✨💔 ✨💔✨💔✨
Принц Линар Тао ар Вилсар, Радужный Двор, империи Хартия
Мы знаем, что наши враги лгут нам. Но какая разведывательная операция могла бы убедить в том, что их заявление — не ложь и не оперативная легенда? Если отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия, то что, Хэс его возьми, вообще может им быть? Несмотря на королевский статус, никто в замке Коронадо, да и на всей империи Хартия, не был готов к тому, что должно было произойти. Не успел я позавтракать, как в дверь постучали и вошел мой секретарь Ричард и сообщил, пора идти, а я, взглянув на него, ответил, что готов. Я был рожден и воспитан для того, чтобы править Эрцгерцогством и стать опорой своему брату, а еще, в случае смерти моих родителей и брата стать императором. Но этот аспект жизни мне не очень нравился и не стремился занять императорский трон. Мой брат Деррик прекрасно знал об этом, поэтому не переживал, что его с моей стороны подсидят. Мне хватает своих обязанностей. Я решительно шагнул из комнаты, словно направлялся на дворцовый бал. Хотя… тронный зал тоже обязывает вести себя соответственно этикету. Тон задавала одежда. Я шел в сопровождении Ричарда впереди и телохранителя Итана, графов позади. Двери тронного зала открылись, и мы вошли. Придворные уже собрались, дабы услышать волю императора. Отец и матушка уже восседали на троне и смотрели на меня снисходительно. Мой брат был чем-то встревожен. И это настораживало. После приветствий отец подал знак, и вышел вперед его второй советник. Раздался зычный голос Левитана и шумно разнесся над притихшей аристократией по залу, дабы каждый услышал решение императора... Советник зачитывал приказ короля сухо и без выражения, а говорилось в документе следующее: дабы укрепить политические и военные отношения между двумя государствами. В нашей истории мира всегда использовался такой способ установления и поддержания дипломатических отношений между культурами или странами... Международная политика вращается вокруг семей, детей, наследственных прав, и в династических кругах родовая принадлежность и наследие намного важнее религиозной принадлежности. Прекрасно понимал, куда ведет нас Богиня Нара. Кронпринцу, моему старшему брату Деррику Лериану ар Вилсару по договору подсунули юную принцессу Дженнифер Амелию О’Риган. … Да пока она вырастит… — мысленно возмутился я. Хотя… хмыкнул, а потом пришел в ужас… Мне придется стать заложником мира, проживать во дворце Рондо, что находится в столице государства Фескория, Хаттуса, и предстояло жениться на четырехлетней Магде… Что? Такого я не мог себе представить даже в страшном сне. Мне шестнадцать, хотя… кому говорю, брат тоже сидит и вздыхает, ему восемнадцать, а невеста ненамного старше моей… ... Это невозможно! Такого не бывает! Нет! Нет! Нет! Я просто всё ещё сплю, сейчас проснусь и… Неужели нам придется с ними в куклы играть… Не хочу. Я был лишен всех своих владений, так как отправлялся в дальний путь в один конец. Но... и отказаться от великой чести избранные не могут! Долг перед семьей и страной — вот весь диалог будет нашего отца с нами. Уже привык подчиняться велению долга, не хотелось покидать Хартию, но этого потребовал императорский приказ. Противиться родительской воле, к тому же подкрепленной его же указом как императора, отпрыск сиятельного рода не имеет права. Лишь мысленно кричать: … Аааа… Вот это и есть полная катастрофа! Полнейшая! — вертелось в голове. — Ну за что мне это? За что? За какие грехи? Понятное дело, на эти вопросы ответов не получу. Натянул маску спокойствия и безразличия. Посмотрел на невозмутимо стоящего Итана. Он слушал и лишь равнодушно скользил взглядом по белоснежной лепнине с позолоченным тиснением, по воздушным шторам, ниспадающим до начищенного блестящего пола, по тронам и страже, потом по присутствующим в этом зале. Анализирует, но нам не избежать переезда. Мой взор прошелся по-молодому и симпатичному, судя по реакции дам, пятнадцатилетнему парню. Высокий, стройный, и одет элегантно, но строго. Вполне себе классические брюки черного цвета, белая рубашка с воротником-стоечкой, жилетка тёмно-бордового цвета, и на этом всё и заканчивается, так как он всегда при оружии. Я застыл, разглядывая его лицо. Высокий лоб, брови вразлет, как у птицы в полете, широкие, но не портят его, прямой нос без горбинки, широкие скулы с узким подбородком и красиво очерченные полноватые губы. Его глаза медово-карие многих девушек свели с ума. А уши… Эльфийские корни порой отражаются в наших генах, хоть и нет уже этого народа много веков. Такие маленькие, аккуратные и слегка заостренные на кончике. Этот проказник перевел взгляд на баронессу Камилу, подмигнул ей, и та расплылась в очаровательной улыбке. Флиртует хулиган. Итан посмотрел на меня и, увидев мой взгляд в его сторону, для наглядности заискивающе улыбнулся. Вот же… Высокий лоб Итана прорезала глубокая складка, а на скулах заходили желваки. И это всё с той же улыбкой! Прядь медных густых волос медленно сползла ему на лоб, и он резким движением откинул её назад, чем вызвал у меня очередное недовольство, так как Камила чуть ли не облизывалась на него… Мотнул головой и продолжил внимать Советнику. Стоял, словно столб, слышал, слушал и не мог поверить в услышанное. Мысли со скрипом, будто несмазанные шестерёнки, закрутились, ускоряя темп. Винить можно было кого угодно: отца, который затеял конфликт с Фескорией, его сенат, которому захотелось поиграть в игры, видите ли, им скучно стало, а в результате пострадали мы с братом. Из моей груди вырвался тихий нечленораздельный звук, который стоило бы интерпретировать как самое изощрённое и грязное из всех существующих в нашем мире ругательств. Мое возмущение было праведным. К такому жизненному пути был не готов. Это дочерям с маленького вкладывают в умы, что однажды она выйдет замуж, и ее родиной может стать другая страна. С мужчинами всё не так, однако да, я не ослышался, Фескория станет мне пожизненной тюрьмой и домом одновременно. Отец готов всячески помогать мне финансово, отслеживать мой жизненный путь, но влиять там, увы... Государство, в котором сами боги голову сломят с их иерархией и религиозными понятиями. То, что считается в империи нормой, в Фескории за это же могут осудить и сделать изгоем. У них столько заморочек и нюансов, что, не разобравшись, можешь попасть в неприятности. Фескория — пороховая бочка, готовая взорваться, ввергнув целый континент в пучину войны. Но есть те, кто способен предотвратить грядущий апокалипсис... А лично я не готов прибыть в эту страну и стать ее частью политических интриг и винтиков. Эрцгерцогом станет младший брат Элиот, которому едва исполнилось семь. Я ему немного сейчас позавидовал, так как он оставался на своей родине, на своей земле и с родителями. И как бы я ни хотел выпутаться из той ситуации, в которую меня втянули политические интриги сильных мира сего. Но тут прав тот, у кого власть и могущество. А наша доля — подчиняться и следовать заданному пути... И мне как-то резко стало все равно. Будто чувства умерли, оставив после себя глухую стену безразличия. Оглашение закончено, потом в кабинете отца состоялся скандал. Рычал Деррик, что он не монах и есть определенные потребности организма, что это не будущая жена, а обуза, и все в таком духе. Я молчал. Был с ним солидарен. Между ним и Дженнифер разница в тринадцать лет, да пока она вырастет до шестнадцати, сколько воды утечет... А если не сойдутся характерами, и она, став девушкой, не станет считаться с ним как с супругом? Когда возмущение его схлынуло, он повернулся и посмотрел обреченно на меня. — Прости. Тебе еще хуже. Двенадцать лет разницы и чужая страна. — Остыл. — Произнес отец. — Вот, бери пример выдержке со своего брата. … А чего вопить? Это не меняет дела, — подумал я и тяжело вздохнул. — Вы позволите удалиться к себе, Ваше императорское Величество? — Ступай. Дел у тебя невпроворот. Не забудь отдать распоряжение слугам собрать вещи. Склонил голову, выдохнул еще раз и покинул с Итаном кабинет отца. Пусть разбираются сами, а мне стоит подумать в одиночестве. Все, что произошло за неполный день, оказалось слишком много для меня. Дверь моей спальни с грохотом захлопывается за нашими спинами, на душе мерзко, давно так не бывало. Эмоции разом накатили и вырвались на свободу. Да уж, докатился я до весёлой жизни! Правда, в голову ничего, кроме «офигеть, это правда со мной случилось», не лезло. Следующей мыслью было: ...