***
— Гарри, мы можем с тобой поговорить? — это был конец очередной недели в Министерстве, но Гарри с готовностью остановился, услышав серьёзные нотки в голосе Невилла. Когда он обернулся, то был немного удивлён, увидев некоторых других людей, которые в данный момент проходили обучение на новобранцев. На самом деле, это были почти все из них — не хватало только Джима, Люси и Голдштейна. Даже Забини был там, что заставило Гарри задуматься о том, что же всё это значит. Старший из двух слизеринцев в их группе не был… недружелюбным. Просто ему было трудно влиться в коллектив. Гарри и Невилл, а также Дин и Симус составляли большую часть гриффиндорской комнаты в общежитии, не хватало только Рона. Кроме того, Невилл был очень близок со Сьюзен, Падмой, Джастином, Люси и Джимом, которые были в Сопротивлении. По крайней мере, так было до тех пор, пока Джастин и Люси не бросили учёбу сразу после Рождества. Забини… он не подходил. Он даже не был близок с Голдштейном, другим Слизеринцем, который в основном держался особняком. Он не сражался за Волдеморта, конечно, нет, иначе его бы поработили, но он был слизеринцем. Как бы Гарри не нравилось осознание того, что он был предвзят, сам того не зная, он не мог отрицать, что это сыграло свою роль. Возможно, Забини это понял, ведь даже сейчас он не стоял вместе с остальными, а держался поодаль, с приличным расстоянием между ними. — Конечно, Невилл. Чем я могу помочь? — спросил Гарри, переводя взгляд с Забини на остальных, стоящих вплотную за его другом. Невилл неловко замялся, и Гарри удивлённо поднял брови — в школе Невилл был крайне застенчив, но пережитое во время войны в основном избавило его от этого. Видеть признаки того молодого Невилла, которого Гарри помнил, было… необычно. — Понимаешь, Гарри, мы… — Мы слышали о том, что ты делаешь с Гермионой, — перебил Симус, его голос был необычайно мрачным. Гарри приготовился к обвинениям, к тому, что люди, которые сражались против Волдеморта и его Пожирателей смерти, люди, которые пострадали из-за них, осудят его действия. Это ничего не изменит — Гарри был полон решимости довести свои усилия до конца, — но будет неприятно. — И мы хотели бы помочь. Подождите, что? Гарри на мгновение потерял дар речи от шока. Это… не то, чего он ожидал. — Что? — спросил он с некоторым недоверием, слово сорвалось с губ, онемевших от удивления. — Мы хотим помочь, — повторил Дин, его голос был таким же серьёзным, как у Симуса. — Но почему? — не удержался он от вопроса. На этот раз вперёд шагнула Сьюзен. — Потому что мы поставили свои жизни на кон, чтобы бороться за справедливость, за то, что правильно, а это не так. Гарри огляделся по сторонам, вглядываясь в выражение каждого лица, и в конце концов остановился на лице Забини. Оно было таким же мрачным и решительным, как и у всех остальных. — Понятно, — сказал Гарри, едва справившись со своим удивлением. Затем, сделав глубокий вдох, он снова включил мозги. — Мы с Гермионой будем рады вашей помощи, — начал он, осознавая, насколько это правда. С того первого раза у них было несколько совещаний, они добились определённого прогресса, но всё ещё не знали, как действовать дальше, чтобы добиться представления правил на рассмотрение Визенгамота, не говоря уже об их принятии. Кроме того, они ещё даже не начали думать о том, как осуществить какую-либо программу после рабства. Гарри также прекрасно понимал, как быстро ускользает март. С учетом плотного графика обоих им везло на встречи хотя бы раз в неделю, а дел, казалось, было так много. Честно говоря, Гарри чувствовал себя перегруженным. По крайней мере, состояние Драко постепенно улучшалось. Он всё ещё не мог пользоваться мебелью, когда Гарри находился в комнате, но Том сказал ему, что он начинает садиться на стул во время обеда, когда они остаются вдвоём. Он постепенно становился менее пугливым, менее настороженным. Теперь