***
Это было неизбежно, полагал Том. Учитывая, что они с Драко находились в такой тесноте, несмотря на размеры дома, вопрос о том, станет ли Драко любопытным и подсмотрит ли он, чем он занимался всё это время в библиотеке, не стоял, а был скорее вопрос о том — когда. Поэтому, когда однажды Драко подошёл к нему в библиотеке, он не должен был так удивляться и злиться, продолжая свои исследования. Он знал, что блондин вошёл, но не обратил внимания на то, что тот делает, поэтому, когда он понял, что Драко изучает его записи, ему пришлось бороться с желанием прикрыть их и наброситься на него. Это, несомненно, ещё больше разожгло бы любопытство раздражителя. Кроме того, откуда другому рабу знать, что он делает…? — Это что, арифмантическая схема ошейника? — спросил он. Том был настолько потрясён тем, что тот догадался, о чём идет речь, что его рот на мгновение стал беззвучно двигаться. — О чём ты говоришь? — попытался отрицать он, но понял, что это слабо: его шок слишком многое раскрыл. Драко кивнул на сделанные им записи. — Я изучал Арифмантику в школе. Я знаю достаточно, чтобы понять, что ты делаешь, — пояснил Драко, настороженно наблюдая за потемневшим лицом Тома. О. Да, теперь Том вспомнил, что другой раб смог внести свой вклад в дискуссию, которую он вёл с Грейнджер. По какой-то причине он не связал всё воедино. Понимая, что отрицать бессмысленно, он встал и вышел из-за стола, намеренно излучая тёмные намерения. Драко отступал назад, пока не почувствовал спиной книжную полку. — Что ж, если ты знаешь, что для тебя лучше, ты ни словом не обмолвишься об этом Гарри, — мрачно пригрозил Том, положив руку сбоку от головы Драко и прижав его к стене. Блондин побледнел. — Я д-думал, ты сказал, что тебе не р-разрешается причинять м-мне б-боль, — заметил Драко, вспоминая их недавний разговор. Том вздохнул. Но ведь он говорил, не так ли? — Может, и нет, но я могу сделать так, что оставшееся время твоего пребывания здесь будет… неприятным. Драко нервно сглотнул. — Н-но зачем т-ты это делаешь? Е-если х-хозяин узнает, он б-будет очень зол н-на тебя, — заметил Драко, и эта возможность показалась ему ещё более пугающей, чем угроза Тома. Он запинался и спотыкался, страх заставлял его дрожать, но какой-то внутренний стержень не давал ему покоя. Том беззаботно рассмеялся. — Как он узнает? От тебя? Если я скажу ему, что ты лжёшь, как ты думаешь, кому он поверит? Тебе, его сопернику по школьному двору, который осознанно существует всего несколько недель, или мне, рабу, который находится здесь уже несколько месяцев? — Драко отвернулся, сцепив пальцы. Том несколько минут смотрел на него, а потом торжествующе хмыкнул. — Я так и думал, — сказал он, чувствуя, как в его нутре смешиваются чувство вины и удовлетворения. Он слишком долго жил с гриффиндорцем, решил он, чтобы идея воспользоваться чьими-то слабостями казалась неправильной, а не просто наиболее эффективным способом… — Но почему т-ты проводишь исследование ош-шейника? — настойчиво спросил Драко, несмотря на очевидный страх. Том был одновременно и поражён его смелостью, и взбешён его дерзостью. — П-почему бы просто не п-подождать, пока тебя ос-свободят? Том зарычал от досады, отдёрнул руку и направился к своему столу. Подойдя к краю, он наклонился вперёд, повернувшись спиной к блондину. — Потому что если я не найду выход, то никогда не стану свободным, — тихо ответил он, и в его голосе прозвучал намёк на отчаяние. — Что? — спросил Драко с удивлением в голосе. Том резко выпрямился и снова направился к нему, не обращая внимания на его резкое движение назад. — Посмотри на это, — резко приказал он, указывая на свою шею. — Посмотри на символ на моём ошейнике. Как думаешь, это похоже на число? — он не мог поверить, что Драко не заметил его раньше и не догадался о том, что его срок не имеет конца. Конечно, это