***
Не откладывая решение в долгий ящик, Майкрофт навестил Шерлока на следующий же день. Постучав дверным молотком дважды в знакомую чёрную дверь с подписью 221B, Холмс принялся ждать ответа, впрочем, миссис Хадсон подошла к двери практически сразу. Оглядывая старшего из Холмсов с ног до головы, женщина тихо вздохнула и покачала головой. — Шерлока нет дома, должно быть Вы не предупреждали его о своём намерении заехать, — она продолжала качать головой, вытирая руки о передник и приоткрывая дверь шире. — Когда он вернётся? — пропуская раздраженные ноты в свой вопрос, проворчал Майкрофт. — Он у Джона, поэтому возможно его не будет ещё долго, впрочем он всегда возвращается от него к обеду, Вы можете подождать, — понимая, что Холмс не уйдёт, предложила миссис Хадсон, немного нехотя отходя в сторону, чтобы позволить мужчине войти. — Я буду наверху, когда он вернётся предупредите его обо мне, — не спрашивая разрешения подняться, твёрдо заключил Майкрофт и уверенно направился к лестнице. Разговаривать с женщиной о брате ему совершенно не хотелось, а по лицу домовладелицы было ясно, что она была совсем не прочь обсудить своего квартиранта и его странное поведение, сильно изменившееся за последние пару недель. По-хозяйски проходя в квартиру младшего брата, Майкрофт привычно окинул взглядом помещение, отметил, что изменилось с его последнего визита. Сейчас, когда Шерлока не было, шторы были широко распахнуты, и дневной свет пробивался через большие окна, освещая комнату. Проходя к креслу в котором сидел либо он, либо доктор Ватсон, Майкрофт оставил на его спинке пальто, подошёл к камину и висящему над ним зеркалу, аккуратным движением пальцев убрал назад несколько выбившихся прядей, поправил и без того идеальный галстук. Достал небольшие карманные часы, если Шерлок придёт к обеду, то у него есть ещё пятнадцать-двадцать минут. Майкрофт подошёл к окну и глянул вниз, постоял чуть дольше минуты, затем ему наскучило и он вновь вернулся к камину, подобрал одну из книг, лежащих на полу и, не глядя на название, открыл на середине и начал читать, попутно усаживаясь в кресло. Это оказался анатомический справочник, причём довольно старый, с не слишком достоверными иллюстрациями, поморщившись от вида человека в разрезе, Майкрофт захлопнул книгу и вернул её на место. Подходя к рабочему столу детектива, мужчина уже машинально поднял взгляд на бычий череп с небрежно нацеленными наушниками, он и сам не знал, зачем каждый раз возвращался к этой глупой шутке, однако ловил себя на этом лишь когда глаза его упирались в надпись «Sony» на старой гарнитуре. Прогоняя висящую голову из мыслей, Майкрофт подошёл ближе и взглянул на стол, в глаза сразу бросились знакомые имена выведенные в небрежно раскиданных записях, было ясно, что Шерлок продолжал вести дело, несмотря на запрет старшего брата. Впрочем, догадки и предположения, которые выдвигал Холмс-младший были весьма далеки от реальности. Сгребая все листы вместе, Майкрофт принялся изучать их содержимое, среди которого находились и вполне здравые реалистичные идеи. У мужчины было немного свободного времени, поэтому он уже собирался оставить принесенные копии документов на столе, которые всё это время держал при себе, и уехать, оставив разговор на более позднее время, давая брату возможность предварительно ознакомиться с содержанием двух папок средней толщины. Однако, внизу послышался шум входной двери, а затем кто-то стремительно начал подниматься по лестнице, громко топая ногами. — Майкрофт, что за дурацкая привычка не сообщать о своем приезде?! — детектив остановился в дверях, опираясь руками о дверной проём, и быстро окинул взглядом комнату. — Я делал так и прежде, просто ты стал реже бывать дома, — закатил глаза Холмс-старший, возвращая не аккуратную стопку бумаги на место. — И не копайся в моих вещах, — подходя к брату, проворчал Шерлок и выдернул из-под его руки несколько смятых листов. Обдумывая, как бы начать разговор, ради которого Майкрофт приехал на Бейкер-стрит, мужчина прикусил внутреннюю сторону щеки и на несколько мгновений прикрыл глаза. Детектив не заметил тень волнения, промелькнувшую в лице брата, полностью игнорируя его присутствие, Шерлок быстро отодвинул один из стульев и, не убирая лежавшую на нём книгу, уселся, и принялся быстро писать на одном из листов. Майкрофт заглянул через плечо брата, но разобрать поток, на первый взгляд, абсолютно бессвязных мыслей не смог. — Что это? — спокойно спросил мужчина. — Ты про что? — тихо пробубнил себе под нос Шерлок, продолжая писать названия случайных, как казалось Майкрофту, улиц. — Что ты пишешь? — Ах это, тренирую новую технику, если записывать всё, что приходит в голову по мере расследования, оно довольно быстро становиться в единое полотно, гораздо быстрее, чем проводить анализ только в голове, рука словно сама встаёт где надо. Взял у одного писателя, — пояснил детектив, продолжая небрежно наносить чернила на бумагу. — Кажется, мыслей слишком много, — иронично отметил Холмс-старший намекая на то, что лист был уже абсолютно заполнен и Шерлок писал некоторые слова поверх старых. — У тебя, кажется, было какое-то дело ко мне, иначе не понимаю, почему ты всё ещё здесь, — раздраженно бросил детектив. — Ты прав, я посовещался с кем только мог, и все они единогласно утверждают, что тебя необходимо посвятить в курс дела, учти, сам я так не считаю, однако… — Однако ты здесь, — перебил Шерлок, отрываясь от своих записей и переводя взгляд сначала на брата, а затем не две серые папки, которые мужчина старательно держал при себе всё это время. — Я здесь потому, что мне нужен человек, способный оперативно оказаться в той или иной точке, не привлекая к себе слишком много внимания, отправлять оперативные группы — невозможно, они оставляют слишком много следов, — пояснил старший из Холмсов, ему не хотелось, чтобы Шерлок думал, что необходимость его участия в деле может быть связана с чем-либо ещё. — Хочешь из меня ищейку сделать? — Ты сам предложил эту помощь, — напомнил Майкрофт и положил документы перед Шерлоком. — Кажется, здесь довольно много информации, мог в прошлый раз рассказать и побольше, — обиженно бросил детектив, передвигая первую папку ближе к себе. — Не сейчас, изучишь их после того, как я уйду. — Может изложишь краткую суть? — Кто-то из Правительственных вершин сливает информацию, у нас уже есть небольшой список подозреваемых, однако выяснить точно, кто это может быть, пока не представляется возможным, мы не можем так быстро организовать слежку за таким большим количеством влиятельных людей, на это уходят годы. — Просишь меня копаться внизу, пока ты будешь наблюдать за верхами? — Именно, речь о первых лицах страны: министр внутренних дел, лорд спикер, министры по делам Северной Ирландии и Шотландии, не тебе же вести их дела. Шерлок ничего не ответил, беря в руки вторую папку, детектив принялся листать до самого конца. Взгляд его зацепился за показания лорда Эндрюса. — Ты был в том парке несколько дней назад, я, кажется, тогда просил держаться от этого дела подальше, — старшему из Холмсов было некомфортно говорить о деле и он пытался скрыть это, возвращая себе роль строгого брата или скорее родителя, хотя с Шерлоком этот метод устрашения никогда не работал, тем не менее он создавал иллюзию превосходства и полного контроля в неприятном разговоре. — Ты же всё равно принёс мне это дело, — не обращая внимание на напускное недовольство брата, спокойно ответил детектив. — И тем не менее, без точного представления о том, с чем имеешь дело, ты мог подвергнуть опасности не только себя, но и всю Англию, — не унимался Майкрофт. — Должен признать, что я всё ещё слабо понимаю с чем ты столкнулся, если у тебя мало времени, то я рекомендовал бы тебе вернуться позднее, когда я ознакомлюсь со всеми деталями дела или подожди, когда я хотя бы вникну в суть, — Шерлок махнул рукой в сторону кресел, давая понять, что предпочёл бы обсудить всё сейчас. — Будь по твоему, — развёл