Без паники, Линар! Без паники! Хотя чего уж там, паникуй на здоровье, все равно никто не поймет твои жалобы на судьбу-злодейку. Поедешь как миленький, поедешь и женишься на пигалице... По комнате я метался долго, Итан не мешал, лишь наблюдал за мной. Мне необходимо остыть. Не дело принцу показывать скверный характер и уж тем более устраивать скандал. Когда устал, заприметил стоящее возле камина кресло, сажусь в него и выдыхаю, оно обнимает своими мягкими подлокотниками. Танец алых языков пламени успокаивал и приводил мысли в относительный порядок. Я ещё не готов принять суровую реальность. Тишина и спокойная обстановка делали свое дело, и успокоился, успел осмыслить грядущие перемены, предстоящие проблемы, возможные сложности. Во мне теперь тихо и пусто, как в замерзшей пустыне, полной снега и льда. Забвение. Сейчас я нуждался в нем больше всего на свете. Сидел, обдумывал, куда попаду и какие ждут там каверзы. Фескория… Политика в этом королевстве носит клановый характер, где доминируют кровные связи и родовые традиции. За фасадом лэрда скрывается более древний статус главы клана или рода. Припомнил я из прочитанного когда-то учебника. Верность клану ставит лэрдов во главе связей, охватывающих целые регионы, и формируют структуры власти на всех государственных уровнях. Самой монархии выгодно опираться на клановые структуры, а также на то, что можно перераспределить благодаря покровительству духовенства. Я буду одиночкой среди них. Изгой. Не верю, что клан Милдред примет чужака. Да, супруг, но девочки в клане — разменная монета, а вот сыновья имеют вес. Будь это брак наоборот, то есть с принцессой и их наследником, то да, не обидели бы и приняли. Что уж говорить о закреплении брачных уз. Столько лет пройдет до этого момента. Множество событий может случиться. Что сейчас имеем? Королеве будет туго. Ей нужен наследник, чтобы укрепиться на троне. В основном в Фескории проживает горный народ, и в них больше Пламени, чем в других районах нашего мира. Для горцев жизнь — игра, а люди — пешки на шахматной доске. Дело пахло жареным... Я чувствовал себя загнанным в угол, но попытался откинуть этот холодящий душу страх неизвестности. Мне не привыкать, пусть это не походило на обычный переезд, но всё же... На этой ноте выдохнул. Итан посматривал в мою сторону, но молчал. Он давал переосмыслить жизненный уклад. А мне надоело сидеть и всё раскладывать в одиночестве. Я готов к диалогу. — Что скажешь Итан? Он прошел и сел на противоположное кресло. — Понимаю ваше состояние души и сам немного в такой же панике. Но начну с малого. Я, как вам известно, в географии не силен, как и в политике, но соображения есть кое-какие... Поговорите с императором о переводе вас в их академию. Не стоит пропадать годам, проведенным в учебном заведении, и остаться без диплома. А там будет возможность адаптироваться, завести новые знакомства. Глядите, может, и обрастете друзьями и полезными связями. — Хм… Дело говоришь. Да и в куклы играть с женой не собираюсь. Не думаю, что мой отец откажет в этом. Когда надо, настойчивости мне не занимать, могу быть упертым, как баран. Пусть звучит не очень, но я искренне горжусь этим качеством. — У вас будет уважительная причина не появляться в их доме. Срок — целый учебный год. А еще свобода передвижения в пределах академического городка или города. Ведь могут следить, что делаете, с кем общаетесь. — Отличный расклад получается и не совсем плохой. Он прав, что за чужаком следить будут, как и докладывать кому надо, а вернее Верховному. — А королева? Мне было интересно услышать его мнение. Пусть неординарное, но оно такое порой, как это сказать, в точку попал, вот и сейчас, подводя Итана, ожидал чего-то подобного. — С ней стоит держать ухо востро. Слухи бегут впереди нее самой, а уж сплетни... - Мда. — Я с ним был полностью согласен. - Везет как утопленнику... - Итан усмехнулся и сочувственно посмотрел на меня. Мол, я с тобой, и куда я денусь от тебя из лодки посреди океана. — Аурика слишком громкая и несдержанна на язвительный язык. Слишком высокомерная. Слишком наглая. Она вообще слишком во всём... — с задумчивым видом произнес Итан. — Еще та интриганка, — вторил я ему. — Формально принц Грэй Инари О’Риган сейчас стал королем Фескории, а вернее, с момента смерти отца. А его брат-близнец Айл Инар О’Риган становится принц-курфюрст. Что намного выше по титулу, чем эрцгерцог. — Курпринц. Так? — Совершенно верно. Так вот, на практике, конечно, это фикция. Следовало бы назначить опекуна или регента, например, их дядю, брата покойного короля Тамаль. Как мы видим, его женили на Аурике, чтобы закрыть вопрос на время о престолонаследии. Принцу Грэю не дали вступить в права, и еще поговаривают, он лишен магического дара. Но здесь так и хочется сыграть в игру: правда или ложь? Королева мечтает править Фескорией, но как политик она ничтожна. Ей важен сам статус, что уже показала практика на политической арене. И в то же время под руководством Верховного она лишила принца Тамаля самой возможности править, сделав его номинально королем. По факту он... — Никто… и его слово в Сенате не имеет веса, — подтвердил мои слова Итан, и я улыбнулся, ага, он плохо разбирается в политике, но ведь есть чуйка и может понять, что к чему. — Не понимаю как такое возможно? — Возможно. И здесь объяснение простое. Вседозволенность духовенства, которое она допустила, пока король Амал Стивен О’Риган болел. — От чего он умер? — и взгляд заинтересованный, желание узнать правду. — Ему было всего тридцать восемь лет, но в этом достаточно молодом возрасте он уже страдал от многочисленных болезней. Перед смертью Амал страдал от «неудержимой рвоты» и «сильного кишечного расстройства», что косвенно указывает на дизентерию, возможно, из-за выпитой зараженной воды. Другая возможная причина смерти — «мор» или холера; король мог заразиться от графа Атолла, с которым кутил и который скончался совсем недавно. Так или иначе, но Амал Стивен О’Риган умер в своей постели. Это официальная версия. — А не официальная? — Погиб при невыясненных обстоятельствах. Есть версия, что королева травила мужа, и яд накапливался в крови, постепенно убивая его организм. И принцы... Я сделал паузу. — Она бы не погнушалась убить их, например: придушить, но в народе сильна любовь до сих пор к покойной королеве Марго I. Её сыновья — символ процветания Фескории. Кто-то из близнецов, так говорят, а на деле нет доказательств, что один из принцев меченый богиней Инари, поэтому у них второе имя Инар. Так вот, ни один в стране наемник-аристократ ни за какие деньги не поднимет руку на них. Они святыня Фескории. Им сейчас, кажется, по тринадцать. Бесится Аурика, но ей приходится считаться, что принцы живы и мешают ей в её коварных планах. А духовенство Фескории — отдельная тема. Над всеми правит архиепископ фон Хайнсберг. Его провозгласили в Фескории отцом духовенства. Так вот, прислушайся только к его речи при вступлении в эту должность. Я процитирую: Власть Верховного Отца не имеет меры и пределов. Кто отрицает верховную власть и главенство Верховного Отца, тот грешит против Богов. Воля Богов, а следовательно, и архиепископа, который есть наместник богов, — имеет верховную власть повсюду. Он опоясан двумя мечами, то есть властвует над духовными и мирскими: над патриархами и епископами, над императорами и королями. Только Верховному отцу предоставлена власть отнимать что бы то ни было и отдавать другому. Верховный имеет власть отнимать и раздавать империи, королевства, княжества и всякое имущество. Власть свою Верховный получает прямо от Богов, а императоры и короли от Отца. Верховный Отец есть наместник богов, и кто отрицает это, тот лжец. Верховного не может судить никто, потому что сказано: «Духовный судит о всем, а о нем судить никто не может». Поэтому в стране постепенно идет раскол. Это еще только самое начало. — Звучит, как самый сумасшедший бред! Что эта королева творит? Почему позволяет такое? — его голос был полный негодования и возмущения. — Она, так говорят, и есть даже подтверждённые факты, что уже год, а может, и больше года архиепископ фон Хайнсберг — её фаворит в политике и любовник. Аурика