***
Два раза медленно перемешайте против часовой стрелки, всыпая щепотку порошка лунного камня. Сделайте паузу, а затем добавьте ещё одну порцию, размешивая по часовой стрелке, убедитесь, что порошок идеально смешался. Зелье должно приобрести лавандовый оттенок с радужным блеском… идеально. — Том? — голос хозяина заставил его слегка вздрогнуть, но он не мог повернуться, чтобы поприветствовать его на этом этапе — если бы он перестал обращать внимание на этот важный момент, всё зелье могло бы взорваться у него перед носом. — Сюда, — рассеянно позвал он, сосредоточившись на добавлении следующего ингредиента и следя за тем, чтобы зелье перешло из лавандового в более насыщенный сиреневый цвет. Почти готово. Он услышал шаги в комнате, но был благодарен Гарри за то, что тот ничего не сказал и не потребовал его внимания. Вот так. Нужный оттенок достигнут. Он быстро погасил пламя под котлом, затаив дыхание, когда один, два, три пузырька поднялись на поверхность. Когда их не стало больше, он медленно выпустил воздух из лёгких, почти беззвучно вздохнув. Взяв четыре контейнера ёмкостью в одну унцию, он наполнил их по очереди, зачерпывая пригодное зелье с верха котла. Увидев, что жидкости осталось немного, он решил, что этого недостаточно для дополнительной дозы. Вылив остатки содержимого котла, он поставил флаконы на поверхность рядом с собой. Затем, повернувшись, он признал присутствие хозяина, опустившись на колени. — Хозяин, — поприветствовал он, встретившись взглядом с изумрудными глазами. — Готовишь зелье? — с любопытством спросил Гарри. Том почувствовал, как уголки его рта искривились в слегка взволнованной улыбке. — Зелье анимага, — ответил он, заметив, как в глазах Гарри заблестело такое же волнение. — То есть…? — нетерпеливо спросил его хозяин. Том кивнул, и лёгкая улыбка превратилась в полноценную. — Да. Нам просто нужно подождать, пока он остынет, а потом мы сможем принять по дозе и посмотреть, какими будут наши животные формы. — Отлично, — сказал Гарри. Том не удивился бы, если бы он начал потирать руки от радости: настолько взволнованным он выглядел. — А пока мы можем поужинать, — сказал Том, поднимаясь на ноги. Гарри бросил на него странный взгляд. — Как ты успеваешь одновременно готовить и делать зелье? — Том махнул рукой. — Я приготовил раньше и наложил на него чары стазиса. Когда магия снова у меня под рукой, я могу действовать более гибко, — легко объяснил он своему хозяину. Гарри поднял брови, а затем коротко усмехнулся. — Я вижу. Ладно, давай сначала поужинаем. Можно ли принимать зелье на полный желудок? — внезапно спросил он, когда они начали подниматься по лестнице. Том на мгновение замешкался, снова прокручивая в голове полученную информацию. — Должно быть, — задумчиво ответил он несколько минут спустя. — Были предупреждения о том, что его нельзя принимать в течение определённого времени после других зелий, но раз уж ты этого не делал…? — он запнулся, выжидательно глядя на своего хозяина, который покачал головой. — Тогда всё должно быть в порядке, — заключил он. Гарри пожал плечами. — Ты тот, кто провёл исследование. Если ты говоришь, что это безопасно, я тебе верю. Том прикусил губу, и его вдруг охватили сомнения. Что, если это действительно вызовет проблемы? Вдруг он упустил что-то важное? Он был настолько поглощён своими мыслями, что не заметил, как оказался на кухне, пока Гарри не прочистил горло. Том перевёл взгляд на его весёлое выражение лица, а затем на окружающую обстановку. — Прости, хозяин, — сказал Том, потирая лоб. — Я… — Волновался, — закончил за него Гарри. Том кивнул, затем повернулся за тарелками с едой, передал одну хозяину, а затем сел за свою. — Скорее всего, напрасно, — продолжил Гарри. Том вздохнул. — Но что, если я не увидел чего-то важного? Гарри наклонился вперёд, выражение его лица стало серьёзным. — Думаешь, ты недостаточно изучил вопрос? — спросил он, устремив на Тома пристальный взгляд. Том задумался. — Нет, — признался