Запах греха

«Раньше в Рай можно было попасть вне очереди, но желающих оказалось так много, что это признали грехом»

Ангелов по определению нельзя было делить на хороших и плохих, ведь каждый из них был воплощением всего самого лучшего, чистого и светлого. Ну, или по крайней мере, так им нравилось себя позиционировать. Однако, если задуматься, то существа идеальные не должны были иметь никаких изъянов, не должны были совершать ошибок, а стало быть, никогда не должны были падать, обращаясь в процессе в демонов, населяющих тёмные глубины Ада. И всё же возможность упасть существовала, что само по себе ставило под сомнение идеальность ангелов, их поступков и мыслей. Азирафель, как бы там ни было, считал себя хорошим ангелом. Как минимум потому, что за все шесть тысяч лет своей жизни на Земле, он не стал равнодушен к людям и их проблемам. Впрочем, он отлично знал, что не способен спасти всех и каждого. Ведь далеко не все люди на самом деле желали спасения. Некоторым из них нравилось предаваться грехам, и это, в некотором смысле, становилось мотивацией для развития человеческой изобретательности. Если бы люди согласны были довольствоваться малым, то не стали бы строить каменные дома, придумывать отопление и создавать множество вкусных блюд. Им бы и в голову не пришло, что можно покинуть пещеры, подчинить себе огонь и питаться чем-то помимо собранных фруктов и добытого мяса. Год за годом человек придумывал что-то новое, улучшал и упрощал свою жизнь, попутно не забывая усложнять жизнь окружающих. И вот, множество лет спустя, прогресс достиг невероятных высот, подарил возможность не волноваться о непогоде, еде и сохранности собственной жизни. Однако, люди всё равно находили причины оставаться несчастными. Настолько, что жизнь как таковая переставала иметь для них хоть какой-то смысл и ценность. Этого Азирафель игнорировать не мог. Но и способов бороться с чьим-то желанием отойти в мир иной, он не знал. К такому сложно было подготовиться заранее, да и никакие книги, курсы или советы не смогли бы ему помочь. Оттого оставалось лишь действовать интуитивно, импровизировать и надеяться, что его ангельское чутьё в самый нужный момент не решится его подвести. - Чем я могу вам помочь? – произнёс Азирафель мягким и выдержанно спокойным тоном. Лисс несколько раз моргнула, прежде чем собраться с мыслями. На мгновение ей показалось, что время остановилось. Когда она впервые встретилась с мужчиной взглядом, то безмолвная пауза повисшая между ними сильно затянулась, будто бы превратившись из нескольких секунд в целое множество часов непрерывной тишины. Оттого, когда хозяин магазина наконец заговорил, Лисс чуть вздрогнула, словно выходя из некоего транса. - Я… Ищу определенную книгу, - скромно выдавила она, и тут же мысленно ударила себя ладонью по лицу. Разумеется, она ищет книгу. Она ведь в книжном магазине. С какой ещё целью люди обычно заходят в букинистические лавки? Уж точно не для того, чтобы приобрести фарфоровый сервиз или найти смысл жизни. Впрочем, последнее Лисс бы и впрямь не помешало, но книги едва ли могли с этим как-то помочь. - Оу, - мужчина радостно встрепенулся, расплывшись в доброжелательной улыбке, - Конечно. Прошу! У нас очень большой ассортимент всевозможных томов и изданий. От художественных произведений до научных трудов. Что именно вас интересует? Азирафель спешно прошествовал к стойке напротив входной двери, попутно одернув свою кремовую жилетку. Казалось он изо всех сил старался выглядеть профессионально, но при этом не слишком строго. Пальцы его немного подрагивали от напряжения, однако он всеми силами пытался это скрыть, чтобы ненароком не спугнуть посетительницу. - Хм? – Лисс проследовала за Азирафелем глазами, и сделала небольшой шаг вперёд, всё ещё не решаясь свободно расхаживать по магазину. Зал, до верху наполненный всевозможными книгами, выглядел внушительно, а аккуратные кожаные переплёты говорили о том, что чуть ли не каждый том в этом здании, вероятно, стоил больше, чем составляла стипендия Лисс за год. – Ах да. Прошу прощения, - она быстро достала телефон и сверилась с заметками, в которые сохранила название и имя автора. - Мне нужна книга «Мозг и душа», автор Георгий Челпанов. Азирафель удивленно вскинул бровь, не до конца уверенный в том, стоит ли ему быть пораженным или просто несколько обескураженным таким выбором. Если бы его спросили об этом, то он