Отличница

— Так, класс! Внимание, тишину мне организовали! — Классная руководительница застучала ключом по столу, привлекая к себе внимание расшумевшихся детей. Все потихоньку успокоились, и женщина смогла продолжить. Пока она рассказывала все организационные моменты грядущей поездки, Олег продолжил допытывать Машу. — Тебя отпустили в результате, Машка? — Пока не знаю, они думают, — зашептала Мария в ответ, наклоняясь к Платонову, — сказали, что если контрольную на пять напишу, то скорее всего да. — Так ты точно написала! — Лицо Олега засветилось от счастья. — Ура, едем… — Не торопись, — одернула его Маша, — мало ли что. Да и родители могут ещё передумать сто раз. — Швецова! Платонов! — Стукнула по столу женщина. — Да сколько можно уже вам замечания делать? Сейчас выгоню за дверь если не перестанете. — Всё-всё, — Платонов решил взять весь удар на себя, — мы молчим! Извините. На следующее утро Олег встретил Машу на их месте под аркой дома и та вместо приветствия кинулась ему на шею. — Олежка, отпустили! Отпустили, представляешь?! Я тоже еду со всеми в Тулу! На улице уже теплело, на деревьях вот-вот должны были появиться зеленые листочки. На душе было так хорошо, и даже то, что выпускные экзамены уже дышали в спину не могло испортить настроение ни Маше, ни тем более Олегу. Он так вообще был на седьмом небе от счастья, что Марию отпустили в эту поездку. Хотя бы раз у них точно получится погулять только вдвоем! Дорога на заказанном специально для школьников автобусе не заняла много времени, но вытрепала все нервы Ирине Петровне. Все, вопреки своему статусу выпускников, вели себя хуже маленьких детей, и только Маша с Олегом всю дорогу просидели тише воды и ниже травы, тщательно пряча сцепленные вместе руки под пледом. Все и так знали, что они вместе, но лишне внимание Швецова с Платоновым все равно старались не привлекать. Особенно важно это было для Марии. Если бы только её родители узнали, о спокойной жизни можно было бы забыть. — Я все разузнал, — деловито рассказывал Олег, — взял у отца карту города, так что после отбоя смело можем свалить гулять. — Олеж, да соседи нас сдадут Петровне, — заартачилась Маша, — нельзя. Уже будем гулять со всеми. — Машка, ну ты зануда! — Цыкнул Олег. — Кому мы нужны будем, когда ребята взяли водки с портвейном и собираются после отбоя устроить вечеринку. — Тем более, — фыркнула она, — их быстро раскроют, начнут нас искать, и вот тут точно под горячую руку попадём. — Ну и пожалуйста, — обиженно отвернулся Олег, — сиди пей портвейн с девочками, а я пойду гулять! Один. — Олеж, ну ты чего, — Мария тут же купилась на эту манипуляцию, — где я, а где портвейн… Ладно, давай пойдем гулять. — Да не надо мне одолжений твоих, — Платонова уже было не остановить, он выдернул руку и демонстративно откинул плед на Машу. — Олеж, ну миленький, не начинай! Ты же знаешь, что я трусиха… Все эти побеги для меня хуже некуда! Не обижайся, хочешь, я тебя поцелую? — Ладно, но этого мало, надо будет ещё, — Олегу было лень дальше изображать из себя обиженого и оскорбленного, поэтому он решил просто выудить из ситуации немного выгоды для себя. — Что ещё? — Удивилась Мария. Олег воровато огляделся по сторонам, и завидев, что никто их не подслушивает, наклонился к Маше и прошептал ей на ушко своё тайное желание. — Оле-ег, — захихикала Швецова, — ну потом! — Уж конечно не сейчас, — довольно хмыкнул он, — найдется время. Маша тут же отвернулась к окну, не желая продолжать этот разговор. Олега тоже увлекли в разговор ребята с соседних сидений, и диалог их сошел на нет. До самой гостиницы в Туле они ехали молча, но зато держась за руки. У неприметного здания было много