Отличница

— Тихо, чш-ш, ну что же ты все время плачешь, сыночек! Обессиленная от недостатка сна, бесконечных капризов ребенка и тысячи домашних дел Маша буквально сходила с ума в четырех стенах. Андрей пропадал на работе, да и ночью помогать с ребенком не спешил. — Я же не высплюсь, Маша! Я единственный кормилец! — Парировал он на редкие просьбы Швецовой хотя бы разок за ночь покачать в упор не спящего Костика. Было тяжело, даже слишком. Мария скучала по своей работе и так сильно мечтала о времени, когда ребенка возьмут в ясли, а она сможет вернуться на следствие. Родители тоже помогать не спешили. Мы, мол, сами растили, и ты не переломишься. Но мечты Марии о семейной жизни были совершенно иными… Она не любила своего мужа, её от бессилия раздражал собственный ребенок, вокруг не было ни единой души, которая могла бы ей помочь хотя бы морально. Из всех её могла бы понять только Альбина, которая также год назад стала мамой, но ей было проще. На подхвате всегда была няня, а родители мужа души не чаяли во внуке и всегда были готовы понянчиться. Пока Крутицкая наслаждалась материнством, Маша тонула в бесконечных проблемах и упреках. Хотелось спасения, но ждать его было неоткуда. Вдруг внезапный звонок телефона снова разбудил ей ребенка, и Швецова, которая только-только прилегла на кровать, была готова расплакаться вместе с сыном. — Слушаю! — Холодно ответила она, качая свободной рукой ребенка. — Машка, это я! — Прозвучал с того конца радостный голос Альбины. — Слушай, я с такой новостью… — Аля, ты мне ребенка разбудила, — устало вздохнула Мария, — какие новости ещё? — Ой, прости, я же не знала! Ты мне так график вашего сна и не сказала, — стушевалась девушка. — Потому что его нет, — раздраженно ответила Швецова, — сегодня ночью я спала три часа, позавчера не спала вообще. Погода ещё! Ужас, дожди, ветер… На ребенка тоже влияет. — Господи, Швецова! Ты так себя похоронишь. Нет, надо срочно менять подход к материнству! — Возмутилась Альбина, которая искренне была встревожена тем, как подруга смога за пару лет превратиться из мечтательницы в потухшую и обабившуюся тень. — Я бы с радостью, но это вряд ли возможно. Ладно, что за новость у тебя? — Видела сегодня твоего Платонова! Представляешь? — Было слышно, что Крутицкую эта встреча явно потрясла. Маша понимала, что это ещё не финал рассказа. — Здорово. Он поздоровался? — Нет, Машка, он меня не видел, да и я не стала подходить. Мало ли! Он же был с девушкой… — С девушкой? — Мария ответила довольно равнодушно, ведь прошло уже немало лет, старые раны затянулись, да и на эмоции сил однозначно не было. — Да! Все обнимались, за руки держались. Слушай, он выглядел довольно счастливым, — продолжала докладывать Альбина. — Я очень за него рада, правда. Надеюсь, что все действительно так и он счастлив, а не как… я. — Швецова, да разводиться тебе надо! — Фыркнула Альбина. — Это же не жизнь, а сплошное мучение. Ну вот зачем тебе этот балласт рядом, скажи? Никакой помощи, одна ругань да обвинения. — Аль, давай не будем, — вздохнула Мария, — это не имеет смысла. — Да уж! — Недовольно усмехнулась Крутицкая. — Вот пока ты себя в тетку превращаешь и терпишь такого мужика рядом твой Олег счастье ищет. Не находишь, что ты когда-то свернула не туда? Мария молча повесила трубку, не желая продолжать этот разговор. Она столько раз корила себя за слабость, она столько раз хотела позвонить Олегу ещё до свадьбы с Андреем, чтобы хотя бы просто извиниться за всё что было и услышать, что у него все хорошо. Но этого так и не случилось. Теперь, услышав, что он гуляет с девушкой и выглядит счастливым Маше вдруг стало необычайно больно, и она принялась ругать себя ещё и за эти мысли. У неё есть муж, а она о