С ним кто-то говорил. Вот уже почти целый месяц его никак не могли оставить в покое. Натаниель всё слышал, но ответить ничего не мог. Внутри него всё почернело, и складывалось ощущение, будто вместо слов ему в уши заливают раскалённый свинец и он медленно пожирает всё остальное тело. В глаза других людей он больше не смотрел.
Нату было больно жить.
Им завладело полное безразличие, и он перестал вести счёт времени. Он оплакивал седьмой отряд вместе со всеми и, наверное, его осунувшееся, полное скорби лицо даже могло кого-то ввести в заблуждение, но только не Кристину. Она была единственной, кто точно знал, что на самом деле с ним происходит, и именно из-за этого её Натаниель избегал усерднее остальных.
Как же он устал...
Четыре года прошло с момента назначения Аякса. И с их последнего разговора. Нет, нельзя сказать, что с тех пор они ни разу не виделись. Иногда Натаниель встречал его где-то в городе или наблюдал из толпы на площади, но стоило им ненароком столкнуться взглядами, как они оба синхронно отводили глаза и опускали головы. Словно они никогда не были знакомы. Что ж, статус самого юного охотника Арденграуса всё же позволяет стыдиться былой дружбы с неудачниками.
Теперь это уже не имеет значения.
Натаниель стиснул зубы. Какая-то его часть мечтала уснуть и никогда больше не просыпаться. Быстро и безболезненно уйти во тьму. Но что-то внутри всё ещё сопротивлялось. Неведомая энергия тянула его обратно к жизни. К жизни до последнего вздоха.
Нет,
так он точно сегодня не уснёт.
Месть — не лучшая мотивация для героя, согласись?
Крис обронила эту фразу всего однажды, и тогда Нат не придал ей значения. И, наверное, был бы счастлив никогда не узнать, что именно она имела в виду.
Потому что за последний месяц Натаниель на собственной шкуре прочувствовал весь пугающий смысл этих слов.
Он больше не видит себя ни героем, ни охотником. Тьма, которая посеяла семена у него внутри ещё несколько лет назад, теперь проросла и дала свои уродливые плоды. Месть стала последним и единственным желанием.
Так странно. За свои семнадцать лет он успел оплакать стольких людей и со столькими попрощаться, но больше всего скучал по своему собственному желанию принести пользу миру и стать его защитником. После ареста Вэриуса и событий, которые к этому привели, Нат окончательно распрощался со своими некогда такими праведными целями и призрачными иллюзиями.
Натаниель всё ещё часто злился, но уже не так, как раньше. Перестал загонять себя до изнеможения, огрызаться перед учителями и вступать в перепалки с одноклассниками. Даже на самого себя гнев больше не направлял, позволяя ему свободно циркулировать по организму и становиться базовым естественным состоянием.
Постарел, наверное. Не стал взрослым — таким он себя ощущал ещё после смерти родителей — а именно, постарел. И каким-то странным образом ментальная старость умудрилась отразиться во внешности. Нет, его волосы не стали в одно мгновение переливаться серебром, кожа не покрылась морщинами и пигментными пятнами, суставы не хрустели при ходьбе, но, глядя на себя в зеркало, Натаниель никогда бы не дал себе меньше пятидесяти - за потухший взгляд, полный цинизма и усталости.
Нат поднялся, поняв, что в очередной раз не сможет уснуть. Не включая свет, нашёл аккуратно разложенные на стуле вещи, оделся, окинул комнату долгим взглядом, словно мог что-то забыть, и выскользнул за дверь.
На улице сразу закурил.
Первую сигарету Натаниель выкурил почти полгода назад вместе с Вэриусом и тогда долго кашлял и искренне недоумевал, как преподаватель умудряется тащить в рот эти горькие палки и даже не морщиться. В ответ он, кажется, получил бурчание на тему того, что ему самому это делать никто, в общем-то, не предлагал.
Зажав сигарету между зубами, Нат поиграл зажигалкой.
Первый и единственный подарок, который он получил на семнадцатый день рождения. Впервые с момента их первой встречи Вэриус выглядел по-настоящему смущённым. А ведь ему даже речь произносить не пришлось. Они закончили тренировку и собирались расходиться. Натаниель подошёл к трибунам, чтобы забрать брошенную там спортивную сумку, когда учитель окрикнул его со спины. Обернувшись, Нат ловко поймал летящую в него зажигалку и удивлённо посмотрел на бросившего её человека. Вэриус рассеянно почесал бороду, коротко кивнул и молча ушёл, оставив подопечного самого решать, как объяснить произошедшее.
Им обоим сложно было признать, что они довольно сильно сблизились, как, впрочем, и объяснить самим себе, почему вообще это случилось. Не было какого-то переломного момента: сцена на стадионе, когда они молча рассказывали друг другу о причинах своей скорби, не стала точкой отсчёта — они убедительно делали вид, что этого никогда не было. Натаниель не высказал Вэриусу соболезнования из-за смерти Кэйруса, а Вэриус, в свою очередь, никак не прокомментировал уход Аякса. У них не было причин ни поддерживать друг друга, ни даже доверять друг другу. Но тем не менее за той самой первой выкуренной сигаретой последовала вторая. Третья, четвёртая и так до тех пор, пока Нат не сбился со счёта. И нет, они не говорили по душам во время перекуров, не делились проблемами и даже не обсуждали тренировки. Эта странная дружба не нуждалась в словах — ей суждено было потонуть в молчании.
Нат свернул на тропинку, ведущую в лес. Раньше ему тяжело давалась ходьба, не перерастающая в бег, однако сейчас он искренне наслаждался медленными прогулками.
По ночам тут темно и тихо. Луна лениво смотрит сквозь разодранные облака, то обнажая силуэты вековых деревьев, то скрывая их вновь во мраке. Под ногами мягко шуршит ковёр из опавших листьев, над головой свистит ветер, аккомпанируя треску насекомых и раскачивая кроны. Иллюзия спокойствия и безмятежности.