без него и пару слов не свяжет, зато амбиций хоть пруд пруди. — Значит, через постель к власти. Знакомо, знакомо… И это не только он такой… Многие так делают. Отсюда безнаказанность, вседозволенность, которая порождает соответствующее отношение ко всему остальному миру. — Угу… Удовлетворенная женщина в постели нежна и в другие сферы жизни не лезет. А влюбленная, как весенняя кошка в гон, еще и слепая. Власть архиепископа набрала силу и не имеет меры и пределов. Кто отрицает его власть и главенство, тот есть предатель королевства… Верховный есть государь всех и причина всех причин. Он не может заблуждаться. Он всемогущ. В нем вся полнота власти. Обвинять Верховного Отца — все равно что грешить против Богов, что не прощается ни в этом веке, ни в грядущем. — Куда мы едем?!!! — воскликнул друг, запуская свои длинные, сильные пальцы в волосы и потеребил их. А на его лице отразилась вся гамма чувств. — Боги, смилуйтесь над Фескорией, — тихо сказал он. — Никто другой этого не сделает. — Это не всё… — припечатал я с коварной ухмылкой. Глаза моего телохранителя расширились от ужаса. — Верховный властен из неправды сотворить правду… Вопреки правде делать всё, что ему угодно. Изменить природу вещей, делать из ничего что-либо. Он может изменять суть самого священного таинства. — Неужели там все слепцы? — негодование так и сквозит в его голосе. — Нет. Просто кому-то выгодно такой политический ход. К примеру, Великий Эрцканцлер Пламени Драген Майнц. Сильная и могущественная личность. Он обладает такой властью, что даже королева со своим любовником не полезут к нему в логово и побоятся притронуться к его волоску на голове. — Хм-м-м. Канцелярия, конечно, сила — как орган, занимающийся делопроизводством короля, в данном случае королевы. Они ведут делопроизводство, её переписку с подданными и иностранными державами, составляют и рассылают указы и постановления. У любого эрцканцлера свои приближенные и верные псы, как я понимаю. — Верно. Управлением и текущей работой канцелярии в Фескории осуществляет вице-канцлер, архиепископ Бертольд фон Берг, но он — тень Драгена Майнц. Его не подкупишь ничем. Вторая личность — Великий эрцгерцог Арест фор Брагс. Лэрд клана Алый цветок, и основная часть королевской армии контролируется им. Так вот, эти две личности негласно поддерживают принцев. Когда будет свергнута королева, вопрос времени. У них на престол может взойти только сильнейший из королевской крови наследник, которому исполнилось двадцать один. Сейчас принц Грэй и его брат являются отлученными от клана и двора, но титул принцев остался за ними. Их лишили титула наследника трона, но... — Все может измениться. А я думаю, нам стоит подумать, на чьей стороне оказаться, а то можно отправиться на эшафот. Император… — Тут намного тоньше лёд. Мой отец будет далеко, и, чтобы до меня добраться и оказать посильную помощь, сам понимаешь, время будет упущено. Лишь скандал, расследование и санкции, но это уже после всего, что может не спасти мою шкуру. — Мда! — и тяжело вздохнул. — Я с вами мой принц и в огонь, и в воду. — Знаю, как и то, что кланы Кэрролл и Мидлтон лишь подпевалы в этом вокале с Верховным. Я же попадаю под жернова, так как официально вхожу в семью Мидлтон, а значит, фактически становлюсь врагом принцев. Лэрд Мидлтон слабый, нерешительный и трусливый, и он вдобавок необыкновенно жаден, влюблен в игры во власть. Хорошо прогибается под духовенство и сделает всё, что хочет Верховный. Риган, если его охарактеризовать как лэрда, то это самый непостоянный лэрд в мире, ведь что бы он ни решил сегодня, назавтра он передумает. Риган прекрасно понимает, какую роль играет политика насилия в обществе, и действует грубо, чувствует поддержку своих сторонников. — У-уу! Как все хреново! Королевство и храм так тесно сплелись. — Нам бы выжить в этой клоаке. — Вы правы, игра ещё только начинается, а мы обязательно постараемся выжить. Не сомневайтесь, мой принц. Пойдемте-ка собираться… Решение озвучено, а нам придется всё обдумать, и как действовать в этой ситуации. Мне бы не хотелось попасть под эти самые жернова и отправится на плаху. Так потекли последние часы, дни, недели... Следующий месяц пролетел для меня незаметно. Порой я был готов лезть на стенку от строго-сочувственно-поучающих нотаций матери, равнодушно-ожидаемых высказываний отца и насмешек братца, но и он в ответ получал такие же реплики от меня. А впереди еще целых десять дней в кругу семьи... Мне не было запрета общаться с семьей, поэтому знал, что обязательно напишу брату или маме, когда она отойдет от шока, что ее сын отправляется в Фескорию на много лет. Нам уже сообщили, что на королевской территории мне предоставлен для проживания двухэтажный особняк с симпатичным садом. А также слуги и охрана со стороны королевы, как и финансирование на необходимые денежные траты. Но я не обольщался на этот счет и с собой решил привезти достаточно солидную сумму. Банковская система Террендон имеет удобную структуру для всех жителей планеты. В каждом городе любого государства есть филиалы банков. Платежные вексели и чеки принимаются везде, где есть банковская система. Поэтому в этом вопросе не переживаю. Ночь прошла и настал день, который станет для меня новой страничкой моей жизни. Что ждет там, за горизонтом, жизнь покажет. Императорский маг Эверий настроил портал. Перед нами возникла мерцающая дымка, и мы вошли в нее, а вышли в точке обозначенной договором встречи двух государств. Две огромные делегации остановились на берегах реки Даос, в приграничье города Эверсон. Принцессе Пламени Дженнифер предстояло навсегда попрощаться с матерью и стать заложницей другого государства. Она тихо плакала, такая маленькая, напуганная и беззащитная. Единственное положительное, её воспитают по нашим законам, и она будет понимать жизнь в империи и жить по нашим традициям. С принцессой отправились две старшие фрейлины, няня, две служанки и десять воинов. Осматривался вокруг и радовался, что здесь мне находиться не долго. Как и со своей стороны, пришлось проститься со своими родными. Мама едва смогла спрятать слезы, увы, для императрицы непозволительная роскошь показать эмоции и слабость при всех. В главном Соборе по доверенности состоялась свадебная церемония и юная принцесса Дженнифер стала супругой моего брата кронпринца Деррика Лериана ар Вилсара. Меня обвенчали с юной Магдой из клана Милдред. …Жена. — крутилось в голове и тяжко вздыхал. Радости от этого не испытывал. - Да какая жена с четырехлетней девчонки? Никакая... Обмен состоялся. Стороны двух делегаций после подписания двустороннего договора разошлись по своим территориям. Принцесса отправилась с Дериком и дипломатами в империю, а я — в столицу Хаттуса. Со мной в эту ссылку отправились: несколько слуг, которым я доверяю, как самому себе, десять верных стражей, один из которых является капитаном, и Итан. Мы прибыли в особняк клана Мидлтон. Покидая виманы, осматривая всё вокруг, тихо радовался, что здесь я лишь гость, а жить буду в другом месте. Гостей собралось огромное количество. Сложно находиться среди чужаков, которые не стесняются обсуждать тебя, словно ты мебель. Это показное равнодушие, брезгливость и желание насолить очень бесило. Но я бессилен что-либо изменить или сделать. И не очень-то хочется вступать в их семью лицемеров. В глаза говорят одно, а за спиной слышу другое... Ложь, фальшь, лицемерие и страсть. Всё смешалось в этом праздничном зале, где решили отметить свадьбу. Гул голосов в холле, потом в коридоре. Нас сопровождали. Сегодня я увижу Магду и познакомлюсь с кланом. Видят боги, так хотелось развернуться и уйти, покинуть этот дом, а пришлось переступить порог и улыбаться, приветствовать и так же лицемерить... Оглядываюсь. Вкус у Лэрда к роскоши сквозит в каждом уголке дома и этого помещения, в частности. Огромный, просто невероятно большой зал с массивными колоннами, уходящими куда-то в бесконечность и теряющимися там. Их цвет менялся от практически белого у пола, словно радуга, переходил из одного в другой, становясь наверху абсолютно черным и сливаясь с таким же потолком. Между этими радужными столпами стояли золотые подсвечники на длинных витых ножках, на каждом из которых горело, наверное, не меньше полусотни зажженных свечей. Пол тоже был выложен подобно колоннам — от светлого по краям к темному в центре. Правда, под столами рисунок терялся. Самих столов было сейчас шесть — длинных, застеленных красно-золотыми скатертями, с золотой и серебряной посудой, белоснежными салфетками, сверкающим хрусталем и подсвечниками. А дальше, на возвышении, установлен еще один стол в форме неправильного восьмиугольника, правда, без одной грани — той, что ближе к длинным столам. А за спинами сидящих за «высоким» столом расположился огромный яркий витраж, сквозь который сейчас проникали лучи заходящего солнца, окрашивающие столовую в самые невероятные цвета. Я мог собой гордиться. Под перекрестными взглядами множества глаз фескорцев, всё так же сохраняя улыбку, двигался рядом с Итаном, будто ничего необычного и не происходило. Всё моё внимание сосредоточилось на центральном столе, где сейчас сидело около двух десятков приближенных к лэрду соклановцев и его супруга. Породистые черты, тонкие губы, глубоко посаженные глаза, сильно выдающиеся скулы. Густая грива цвета красного дерева, которую с трудом держат заколки. Стерва — видно сразу. Говорят, посмотри на мать невесты, и поймешь, какова будет девушка в будущем по характеру. Не радостно, ох, не радостно... А лэрд общался со своим наследником в этот момент, хм-м-м, а парочка оказалась занятной. Риган черноволос, темноглаз и одет во всё черное. Кстати, они с сыном были довольно-таки похожи, вот только папочка более худощав и хищен по сравнению с отпрыском. Моя жена была вылитая мать, и впоследствии, думаю, это не изменится, что удручало. Остальные мужчины и женщины, наверное, были приближенными или родственниками. — Ваше высочество, — приветствовал меня лэрд, отвлекаясь от разговора и приглашая за стол. — Добро пожаловать в семью. Прошу вас, присаживайтесь и разделите с нами пищу. Отныне ваши места — за нашим столом. Странная фраза. Слишком похожа на ритуальную. Хотя... Власть здесь более сильного в клане неоспорима. Но его слова, его мимика, взгляд не оставляли простора для ощущения безопасности. Всё наиграно и льстиво. И я не дурак. Хоть и не очень хорошо знаю традиции кланов, но ты даже не соизволил поднять свой зад от стула, что невежливо. Значит, изгой... И ты это подчеркнул для всех. А начни я сейчас качать права, сделаю только хуже, привлечь внимание королевы не входит в мои планы. А ты ведь доложишь. Для нее я сейчас нечто абстрактное, ну, принц, обмен, но она не видела меня и не составила своего личного портрета. А это значит, чем дальше от нее, тем лучше для меня. А здесь впечатление обо мне испорчено полностью! Тут себя в наилучшем свете никак не представишь. Риган помог и поставил в определенную нишу клана, чужак и им и останешься... Или было дано такое распоряжение сверху, чтобы сразу понял свое место. — Лэрды, леди, я приветствую вас и счастлив находиться в этом зале. Так счастлив, что аж зубами скрипеть хочется. Глаза бы мои вас не видели, но, увы, приходится терпеть. Быстро добравшись до стола, сел и начал осматривать зал. Попытался отвлечься, но чувство холодных взглядов не исчезло. Свадьба была с размахом, только мне было о-о-о-о-очень скучно. Собственно, и что мы имеем? Если смотреть глобально, то кучу проблем. Зато за время свадебного пира я узнал, кого же удостоили подобной чести — находиться за одним столом. Двоюродная сестра Лэрда со своим мужем и тремя своими детьми, трое доверенных лиц — по совместительству личные его помощники. Меня вообще сегодня больше не трогали, но и перекрестных взглядов с тонкими намеками хватило, чтобы быть на взводе. Хотелось побыстрее покинуть это сборище и определиться с жильем на сегодня. Матери невесты я не понравился, еще бы, так как на меня засматривались все юные девицы, да и не только юные, но и зрелые дамы, а я не монах и клятвы верности не давал, да и кому ее давать, этой пигалице, которая сидела за детским столом со своими няньками. Просто отлично. Что она от меня хочет? Чтобы я подчинился ей? Радовался счастью быть женатым? А показать и подтвердить испорченность, да пожалуйста. Буду хамом. Жену отправили спать, а праздник для взрослых продолжался до глубокой ночи. Бал, флирт, танцы. Развлечений море, а желающих получить внимание не меньше. Не собираюсь отказывать себе в удовольствии, когда предлагают, причем открыто. И, естественно, не устоял перед красоткой-блондинкой. Вы думаете, я на утро помнил ее имя, ха… И много таких «ха»… Слава богам! Этот день закончился, ночь оказалась бурной и страстной, и начался другой. А утром получил осуждающий взгляд от теперь уже родственницы. Девица оказалась племянницей и, похоже, расстаралась, щебеча, как ей было хорошо. Меня облили холодным взглядом, но, похоже, многие знали, что блондинка не прочь провести ночь с мужчиной. На нее наорали и выпроводили в её комнаты. А мне пришлось изображать примерного пай-мальчика и терпеливо выслушивать детский лепет. Магда пока еще не испорченный ребенок. Серые глаза сияли при виде моего подарка. Да, пришлось покупать куклу и везти ее с собой. Игрушка с кудрявыми белокурыми волосами и нежным личиком, на котором выделяются неправдоподобно большие голубые глаза, была бесподобна. Одета кукла в нарядное бархатное платье, украшенное рюшечками и золотой каймой. Платье выглядит очень достоверно, у него даже есть настоящие перламутровые пуговки на воротнике. На ногах игрушки мягкие красные туфельки на высоком каблуке, но кукла танцует только, когда ее ведут. По размеру она просто огромна для такой малышки, как Магда. Она ее придерживает, но поднять с пола сложновато, хоть и весит кукла не так много. Магде она понравилась. Улыбка была искренняя и счастливая. — Я назову ее Малго, — с гордостью произнесла она, — в честь кололевы. — С умилением все взрослые слушали ее рассуждения. — Такой огломной у меня ещё никогда не было. Она такая класивая. — Увы, как я понял, у моей супруги проблема с речью и до сих пор она никак не может выговорить звук «р». — Кому-то пора идти на занятие, — произнесла сурово Глорис, мать моей жены. Ей, похоже, вовсе не нравилось, что в столь юном возрасте её дочь выдали замуж. — А вы еще плидете к нам в гости? — Искренне поинтересовалась Магда. И, честно говоря, у неё было не очень хорошее произношение. Как бы Магда ни старалась, на артаарском языке было очень трудно говорить. — Да. И я надеюсь вы меня порадуете успехами в учебе. — У меня никак не получается выговаливать эту букву. — Доверительно пожаловалась она, а я помню, как смеялся брат, а потом показал мне на своем примере. Это яркое воспоминание привело меня в хорошее расположение духа. И решился проделать тот же трюк, что и мой старший брат. Показал, научил, и Магда, смеясь, рыкала на всех, показывая, какая она молодец. — Поздравляю. Но уроки пропускать нехорошо. Леди должна многому научиться и знать, поэтому стоит пойти на урок и внимательно слушать учителей. Девочка закивала головой, попрощалась со всеми и, прихватив куклу, отправилась с нянями в классную комнату. Всё, в этом доме можно долго не появляться. Свой долг я выполнил. Покинул дом не очень гостеприимных родственников. Меня сопроводили в предоставленную резиденцию для проживания на данной территории. Это мой временный дом. И он мне понравился. Потрясающее по красоте здание со множеством башен, подвесных мостов и стеклянных галерей утопало в густой растительности. Отделанный снаружи белым мрамором и серебристой черепицей замок сверкал, как новогодняя игрушка. К дому вела вымощенная желтой плиткой дорожка, входная дубовая дверь отделана вязью рун, а на окнах висели плотные темные шторы. Гвардейцы в красных мундирах, застывшие у всех дверей, раздражали до зубного скрежета. Было ощущение, что я под бдительным оком королевских шпионов. Украдкой поглядывая на их грозные лица, я пожалел, что плохо знаю их традиции и этикет, ибо любую оплошность во дворце заметят, донесут кому следует, а потом строго спросят. А еще перемоют кости, дополнят, чего нет, а потом перескажут в собственной интерпретации. Так рождаются сплетни, слухи. Внутри все коридоры и проходные залы были в таком же белом мраморе, но с золотистыми и розовыми прожилками, с хрустальными колоннами и дверями и неожиданно цветными комнатами. Красные, золотые, зеленые, синие, фиолетовые, черные, двух– и трехцветные покои как будто компенсировали холодность остальных