каких-то школьных увлечениях думает… *** Мария просидела в квартире у Олега почти что до самого вечера, ей почему-то так не хотелось уезжать, что она потихоньку подводила себя к мысли, что перебраться к Платонову не такая уж и плохая идея. Сейчас, конечно, Мария убеждала себя, что все это ради комфорта Пуха, который уже привык к этой квартире, но и это слабо работало. Девушка прекрасно понимала, что если бы это было не её искренне желание, то она бы никогда на свете не пожертвовала собственным комфортом ради кота. В голову вдруг полезли мысли о том, каково это будет жить вместе. Наверняка два трудоголика будут видеться дома не так часто, но всё же. Засыпать и просыпаться вместе будет очень приятно, и это так сильно привлекало Марию, что она уже вовсю представляла себе как это будет. — Ну что, Пух? — Она тихонечко погладила по спинке уснувшего у неё на груди котенка, стараясь не потревожить его. — Думал, что ты ко мне переедешь, а выходит я к тебе… Но все равно сегодня увезу тебя! Надо же вещи собрать, да и подумать ещё раз хорошенько. Пух ничего не ответил. Он просто продолжил преспокойно спать, посапывая. Мария в очередной раз улыбнулась, когда к ней вернулась мысль, что у неё теперь есть свой собственный кот. Казалось бы, что может быть проще! Взяла и завела, уж столько лет живет одна. Но установки в голове так мешали Марии, что Олегу однозначно стоило взять это на себя. Глядишь и ещё к чему её, Машу, подтолкнет. Прежде чем уехать домой, Швецова решила осмотреть свои будущие владения и прикинуть что куда можно будет приткнуть. Квартиру Олег нашел действительно отличную! Много света, хороший вид из окна, да и район прекрасный. Все нужное под боком, а до работы ехать… Мечта, а не местоположение! Маша все сильнее и сильнее проникалась мыслью о переезде и даже не узнавала себя. Она всегда так страшилась перемен, никогда не была тем человеком, который готов в омут с головой, но ей вдруг так захотелось этому научиться. Олег был тем самым человеком, рядом с которым в Марии раскрывались все её смелые стороны. Как бы она не пыталась хранить образ правильной девочки, все было напрасно. Швецова поняла это ещё с первой встречи их взрослых версий, но так надеялась, что сможет противостоять самой себе. Не вышло. А она вдруг раз, и рада этому. Мария нашла лежанку Пуха, чтобы ему было комфортно ехать в машине, собрала самые необходимые вещи, проверила все в квартире и наконец-то отправилась домой. Там предстояло решить что перевозить к Олегу в первую очередь, а с чем можно потерпеть. Маша пока не знала задержится ли она навсегда или всё-таки этот эксперимент провалится, но о таких вещах старалась не думать. Ей очень хотелось, чтобы сказка существовала, чтобы все шло по плану и больше никакие беды не вставали у них на пути. Мечта была, конечно, крайне фантастичная. Платонов со своим взрывоопасным характером и Мария с её принципиальностью вместе образовывали какую-то дикую смесь. Но наравне со своей губительностью эта смесь ещё и исцеляла. Она дарила им обоим истинное себя, про которое уже давно забыли. Олег гораздо меньше прятался в свой кокон, чаще улыбался и делился с людьми чем-либо. Маша же и вовсе вернулась в ту точку, где могла довериться людям и открыть свое сердце кому-то без установки, что его непременно разобьют. Бывали, конечно, моменты слабости, но это все казалось мелочью по сравнению с тем, что делали они прежде. Пока Маша ходила по квартире с блокнотом, в который записывала то, что необходимо будет взять с собой, Пух осваивался в новом доме. Место было совершенно новое, из привычного тут были только лоток, лежанка и Мария, которая сновала туда-сюда и не обращала на котенка никакого внимания. Растерявшись, он забился