руками Холмс-старший и нехотя направился в сторону кресел. На беглое ознакомление с содержанием обеих папок у Шерлока ушло чуть больше десяти минут. — А что в итоге было в деле этого лорда Эндрюса? — вновь останавливаясь на его показаниях, спросил детектив. — Догадаться нетрудно, что фотография была возвращена, что означает, что они действительно следили за передвижением документов. А что касается содержания, то там всё гораздо сложнее. Какие-то детали оттуда полная чушь, а что-то — правда, мы начали проверку… Если тебе интересно, совершал ли он что-то, что могло бы стать причиной для шантажа, то ответ довольно простой — да. — Приведёшь пример? — Если кратко, то у него весьма дурной круг общения, а если тебя интересует конкретный пример, то в семнадцатом году его обвинила в сексуальных домогательствах студентка университета, в котором Эндрюс тогда был аспирантом. Студентка была с первого курса, ей было семнадцать. Это только один из неприятных эпизодов его биографии, который нам удалось подтвердить. — Полагаю, часть его окружения не в курсе. — Уверен, что нет. Детектив задал и другие уточняющие вопросы и вместе с братом выстраивал общее полотно событий. Придя к тому, что наиболее вероятной персоной, сливающей информацию, был министр по делам Шотландии, который ранее был замечен в антимонархических настроениях, мужчины внесли корректировки в план действий Майкрофта, разработанный ранее. Не остался без внимания и лорд Эндрюс, детектив предложил свою помощь в слежке за ним, а Майкрофт, в свою очередь, сосредоточил силы на проверке его показаний. Обсудили и последнее дело с убийствами, дальнейшие планы тех, кто их совершал. Холмс-старший не планировал задерживаться у брата настолько долго и теперь спешно собирался уходить, чтобы не опоздать на предстоящее собрание. — Да, хотел предупредить, если ты соберешься как-нибудь заехать, то лучше звони заранее, я теперь чаще всего у Джона, — Шерлок сказал это как-то очень быстро и невзначай, надеясь избежать последующих вопросов от брата. — Доктор Ватсон съехал отсюда ещё когда ты имитировал свою смерть, мне казалось, что прошло достаточно времени, чтобы вновь привыкнуть к одиночеству, почему ты стал проводить у него столько времени, что изменилось за последние полгода? — внезапно проснувшаяся тяга к обществу старого друга, напрягала Майкрофта, он видел, что в душе Шерлока что-то происходило, что заставляло избегать одиночества, однако младший брат не спешил открываться. — А что, у Джона новая работа, кто-то должен проводить время с Рози, — пожал плечами детектив, на первый взгляд этот ответ казался вполне правдивым, Шерлоку действительно нравилось общение с дочерью друга, но Майкрофт, прекрасно умеющий различать ложь младшего брата, безошибочно понял, что тот лукавил. Понимая, что детектив не настроен на близкую беседу и не станет открываться, Холмс-старший даже не решился говорить что либо ещё, лишь его взгляд давал понять Шерлоку, что тот прекрасно чувствует его ложь. Детектив лишь коротко попрощался. — Я позвоню, если у меня будет что-то важное по твоему делу и ты позвони, если что-то узнаешь, — переводя тему, серьёзно проговорил Шерлок, Майкрофт лишь коротко кивнул. Пропасть растянувшаяся между братьями была слишком широка, чтобы сразу догадаться об истинных намерениях друг друга, за последние пару лет лёд между ними лишь слегка подтаял, давая возможность им разглядеть искаженный силуэт напротив. — О, Шерлок, к чему приведёт твоё очередное безрассудство? — прошептал Холмс-старший оборачиваясь на захлопнувшуюся дверь, не привыкший опираться на предчувствие мужчина, сейчас ощущал, как что-то масштабное, способное накрыть их с головой, неумолимо двигалось в их направлении.***
До Рождества оставались считанные дни, последний из запланированных приёмов, которые Холмс собирался посетить, проводил барон Уолдгрейв, ректор Итонского колледжа. Человек весьма образованный и очень уважаемый, входивший в список лучших умов Великобритании. В этот вечер, Майкрофт был не один, его коллега Томас Иден тоже был приглашён. Условившись прибыть немного заранее, мужчины встретились ещё на улице. Выходя из машины, Холмс привычно поправил пальто и двинулся к лестнице, двое молодых мужчин облаченных в форму лакеев, коротко поприветствовали его, им полагалось знать всех гостей в лицо. Иден вынырнул из ниоткуда и громко поприветствовал мужчину, заставив того на мгновение напрячься, чтобы скрыть испуг от столь неожиданного появления из-за спины. — Я уже было подумал, что ты опоздаешь, — тихо проговорил Томас, жестом предлагая пройти наверх по лестнице. — Задержался с отчётами, — Холмс достал карманные часы и сверил время, убеждаясь, что приехал лишь на несколько минут позднее. Мужчинам отворили двери и они оказались внутри большого старинного особняка, по традиции передававшегося ректорам самой престижной частной школы Великобритании, которые, как правило, покидали свою должность посмертно. Оставив верхнюю одежду в гардеробе, мужчины вошли в главный зал, в котором собирались все гости, людей был ещё немного, многие обернулись на вошедших, кто-то сдержанно кивнул в знак приветствия, кто-то двинулся в их сторону. В числе подошедших был и сам хозяин вечера, высокий худощавый старик протянул свою сухую руку и расплываясь в улыбке, поприветствовал вначале Холмса, а затем его коллегу. Барон Уолдгрейв был очень приятным человеком, он всегда выглядел так, словно сошёл с портрета: морщины, лежавшие на его немолодом лице были очень правильными, лишь подчёркивали образ стареющего мыслителя, седые волосы аккуратно уложены назад, а дорогой костюм всегда без единой лишней складки. Вернее всего барон походил на седого ворона, сверкающего умными глазами. — Наши ежегодные встречи, Майкрофт, неизменно приносят мне большое удовольствие, Вы знаете, как я жалею, что не получил Вас в свою коллекцию, — усмехнулся мужчина, вновь оборачиваясь к Холмсу. — Я всегда найду время, чтобы посетить Ваш вечер, — сдержанно кивнул Холмс, принимая столь приятные слова с некоторой гордостью. Майкрофт никогда не учился в Итоне, у его семьи не было таких больших денег, чтобы оплачивать учёбу в столь престижном заведении, в связи с этим барон, знакомый с Холмсом уже больше десяти лет, говорил о том, что колледж всегда нуждался в таких студентах, как он. Вместе с этим барон довольно радикально высказывался о нынешней системе образования, установившейся в Англии, о том, что часто умнейшим людям приходиться прилагать больше усилий для того, чтобы занять достойное место, а правящие элиты слишком плотно сужают свой круг, тем самым, подобно змее поглощающей свой хвост, убивают сами себя и британскую власть. Уолдгрейв был автором многих новаторских идей, внедрённых в образовательную систему за последние полвека. Мужчины разделились, Холмс пошёл здороваться с высшими должностными лицами страны, а Иден направился к своим знакомым из колледжа. Обмениваясь рукопожатиями и короткими приветствиями, Майкрофт медленно обходил зал, с кем-то он останавливался для короткой беседы, кому-то просто кивал. Гости постепенно прибывали, до начала вечера оставалось чуть меньше десяти минут. Холмс разговаривал с министром внутренних дел, когда дверь в главный зал в очередной раз распахнулась и в помещение вошёл лорд Эндрюс в сопровождении своей жены. Сосредотачивая взгляд на мужчине лишь на несколько секунд, Майкрофт отвернулся, чтобы случайно не встретиться с ним глазами. Лорд сам в скором времени должен был подойти. Эндрюс быстро, почти хищно оглядел зал, взгляд его тут же зацепился за Холмса, который, впрочем, в этот момент уже переключил внимание на собеседника. Николь, чувствовала себя совершенно дискомфортно на этом вечере, к тому же на ней было весьма откровенное платье, которое выбрал муж. Борясь с желанием сжаться в комок и прикрыть оголенные плечи, девушка наоборот расправила осанку и гордо, но не без восхищения оглядела просторный зал. Натаниэль подал жене руку и беря её