помещений. Мне представили экономку, дворецкого и повара. Нас ждали, и особняк подготовили к моему приезду. Дворецкий провел небольшое знакомство с домом. Проходя по анфиладе коридоров, мы встречали и других слуг. Увидев нас, они улыбались, манерно кланялись. Но стоило им оказаться за спиной, принимались, не таясь, сплетничать. В королевской резиденции удивительно сочетались строгие светлые стены, стремящиеся в небо белые арки и колонны. А когда поднял голову и увидел люстры, словно тончайшие паутинки, сплетённые в прекрасные цветки и облепленные капельками росы. Неплохо. Мы продвигались по коридору к моим покоям. Сопровождающих воинов разместили в казарме, слугам выделили на их этаже комнаты. Итана поселили рядом с моими покоями. Со стоном перекатился на другой бок, закутался в одеяло, словно в кокон, и… провалился в такой вожделенный сон. … Что ж стоит взглянуть на них, — подумал я, открывая дверь, первым зашел Итан. Он молчалив, сосредоточен, замкнут — нет в нем ни капли былого легкомыслия. Проверил все тщательно и позволил войти. Покои мне выделили просто королевские. Гостиная. Высокий белоснежный потолок, казавшийся из-за колонн и полукружий арок куполообразным, большое окно, сквозь которое лился дневной свет, отражаясь от золотистого паркета. Перламутрово-розовый шелк на стенах мягко переливается, создавая ощущение тепла и уюта, и ему вторит живой огонь в камине. Справа от двери притулился небольшой диванчик с вишнево-золотой обивкой и резной отделкой из ольхи. По другую его сторону — практически незаметный от двери высокий столик-трансформер, который мастер сделал по моему эскизу. В собранном состоянии он выглядел как тумба шириной сантиметров в тридцать, но если с двух сторон поднять крылья и переместить к дивану, получался полноценный стол. А пока в собранном виде он служил подставкой под книгу или чашечку чая. По левую сторону от двери прямо в углу расположился полукруглый буфет из того же золотистого дерева с легкой инкрустацией из стекла и перламутра. Причем уже затаренный скатертями, салфетками, полотенцами, тарелками, бокалами и даже напитками и сладостями в отдельном ящичке. А рядом, между буфетом и камином, скромно примостился небольшой стульчик в комплект дивану. Над камином висела шикарная картина из цветной хрустальной мозаики, имитирующая то закат, то рассвет над морем — в зависимости от падающего на нее света. А ниже, на каминной полке, красовались тяжелые ажурные бронзовые часы и два трехрожковых подсвечника. Дальше, через проход по правую руку, стояла огромная зеленая пальма с яркими фиолетовыми цветками, основной задачей которой служило не столько быть предметом декора, сколько скрывать спрятанный за ней секретер. А по другую сторону расположился книжный шкаф и небольшой пенальчик для мелочей. Ну и еще один цветок — для симметрии — очень удачно вписался между шкафом и камином. Сама спальня оказалась огромными роскошными покоями, отделанными практически полностью в черной гамме с золотым декором. Широченная кровать, на которой с лёгкостью поместятся человек пятнадцать, зеркало на потолке, большое трюмо напротив постели... Около кровати — мягкое кресло с одной стороны и небольшая тумбочка с другой. Столик у дальней стены около окна, завешенного плотными шторами в тон стен и легкими белыми тюлями. Два цветущих кустарника у арки входа, цветные фонарики на стенах, такие же, как и в гостиной, и огромное панно на той стене, за которой находилась гардеробная. В гардеробной мне установили ящички и сделали полки и направляющие для вешалок. Окно давало достаточно света, чтобы днем не зажигать светлячки, а зеркало на двери было вполне большим, чтобы рассмотреть себя в полный рост. Если у короля покои шикарнее, то я даже представить их не могу. Несколько дней у нас с Итаном прошли под эгидой «познакомься с территорией королевского дворца, потом со столицей». Как же сложно было привыкать к их культуре, традициям. Королева предоставила учителя по этикету, и углубленно штудировал всё необходимое. Весь штат предоставленной прислуги были её шпионами. Королева перехватывала все письма, читала и только после этого отправляла отцу. Бесило чрезмерно, но сделать ничего с этим не мог. Я метался в попытке найти почву под ногами, но каждый раз она уходила у меня из-под ног. Три темно-синих флага с таким же гербом трепыхались на ветру. Полотно едва ли не сливалось с небом, оставляя лишь золотые и серебряные нити на нем сиять в лучах закатного солнца. … Да уж, дворец — серпентарий, — Думал я, впервые побывав в его стенах на балу. Каждый день королевы похож на праздник, она развлекается на балах, вечерних раутах и любит заниматься интригами... Проводя ночи в объятьях фаворита. Мне же не по душе такая примитивная жизнь. Всё больше понимал, что хочу чего-то другого, но вот чего конкретно, пока не определился. — Пойдём Итан, погремим металлом, а то меня от всего, этого просто находясь рядом, тошнить начинает. — Мой принц, верное решение — чем праздно шататься. Да и поменьше лезть на глаза королеве. Одно дело — родиться одаренным, но совсем другое — уметь контролировать свои силы... До отправки в академию взялся за ум. Мои дни были заполнены учебой и тренировками. А в день прибытия в академию собрал вещи и через портальную арку вместе с Итаном отправился на учебу. Прибытие в Королевскую академию магии было тихим и спокойным. Это элитное учебное заведение. Адептов разных возрастов, сословий, титулов пестрило разнообразием. Их лица перемешались под впечатлениями эмоций и чувства свободы от слежки королевы. Мне нравился симбиоз мощи, величия и какой-то неуловимой зловещей обстановки вокруг здания и территории академии. В деканате сдал документы, подтвердил свое желание продолжить обучение и постараться за первый семестр сдать те предметы, что не проставлены в моем табеле, так как их изучали в этих стенах. Мне предоставили комфортные комнаты на двоих с Итаном. Мои апартаменты состояли из четырех комнат. Просторный холл, гостиная, кабинет-лаборатория для занятий. С личной библиотекой и отлично оборудованным алхимическим столом. Я оценил это помещение — не придется выходить, чтобы делать домашние задания. Библиотека была связана с общей библиотекой, и мы могли заказать нужную книгу прямо отсюда. Также у нас было две спальни: одна предназначалась для меня, а вторая — Итана, что тоже весьма удобно. Два санузла и балкон. Всё гораздо лучше, чем я рассчитывал. Мы оба остались довольны тем, что увидели и где будем проживать. Понятно, что всё это мне предоставили не по доброте душевной. Бесплатным было лишь обучение, а вот удобства оплачивались отдельно. Королевская семья финансировала эти апартаменты, и форму, и питание. Мы были на полном обеспечении короны Фескории. Так я и Итан стали третьекурсниками. После заселения и получения соответствующей литературы, расписания, получения формы мы прошлись для ознакомления по территории академии. Так я узнал о городе и его жизни. В академгородке жило тысяч пять или шесть человек, но он считался центром северной части маркизата, и торговать сюда съезжались со всех окрестных поселений. По ярмарочным дням жизнь здесь бурлила. Адепты были постоянными покупателями в такие дни. Состояние — ошалелое, в голове словно оркестр играет. Но время приводит всё к порядку и дисциплине в определенном месте… Первый учебный день в Академии магии ежегодно отличается шумом и повышенным вниманием студентов друг к другу. Прижимая к груди новый учебник и тетрадь, уверенно и целенаправленно шёл по коридору, следом за мной плелся Итан. Теням в Академии не разрешается ходить без полумаски. Таким образом преподаватели отличали нас и понимали, кто есть кто. Но он телохранитель и мой друг, поэтому к нему закон о масках не относился. Сегодня занятия начинались в одиннадцать утра. До этого времени нужно было получить браслет, обозначающий принадлежность студента к факультету, расписание и необходимые учебники, кто не успел сделать это заранее. Коридоры Академии оказались настолько запутанными, как лабиринт, что даже вчерашний поход и знакомство с Академией не помогло нам, и мы слегка заплутали. Опаздывать на занятия совершенно не входило в наши планы. Итану простительно, если его оценки будут не на высоте, а вот я должен вести себя безукоризненно и стать лучшим, дабы не