казалось, что он просто наблюдает, а не ожидает нападения в любой момент. Том ещё несколько раз погружался в его сознание и сообщал о хорошем прогрессе в обработке памяти. Конечно, травма всё ещё давала о себе знать — повышение голоса Гарри или Томом приводили его в ужас, он начинал заикаться, даже если оно не было направлено на него. Он также очень старался всегда быть полностью закрытым от запястий до лодыжек, даже если ему было немного жарко в своей тяжёлой одежде. Гарри разрешил бы ему наложить охлаждающие чары, но, честно говоря, он понятия не имел, где находится палочка Драко, и сомневался, что блондин может наложить чары без посторонней помощи, в отличие от Тома. Но что делать с другими рабами, которые всё ещё страдали, он не знал. Ни он, ни Гермиона никогда не были особенно искусны в политике, а знания Тома, который был, устарели на несколько лет. Так что, если бы они могли получить помощь от других людей… это могло бы стать решением их проблем. — У нас с Гермионой завтра в восемь вечера встреча по этому поводу. Кто-нибудь из вас может присоединиться к нам? — спросил он, подумав несколько мгновений. Остальные посмотрели друг на друга, а затем снова повернулись к Гарри. Сьюзен, Падма, Невилл и Симус сказали, что они свободны. Дин, судя по всему, в этот вечер играл в футбол, поэтому не смог. Затем сбоку раздался тихий голос. — Я свободен, — предложил Забини, а затем неуверенно произнёс. — Если вы позволите. Гарри улыбнулся ему, ненавидя то, что он позволил своим предубеждениям против Слизерина заставить Забини… Блейза… нервничать, предлагая помощь. — Мы будем рады, если вы нам поможете, — заверил он. — Не волнуйтесь, у нас уже есть один слизеринец в команде; что нам ещё один? — попытался пошутить он. Забини… — Блейз нахмурился. — Драко помогает? Он…в состоянии? — А, — выругался про себя Гарри. Он не хотел обсуждать это здесь… — Что-то вроде того, — уклончиво ответил он, не обращая внимания на взгляды, которыми перебрасывались остальные. — Я расскажу вам больше, когда вы придёте ко мне завтра вечером, — затем, внезапно задумавшись, он оторвал кусок пергамента от своих записей и нацарапал на нём название дома и пароль от камина. Затем, продублировав его, он раздал записки всем присутствующим. — Значит, завтра в восемь вечера, ребята? — услышав хор согласия, он повернулся и поспешил к камину, зная, что опоздает на ужин, и не желая, чтобы Том бросал на него раздражённые взгляды по этому поводу.***
Наступил субботний вечер, и они быстро поужинали, прежде чем должны были прибыть гости Гарри. — Драко, — начал Гарри, когда они уже заканчивали ужинать. — Да, хозяин? — ответил блондин, в его тоне было больше ожидания, чем настороженности или страха, как в начале всего этого. — Ты ведь знаешь, что можешь присоединиться к нам? Нам важно твоё мнение. Но я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным. Если тебе не по душе эта идея, можешь не приходить. Серые глаза Драко заблестели, встретившись с его глазами. Гарри почувствовал удовлетворение, восприняв это как ещё один признак того, что ему удаётся прорваться через внушение своего предыдущего хозяина. — Спасибо за предложение, хозяин, — тихо сказал он после паузы. Больше он ничего не сказал; не сказал, присоединится он к ним или нет, но Гарри решил, что лучше не настаивать. Услышав звук камина, он быстро проглотил последний кусок еды, оставшийся на тарелке, и отправился приветствовать всех, кто там был. Ожидая увидеть Гермиону, он был удивлён, увидев Невилла. — Привет, Невилл, — поприветствовал он. — Ты рано, — прокомментировал он, взглянув на часы, которые по-прежнему показывали без десяти восемь. Мужчина пожал плечами с полуулыбкой. — Подумал, что лучше быть раньше, чем позже. Ты ведь не возражаешь? — Не-а, — беспечно ответил Гарри. — Мы подождём здесь остальных, а потом пойдём в гостиную. После первого сеанса они с