под локоть, медленно и важно двинулся к гостям, чтобы поздороваться и представить свою супругу. На приветствия и комплименты Николь отвечала сухо и растерянно, она никак не могла сосредоточить внимание на представляемых ей лицах, всё её существо сейчас было направлено на собственные ощущения, попытки побороть дискомфорт от любопытных масляных взглядов, которые она ощущала кожей. В то же время девушке очень хотелось внимательно изучить просторный зал, в котором они находились. Восхищение Николь испытала ещё когда они с мужем только вошли внутрь огромного особняка, да, она выросла в похожем, однако дом её детства всегда был достаточно скромно обставлен, по сравнению с другими особняками и замками английских элит. Здесь же всё было масштабно, с размахом: высокий потолок с лепниной и громадной хрустальной люстрой в центре, которую окружали несколько не менее красивых люстр поменьше, в стенах из тёмного дуба были встроены шкафы заполненные научными трудами и книгами классиков, напоминая, что здесь живёт человек умственного труда. Пол был устлан дорогими расписными коврами, стояло несколько больших бархатных диванов и кресел, в центре стояло пианино, старинные французские лампы, бронзовые статуи, резной мраморный камин — всё это собиралось десятилетиями владельцами дома, у каждой вещи была своя неповторимая история. Однако, самым захватывающим было огромное живописное панно под потолком, тянущееся вдоль всей комнаты и изображающие батальные средневековые сцены. Обводя глазами просторный зал в третий раз, Николь всё же смогла перевести внимание на людей, с которыми беседовал её муж. Девушка надеялась найти сегодня подсказки для своего внутреннего расследования, однако люди и темы, на которые они разговаривали с Натаниэлем были совершенно пресными. Один из мужчин, поцеловавший её руку, показался девушке смутно знакомым, интонации его голоса звучали очень похоже на те, что девушка слышала дома, даже его силуэт, который невозможно было угадать в расплывчатой тени, теперь казался практически идентичен тому, что стоял перед ней. Невысокий мужчина средних лет с тёмной козлиной бородкой с едва пробивающейся сединой и густыми чёрными бровями, смотрел на Эндрюса с некоторым высокомерием. — Удивлён, что ты здесь, Натаниэль, — с усмешкой бросил мужчина. — Взаимно, Джеймс, — сквозь зубы прошипел Эндрюс. — Видимо старик пригласил по старой памяти о твоём отце, ну и ради жены, — он сверкнул тёмными глазами и бесстыдно принялся разглядывать обнажённые части женского тела, открывающиеся благодаря открытому платью. — Отличный кулон, должно быть очень дорогой, — вновь не скрывая злой усмешки, довольно проговорил мужчина, давая понять, что его взгляд долгое время находился на уровне глубокого декольте. — Увидимся после нового года, — сказал, словно плюнул, Нейт и поспешил увести жену глубже в зал. — Кто это? — немного встревоженно спросила девушка, она хотела было обернуться, но остановила себя, понимая, что это дурной тон. — Джеймс Мерлинд, козёл каких поискать, но не обращай внимания. — Он из Палаты? — Да, но какое тебе дело? — в его голосе промелькнули первые ноты подозрения. — Я просто спросила, — пожала плечами Николь. — Бедный, тебе приходиться часто видеть таких, как он, — пряча насмешку за нарочитым сожалением, ласково проговорила мужу девушка. Вечер официально начался, в центр зала вышла небольшая группа музыкантов, начавшая играть лёгкую классическую музыку, позднее должна была выступить маленькая группа актеров с короткой музыкальной пьесой. Люди начали активнее общаться, в зал вынесли алкоголь. Эндрюс же направился к Холмсу. Выждав когда Майкрофт закончит беседу с очередным политиком, лорд быстро подошёл к нему и живо протянул руку. — Майкрофт, крайне рад Вас видеть, — громко поздоровался Эндрюс и крепко сжал руку мужчины. — Взаимно, — не скрывая фальшивую улыбку, процедил Холмс, высвобождая руку из слишком крепкой хватки. — Позвольте представить, моя жена — Николь, прошлый раз выдался неподходящим для знакомства, — Эндрюс слегка отступил в сторону, открывая Майкрофту обзор на девушку, Холмс, впрочем, удостоил леди Эндрюс лишь быстрым взглядом и коротким кивком. — Вы что-то хотели, Натаниэль? — нетерпеливо спросил Холмс. — Как всегда правы, хотел узнать, готов ли ответ с Вашей стороны, время идёт, — Эндрюс скрывал злость и волнение за улыбкой, которая медленно превращалась в оскал. — Мы ведём следствие, ответ будет не раньше чем через неделю, если по крайней мере получим первые положительные результаты, — взгляд Майкрофта уже устремился куда-то за плечо Натаниэля, отыскав более интересного собеседника, он торопился закончить разговор. Эндрюс кивнул, понимая, что ему больше не о чем говорить с Холмсом, и собирался идти дальше, внезапно отпустил Николь. Девушка обернулась к мужу, но он был уже достаточно далеко от неё. Оставаясь в лёгкой растерянности, Николь собиралась было догнать мужа, но Натаниэль сам вдруг резко остановился, развернулся на пятках и стремительно вернулся к Холмсу, на лице которого тут же возникло недоумение. — Прошу прощения, я тут вспомнил, на Рождество я устраиваю скромную вечеринку, будут актеры, писатели и политики, люди высоких умственных и духовных качеств, и в знак начала нашей дружбы и выражения моей Вам преданности, как к политическому партнёру, хотел пригласить Вас ко мне. Уверен, Ваше присутствие украсит этот вечер ещё больше, моя жена собирается создать нечто грандиозное! — мужчина притянул к себе Николь и больно сжал её за запястье, неловко скрывая удивление и боль, девушка улыбнулась, аккуратно высвобождая руку из слишком сильной хватки. — Это очень лестное предложение, однако, я не думаю, что у меня будет свободен рождественский вечер, — холодно ответил Холмс с едва скрываемым раздражением, слишком грубы жест Эндрюса по отношению к своей супруге, также не остался для него незамеченным. — Мы были бы очень рады, даже если бы Вы заехали всего на час, — продолжал уговаривать Эндрюс. — Полагаю, что час у меня будет, — внезапно переменил настроение Майкрофт, задумываясь о возможной пользе такой встречи. Пока мужчины разговаривали, леди Эндрюс внимательно следила за Майкрофтом, она внезапно поняла, что ей необходимо, как можно скорее поговорить с Холмсом и передать именно ему всю информацию, которой она располагала. Сейчас девушка думала, как остаться с мужчиной наедине, чтобы это не вызвало вопросов и подозрений. Отходя в сторону от Холмса, Николь бросила гневный взгляд на мужа, который, судя по выражению лица, всё ещё мысленно находился в разговоре с политиком. — Какого чёрта ты творишь?! — тихо прошипела девушка. — О чём ты? — переключаясь на разговор с женой, непонимающе ответил Натаниэль. — Зачем ты меня схватил, у меня слёзы навернулись на глазах! И зачем ты приглашаешь кого-то ещё, я ведь готовлю всё только для определенного количества людей из списка! — продолжая понижать голос до одних лишь шевелящихся губ, бушевала Николь, они стояли практически в самом центре зала. — Спокойно, Баркли с женой не придут, их можно вычеркнуть из списка. — И ты говоришь мне об этом только сейчас?! — Возьми себя в руки, — приказным тоном проговорил Натаниэль и, не давая девушке больше возможности высказаться, быстро оставил её, и ушёл в направлении большой группы мужчин готовящихся к игре в покер. Николь поджала губы и огляделась, сейчас ей нужен был Холмс, конечно, можно было понадеяться на возможность поговорить с ним в Рождество, но едва ли у неё будет время искать способ остаться с ним наедине, поэтому действовать нужно было сейчас. Леди Эндрюс обернулась в сторону где стоял мужчина, Майкрофт в это время вновь общался с министром иностранных дел, обсуждая последние действия Артура в отношении нескольких европейских стран. — Это не только нанесет ущерб образу Британского Правительства в глазах общественности, но также чревато тем, что Америка может использовать столь близкое партнерство в качестве рычага давления на органы