в угол рядом с обувницей и принялся жалобно пищать в надежде, что его заметят и пожалеют. — Э-эй, ну ты чего! — Швецова быстро отреагировала на малыша и поспешила к нему. — Все в порядке, тут тебя никто не обидит! Пух, Олег мне говорил, что ты боевой, а ты вон… Хвост поджал, мяу кричишь. Котенок, почувствовав знакомые руки, затих, но стоило Маше уйти в комнату, писк раздался снова. Пришлось сажать его в карман худи и ходить по квартире с котом наперевес! Так Пух успокоился и довольно быстро уснул. Швецова же вернулась к своим прежним делам, и через час первый чемодан самого необходимого был уже готов. Она прилегла отдохнуть, и тут телефон засветился от звонка Платонова. Маша улыбнулась, отвечая. — Приве-ет, — поздоровалась она, — а мы тут с Пухом отдыхаем! Сейчас фотку тебе пришлю. Мария включила громкую связь и отправила Олегу фотографию, как Пух спит на её груди. Как только Маша перестала шастать по квартире и заняла горизонтальное положение, котенку стало явно комфортнее. — Домой вернулась, — будто бы даже разочаровано заметил Платонов, когда увидел Машины интерьеры, — понятно… — Олеж, ну не туда смотришь! Мило ведь, да? Он так распереживался, когда в новое место попал, а теперь вот затих. — Ну, Машенька, — усмехнулся он, — если бы меня так положили, что я бы тоже затих. Швецова рассмеялась, но возражать не стала. Это чистая правда. В Москве они с ним засыпали исключительно в обнимку, и приткнуться к Маше для Олега было главным условием. Платонов звонил сейчас просто так, ему было любопытно просто поговорить с Марией, услышать её голос и спросить о планах на завтра. Все шло так хорошо, что мужчина даже не думал о том, что через стенку прямо на кухне сейчас восседает его бывшая жена в окружении родителей и преспокойно попивает чай с апельсиновым вареньем. Этот ужин с дополнением Платонов явно запомнит надолго, ведь к такому сюрпризу он готов не был. Все время до дома родителей Олег размышлял о Маше и о том, что же всё-таки она решит со своим переездом. Но когда он переступил порог родного дома оказалось, что кое-кто заботится о его личной жизни чересчур сильно. Виктория снова совершенно случайно проезжала мимо, а мама Олега совершенно случайно пригласила её на чай, затем на ужин… Платонову очень бы хотелось разозлится, но он не хотел скандала. На душе было так хорошо, что он был готов терпеть любое общество. За ужином разговоры то и дело сводились к тому, как же хорошо было, когда эти двое состояли в браке, и если Олег подобное быстро пресекал, то вот Вика только и делала, что кивала и поддакивала. Устав от этого театра абсурда, Платонов молча вышел из-за стола и пошел звонить Марии, чтобы хоть как-то отвлечься. Пускай они там общаются себе сколько влезет, он уже и головой, и сердцем давно в другой жизни. И сначала все шло по плану: Швецова щебетала о своем новом друге, о выходном и о том, что чувствует, а Олег просто слушал её и наслаждался спокойствием. Но вдруг дверь в его комнату беспардонно распахнулась и на пороге появилась Виктория. — Оле-еж, а ты чего ушел? Пойдём, фотки смотрим! Чай ещё остался. — Потом, — шикнул на неё Олег и махнул на дверь, — выйди, я говорю по телефону. Экс Платоновой было нечего делать, пришлось слушаться. Но вот Швецова подобного не оценила. В её доверие снова швырнули бомбу подозрений размером с Юпитер. — Ну и кто это там? — Холодно поинтересовалась Мария. Сначала она хотела придерживаться тактики, в которой ей все равно на присутствующие в трубке женские голоса, но получалось из рук вон плохо. — Бывшая жена, — вздохнул Олег, понимая, что разборок не избежать. В худшем случае Швецова опять обидится на тысячу лет. — М-м, — наигранное безразличие Маша все еще сохраняла, — понятно. Опять