Гермионой решили, что гостиная — лучшее место для планирования, чем зал, и проводили там все свои встречи. Готовясь к сегодняшнему заседанию, Гарри принёс кресла из других комнат дома, чтобы все могли сидеть, и соорудил низкий кофейный столик, чтобы люди могли поставить свои напитки на что-то менее шаткое, чем пол или подлокотник кресла. Махнув Невиллу рукой, чтобы он сел, пока они ждут остальных, он с любопытством посмотрел на своего друга. — Невилл… почему ты хочешь помочь? Гермиона всегда была ярой противницей рабства, поэтому для меня не удивительно, что она хочет полностью отменить рабство, а если не может этого сделать, то улучшить условия жизни тех, кто от него страдает. Я каждый день имею дело с травмированным рабом, поэтому меня это очень трогает… Но у тебя нет раба… Невилл на мгновение замолчал, уставившись в огонь. — Знаешь, почему у меня нет раба? — тихо спросил он. Гарри слегка пожал плечами. — Полагаю, я думал, что по той же причине, по которой и я не хотел бы иметь раба — мне хватило конфликтов и угнетения во время войны на всю жизнь. — Я никогда не соглашался с наказанием. Бабушка мрачно отмечала победу, когда впервые услышала эту новость. Вообще-то, она сказала, что хотела бы, чтобы это было сделано после первой войны, сказала, что второй войны не было бы, если бы все Пожиратели смерти были порабощены, — он сделал небольшую паузу. — Мне было трудно возразить, — признался он. — Поэтому я сказал себе, что мой способ выразить протест против случившегося — бойкотировать аукцион, никогда не покупать рабов и не вступать в отношения с теми, у кого они есть, — он невесело улыбнулся. — Помнишь ту встречу в Косом переулке? — Такое трудно забыть, — криво усмехнулся Гарри, — в конце концов, именно тогда Том чуть не погиб. От этой мысли у него странно сжалось сердце, хотя это было всего лишь воспоминание. Невилл просто кивнул, его взгляд был устремлён вдаль. — Вот почему я так удивился, увидев тебя с рабом, — я не мог поверить, что именно ты решился купить его. Потом, конечно, ты объяснил, что он — невольное приобретение, и тогда я так озаботился его личностью, что потерял всякое представление о том, что он раб, — он снова сделал паузу, глядя на пламя, а затем перевёл взгляд на Гарри. — Только после выхода статьи я избавился от чувства собственного превосходства. Гарри нахмурился. — Что ты имеешь в виду? Невилл пристально посмотрел на него, и любой намек на юмор исчез с его лица. — Я имею в виду, что я чувствовал своё превосходство, потому что отказался от раба по моральным соображениям, но потом понял, что, в сущности, я лишь снимаю с себя ответственность. Отказ от раба не сделал меня моральным — он просто открыл всех этих людей, большинство из которых не были чудовищами, какими были члены Внутреннего круга, для того, чтобы их купили люди, которые искренне хотели властвовать над другим человеческим существом, — он сделал небольшую паузу. — Ты знаешь, что и Захария Смит, и Синтия Иствуд покупали рабов? — спросил он. Гарри пожал плечами. — Я столкнулся со Смитом на балу в Министерстве — с ним был Нотт, так что да. А вот Синтию Иствуд я не знаю. Невилл кивнул. — Она была главарём хулиганов, которые годами изводили Полумну, — мрачно сообщил он. Брови Гарри удивлённо поднялись. — К счастью, она училась на год старше нас, так что к моменту появления Кэрроу она уже закончила школу, иначе я бы опасался за способность Полумны справиться с ситуацией. Но у неё есть раб, как и у Смита. Оба хулиганы… Я с содроганием думаю, каково жить с ними, — он вздохнул. — Именно такое осознание заставило меня решить что-то сделать… Потому что я, потому что всё Сопротивление, весь Орден… все, кто мог бы относиться к рабам с некоторым уважением… потому что мы отказались взять на себя ответственность за нашу победу, теперь мы имеем ситуацию, когда слишком много людей выйдут из рабства настолько