опозорить свою семью. Не давать никакого повода для придирок! Правда, в этой ситуации имелись и свои плюсы: несясь по коридорам, совершенно не обращали внимания на то, косится ли на нас народ. В аудиторию мы влетели, когда преподаватель устраивался за кафедрой. Свободных мест почти не осталось. И вот теперь группа, которая проучилась уже два года и привыкшая друг к другу, была явно не готова к появление новенького. Сомневаться времени не было. Пришлось садиться за свободную парту, не выбирая другого места. И уже мысленно настраиваясь на неприятности. Кто будет общаться с принцем другого государства, тем более женатым на четырехлетней девочке? — Линар Тао ар Вилсар, новый адепт в вашей группе. Прошу вас привстать и показаться своей группе. — Донеслось с преподавательской кафедры. — Поздравляю, лэрд ар Вилсар, вы первый на моей памяти адепт, которого никто не знает, но от которого уже шарахаются однокурсники, — и многозначительно так обвел взглядом аудиторию. Пришлось натягивать маску спокойствия, благодушия и холодного безразличия. — А это молодой человек, ваш телохранитель. Итан Вилор. Политика и сюда проскочила. Неужели раскол аристократии настолько сильно повлиял на умы жителей Фескории, что меня причисляют к семье Мидлтон, и кто их ненавидит, начнут презирать нас? А еще, хоть и обошлось миром, но стычка между Радужным двором и Двором Пламени была кровопролитная, а так как я сын императора... Гррр! Попытался отвлечься, но опять это чувство холодных взглядов, и оно не исчезало. Недовольно вздохнув, закрыл глаза, пытаясь выкинуть все это из головы. Как выяснилось, настроиться на всеобщую нелюбовь невозможно. Я впервые на своей памяти стал изгоем. И вот как заводить нужные связи в таком бардаке и хаосе? Весть о моем появлении в академии разнеслась быстро. Произошел раскол в рядах адептов. Я попал в ряды меньшинства. Все чаще слышались разговоры о принцах, и многие принимали их сторону. Я бы тоже желал стать ближе к ним, потому что не желал становиться марионеткой в руках королевы. Итан готов был защищать меня ценой своей жизни, и я радовался, что хватало его присутствия. Прекрасно понимал: у него слишком сильно выработаны привычки защитника-телохранителя и впитались в его естество за время обучения и взросления вместе со мной. На предмете «История государства» где-то с полчаса слушали о ситуации в королевстве Фескория, судя по всему, наш препод считал, что при прошлом короле было куда лучше. Да, он был жестче, скор на суд, но при нем всё королевство работало как часы. — Ваше мнение? Мне интересны ваши рассуждения на эту тему. Обсуждение было бурным. — Это твой шанс быть услышанным, — прошептал Итан, еще не поздно повернуть мнение в нейтрал. Это прозвучало, тихо, но не вовремя, или наоборот, но его услышали. — Хм… А вот это интересно, ваше мнение со стороны другого государства. Прошу вас, Итан, как телохранитель и участник событий, поделиться своим мнением. Он посмотрел на меня, а я кивнул, тем самым давая добро на раскрытие некоторых фактов. — В данный момент моего принца не спрашивали, желает ли он брака с Магдой из клана Милдред. Долг перед своей страной от любого монарха, принца требует его неукоснительного исполнения. Слова принца не должны расходиться с его поступками и решениями. Искренность не существует сама по себе. Она применяется в отношении какого-то поступка, убеждения, дружбы или любви, заинтересованности. Ложное чувство уверенности в правоте своих суждений не приводит к хорошему исходу творящегося вокруг хаоса. Самоуверенность — один из примеров неправильной калибровки субъективных вероятностей. Сейчас настали трудные времена, и в этом хаосе сложно найти каждому свою точку зрения, тем более определиться с выбором верного пути. Мы не выбирали путь, где приходится жить в чужой для нас стране, но это не значит, что не готовы принять навязанный нам путь. — Шепот прошел по аудитории. — Поиск компромисса, выживание в чужом обществе, попытка найти друзей, свое место. Мы сейчас находимся в невыгодном положении, поскольку одни считают, раз вошел определенный клан, значит, разделяет их взгляды и мнение, но это ложный путь, путь в никуда. Так как мы сами в поисках истины. Очень сложно перестроиться за несколько месяцев. Мы не за кого или против кого-то. В Фескории само упоминание о том, что может или не может произойти в будущем, когда и если король умрет, трактуется как заговор против короля, в данном случае — королевы, является серьезным преступлением. «С ним согласились все». «Вам всем известен этот закон, считается, что подобные разговоры делают смерть короля более вероятной, и данное преступление, называвшееся «воображаемой» или «замышляемой» смертью короля, приравнивается к государственной измене и карается смертью». Прошел гул голосов, и с ним опять согласились. — Для нас главное сделать прогноз на будущее и ставку на него, но это решает каждый за себя. — Взрыв прошел по аудитории, но на нас посмотрели по-другому. Выдох вырвался из моей груди. — И да, я согласен с вашим суждением, профессор, дед принцев Дайфан был великим королем, который чувствовал веяния политики, держал руку на пульсе. Фескории нужен правитель, который сможет так же чувствовать и править твердой рукой. Понимающий уклад страны, уважающий свой народ. Я ни к чему не призываю, просто такова история. Хороших управленцев найти — большая проблема. И уж тем более не имею права высказываться плохо или хорошо об правящей сейчас династии. После такой речи даже я проникся, а в нашей группе ослабло недоверие к чужакам. Все приняли решение присмотреться к нам получше. Мне хотелось обнять друга и защитника за такой политический ход. В столовую мы отправились на большой перемене. Народ спешил в том же направлении, голодный и счастливый. Это время, которое можно посвятить трапезе, передохнуть, познакомиться, — это для первокурсников, а для остальных — обсудить новости. Никогда в жизни я не делал первый шаг навстречу новым знакомствам. Статус всегда отделял меня от других людей. Не то чтобы у меня не было друзей, но сходился я очень медленно и неохотно. Наш круг был осторожен, как и я. Улыбки, разговоры ни о чем, и везде — осмотрительность и такт. Аристократы мечтали, хотели погреться в лучах моего богатства, власти и боялись подходить. Здесь почти такая же ситуация. Мы никого не знаем из своей группы, чтобы присоединиться к ним, а про академию и вовсе говорить нечего. Свободный столик заприметили сразу, но необходимо было подойти к раздаче и получить свой обед. Поэтому я совершенно комфортно чувствовал себя без поддержки и не любил собирать стайки поклонников и поклонниц. Формат таких отношений мне претил, а настоящие друзья на дороге не валяются. Получив три тарелки вкуснятины (ну, по крайней мере, видел, с каким аппетитом адепты поедают, да и пахло вкусно), мы отправились в выбранном направлении. Не успели поставить свои подносы, как к нам присоединились парни из нашей группы. Знакомство прошло уже более дружелюбно, тем более титулов здесь при разговоре не выпячивали, говорили по-простому и на «ты». Все же есть люди, готовые общаться со мной только потому, что я — это я, невзирая на цвет герба и то, что на нем нарисовано. Да и я лишь номинально отношусь к семье своей супруги. Парни мне сочувствовали. Итана приняли еще быстрее, чем меня. Но разговоры мужской компании сближают. — Ей четыре! О, боги! Да это издевательство! — Воскликнул рыжеволосый красавчик с зелеными глазами, кажется, его имя Ричард. — Но долг не спрашивает, сколько супруге лет, а порой не спрашивает, нравится ли она. Тут пошло обсуждение брака и интимной стороны медали. Кто-то признался, что его родители заключили сделку, а вдогонку он должен будет после учебы жениться на их дочери. — Ну не нравится она мне... Не представляю, как провести с ней одну ночь, не то что всю жизнь... В патриархальном мире империи или королевства разговоры о том, что происходит за дверями супружеской спальни, считались недопустимыми. Но порой прорывало, и включалась мужская солидарность, как в сказке: один за всех и все за одного, и попробуй скажи что-то против... Сочувствие поползло со всех сторон, как и понимание ситуации в целом. Можно позволить себе расслабиться. Так получилось, академия привыкала к нам, а мы к ней. Мы настолько погрузились в