***
Ещё вчера вокруг меня было столько разговоров, сам Морган не затыкался, теперь же мы не говорили друг другу ни слова. Я шёл босиком по холодной земле, и первые несколько шагов показались мне даже приятными, однако время от времени мне попадались острые камни, сухая трава, что колола ноги. Сначала я шипел от любой боли, которую ощущал, но спустя час или два, или три... я не знаю... Спустя какое-то время я просто передвигал ногами на автомате, а мои ступни стали окрашивать всё в красный. Морган держал в руках веревку, которой он обвязал мою шею, и время от времени дёргал её, чтобы я шёл быстрее. Полуденное солнце ярко светило, обжигая кожу на груди, спине, руках и лице, ведь Морган забрал мою шляпу и рубаху - это была часть наказания. В горле пересохло, пить хотелось ужасно, но жаловаться я не осмелился. Когда по дороге нам встретились трое мужчин и попытались вмешаться, я сказал им, что сам виноват и заслужил это. За такой ответ Морган дал мне бурдюк, наполненный водой, и разрешил полностью осушить его. Я выпил всю воду, что мне досталась, до капли, и пусть её было мало, я отдал бурдюк со словами благодарности. - Ты очень послушный, а, Киран Даффи? - спросил меня Морган, не отводя от меня взгляда. - Да, Артур. - Сколько тебе лет? - 24 года... недавно исполнилось. - Ещё юный. Не хотелось бы лишать тебя жизни в столь раннем возрасте. Надеюсь, ты постараешься меня не расстраивать и дальше будешь таким же послушным. - Буду, - кивнул я, ведь выбора не было. - Отли-ично. Чем ты послу-ушнее, тем лу-учше для тебя, всегда-а держи это в голове, - он говорил, растягивая слова, ухмылялся и не сводил с меня своего взгляда, а я с каждым его словом жалел о своём вчерашнем выборе всё больше и больше. Никуда мне не нужно было ехать.***
До города мы добрались на закате, уже начинало темнеть. Я думал, Морган разрешит мне сесть на лошадь, но он провёл меня, как свою собачонку, через весь город, заставляя его жителей шептаться и отходить подальше. Всех лошадей, кроме своей, Морган продал сразу. Покупатели оружия тоже нашлись быстро, ненужные вещи Морган раздал всяким оборванцам, а драгоценности пришлось придержать. На вырученные деньги Морган оплатил комнату и попросил мальчишку-сироту за 50 центов принести нам две порции какой-нибудь еды из салуна. Сам же он помог мне дойти до ванной, заставил там сесть на стул и опустить ноги в таз с водой. Я не хотел сегодня принимать водные процедуры, но Морган настоял на том, чтобы я сидел и не жаловался. Намочив полотенца в отдельном тазу с холодной водой, он приложил их мне на лицо, руки, спину, плечи и грудь. Приказал мне не двигаться и сидеть молча. Время от времени он снова смачивал полотенца и прикладывал на те же места. Когда тёплая вода распарила мои ноги, Морган их аккуратно вымыл, достал занозы, чем-то покапал, обвязал... Я даже за процессом не следил, просто ждал, когда всё это закончится, и прекратится ужасная жгучая боль. - Готово, - сообщил Морган, окончив меня мучить. Я к тому времени был уже совершенно без сил, поэтому съехал со стула и просто разлёгся на холодном полу. В тот день, я явно перегрелся на солнце и чувствовал себя отвратительно. - А теперь надо вернуться в комнату, - сказал мне Морган, но я никак не отреагировал, просто стал стремительно погружаться в сон...***
Открыл глаза я, будучи уже в нашей комнате. Наступило утро, солнечный свет только-только пробирался через занавески. Артур спал на большой кровати, а я на полу с верёвкой на шее. Вставать на ноги я даже не пробовал - они болели и так, а повязки, что появились у меня перед сном, были уже в крови. На небольшом столике у окна стояла тарелка с едой и ещё одна рядом - уже пустая. Решив, что оставшаяся порция для меня, я взялся за ложку и начал жадно черпать ей что-то из тарелки, ведь не ел больше суток. Еда была холодная, я её не рассматривал и не пытался распробовать, просто наполнял пустой желудок, который ныл без еды. Хоть я и старался не шуметь, Морган всё равно проснулся и молча посмотрел на меня. Я как раз доедал всё и так же молча смотрел на него, боясь, что он скажет мне нечто вроде: "Эта еда была не для тебя, гадёныш". - Спасибо, - робко произнёс я, поставив тарелку на место. - Сегодня тебе надо хорошо помыться и сменить повязки. Когда закончишь, вернёшься в комнату и будешь сидеть тут, пока я не вернусь. Если