О том, что творилось за пределами этого застывшего во времени клочка суши, Натаниель думать не хотел. Четыре года назад ему казалось, что они подошли к порогу финальной битвы. Когда в городе царили хаос и паника, Нат был уверен: ещё немного — и всё закончится. Не знал, чем и как именно, но пророчил скорую развязку.
Заблуждение было колоссальным. Тогда всё только началось.
Тропа пошла в гору. Лес то смыкался вокруг человека, то учтиво расступался, давая пройти без препятствий из цепких веток, паутины и рухнувших деревьев. Далёкие звуки стали казаться ближе, а те, что издавал он сам, наоборот, слышались гулко и отстранённо. Тяжелые небеса опускались всё ниже, звезды становились всё ярче. В такие моменты Нат верил, что рождён исключительно для того, чтобы преломлять собою холодный свет миллиарда этих самых звёзд.
Однако это тоже было неправдой.
О своей сути Нат узнал относительно недавно — сразу после гибели седьмого отряда. От Кристины. Наверное, если бы он раньше решился с ней поговорить, то сейчас не чувствовал бы себя полным кретином, но разговор состоялся тогда, когда состоялся, и отмотать что-то уже вряд ли получится.
Если Крис и была удивлена тому, что он спросил у неё про Аякса, то вида не подала. Они старательно избегали этой темы, но когда она всё же прорвалась, Кристина сделала задумчивое лицо и поведала об одном давнем разговоре, произошедшем в центральной библиотеке. А потом тема плавно скользнула в сторону конца света и тогда уже сам Натаниель сопоставил все фразы одноклассницы, намеренно или случайно вылетавшие за годы их общения, добавил туда цвет собственного даркнесса и спросил у собеседницы прямо: «Ты думаешь, я один из них?». «Главное, что он так думает», — в своей туманной манере отозвалась Крис. Нату даже уточнять не пришлось, на какую роль его назначали. Чёрная энергия, которую он осторожно учился контролировать, так и не приобрела в его руках никакой конкретной формы. Его сила — взрыв. А он сам — Война. И об этой его особенности знали другие. Нет, оставалась вероятность, что Густа и преподаватели оставались в неведении и просто считали его каким-то особенным, уникально одарённым ребёнком, но тот, кто отдал приказ не приносить ему гревирекс, точно был в курсе происходящего.
Впереди показался обрыв. Натаниель не прибавил шагу и не стал идти медленнее. Несмотря на то, что вот уже довольно продолжительное время он двигался исключительно в гору, походка его не утяжелилась, а дыхание не стало прерывистым.
Перед ним открылся вид на бесконечный океан. Линия горизонта казалась такой размытой, что складывалось ощущение, словно сами небеса прилегли отдохнуть на беспокойные волны.
Он сделал финальный шаг, после которого подошвы ощутили под собой лишь пустоту.
Всё стремительно пронеслось перед глазами. Со стороны Нат мало чем отличался от брошенного в воду камня. Падал совершенно бесшумно, прижав руки к туловищу и глядя прямо перед собой. Звёзды устремились вверх.
Он не давал себе разрешения думать о будущем. Всё чётче приходило осознание, что с острова его никогда не выпустят. И даже винить в этом, кроме самого себя, ему было некого.
Сами по себе всадники довольно сильны и способны причинить множество бед миру, но по одному их ещё можно остановить. Как только четвёрка соберётся вместе — они станут неуязвимы. По крайней мере, так говорят легенды. И Натаниель искренне удивился, когда вспомнил слова Крис о том, что ему надо искать зелёного. Зачем это делать, если их встреча повлечёт за собой череду ужасающих событий? Впрочем, разрыв печатей всё равно запустится, даже если всадники будут в разных уголках земного шара. Просто так их проще будет убить.
Океан принял его почти бесшумно. Натаниель прикрыл веки, позволяя стихии поглотить себя с головой. Он всё ещё не двигался.
Неожиданное извержение вулкана стало причиной гибели четырёх тысяч человек…
Вспышка неизвестного вируса зафиксирована в центральной Африке…
Группа неизвестных открыла огонь в столице Индонезии…
Туристический отряд пропал без вести на одном из островов Таиланда…
Вода вокруг него закипела. Нат стиснул кулаки.
Тревожные сообщения поступали с завидной регулярностью. Недавно он видел, как воды океана окрасились красным. Всего на пару мгновений, но Натаниель был уверен — мир посылает сигналы бедствия. Грядёт нечто такое, на фоне чего существа из высших измерений покажутся легко преодолеваемыми трудностями.
Резко толкнувшись ногами, Нат выплыл на поверхность и задрал голову к небу. На востоке показались первые солнечные лучи, окрашивая мир в оттенки красного. Новые сутки. Ещё один день, в котором он позволит своему сердцу биться впустую.
Выбравшись на берег, Натаниель уселся на песок, подставляя лицо прохладному ветру. В голове по кругу вращались воспоминания. Сейчас это всё казалось сном. Любовь, дружба, ссоры — Аякс слишком долго заполнял собою всё его пространство, в результате чего своим уходом оставил лишь пустоту. Наверное, он сам во всём виноват. С самого начала не верил, что чувства способны дать плоды, и позволил им просто сгнить, отравив при этом весь остальной организм.
Ему на голову рухнуло что-то мягкое. Мир на секунду потемнел и тут же вернулся к прежнему состоянию. Полотенце пахло свежестью, а руки, которые начали вытирать им его промокшие волосы были жёсткими и словно собирались причинить максимальное количество боли своими действиями.
— Отвали, — рявкнул Натаниель, не предпринимая, однако, попыток вырваться. — Следил за мной?
Амор невозмутимо закончил начатое и, оставив полотенце на плечах бывшего одноклассника, уселся рядом с ним.