было не очень заметно — цифра была размером с ноготь большого пальца, — но Драко сидел напротив него в течение долгих периодов времени уже несколько недель. Не говоря уже о других случаях, когда они находились в непосредственной близости. Конечно, в какой-то момент он должен был заметить его. Очевидно, нет, поскольку мужчина сосредоточился на его ошейнике, и его глаза расширились от шока. — Символ вечности, — вздохнул он. Затем он посмотрел на Тома, и темноволосый раб был смущён, увидев нечто, что удивительно и раздражающе напоминало жалость. — Да, — в конце концов ответил Том. — Так что прости меня, если я не попробую твой метод «подождать, пока не освобожусь», — усмехнулся он. — А теперь убирайся, — приказал он, его красные глаза обещали плохие последствия, если блондин ослушается его, независимо от того, имел ли он техническую власть над другим рабом или нет. Честно говоря, если Драко останется в комнате хоть на минуту дольше или — не дай Мерлин — посмеет выразить хоть какую-то жалость, он решил, что не будет отвечать за свои действия. А если ошейник накажет его за них? Пусть будет так. К счастью, Драко, похоже, прочитал что-то подобное на его лице, потому что быстро улизнул, исчезнув из комнаты через несколько секунд. Оставшись один на один с собой, Том вернулся к столу и продолжил работу, только с ещё большим рвением.***
Гарри безучастно смотрел на своё эссе, перо мелькало в его пальцах, пока он размышлял. Вопреки всему, он думал не о своей работе. Нет, вместо этого он думал о Драко и о стремительно приближающейся дате его освобождения. Сейчас была середина марта, и его должны были освободить чуть больше чем через месяц. Он делал успехи, это было правдой; медленные успехи. Но Гарри это не волновало. Он знал, что все они делают для этого всё возможное. Нет, вопрос заключался в том, что Драко будет делать, чтобы содержать себя. На данный момент Гарри не знал, чем поддержать рабов, когда они закончат отбывать наказание, — ничего, что помогло бы им вернуться к работе. Проблема усугублялась тем, что большинство рабов уходили бы, не имея за душой абсолютно ничего; возможно, даже одежды на себе, если их хозяин решит проявить злобу. Счета Малфоев, например, несомненно, были полностью опустошены в мае 1999 года и выплачены нескольким людям, в том числе и Гарри. Поскольку все члены семьи были либо помечены Пожирателями смерти, либо, как в случае с Нарциссой, являлись их сторонниками, было маловероятно, что у них останется хоть что-то в виде имущества или собственности: всё было продано, чтобы выплатить долг обществу. Возможно, для людей, уже сделавших карьеру, это было бы не так страшно — возможно, им было бы трудно вернуться на прежнюю работу, но у них уже был опыт, так что время, проведённое в рабстве, не сильно им мешало. А вот для таких, как Драко? И снова именно те, кто, возможно, меньше всех повлиял на войну, пострадают больше всех. Гарри скрипнул зубами от досады на несправедливость. С этим тоже нужно что-то делать, решил он, мысленно помечая, что нужно поднять этот вопрос с Гермионой. Если ничего не предпринять, бывшие рабы, скорее всего, окажутся на улице или будут использованы в своих интересах отбросами их общества. Гарри с содроганием думал о том, что может случиться с уязвимыми людьми, которых приучили к тому, что они не в состоянии постоять за себя. Тем не менее, он мог кое-что сделать для Драко, по крайней мере, сейчас. Поскольку блондина не было в этой же комнате, а искать его не хотелось, он просто откинулся на спинку стула и позвал Драко по имени с нормальной громкостью, но с твёрдой ноткой в голосе. Примерно через две минуты Драко почти вбежал в комнату и рухнул на колени в нескольких шагах от Гарри, склонившись так низко, что его голова почти касалась земли. — П-простите, хо-хозяин, — заикаясь, пролепетал