Отличница

Мария приехала домой с одним-единственным желанием — порыдать в подушку как следует. Она редко давала волю эмоциям, считая это скорее своей слабостью, нежели силой, но сегодня был именно тот случай, когда она полностью ослабела. После предложения Олега заняться поиском квартиры для него, у Маши в голове начали мелькать мысли о совместном проживании. Все было так хорошо, с Платоновым было тихо, уютно и спокойно, но вот эта ситуация с Павлом просто выбила её из колеи. Такого поворота событий она даже близко представить не могла, это вселяло в Машу, которая панически боялась терять над чем-то в этой жизни контроль, самый настоящий страх. Она прекрасно знала, что Платонов в школе промышлял таким направо и налево: родители в детстве отдали того на борьбу, и с тех пор навыки он только совершенствовал. Но Швецовой казалось, что спустя столько лет он научился контролировать свои эмоции и уже не станет накидываться с кулаками на того, кто решит вести себя дерзко и заявлять о каких-то правах на его любимую женщину. Любимую ли? Ответ на этот вопрос Мария так и не поняла. Напрямую Олег не говорил, а догадываться о таких вещах было чревато последствиями в виде надуманной любви. Все эти предложения съехаться, поездки в другой город, разговоры и ужины могли и не означать ничего серьезного. Именно поэтому совершенно запутавшаяся Маша прямо в форме валялась на кровати и смотрела стеклянными глазами в потолок. Плакать не получалось, как бы Мария не старалась. Вот и приходилось гипнотизировать люстру и размышлять обо всем на свете. Швецова вдруг подумала, что раньше всё было как-то проще. Поссорились, урок помолчали, обижаясь друг на друга, но на следующей же перемене уже помирились. Никаких мрачных мыслей, никаких сомнений и недоверия — место было только для чувств. *** — Давай ручку! — По сложившейся традиции Олег залез в дверь чердака первым и хотел помочь Маше, но та справилась и без его помощи. Ноябрь, настоящие холода уже спускались на столицу, и сегодняшнее свидание явно пройдет в мурашках не от романтики. — Я сама, сама, — заартачилась Швецова и протянула ему бумажный сверток с чем-то теплым внутри, — ты лучше это возьми! Платонов молча кивнул и с любопытством осмотрел то, что она ему вручила. Из свертка вкусно пахло чем-то сладким и, кажется, яблоками. — Это я пирог испекла! — Гордо ответила Мария. — А то что, думаю, мы с тобой почти всегда тут голодными сидим… Так хоть будет обед, согреться не помешает. На чердаке было действительно очень холодно, кое-где даже виднелась тоненькая корочка льда. Крыша была плохо утеплена, из-за этого сюда задувал ледяной ветер, и тепло батарей в подъезде не помогало. — Ты испекла? Какая умничка! Я вот ничего не умею готовить… — Сознался Платонов, наблюдая в полутьме, как Машино лицо сияет от похвалы. Он положил пирог на прихваченную специально для такого газетку и, осторожно взяв лицо Швецовой в руки, поцеловал её. На этом всё из разговоры обычно заканчивались, целоваться было куда интереснее, а с приходом холодов на улице это было уже почти невозможно. Поэтому походы на крышу после школы участились, им нужно было больше времени, чтобы бывать наедине. Все перемены Олег проводил со своей компанией, не обращая на Машу практически никакого внимания, поэтому сидеть под лестницей Швецовой почти всегда приходилось одной и ждать, что Платонов придет. — Олег, ты сегодня снова не пришел ни разу под лестницу, мне скучно одной на всех переменах быть! — Решила припомнит ему Маша, когда дела поцелуйные были закончены и они перешли к трапезе. — Маш, а как же Надька? Вы с ней вроде ходили всегда. — Она сейчас уехала с родителями, может быть не вернется, если отца на работу возьмут. Маша тут же погрустнела. В школе она оставалась почти что одна, другие девочки не воспринимали её из-за чрезмерной правильности и бесконечной учебы. Им было интересно обсуждать мальчиков, курить в туалете модные сигареты и обсуждать новые серии сериалов. Швецова и сама не хотела влезать в подобную компанию, ничего искреннего она в них не видела, а потому холод Олега в школе был вдвойне обиден. — Ладно, ладно, я постараюсь завтра приходить. Но не на каждой! А то не поймут. Но и завтра Олег не пришел. Ещё на первом уроке классная, заполняя список