власти. — Каким образом? — Посудите сами, если их министр достаточно хорош для столь тесного общения между нашими странами и Вашей дружбы с ним, то почему же Англия отказывается выдавать ему столь желанное гражданство после истечения его срока правления? — Холмс развёл руками и жестом подозвал к себе официанта, взял с серебряного подноса стакан виски. — Вам следует быть более осторожным и соблюдать дистанцию. — Я Вас услышал, — покорно кивнул Брэдли. — Позволите вопрос который не даёт мне покоя уже столько дней, что же стало с моим запросом, почему премьер отклонил его? — Министру не хватает смелости на такие радикальные меры, Англия прежде всего сохраняет нейтралитет в таких вопросах, это традиция, — по лицу министра было ясно, что ответ его не устраивал, но спорить с Холмсом он не стал и молча кивнул в знак того, что вопрос закрыт. Иден с другого конца зала, заметил, что Майкрофт освободился от разговоров и поспешил переговорить с коллегой, однако его опередил один из сотрудников MI6, который склонился к Холмсу и начал что-то очень быстро говорить. Томас остановился на почтительном расстоянии и лишь наблюдал, как медленно менялось лицо Холмса. — У Вас есть свободная минута? — тихо спросил мужчина, обращаясь к мужчине. — Конечно, в чём дело? — Майкрофт огляделся по сторонам и сделал несколько шагов к стене. — Речь пойдёт о князе Монако, а точнее о его жене — княгине Шарлен, нам поступила информация, что в скором времени их пресса опубликует некоторые снимки, а также довольно внушительную статью. Мы полагаем, что эта ситуация может негативно отразиться и на нашем суверене, весь мир всё ещё помнит скандалы связанные с покойной принцессой Уэльской, а поскольку монархия сейчас не в лучшей форме, мы подумали, что внутренним службам стоит знать, тем более тот скандал в Суррее всё ещё занимает многих журналистов, они наверняка воспользуются случаем. — Что за снимки? — На них молодая княгиня запечатлена с другим мужчиной, снимки были сделаны до замужества, однако информация ранее была другой. Материал будет занимать одиннадцать страниц, сэр, в распоряжении их газет практически сотня фотографий, они быстро разлетится по миру, наши газеты несомненно захотят тоже получить разрешение на печатание, как и французы и американцы. — Получив способ быстро разбогатеть, фотографы и газетчики ещё не скоро усыпят интерес к личной жизни монархов, полагаю, Вы правы, что решили известить внутренние службы, я приму к сведению, — Майкрофт на мгновение закрыл глаза, примеряясь с мыслью, что в скором времени у него появиться ещё больше работы, собирая мысли в кулак, он спокойно кивнул мужчине, давая понять, что принял информацию. — Мистер Хант, просил передать, что ждёт Вашего визита в самое ближайшее время, хорошего вечера, сэр, — мужчина исчез так же быстро, как и появился, оставляя Холмса наедине с мыслями. — Что-то случилось? — спокойно спросил Иден, медленно вставая рядом с мужчиной и провожая взглядом парня из MI6. — Пока рано говорить, — переключаясь с одной мысли на другую, быстро ответил Холмс. — Выяснил что-нибудь интересное? — Откуда… Я его даже не видел, ты разговаривал с ним. — Он продолжает играть отведенную роль, впрочем, он дал отличную возможность в скором времени выйти на своих хозяев. — То есть? — Пригласил к себе на Рождество, что-то вроде небольшой вечеринки для избранных. — Не слишком ли это отчаянный ход, разве кто-то из них подставиться под возможный удар? — Нет, это отчаянная попытка доказать свою лояльность ко всему Британскому Правительству, его хозяева скоро избавятся от него, Эндрюсу осталось тянуть время несколько недель, возможно месяц. Нужно найти его, как можно скорее, у Вас один круг общения, — Томас вскинул брови на последние слова, но Майкрофт спокойно покачал головой, давая понять, что не имел ввиду ничего такого. — Не знаю, как сам Эндрюс, но его жену я прекрасно вижу, — мужчина усмехнулся, поворачивая голову и заглядывая через плечо Холмса. — Прекрасная девушка скучает в одиночестве, думаю, если с ней поговорить, то она расскажет, где её муж. — Не лезь в самое пекло, мы не знаем, что на уме у этой женщины, если будешь активно интересоваться её мужем, то вызовешь подозрения, — раздраженно одернул коллегу Майкрофт. — Я не стану с ней говорить, её достаточно просто созерцать, — растягивая губы в ещё более довольной улыбке, тихо проговорил мужчина и медленно вновь перевел взгляд на девушку, которая в этот момент находилась в дальнем конце зала, её взгляд невольно скользнул на Холмса, что тут же заметил Иден, заставив Николь немедленно отвернуться. Чувствуя неловкость из-за того, что её заметили, девушка спешно развернулась и пошла в другую сторону, к лестнице на второй этаж, сбегать подобным образом на приёмах уже становилось её привычкой. Однако, полностью скрыться не удалось, почувствовав чьё-то требовательное прикосновение на плече, Николь обернулась и встретилась глазами с леди Хеймер. — Леди Хеймер, — моргнула девушка, узнавая в женщине старую знакомую. Кейт когда-то приходилась одной из подруг её старшей сестры, она происходила из не очень знатного рода, однако её родители стремились создать вокруг дочери большой круг общения, состоящий из верхних слоёв общества, именно поэтому, у тогда ещё молодой девушки практически не было подруг-сверстниц. Николь всегда помнила Кейт, как нудную взрослую девчонку, которая часто проводила время в их поместье и оказывала дурное влияние на старшую дочь Спенсеров. — Не знала, что ты вернулась в Лондон, — разглядывая девушку и не скрывая усмешки, проговорила уже совершенно немолодая располневшая невысокая дама. Последний раз они виделись почти десять лет назад, когда старшая сестра Николь собиралась выходить замуж, и в последний раз собирала своих подруг в родном доме, тогда девушке было всего пятнадцать. Она помнила, как Кейт, уже тогда начавшая набирать вес из-за первой беременности, громко отчитывала её за какую-то глупость вроде разбитого бокала. Почему-то Эндрюс вспомнила, как толстые руки Кейт, прикрытые полупрозрачной серой тканью блузки покраснели от того, как активно она жестикулировала и кричала. И как сильно девушка хотела ответить ей самыми грубыми словами, которые были ей известны. Чувствуя, что щеки её начинают греть от неприятных воспоминаний связанных с этой женщиной, Николь коротко качнула головой, отгоняя их в сторону и создавая иллюзию того, что она слушает. — Смелый наряд, впрочем, в твоём возрасте и статусе это ещё позволительно, — женщина легко качнула рукой в которой находился бокал шампанского, в сторону девушки, а затем повторно обвела её взглядом. — Мне так нравится, — легко соврала Николь, поднимая вверх тонкие кисти рук и, как бы невзначай демонстрируя дорогие кольца и браслет, которые леди Хеймер ни за что не смогла бы себе позволить. — Разумеется, признаться, я даже восхищена твоим видом, я помню тебя костлявой девчонкой с короткой мальчишеской стрижкой, а теперь ты женщина, — не скрывая в голосе напускные ноты восхищения и дополняя слова фальшивой улыбкой, проговорила леди Хеймер. — Прошло много времени, — пожимая плечами, ответила девушка. — Как Элизабет? — переводя тему и чувствуя свою невыгодную позицию в разговоре, Кейт попыталась невинно улыбнуться, так, словно Николь могла не знать о том, что женщины уже давно не общались. — Элизабет? — не веря, что та действительно спросила, удивилась девушка. — Могло быть и лучше, она тяжело переживает позднюю беременность… Надеясь, что неприятная правда поможет поскорее закончить нежеланный разговор, леди Эндрюс состроила максимально озабоченное лицо, как если бы дела её сестры обстояли совсем плохо. Однако, внезапная откровенность, на которую Кейт даже не рассчитывала, вызвала в ней неподдельный интерес. — С ней что-то серьёзное? — Нет, — понимая, что продолжать откровенничать нет смысла, девушка намеревалась закончить диалог, и уже сделала первый шаг в сторону, но леди Хеймер снова взяла её за оголённый локоть. Не