деревьев и клумб, но в силу месяца цветов пока что на них не было. Платонов подал выходящей из автобуса Маше руку, но почему-то все следующие девочки восприняли это как галантный шаг для всех, и принялись восторженно опираться на него при выходе. — Маша, смотри как там красиво! Давай я тебя сфотографирую, — предложила одноклассница, с которой Швецовой предстояло жить в номере. — Давай нас вдвоем, Ир, — как из-под земли рядом нарисовался Платонов и принялся позировать. Марии ничего не оставалось, как улыбнуться и замереть. Зато теперь у них будет фото на память…

***

— Маш, у тебя что-то ещё? — Ковин удивился, когда Швецова после оперативки не ушла к себе вместе со всеми, а задержалась у него. — Виктор Иванович, я же на выходных вам не нужна, да? — Издалека начала она. — Нет конечно, отдыхай, Машенька! Тяжелая неделя была, — развел руками мужчина, — или ты что-то хотела? — Да нет, я просто скорее всего уеду на выходные. А мало ли вы дежурства хотите перетасовать, — Швецова так сильно искала отговорки, что опустилась даже до такого изощренного вопроса к шефу. — Все у нас по плану, можешь ехать. Если что я буду в курсе, что тебя не дергать. — Хорошо, — дежурно улыбнулась Швецова, — я… я тогда пойду работать. — Маш! — Окликнул её начальник. — Куда собираешься-то? — Да к детям, — быстро выпалила Маша, — куда ещё. Но маршрут у Марии в этот раз был всё-таки немного иной. После целого дня размышлений она всё-таки поняла, что очень сильно хочет лишь одного — принять предложение Олега и посмотреть что же всё-таки из этого выйдет. В Москве она и правда не была целую вечность, а там все так сильно поменялось! Альбина стабильно делилась с ней прелестями столичной жизни, звала в гости, но Маша всегда неизменно отвечала, что лучше примет подругу у себя. Теперь, конечно, выпадет повод и Крутицкую повидать, а если повезет, и её нового завидного жениха, которым та так хвасталась. Мария сама не понимала что именно заставило её передумать, но одно понимала точно: Олег был ей послан сейчас не просто так. После обеда она наконец-то собралась с силами, чтобы позвонить ему и сообщить о своем решении. Мужчина сильно удивился, а вместе с тем сообщил, что ещё чуть-чуть, и она бы опоздала. Как оказалось, Платонов специально отпросился с середины дня, чтобы приехать в Москву пораньше. — Так что давай быстренько отпрашивайся, поезжай домой за вещами, я через час за тобой заеду! — Олег не понял с чего вдруг Мария решила согласиться на его предложение, но спрашивать её об этом не стал. Платонов прекрасно знал, что она тут же подумает, что он против, начнет придумывать глупые отмазки, чтобы всё-таки соскочить, поэтому просто назвал ей время, когда Маша должна быть готова. На удивление Швецова даже спорить не стала, да и времени на это не было. Час на сборы — это катастрофически мало, особенно когда собраться надо было в довольно неоднозначную поездку. Что они будут делать, куда пойдут — Мария даже близко не представляла, а потому и кидала в сумку самые разные вещи. Там было все от легкого платья до повседневных костюмов. Да, всего два дня, но ситуации могут сложиться разные! Напоследок Маша кинула в сумку свою пижаму, косметичку с самым необходимым и только-только успела проверить все в квартире, как в дверь позвонил Платонов. — Машка, готова? — Спросил он, деловито осматривая её с ног до головы. — Я как раз успел купить тебе последний билет. — Ого, — удивилась она, вручая мужчине по его же требованию сумку, — вот это повезло! Сколько там с меня? — Да брось, Швецова. Гусары с женщин денег не берут. — Гуса-ары? — Расхохоталась Мария. — Ну-ну, понятно. И что же берут с женщин гусары? — Это я тебе