Нат покосился на того, кого желал увидеть в последнюю очередь. С запозданием он отметил, что сигареты остались в кармане на всё время его купания, и почти наверняка промокли.
Словно прочитав его мысли, Амор сунул руку в карман, вытащил пачку и швырнул её на колени Натаниеля.
Нат сначала подумал, что ему показалось. Он мало чего знал про Амора и относился к нему с лёгким презрением, но был уверен в том, что тот не курит. Арденграус — это не мегаполис, где можно купить сигареты на каждом углу. Сам Натаниель сначала таскал их у Вэриуса, а потом осмелился договориться с Густой о поставках, но и те шли с перебоями. Получается, Амор где-то раздобыл пачку специально для него? Что ж, поверить в то, что он один из всадников Апокалипсиса оказалось проще, чем принять доброту такого, как Амор. Это всё ещё тот же человек, который притащил в класс выпотрошенного кролика и бросил его на парту владелицы? А однажды Амор чуть не убил Паулуса. Окей, не однажды. Натаниель становился свидетелем около десятка таких случаев. А ещё он, прекрасно зная о комплексах Силиуса из-за глаза, не переставал в него этим тыкать, не утруждаясь никакими понятиями о деликатности.
И принёс ему сигареты и полотенце. Зачем? Что задумал? Получил приказ следить за ним? Конечно, кто-то же должен присматривать за источником хаоса.
Впрочем, плевать. Курить хотелось сильнее, нежели оценивать обстановку.
— Я получил приказ, — опять проявил чудеса проницательности Амор. — Вам утром скажут.
— Нам? — Натаниль похлопал себя по краманам в поисках зажигалки, надеясь на то, что водные процедуры не повлияли на её функциональность. Надежды оказались напрасными. Собеседник оказался готов и к этому. — Спасибо, — прикурив от чужой зажигалки, пробормотал Нат.
— Тебе и твоей чокнутой подружке, — фыркнул Амор. — С завтрашнего дня мы — пятнадцатый отряд. Не делай такое лицо. Низкий ранг был присвоен явно не из-за меня, и даже не по вине Кристины.
— Мы… — слишком глубокая затяжка заставила его закашлять. — Как это?.. У нас есть задание?! Но я…
— Единственный, кто пока ничего хорошего для города не сделал, — язвительно закончил командир нового отряда. — Даже в видениях припадочной стервы были свои плюсы.
— Меня выпустят? — всё ещё не верил Натаниель. — Позволят покинуть город?
— Да что в тебе такого особенного? — рассердился Амор. — Будешь работать, как и все остальные.
Нат взял паузу, чтобы переваривать услышанное. Его назначат в отряд. Самым последним из класса, но тем не менее. Это какое-то безумие.
Но в этом безумии появилась надежда.
— Что за задание? — осторожно, дабы не спугнуть едва проснувшийся оптимизм, спросил Натаниель.
Взгляд Амора потемнел. Он колебался. Это пугало. Амор был не из тех, кого можно было упрекнуть в аккуратном подборе слов, чтобы донести неприятную информацию. Наоборот, он просто обожал рубить с плеча и обрушивать всё негативное сразу, не заботясь ни о чьих чувствах.
— Наша цель не существо, — наконец, выговорил Амор и почему-то отвернулся. — Да никто бы тебе не доверил настоящую охоту. Теперь и я должен заниматься всякой фигнёй. Спасибо большое.
— Что за задание? — с нажимом повторил уже начавший догадываться Нат. Его затошнило так резко, что пришлось выбросить сигарету.
— Отыскать отступника. И ликвидировать. Никакого захвата. Только смерть.
В ушах поселился гул. Натаниель сдёрнул с головы полотенце и прижал его к лицу. Только не кричать.
И закричал.
Он мечтал о мести. Хотел, чтобы предатель понёс заслуженное наказание.
Ему дали шанс это сделать. И что-то подсказывало Натаниелю, что никого совпадения нет. Что его первое задание — продуманный, точно выверенных ход. Ещё бы понять, против кого он играет.
— Просто не путайся у меня под ногами, — сказал Амор. — Я сам всё сделаю.
Тени, пробудившись ото сна, протянули свои холодные руки к сердцу Ната.
— Это была твоя идея, да? — загробным голосом спросил он, поднимая голову. — Хочешь посмотреть, как я буду страдать?
Захотелось вцепиться зубами в чужое горло и насладиться вкусом крови.
— А ты собираешься страдать из-за предателя? — ехидно уточнил Амор. — Ты жалок.
Натаниель рванул к нему, но напоролся на невидимую стену. Вокруг головы сомкнулась воздушная клетка. Дышать стало больно. Нат забарабанил руками в тщетной попытке сорвать с лица смертельную маску и вернуть себе доступ кислорода.
— Хотел напасть на командира? Совсем спятил? Или так сильно скучаешь по Вэриусу, что решил составить ему компанию?
Голос Амора звучал неожиданно чётко, словно между ними не было потока энергии, всасывающего в себя воздух. Стальной, яростный, мощный. Осознающий собственную безнаказанность и силовое преимущество. Лингвистика Амора — бить первым и туда, где и без того сильно болит. Других языков он не признаёт. Натаниель мысленно сдался. Даже если бы он захотел прямо сейчас взорвать голову противника, то не смог бы этого сделать: асфиксия отвратительно помогает сосредоточиться.
Стало очень жарко. Нат подумал о Аяксе. Перед закрытыми веками поплыли какие-то разноцветные пятна, похожие на птиц или бабочек. Он слышал отчаянно колотившееся сердце всюду: в горле, в висках, на кончиках пальцев.
Натаниель засмеялся, если бы мог.
Слова бывшего одноклассника, пышущие ядом.
Полная отключка.