он. Гарри нахмурился, заметив, что раб сильно дрожит. — Почему ты так напуган, Драко? — мягко спросил Гарри. — Я просто хочу поговорить с тобой, вот и всё. Наступила пауза, когда Гарри решил, что блондин не ответит, но затем он прервал её. — Хоз… мой предыдущий хоз-хозяин… он звал меня только тогда, когда хотел наказать. Гарри издал лёгкое понимающее «а». Если Драко вызывали его только тогда, когда ему грозила серьёзная травма, то вполне логично, что теперь он будет так напуган. — Что ж, я не собираюсь тебя наказывать, — твёрдо сказал он. — Почему бы тебе не сесть и не сделать несколько глубоких вдохов, хорошо? — Драко повиновался, и постепенно дрожь утихла, а глаза поднялись и уперлись в грудь Гарри. Гарри решил, что это самое лучшее, что они могли получить в данный момент. — Ладно, хорошо, — сказал он наконец. — Я думал о том, что произойдёт, когда тебя освободят. Ты уже думал о том, что будешь делать, чтобы зарабатывать деньги? Драко застыл на месте, даже не дыша. Гарри забеспокоился, когда тот, наконец, сделал судорожный вдох. — Не совсем, хозяин, — тихо ответил он. — Ты ведь знаешь, что у тебя нет никакого Малфой-мэнора, в который можно было бы вернуться? — Гарри уточнил, не уверенный, может он знать или не знать об этом — Том, похоже, знал, что его собственные счета опустели, но… — Да, хозяин, — ответил Драко, а затем заколебался, прежде чем продолжить. — Они… Министерство рассказало нам, прежде чем нас продали. Гарри кивнул. В этом был смысл — он мог представить, как кто-то злорадствовал, что рабы могут быть куплены даже на их собственные деньги. — Значит, тебе придётся найти какую-нибудь работу. Есть идеи? — Драко молчал. — А чем ты думал заниматься до всего этого? Блондин помолчал ещё немного, но как раз в тот момент, когда Гарри открыл рот, чтобы высказать свои соображения, он ответил. — Я… я не знаю. Наверное, управление поместьем. Но… — он на мгновение замешкался. — Мне всегда нравились Зелья, вы были правы, хозяин. Может быть… может быть, я бы предпочёл получить мастерство… — Так почему бы не сделать это сейчас? — спросил Гарри, с энтузиазмом ухватившись за это предложение. Драко отвёл взгляд, его руки снова начали дрожать. — Мастерство по Зельям стоит… много, хозяин. У меня отлично по ТРИТОНу по Зельеварению, но… я был Пожирателем смерти… Ни один уважающий себя мастер Зелий не взял бы меня к себе, даже если бы я мог заплатить. Гарри откинулся в кресле, нахмурившись в раздумье и сцепив пальцы. — У меня есть два предложения, — сказал он в конце концов. — Во-первых, Кингсли — хозяин Снейпа, и он, как мастер Зелий, возможно, согласится взять тебя к себе, ведь он в такой же ситуации, как и ты. Однако, поскольку он всё равно будет рабом больше года, это может осложнить твоё обучение. Сколько обычно длится обучение Зельям? — спросил он, понимая, что на самом деле не знает. — От двух до четырех лет, хозяин, — он заколебался. — Если Министерство признает, что он остаётся мастером Зелий, несмотря на рабский статус, то всё будет в порядке, хозяин, — предложил он. — Но он всё равно будет справедливо ожидать компенсации за своё преподавание, — заметил он, а затем на его лице появилось испуганное выражение от осознания того, что он спорил со своим хозяином. Гарри решил, что лучше всего будет просто проигнорировать его реакцию — он начинал понимать, что Гарри не станет наказывать его за его мнение, но до этого ещё было далеко. — Хм, ладно. Вот что я скажу — я поговорю об этом с Кингсли; посмотрим, что он думает. Если он решит, что это возможно, я попробую узнать, сможешь ли ты начать до даты освобождения, — внезапно он осознал, что Драко действительно смотрит на него, его глаза встретились со взглядом Гарри — впервые, насколько Гарри помнит, с момента его прибытия. Осознав, что они установили зрительный контакт, блондин