отсутствующих, сообщила о том, что Платонов заболел и пару дней на уроках не появится. Маша сразу поняла, что всему виной стали вчерашние посиделки на холодном чердаке. Олег, в благородных попытках согреть Марию, отдал ей свой шарф и даже порывался снять куртку, убеждая, что тут теплынь как летом. Это, к счастью, Маша ему делать запретила, но болезнь все равно не осталась в стороне. Швецова считала часы, чтобы добраться до дома. Так хотелось позвонить Олегу и справиться о его самочувствии. Оставалось только надеяться, что мамы нет дома, и Мария сможет спокойно поговорить по телефону, не опасаясь, что её кто-то услышит. К счастью так и оказалось. Маша, даже не переодеваясь в домашнее, набрала знакомый номер и принялась ждать ответ. — Я слушаю, — хриплым голосом поздоровался Платонов, который сегодня весь день отвечал на звонки матери, которая беспокоилась о его самочувствии и напоминала мерить температуру. — Олеж, привет! Ты как? Петровна сказала, что ты заболел… Услышав голос Маши, Олег сразу как-то оживился, настроение поднялось, да и голова стала болеть поменьше. — Машка! Как я рад тебя слышать, ты бы знала. Слушай, врач сказал ангина. Надеюсь ты не заразилась? — Да нет, конечно нет! — Захорохорилась Швецова, решив умолчать, что горло действительно дерет с самого утра. Об этом лучше было действительно помалкивать, глядишь пройдет само по себе. — Ну ладно, смотри мне там! Берегись и не болей, заматывай потуже горло, — Олегу тоже хотелось позаботиться о ком-то, и лучше объекта было не сыскать. — Обязательно! — Клятвенно заверила его Мария. — Как будет полегче, я обязательно вызовусь принести тебе тетрадки от класса. — Я буду ждать! Ради этого уже и горло содой готов полоскать… — Тут Олег совсем воодушевился. О таком хорошем лекарстве он и мечтать не мог. — Вот ты полощи тщательно! Тогда точно приду. Но тетрадки Маша так и не принесла. На следующий день она проснулась с температурой под сорок, а участковый врач вынес точно такой же вердикт — ангина. *** — Пух, ну ты ещё нырни туда! — По-доброму пожурил малыша Платонов. — Иди сюда, дружище, надо твою морду теперь вытирать. Посмотри на себя, весь в кефире! Котенок жалобно пискнул, когда его оторвали от миски с едой, но особенно спорить не стал. Маловат пока, не научился. Олег оторвал из рулона бумажное полотенце и вытер с усов и носа подтеки кефира, кот снова стал черным. Нужно было найти ему какой-нибудь ночлег, но ничего лучше Кораблёвской коробки у Олега не было. Начитавшись интернета, он положил внутрь теплую бутылку с водой, махровое полотенце и поставил все это добро в спальне. Мужчина не шибко помнил как обстояли дела с прошлым котом, но его, по-моему, с порога приучили спать где придется. Фуфик обожал дрыхнуть в раковине днем, а ночью неизменно спал в ногах у Платонова и очень сильно возмущался, когда тот в наиредчайшие ночевки Маши он выгонял кота в коридор. Найденыш прожил невероятно долгую и счастливую кошачью жизнь, был всегда любим и окружен людьми, а затем в возрасте двадцати двух лет просто спокойненько уснул и больше не проснулся. Сие событие потрясло всех, но оказалось не столь болезненным. Всё-таки кот, который мог вообще сгинуть на улице от холода и голода благодаря Маше и Олегу обрел настоящий дом и семью. Да и жизнь его прошла более чем сказочно! На счету отца-подлеца только по подтвержденной информации числилось какое-то неприлично большое количество котят. Платонов, который ко времени ухода Фуфика был весь в семейной жизни со второй женой, даже подумал, что он уступает ему свое место отца-производителя. Но не сложилось. Брак совсем скоро затрещал по швам и ни о каких детях не могло быть и речи. Фуфик всю жизнь прожил в квартире родителей, Платонов сначала хотел забрать его, но мама не отпустила, пожалела кота, которому бы достался работающий без продыха хозяин. Именно тогда ему и захотелось завести кого-то своего, но подходящего случая все не было. А Пух, кажется, был действительно найден им на просторах интернета не случайно. Теперь Олегу было даже жалко дарить его Маше — так котенок запал в душу. Оставался один вариант: быстро мириться, дарить кота и уговаривать Машу переехать к нему. Так и волки будут сыты, и овцы целы! Но сказать было однозначно проще, чем сделать. Платонов