Кто-то бил его по лицу. Ноги ощущали тяжесть, и ими невозможно было пошевелить. Натаниель не без труда приоткрыл глаза, после чего гулко застонал, желая вернуться обратно во тьму. Амор не собирался так просто сдаваться, продолжая сыпать звонкими пощёчинами. Щеки загорелись.
Нат сам не понял, откуда взялись силы, но его одеревеневшие пальцы буквально вцепились в лицо приводящего его в чувство человека, словно собираясь выдавить тому глаза.
Амор вскрикнул от удивления и боли, а Натаниель подался вперёд, скидывая чужое тело и подминая его под себя, после чего внезапно для них обоих укусил подвернувшуюся спину. Амор дёрнул головой, в результате чего затылок, показавшийся Нату металлическим, пришёлся ему прямо в лоб. Он чуть снова не отключился, но жертву из захвата не выпустил.
Они покатились по песку, награждая друг друга остервенелыми ударами. Поток кислорода, хлынувший в лёгкие, вызвал чувство эйфории. Натаниель ощущал, как по груди отбойным молотком бьют чужие кулаки, и ему хотелось верить, что сам он не сильно отстаёт в этом поединке.
Его резко потянули за волосы, заставив задрать голову и посмотреть прямо в глаза противнику. Амор шумно дышал, широко раздувая ноздри, практически лёжа на нём и не давая шевельнуться.
Смех вырвался наружу. Из носа закапала кровь, но Натаниелю было плевать. Ему пришлось задержать дыхание и прикусить язык, чтобы хоть как-то успокоиться, но хохот не прекратился.
— Кончай ржать, как животное! — рявкнул Амор, приложив его затылком о землю.
Как ни странно, но это сработало. Нат сам не понял, как перестал издавать звуки и замер, впившись взглядом в хмурые глаза напротив, внутри которых плескалось столько ненависти, что ему снова стало душно.
Внезапно вспомнилось, как четыре года назад Аякс вот точно так же пришёл к нему, чтобы сообщить новость о своём назначении. Тогда всё тоже вышло не очень хорошо, но Нат хотя бы продолжал верить, что Аякс сделал это в попытке защитить его и помочь справиться с неизбежным. Дать время привыкнуть к мысли о скором расставании. У Амора мотив был наверняка совсем другой. Ублюдок просто хочет единолично насладиться выражением муки и беспомощности на его лице.
Натаниель безотчётно опустил взгляд на губы Амора. Почти бесцветные. Сухие и безжизненные. Вечно искривлённые в оскале и ни разу не сказавшие ему ничего хорошего.
Надо было срочно что-то сделать, но время словно замерло. Они сверлили друг друга взглядами, продолжая драку уже на уровне мыслей. Сердце Ната билось так мощно, что кожа на рёбрах дрожала. Внезапно он понял, что ему совершенно всё равно, что прямо сейчас думает про него Амор. Считает трусом и предателем? Пускай. Планирует очередной донос, из-за которого его бросят в Лонгаст до конца жизни? Что ж, это его обязанность, как новоиспечённого капитана пятнадцатого отряда, который будет первым в истории Арденграуса не успевшим даже остров покинуть прежде, чем распасться.
А потом пришло осознание, что в этом человеке заключена его единственная возможность получить возмездие. Да, не так, как он себе это представлял. Его желание поквитаться вывернули совершенно чудовищным образом и преподнесли ему, как милость, но отказываться от этого как минимум глупо.
— Ты его не тронешь, — не разрывая зрительного контакта, процедил Натаниель. — Я сам выполню этот приказ.
— С чего ты взял, будто у тебя есть право голоса?
— Потому что иначе можешь убить меня прямо сейчас. Я никуда не поеду.
Амор, напоследок ещё раз больно дёрнув его за волосы, перекатился на спину и уставился в заметно посветлевшее небо. Он ещё даже не капитан официально, а уже получил ультиматум.
— Аякс — не идиот, — по большей части самому себе сказал Амор. — Он не мог не знать о последствиях своего поступка. Вэриус в тюрьме из-за него. Ты ещё не забыл, как он спас нас обоих там, в лесу?
— Не забыл, — Нат повернулся набок и закашлял. — И собираюсь отомстить за него. Сам.
— Если увижу, что замешкался — прикончу обоих, — пообещал Амор.
— Сделай одолжение.
Ещё недавно ему казалось, что хуже быть уже не может.
Но вот он лежит на берегу, окутанный лучами ленивого солнца, и обсуждает с невыносимым человеком убийство лучшего друга. Словно два торгаша на рынке делят свиную тушу. Вот теперь он точно пробил собственное дно.
Седьмой отряд не погиб на охоте. За четыре года после своего формирования они не потеряли ни одного бойца и заслужили репутацию хороших охотников.
Они умерли во сне. Все кроме одного. Кроме того, кто устроил взрыв и сбежал.
Ни у кого не было сомнений в том, что Аякс планировал побег не один год и выжидал подходящего момента. Исполнял приказы, ел, пил, путешествовал вместе с товарищами, нося в голове мысль о том, что убьёт их при первой возможности.
И тем самым бросил тень на того, кто занимался его воспитанием. Вэриуса арестовали в тот же день, когда стало известно о предательстве. Затем по очереди вызывали на допрос всех, кто учился вместе с Аяксом. Нат до сих пор не понимает, как пережил тот период и не сошёл с ума.
— Кристина поедет с нами? — спросил Натаниель в основном ради того, чтобы организационные моменты помогли отвлечься от мрачных мыслей.
— Нахрена она там?
— Просто мне будет спокойнее, если не придётся путешествовать наедине с тобой.
— Может, ещё в задницу тебя поцеловать, чтобы совсем комфортно было?
— Это уже лишнее. Так она поедет с нами?