бы никогда не подумал, что молодая девушка, которой на вид было около тридцати, станет искать в Лондоне книгу русского автора, так ещё и посвященную критике и разбору философских учений. Не то чтобы он был против, разумеется нет. Он всегда любил и по возможности поощрял человеческое стремление к обретению новых знаний. Тем не менее люди никогда не переставали его удивлять, зачастую совершенно неожиданным образом. - Интересно, – произнёс он почти шёпотом, не столько вслух, сколько для самого себя. - Могу я поинтересоваться, почему именно эта книга привлекла ваше внимание? Вы, разумеется, не обязаны отвечать, но я буду крайне благодарен, если вы утолите моё любопытство. - Я пишу исследовательскую работу. Для университета, – вздохнула Лисс, с небольшой неловкой улыбкой. - И мне нужна эта книга, чтобы её закончить… - В таком случае спешу вас обрадовать, у меня она есть. - Неужели? - Мне некоторое время назад представилась возможность побывать за границей, и там я приобрёл некоторое количество книг в одном крайне занятном антикварном магазинчике. Среди них была и та, которую вы ищете, поэтому, полагаю, вы можете сказать, что вам сильно повезло, – воодушевленно и несколько задумчиво произнёс Азирафель, мечтательно приложив руку к подбородку, словно он предавался неким далёким воспоминаниям. Конечно, он ни за что бы не признался в том, что упомянутая им поездка за границу произошла почти столетие назад, но к счастью, его гостья не стала об этом спрашивать. Когда Лисс услышала словосочетание «антикварный магазин», то тут же раздосадовано опустила плечи и прикусила внутреннюю сторону щеки. Она уже предчувствовала, что книга, вероятно, будет стоить немыслимых денег, и, хотя она предвидела подобный исход, но надеялась, что удача в конечном счёте окажется на её стороне. Впрочем, было очевидно, что это не так. Конечно, ей повезло найти редкую книгу, полный текст которой отсутствовал даже в интернете, однако получить её явно не представлялось возможным. Однако, Лисс решила рискнуть. - И сколько же она будет стоить? - Боюсь, она не продаётся, - спокойно пожал плечами Азирафель, вырванный из своих воспоминаний обратно в реальный мир. Лицо Лисс мгновенно исказилось в гримасе замешательства и глубокого непонимания. Тёмные брови опустились вниз, а на лбу проступило несколько изогнутых морщинок. Весь произошедший диалог за долю секунды потерял какой-либо смысл, превратившись в несвязную путаницу. - Позвольте, я проясню, - продолжил говорить Азирафель, успокаивающе приподняв вверх руки. - Эта книга, как и все остальные, являются частью моей персональной коллекции. Поэтому я не могу позволить кому-то купить их и унести отсюда. - Но это книжный магазин, - ответила Лисс, в то время, как её замешательство лишь усиливалось. Новая полученная информация, явно не усваивалась в её голове должным образом, как минимум потому что противоречила не только сложившимся за долгие годы представлениям об устройстве рыночных отношений, но и здравому смыслу в целом. - Да, но книги здесь не продаются, - вздохнул её собеседник, сохраняя такой уверенный и непоколебимый тон, будто не видел в собственных словах никакого противоречия. - Впрочем, вы всё ещё можете их читать. И при том совершенно бесплатно. - Тогда это вообще не магазин. А… Ну, не знаю… Библиотека. - Если бы это была библиотека, то я был бы вынужден разрешать выносить книги из магазина и забирать их с собой на определенный срок. Однако я не могу этого допустить. Кто знает, что люди сделают с этими книгами без присмотра. Они ведь могут их порвать или испачкать! – Азирафель обеспокоенно приложил руку к сердцу, и глубоко вздохнул, словно только что пережил большой стресс от одной только мысли о том, что кто-то надругается над его коллекцией. Лисс лишь вскинула вверх брови и молча посмотрела на хозяина «магазина», мысленно переваривая подробности странной беседы. По какой-то причине, находясь в компании этого мужчины, она не могла заставить себя разозлиться, даже если абсурдность сложившейся ситуации всеми силами склоняла её к яростному спору. Выдохнув, Лисс лишь покачала головой. «Ну ладно», - подумала она. - «Магазин, так магазин». Главное, что владелец, кажется, был вполне доволен своим заведением, несмотря на противоречащие логике правила. - Так… Значит я могу взять нужную мне книгу и прочитать её? – спросила она, озадаченно сложив руки на груди. - Да. Однако, как