быстро опустил глаза к полу. — Простите, хозяин! — быстро извинился он, его тон был испуганным. Гарри лишь одарил его полуулыбкой, которую он, вероятно, не мог увидеть, учитывая, куда смотрели его глаза. — Не беспокойся — я совершенно не против, если ты будешь смотреть мне в глаза. Ты хотел что-то сказать по поводу моего предложения? Драко колебался, его пальцы дрожали. — Хозяин, я… я ценю вашу заботу обо мне, правда, ценю, — он поспешил заверить Гарри. — Просто… у меня нет денег. Даже если профессор Снейп согласится взять меня к себе, как я буду за это платить? Гарри сделал паузу — он был прав… И тут он понял, что у него есть очень простое решение этой проблемы. — Не беспокойся об этом. Я могу дать тебе деньги или, может, одолжить их. Ты сможешь вернуть их мне, когда найдёшь работу. Драко выглядел потрясённым, потеряв дар речи. — Хозяин, я… спасибо, спасибо! — в его голосе было столько благодарности, что Гарри чуть не стало стыдно за него — ради Мерлина, он был на грани слёз! Когда Драко подполз ближе и выглядел так, словно собирался сделать что-то радикальное, например, поцеловать ему ноги или снова попытаться отсосать, Гарри быстро повернулся обратно к своему столу. — Ладно, отлично, я рад, что мы с этим разобрались, — поспешно сказал он. — Я поговорю с Кингсли и поговорю с тобой позже, хорошо? — подняв брошенное перо, он сделал вид, что занят, надеясь, что Драко поймёт намёк и просто уйдёт. Но он не ушёл. Вместо этого Гарри услышал звук движущейся ткани, а затем тишину. Вздохнув, он отложил перо и оглянулся на Драко: тот терпеливо ждал, не сводя глаз с ног Гарри. — Знаешь, ты можешь просто уйти, — сказал он с лёгким нетерпением в голосе. — Тебе не обязательно ждать, пока я тебя отпущу. — Да, хозяин, — послушно ответил Драко, не двигаясь с места. Гарри снова вздохнул. — Хорошо, тогда в чём дело? Блондин занервничал и бросил взгляд на дверной проём, чтобы убедиться, что он пуст. — Хозяин… дело в Томе, — признался он, вновь устремив взгляд на дверь, словно ожидая, что упоминание его имени вызовет самого человека. Видя его волнение, Гарри достал свою палочку и создал вокруг них заглушающий барьер, не обращая внимания на то, что Драко вздрогнул. — Продолжай, — твердо сказал он, а его сердце упало в желудок, когда он мысленно перебирал ситуации, каждая из которых была хуже предыдущей, в которые Том мог ввязаться без присмотра. — Он… — губы Драко двигались, он явно пытался набраться смелости, чтобы сказать то, что сделал Том. Гарри постарался сдержать нетерпение — раздражение на травмированного раба, скорее всего, только затянет дело. — Он исследует ошейник, — наконец слова вырвались наружу, как будто прорвало плотину. — Он пытается найти способ освободиться, — затем, закрыв глаза, Драко словно приготовился к удару. Гарри почувствовал почти облегчение, вызванное этим «откровением». Он рассмеялся, и Драко посмотрел на него, и между его бровей пролегла лёгкая складка замешательства. — Хозяин? — спросил он. — И это всё? — Гарри ответил, всё ещё слегка посмеиваясь. — Драко, я знаю об этом уже несколько месяцев. Складка определённо оставалась на месте и становилась всё глубже по мере того, как усиливалось замешательство блондина. — Но, хозяин, он просил меня не говорить вам, угрожал мне, — возразил он, его недоумение делало его более храбрым. Гарри резко перестал хихикать и устремил на него внимательный взгляд. — Он угрожал тебе? Что он сказал? Драко на мгновение отвёл глаза, затем его взгляд вернулся к груди Гарри. — Он… он просто сказал, что может сделать мою жизнь неприятной, вот и всё, — пробормотал он в конце концов. — Он сказал, что нет смысла рассказывать вам — он просто будет отрицать это, и вы поверите ему, а не мне. Гарри снова засмеялся, но на этот раз с нотками грусти. — Драко, он блефовал. Если он когда-нибудь