потом расскажу, — кивнул ей Олег, — поехали! Времени мало. Все четыре часа, что они провели в поезде, Мария не могла поверить, что она делает это. Ехать в город детства с любовью из детства было так странно, но в то же время так интересно. Швецовой было так любопытно как же всё пройдет, но больше всего она опасалась, что они совершат ту же ошибку, что во время первой встречи: слишком сильно увлекутся воспоминаниями. К Олегу страшно тянуло, и теперь Маша вполне четко могла понять для себя, что это не воспоминания юности, а новое чувство. Она не была сильно влюбчивым человеком, но и обратного о себе бы не сказала. Но с Платоновым рядом ей было так спокойно, как не было уже очень давно. Она была в безопасности и четко знала, что ей ожидать от этого человека. Может быть причиной тому была связь, которая тянулась из детства, но Маша слабо верила в это. Всё-таки нынешний Олег, да и она сама, слабо походил на того юного школьника, который только-только начинал делать шаги в своей взрослой жизни. — А где жить будем? — Вдруг спросила Маша, и, как оказалось, правильно сделала. Сюрприз был бы тот ещё! — У меня, Маш. Ну, точнее у родителей. — Ага, смешно, — покачала головой Швецова, — я ведь серьезно. — А с чего ты взяла, что я шучу? — Удивился он. — Свою квартиру я жене отдал, когда разводились, а потом почти сразу в Питер перебрался. Тебя что-то смущает? Мария тут же закивала головой. — Конечно! Это же неудобно, они меня не знают даже. — Во-первых, папа в очередной командировке, поэтому не они, а она. Во-вторых, я вполне конкретно обрисовал всю нашу с тобой ситуацию, поэтому неожиданностей точно не будет. Ты чего, Маш? — Олег заметил, что Мария сникла, поэтому поспешил хоть как-то ободрить её. Она никогда не была близка со своими родителями, поэтому такой порыв рассказать им все о своей жизни, да ещё и привезти в дом незнакомого для них человека для Маши был по меньшей мере не понятен. — Олеж, это все равно не очень… Давай я лучше к Альбине, а? — Ну уж конечно, — фыркнул Олег, — даже не думай! Я позвал тебя, значит я и буду решать все и с жильем, и с досугом. Ну, Маш? Веселее! Все будет хорошо. Тем более мама завтра уезжает к подруге вообще, нам только одну ночь всем вместе. Завтра будем одни с тобой! — Ладно, — смягчилась Маша, — давай, что уж теперь с тобой поделаешь. — Другое дело! — Радостно отозвался Платонов и, повинуясь ежесекундному порыву, взял Швецову за руку. — Надеюсь ты не забыла про гусарские обязательства? — И что это за грязные намеки? — Хмыкнула Маша. — Уже какие-то обязательства… Олег молча пожал плечами и, улыбаясь, принялся смотреть в окно, оставив Машу в полном неведении. О том, что он имел в виду Мария могла только догадываться, но тем временем в мыслях Олега и не было ничего противозаконного. Просто хотелось как в те годы лечь под одно одеяло… Дорога до Москвы оказалась не такой утомительной, как могло бы показаться. Платонов несколько раз предлагал Маше пойти перекусить, но та отказалась, а затем и вовсе пересела к окну и принялась спать, поджав под себя ноги. А вот Олег от плотного обеда отказываться не собирался! В поезде кормили так себе, но до ужина, который непременно приготовит мама, он терпеть не собирался. Когда он вернулся, Маша сонно подняла голову и повернулась в его сторону. — Взял, бросил меня… Украдут, — пробормотала она, укладываясь к Олегу на плечо. — Да не посмеют, — ответил мужчина, приобнимая Марию в ответ, — дорого обойдешься! — В прямом смысле? Платонов усмехнулся и поцеловал девушку в макушку. — Для начала в переносном. По приезде в Москву Маша с удивлением смотрела на то, как переменился Олег. Сразу стал каким-то живым, активным, улыбчивым. Не