я уже сказал, её нельзя выносить за пределы магазина. Ну, и, конечно же, её нельзя портить. Впрочем, это, как мне кажется, само собой разумеется, - выдохнул Азирафель, возвращаясь обратно к своему доброжелательному выражению лица с мягкой улыбкой. - Конечно, - понимающе кивнула Лисс. - Один момент, - любезно отозвался её собеседник и отошёл от стойки. Небольшими, но быстрыми шагами он направился куда-то в глубь помещения, на пару минут исчезнув среди полок и аккуратно сложенных стопок. В магазине повисла почти абсолютная тишина, сквозь которую просачивалось, разве что, отдаленное шуршание. Лисс наклонилась чуть в сторону, стараясь ухватить хотя бы краем глаза, куда именно направился загадочный хозяин магазина. По непонятной причине, ей казалось, что в его отсутствие воздух стал холоднее, а освещение приобрело непривычную мрачность. Хотя, возможно, это была лишь игра её воображения, подпитанная легкой тревожностью и усталостью. Азирафель вернулся в зал, неся в руках книгу в изумрудном кожаном переплёте. Название на обложке не значилось, но было мелкими крючковатыми буквами отпечатано на корешке, украшенном парой простых золотистых линий. Осторожно положив книгу на стойку, Азирафель в очередной раз расплылся в приятной улыбке, которая казалось почти никогда не пропадала с его лица. - Прошу, - сказал он, указывая легким жестом руки на добытый откуда-то из недр магазина том, казавшийся абсолютно новым. Лисс приблизилась к книге и максимально аккуратно её открыла, приподняв обложку таким образом, чтобы ни в коем случае не погнуть корешок. Пару мгновений её глаза изучали первую страницу, прежде чем выражение лица сменилось с озадаченного на удивленное. Весь текст в книге был написан на дореволюционном русском, сохранившем в себе обилие твёрдых знаков и слов, которые нынче никто не применял в речи или литературе. Но куда более впечатляющим было то, что сразу под названием книги значилось примечание: «1-е издание», что было по меньшей мере шокирующим. Лисс ожидала найти одно из более поздних изданий, но прикоснуться к самому первому из когда-либо отпечатанных, к тому же в столь идеальном состоянии, было сродни настоящему чуду. Сама по себе Лисс не была букинистом, коллекционером книжных редкостей, или хотя бы заядлым фанатом чтения в принципе. Однако она уважала людей, которые посвящали книгам всё своё свободное время, и в особенности тех, кто их собирал или реставрировал. Было в этом занятии нечто особенное, придающее ему возвышенность, сродни особому виду искусства. Оттого, быть может, редкая по всем меркам книга, внезапно попавшая к ней в руки, заставляла её сердце трепетать, словно она находилась в близи какой-то реликвии. Азирафель, молча наблюдавший за своей задумчивой гостьей, вздрогнул, когда мыслей его наконец настигло определенное осознание. Оно, вероятно, таилось там ещё с самого начала, но скрывалось за множеством других, пока не настал наконец момент столкнутся с ним лицом к лицу. - Ох, прошу прощения, - начал говорить он. - Я совсем забыл упомянуть… Эта книга, видите ли, написана на… - Дореформенном русском, - перебила его Лисс, закрывая книгу и переводя взгляд обратно на хозяина магазина. - Да, я знаю. Не дожидаясь пока Азирафель скажет что-то ещё, Лисс взяла в руки книгу, с той деликатной осторожностью, с какой берут с полок фамильный хрусталь, и благодарно кивнула. - Так даже лучше. Большое спасибо, – добавила она, прежде чем развернуться и направиться в сторону одного из кресел, расставленных по всему магазину, отчего тот лишь ещё больше напоминал читальный зал, а вовсе не букинистическую лавку. Азирафель проводил посетительницу задумчивым взглядом. Несколько раз он, словно рыба, приоткрывал рот, будто бы намереваясь что-то сказать, но подходящие слова как-то не приходили ему в голову, расходясь с мыслями в разные стороны. Вместо этого, он лишь глубоко вздохнул и тут же поморщился, когда так никуда и не девшийся запах греха коснулся его носа. Азирафель чувствовал, что должен был что-то предпринять. Это было заложено в его ангельской натуре. Однако, понятия не имел, что именно. Никогда прежде ему не приходилось разговаривать с простыми смертными о том, как обстоят у них дела и почему не стоит спешить сводить счёты с жизнью. Хуже было лишь то, что ничего к этому разговору и не вело. Причудливая гостья была на удивление спокойной, и как бы ангел ни старался, он