чувствуя необходимости больше улыбаться, Николь резко сменила выражение лица, чем вызвала недоумение в лице собеседницы, женщина поспешно отпустила локоть девушки, её прикосновение обожгло холодом и вызвало волну мурашек по всему телу. — В любом случае, передай ей от меня наилучшие пожелания, дети — это счастье, у неё их и так трое, но четвёртый будет как раз кстати, к тому же тебе тоже скоро предстоит стать матерью, будете проводить больше времени вместе, в детстве ты всегда к ней тянулась, — чувствуя, что бьёт по больным местам, едко произнесла женщина, опуская взгляд на туго обтянутую платьем плоский живот девушки. — С чего Вы взяли? — Ну как же, дорогая, женщина обязана родить хотя бы одного ребёнка к тридцати, а тебе до этой цифры осталось не так уж и много, не думаешь ли ты, что муж будет любоваться тобой вечность, Эндрюсам нужен наследник, вот увидишь, в следующем году будешь уже нянчить своего первенца, — эти слова вызвали у Николь огромную волну неприятных эмоций, однако она всеми силами постаралась их скрыть, состроив фальшиво радостную гримасу, так, словно эти слова её обрадовали. — Думаю, мне стоит найти мужа, — беря себя в руки и вспоминая о манерах, улыбаясь ещё пуще прежнего, поспешила закончить Николь и многозначительно посмотрела на лестницу второго этажа. — Была рада увидеться, я непременно передам Элизабет Ваши наилучшие пожелания! — Я тоже, дорогая! — бросила ей вслед леди Хеймер, впрочем Эндрюс не стала оборачиваться. Она уже не была той юной девушкой, которую так легко можно было вогнать в яркий румянец, однако Кейт, знавшая её достаточно долго, безупречно угадала все слабые стороны и с удовольствием в них ударила. Сложные отношения со старшей сестрой, заменившей ей мать и тема материнства в целом — были вопросами, которые Николь старательно прятала от себя, как можно дальше, но которые нависали над ней самыми тёмными грозовыми тучами. Следя за дыханием и медленно считая до десяти, девушка возвращала ускользающее равновесие, нужно было срочно переключиться обратно к делу. В этот раз на втором этаже было не так безлюдно, можно было расслышать отдалённую речь небольших компаний, собравшихся для приватных бесед. Наверняка где-то был и Натаниэль, которого девушка не видела внизу уже достаточно долгое время. Тихо ступая по красному расписному ковру, которым был устлан весь коридор, Николь то и дело прислушивалась к обрывкам фраз, долетавшим от неё из закрытых комнат. Остановившись у дальней двери за которой не были слышны ничьи голоса, девушка развернулась и аккуратно положила руку на большую медную ручку, напряжение в теле заставило острее ощутить холод металла, который обжёг её пальцы. Нажимая настолько медленно, насколько это возможно, Николь внутренне считала секунды, казалось, что время остановилось. Девушке страшно не хотелось случайно застать кого-то в комнате или, чтобы кто-то заметил её. Взволнованное воображение рисовало всё так, словно сейчас от этого зависела её жизнь, словно за дверью могли оказаться люди с оружием, которые хладнокровно нажмут на курок, как только она издаст малейший звук. Приоткрывая дверь на несколько миллиметров и прижимаясь лицом к её поверхности, чтобы заглянуть внутрь, девушка попыталась убедиться, что комната пуста. На первый взгляд там действительно никого не было, поэтому Эндрюс позволила себе открыть дверь чуть шире и осмотреться внимательнее. Проскальзывая внутрь и закрывая за собой дверь на защёлку, Николь позволила себе немного расслабиться и оглядеться. Небольшая овальная комната с большими арочными окнами, напоминала маленькую гостиную для частных встреч, по тому, как был обставлен интерьер, девушка догадалась, что этой комнатой часто пользовались. Несколько больших картин восемнадцатого века украшающих стены, дорогая мебель и хрустальная посуда, навевали желание поскорее уйти, пока её присутствие здесь никто не заметил. — Ну нет, стали бы они оставлять открытой ту комнату, в которой храниться что-то важное… Я вполне могу тут находиться, — стараясь успокоить себя, прошептала Николь. Медленно обходя гостиную, она то и дело останавливала взгляд на каком-нибудь изящном старинном предмете, не удержалась, чтобы провести рукой по тёмно-красной спинке дивана обитого тонкой кожей, по старому серо-зелёному глобусу, выглянуть из панорамных окон. Успокаивая себя, девушка села на первый попавшийся стул и молча обхватила себя за плечи. «Мне как можно скорее нужно поговорить с этим Холмсом, но как я заставлю прийти его сюда, более того, как я вообще привлеку его внимание?» — от того, что в голову совершенно ничего не приходило, а время неумолимо шло, Николь вновь начинала терять самообладание. Вставая с места, она уверенно прошагала к небольшому письменному столу, стоящему в другом углу комнаты, вновь проводя пальцами по тёмной лакированной столешнице и, как бы находя связь с очередным предметом, девушка поочерёдно открыла внутренние ящики, в них было лишь несколько листов бумаги и ручка. — Что если… — Эндрюс оторвала уголок у одного листа и поднесла его к глазам, сама не понимая зачем, бумага была совершенно обычной. В следующее мгновение она принялась аккуратно выводить короткую надпись: «Второй этаж, последняя дверь справа», затем, возвращая вещи на свои места, девушка аккуратно сложила листочек и зажала его между пальцами, убедившись, что ни с той ни с другой стороны не видно, Николь быстро вышла из комнаты и вновь направилась к лестнице. Отыскать Холмса было несложно, сложнее было приблизиться к нему, мужчина практически не оставался один, он то подходил к бесчисленным компаниям политиков и чиновников, то кто-то из них спешил к нему сам. Николь принялась медленно двигаться в его направлении, ей тоже приходилось останавливаться, когда кто-то из гостей намеревался завести с ней разговор. Отвечая заученными фразами, девушка стремилась поскорее избавиться от нежелательных собеседников и двигалась к центру зала. Всё её внимание сейчас было сосредоточено на маленьком кусочке бумаги, зажатом у неё между средним и безымянным пальцами. Терпеливо выжидая в стороне, когда Холмс двинется к столу с алкоголем и лёгкими закусками, девушка быстро и уверенно двинулась ему навстречу, при этом стараясь сохранять совершенно невозмутимый вид. Переложив маленький клатч в правую руку, Николь быстро подхватила со стола шпажку и, не разглядывая что на ней было, отправила её в рот. Отметив, что груша и сыр дор-блю прекрасно сочетаются вместе, она протянула руку к бокалу шампанского, как вдруг её плечо ударилось в плечо Майкрофта Холмса и маленький клатч упал на пол прямо под ноги мужчине. Холмс за миг оглядел девушку и её маленькую сумку под своими ногами, Николь машинально дёрнулась, чтобы поднять упавшую вещь, но быстро вспомнила, что это неприемлемо, и остановилась. — Не беспокойтесь, — спокойно ответил на её немой жест Майкрофт и, оставив стакан виски на столе, медленно наклонился, чтобы поднять сумку девушки. Быстро оглядев зал, Николь, к счастью для себя, отметила, что эта сцена осталась практически незамеченной. Леди Эндрюс было неловко, она прекрасно видела недовольство мужчины и уловила раздражение в голосе, конечно, ей бы тоже совершенно не понравилась подобная ситуация, будь она на месте того, кто вынужден наклоняться к полу. Холмс выпрямился и протянул девушке её клатч, Николь не удалось скрыть внезапное волнение, которое отразилось на её лице, и которое Майкрофт однозначно заметил. Дрожащей рукой она потянулась к сумке и на мгновение коснулась пальцев Холмса, оставляя маленькую записку между ними. — Благодарю, — еле слышно пролепетала она и быстро отвернулась, стараясь избежать реакции мужчины, которая могла отразиться на его лице. Майкрофт, тут же почувствовавший маленький листок между пальцев, был несказанно удивлён, однако внешне остался совершенно спокоен, приводя записку в тоже положение, что и прежняя её обладательница, мужчина вновь взял свой стакан с алкоголем и отошёл куда-то в сторону. Николь