случайно? — Маш, если бы я знал, что будет это шоу, я бы правда не поехал. Она меня раздражает своей навязчивостью, я не понимаю как объяснить маме, что не хочу мириться, что я уже давно люблю другую. — Ясно, — прозвучало в ответ. Олег понял, что его аргумент воспринят не был, поэтому решил попробовать ещё раз. — Маш, я же правда тебя люблю, разве ты думаешь, что я веду двойную игру? Мне конечно очень не хочется оправдываться, ведь я ни в чем не виноват, но если для тебя это важно, мы хоть до утра можем говорить, чтобы ты была уверена в том, что я только твой. — Мой? — Грустно усмехнулась Маша. — Раз мой, тогда сделай так, чтобы её даже близко не было рядом с тобой. Я не умею доверять людям, ты это знаешь. Но когда рядом с тобой нет твоих бывших, тем более красивых, мне как-то легче. — Ну что мне сделать, чтобы ты поверила? — Устало вздохнул Олег. — Могу завтра вернуться. Хочешь? — Нет, ты нужен своей семье, проведи время с ними. С ними, Олег, а не с бывшими. — Да не собирался я! — Вспылил Платонов, но Маша вовремя успела сбавить его тон, ловко переводя тему. — Все, ладно. Не будем про это больше. У меня для тебя есть сюрприз, вернешься — получишь. Договорились? — Надеюсь не кот, — усмехнулся он, — а то Пух собственник, как ты прямо. «Скорее кошка, — пронеслось в голове у Маши, — так и хочется некоторым глаза выцарапать!» Вслух это она, конечно, произнести не рискнула, но вот подольше не заканчивать разговор попыталась. Олег был однозначно не против этого, злость все ещё кипела у него внутри, он отказывался понимать то, что кто-то всерьез может пытаться влиять на его личную жизнь. Такого раньше ни за кем не водилось, а тут вдруг… Мужчина даже не сразу понял в чем именно была проблема. Не то родители не хотели принимать Марию, вспоминая о минувших днях, не то просто очень привязались к Вике. Ничего особенного в ней по большому счету не было, Олег уже едва помнил чем именно она его зацепила и как все дошло до того, что они поженились. Нет, хотя это он помнил отлично! Виктория демонстративно притворялась, что у неё наблюдаются все признаки беременности, и Олег решил с предложением не затягивать. Никакой беременности, конечно, не было, но свадьбу все же было решено сыграть. И тут Платонов тоже был не против. Во-первых, уже пора было заводить нормальную семью со всеми вытекающими, во-вторых, Вика ему по-настоящему нравилась. Потом все начало рассыпаться. Ей не нравилось, что он много работает, ему не нравилось, что она всегда в миноре… На развод было решиться практически так же легко, как и на свадьбу, да и окружение не удивилось. А теперь вот родители искренне пытаются помирить их, используя самые явные способы. С этим было крайне тяжело смириться, и Олег уже репетировал в своей голове серьезный разговор. Что-что, а отстаивать свои границы его научили ещё в далеком детстве. Платонов постепенно закончил беседовать с Машей, пожелал ей спокойной ночи и приготовился к самому сложному. — Ну что, гости дорогие, не пора ли по домам? — Сказал Олег, когда зашел на кухню. Он не скрывал истинный смысл вопроса, а потому Виктория решила проигнорировать его слова. — Ну и болтливая же она у тебя, — как бы невзначай сказала девушка, — полтора часа! Даже я столько говорить не умею. — Ма, па, вы не выйдете на время? Нам кажется надо обсудить всю ситуацию, а то все слишком далеко зашло! — Платонов начинал по-настоящему злиться. Его раздражала подобная беспардонность, хотелось просто поскорее избавиться от этого сомнительного общества. С одной стороны Олег всегда любил инициативных девушек, которых не надо было по тысяче лет уговаривать на самые банальные вещи вроде кофе, но всему же есть свой предел. — Ну, и о чем говорить будем? — Спросила