даже близко не мог представить что нужно будет придумать, чтобы Мария его простила или хотя бы попыталась понять. Поступок был так себе, это Олег и без её обиженного тона понял, но все же вину признавать мужчина не собирался. Ну подпортил писаке личико, что ж теперь… Однако Швецова так явно не считала, для неё любое проявление подобной агрессии было чем-то невообразимым, и в то время, когда все девчонки мечтали, чтобы ради них забили стрелку, Мария чуть ли не в слезах умоляла Олега не ходить на подобные мероприятия даже посмотреть. Что говорить, парочку раз его это спасло от привода в милицию, а один раз и вовсе от больницы. Сначала Платонов очень сильно возмущался такому желанию контролировать его, ему казалось, что без стрелок, а также подготовки к стрелкам, обсуждениям стрелок и планам стрелок ему и с одноклассниками будет не о чем поговорить. Почти так и случилось, их компания начала рассыпаться так скоро, как все мальчики попали под влияние девочек. Времени на глупости стало меньше, и совсем скоро эта дурацкая школьная мода прошла. Они начали готовиться к армии… Вспоминая это сейчас, Олегу было искренне смешно от этих непосредственных и фактически детских мыслей. Но признание собственной неправоты в прошлом не решало проблемы настоящего, и Платонов все еще не мог понять как же ему помириться с Машей. Но вот спустя две недели, когда Пух отрастил настоящие котовские усищи, научился громко мяукать и наел на Платоновском рационе неплохое пузико, воз продолжал оставаться на том же месте: Мария полностью игнорировала мужчину и не хотела даже слушать его. Олег не сдавался, он звонил, писал, караулил, но ситуация не становилась лучше, наоборот. В какой-то момент он так сильно разозлился, что был уже готов снова ехать бить морду Васнецову за то, что все так вышло, но к счастью быстро сообразил, что все это абсурд. Кот отвлекал, он был таким требовательным парнем, что Платонов постоянно твердил о том, что Маша была бы ему идеальной хозяйкой. Рыбак рыбака, как говорится… В новой квартире, которую Платонову пришлось выбирать без помощи Маши, Пух освоился первее своего временного хозяина. Он уже деловито забирался на кровать по покрывалу (маленькие лапки ещё не умели высоко прыгать) и устраивал забеги по большой гостиной, не забывая проскальзывать в поворотах. Олегу было весело, но как-то одиноко. Удивительно, но без Маши снова не удавалось просуществовать ни дня, как бы он не пытался. И даже работа не была катализатором… В выходные все мысли мужчины были так или иначе связаны со Швецовой, а вот чем занималась в это время она он и подумать боялся. Мария же не могла определиться со своей позицией и то была готова простить Олега и забыть об этой дурацкой и где-то даже бессмысленной ссоре, а то злилась на мужчину так, что стены дрожали. Проводить все дни в одиночестве, нацепив снова на себя эту маску ледяной королевы, которая отрицает чувства, уже осточертело. Швецова, которая не так давно была готова снова поверить в то, что любовь есть, снова разрушила все до основания и теперь даже не знала как все вернуть. На очередное предложение Олега поговорить внезапно ответить да было бы странно, а предложить обсудить все первой Маша точно бы не смогла. Но сложилось всё снова самым удивительным образом из всех возможных. Когда после их ссоры прошел практически месяц, Платонов написал Маше смс и напомнил о своем давнишнем подарке. Мужчина сообщил, что тот уже и так слишком долго хранится в его квартире и попросил забрать его. — Олег, неудобно как-то… теперь, — растеряно ответила ему Швецова, решив впервые позвонить, а не написать. — Маша, мне конечно это тоже очень нравится, но всё-таки для тебя было изначально выбрано. Я старался, думал. Забирай! Тем более я скоро уеду на пару дней, не хочу в квартире оставлять. — Что ж там такое ценное, что ты не хочешь оставлять? — Усмехнулась Мария, потихоньку догадываясь о чем пойдет речь. — А приезжай, тогда увидишь! — Размыто ответил Платонов. Во время разговора никто ни словом, ни тоном не вспоминал об их ссоре, и наверное поэтому они даже не заметили как проболтали до трех часов ночи. — Я засыпаю-ю, — призналась Швецова, когда поняла, что уже почти что утро, а она даже не ложилась, — Олеж, я ведь завтра просплю до