травмированными, что не смогут нормально жить. Потом ко мне стали приходить другие, один за другим, говоря о том же, что чувствовал я… желая чем-то помочь, и… вот мы и пришли, — он замолчал, и Гарри был шокирован осознанием того, что Невилл чувствует себя виноватым в том, что не сделал достаточно… — Ты не виноват в этом, — сказал ему Гарри так же тихо. — Если кто и виноват в конечном итоге, так это я, потому что использовал этот ритуал, — признался он, чувствуя, как внутри него поднимается чувство вины. Невилл бросил на него почти сердитый взгляд. — Не говори так, Гарри! — воскликнул он. — Ты сделал то, что должен был сделать — ты закончил войну! Он вздохнул. — Я полагаю, что в конечном итоге в случившемся виноват Волдеморт, — он резко остановился и застыл на месте. Гарри повернулся и увидел Тома, который стоял в дверном проёме, скрестив руки, прислонившись к дверной раме. Гарри стало интересно, как много из этого разговора он слышал и что он об этом думает. Ему стало интересно, согласится ли Том с Невиллом, хотя бы частично. В последнее время он казался таким задумчивым… таким виноватым. Встретившись с Гарри взглядом, Том слегка склонил голову, а затем снова поднял глаза. — Хозяин, не желает ли ваш гость выпить? — нейтрально спросил он. Гарри выругался про себя — ну что он за хозяин? Невилл был здесь уже почти десять минут, а он и не подумал предложить. Он был рад, что Том напомнил ему об этом, хотя и был немного удивлён. Тем не менее, он полагал, что в последние пару раз, когда Гермиона приходила в гости, мужчина предлагал ей чай… — Невилл, хочешь чего-нибудь? — спросил он, повернувшись к другу и выкинув из головы вопрос о том, почему Том так сговорчив. Невилл выглядел обеспокоенным, его глаза каждые несколько мгновений перебегали на Тома. Гарри на мгновение нахмурился, озадаченный проблемой. — Обещаю, я ничего не отравлю, мистер Лонгботтом, — раздался с порога слегка весёлый голос Тома. Глаза Гарри расширились от удивления. Невилл ведь не думал об этом…? Но Невилл слегка покраснел. Гарри удивлённо поднял брови и попытался взглянуть на ситуацию с точки зрения Невилла. Он предполагал, что Невилл видел Тома только в Косом переулке почти пять месяцев назад… — Может, я прикажу ему не делать ничего необычного с напитками? — предложил Гарри, желая, чтобы Невилл расслабился. На лице его друга появилось облегчённое выражение. — Если ты не возражаешь… Гарри кивнул и повернулся, чтобы отдать Тому приказ. Тот принял его с тем же весёлым выражением в глазах. Затем Гарри выжидающе посмотрел на Невилла. — Чай? Кофе? Если ты хочешь алкоголь, мы можем посмотреть в шкафу, нет ли там чего-нибудь, что тебе понравится. Невилл обдумывал варианты и уже открыл рот, чтобы ответить, когда снова вспыхнуло пламя. На этот раз из него вошла Гермиона. После обязательных приветствий — более долгих, чем обычно, поскольку казалось, что двое других особо не пересекались, — Невилл снова обратился к Тому. — Мне, пожалуйста, кофе. Чёрный с ложкой сахара. Том подтвердил заказ наклоном головы. Затем он посмотрел на Гермиону. — Как обычно, мисс Грейнджер? — спросил он. — Да, пожалуйста, Том, — ответила она, послав ему улыбку. Гарри увидел, что Невилл наблюдает за происходящим, сузив глаза. Когда Гарри высказал свою просьбу, а Том исчез, он набросился на Гарри. — Ты упомянул ещё одного слизеринца в команде, — подозрительно начал он. — Пожалуйста, скажи мне, что это не он! Сердце Гарри упало. Откуда у него такая проницательность? Он открыл рот, чтобы ответить, но его спасла Гермиона. — Он был очень полезен, Невилл, — сказала она другому мужчине с упрёком в голосе. — Без него мы бы не продвинулись и вполовину так далеко, как сейчас. — Но он же Волдеморт, Гермиона! — почти закричал Невилл. Гарри уже собирался ответить, но его снова прервал звук камина. Сьюзен вошла в комнату, а Падма, Блейз и Симус быстро последовали