учебу, и это увлекло не на шутку, что даже перестали замечать изменения, а они начали происходить вокруг нас. Мы жили словно вне времени и вне этого мира. Ежедневные задания становились всё сложнее и интереснее. А когда обернулись назад, сами поразились тому, что появились пусть не друзья, но хорошие знакомые. Кому-то я даже нравился, девушки строили глазки, но вот желания завести роман не было. Да, на стороне, в студенческом городке, пользовался услугами девушек из элитного борделя, но это было редким исключением, когда припирало и чувствовал в этом острую необходимость. На политическом фронте шла война, и её громко, со смаком обсуждали почти на каждом углу. Я внутренне сочувствовал принцам. Это был классический блеф. Королева Аурика клеветала на своего мужа, основываясь на своём невысоком мнении о его характере. Она понимала, что идёт смертельная схватка за опекунство. Ей необходимо было выиграть эту битву. Результат, как я и ожидал, был неутешительным, король, дядя принцев, проиграл тяжбу, и опекунство получила королева. Все до единого адепта жалели их, так как магии у них нет, мол, была проверка, и результат оказался отрицательным. Им светит академия для бездарей, кажется, называется «Джонсон». Неважно, а важно, что они, не имея дара, не могут претендовать на трон. Это немного успокаивает королеву и дает надежду, что она сможет родить магически одаренного наследника. То, что происходило, мне не нравилось, но радовало то, что обо мне пока забыли, и можно спокойно продолжить учебу. С семьей продолжал общаться, но очень осторожно, выбирая выражения, говоря намёками, делая знаки. Брат привыкал к шифру и понимал, как бы я свободно ни передвигался, но за мной могут следить, как и с кем общаюсь, что говорю, может повлиять на мою свободу и жизнь. Мы не раз обсуждали это с Итаном, и комнату проверяли без конца. Даже вошло в привычку. В общем, с такими мрачными мыслями мы и подошли к сессии. Предметы, которые требовали только теоретических знаний, меня не особенно беспокоили, все-таки в течение семестра я старательно заучивал все необходимое, и сейчас оставалось только повторить. Сдавать приходилось не только предметы, необходимые в этот период, но и за прошлые года, что обещал сдать при поступлении. Да, было сложно, но мы справились. На каникулах мне пришлось проводить время с Магдой. Купил ей в подарок красивую куклу. После сидел и плевался вместе с братом, кипя и шипя, рассказывая о проведенном времени. Шёл 623-й год от восхождения богини Имрис. Он ознаменовался скандалом в королевской семье. А я молил богов и радовался, что королеве вновь не до меня. Спокойно отметил перед первым днем учебы свой день рождения. В академию летел на крыльях счастья, чтобы еще полгода не видеть Магду и не играть с ней в куклы. Лэрд издевался и потешался надо мной всё это время, твердя, что она моя жена и я обязан проводить с ней время. А я не имел опыта в общении с такими маленькими детьми. С младшим братом мало общался и практически его не знаю, так как он всё своё время проводил с няньками и учителями, но он мальчик, и интересы, соответственно, такие же. Поэтому нашел темы для разговоров, а тут девочка. Она наслушалась наставлений от нянь и своей матери, смотрела на меня как на собственность, что и вовсе слегка бесило. Прошло два месяца учебы, и вот шокирующая новость... Хотя было ожидаемо: во время празднования Дня Фескории королеву чуть не убили за её желание реформировать общество. Она спаслась благодаря королевской охране, уничтожив заговорщика на глазах тысячи людей. А потом выполнила все обещания, приняв закон о ненаследственной передаче титулов. Аристократия в своём большинстве была этим крайне недовольна. То, что заговор против королевы возглавил её собственный муж и король, говорило о многом. Со всех сторон слышались перешептывания адептов и преподавателей. Эта новость взволновала абсолютно каждого. Следующей шокировавшей новостью стало, что королева беременна, и ожидали, что будет дальше. А судьбе этого казалось мало, и вот я в голове уже вижу её очередной оскал и слышу дикий ржач... Перед самой сдачей сессии и окончании третьего курса меня вызвали к ректору. — Проходите, — произнесла пожилая секретарь со скорбным видом. Что-то случилось? Тревога тут же встрепенулась и подняла голову. До этого момента она молчала и вроде ничего не чувствовала. Вошел впервые в этот кабинет, так как не было повода для этого. Ректора видел пару раз и то мельком, поэтому с интересом рассматривал представительного мужчину в расцвете лет. Некоторые девушки по нему сохли, а так как он был еще не женат, то представлял большой интерес в этом вопросе, в отличие от меня. Со мной ловить почти нечего, а становиться любовницей не каждая захочет. Военная или, вернее, полувоенная выправка и костюм, не имеющий на себе ни украшений, ни отличительных знаков. Просто темно-синий пиджак со стоячим, небрежно расстегнутым воротником и брюки, выделялся только щегольской платок, прикрывающий шею вместо воротничка строгой рубашки... Загорелая кожа, светлые волосы, хищный нос с горбинкой и тонкие губы, высокие скулы и ресницы, длинные и пушистые, как у девушки. — Проходите, присаживайтесь. Начну не с самой приятной новости для вас. Её Величество прислала соболезнования и просила вас отпустить и войти в ваше положение. В столице произошел бунт, в результате чего погибли многие, попавшие под обстрел, там не жалели никого. Лэрд, его супруга и ваша жена по случайности оказались на месте событий. Их виман взорвали, так как знали, кому принадлежит. Увы, клан Мидлтон очень сильно пострадал от мятежников. И не только они. Вырывались в дома мятежники, убивали всех, кто был в доме в тот момент. Едва смогли остановить кровопролитие. Примите мои соболезнования. Стоял и смотрел шокировано на ректора. ... Я что… вдовец? — мелькает мысль, но я еще в том состоянии неверия. Ноги сами по себе подкосились, и присел на край предложенного недавно ректором стула. Возникла длительная пауза. Мое положение стало еще хуже, чем было до этого. С одной стороны, я свободен от брачных уз, с другой стороны, получаюсь гостем Фескории. Могу продолжить обучение, и давление королевы на меня ослабло, но разве отпустят? В это сложно поверить. Я даже могу покинуть страну, но не хочется это делать из-за учебы. Лучше получу образование, а потом вернусь домой. — Вам засчитают по вашим оценкам сессию и закроют ее. Ведомость мне предоставили, и радуют ваши успехи, так что в этом вопросе не будет проблем. За вами прибудут через три часа. Траурный цвет — черный, — напомнил ректор. — Благодарю, — натянуто и хрипло произнес я. В империи у нас белый цвет считается траурным. — Вам пора собираться в дорогу. Еще раз соболезную вам. И последний вопрос к вам. Вы намерены вернуться или продолжите обучение у нас, Ваше Высочество? — Я только что обдумывал эту ситуацию, думаю, стоит закончить ее здесь. — Рад это слышать. Поднялся, и ноги стали, как палки, не хотели сгибаться в коленях. Я прибывал в шоке. Чувствовал подвох, но понять не мог, где он? А ведь на какой-то плоскости лежит камень. Где искать правду? Не просто так был этот мятеж... Пока я размышлял о своей новой жизни, в которую угодил, нет, вляпался, мы с Итаном добрались до наших комнат, поставив полог тишины, поделился информацией. — Свяжитесь с братом немедленно. Потом может быть поздно. Вам могут запретить общаться с семьёй. Наша жизнь на волоске. Да, по факту вы свободны, и мы можем покинуть страну, но чует мое сердце, не все так просто. И у меня на сердце ёкнуло. Я поспешил к магофону и после нескольких долгих попыток смог наладить связь с братом. Вновь пересказал ему разговор с ректором. Он некоторое время молчал. Но потом практически раскатал меня по брусчатке... — Теперь мне полностью понятно. Всё сложилось и в худшую сторону для тебя. Прости, но сейчас оказать помощь не смогу ни я, ни отец. Держись. Не всё так просто. — Можешь объяснить понятнее? — прошипел, едва сдерживаясь. — Родилась принцесса Инесса, но король во все услышанное не признал ее. И ты это знаешь. Титул принцессы висит под вопросом, да и какой смысл. Она девочка, а королеве нужен сын. Король строил козни. Он, как оказалось, с ней не провел ни одной ночи. Королева в ярости. И, похоже, это её заказ на семью твоей жены. Мидлтон в последнее