сделает с тобой что-то, что ты посчитаешь неоправданным, я ожидаю, что ты расскажешь мне об этом. А то, что я не поверил бы тебе, когда он отрицал это? У него есть постоянный приказ быть честным со мной, — внезапно осознав, что никогда не делал так с Драко, он решил исправить эту маленькую брешь в логике. — Вообще-то, я собираюсь сделать то же самое с тобой. Драко, — начал он более твёрдым голосом, чем на протяжении всего разговора, — никогда не лги мне. Я ожидаю, что ты всегда будешь говорить мне полную и честную правду. Понял? — Да, хозяин, — сказал Драко, и в его голосе прозвучала нотка облегчения. — Вот так, — удовлетворённо сказал Гарри. — Теперь ты знаешь, что если ты придёшь и расскажешь мне о проблемах с Томом, я тебе поверю, потому что если ты мне солжёшь, то испытаешь слишком явную боль от ошейника. Точно так же, как если бы Том попытался отрицать то, что произошло. Лучше? Драко кивнул. — Да, хозяин. Спасибо, хозяин, — затем, поколебавшись ещё, он выглядел так, будто хочет продолжить. Гарри терпеливо ждал, пока он наберётся смелости. — Хозяин…почему вы позволяете ему исследовать ошейник? И почему он не знает, что вы знаете? Гарри вздохнул, тупо глядя на огонь. Он должен был догадаться, что Драко задаст именно эти вопросы. — Почему я позволяю ему продолжать исследования? Честно говоря, потому что считаю, что это и не приведёт к успеху, и необходимо для него, — заметив любопытный взгляд Драко, он пояснил. — Ошейник был создан леди Магией — я исследовал его, и хотя есть сходство между ошейниками, использовавшимися Министерством в прежние времена, и этими, есть одно важное отличие. Раньше ошейники закрывались на специальный ключ, который хранился в Министерстве под надёжной охраной; сроки заключения отдельных рабов отслеживались Департаментом исправительных учреждений, и хозяин должен был приводить раба в определённый день, чтобы ошейник был разблокирован. У них не было цифр на лицевой стороне, как у этих ошейников, и они не снимались автоматически, когда время достигало нуля. И честно? То, что сотворила леди Магия, вряд ли кто-то сможет отменить. Даже Том. Однако, — продолжал он, видя понимание в серых глазах, — я думаю, что Том никогда не смирится с этим, пока не потерпит неудачу. Поэтому он и не знает, ведь если бы он узнал, что я знаю, он мог бы подумать, что я каким-то образом саботирую его усилия. Или он может подумать, что из-за того, что я знаю, ошейник не реагирует так, как должен, — Гарри окинул Драко пристальным взглядом. — Поэтому я запрещаю тебе говорить ему, что я знаю. Пусть он считает, что ты струсил перед его угрозой, что ты хранишь молчание. — Да, хозяин, — немедленно ответил Драко. — Хозяин… что, если он… преуспеет? Гарри слегка поджал губы, а затем пожал плечами. — Предупреждён — значит вооружён, верно? Не забывай, что он изменился так же, как и ты. Даже если бы он смог преодолеть все ограничения последних семи месяцев, я сомневаюсь, что мы снова увидим Лорда Волдеморта. И я думаю, что если бы дело дошло до сражения, то у меня было бы преимущество перед ним, потому что он прошёл подготовку с помощью ошейника, даже если она не была такой тщательной или очевидной, как та, что произошла с тобой. Драко вздрогнул от этого напоминания и на несколько мгновений опустил взгляд. — Спасибо, что объяснили, хозяин, — наконец сказал он, и его глаза снова поднялись к груди Гарри. Гарри пожал плечами. — Без проблем. Просто помни — рот на замке, хорошо? — вернувшись к своей работе, он бросил взгляд на стоящего на коленях раба. — Было ли что-нибудь ещё? — Нет, хозяин, — ответил Драко, поднимаясь на ноги. На мгновение он приостановился, а затем низко поклонился в пояс. — Спасибо, хозяин. Гарри был поражён сложными эмоциями, прозвучавшими в его голосе: благодарность, тоска, облегчение… ревность? Прежде чем он успел задать Драко вопрос, тот исчез, достаточно быстро выйдя из комнаты, и Гарри не успел до конца сформировать своё намерение. В конце концов, он просто пожал плечами и принялся за эссе — теперь, когда он хотя бы частично решил проблему, мог сосредоточиться.***