за ней. На мгновение воцарился хаос, который резко прекратился, когда они заметили напряжение в воздухе и Невилла, стоящего с мрачным выражением лица и скрещёнными руками. — Невилл? Что происходит? — неуверенно спросила Сьюзен, оглядывая всех троих. — Гарри как раз собирался объяснить, почему он считает, что Волдеморту стоит присоединиться к нам в качестве «другого слизеринца в команде», — проворчал Невилл. Новички, как один, повернулись и посмотрели на Гарри, на их лицах отразилась смесь ужаса, удивления и юмора (как будто они думали, что Невилл шутит). — Он не Волдеморт, — тихо, но твёрдо ответил Гарри, не сводя глаз с Невилла. — Больше нет. Он не был им пять месяцев назад, а сейчас и подавно. — Подожди, Гарри, он серьёзно? У тебя здесь Вол… он? — шокированным голосом спросил Симус. — Это было в статье, Симус, — пробормотал голос Падама. — Разве ты её не читал? — Я вроде как слишком ужаснулся где-то на полпути и остановился, — пробормотал он в ответ. Гарри закатил глаза. — Послушайте, ребята, да, у меня здесь Том, который когда-то был Волдемортом. Раньше, — подчеркнул он. — Он изменился. Сильно. Чёрт возьми, Невилл может сказать вам, что он принял проклятие за меня, и мог умереть. Все взгляды обратились к собеседнику. — Это правда, — неохотно признал он. — С тех пор он осознал, что причастен к страданиям рабов, и чувствует себя виноватым за это. Как и все вы, я думаю, — сказал он, вспомнив слова Невилла. Когда несколько человек избежали его взгляда, он остался доволен. — Так что да, он помог. Он помог мне придумать, что сказать для статьи; он помог нам с Гермионой разработать подход к правилам, который, надеюсь, будет соответствовать цели, а не идеалистическим направлениям, которые мы могли бы выбрать и которые точно бы не сработали. — Тогда, если у вас есть всё необходимое, почему вы хотите, чтобы мы вам помогли? — логично спросила Падма. — Во-первых, это вы обратились ко мне, — заметил он. — Но… — вздохнул он. — Честно говоря, нам нужна любая помощь, которую мы можем получить. Мы могли бы обсудить это более подробно наверху, но нам нужна помощь с идеями о том, как представить правила Визенгамоту; как убедить их поддержать их. Нам нужны идеи о бюджете и о том, как обеспечить соблюдение правил. И, честно говоря, — он переводил взгляд с одного на другого, — я не могу представить себе более подходящей группы людей, чтобы сделать эту кампанию успешной. — Если это поможет, — снова раздался голос Тома из дверного проема, — я искренне сожалею о многих действиях, которые я совершил и приказал совершить своим последователям во время войны, — его тон был совершенно искренним, и Гарри был поражён, услышав это. — На самом деле я был… неправ, начав обе войны, и я бы хотел вернуться назад и не позволить себе совершить столь отвратительных действий, — ладно, теперь Гарри был действительно впечатлён: Том нечасто признавал свою неправоту, если вообще признавал. Он продолжил: — А если вы сомневаетесь в моей искренности, мой хозяин подтвердит, что у меня есть постоянный приказ быть честным. — Так и есть, — согласился Гарри. Он решил не распространяться о том, что технически приказ гласил только о том, чтобы не лгать Гарри; в нём ничего не говорилось о том, чтобы не лгать другим людям. Нет, это только запутало бы ситуацию, когда Гарри был уверен, что Том на самом деле был абсолютно честен. Судя по выражениям лиц других волшебников и ведьм, он решил, что его небольшая речь и речь Тома возымели желаемый эффект. Так или иначе, он выдержал паузу, и никто больше не стал возражать. — Мистер Лонгботтом, мисс Грейнджер, хозяин, ваши напитки в гостиной, — сообщил им Том. Гермиона и Гарри поблагодарили Тома, Невилл промолчал. — Принести напитки для других гостей, хозяин? — вежливо поинтересовался он. Гарри лично подумал, что его раб немного перегибает палку, но решил, что тот знает, что делает, и