Амор ничего не ответил и, пошатываясь, поднялся на ноги. Натаниель остался лежать, прокручивая в голове предстоящую поездку. Успевшее полностью высохнуть полотенце подхватил ветер и понёс в сторону океана. Два человека проводили его одинаково бездумными взглядами.
***
Натаниель осматривал сосредоточенные хмурые лица собравшихся. Помимо новоиспечённых членов пятнадцатого отряда, тут было ещё два человека из комитета следственной группы: Иво и Кальяс — одинаково бледные и сутулые мужчины в совершенно не подходящих случаю спортивных костюмах. Нат догадывался, что кое-кто из присутствующих не спал несколько дней, потому что работал, а те, кто не работал, тоже не спали. Одна только Кристина выглядела на удивление свежей и бодрой и мечтательно улыбалась куда-то в пустоту. Сначала ему захотелось поинтересоваться, чему это она так радуется, однако он быстро понял, что вряд ли поймёт, даже если получит ответ.
— Мы изучили список всех контактов Аякса за последние четыре года, — деловито начал говорить Иво, когда этап с приветствиями и рассадкой подошёл к концу. — Тут распечатки телефонных разговоров, — он кивнул на тонкую синюю папку. — Пока что не получилось найти совпадения по номерам или подозрительные сообщения, но мы не исключаем возможности, что преступник мог использовать посторонние средства связи.
— Вы так уверены в том, что у него был сообщник? — первой в обсуждения включилась Крис. — Человек?
— У него не было денег, документов и укрытия, — снисходительно пояснил Кальяс. — В большом мире без всего этого довольно сложно. Мы полагаем, что Аякс познакомился с кем-то, кто прямо сейчас его укрывает, во время одного из заданий.
— Сколько их было? — поднял руку Натаниель. — Нам придётся побывать во всех местах, куда за четыре года успел съездить седьмой отряд?
— Пока что единственной зацепкой является один пропущенный вызов, поступивший на телефон Аякса в позапрошлом году. Хаммундесайхе, Германия.
— А это не та заброшенная деревня с мистическим дубом? — уточнил Нат. — Если я всё правильно помню, место давно заброшено.
— Это не значит, что там никто не живёт, — проговорил Иво.
— Но значит, например, что там может не ловить сотовая связь, — возразил Натаниель. — Что и могло послужить причиной неотвеченного вызова.
— У вас есть другие зацепки? — выразительно изогнул жидкие брови Кальяс. — Расследование начнёте оттуда. Дальше — по ситуации.
— Насколько силён Аякс? — Амор жестом попросил передать ему папку с отчётом о работе седьмого отряда.
— Во время службы он не показывал каких-то выдающихся результатов, — отозвался Иво, — но и отстающим его не назвать. Он много трудился и не прекращал тренировок.
— Он болен, — пробормотала Крис так тихо, что её тут же попросили повторить сказанное. — Тьма поглощает его, — покорно пояснила она. — Я говорила, что стихия воздуха не станет ему подчиняться, но он не слушал.
— В медицинских отчётах этого нет, — возразил Кальяс. — За неделю до последней вылазки Аякс был совершенно здоров.
— Он не хотел никого убивать, — девушка его словно не слышала. — Но когда понял, что его время на исходе — начал спешить.
— Ты сейчас попытаешься оправдать действия ублюдка, взорвавшего весь свой отряд? — Амор повернулся к ней и угрожающе нахмурил брови.
— Вовсе нет, — нисколько не смутившись, покачала головой Кристина. — Это был ответ на твой вопрос про его силу. Аякс сбился с пути уже очень давно. Он поставил всё на свои цели, а сейчас ему больше нечего терять. Вот и подумай, на что способен такой человек.
— Ты не можешь этого знать, — почти силой вытолкнул из себя слова Натаниель. — Если даже медики ничего не обнаружили.
— Не могу, — легко согласилась Кристина. — И если честно, даже не хочу знать. Но вот знаю, — она вытянула шею и провела по ней указательным пальцем, после чего выразительно посмотрела на Ната. — Обычно первыми страдают руки или ноги, но Аяксу крупно не повезло: горло.
Натаниель ответным взглядом мысленно попросил её заткнуться. Представители следственного комитета переглянулись и устало покачали головами. Амор сдержал порыв - не стесняясь в выражениях высказать всё, что думает про сновидцев в целом и о Кристине в частности.
— Когда мы выезжаем? — поинтересовался руководитель отряда.
— Сегодня вечером, — Иво сверился с часами. — Паром отправится в девять.
Натаниель сглотнул.
— Почему такая спешка?
— Сам как думаешь? У нас есть куда более важные задачи. Чем быстрее вы разберётесь с предателем, тем раньше приступите к охоте на существ.
— Почему мы плывём на корабле? — не успокаивался Нат. — В таком случае нам было бы удобнее долететь до материка, нежели провести две недели в океане.
— Каждый перелёт — огромная трата ресурсов, — Кальяс, очевидно, начал терять терпение. Зато перестал выглядеть сонным. — Воздушное пространство нам не принадлежит, а официально самолёты сюда не летают. Удобства предоставляются точно не отрядам с номерами выше десятого.
Нату всё меньше нравилось предстоящее мероприятие. Подозрительным казалось всё, начиная от места, куда их отправляли, и заканчивая самим составом исполнителей. Они могли сколько угодно твердить о том, что задание не имеет важности и на него вполне можно назначить вчерашних школьников, но если задуматься: преступник отправил на тот свет отряд опытных бойцов. А его не хотят допросить? Без нормальных разбирательств сообщником Аякса объявили Вэриуса, и на этом успокоились. Неужели никто не подозревает, что тут может быть замешан кто-то ещё? Складывалось ощущение, будто всем плевать на отступника. В таком случае цель этой поездки… В чём?
Натаниель бросил взгляд на Кристину. Теперь уже она качала головой, призывая его молчать.
Даже Амор заметно напрягся.
— Она, — он кивнул на Крис, — может поехать с нами?