то, чтобы он был особенно хмурым в Петербурге, но очертания родного города явно вдохновили его. Мария же никакой особенной теплоты от прибытия в Москву не почувствовала, все так изменилось, что она едва узнавала этот город. Теперь он был словно чужой. Однако все изменилось, стоило им только добраться до района, где они оба выросли. — Надо же, наш дом, — восторженно вздохнула Маша, указывая на многоквартирное здание, которое явно просило ремонта. — Тут всё как в детстве, вон! Олег, смотри, даже то дерево! — Да, только ветки мои спилили, — улыбнулся Платонов, — видимо новые жильцы не рады были возможным гостям. — Ну или они люди взрослые и в окна не залезают! Силёнок не хватит. — Что-о? — Возмутился Олег. — Да я хоть сейчас! — Да я и не про тебя, — рассмеялась Маша и взяла Платонова под руку, — пойдем уже. — Да идем, идем, только за цветами заскочим! Это по пути, не волнуйся. Швецова удивлённо посмотрела на Олега, не понимая для кого он решил покупать цветы, а он в ответ на её реакцию удивился не меньше. — Как это для кого! К маме в гости и без цветов? — Я не подумала, — стушевалась Швецова, — я так не делаю… Да и дети тоже. — Ладно, надо действительно поторапливаться, а то нас съедят, если мы не придем вовремя к ужину. — Ну надо же, — Маша снова улыбнулась, — опоздаем к ужину… Вот точно полное погружение в беззаботные времена! До цветочного они добрались действительно в два шага, Олег тут же увлекся выбором, но вскоре посмотрел на скромно стоящую в дверях Машу и сказал ей. — А ты что? Выбирай скорее уже! — Что выбирать? — Непонимающе отозвалась она. — Цветы выбирай. Я же должен знать на будущее какие ты любишь. Маша пожала плечами, но спорить не стала. Она бегло оглядела все представленные букеты и указала на один. — Быстро ты, не ожидал. — Так опаздываем! — Напомнила Маша. — Поэтому бери и идём. Может за тортиком? А то я с пустыми руками… — Ну о чём речь, ты со мной, значит и цветы от нас, — напомнил Платонов, а затем вытащил букет, который выбрал он и тот, который Маша и отнес флористу. — Олег, а второй зачем? — Шепотом спросила Швецова, снова удивляя мужчину. — Ну не зачем, а кому… И так как я знаю твой следующий вопрос, то отвечу. Тебе! Маша ничего не сказала, она лишь отвернулась в другую сторону, делая вид, что очень сильно увлечена разглядыванием других цветов, и старалась не улыбаться так сильно. Олег делал ей подарок за подарком, и Швецовой уже даже становилось не по себе от такого внимания. Оно было очень приятно, но Маша не знала как ей на это отвечать. За любые подарки надо платить, она хорошо усвоила этот урок ещё с детства, но Платонов кажется предлагал какую-то другую схему… Для него это вероятно были обычные ухаживания, а Маша уже впала в панику. — Что-то не так, Маш? Или ты волнуешься? — Олег сразу заметил, что Мария переменилась в лице, хотя в его представлении должно было быть по-другому. — Да цветы… Я не ожидала, правда, но мне очень приятно! Спасибо тебе! — Не за что, — едва ли не равнодушно ответил мужчина, — я рад. Их разговор на этой ноте завершился, и до самого дома они шли в тишине. Мария думала о своем, в то время как Платонов корил себя, что не сказал ей самого главного. Может быть где-то даже струсил, побоялся, но всё равно не сказал. — Здравствуйте, гости дорогие! — На пороге до боли знакомой Маше квартиры показалась мама Олега. — Как я вам рада, вы бы знали! Проходите скорее. — Ма, это Маша, ты очень много про неё знаешь, а теперь вот и увидеть можешь, — представил свою спутницу Платонов, вручая матери букет. — Машенька, ну до чего же красавица, а! Ты проходи, не стесняйся, сейчас я тебе всё покажу тут у нас. — Не