заговоришь с кем-то или попытаешься убежать, последует новое наказание. Я ещё у костра решил, что убегать от него не стану. Три трупа, которые лежали рядом со мной, прекрасно дали мне понять, что с Артуром Морганом шутки плохи, и слухи не врут. И раз у меня была возможность не испытывать его гнев на себе, я не хотел отвергать её. Весь день я просидел в комнате, за исключением похода в ванную - ждал Моргана, как он и сказал. Он вернулся ночью пьяный и сразу упал спать, ничего не сказав мне и не принеся никакой еды. Утром, когда я снова проснулся на полу, он сидел в кресле и что-то записывал на небольшом листе бумаги. Заметив, что я больше не сплю, он сказал мне подойти к нему. Он был близко, а мои ступни болели, поэтому я сделал всего несколько движений - подполз к Моргану на коленях. - Теперь ты уже не Киран Даффи, а какая-то зверюшка, - сказал он, растрепав мои волосы. - Как скажешь, Артур, - произнёс я, понимая, что теперь он постепенно уничтожает моё достоинство, и у него это отлично выходит… - Ты никто. Запомни это и держи в голове. Я молча кивнул и сжал кулаки. - Между прочим, ты же сказал, что сделаешь всё, что угодно, помнишь? Я тебя за язык не тянул. - Сказал... - Тогда… целуй мои ноги, - бросил Морган, кажется, первое, что пришло ему в голову, и стянул сапоги с ухмылкой. Я колебался, не хотел соглашаться на столь унизительное действие, но Морган не шутил. – Давай же, я жду. Я несмело наклонился и по очереди поцеловал нагие ноги преступника, издевающегося надо мной. Лучше уж подчиниться и вытерпеть это, чем терпеть новую порцию боли - уверен, Морган придумает нечто изощрённое... - Ещё, - сказал он мне, похлопав по щеке несколько раз довольно ощутимым образом. - Покажи мне, какой ты послушный мальчик, Киран. Тогда я взял одну его ногу и стал покрывать поцелуями каждый её сантиметр. Я целовал все пальцы, ступню, а Морган тем временем лишь наблюдал и ухмылялся. Когда я приступил ко второй ноге, он откинулся на спинку и произнёс безразлично: - Думаю продать тебя мексиканцам, они много дают за здоровых парней. Тогда я взял в рот большой палец ноги Моргана и, пососав его немного, продолжил целовать ногу. Я заметил, как при этом мужчина напрягся, но я не стал смотреть ему в глаза. Я прекрасно знал, что он почувствовал. - Повтори, - сказал он и, когда я вновь взял палец в рот, сжал кулаки. Я продолжил: то посасывал пальцы, то лизал ступни, и этот процесс затянулся. В какой-то момент Морган расстегнул штаны и вытащил свой ноющий от возбуждения член. Он стал стимулировать его рукой, не прекращая наблюдать за мной, а я опустил его ногу и, придвинувшись ближе, потерся носом о его возбуждённый орган. Когда я вопрошающе посмотрел на преступника, он хмуро взглянул в ответ и нерешительно кивнул, а потом застонал, когда ощутил, как я взял член ртом. Я старательно посасывал и член, и яйца, делая их полностью влажными и скользкими. Член Артура не был совсем уж огромным, но производил впечатление. Я медленно проводил языком от основания до красноватой головки, видел каждую венку на нём, а Артур тихо постанывал от моих простых действий. Когда я взял член в рот полностью и понял, что он ощущается больше, чем я бы хотел, я не успел ничего сделать - Морган схватил меня за волосы, чтобы я остался в таком положении на какое-то время. Когда я отстранился и закашлял, слюней было слишком много, но Артура это только завело, ничуть не смутив. Понимая, что я могу брать его полностью, Морган уложил меня на полу и стал настойчиво толкаться мне в глотку. Комната наполнилась звуками секса, громким дыханием, иногда были слышны его стоны. Когда Артуру наскучило и это, он взял с кровати подушку и, подложив мне под голову, сел на меня сверху. Он дерзко взял меня за волосы и стал двигать мою голову туда-сюда к своему члену. Я уже устал, мне было больно, тошнило, лицо раскраснелось, но я терпел до тех пор, пока Морган не кончил прямо на него. Я чувствовал себя мерзко, не хотел видеть, как Морган смотрит сейчас на меня, поэтому не открывал глаз и не поднимался, просто надеялся, что на этом он успокоится. - Убедил, не стану тебя продавать, - вдруг сказал он, запыхавшись, и по звукам я понял, что он натягивает штаны. – Вот, вытрись, - он кинул мне на лицо полотенце, а потом сказал, что нам надо принять ванну.***