не мог уловить в её поведении и голосе какой-то грусти или тоски. Вовсе нет. Она была собранной, сосредоточенной и серьезной. Такой, какой наверное, и должны быть люди в будние дни. Вот только запах, который она сама даже не способна была ощутить, рассказывал совершенно другую историю, куда более неприятную. Такую, от которой у Азирафеля невольно мурашки пробегали по спине, а сердце сжималось. Нахмурившись, он деловито поставил руки на пояс. Раз уж он ангел, то просто обязан помочь девушке и защитить её от такого ужасного поступка, прежде, чем тот посмеет свершиться и оборвать её хрупкую жизнь. Азирафель видел в этом некую особую цель, неоспоримую часть своей миссии, как божественного посланника. И будь он трижды проклят, если с ней не справится! В конце концов, он был на Земле ни много ни мало шесть тысяч лет, пережил множество человеческих войн, эпидемий и катастроф, а значит и нечто такое простое, как спасение чьей-то жизни будет ему по плечу. Впрочем, Азирафель должен был признать, что несколько растерял хватку за долгие годы. Может быть, земная жизнь тому виной, но он ощущал, что чуть-чуть размяк, и лишился прежнего бескомпромиссного упорства. Но это ли не повод всё исправить? Начать с малого, с одного единственного греха, и доказать, если не начальству, то хотя бы самому себе, что он всё так же полон благих намерений и божественных чудес, что и раньше. С последним, однако, нужно было быть особенно осторожным. Нельзя было безрассудно разбрасываться чудесами и надеяться, что руководство закроет глаза на его спонтанный порыв творить добро. В конце концов, он и его фокусы не должны идти в разрез с Планом. Гениальной стратегией Бога, продуманной на множество тысячелетий во всех направлениях. Азирафель осторожно высунулся из-за своей стойки и бросил взгляд в сторону одинокой посетительницы, сидящей в одном из укромных уголков магазина. Раскрытая книга лежала перед ней на столике, в то время как сама она делала какие-то заметки в своём блокноте и телефоне. Ангел отвернулся, сделав непринужденный вид и поджал губы. Оставалось только надеяться, что смерть его гостьи не была неотъемлемой частью Плана. Иначе у Азирафеля будут большие неприятности, которые ещё неизвестно чем закончатся. Неуверенными, но спешными шагами, он прошёлся по залу, направляясь в сторону подсобки. На пол пути ангел остановился и повернулся в сторону Лисс, подсознательно понимая, что должен что-то сказать, прежде, чем оставить её одну посреди просторного помещения, доверху заставленного книгами. - Прошу прощения, - начал Азирафель в своей привычной излишне любезной и вежливой манере, чтобы привлечь внимание девушки. Когда она оторвала взгляд от книги и внимательно посмотрела в его сторону, то он продолжил, - если вам что-то понадобиться, то не стесняйтесь, зовите меня. Я всегда где-то… тут. Он жестом расплывчато указал вокруг себя, давая понять, что всегда находится поблизости. Лисс понимающе кивнула и вернулась обратно к своим заметкам, аккуратно перелистывая страницы книги. Азирафель лишь облегченно вздохнул и почти мгновенно скрылся в своём кабинете, оставив дверь чуть приоткрытой, чтобы та могла пропускать звук. Не теряя ни секунды, ангел принялся расхаживать из стороны в сторону, доставать с полок различные издания, и делать свои собственные записи на первом попавшемся чистом листе бумаги. Округлым и необычайно ровным почерком он выводил слова одно за другим, время от времени зачеркивал и хмурился, отчего у основания его носа появились мелкие морщинки. Ему нужен был какой-то план действий, заметки и соображения, хоть что-то, что могло бы помочь довести его идею до ума. Ведь, как можно спасти жизнь, основываясь лишь на поверхностных наблюдениях за человеческими поступками? Конечно, он много лет провёл в обществе людей, обучился некоторым их традициям и манерам, пристрастился к человеческой еде и искусству во всех его проявлениях. Но ничто из этого не могло помочь ему в достижении такой, по ангельским меркам, простой цели, как защита от греха. Может быть, всё дело в том, что он никогда не был ангелом хранителем, предпочитая более спокойное времяпрепровождение, не подразумевающее необходимость почти столетие приглядывать за кем-то одним. Или же… Ему просто нужна была помощь кого-то, кто куда больше знал о грехах в целом. И, к счастью, у Азирафеля был один знакомый подпадающий под это определение.