утруждайся, она все видела, — усмехнулся Олег, за что и получил от Маши локтем, ей было не очень комфортно в такой обстановке, и шутки мужчины сейчас были совсем некстати. — Конечно, я об этом не подумала. Ну что же, тогда мыть руки и за стол! Олежа, курочка уже на столе, как ты и заказывал. — Мамуль, ну ты у меня золото! Я всегда тебе это говорил, — Платонов приобнял мать, пропуская Машу мыть руки в ванную первой. Швецова поймала себя на мысли, что даже завидует мужчине. У неё таких отношений с мамой и отцом никогда не было, диктаторство и желание сделать из дочери какого-то идеального робота напрочь убили в Маше возможность искренне любить. А вот у Олега явно не так всё сложилось, и его внутренняя свобода явно брала начало в семье. Уже сидя за усыпанным различными яствами столом Олег вдруг кивнул на коробку. — Ма, а что за вещи? — Так Викуленька заезжала, твое остальное привезла. Я одежду постирала и убрала, а вот тут всякое разное ещё осталось, решила до тебя оставить. Олег закашлялся, слыша упоминание о бывшей жене. Маше было не легче, но она виду не подавала. Швецова легонько постучала мужчину по спине, чтобы тот ненароком не подавился. — Да, Маш, спасибо… Слушай, мам, а что она к тебе прямо все никак дорогу не забудет? У меня и вещей на квартире столько не было, сколько я от тебя слышу о её приездах. И тут Маша точно захотела куда-нибудь исчезнуть. Разговоры о бывшей жене было слушать уж совсем некомфортно. — Ну, милый, не при Маше будет сказано, конечно, но Вику сюда тянет просто потому, что она хочет тебя вернуть. Вдруг Олег накрыл руку Швецовой, у которой моментом пропал аппетит, настроение и желание оставаться здесь дальше. — Пусть перехочет. У меня уже другие интересы. Платонов, не будучи дураком, понимал, что Машу такие темы точно не радуют, поэтому постепенно попытался перевести разговор в какое-то более мирное русло. Речь пошла о школьных годах, и поначалу Швецова помалкивала, но со временем оттаяла и влилась в разговор. Оказалось, что и их классная иногда заглядывает в гости и почему-то неизменно говорит, что всегда знала, что Олега ждёт успех. — Да-а, — впервые за вечер рассмеялась Маша, — особенно она это знала, когда ко мне его сажала на перевоспитание. — Маша, да я с тобой так перевоспитался, что никакие оценки и рядом не стояли! — Фыркнул Платонов и заметил, что мама тоже согласна с этим. — Да-да, Машенька, он прав, — улыбнулась женщина, — если бы не ты, то не уверена, что мой балбес со своими дружками в выпускной год глупостей не наделал! — Ну ма-ам, — закатил глаза Платонов, — что сразу глупостей! Нормальные мы были. — Конечно нормальные. Нормальные такие балбесы! — Засмеялась она. — Вот видишь, Олег! Слушай маму, плохого не скажет, — хихикнула Маша, — а я ж тебя до сих пор от глупостей оберегаю. Без постановления не суйся, без следователя не допрашивай… — Батюшки, Олежа! Ну хоть кто-то за тебя возьмется, а. — Не начинай, мам, — Олег напрягся, эта тема его явно не устраивала, да и к тому, что Швецова его и правда контролирует по поводу и без он пока не привык. — Я не начинаю, но вспомни, что из Москвы тебе уже пришлось уехать, причем практически с волчьим билетом, — в женщине говорила обеспокоенность и забота, но вот Платонов, который слышал это далеко не в первый раз был просто в бешенстве. Маша поняла, что эту грядущую ссору надо заканчивать, а потом быстро переключила внимание на себя. — Зато меня встретил! Значит так надо было, всё в порядке. Не будем больше… Она попыталась незаметно взять его за руку под столом, чтобы поддержать, Олег сопротивляться не стал. В целом разговор вернулся в прежнее мирное русло, и они проболтали почти что до самой