Виктория, когда они остались наедине. — Может спросишь как у меня дела? Или как я живу после развода? — Вик, не строй из себя жертву, ты сама была инициатором того, чтобы разойтись. Да, я свои косяки не отрицаю, но всё-таки, — Олег устало вздохнул и отошел к столешнице, чтобы налить себе чай. — А может послушаешь историю о том, как я узнала что беременна в день, когда мы развелись? И что потеряла этого ребенка, когда узнала во что ты вляпался? Услышав это, Платонов замер с сахарницей в руках. Холодок пробежался по спине, сказанное явно ранило мужчину. Тема семьи все ещё была слишком болезненной, и как бы спокойно Олег не относился к этому разводу, мысль о том, что годы идут, а он все никак не может определиться страшила. — Это правда? — Спросил он, в сущности имея подозрения, что девушка может просто выводить на эмоции. — Я же не дура с таким шутить, — огрызнулась она, — правда. Тебе просто не могла сказать, боялась, а потом уже как оказалось поздно. Понимаешь что ты сделал? — Вика, что значит «ты сделал», — справедливо возмутился мужчина, — я даже не знал! — А если бы знал, то что? Не развёлся бы? — Это был очень провокационный вопрос, который в сущности не имел правильного ответа, но не мог остаться проигнорированным. — Вика, я не знаю что было бы, — развел руками Олег, — не факт, что не развелся бы. Лучше у ребенка будет папа приходящий, чем тот, который не любит его мать. — А-а, — протянула девушка, — значит ты меня и не любил? Ну спасибо. — Любил. Поначалу, — мужчина отвечал предельно честно, так ему самому было проще, — потом уже нет. Когда любят не разводятся, так ведь? — Эту любишь? Или тоже временно, на пару годков? — Виктория же все никак не оставляла идею вывести мужчину на эмоции и заставить сделать что-нибудь необдуманное. Однако более хладнокровного человека надо было ещё поискать. — Дорогая моя, а это уже тебя не касается, — жестко ответил Платонов, — ты думаешь, что захаживая к моей матери на чай под сомнительным предлогом сможешь вернуть какие-то чувства? Огорчу тебя, это невозможно. Надеюсь на этом твои попытки закончатся. — Ты меня больше никогда не увидишь! — Пригрозила девушка, вскакивая со стула. — И я не шучу! Будешь жалеть. — Не буду, Вика, — Олег даже слегка улыбнулся, — я тебя уже давно отпустил. Отпусти и ты меня. Ну не вышло у нас, что теперь сделать. Зачем омрачать счастливые воспоминания о прошлом какими-то бессмысленными скандалами сейчас? Виктория больше ничего не сказала, она молча выбежала из кухни и, не удосуживаясь попрощаться с остальными, ушла. После хлопка дверью на кухню вернулись родители Олега, которые конечно же абсолютно случайно слышали все от и до. — Ну, обидел вот девушку… Зачем? Вика твоя хорошая была. Симпатичная, умненькая, что не так, сын? — Пап, ну любви хочется, что уж поделаешь! — Вспылил Олег. — Не хочу я в болоте тухнуть и думать, что так и должно быть. Я должен смотреть на женщину и каждый день думать, что я самый счастливый человек на земле, раз она рядом. — Маша эта мне не понравилась, — мама Платонова не сдержала своего оценочного суждения о Марии, — по-моему, она себя любит, а не тебя. Но если ты с ней счастлив, если тебе хорошо, то мы с папой тебя конечно поддержим! Твое счастье превыше всего. — Мам, да ты её даже не знаешь, а выводы делаешь, — усмехнулся Платонов, — да, мне с ней непросто. Было, есть и всегда будет. Но может быть это и поможет держаться в тонусе? Ты вон хотела, чтобы я поменьше себя опасности подвергал, так чем не выход! Если я буду все время думать как не оплошать в отношении Маши, то и на опасности времени не останется. Все присутствующие за столом рассмеялись, тема потихоньку переменилась, и в доме наконец-то воцарил покой и уют.