он. — Я провёл много исследований как по зелью, так и по самому процессу, прежде чем приступить к процессу варки. Гарри откинулся на спинку кресла, на его лице появилось довольное выражение. — Значит, всё будет в порядке. Если нет, то, возможно, нам придется обратиться в больницу Святого Мунго, но я уверен, что проблем не возникнет. А теперь перестань волноваться и ешь свой ужин, — приказал он, ласковые нотки в его голосе скрадывали напряжение, но при этом не казались чем-то меньшим, чем приказ. И вот, получив приказ своего любимого хозяина, Том подчинился. Принудительно сдерживая мысли о зелье анимага, он отвлёкся от других мыслей, которые роились в его голове с момента последнего собрания агитбригады и последующего визита Беллы. С тех пор они навестили её один раз, и Гринхэм, похоже, соблюдал свои новые ограничения; по крайней мере, пока. Белла тоже стала спокойнее, зная, что находится там, где хочет её Лорд. В общем, это успокоило его, по крайней мере, на короткое время. А вот надолго ли — ещё предстоит выяснить. Однако весь этот опыт научил его кое-чему о себе, и теперь, когда он почувствовал, что наконец пришёл к решению, он решил, что самое время рассказать об этом своему хозяину. — Хозяин? — начал он немного неуверенно, так как Гарри, казалось, был погружён в наслаждение едой, и Том не хотел его прерывать. — М? — Гарри промычал в ответ, бросив на Тома быстрый взгляд, прежде чем вернуться к еде. — Ты помнишь то предложение насчёт того, чтобы я руководил реабилитационным центром для бывших рабов, помогающим им встать на ноги — Да, — ответил Гарри, оторвавшись от еды и слегка сузив глаза. — Ты принял решение по этому поводу? — Думаю, да, — медленно произнёс Том. — Если ты хочешь, чтобы я управлял им, хозяин, то, конечно, я буду следовать твоему приказу. Но если я могу выбирать… я бы предпочёл не брать на себя ответственность за всё это. — Это твой выбор, Том, — ответил Гарри нейтральным тоном. — Я сказал это в самом начале и подтверждаю сейчас. Я не собираюсь приказывать тебе ни в коем случае. Но я считаю, что тебе нужен какой-то проект, что-то, над чем можно работать. Том кивнул. — Я знаю, — признал он. Гарри был прав — проект по анимагии мог занять его на какое-то время, но это было не то же самое, что иметь какую-то большую цель, к которой можно стремиться. Конечно, его главная цель — быть хорошим рабом для своего хозяина и как-то расплатиться с Гарри, но… в повседневной жизни он чувствовал, что ему нужно что-то ещё, чтобы занять себя. Особенно если Гарри в обозримом будущем не будет дома большую часть дня, что казалось весьма вероятным. — И я не говорю, что не хочу принимать в этом участие, но я не хочу быть главным. Гарри на мгновение пристально посмотрел на него, а затем откинулся на стуле, отвлекаясь от еды. — Объясни, — потребовал он минуту спустя. Том ответил. — С Беллой я понял, что… мне было так легко отдать решение о том, что с ней делать, тебе, — пояснил он, не сводя глаз с изумрудного взгляда хозяина, чтобы подчеркнуть свою искренность. — Я хотел что-то сделать для неё, но понимал, что все мои идеи, как улучшить её положение, помогут ей за счёт вреда другим. Чувство вины внутри меня, страх сделать неверный шаг мешали найти компромисс. Если бы я был главным, я бы принял решение, а потом, возможно, переживал бы, что оно было неправильным. Но мне не пришлось этого делать, потому что ты мой хозяин, потому что в конечном счёте это было твоё решение. Поскольку я раб, я не мог принять решение без твоего одобрения, без твоего согласия. И это было огромным облегчением, — торопливо закончил он, и воспоминание о том, как он освободился от чувства вины, вновь наполнило его спокойствием. Через мгновение он перевёл взгляд на Гарри, заметив блеск понимания в изумрудных глазах. — Думаю, я понимаю, — тихо сказал Гарри. — Ты не хочешь нести ответственность за то, что происходит с другими. Том кивнул. — В общем, да, — признал он. — Я не хочу