ночи. — Ты ляжешь со мной, — шепнул Платонов Маше, когда они остались наедине, — как в старые-добрые. — Нет, — заупрямилась Маша, — даже не думай! — Мама думает, что мы встречаемся, — Олег не стал беречь этот козырь, решив, что сейчас для него самое время, — будет странно лечь порознь. — И почему же, мне интересно, она так думает, — покачала головой Швецова, — уж не ты ли ей это сказал? — Я конечно. А это что, не так? Давно хотел сказать, что ты мне очень сильно нравишься. Это правда, если что, я не для того, чтобы… Маша замерла на месте, пытаясь как-то осознать то, что она сейчас услышала. Как у него все просто… Взял и сказал! Маша догадывалась, конечно, о подобном, но одно дело догадываться, а другое собственными ушами слышать. — Это очень неожиданно, Олег. Я не знаю что тебе сказать. — А обещала сказать, что любишь, если я буду бороться за жизнь, за тебя… Обещания надо исполнять. И тут у Швецовой окончательно рухнул мир. Выходит это была не кома? Или её обманули? Что происходило Маша даже близко не могла понять, все это попросту не укладывалось у неё в голове. — Ты… ты не можешь этого помнить! — Выпалила она, сразу выдавая, что она всё-таки подобное говорила. — Конечно не могу, а хотелось бы. Жвачка тогда меня очень сильно сбила с толку, я понимал, что это не обычный знак внимания, а ты бы мне правду ни за что бы не сказала. И как ты знаешь в палатах реанимации обычно есть камеры, чтобы в случае чего были доказательства для нас с тобой в рамках очередного дела. Так вот, я немного воспользовался служебным положением и посмотрел запись с твоего визита. Лучше не спрашивай чего мне это стоило! Но услышал я много приятного… — И почему молчал? — Негромко спросила Маша. Она, конечно, дословно не помнила что говорила, но про признание однозначно не забыла. — Да вот веришь-нет, для меня это тоже неожиданно было! Пытался понять вообще что к чему, что я думаю по поводу этого. — И что же ты думаешь? На этот вопрос Олег ничего не ответил, он только молча подошел к Маше совсем близко и, наклонившись, осторожно поцеловал. Вдруг их идиллию нарушила мама Олега. — Я постелила, идите к себе, мои хорошие, — улыбнулась женщина, — а я тут приберу. — Я помогу, — тут же встрепенулась не то взволнованная, не то растерянная, не то смущенная Маша. — Не нужно, отдыхайте, дети! Вы всю неделю работали, а я на пенсии. Кстати, Олежка, папа звонил, он в понедельник вернется из своей командировки. Задержаться не сможешь? — Вряд ли, мамуль, работа, — развел руками Олег, — но я постараюсь приезжать почаще. — Вот что за человек твой отец… Сколько лет говорю бросить эти поездки и учить кадры здесь, в Москве. Так не-ет, ему подавай молодежь со всей России… Неугомонный! — Всплеснула руками женщина, вызывая у Маши улыбку. Это звучало очень мило и совсем не походило на рассказы её матери о командировках отца. Пользуясь паузой в разговоре, Олег утянул Машу к себе в комнату, чтобы поскорее лечь спать. Это Мария спала и ночью, и в поезде, а он за последние сутки ни разу не приложился к подушке. — Олег, я подумала, — Швецова суетливо теребила край своей футболки, — и в общем… — Что? Мария тоже взяла на вооружение метод Олега не говорить о том, что чувствует, а демонстрировать это. Она в два шага добралась до мужчины и затянула его в поцелуй посмелее того, что был на кухне. Казалось, что этого будет достаточно, чтобы ответить на его признание. «Ты мне нравишься» звучало прямо как в детстве, Маше никто такого больше не говорил, все сразу переходили к признаниям в любви. А ведь именно это нежное и деликатное сообщение, что именно ты объект симпатии другого человека и заселяло бабочек в живот. Но Швецова слишком