Гарри шёл к кабинету Кингсли. Заявив о себе в приёмной, он терпеливо ждал, когда Кингсли будет готов. По крайней мере, он попросил об этой встрече заранее, так что Том знал, что он вернётся поздно. Наконец, секретарь сказал ему: «Проходите, мистер Поттер». Войдя в кабинет, он со вздохом усталости сел за стол Кингсли. Кингсли выглядел более уставшим, чем он сам, и он понял это, когда увидел морщины изнеможения на лице мужчины. — Что случилось, Кингсли? Ты что, не спал? Ты выглядишь измождённым. — Никогда не стремись стать министром, Гарри, — простонал мужчина, вытянув руки над головой и одновременно зевая. — Это очень тяжёлая работа. — Эх, — сочувственно сказал Гарри. Затем, решив, что так будет лучше, он сразу перешёл к делу. — Я здесь по двум причинам. Во-первых, считается ли Снейп мастером Зелий, даже если он раб? На лице Кингсли появилось задумчивое выражение. — Полагаю, да. То есть, я уверен, что мог бы попросить его варить зелья для продажи, и они всё равно были бы запечатаны печатью мастера Зелий. Думаю, именно это и делало рабов привлекательными в прошлом — квалифицированные рабы могли приносить неплохой доход. А что? Гарри задумчиво кивнул. — Как ты думаешь, он согласится взять Драко в ученики? Кингсли проницательно посмотрел на него. — О чём это ты, Гарри? Гарри пожал плечами. — Я думал о том, что произойдёт, когда рабов освободят. Погоди, — пришло ему в голову, — а кого-нибудь уже освободили? Кингсли медленно кивнул. — В основном тех, кто едва достиг совершеннолетия, когда произошла Последняя битва, или работников Министерства, которые работали в правительстве, возглавляемом Пожирателями смерти, лишь короткое время, прежде чем уволиться. — Что с ними случилось? Кингсли нахмурился. — Что ты имеешь в виду? — У них есть работа? Есть ли у них образование? Чёрт возьми, у них хоть одежда есть? — спросил Гарри с лёгким нетерпением. Кингсли на мгновение замолчал. — Знаешь… — медленно начал он, — я понятия не имею. Я знаю, что Министерство выдаёт им комплект одежды и пять галеонов на пару обедов, но кроме этого… Гарри хотел было наброситься на него, разозлиться на его невнимание, но, учитывая явное переутомление этого человека, не смог. Вместо этого он просто вздохнул. — Да, именно об этой проблеме я и думал. Понимаешь, я думал о Драко, о том, что, когда он освободится из рабства, у него ничего не будет. Не будет денег, негде жить… И я думал обо всех остальных, кто будет таким же, как Драко. Люди, в чьих семьях были Пожиратели смерти или их сторонники. Люди, которых местное население будет сторониться, потому что они были рабами, которые, возможно, только что закончили школу, не имея ни опыта, ни квалификации. Ну, с Драко мы говорили — он сказал, что до всего этого хотел заниматься Зельями, но беспокоится, что у него не будет денег на обучение Зельеварению, а также что ни один мастер Зелий не возьмёт его в ученики, потому что он был Пожирателем смерти. Кингсли кивал вместе с Гарри, его глаза сузились в раздумье. — Продолжай, — пригласил он, когда Гарри сделал паузу, чтобы перевести дыхание. — Да, так вот, я подумал, что Снейп, как мастер Зелий, мог бы это сделать. То есть, он ненавидит меня, мы это знаем, но раньше ему нравился Драко. Так что я подумал, может, он согласится. Единственная потенциальная проблема — будет ли Снейп по-прежнему считаться мастером Зелий, пока он раб. — Однако остается ещё проблема денег, — заметил Кингсли, — если только ты не ожидал, что Северус будет делать это бесплатно, потому что ему нравился Драко. Гарри бросил на него взгляд, который, как