самого вечера! — Не получится до вечера, я уезжаю в десять, Маш, — Платонов тут же разрушил все мечты Маши о возможности выспаться. — Приезжай ко мне пораньше! Или прямо сейчас, хочешь? Оценишь подарок, а завтра будешь спать сколько влезет, я ключи оставлю. — Да ты что, я с кровати сейчас никуда не сдвинусь! — Засмеялась Мария, но мужчина снова услышал в этом скорее нежелание сближаться так спешно, нежели любовь к родной кровати. — Ну как хочешь! Тогда жду тебя завтра часикам к восьми. — Спокойной ночи, изверг, — попрощалась Швецова и вдруг почувствовала острую необходимость добавить кое-что ещё. — Я тебя целую и надеюсь, что у нас все недоразумения в прошлом остались. — И я тебя целую, зануда моя. Платонов, не смотря на то, что вчера подтрунивал над Марией, и сам еле проснулся в половине восьмого. Его разбудил Пух, который сидел перед его лицом и гипнотизировал спящего пока ещё хозяина. Он привык завтракать в шесть, а тут случилась такая непоправимая задержка. — Слушай, вот переедешь к Маше жить, а она в выходные раньше одиннадцати с кровати не поднимается! — Ворчал Олег. — И что? Будешь вспоминать меня! Мужчина сонно добрел до кухни и оценил масштаб бедствий в лице разлитой миски с водой и полностью мокрой правой лапы Пуха. — Ты что, утопиться хотел? Ладно тебе, не драматизируй. Сейчас покормлю! Олег открыл холодильник и осмотрел содержимое на предмет того, что можно дать котенку, но ничего подходящего уже не осталось. Тогда на помощь пришел неприкосновенный запас пакетиков с кормом, за которые Пух мог продать Платонова вместе с Родиной не задумываясь. Пока мужчина выкладывал содержимое в керамическую мисочку с рыбкой на дне, кот медленно заползал по его штанине наверх. У Олега были заняты руки, поэтому отцепить он смог его только в районе бедра, когда закончил с миской. Он осмотрел наглую мордашку, щелкнул малыша по носу, но в ответ вдруг удостоился шипения. — Ты офигел, дружочек? — Шокированный Олег едва подбирал слова. — Да, вот так и заботься о тебе. Точно тебе к Маше надо! Будете друг на друга шипеть там. Оскорбленный Платонов поставил кота и миску на пол и тут же услышал звонок в дверь. Он оставил Пуха есть свой завтрак и пошел открывать Маше, которая пришла минута в минуту, дверь. — Доброе утро, — улыбнулась она и протянула Платонову пакет из пекарни, которая была здесь неподалёку, — какой дом, а! Красота, зелень, ещё и столько всего рядом. — Одобряешь? — Довольно спросил он, поворачивая замок. — Я рад. Проходи, мой руки! Ты очень вовремя, я ещё не завтракал. — Не разбудила? — Нет, — усмехнулся он, — тебя опередили. Твой подарок между прочим. — Ты решил подарить мне будильник? — Рассмеялась Швецова. — Оригинально. — Ещё варианты? — Ну-у, — Мария развела руками, пытаясь придумать хотя бы одну версию, — телефон. — Нет. Мой руки, сейчас покажу тебе. Никогда не догадаешься! Пока Мария была в ванной, Олегу предстояло отмыть наевшемуся Пуху морду от корма. Тот это жутко не любил, но терпел. Теперь он был сыт и готов к обнимашкам. Платонов быстро, чтобы Маша не догадалась, задвинул миски под стол и спрятал Пуха в верхний ящик комода, который был ещё пустым. Вместе с котом он положил крышечку от сметаны, чтобы тот не сильно волновался и не выдал себя раньше времени. — Так, я готова, — на кухне показалась довольная Маша, которая явно не предполагала как сильно сейчас изменится её жизнь, — давай! — Маш, я очень сильно сомневался а надо ли вообще так поступать! — Бог знает почему Платонов начал именно с этого, но Марию это здорово удивило. — Но сейчас, спустя месяц, который у меня был на то, чтобы переварить свое решение, я понял, что не ошибся. — Ты о чем? — Швецова спрятала холодные от страха ладони за спину, но Олег напротив попросил одну из её рук. Сердце девушки забилось ещё чаще. — Ты так об этом мечтала, но почему-то не смогла позволить. Можно я приму это решение за тебя? — С этими словами Олег осторожно открыл кухонный ящик, и на Машу уставились любопытные глазки перемазанного сметаной Пуха. И тут настала очередь Платонова паниковать, ведь реакция Швецовой могла быть какой угодно. — Мамочки, это мне-е? — Впервые в жизни Олег понял что означает пищать от восторга. Мария была в полном восторге от маленького зверька, который явно ничего не