просто согласился. Гарри посмотрел на четверых, которые недавно прибыли. — У нас есть чай, кофе или алкоголь, вон там, в шкафу. Я обещаю вам, что Том получил приказ ни в коем случае не отравлять напитки, — добавил он ироничным тоном, решив, что им, возможно, понадобятся заверения. Они обменялись взглядами, а затем неуверенно отдали свои заказы на напитки, выбрав безалкогольные варианты. Том принял их и снова исчез. Гарри посмотрел на Гермиону. — Проведёшь всех в гостиную? — Конечно, Гарри, — дружелюбно согласилась она, поворачиваясь и делая именно это. Как только все покинули комнату, Гарри отправился на кухню. — Ты немного переборщил, не так ли? — спросил он своего раба, как только тот спустился по лестнице. — Я подумал, что ваши гости оценят это, хозяин, — только и ответил тот, ловко расставляя чашки для чая на подносе. — Я подумал, что им будет спокойнее, если они будут уверены, что я нахожусь под твоим контролем. Гарри пожал плечами. — Верно. Не позволяй нашим гостям мешать тебе высказывать своё мнение — ты же знаешь, мы с Гермионой его ценим. Уверен, остальные тоже научатся его ценить. — Как будет угодно, хозяин, — ответил Том со странной ноткой в голосе. Гарри кивнул и похлопал по дверному косяку, прежде чем уйти. Поднявшись на верхнюю ступеньку лестницы, он с удивлением обнаружил, что там кто-то есть. — Блейз! — воскликнул он с некоторым удивлением, но затем опомнился. — Не возражаешь, если я буду называть тебя Блейз? Поскольку я называю всех остальных по имени, я подумал, было бы немного странно обращаться по фамилии. Темнокожий мужчина элегантно пожал плечами. Гарри задумался, было ли это обязательным предметом на Слизерине — научиться элегантно пожимать плечами: Том умел, Драко умел, теперь вот Блейз… — Вовсе нет, если позволишь называть тебя Гарри. — Конечно, — согласился он с улыбкой. — Так что же заставило тебя прийти сюда, а не со всеми остальными? — спросил он. Блейз на мгновение замешкался. — Я… Как он? Драко. Гарри потерял улыбку и вздохнул, глядя в сторону лестницы. — Он… ну, это зависит от того, с какой стороны смотреть. Если ты спрашиваешь, какой он по сравнению с тем Драко, с которым мы ходили в школу… он совершенно другой. Если же вы спрашиваете о том, каков он по сравнению с тем, каким он был, когда прибыл? Ему намного лучше, — Гарри пожал плечами. — Видишь ли, это зависит от ракурса. Блейз медленно кивнул, его глаза слегка сузились, но, как догадался Гарри, скорее в раздумьях, чем в гневе. — Понятно. Как ты думаешь, он присоединится к нам сегодня вечером? — внезапно, словно что-то поняв, он продолжил. — То есть, если ему разрешено. Настал черёд Гарри пожать плечами. — Я не знаю, — признался он. — Да, ему разрешено, и он знает, что можно. Он также осознаёт, насколько он отличается от того, кем был раньше, так что… — он запнулся, но решил, что слизеринец сможет понять всё, что он сказал. Но как бы то ни было, он не стал больше ничего говорить, пока они не оказались на вершине лестницы и не вошли в комнату, где уже слышались разговоры и смех собравшихся. — Не то чтобы Драко был моим другом, — резко ответил тот. — Он всегда был слишком… слишком гордым и высокомерным, на мой вкус. Все эти «мой отец», — они обменялись взглядами, понимая, как раздражали в Драко постоянные упоминания об отце в школе. — Просто… — он замешкался, а затем вздохнул с досадой. Гарри решил помочь ему. — Да, я знаю, — сказал он с пониманием. — Мерлин, ты же знаешь, как сильно мы недолюбливали друг друга в Хогвартсе. Но видеть его таким… Да, я понимаю, о чём ты. Блейз только кивнул, и они снова обменялись взглядами, выражающими взаимное понимание. Гарри понял, что, возможно, Блейз Забини — это тот человек, с которым он хотел бы познакомиться поближе, даже без всей этой антирабовладельческой деятельности. И если они в итоге будут работать вместе, не будет ли хорошей идеей, по крайней