— Зачем? — Иво покосился на напарника. — Кристина сможет помогать вам отсюда. Если Аякс использует даркнесс — она это почувствует и передаст вам информацию.
— У неё нет опыта поиска охотников, — как можно учтивее надавил Амор. — Существа расходуют намного больше энергии, а следовательно — их проще обнаружить. На таком расстоянии Кристине может банально не хватить сил.
Представители комитета обменялись выразительными взглядами и вышли за дверь, посовещаться без свидетелей.
В это время капитан отряда осмотрел своих подчинённых, каждого по отдельности. Говорить вслух никто не рискнул, однако на лицах каждого прописалось уверенность: «это ловушка». Поимка Аякса — просто повод вывезти их с острова.
У Натаниеля перехватило дыхание. Горло и язык обожгло кислотой. Он вдруг чётко и ясно осознал: цель этой поездки — отправить его подальше от Арденграуса. Значит, время пришло. Возможно, ему на самом деле дали шанс принести пользу городу и поймать предателя, чтобы не пришлось умирать совсем уж бесславно, а потом… Потом просто прикончат вдали от острова, чтобы не пострадал никто важный.
Нат покосился на Амора, соображая, уж ни его ли удостоили чести прикончить саму Войну, что бы это ни значило. Лицо капитана было хмурым, и со стороны казалось, что тот сейчас растерян не меньше остальных и прокручивает в голове все странности полученного задания, но это вполне могло быть отличной актёрской игрой.
Впрочем, расстраиваться тут не из-за чего. На самом деле, так даже лучше. Он отомстит за Вэриуса, получит возможность ещё раз поговорить с Аяксом, а большего Нат от этой жизни уже давно не ждёт.
Вернувшись в комнату совещаний, Иво и Кальяс сообщили о том, что пятнадцатый отряд может взять сновидца с собой на задание.
Натаниель виновато посмотрел на Кристину. Это он был тем, кто настаивал на её присутствии. Амор, вопреки всем ожиданиям, именно сейчас решил пойти на уступки.
Если с Крис что-то случится — это будет его вина.
***
Дионис устал настолько, что не был уверен в том, что сон поможет ему отдохнуть. Усталость не имела ничего общего с физическим недомоганием: он был истощён морально. Цикл начинается, и Зевс сделал первый ход. В свою очередь, они с Артемидой сделали свой. Никто не обещал, что будет просто, однако за годы спокойствия Дионис как-то отвык что-то делать своими руками.
План казался безумным. Как минимум потому, что в него пришлось вовлечь посторонних. Разумеется, он не сомневался в том, что ни Иво, ни Кальяс никому не расскажут, что пятнадцатый отряд вместо запланированной Обаасами поездки в Австралию окажется на другом континенте. Они свою задачу выполнили: добавили несуществующий элемент в досье отступника и теперь оба пали жертвами трагических случайностей.
Дионис скинул рубашку и брюки и залез на кровать, с головой накрывшись одеялом.
Зевс точно уже в курсе. Вот сейчас откроется дверь в комнату и брат явится лично, чтобы стереть его в порошок. И самое ужасное — Артемиды рядом нет. Он даже не знает, чем она занимается прямо сейчас. Согласно уговору, сестра должна была решить вопрос с Голодом, однако от этой идеи пришлось отказаться, а о дальнейших своих действиях Артемида не посчитала нужным отчитываться.
Аид что-то замышляет. Нет никаких сомнений, что прямо сейчас разыгрывается больше двух партий.
Не в силах усидеть на месте, Дионис сбросил оделяло, вскочил на ноги и размашистым шагом подошёл к окну. Свинцовые тучи отливали красным. Пока это ещё можно оправдать лучами уходящего солнца, но когда в этих всполохах появятся неестественно яркие оттенки фиолетового, станет понятно, что к закату стремится не день, а мир.
В преддверии разрыва печатей грань между измерениями истончается. А когда последний из всадников примет свою истинную суть — исчезнет вовсе. Призыв мучеников, по легендам знаменующий пятую из семи печатей, есть ни что иное, как поток существ, вырванных из своих измерений и против воли отправленных в мир людей. За ними следует череда катастроф и стихийных бедствий.
Задача Обаасов — не дать рухнуть седьмой печати и устранить последствия разрыва первых шести. Гибель всадников закроет аномалии. С существами справятся воины Арденграуса. А пострадавшие во время этого всего города отстроят люди.
Цикл запустится заново.
Таков естественный ход вещей, в который они решили вмешаться. Организовать встречу Войны и Смерти. Заполучить их силу и уничтожить с её помощью то, что сокрыто на минус седьмом этаже Лонгаста.
Что будет дальше? Как ни прискорбно — он не знает. Сложно что-то прогнозировать, когда одно звено цепочки исчезло несколько лет назад. Чойси жив — это совершенно точно, но не гарантирует того, что он сможет разорвать печать. В таком случае этот цикл остановится на первых трёх. Конец света придётся устраивать практически вручную. И не факт, что это получится даже с тремя оставшимися всадниками, а с учётом того, что сейчас делает Аид, возможно, и Голод придётся исключить из уравнения.
Аид… Почему всё снова сводится к нему? И почему всякий раз ему всё спускают с рук? Ведь совершенно очевидно, что этот цикл с самого начала шёл не по плану именно из-за него. Зевс продолжает верить, будто брат забыл старые обиды, однако его действия говорят сами за себя. Самое возмутительное в этом то, что любого другого на месте Аида уже давно бы исключили из круга.
Дионис злобно стиснул кулаки. Когда дело дойдёт до убийства братьев и сестёр, то этого он оставит напоследок. Сейчас Аиду может сколько угодно казаться, что он уже был в аду, но в мире точно существует способ доказать заносчивому ублюдку, что ад только начинается.