нести это бремя теперь, когда мне нет необходимости этого делать. Я не хочу нести его даже за себя — именно с этой целью я поклялся тебе. Но это не значит, что я вообще не хочу участвовать в этом деле, как я уже сказал. — Так что же ты хочешь делать, если не управлять им? — спросил Гарри, и в его голосе не было ни намёка на осуждение или неодобрение, как бы Том ни искал его. В конце концов, он просто пожал плечами. — На самом деле я не знаю. Возможно, я мог бы работать целителем. — Целителем? — повторил Гарри. — Каким целителем? Целителем разума, как ты делал с Драко? Том снова пожал плечами. — Наверное, если это то, что нужно человеку. А может, и что-то другое, — он вздохнул. — Я действительно хочу чем-то помочь, — продолжил он, — но не под своим руководством. Гарри медленно кивнул. — Хорошо, я буду иметь это в виду, — наконец задумчиво произнёс он. — Всё ещё находится на ранней стадии, но знать, что я буду искать управляющего, полезно, — он снова посмотрел на Тома. — Спасибо, что сказал мне. Том полуулыбнулся, почувствовав облегчение от того, что Гарри не собирается навязывать ему эту роль. Он не думал всерьёз, что Гарри так поступит, но чувствовал некоторую вину за то, что может подвести своего хозяина. Однако реакция Гарри не указывала на то, что он разочарован решением Тома, и это было приятно осознавать. Закончив обсуждение, оба с новым аппетитом принялись за еду.***
— Что теперь? — спросил Гарри, чуть ли не подпрыгивая на месте от возбуждения. Они находились в бальном зале, самом большом помещении в доме. Гарри поинтересовался, так ли это необходимо, но Том лишь пожал плечами, напомнив, что никто из них не знает, какими могут быть их формы и насколько большими они могут быть. Том снисходительно улыбнулся ему, как смотрят на ребёнка, который радуется какому-то лакомству. — Теперь займёмся зельями. Наверное, хорошая идея — принимать их отдельно. Во-первых, если что-то пойдёт не так, останется один из нас в человеческом облике, который сможет чем-то помочь. С другой стороны, если один из нас будет животным-добычей, а другой — хищником, это… может плохо кончиться. Гарри поморщился при этой мысли. Хотя ему было интересно, как с этим справлялись его отец и Сириус — ведь олени были добычей, а собаки (и волки), несомненно, хищниками. — Ладно. Итак, кто первый? — спросил Гарри. — Наверное, я, потому что если что-то пойдёт не так, ты, скорее всего, будешь знать, что делать. Том покачал головой. — Нет, хозяин. Если я ошибся с зельем, то лучше уж я буду страдать от последствий, чем ты. Гарри смерил его взглядом. — Насколько вероятно, что это произошло? — спросил он. Том невозмутимо пожал плечами. — Маловероятно, но это сложное зелье, так что тоже не нулевая вероятность. Гарри тщательно обдумал этот вопрос, взвесив все за и против. В конце концов он решил, что любопытство посмотреть на форму Тома перевесит его собственное любопытство. Что касается возможности ошибиться, то он почти сразу же отбросил эту возможность, зная, каким дотошным может быть Том — и будет, когда дело дойдёт до чего-то подобного. — Ладно, ты первый. Том кивнул, на его лице появилось облегчение. Он взял один из флаконов со стола, куда положил их, когда вошёл раньше, и быстро откупорил его. Выплеснув пурпурную жидкость внутрь, он слегка поморщился от её вкуса. Он только успел поставить пустой пузырёк на место, как вдруг сгорбился и застонал от дискомфорта. Превращение заняло больше времени, чем в те несколько раз, когда Гарри видел, как меняются Сириус или Минерва, но не намного дольше. Чёрные волосы проросли, руки удлинились, а ноги укоротились. Тело Тома значительно изменило форму, как и его голова, на которой появились довольно острые белые клыки. За спиной Тома появился длинный толстый хвост и начал мотаться туда-сюда. Мгновение спустя превращение завершилось. — Том? — осторожно спросил Гарри, не приближаясь к нему. Его раб предупредил его, что в некоторых случаях использования зелья