Под фразой "принять ванну" я понимал, что мы примем её по отдельности, но я сидел в ванне, а Морган сидел рядом на стуле и мыл меня. Ступни я в воду не опускал, и Морган старательно не мочил их, намывая остальное. - Ты ведь не был на войне? - спросил меня Морган, нарушив гнетущую тишину. - Был. - И скольких ты убил? - Ни одного, - Морган уже успел засмеяться, но я продолжил, желая объясниться. – Я был добровольцем, меня сильно ранили в первом же бою. Всё мои друзья, с которыми я пошёл в армию, там погибли, а я провалялся месяц в госпитале с множеством дыр от осколков снаряда. Когда поправился, желанием воевать я уже не горел, ведь не хотел умирать, мозги на место встали быстро. За месяц в госпитале я много историй услышал о смерти и сам множество раз её видел там... Тогда я нашёл способ, чтобы меня устроили на хорошую должность подальше от сражений. Там были другие… сложности, но я готов был терпеть их. - О каких сложностях идёт речь? – спросил преступник. - С руководством. - Конкретнее, Киран, - это не звучало, как просьба, я должен был отвечать, пусть и не хотел. - Тебе не стало интересно, почему меня ни разу не стошнило, пока ты меня насиловал? Морган убрал от меня свои руки и вздохнул, поняв, что к чему. Он помолчал немного, но после сказал спокойно: - Ты же сам решил начать это, я не заставлял. - Ты перегнул палку! - в моём голосе была злоба и обида, но я должен быть покорным, должен быть… - Это было очень неприятно, - добавил я мягко, дабы сгладить сказанное. - Ты прав, прости, - Морган смыл с меня мыльную пену и опустил руку мне на плечо. Я застыл, не понимая, что он делает. То он ненавидит меня всей душой, то проявляет какое-то подобие доброты, заботу. К чему это всё? - Тот человек делал тебе больно? - спросил меня Артур, поглаживая легонько. - Почти всегда... иногда он приводил друзей. - О, Киран... Артур сжал моё плечо, и я допустил, что он, возможно, и сам через такое прошёл когда-то. Спрашивать я не рискнул. - Но ты ведь не в первый раз увидел, как убивают других? – спросил преступник. – Когда я убил шерифа и братьев. - Так близко? Можно сказать, что в первый, если не говорить об умирающих в госпитале. - Тогда, наверное, мне стоило бы перед тобой извиниться, хотя рано или поздно это всё равно бы случилось - я не хочу гнить в тюрьме. Я бываю очень злым и жестоким человеком, Киран, и шерифу не повезло узнать, какого это. Если бы он просто ударил меня, а не пнул в лицо и не пообещал прострелить ноги, я бы не опустил его лицом в костёр. Просто он думал, что за жестокость ко мне ему ничего не будет, но я поступаю с людьми, исходя из их поступков. - Возможно я понимаю, - ответил я, вспомнив, как Артур дважды мог убить и ограбить меня, но не стал этого делать. - Но не можешь принять? - Не могу, - подтвердил я, ведь в воспоминаниях отчётливо отпечатались мёртвые бездыханные тела. - Знаешь, когда я решил не убивать тебя во время нашей первой встречи, я был уверен, что ты обо мне не никому не скажешь, - сказал Морган, помолчав какое-то время. - Мы тогда были в отчаянном положении, за нами попятам шли охотники за головами, они убили парочку моих парней. Думаю, тебя это не обрадует, но, если бы ты проболтался о том, что видел нас, меня вместе с моей бандой точно поймали бы тогда - вероятно, всех разом. Если бы ты тогда не сдержал слово, которое дал мне, сейчас бы тебя тут не было. Я умею быть благодарным, Киран Даффи, но ты ведь после решил сдать меня в руки закона, и эту ошибку я тебе ни за что не прощу, как ни старайся. - Я думал, что поступаю правильно. Я столько газет прочёл о твоих преступлениях, даже сам одно такое видел! Да и любой нормальный человек, наверное, решил бы так же поступить, если бы не боялся слишком сильно - всё, чтобы такие, как ты, больше не могли спокойно ездить по стране и убивать людей без разбора! - произнёс я, вдруг осмелев. Артур мне не отвечал, а я размышлял, стоит ли, но в итоге развернулся к нему и спросил: - Как ты стал преступником? Как люди вообще к этому приходят? - Как все: рос без родителей, кое-как выживал. В итоге докатился до этого и пока получается хорошо, - ответил Артур. - До самой старости так жить не выйдет. - А кто тебе сказал, что я собираюсь дожить до старости? К тому же, я не хочу жить, как ты - ехать на верную смерть ради шанса получить денег непонятно для чего. Ты же наверняка фермер? Уж лучше мои руки будут по