рано обрадовалась, Олег тоже хотел услышать ответ. — Так что же ты подумала? — Что лягу с тобой, — кокетливо улыбнулась Мария, заставляя волосы за ушко, — может быть даже в обнимочку. — Ну куда бы ты делась! — Фыркрул Олег. — Ты ж не для этого целоваться полезла. — Полезла?! — Вспылила Маша, но была вовремя остановлена Платоновым. — Конечно полезла, и я это очень одобряю! Только главного все равно не слышу… Олег с любопытством поглядывал на Машу, зная, что она сейчас скорее сбежит в окно, нежели скажет какое-то ответное признание. Однако он тоже ошибся. Швецова, собрав всю волю в кулак, всё-таки справилась со своим стеснением и вечной попыткой замалчивать свои чувства. — Давай попробуем, вдруг у нас получится что? Ты мне тоже очень нравишься, ещё со встречи в магазине… Дёрнул же черт за водичкой пойти! — Маша не то шутила, не то искренне негодовала по этому поводу. Олег мягко притянул её к себе, чтобы поцеловать снова. Наконец-то он мог не сдерживать эти желания, а делать то, что хочется. Мария обняла его в ответ, забывая в эту секунду обо всём на свете. Но идиллии снова не удалось продлиться вечность. — Олежа, хороший мой, на секунду! — Позвала его с кухни мама. — Я сейчас вернусь, расстилай кровать, — подмигнул Швецовой Олег, — и не скучай! Но Маше и некогда было скучать. Сердце, ликуя, стучало так быстро, а в голове была полная неразбериха. Счастливая такая, влюблённая неразбериха… Швецова удивлялась всякий раз, ловя себя на мысли, что это всё-таки оно самое. Ей казалось, что взрослые не влюбляются, и что вообще не испытывают подобных эмоций. Когда Олег вернулся в комнату, Мария решила поделиться с ним этими мыслями. Он удивился, присаживаясь на заботливо расстеленную Машей кровать. — Вот так номер! А как по-твоему взрослые отношения тогда заводят? — Ну случай сводит, а дальше уже думаешь нормально с этим человеком или нет… — Пожала плечами Мария, выдавая свой ход мысли. — Думаешь, нормально… Швецова, у тебя очень извращенный взгляд на любовь! Не веришь в чудо, романтичные сказки и принцев? — Олег похлопал ладонью по кровати, приглашая и Машу присесть. — Не верю конечно, — твердо ответила она, — вот ещё. Любви нет! — И кто ж тебе так больно сделал, — негромко усмехнулся мужчина, такое заявление поставило его в тупик. У него, конечно, тоже многое в жизни бывало, и предательства, и крики, и ошибки, но тем не менее он в любовь верить не перестал. Не пустили в эту дверь, так есть миллион других, где точно пустят. Маша же видимо умудрилась обжечься так сильно, что приняла решение и вовсе избегать всяческие чувства. Но на практике оказалось, что сердцу не прикажешь. Его, Олега, оно выбрало без ведома хозяйки. — Я боюсь ошибиться в тебе. Маше было некомфортно заявлять ему это прямо так вот в лоб, особенно когда они вот-вот озвучили друг другу свои чувства и даже не говорили о серьезных отношениях. Однажды ночью они уже разоткровенничались до такого, что вспоминать было стыдно, поэтому торопить события сейчас и придумывать то, чего ещё не было она не спешила. — Я знаю, Маша, я вижу, что тебе ужасно некомфортно… И не со мной, нет, а, наверное, в отношениях в принципе. Ты так отреагировала на цветы, что я даже удивился. Многие воспринимают их как должное, а ты вроде как, — Олег осекся. Сначала он хотел упомянуть фотографии с бывшим мужем, но потом посчитал, что впутывать сюда его будет странно и бессмысленно. — Ты прав, — она виновато склонила голову, — переучиваться, пожалуй, уже поздно, но я постараюсь начать доверять тебе. — Машенька, — Олег поднял её голову и осторожно оставил поцелуй в уголке губ, — ты даже не думай тут грустить, ладно? Я обещаю, что не поведу тебя.