звериные инстинкты слегка дезориентировали. Учитывая, что сейчас перед ним находилась машина для убийств, он не хотел рисковать, чтобы эти инстинкты не сработали. — Кивни головой, если ты контролируешь ситуацию. Мгновение спустя огромный кот наклонил голову, и Гарри позволил себе слегка дрожащий вздох облегчения. Одно дело — рассматривать возможность превращения одного из них или обоих в хищника; гораздо сложнее столкнуться с реальностью. Том медленно, но вкрадчиво двинулся к Гарри, и сама его походка говорила о его хищной натуре не меньше, чем острые клыки во рту. Он легонько толкнул Гарри в колени, издав странный звук. Это было что-то среднее между пыхтением и звуком, будто бы он сказал «ой», и Гарри расслабился, когда стало ясно, что он не представляет угрозы. Он опустил руки к голове Тома и начал гладить его, почёсывая за ушами. Чёрный мех Тома был шелковисто-гладким, но так близко Гарри мог видеть, что он не совсем чёрный — на самом деле под первоначальным слоем чёрного виднелось множество мелких, более чёрных следов. Задумавшись, он проанализировал увиденное. Длинное тело, но с довольно мощными плечами. Длинный хвост. Округлые уши и зрачки, такие же круглые, как у Тома в человеческом облике, — в сущности, глаза не изменились, их цвет был таким же красным, как и раньше, хотя вокруг них не было белого. Довольно компактная морда с очень заметными клыками на верхней и нижней челюсти. Опустившись ниже, Гарри провёл рукой по ноге Тома, не в силах забыть о зубах, разрушающих черепа, которые находились совсем рядом с его головой. Стройные, мощные ноги с довольно большими лапами. По настоянию Гарри Том поднял одну лапу и вытянул когти, а через мгновение втянул их. Гарри привстал, его глаза расширились от длины и остроты оружия, спрятанного в подушечках. Восприняв движение Гарри как разрешение двигаться, Том начал испытывать своё тело, бегая на другую сторону бального зала, прыгая, крутясь в воздухе. Он даже запрыгнул на один из столов, но через мгновение спрыгнул с него, когда тот заскрипел под его весом. Все его движения были грациозными и изящными. Хотя Гарри поначалу удивился, что он не был змеёй, он должен был признать, что эта форма идеально подходила Тому. Дело было не только в том, что Гарри уже почти сравнивал Тома с котом: он был склонен прижиматься к ногам Гарри, почти мурлыкать под его ласковыми руками и наслаждаться теплом огня на своей коже. Кроме того, движения Тома были именно такими, какими он неоднократно восхищался, наблюдая за Томом во время боя, — грациозная сила и угроза. Через пять минут после того, как Том выпил зелье, он остановился и снова сгорбился на месте — превращение происходило в обратном порядке. Том поспешил вернуться к Гарри с места своего превращения, его глаза сияли. — Ты видел это, Гарри? — воскликнул Том. — Ты видел, во что я превратился? Гарри подумал, не стоит ли ему язвительно пошутить, но решил, что это было бы подло — он никогда не видел Тома таким взволнованным, как сейчас. — Какой-то кот? — предположил он, и его губы тронула улыбка, вызванная явным удовольствием Тома. — Леопард, — ответил Том и кивнул. Он начинал контролировать своё волнение, что немного огорчило Гарри — было забавно наблюдать за ним в таком состоянии. — Я не знал, что леопарды бывают чёрными, — нахмурившись, спросил Гарри. Том нетерпеливо махнул рукой. — Некоторые представители рода пантера могут родиться с определённой комбинацией аллелей, которые вырабатывают больше тёмного пигмента меланина, чем более обычные представители вида. Короче говоря, моя анимагическая форма — это чёрный леопард, но тем не менее леопард, — он всё ещё выглядел очень довольным собой. — Ты не хотел быть змеёй? — с любопытством спросил Гарри. Том пожал плечами. — Я бы, конечно, не отказался, но мне очень нравится эта форма, так что… — он снова пожал плечами. — Теперь твоя очередь, — он взял со стола одну из других склянок, но прежде чем отдать её, окинул Гарри «преподавательским» взглядом. — Помни, у тебя всего пять минут, поэтому постарайся запомнить, что ты чувствуешь, находясь в теле. Чем больше ты сможешь представить, как это — двигаться, лежать, бежать, тянуться, прыгать и всё остальное, тем легче будет на самом деле трансформироваться. — Я знаю, Том, — сказал Гарри с некоторым нетерпением. Он слышал это уже не в первый раз. — Помнится, ты говорил, что главное преимущество этого метода перед медитацией в том, что зелье даёт преимущество в том, что ты можешь визуализировать животное и почувствовать себя в его теле. Том кивнул. — Именно так, — с этими словами он передал пузырёк Гарри и сделал несколько осторожных шагов назад. Гарри откупорил его, как это сделал Том несколькими минутами ранее, и, следуя примеру своего раба, быстро выпил. Теперь он понял, почему Том скривился — на вкус это была какая-то смесь животного мускуса и мертвечины. Но, по крайней мере, вкус быстро исчез. Мгновение спустя его тело начало меняться. Это не было болезненно, но чувствовать, как под кожей смещаются и меняются кости, как расширяется плоть, было, конечно, неприятно. Из его спины вылезли новые придатки, а во рту зашевелились зубы. Его позвоночник удлинился, и он вдруг стал чувствовать больше, чем когда-либо прежде. В какой-то момент он закрыл глаза, а когда всё закончилось, открыл их. Первое, что он отметил, — это то, что комната стала значительно меньше, чем была раньше. Он всё ещё стоял, нет, он сидел на задних лапах… Он подвигал головой, чтобы разглядеть себя, и обнаружил, что шею вытягивать гораздо легче, чем раньше. На самом деле он мог без особого труда опустить голову до уровня живота. Он увидел Тома, который выглядел удивительно маленьким, и вдруг почувствовал, как его пронзила вспышка голода. К счастью, его было достаточно легко контролировать, но всё же это подсказало Гарри, что он, скорее всего, тоже хищник. Сфокусировав взгляд на лице Тома, Гарри был дезориентирован, так как его зрение словно увеличилось, и даже на расстоянии нескольких метров он увидел детали, которые обычно видел, только лёжа в постели, когда их лица были всего в нескольких дюймах друг от друга после поцелуя. Когда ему удалось разглядеть выражение лица Тома, его сердце упало. Его раб выглядел удивлённым. Нет, он выглядел потрясённым. А раз Том так выглядел, значит, Гарри снова совершил что-то странное. Задумавшись, действительно ли он хочет это знать, он посмотрел в зеркало на одной из стен бального зала и издал стон, который разнёсся по всему помещению. Он был чёртовым драконом. Драконом. Почему, ради Мерлина, он не мог стать кем-то нормальным? Хотя бы раз? Вздохнув, и с некоторым ужасом осознав, что от него исходит дым, он смирился с тем, что никогда не будет нормальным. Поэтому, зная, что времени у него мало, он начал испытывать своё тело. Первым делом — конечности. По ощущениям его руки были похожи на те, что были раньше. Главное отличие заключалось в том, что у него больше не было большого пальца, а только четыре пальца с очень острыми когтями. Однако, если не считать того, что они были немного более ограничены в движениях — он никак не мог так владеть палочкой, — они были довольно похожи. Ноги были немного другими, но, если не считать того, что он стоял на носках с пяткой посередине ноги, они тоже двигались примерно одинаково. Как и руки… передние лапы, они заканчивались четырьмя большими когтистыми пальцами, когти были ужасно острыми и длиной не менее ладони. Они впивались в деревянный пол бального зала, оставляя на нём выбоины, которые заставили Гарри вздрогнуть, а затем пожать плечами. Гарри наклонился вперёд, чтобы встать на четвереньки, и тут же понял, что эта порода драконов не предназначена для ходьбы или бега на длинные дистанции. Разница в длине передних и задних лап не позволяла сделать больше, чем несколько прыжков вперёд. Хвост тоже был несколько неудобен: он явно пытался удержать равновесие, но из-за неопытности Гарри в управлении им