предпочла, как можно скорее вернуться на второй этаж и запереться в гостинной, дожидаться когда Холмс поднимается туда. Вновь защёлкивая дверь, девушка обессиленно практически упала на ближайший стул. Её надежда на то, что мужчина действительно придёт, была очень слаба. Ставя пустой стакан на поднос официанта, Майкрофт спокойно погрузил руку в карман, достал небольшие часы на золотой цепочке, и в это же время аккуратно развернул записку. Содержание её было ничуть не примечательно, прекрасно представляя о какой двери идёт речь, мужчина сунул часы и записку обратно в карман. Как реагировать на подобное он ещё не знал, с одной стороны он был уверен, что девушка не имеет общих дел с мужем, с другой стороны, Эндрюс точно привлекал жену к делам ранее, хоть она и не могла до конца знать, что именно делает, однако факт её косвенного участия, был неоспорим. «Эндрюсу сейчас совершенно незачем играть в такую игру, он работает открыто, ищет официальной дружбы, нового статуса. Однако, он может попросить жену привлечь моё внимание… Надеется заинтересовать меня женщиной?» В любом случае не принять столь неожиданное приглашение было бы крайне глупо, решив выждать определённое время, мужчина намеревался всё же узнать, что хотела от него леди Эндрюс. Остановившись у нужной двери, Холмс дёрнул медную ручку, однако комната была заперта, на мгновение прикрыв глаза и недовольно глянув на дверь, мужчина остановился в некоторой растерянности. Подозревая, что девушка находиться там, Майкрофт решил подождать. Хотя первая мысль, промелькнувшая в голове, предлагала оставить это нелепое представление, и провести остаток вечера в абсолютном спокойствии. В противовес этому разум твердил, что лучше разобраться с этой женщиной раз и навсегда, тем более, когда она сама так охотно шла в его руки. Николь в этот момент была в абсолютной панике, понимая, что это вполне может быть Холмс, она встревоженно смотрела на дверь. В тоже время это мог быть кто угодно, стрелки настенных часов, висевших в гостиной прошли уже достаточно длинный путь, с того момента, как она вновь вернулась сюда, мужчина мог и не принять её странное приглашение. Вместе с этим Николь паниковала ещё сильнее, когда понимала, что время работает против неё и, даже если это действительно Холмс, он не станет ждать вечно. Пытаясь заглянуть в замочную скважину, чтобы разглядеть силуэт стоящего за дверью, Эндрюс начала лишь ещё больше суетиться. Майкрофт, прекрасно слышавший её возню окончательно убедился, что это была именно леди Николь. «Чёрт! Совершенно не разобрать кто там, но он не уходит, а значит это скорее всего Холмс…» Не придумав ничего лучше, чем достать записку из кармана и поднести её ближе к замку, Майкрофт не без удовольствия сделал это, ему было смешно, когда он представлял, как по другую сторону двери эта утончённая леди старательно вглядывается в замочную скважину, а потому решил подыграть. Это было гораздо занимательнее, чем пресные беседы с политиками. К тому же все эти неловкие манипуляции окончательно убедили мужчину в том, что жена лорда Эндрюса действовала сама по себе. Решение оказалось удачным, полностью убедившись, что за дверью именно Холмс, Николь быстро выпрямилась и открыла замок. Их взгляды встретились, девушка быстро отступила в сторону, пропуская мужчину внутрь и, как только он вошёл, быстро закрыла за ним. Дождавшись, когда Эндрюс закончит, Майкрофт спокойно оглядел её вновь и, усмехнувшись, остановил взгляд на сбившемся платье, которое открывало теперь больше чем нужно. Бросая взгляд на небольшое серебряное зеркало позади мужчины, Николь быстро поправила ткань, возвращая её на место и, испытывая невероятную неловкость за свой внешний вид, невольно огладила волосы, находившиеся в полном порядке. Сминая возникшую между ними неловкую паузу, в которой каждый ждёт когда собеседник заговорит первым, Холмс протянул девушке её записку. — Полагаю, Вы хотите получить её обратно, — спокойно и властно проговорил Майкрофт, вновь устанавливая своё превосходство в разговоре, протягивая аккуратно сложенный маленький листок. — Нет, мне будет гораздо спокойнее, если я буду знать, что она в надёжных руках, — тихо покачала головой Николь. — Разумно, — кивнул Холмс и возвращая бумагу обратно в карман, вздохнул готовясь к разговору. — Уверяю, я задержу Вас совершенно не надолго, — чувствуя в голосе нотки оправдания, девушка разозлилась на саму себя. — Должен признать, что я заинтригован, — вновь усмехнулся Холмс, продолжая на всякий случай давить на девушку. — Я знаю, что Правительство готовит дело на моего мужа, я хочу помочь, — твёрдо произнесла леди Эндрюс, сама удивляясь такой решимости, которой наполнился её голос. — С чего Вы это решили? — Разве это не так? Натаниэль так отчаянно пляшет перед Вами, что очевидно, он очень хочет понравиться, чтобы получить привилегии… Стал бы он так делать, если бы ему не угрожала возможная опасность? Я достаточно хорошо знаю его повадки, чтобы сказать с уверенностью — нет, не стал. И чем сильнее он унижается, тем масштабнее его проблемы. — Очень смелые выводы, но хотелось бы услышать хоть один факт доказывающий Ваши слова, прежде чем Вы станете выдвигать условия. — Я знаю, что он причастен к убийству Алана Моргана, не говорите, что не имеете понятия об этом деле, — Майкрофт был удивлён, однако предпочёл не показывать этого, чтобы не испортить настрой леди Эндрюс. — Что Вы знаете об этом деле? — настроение его переменилось, Николь показалось, что воздух в комнате в миг похолодел, когда девушка упомянула об этом убийстве. В MI5 делали всё, чтобы эти новости не утекли во все газеты и другие медиа. Холмс, прежде ожидавший, что этот разговор будет скорее шуточным, теперь был полностью сосредоточен. Николь же чувствовала, как по открытым участкам тела волнами проходит напряжение, её бросало то в жар, то в холод, а в голове внезапно возникла мысль о том, как это выглядит со стороны. «Такая нелепость, я чувствую, как мои щёки пылают, должно быть я сейчас красная и бледная. Глаза тоже наверняка покраснели. Я должна взять себя в руки.» — Есть некоторые люди, которые организовали убийство, и они совершенно точно находятся в высших кругах, я знаю, что муж регулярно встречается с теми, кто причастен к убийствам, знаю, что это не единственное их преступление, в конце концов я знаю, что бумаги, которые Вам передал Натаниэль — совершенные пустышки, — она выпрямилась и посмотрела на Холмса с вызовом, надеясь убедить его в том, что все её слова правдивы, и она полностью в них уверена. — Быть может Вы назовёте имена? — ровный тембр голоса звенел в её голове, она отчаянно хотела расслышать в нём хоть какую-нибудь эмоцию, подсказку. — Я подслушала разговор мужа с одним мужчиной, но, к сожалению, не смогла выяснить, кто он такой, однако я знаю, что в пятницу он снова будет встречаться с кем-то, кто замешан в этих преступлениях, — разочарование, отразившееся на лице Майкрофта не осталось незамеченным для Николь, она немного растерялась, чувствуя, как её шансы на помощь стремительно тают. — Чего Вы хотите? — внезапно переключился Холмс, загнав девушку в тупик, она совершенно точно знала, чего хотела, однако сейчас мысли совершенно покинули её голову. — Я могу получить больше информации, если буду точно знать, что искать. Вы наверняка подключили слежку за Натаниэлем, однако, на это уйдёт много времени, он втирается в Ваше доверие, и это не сыграет Вам на пользу, в то время, как я для него совершенно безобидна, не представляю опасности. Сейчас он ведёт себя скрытно, даже со мной, но рано или поздно градус его подозрительности снизиться, он станет менее бдительным, разговоры и встречи останутся, а я смогу приблизиться к ним… — она вновь почувствовала уверенность и азарт, собственные слова казались ей убедительными и придавали сил, но Холмс снова её перебил. — Нет нужды пояснять, что Вы можете делать, я прекрасно понял это ещё, когда Вы только начали, я хочу знать, что Вы хотите