понимал. Засунули в ящик, теперь какая-то тетка руки тянет… — Да. Его зовут Пух, добрые люди нашли его в мусорке, подобрали и вот теперь он здесь. Парень с характером, скажу я тебе! Прожорливый жуть, а если забудешь покормить, то ещё и огрызаться будет. У мужчины наконец-то упал камень с души, Маше его сюрприз понравился, она уже вовсю прижимала к себе Пуха и что-то восхищенно бормотала ему. — Это правда мне? — В глазах Швецовой была такая детская наивность, что Олег невольно улыбнулся. Вот так вот оказывается просто исполняются мечты! — Конечно, я его для тебя забирал специально. Правда он… на Фуфика похож? Маша, не выпуская кота из рук, кинулась к Олегу на шею. — Фуфенька… Как я о нем часто вспоминала! Расскажешь мне про него? — Обязательно, — улыбнулся Платонов, — но сначала позавтракаем. Но Швецовой уже было не до завтрака, она была так увлечена своим новым другом, что аппетит моментально куда-то улетучился. Пух, который с осторожностью отнесся к новой хозяйке, притих у Марии на руках и осторожно принюхивался. Девушка оторвала салфетку, осторожно вытерла с мордочки остатки сметаны и почесала малышу подбородочек. Пух тут же разомлел и замурлыкал, удивляясь своему новому навыку. — Такой ласковый, Олеж! — Восхитилась Мария. — Ага, очень, — буркнул Платонов, который уже и лапой по лицу получал, и шипение в свой адрес слышал, и в руки взять своего дружбана не мог. — Не жалко тебе расставаться? — Улыбнулась Мария, отпуская Пуха наконец-то на пол. — Наверное привык ты уже к нему. — Моё предложение переехать все еще в силе, так что может и расставаться не придется, — невозмутимо пожал плечами Платонов и продолжил жевать свой завтрак. — Ну мы с Пухом подумаем, правда, малыш? Олег чуть не подавился, услышав это. Подумает? Она подумает? Она не сказала «нет, что ты такое городишь, дурака кусок»? Мир сошел с ума… Платонов молча встал из-за стола, сходил в коридор и принёс оттуда связку вторых ключей. — Вот, возьми, — он положил их перед Машей. — Олег, — рассмеялась она, — я сказала что подумаю, а не что я уже сегодня переезжаю. — Машенька, меня не будет до среды. И вот если я вернусь, а тут ты свои коробки распаковываешь, то я буду самым счастливым человеком на свете, — на полном серьезе ответил мужчина. — Если этого не будет — я пойму, но огорчусь. Идет? — Вот манипулятор, — покачала головой Мария, — и когда только научился? — Я?! — Возмущенно воскликнул Олег и тут же показал пальцем на играющего с солнечным зайчиком на полу Пуха. — Да вот настоящий манипулятор! И куда в него только лезет… — Ну ладно тебе, — Мария шутливо толкнула мужчину в плечо, — он ещё маленький, не обижай. Да, Пух? Малыш, иди сюда… Олег хотел сказать что-то вроде того, что номер это дохлый, что кот сам себе на уме и никогда вот так вот на руки не идёт по первому зову, но тут случилось что-то удивительное. Котенок, услышав свое имя, старательно засеменил маленькими лапами в сторону Маши, которая сияла от восторга, что он принял её. — Нормально вот, — обиженно сказал Платонов, — а на меня значит шипишь, все ясно, Пух! — Да ладно, ну не будете же вы с ним меня делить, — улыбнулась Маша и сжала руку Олега своей, — не ревнуй к коту. — Если надо будет, то и к коту буду ревновать, — негромко ответил он и, наклонившись, поцеловал Марию, осторожно поднимая её со стула наверх. — Я так соскучилась по тебе, — вдруг призналась Швецова, все ещё не выпуская мужчину из объятий, — может не поедешь? — А может лучше ты со мной поедешь? Хотя бы на выходные, — лукаво улыбнулся Платонов. — Мы договаривались ездить в Москву! — В другой раз, Олеж, — пожала плечами Маша, — у меня уже дела. — Какие это? — Ревниво поинтересовался Платонов. — Ну как! Пух и… и кое-что ещё, пока не скажу что, — Маша, привстав на носочки, чмокнула мужчину в щеку. — Ну хорошо, хорошо, — наконец смягчился он, — поеду один. Но в следующий раз… — Обязательно, — кивнула Мария. Они закончили завтрак, и Олег в спешке принялся заканчивать со сбором вещей. Уже пора было выдвигаться на вокзал, чтобы ненароком не опоздать на поезд. Особенно много он не брал, но все же барахла собралось на целую сумку. Платонов быстро поцеловал Машу на прощание, попросил, чтобы она, уходя, закрыла дверь сама и убежал в такси. Маша с Пухом остались вдвоем.