он несколько раз чуть не кувыркнулся в одну или другую сторону. Подумав, что он достаточно сосредоточился на этом, Гарри решил попробовать то, что действительно приводило его в восторг, — крылья. Кроме того, сказал он себе, крылья были самой странной частью всего этого, так что ему нужно было провести время, ощущая их. Расправив их, он понял, что они должны быть около тридцати футов в ширину и, вероятно, вдвое больше его длины, если то, что он видел в зеркале, соответствовало пропорциям. Он легонько ударил ими раз, два и сразу почувствовал, как нарастает подъёмная сила и он становится лёгким. На мгновение ему захотелось, чтобы они оказались снаружи и он смог попробовать полетать. Потом он напомнил себе, что, когда до конца полёта осталось меньше пяти минут, это, вероятно, было бы не очень хорошей идеей… Повернувшись, он осмотрел себя со стороны и вынужден был признать, что выглядит довольно привлекательно. Совсем не похожий на венгерскую хвосторогу, с которой он столкнулся на четвёртом курсе, он был гораздо меньше, более стройный и изящный. Его голова больше напоминала голову змеи, чем дракона, а когда он открыл рот, то увидел два длинных клыка, которые, как он был уверен, были ядовитыми. На самом деле он напоминал василиска, с которым столкнулся на втором курсе… Немного вздрогнув от этого, он обратил внимание на остальные части своего тела. Не удивительно, что ему удалось так легко повернуть шею — длина шеи составляла около пяти футов, тела — около шести, а хвост сужался к последним пяти. По всей длине позвоночника у него были короткие шипы, а чешуя имела медный цвет. В оставшееся время он уделил внимание своим органам чувств. Как он уже заметил, зрение стало более целенаправленным, и он был рад, что плохое зрение в человеческой форме не перешло на анимагическую форму. С интересом он отметил, что глаза у него зелёные, цвет передался так же, как и у Тома, хотя зрачки у него щелевидные. А вот обоняние, казалось, было немного приглушено. Так было до тех пор, пока Гарри, следуя инстинкту, не высунул язык. Он «попробовал» воздух, как змея, и на него внезапно обрушилась целая гамма чувств, которым он не знал названия. Собственно… он попробовал ещё раз. Да. Он ощущал тепло в воздухе. Он мог бы определить, где находится Том, только по этому признаку. Его слуховое восприятие, похоже, не претерпело особых изменений, хотя он слышал какие-то воющие звуки и более глубокие пульсирующие звуки, которые могли свидетельствовать о том, что диапазон его слуха увеличился. Если прибавить к этому дополнительные ощущения от трёх дополнительных конечностей, Гарри быстро почувствовал себя подавленным. Со смесью облегчения и грусти он почувствовал, как под его кожей произошло движение, означавшее возвращение к человеческому облику.***
Том уставился на него. Он знал это. Но ничего не мог с собой поделать. Его хозяин только что превратился в дракона. Он сомневался, что Гарри осознавал последствия этого. Очень немногие люди превращались в магических существ. Очень немногие. Для этого требовалась глубина магии, которой обычно не было. Том не ожидал, что превратится в магическое животное, и не превратился; то, что он не превратился, а Гарри превратился, свидетельствовало о том, что он уже давно подозревал: когда Гарри достигнет зрелости, он станет гораздо могущественнее, чем Том был или когда-либо будет. Из Гарри получился красивый дракон, подумал Том, и та часть его сознания, которая не восклицала по поводу того, что один из немногих зарегистрированных волшебников, способных создать магическую анимагическую форму, был его хозяином, в действительности наблюдала за тем, каким драконом был Гарри. Медная чешуя, переливающаяся в свете люстр, острые опасные клыки, маленькое (для дракона — Гарри был всего около шестнадцати футов в длину и весил, наверное, как небольшой магловский автомобиль), лёгкое тело, явно предназначенное для скорости и ловкости в воздухе, и ужасающе острые когти. Перуанский