получить от меня и Правительства. — Помощь, поддержку и гарантию безопасности. Когда его посадят, а произойдет это достаточно скоро, как я вижу… — Зачем Правительству Вам помогать, тратить время, считаете, без Вашей информации мы не сможем решить возникшую ситуацию? — Конечно сможет, но я предлагаю короткий путь в обмен на весьма скромную, по меркам страны, просьбу. — Допустим, но почему я вообще должен Вам верить, может Вы работаете на своего мужа и его хозяев. — Вы сами знаете ответ на этот вопрос, знаете, что я не причастна, но Вы можете попросить, что угодно в качестве доказательства, — чувствуя, что получить желаемое не так сложно, как ей казалось, девушка продолжала свою воодушевленную речь, сейчас ей казалось, что Холмс вполне может согласиться. — Не думаю, что наше сотрудничество целесообразно, — внезапно осадил её Майкрофт и, развернувшись, направился вглубь комнаты, всё это время они практически неподвижно стояли у дверей. — Почему? Чем Вы рискуете в конце концов? — не выдерживая внезапно подступающих слёз и болезненного кома в горле, вскрикнула Николь, она изо всех сил старалась скрыть отчаяние и дрожащий голос. Холмс ей не ответил, он остановился у большого глобуса на подставке и аккуратно обхватив его руками с обеих сторон, начал поворачивать, казалось, он полностью утратил интерес к их разговору. — Вы ведь по-сути не знаете ничего, так откуда Вам знать, чем я рискую? — тихо, не скрывая усмешки, спросил Холмс, разворачивая к себе глобус так, что ему была видна Англия. — Вы прекрасно понимаете бедствие моего положения, — вытирая слезу, невольно скатившуюся по щеке, прошипела девушка. — Ждёте, что я буду умолять, что встану на колени? Моё достоинство при мне, я прошу Вас, как человека, которому подобная просьба ничего не стоит, не играйте со мной и не издевайтесь, у Вас нет власти так себя вести! Она чувствовала отчаяние и мысли её сбились, превратились в один большой ком, который не давал дышать, Эндрюс не хотела оскорблять Холмса, не хотела обвинять его в бездушности, в глубине души она понимала, почему он отказывается, но от этого становилось лишь обиднее. Собственная беспомощность от того, что её призрачные надежды рушатся, душила ещё сильнее. — Незачем устраивать подобные сцены, я отказываю потому, что не привык рисковать страной, — убийственное спокойствие с которым мужчина это произнёс, а затем стремительно направился к двери, обходя девушку, которая застыла на месте, заставило женские сердце провалиться куда-то вниз. Николь слышала, как тихо закрылась дверь за её спиной, сама она не в силах была обернуться, её лицо побелело, а кости, казалось, окаменели и отказывались подчиняться и двигаться. — Нет, — тихо прошептала куда-то в пустоту девушка, сама не зная, был ли это запоздалый ответ Холмсу или самой себе, однако леди Эндрюс всеми силами старалась ухватиться за одну единственную мысль, которая сейчас крутилась в её голове. «Холмс не единственный, кто может мне помочь, я найду другой способ заставить их принять мои условия!» Она не была готова сдаться, не хотела вновь терять положение и статус. Если для того, чтобы остаться в этих кругах, ей придётся обойти каждого из правительственных вершин, то она готова это сделать. Вспоминая, что на этом вечере Майкрофт был не один, а вместе с коллегой, который периодически общался с Холмсом по разным вопросам, Николь решила как можно скорее переключить внимание на Томаса Идена, имя которого она предварительно выяснила сегодня вечером. Приводя себя в порядок и оставляя злосчастный кабинет за спиной, леди Эндрюс вновь спустилась в главный зал. Холмса она не видела, а вот его коллегу заметила практически сразу. Натягивая как можно более миловидную улыбку, девушка вновь двинулась в центр зала. Казалось, никто не заметил следы недавней истерики, чему Николь была очень рада, она приблизилась к столу с едой, чтобы взять ещё пару шпажек и выпить бокал прекрасного сладкого шампанского, которое помогло бы выкинуть недавнюю сцену из головы и вернуть себе раскрепощённый вид. В это же время в другой половине зала собирались актрисы в лёгких белых платьях, которые должны были сыграть в небольшой музыкальной пьесе. Несколько мужчин вынесли и установили большую расписную ширму, музыканты настраивали инструменты перед игрой. Гости начинали постепенно подтягиваться к месту проведения представления, до начала оставалась всего пара минут. Николь тоже направилась к ним, её быстро окружили со всех сторон другие гости и она оказалась практически по середине образовавшейся толпы. Оглядываясь, девушка внезапно заметила Томаса Идена, который стоял практически за её спиной, не ожидая увидеть мужчину так близко, Эндрюс немного растерялась, а когда их взгляды встретились, она потерялась окончательно и смогла взять себя в руки лишь тогда, когда заметила, как довольно Иден улыбнулся, ловя на себе её замешательство. Сморгунов удивление и вернув лицу прежнюю лёгкую улыбку, Николь отвернулась, чувствуя, как на щеках проступает румянец. Выступление танцовщиц она не смотрела, все её мысли были заняты одной большой проблемой, вытесняющей всё остальное. В другое время девушка с удовольствием бы насладилась этим выступлением, красотой и грацией трёх девушек, которые под медленный текучий ритм музыки, образовывали красивые силуэты и образы, плавно качали руками, словно балерины. Николь очнулась лишь тогда, когда со всех сторон от неё послышались хлопки, всё это время она неотрывно смотрела прямо на женщин, но при этом находилась настолько глубоко в себе, что теперь не могла достать из памяти ни одного элемента только что увиденного танца. Гости медленно двинулись на ужин, вместе с ними пошла и Николь. За столом она впервые за весь вечер увидела мужа, с того момента, как он оставил её, он сел рядом с ней как ни в чём не бывало и, не говоря жене ни слова, тут же принялся беседовать с мужчиной сидевшим напротив, что было совершенно непозволительно. Однако, на протяжении ужина все вели себя абсолютно раскованно, Натаниэль то общался то с кем-то напротив, сидевшим от него через несколько мест, то через девушку. Кто-то разговаривал с ним с другого конца стола, а Николь при этом оставалась совершенно одна. На другом краю она увидела Холмса, который тихо общался с кем-то из своих знакомых, недалеко от него сидел и Иден, который, впрочем иногда бросал взгляды в сторону Николь, и она их прекрасно замечала, хоть и не подавала вида. После ужина, когда большая часть гостей покинула банкетный зал, и за столом остались лишь небольшие группы, предпочитающие вести беседу сидя и с глазу на глаз, леди Эндрюс тоже решила остаться здесь. За столом она чувствовала себя спокойнее, возможно свою роль сыграла тишина или небольшое пространство, а может быть всё дело было в мерно горящих свечах на столе, однако, Николь смогла впервые за вечер расслабиться. Видя, что некоторые из гостей курят прямо за столом, девушка тоже решила закурить, доставая тонкую сигарету из сумки, она внезапно вспомнила, что не взяла зажигалку. В это же время кто-то неспешно прошёл за её спиной, не обращая внимание, Николь тихо вздохнула и вынула сигарету изо рта, как вдруг, мужская рука возникшая перед её лицом, представила ей зажигалку, на которой также внезапно вспыхнул огонь. Инстинктивно отдёргиваясь от яркого пламени, возникшего перед её лицом, девушка не заметила, как мужчина отодвинул рядом стоящий стул и сел рядом с ней. Всё же поджигая сигарету и избавляясь от опасного огня перед лицом, Николь наконец, с удивлением для себя, обнаружила сидящего рядом с ней Томаса Идена, который к этому моменту уже убрал зажигалку обратно в невидимый карман. — Чувствуете себя покинутой? — вполголоса проговорил мужчина, принимая при этом самый участливый вид и тепло улыбаясь. — Думаете, что все присутствующие здесь люди давно друг друга знают, и что Вам здесь не место. Николь, всё ещё удивлённая их внезапной встрече, одарила мужчину весьма скептично настроенным взглядом, ей