***
Паулус бежал, спотыкаясь и падая, оглядываясь по сторонам и мысленно умоляя себя этого не делать. А ещё он молился о том, чтобы Силиус был в городе. Ли стал вторым после Аякса, кто получил назначение в отряд, и давно уже не жил в общежитии для сирот. Восьмой отряд обитал на улице Керасус в доме №3. Здание было тёмным и грязным. Кругом поблёскивали остатки былой роскоши и, казалось, с подозрением поглядывали на него, заставляя глубже утопать в грязи. Ливень начался ближе к обеду и с тех пор не прекращался ни на секунду. Ко входу вёл почерневший портик с кривыми колоннами. Между плохо пригнанными плитами собиралась дождевая вода. Паулус сглотнул. А ведь он считал, что это ему не повезло переехать в старый дом своей наставницы Като, простоявший в запустении несколько лет.
Паул толкнул деревянную дверь и практически ввалился внутрь тёмного холодного помещения. В гостях у бывшего одноклассника он никогда прежде не бывал, однако Ли как-то упоминал, что ему досталась комната на третьем этаже, и ещё смеялся при этом, отмечая, что будто снова вернулся в первый класс, правда теперь кроме него на этаже никто не жил: по непонятной логике, оставшиеся три члена его отряда занимали второй, а первый всегда пустовал.
Взлетев по лестнице, Паулус остановился перед узким длинным коридором, радующим глаз отсыревшими стенами, покрытыми плесенью. Конечно, он и сам не то чтобы часто бывал дома, но вряд ли смог бы даже изредка ночевать в таких условиях.
Где-то впереди послышались голоса. Паул разочарованно вздохнул. Силиус в городе и даже в этом здании, но он не один и очень вряд ли будет рад внезапному вторжению. А потом Паулус прислушался и разочарование сменилось удивлением, заставив его сделать несколько шагов в сторону помещения, из которого доносились звуки. Второй голос он узнал. Но ему тут делать совершенно нечего. А потом слово взял третий участник беседы.
Что тут происходит?
Сорвавшись с места, Паул бросился к источникам звука и кулаком забарабанил в наглухо закрытую дверь.
Голоса тут же смолкли.
— Это я, — внезапно опомнившись, Паулус перестал стучать и с опаской посмотрел в начало коридора. — Слышите? Нерва, Лайкс, я знаю, что вы там. Пожалуйста откройте.
После нескольких утомительных минут дверь приоткрылась на несколько десятых дюйма, а в образовавшемся проёме мелькнул недовольный глаз владельца комнаты.
— Ты не вовремя, — буркнул Силиус. — Сейчас не до твоих глупостей.
— Где Натаниель и Амор? — торопливо выпалил Паул, не без оснований полагая, что сейчас дверь перед его носом захлопнется. — Выслушайте меня, чёрт. Это важнее ваших заговоров.
Неожиданно набравшись сил и смелости, Паулус надавил на ручку всем весом и рванул внутрь, толкнув замершего на пороге бывшего одноклассника.
Увиденное мгновенно пригвоздило его к месту. За спиной раздались ругань Ли и хлопок двери.
Ни один мускул не дрогнул на лице Нервы, однако в глазах промелькнул страх. Она стояла, подперев спиной стену и вытянув перед собой объятые фиолетовым пламенем руки.
— Это не останавливается, — решил внести ясность занявший единственную в помещении кровать Улайксс. — Мы уже всё перепробовали. Ждём, пока энергия, которую она не использовала несколько лет, сама не выйдет и не успокоится.
— Что?.. — Паул беспомощно завращал головой. — Давно?..
— Несколько часов, — ответил Силиус, пересекая комнату, чтобы встать рядом с девушкой.
— Это… — Паулус честно попытался найти подходящий эпитет, но не смог. Собравшиеся не выглядели сильно напуганными — скорее, озадаченными, но он сам испытал почти священный ужас. — Это странно? — наконец нашёлся он. — Аякс однажды потерял контроль над своими силами и выглядело всё совсем не так. Тебе не больно?
Нерва отрицательно помотала головой и даже поднесла горящую кисть к лицу в доказательство тому, что пламя не представляет для неё угрозы. Силиус проводил это движение задумчивым взглядом.
— Началось… — загробным голосом произнёс Паул.
— Что началось? — флегматично поинтересовался Лайкс. — Ты чего пришёл-то? И выглядишь так, будто за тобой ангиак гнался.
— Мне надо поговорить с Натаниелем и Амором, — не без труда оторвав взгляд от потока чужой энергии, сказал Паулус. — Но я не смог их найти. Думал, может вы знаете.
— Да откуда? — фыркнул Ли. — Нат совсем от мира отгородился. Я последний раз его видел после ареста Вэриуса. А с Амором, сам знаешь, никто лишний раз разговаривать не станет.
— Лучше спроси Кристину, — вмешалась Нерва. — Мне иногда кажется, что она в курсе вообще всего, что происходит в этом городе.
— Её тоже нет, — обречённо выговорил Паулус.
— Так, ну с виду мне всё равно не суждено было нормально отдохнуть, — печально вздохнул Лайкс. — Судя по твоему выражению лица, ты решил добавить нам неприятностей. Давай, жги, приятель.
— У меня кровь шла всё утро, — Паул осмотрелся, в поисках места, куда можно сесть, но так ничего и не нашёл, поэтому бросил вопросительный взгляд на кровать.
— Ну уж нет, — верно считал его намерения Улайксс и вытянул ногу. — Я припаркую стопу тебе в зад, если попробуешь меня вытолкать.
— А какой у тебя размер? — решил выбрать меньшее из двух зол Паулус.
— На пол сядь, — потребовал Силиус. — Или стой. Делай что хочешь, но либо говори, зачем припёрся, либо проваливай.