змеезуб, если он не ошибся в своих догадках. По его мнению, логично. Том провёл время до возвращения Гарри в человеческий облик, каталогизируя его внешность и запоминая, чтобы впоследствии помочь хозяину. Когда Гарри вновь обрёл человеческий облик, Том заметил на его лице довольно раздражённое выражение. — Хозяин? — настороженно спросил Том. Что-то пошло не так? — Какие-то проблемы? — Моя проклятая удача — вот в чём проблема, — огрызнулся Гарри, хотя не похоже, что гнев был направлен именно на него. Том нахмурился. — Что ты имеешь в виду? Тебе не нравится, что ты дракон? Очень немногие волшебники достигают магической формы, а у тебя… Гарри перебил его. — То, что у меня есть, делает меня ещё большим уродом, я знаю, — проворчал он. Том нахмурился ещё сильнее. — Нет, это делает тебя могущественным, — поправил он. Гарри хмыкнул и отвернулся. — Ты не чувствуешь, что форма тебе подходит? — тихо спросил Том. Гарри с вызовом посмотрел на него. — А ты считаешь, что она мне подходит? У Тома было немного времени, чтобы подумать об этом, и у него на языке уже вертелся готовый ответ. — Да, — честно сказал он. Гарри, казалось, был немного ошеломлён его быстрым ответом. — Почему? — спросил он, его тон немного утратил злость. — Подумай об этом, хозяин. Ты любишь летать — перуанский змеезуб самый проворный и быстрый из всех пород драконов. Ты защитник — как и драконы. Ты упрям и решителен — как и драконы: известны случаи, когда дракон годами преследовал человека, угрожавшего его гнезду. И, — добавил он с ноткой озорства в тоне, — ты становишься раздражительным, когда твой сон нарушают. Гарри усмехнулся последним словам, но, похоже, думал о других. — Я имею в виду, что идея о возможности летать… — начал он с тоской. — Но какой толк от этого чёртова огромного дракона?! — внезапно спросил он, и к нему вернулась угрюмость. Том снова нахмурился. — Что ты имеешь в виду? — Ну, подумай об этом. Твоя форма очень хороша для того, чтобы красться в темноте. Форма Сириуса хорошо подходит для того, чтобы сливаться с другими собаками и жить в городах. Форма Хвоста, как бы мне ни хотелось сказать об этом человеке что-то хорошее, вполне соответствовала его предназначению шпиона. Минерва тоже хороша, чтобы красться незамеченной. Чёртов огромный дракон не сможет никуда уйти, не привлекая внимания. Не говоря уже о том, что я никогда не смогу выйти на улицу, где меня может увидеть магл. Том медленно кивнул. — Я понимаю твою точку зрения с точки зрения шпионажа, но подумай о том, в чём драконы очень хороши. Будет очень мало врагов, против которых ты будешь уязвим, когда сможешь превратиться в существо, чья шкура обычно является частью дуэльных мантий из-за её устойчивости к магии. Ты можешь дышать огнём, а твои клыки будут очень ядовитыми. По сути, ты — армия из одного человека. Гарри вздохнул и вдруг стал выглядеть очень уязвимым. Том почувствовал внезапное желание подойти и заключить его в объятия. — Да, но разве я не могу быть чем-то большим, чем просто разрушением? — почти жалобно спросил он. Том поддался порыву и лишь на мгновение замешкался с протянутыми руками, прежде чем Гарри качнулся к нему, и сжал объятия. — Хозяин, ты гораздо больше, чем разрушение. Тебе не обязательно использовать свою форму для разрушения. Ты можешь использовать её для защиты, для охраны. Мерлин, да ты можешь просто летать с её помощью, если захочешь, — он слегка усмехнулся и поцеловал Гарри в лоб. — Твоя форма — это выражение тебя, как и твоя магия. Делай с ней то, что хочешь, то, что считаешь нужным. Гарри издал дрожащий смешок, затем глубоко вздохнул и отстранился. Том тут же отпустил его и сделал полшага назад, чтобы не стоять почти вплотную к своему хозяину. — Спасибо, Том, — тихо сказал Гарри. Том одарил его тёплой полуулыбкой. — В любое время, Гарри, — ответил он. На несколько мгновений воцарилось молчание, и на лице Гарри появилась новая хмурая гримаса. Тому захотелось вздохнуть. Что теперь? — Как