он надеялся, выражал сомнение в здравомыслии Кингсли. — Снейп? Быть щедрым? Нет, — насмешливо ответил он. — Я этого не ожидал, — затем он вздохнул. — Вообще-то, я думал о системе займов, — признался он. — А в мире волшебников есть кредиты? — спросил он, внезапно задумавшись. Кингсли поморщился. — Да, но только через гоблинов, а они могут быть жестокими. Они берут ужасные проценты, и если ты не сможешь заплатить, они могут… скажем так, получить свою долю тем или иным способом. Гарри скорчил гримасу, вспомнив, почему Бэгмен так настаивал на выигрыше Гарри после того, как заключил пари с гоблинами. — Я подумал, что мог бы предлагать ссуды освобождаемым рабам, тем, у кого нет навыков или образования, чтобы найти работу, чтобы они не оказались попрошайками или ещё хуже — на улице. Кингсли выглядел задумчивым. — Это было бы очень… гражданским поступком с твоей стороны, — прокомментировал он; Гарри не мог понять, хорошо это или нет. — Но есть два момента, Гарри. Во-первых, я бы сначала проверил у гоблинов их правила относительно ростовщичества — есть причина, по которой другие люди не предлагают ссуды, пытаясь подорвать позиции гоблинов. Во-вторых… есть ли у тебя средства на такое дело? Не знаю, насколько ты разбираешься в мастерстве, но оно стоит недёшево. Драко был прав, когда беспокоился о финансировании одного из них — мастерство у достойного мастера может стоить более шести тысяч галеонов! Гарри удивлённо поднял брови: это было очень много. Тем не менее, в конце концов, он небрежно махнул рукой. — Послушай, Кингсли. До всего этого у меня были счета и Поттеров, и Блэков. Думаю, мне досталась большая часть счетов Тома, потому что именно я больше всех пострадал от его действий, плюс куски от других Пожирателей смерти. Конечно, мне пришлось заплатить большую часть гоблинам, чтобы компенсировать то, что я удрал на драконе из их банка… но всё же. Я пытаюсь сказать, что я при деньгах. Конечно, я не могу сделать это для всех Пожирателей смерти сразу, но я могу покрыть большинство самых молодых и наиболее пострадавших, по крайней мере. Я не думаю о помощи тем, у кого уже была работа и навыки до рабства; я думаю о тех, кому и так будет трудно найти работу без денег и опыта, не говоря уже о клейме и травме, полученной в рабстве. Кингсли снова кивнул. — Если ты серьёзно настроен и сумеешь договориться с гоблинами, то, возможно, тебе стоит подумать о создании благотворительного фонда. Гарри в замешательстве посмотрел на Кингсли. — Почему? — Ну… — медленно объяснил тот. — Ты говорил о какой-то программе после освобождения… Может быть, это могло бы стать её частью? Это также даст тебе некоторые преимущества при уплате налогов. Гарри тщательно обдумал этот вопрос. — Наверное, — неуверенно согласился он. — Мы с Гермионой не говорили об этом — были так озабочены попытками изменить правила для нынешних рабов… — Ну, может быть, подумаете об этом. Кстати, как обстоят с этим дела? — Думаю, хорошо, — со вздохом ответил Гарри. — Тут есть над чем подумать, — признал он, — и мы стараемся не торопить события. — Хорошо, — прокомментировал Кингсли. — Вам будет легче справляться с задачами, если они не будут слишком отличаться от того, что есть сейчас. — Да, — согласился Гарри, — но обидно тратить столько времени на то, что едва покрывает самые очевидные виды физического насилия, когда самое страшное — это психическое состояние… — он разочарованно хмыкнул, но поднялся на ноги. — В любом случае, я лучше пойду. Ты поговоришь со Снейпом о том, чтобы взять Драко в ученики? — Конечно, — согласился Кингсли. — Не могу представить, чтобы это было проблемой, если Северусу нравился Драко как ученик в школе. Гарри пожал плечами и понадеялся, что он прав. Попрощавшись, он вышел из кабинета, с нетерпением ожидая возвращения домой и, несомненно, ожидающего его ужина.