время отбился от рук королевы. Впрочем, первые два года он ещё пытался быть мягче, изобретательней, а потом, видимо, надоело. Она сделала его тайным советником... Это семейство всегда плело интриги, ведя двойную игру. Мидлтон был жутко мутным типом, его природа наделила какой-то хитростью и показной скромностью, что ли, хотя, видят боги, он хорошо знал, когда проявить свою наглость. Но, похоже, облажался. В результате произошел конфликт у королевы с ним. Что уж там было сказано или сделано, история умалчивает, но… Слова королевы запомнят все. Я никогда не прощу себя, — сказала она, — но унесу с собой в могилу это знамение за то, что вознесла вас так высоко, что вы посмели Лэрд Мидлтон пронзить мои уши подобными речами. Не прошло и трех дней, и где сейчас клан Мидлтон? Остались крохи, остальные мертвы. Будь осторожен с интимными связями и с напитками тоже, могут подлить что-нибудь или предложить... Эта игра на выживание мне не нравится. Так как король резко в последнее время стал плохо себя чувствовать. А отказать королеве ты не можешь, не явившись на новогодний праздник. Она, возможно, хочет прибрать тебя к рукам, будь осторожен, а то вместо особняка на королевской территории можешь оказаться под стражей. Могут просто не дать тебе выезд. Казематы королевы — не самое приятное место. Могут выдать повестку и обвинить, что ты был участником в этом мятеже или, еще хуже, обвинить в убийстве. Или предъявят еще какую хрень. У тебя траур, и по их закону он длится два года или три... Мля! Я не помню этот аспект. Как же у них всё запутано и сложно, голову сломаешь в их традициях. Надо уточнить этот вопрос. Нам могут не говорить об этом и утверждать, что с вами всё хорошо. Вы продолжаете учиться, но в академии усилены меры безопасности, поэтому средства связи могут быть заблокированы. А письма, как вы знаете, легко подделать. На дыбе люди не сплетничают. В такие моменты они становятся открытыми и искренними, как дети. И они готовы согласиться на многое, лишь бы это прекратилось. Я только хмыкнул. Таком раскладу был не рад. — Я тебя понял. Буду осторожен и действовать по обстоятельствам. Связь отключили. Следующие два часа мы собирали вещи. Переоделись в соответствии с традициями. За нами действительно прибыли. Дом семьи Мидлтон погрузился в траур. Похороны состоялись на городском новом кладбище. Тучи затянуло небо, ветер поднялся, и было довольно прохладно для такого времени года. Накануне вырыли могилы для погибших из клана, и сейчас все, кто был на похоронах, застыли, некоторые мужчины с лопатой в руке возле горы влажной красной глины, которую им предстояло скоро сбросить назад в могилу. Я старался не глядеть на разверстую красную яму. В моей жизни впервые произошли похороны. Ощущения не из приятных, но сама мысль, что я свободен от брачных уз, грела душу и в то же время после слов брата ужасала. После кладбища всех собрал поверенный клана, а я подписал все документы и отказался от всего, что могло бы перейти мне по наследству. Сжигал мосты, отрекался от этого клана и не желал иметь с ними хоть что-то связующее. И меня понимали из присутствующих. Я чужак, который так и не стал им семьей. Уходил из их дома с грустью на сердце. Я не жестокий по натуре, и было сочувствие к маленькой ни в чем неповинной девочке пяти лет, которая только начинала жить. Она не успела даже осознать ее смысл, саму себя. Жаль. Но, может, так было ей суждено. Я решил посетить храм. Мне хотелось преподнести дары Многоликому и попросить его позаботиться о её душе. Сейчас Фескория стала опасным местом. Я шёл по улицам города и видел настоящий кошмар. Просвещённая аристократия не только выступила носителями самой передовой правовой культуры, но и идеологами большей части новых политических партий. Верховный поставил Фескорию на колени и, похоже, намерен держать страну в таком состоянии. Произошел внезапный раскол в духовенстве. А всё из-за реформы, которую устроил Верховный. Такое разногласие между правящими людьми и их подданными непременно должно было привести к расколу в обществе и взрыву. Эти преобразования требовались не только духовенству. Прежде всего, королеве Аурике, которая преследовала свои политические цели. Но это всё было не так однозначно. Реформа не просто требовала новых принципов проведения церемоний, а в корне меняла многовековой уклад. Старые обычаи были поруганы и отвергнуты. И я, конечно, не сплетник и этого не люблю... Впрочем, ни для кого это и так не секрет... Навет, клевета становятся повсеместными, лишь бы выжить, лишь бы не тронули. Народ напуган до такой степени, что уже дальше некуда. Площадь вокруг храма Богов и Духов стихий запружена аэрокарами и виманами. В храме шла служба. Но и здесь не обошлось без политических веяний. Оказывается, в обществе проявился раскол, создавший две противоборствующих стороны духовенства. В храмах на проповеди говорили такое, за что можно было пойти на плаху. И забыть сложно, и несло в массы еще большую смуту. «Я понимаю, вам всем очень трудно смириться с королевой, которая позволяет бесчинствовать и уничтожать Фескорию. Величайшее бедствие постигло нашу землю. Она опаснее магическому выгоранию и голоду. Женщина на троне — зло! Её поклонение богам — всего лишь притворство. Она шлюха, которая преклоняет колени и прелюбодействует... Мы не станем подчиняться Верховному, который считает, что его слово — закон Богов, и творит зло на земле Фескории. Мы будем противостоять тем, кто уничтожает наш народ и отпускает грехи за деньги. Набивает свои кошельки, не заботясь о страждущих. Будем презирать тех, кто предал свой народ и губит себя в стремлении обладать властью имущих и потыкает плотским утехам, развращая умы молодого поколения... Ей-богу, с таким нельзя мириться. И мы мириться не станем!» Покинул храм в шокированном состоянии... На газеты надели узду, что ни о какой публикации протестов граждан против несправедливостей и грабежей, чинимых военными королевы и Верховного, не могло быть и речи, а если кто-то и пытался протестовать, ему затыкали рот и бросали за решетку. В тюрьмах полно аристократов, сидевших там без всякой надежды на скорый суд. Теперь и жизнь, и имущество господ оказались под угрозой, и многие жили в вечном страхе. Словом, преступность росла, но лишь немногие нарушители порядка представали перед судом. Поразительные времена наступили в стране: половина ее населения силой правящей власти пыталась заставить другую половину признать их правоту и подчиниться их бесчинствам. Народ устал, народ желал другой жизни. Он хотел быть уверенным в завтрашнем дне, мирном небе над головой и перестать жить в страхе за себя и свою семью. Она действительно довела страну до рубежа, когда народ больше не желает жить под таким правительством. Результат превзошел все ожидания. Страна после этого ахнула, а духовенство разделилось полностью и окончательно. Причем вторые объявили первых еретиками, а мне было не до смеха в тот момент. За свои поступки и желания пришлось отвечать, как у нас говорят: «Честь дороже золота». А все началось с простого... Мне предъявили обвинение, что я участник тайного сообщества духовенства, и то, что оказался в храме во время проповеди, обличающей гнусную клевету на королеву, выезд из страны мне закрыли. Подписка о невыезде до снятия обвинения, расследование не спешило искать улики. Меня подставили... Нашли свидетелей. И инкриминировали статью 6.1.1 КоАП КФ «административное правонарушение в Фескории». Моему отцу предъявили такие обличающие бумаги и так оклеветали, что у нас с Итаном волосы встали дыбом. Нет, не кинули в казематы и не запретили продолжать учебу, но отец был сейчас бессилен оказать посильную помощь. А за мной теперь следили в открытую шпионы королевы. Жесть, конечно, но как-то привык к такому... С волками жить — по-волчьи выть. Такова теперь наша с Итаном судьба в этом жестоком государстве. И как многие, все больше задумывался, какие по характеру принцы? Ну не верил я, что они не обладают магией, не верил. Просто понимал, слабы сейчас, и поднимать бунт, свергать королеву — не время... Было бы им хотя бы двадцать. Терпения фескорцам не занимать. Как и предположения, что лучше король без магии, но хороший король, чем... Ну, за остальное на плаху точно попадешь. Промолчу. Темные и жестокие времена настали.