ты думаешь, василиск, укусивший меня на втором курсе, мог повлиять на мою форму? — задумчиво спросил Гарри. Теперь настала очередь Тома нахмуриться. — Почему ты так думаешь? Гарри пожал плечами. — Просто форма моей головы в этой форме. Очень напоминает… И клыки, которые у меня были. Они выглядели совершенно идентично, вплоть до слабого желтоватого оттенка яда. Том вспомнил, как смотрел на Гарри. — Вполне возможно, — медленно ответил он, отмечая про себя сходство между ними. Голова Гарри в драконьей форме была очень похожа на голову василиска — узкая, полная острых зубов, хотя два наиболее выдающихся, и гребень, поднимающийся на затылке. Конечно, у василиска гребень был в виде перьев, а у Гарри — в виде небольшого набора рогов, направленных назад, чтобы защитить уязвимое место у основания головы, но… — Возможно, нам стоит проверить твой яд, когда ты сможешь нормально трансформироваться. Яд перуанского змеезуба довольно силён, но он не такой сильный, как у василиска, и действует по-другому. Будет интересно посмотреть, на какой тип яда больше всего похож твой. — Тогда, может быть, в этом причина того, что у меня такая форма? А не потому, что я какой-то очень сильный волшебник? — спросил Гарри со странной ноткой отчаяния в голосе. Том нахмурился ещё сильнее. — Сомневаюсь, — прямо сказал он. — Если бы у тебя не было силы, но ты всё ещё находился под влиянием василиска, то, скорее всего, превратился бы в немагическую змею. Гарри, казалось, сдулся. — Почему ты так упорно не желаешь это признавать? — спросил Том с некоторым замешательством. До недавнего времени он никогда не хотел обладать силой, хотя сейчас, будучи взрослым, он понимал, что в детстве она была ему не по зубам. Гарри пожал плечами, выглядя несчастным. — Гарри? — спросил Том, слегка надавливая, но надеясь, что не слишком сильно. Гарри вздохнул и отвёл взгляд. — Я ненавижу, что они всё ещё влияют на меня, но… то, что я был необычным у Дурслей, не принесло мне ничего, кроме боли. В Хогвартсе то, что я был необычным, заставляло школьное население ненавидеть меня в одни моменты так же сильно, как и любить в другие. Я… — он снова глубоко вздохнул. — Иногда мне хочется просто быть нормальным. А потом случается что-то вроде этого, и мне напоминают, что я действительно не такой. Том несколько мгновений обдумывал слова своего хозяина, а затем уголок его рта приподнялся. Он протянул руку и погладил Гарри по щеке так, как тот часто делал это с Томом, пока хозяин не поднял глаза. — Чёрт возьми. Нормальным, — сказал Том очень серьёзно. — Думаешь, я бы предложил тебе своё подчинение, если бы ты был нормальным? — фыркнул он. — Думаешь, твоя предвыборная группа последовала бы за тобой, если бы ты был нормальным? Думаешь, министр обратился бы к тебе за советом, если бы ты был нормальным? Думаешь, ты бы выиграл войну, если бы был нормальным? — он сделал небольшую паузу, пристально глядя в глаза Гарри. — Признай это, мой любимый хозяин. Ты не нормальный, и никогда им не будешь. Но и не должен им быть. Ты рождён для величия. Прими это. Гарри на мгновение выглядел почти рассерженным, словно ясное высказывание Тома задело его до глубины души, и Том подумал, не зашел ли он слишком далеко. Он опустился на колени и посмотрел на Гарри. — Накажи меня за мои слова, хозяин, если они тебя расстроили, но ты не можешь отрицать их правдивость, — на несколько мгновений Том подумал, что Гарри собирается принять его предложение, но затем гнев исчез с его лица. — Нет, — вздохнул он, снова отводя взгляд. — Нет, ты прав, — он надолго замолчал, прежде чем продолжить. — Я долгое время позволял другим определять меня, — сказал он с мрачной ноткой и таким же серьёзным выражением в глазах, когда снова встретился взглядом с Томом. — Может быть, пришло время прекратить это и просто быть самим собой? Улыбка расплылась по лицу Тома. — Я с нетерпением жду, когда увижу это, хозяин, — честно ответил он, испытывая лишь волнение при этой мысли.