было непонятно, почему Иден говорит об этом настолько уверенно, как если бы она делилась с ним ранее подобными мыслями. — На самом деле Вы абсолютно правы, Вы ведь в этом обществе не первый раз, но наверняка не запомнили ни единого имени, — Томас продолжал свой монолог. — Вообще-то нет, — пожала плечами леди Эндрюс, стряхивая пепел прямо в тарелку. — Меня Вы тоже не знаете? — шутливо спросил Иден не надеясь на серьёзный ответ. — Вы — Томас Иден, работаете в MI5, — расправляя плечи и возвращая на лицо уверенность, ответила Николь. — Браво, а говорите, что никого не знаете, — тоже закуривая и обводя взглядом присутствующих в зале, беззвучно рассмеялся Томас, Николь не могла понять, была ли это привычная манера общения мужчины или он был пьян. — Ну предположим, что я знаю Вас и ещё несколько человек, однако это капля в море по сравнению с тем, что должно быть знаете Вы. — С кого бы начать… — он непринужденно качнул рукой в дальний угол комнаты где стояли три женщины разных возрастов. — Три дочери барона Карлофа и все они, как это говориться, незаконнорождённые, от разных любовниц, и у каждой биография интереснее другой, но об этом как-нибудь в другой раз, — девушка догадалась, почему Иден не захотел рассказать о них сейчас, тем не менее не стала ничего говорить и лишь улыбнулась, изображая непонимание. — Видимо не настолько интересные. — Напротив… Кто там у нас дальше, тип с нелепым клетчатым галстуком? Это Джереми, правнук известного лорда Солсбери, однако сейчас у него нет ни титула, ни фамилии, ни денег, а всё после скандала с одним наркобароном. — Что же он тогда здесь делает? — Он всё же выпускник Итонского колледжа, к тому же скандал не отменяет его происхождения, в конце концов это барон Уолдгрейв решает кого приглашать к себе. — Расскажите мне… — включаясь в разговор, Николь начала оглядываться, чтобы найти наиболее интересного для изучения человека. — …Про того рыжего мужчину в дальнем конце зала, который стоит с сёстрами. — Это Чарльз Коллинз, он начинающий режиссёр, снимает артхаусное кино, женат на немолодой вдове, которая и оплачивает все его работы. — Где она? — Здесь её нет, Маргарет практически перестала выходить в свет, но её бывший муж здесь — Альберт Хейволк, он работает в военной разведке, должен сказать, что скучнее человека трудно найти, зато в его компании сейчас стоит другой гораздо более известный режиссёр, можете угадать, кто, — Иден качнул головой на компанию мужчин стоящую практически за спиной Николь. — Наверное тот, что справа. — Нет, наоборот, почему Вы решили, что именно он? Из-за сломанного носа? — Иден громко раскатисто засмеялся, так, что стоящие рядом мужчины обернулись. — Нет, признаться, я даже не заметила его нос, в профиль он выглядит совершенно обычно, — стараясь подавить смешок, чтобы не привлекать ещё больше внимания, Николь аккуратно прижала ладонь ко рту и наклонила голову набок. — Это Стивен Платт, наверняка Вы видели его фильмы, кстати говоря у него открытый брак, если мы продолжаем обсуждать разные подробности личной жизни здесь присутствующих. — Я слышала, что у него несколько жён. — И мужей. — Ну хорошо, а тот мужчина на дальнем конце стола, Джеймс Мерлинд, кажется, — не поворачивая головы, поинтересовалась Николь, мужчина с которым так вульгарно беседовал её муж, всё ещё не шёл из головы. — Откуда Вы его знаете? Хотя, думаю, я знаю ответ. Мерлинд много кому досаждает, он радикал, а если мы говорим о лейбористах, то это вообще убийственное сочетание… Хотя возможно всё дело в его отношениях с женой, в любом случае он не так опасен, как думаете... Их общение постепенно стало оживлённее, леди Эндрюс теперь активно спрашивала сама, а Томас с удовольствием делился своими знаниями. Николь отметила, что запоминать людей было гораздо проще, когда это была не стандартная информация о происхождении, звании, месте в обществе, а что-то скандальное и необычное. Иден же в свою очередь оказался отличным рассказчиком, мог рассказать про любого, иногда это была такая грязь, что девушка невольно замирала, когда ушей её касались такие слова. — А тот мужчина, — В небольшом проёме между незакрытыми дверями в главный зал, показался силуэт Холмса, он прошёл мимо, но и Николь, и Томас его заметили. — Это Майкрофт Холмс, глава MI5 и мой коллега, — в, до этого звучащем абсолютно расслабленно, голосе появились напряжённые ноты, словно Иден мысленно усилил контроль за всеми последующими словами. — Раз он Ваш коллега, должно быть о нём Вы знаете особенно много, — чувствуя, что подбирается к самому главному, Эндрюс напряглась и наклонилась к Идену ближе, чтобы их разговор стал ещё более доверительным. — Нет, он для меня закрытая книга с самой верхней полки — никак не достать, мы знакомы несколько лет, но знаю я о нём практически ничего, только служебную информацию, никаких скандалов, никакой грязи… — глаза его забегали. — Это говорите Вы или Ваша должность? Если Вам велели не рассказывать о мистере Холмсе, то так и скажите, к чему эта таинственность вокруг его образа, — девушку начинало бесить то, с каким благоговением все вокруг говорили о Холмсе. — По сути Вы правы, даже если бы я знал, то всё равно не рассказал, но мне и самому невероятно интересно было бы узнать о нём больше. — Даже не знаете, кто его интересуют, мужчины, женщины, может те и другие? — Порой мне кажется, что никто. Они оставили обсуждение Холмса. Их общение продлилось практически до самого окончания вечера, до глубокой ночи. Майкрофт давно уехал, оставляя Идена в одиночку выполнять предписанные обязанности. Натаниэля Николь увидела лишь в самом конце, когда гости начали расходиться, мужчина спустился по лестнице в сопровождении ещё двух джентльменов, чью внешность девушка постаралась запомнить. Они с мужем решили не обсуждать этот вечер и молча вернулись домой.***
— Я принял решение насчёт Шерлока, — громко объявил, поднимаясь со своего рабочего места, Майкрофт. — И что же? — не успев ещё занять кресло напротив, спросил Иден, который сегодня, похоже был не в духе. — Я взвесил обе стороны и решил, что несмотря на моё личное нежелание, чтобы он принимал участие, все другие обстоятельства говорят лишь о том, как нам нужен Шерлок Холмс. У меня нет права идти на поводу у своих желаний, я предоставил ему практически все документы, которыми мы сейчас обладаем. — И каково его мнение? — Отчёт об изменённом плане уже должен быть на твоём столе. — Буду иметь ввиду. — Что с Эндрюсом? — Мы проверили тех, с кем он вчера общался, это не более чем очередная ложная наводка для нас, если кто-то из его сообщников и был на том вечере, то он с ними никак не контактировал. — А что с записанным телефонным разговором? — Практически расшифровали. — Чудно, однако должен заметить, что вчера ты был занят ни сколько лордом, сколько его женой. — Я не меняю своего мнения о том, что эта женщина отлично могла бы пригодиться нам в расследовании, и при личном общении я лишь убедился в этом. — Отличная хватка, — усмехнувшись сам себе и, вызывая на лице Идена недоумение, отметил Холмс, выуживая личное дело леди Эндрюс из самого низа стопки документов, которые должны были отправить обратно в архив. — Она не глупа, весьма, осторожна, умеет задавать нужные вопросы, внимательна, если мы скажем, какую информацию достать или за кем подслушивать в окружении её мужа, то мы продвинемся гораздо быстрее, чем будем тратить время на внедрение наших людей в высшие круги. — Я заметил, — вновь отвечая, как показалось Идену, невпопад, небрежно бросил Холмс, вчитываясь в документы содержащие информацию о леди Эндрюс. — К тому же, мне показалось, что она и сама что-то заметила в поведении мужа, что лишь подтверждает мои слова… — Может ты и прав, возможно я действительно недооценил эту женщину, — Иден посмотрел на коллегу с нескрываемым удивлением, он не мог понять, почему Холмс так легко изменил своё мнение. — Дадим ей испытательный срок, если она достанет нам информацию, то я пересмотрю своё решение.