локоть в крови, чем в говне скота, ведь жизнь-то у меня явно получше. Кажется, я затронул больную тему и разозлил его, ну а он последней фразой разозлил меня: - Зато я могу спокойно спать по ночам и не бояться, что любой встречный захочет убить меня или бросить в тюрьму. Я занимаюсь благими делами, и пусть это тяжело и не всегда приятно, зато это правильно! - Если бы все люди думали, как я, они бы давно друг друга поубивали, тогда никого бы не осталось. Такие, как ты, тоже нужны. - А такие, как ты - нет, - заключил я. - Наверное, - произнёс Морган и притих. Кажется, я обидел его этим заявлением... Не то, чтобы мне стало жаль его, но я обычно таких слов людям не говорил. Вряд ли вообще кто-то должен такое слышать, не смотря даже на то, что он сделал плохого. Или это я слишком мягкий? - Я просто не понимаю, что может привести человека к такой жестокости и полному безразличию к жизням других людей. У всех есть семьи и друзья, своё дело… а ты просто убиваешь. И тебе всё равно, что будет дальше. Как разрушится мир у людей, что узнают о смерти дорогого им человека… Часть меня боялась Артура Моргана, но другая... не знаю, наверное, я в чём-то его мог понять. Я был благодарен, что ещё жив. Я понимал, что Артур, наверное, не такой уж монстр, каким его описывают, что он может быть милосердным, справедливым, но дорожит своей жизнью. И уняв все эмоции, я понял, что у него действительно не было выбора, когда он убил тех троих, но всё же я прекрасно помнил, как Морган снимал кольцо с безымянного пальца шерифа. Мы какое-то время просидели в тишине, я размышлял о том, что мы сейчас обсудили, о событиях последних дней. Главный вывод, к которому я пришёл: Артур Морган - тот человек, историю которого я не знаю, поэтому я и не сумею понять его суть. Да и на самом деле единственное, что мне надо понимать - это его указания. Может, он отпустит меня через какое-то время, если я буду делать всё, как надо… - Я много историй о себе слышал, Киран, - неожиданно начал Морган после затянувшегося молчания. - Большинство из них были неправдой. Я давно уже заслужил гнить в тюрьме или болтаться на виселице, но больше половины преступлений, которые мне приписывают, я не совершал, и мои люди - тоже. Когда-то много лет назад мы стали носить красные платки на шеях. Тогда я был ещё очень юн, кровь кипела, я был зол на весь мир и хотел, что бы он узнал, кто я. У меня в какой-то степени получилось - теперь при виде банды в красных платках люди отходят подальше, бегут прочь, сдаются - лишь бы только сохранить жизнь. Некоторые этим пользуются, а слухи о моих зверствах всё разрастаются. У меня даже был один очень неудачный год, когда я упал с высоты, кое-что себе сломал, долго восстанавливался, а вскоре после этого серьёзно заболел. Я тогда просто не мог никого убивать и грабить, мы с моими людьми надолго залегли на дно. Мы могли себе это позволить, у нас тогда не было потребности в деньгах. А что газеты, как думаешь? А в газетах писали, что мы продолжаем всем этим заниматься. На самом деле я не изнасиловал ни одной женщины и ни одного мужчины, если тебе хочется знать и это, не убил ни одного ребёнка. Я всегда предлагал жизнь взамен на кошелёк и убивал только тогда, когда мои условия не принимались. Это всё равно жестоко и гнусно, но у меня всегда была доля чести, всегда были принципы. Я не грабил тех, у кого и так почти нет денег, я не убивал ради забавы и вообще всегда старался обходиться без жертв… Не все мои люди желали придерживаться тех же правил, это ведь посложнее будет... Наверное, по этой причине они и бросили меня или же просто во мне усомнились. К этому давно всё шло... Если честно, я не знаю, что теперь делать без них, я давно уже разучился жить в одиночку. Я не ожидал услышать от Моргана столько откровений. Это ввело меня в ступор, я не знал, что сказать или сделать, поэтому просто смотрел на него. Он выглядел печальным, потерянным, мне вдруг стало жаль его, ведь я впервые тогда всерьёз подумал о Моргане как о человеке, которого можно обидеть или расстроить, а не как о монстре, который убивает всех, кто встанет у него на пути. Отчасти я понимал его, ведь тоже был одинок, оказался брошен. Я знал, как это может быть больно. - Ладно, вылезай и иди в комнату, - сказал он, потерев глаза, наверняка желая остаться наедине с самим собой, и я не стал перечить.