мере, поддерживать тёплые отношения? Потом момент прошёл, и они вместе направились внутрь. Через несколько минут после того, как Том принёс напитки и устроился в кресле по правую руку от Гарри, Гермиона призвала собрание к порядку. Поначалу было неловко: новые участники то и дело бросали взгляды на Тома, но со временем друзья Гарри, казалось, всё больше и больше смирялись с его присутствием. Том помогал им в этом: поначалу он мало говорил и всегда был вежлив. Гарри пришлось провести ряд представлений, поскольку Том не знал всех их имён, но после этого всё прошло относительно гладко.***
Прошло около получаса, когда их прервали. Гарри впервые осознал это, когда за столом воцарилась тишина, а глаза обратились к двери позади него. Обернувшись, он увидел Драко, который стоял там с опущенными глазами. — Драко? — спросил он, приглашая блондина говорить. Иногда ему всё ещё требовалось прямое разрешение, хотя в последнее время он стал гораздо лучше владеть собой, чтобы говорить без разрешения. — Хозяин, я… — начал он, поднимая глаза, чтобы встретиться взглядом с Гарри, но остановился, затаив дыхание, когда заметил Блейза. Глубокий красный румянец пробежал по его шее, по щекам и до самых волос. Его рот на мгновение приоткрылся, прежде чем он повернулся на пятках и практически выбежал из комнаты. Гарри начал подниматься, намереваясь пойти за ним, но его действия были прерваны. — Хозяин, — сказал Том, его тон был настойчивым. Гарри посмотрел на него и увидел пристальный взгляд красных глаз. — Я просто хочу поговорить с ним, — объяснил Гарри, гадая, не думает ли Том, что он по какой-то причине накажет Драко. — Я бы не стал, — посоветовал раб. Гарри нахмурился. — Почему нет? Том пожал плечами и обвёл взглядом притихший стол. Он на мгновение замешкался, прежде чем заговорить. — Я… сомневаюсь, что он в настроении слушать, и в итоге он может сказать что-нибудь… неразумное, — осторожно ответил он. Гарри понял, что Драко в этот момент, вероятно, испытывает злость и смущение, и если Гарри пойдёт за ним, то, скорее всего, он скажет что-то такое, за что его накажет либо Гарри, либо ошейник. Вздохнув, Гарри смирился с этим и сел обратно. — Ладно, — угрюмо согласился он. — Падма, о чём ты говорила? — спросил он, надеясь отвести от себя любопытные взгляды. Примерно через пятнадцать минут Гарри с удивлением увидел Драко в дверях. На этот раз его голова была опущена, и он ни на кого и ни на что не смотрел. На мгновение он замешкался в дверях, а затем, когда разговор снова прервался, набрался смелости и шагнул вперёд. Заинтересовавшись, даст ли ему храбрость, позволившая войти в комнату среди тех, кого он знал до рабства, сесть за стол на равных, Гарри наколдовал кресло, и Сьюзен услужливо подвинула своё, чтобы освободить ему место. Драко, однако, даже не остановился, прежде чем опуститься на колени у ног Гарри, не смотря в пол, но и решительно ни на кого не глядя. — Драко… — начал было Гарри, но остановился, уловив краем глаза быстрое покачивание головы Тома. Вместо этого он просто вздохнул и протянул руку. Видя напряжённую сосредоточенность Тома и помня, как тому не понравилось, как он гладил волосы Драко в тот раз — к тому же, он не был уверен, что блондин будет рад такому жесту — Гарри просто положил руку на плечо раба, слегка сжав его на мгновение, а затем отпустил и убрал. Он надеялся, что это короткое движение покажет, как он гордится тем, что Драко сумел преодолеть свой страх и присоединиться к ним. То, что он смог внести лишь два вклада в обсуждение всего вечера, не имело никакого значения: важно было то, что он присоединился к ним, и то, что он действительно смог выступить перед целой группой людей, с большинством из которых в прошлом у него были антагонистические или нейтральные отношения. Гарри очень гордился достигнутым прогрессом и решил впоследствии как-нибудь вознаградить блондина.