— Ладно, — Паул опустил голову, оценил степень загрязнённости ковра и осторожно присел. — Так вот, этим утром у меня началось кровотечение из носа, которое никак не хотело останавливаться. Тогда я решил, что мне поможет вода, и забрался в ванную. Не помню, сколько я так пролежал, но, наверное, довольно долго, потому что, когда я поднялся, у меня закружилась голова. Чтобы не упасть, я опёрся рукой о стену и тогда… Кафель откололся. Я обнаружил небольшое углубление, внутри которого лежало это, — он сунул руку в карман и вытащил потрёпанный блокнот в чёрном переплёте. — Это принадлежало Като.
— Что там? — спросила Нерва, машинально подумав об отце. Когда сновидцы хотят что-то скрыть, обычно, это что-то важное.
— Предсказание о рождении одного человека. Тайные роды, после которых ребёнка сразу же забрали у матери и передали на воспитание другой семье.
— Та-а-ак, — протянул Лайкс, — и о ком речь?
— Двадцать третьего марта родился Амор.
Наступила пауза. Все ждали пояснений, а рассказчик окунулся в размышления, которые терзали его голову, и никак не мог сформулировать правильные слова. У него нет никаких доказательств, а у слушателей — причин ему верить. Он даже не сновидец, чтобы использовать в качестве аргумента природное чутьё.
— Помните ту деревню, где мы с вами все чуть не погибли от рук Аякса? — решено было начать с самого начала. — Мне не давало покоя имя той статуи.
— В тех условиях ты умудрился рассмотреть надпись на постаменте? — искренне удивился Силиус.
— Ноксилиата. Её звали Ноксилиата, — несколько раз кивнул Паулус. — И с того момента я начал проводить расследование. Осторожно, стараясь не вызывать подозрений. Читал в основном то, что было в открытом доступе.
— И к какому же выводу ты пришёл? — осторожно поинтересовался Ли. Разговор нравился ему всё меньше. — Кем была та женщина?
— Тьмой. А её семена — четыре всадника, появление которых ознаменует начало конца.
— При чём тут Амор? — не выдержала Нерва. — Думаешь, он один из этих всадников?
— Нет, — помотал головой Паулус. — Но я уверен в том, что его рождение неотрывно связано с историей апокалипсиса. Я думаю, что его происхождение могли оставить в тайне, потому что имена родителей не должны предаваться огласке. Амор может быть тем, кого легенды называют Агнец Божий.
— Но… — Ли словно в поисках поддержки посмотрел на Нерву. — Но когда ты пришёл, ты спросил про двоих.
— Да, — твёрдо выговорил Паул. — Натаниель всегда отличался от других. Он не демонстрировал никаких сил, но вы не могли не заметить исходящую от него энергию. А ведь ему не давали гревирекс. Он сам говорил.
— Я ничерта не понял, — честно признал Улайксс. — Ты начитался легенд про конец света. Решил, что Нат с Амором — одни из его причин. И… что теперь?
— Я… — Паулус запнулся и покраснел. — Мне показалось, что я должен им рассказать. Потом мы бы что-то придумали. Может, если не давать им видеться, то Амор не активирует первую печать и конца света не будет?
Ответить ему никто не успел. На улице что-то рухнуло. Стены задрожали. Лайкс протяжно простонал, признавая, что с кровати ему всё-таки придётся встать.
— Сиди тут, — быстро бросил Нерве Силиус и помчался к двери. Паул и Улайксс последовали его примеру.
На улице уже началась суматоха. Мимо них промчались остальные члены отряда Силиуса, которые, как успел отметил Паулус, всё же были дома, пока они совещались с бывшими одноклассниками. Косой дождь барабанил по тротуару. Первое, что предстало их взору — зеленоватое свечение, исходящее от высокой фигуры, обнимающей себя за плечи в попытке спрятаться от урагана.
Кто-то кричал, размахивая руками и приказывая расступиться.
Человек рухнул на колени и задрожал всем телом. Под прицелом нескольких десятков пар глаз тому совершенно точно стало ещё неуютнее, чем прежде.
Не слушая ничьих предостережений, Паулус, Силиус и Улайксс рванули вперёд, растолкав образовавшуюся толпу.
Незнакомец поднял голову.
— Нат?! — хором выпалили все трое.
Черты лица были узнаваемы, но вместе с тем в них было что-то неправильное. Зелёное свечение никуда не делось и, кажется, стало только интенсивнее.
— Натаниель? — вытянув руку перед собой, Паул приблизился к скорчившейся на земле фигуре. — Ты где был? Я тебя весь день искал.
— Кто?.. — прерывистым тихим голосом отозвался человек по-английски. На нём была одна тонкая футболка и домашние штаны размера на три меньше нужного. Ткань местами пошла по швам. — Кто вы такие?.. Кто такой Натаниель? Где я? Где мама с папой? Где Дасти? — слова набирали силу и под конец он уже практически кричал. — Не подходите! Не трогайте меня!
— Тихо, тихо, — из-за спины товарища выглянул Силиус. — Мы тебя знаем. Мы учились вместе. Давай ты успокоишься и скажешь, что с тобой произошло? Смотри, ты всех напугал.
Лица столпившихся вокруг людей на самом деле выглядели настороженно-испуганными. Кто-то продолжал предостерегающе шикать и предлагать отступить до прихода группы экстренного реагирования.
— Меня зовут Чойси, — залепетал человек, как две капли воды похожий на Натаниеля. — Чойси Дотт. А вы кто?
Последняя фраза забрала у него остатки сил. Свечение прекратилось. Чойси полетел лицом вниз. Успевший среагировать Силиус в один большой прыжок оказался рядом и подхватил бесчувственное тело, после чего перевёл осуждающий взгляд на Паулуса. Накаркал, придурок. Похоже, история со всадниками не такой уж и вымысел.
И второй из них только что явился в Арденграус, если у Натаниеля, конечно, не было давно потерянного близнеца с зелёным цветом даркнесса.
