Наверно, это тоже любовь?..

Вэй Усянь не знал, как долго он здесь находится. Неделю? Месяц? Полгода? По его ощущениям, скорее всего, несколько месяцев. В подземелье не было заметно смены дня и ночи, и он потерял счёт времени. Он даже не помнил, как сюда попал. По дороге его избили до потери сознания. Буквально. Он действительно лишился чувств. Пришёл в себя уже здесь, в этой тёмной, холодной и сырой камере. Поначалу он не понял, почему ему так сложно двигаться, почему тело стало вдруг таким тяжёлым и неповоротливым. Затем увидел, что его руки и ноги закованы в кандалы, а всё тело обвешано громоздкими цепями. Приглядевшись внимательнее, он догадался, что это не простые цепи. Они были полностью испещрены подавляющими Тьму заклинаниями. Вэй Ин задумался. Значит, он либо в Нечистой Юдоли, либо в Башне Кои. Он сомневался, что в Облачных Глубинах существуют подобные подземелья. К тому же, будь он там, то необходимости в подавляющих цепях не было бы. Облачные Глубины очищены от энергии затаённой злобы. Затем он вспомнил обстоятельства своего пленения. Перед глазами предстала картина того, как мерзавец Павлин схватил шицзе. Усяня прошиб холодный пот. Что это ничтожество сотворило с его сестрой?! Если он посмел так нагло и по-хозяйски прикасаться к ней на глазах у всех, что тогда могло произойти потом?! С горем пополам встав на четвереньки, Вэй Ин подполз к железным дверям и начал в отчаянии по ним колотить руками и ногами, сбивая их в кровь. — Откройте немедленно! — завопил он во весь голос. — Откройте! Заскрипел ключ в замочной скважине, и дверь со скрежетом отворилась. На пороге камеры появился крайне обозлённый стражник в одежде адепта ордена Цзинь. Значит, он в Башне Кои. — Чего орёшь?! — охранник грубо отпихнул Вэй Ина от двери. — Что тебе нужно, отродье?! — Я хочу поговорить с кем-нибудь из заклинателей ордена! Пожалуйста, позовите кого-нибудь! — попросил Усянь. — Пожалуйста! — Много чести для такого исчадия диюя, как ты! С тобой никто не будет больше разговаривать! — он с силой пнул Вэй Ина. — Такая тварь, как ты, давно уже должна была подохнуть! Тебя здесь держат только до Совета кланов! Вэй Усянь пошатнулся от удара и упал на спину. Похоже, что ему запечатали и духовные силы тоже. Сопротивляться не получалось. Стражник подскочил к лежащему на полу юноше и принялся бить его ногами, выкрикивая злобные оскорбления. Вволю отведя душу, он напоследок нанёс ему сильный удар в живот тяжёлым кованым сапогом и, нецензурно ругаясь, покинул камеру. Вэй Ин с трудом подполз к стене и, кое-как приподнявшись, опёрся на неё. Выплюнул сгусток крови, скопившийся во рту, и в отчаянии закрыл глаза. Что с шицзе и Цзян Чэном?.. Где они?.. Особенно его волновала участь Яньли. Да, шиди наверняка тоже досталось, но он всё же мужчина, и большее, что его ждёт до суда — это побои и оскорбления. Да и то вряд ли. Как-никак, Цзян Чэн — Глава Великого ордена и генерал. Есть надежда, что к нему проявляют хоть какое-то уважение. А шицзе беззащитная юная девушка… Вэй Ин во время войны насмотрелся на то, как многие мужчины обращаются с пленёнными женщинами. Усянь предпочёл бы никогда всего этого не видеть. Он вмешивался, когда получалось, но не всегда успевал. А иногда не мог. И от мыслей, что с шицзе могло произойти нечто подобное, его охватывал ужас, отчаяние и бессильная ярость. Но у него не было ни малейшей возможности даже узнать о её судьбе, не то что помочь. Вэй Усянь изо дня в день предавался этим безотрадным размышлениям, всё глубже погружаясь в пучину обречённости. О себе он не думал, хотя обращались с ним здесь хуже, чем со скотом. Вероятно, от его мёртвой армии пострадало немало адептов ордена Цзинь. Иначе чем ещё можно было объяснить столь лютую ненависть, которую питали к нему практически все стражники этих подземелий? Ни дня не проходило без побоев и унижений. Духовные силы ему регулярно запечатывали, поэтому ядро не успевало залечить все нанесённые травмы. Кажется, у него была сломана пара рёбер и вывихнуто плечо. Не говоря уже о ссадинах и кровоподтёках, покрывающих всё тело. Лекарь к нему не пришёл ни разу. Не давали также ни мыться, ни даже умываться, поэтому раны гноились от попавшей в них грязи и заживали плохо. И почти ежедневно добавлялись новые. Порой о нём забывали на несколько дней. Тогда тело отдыхало от избиений, но начинало мучиться от голода и жажды. И если отсутствие еды вынести было можно, то жажда начинала сводить с ума уже через пару дней. Однажды ему не давали воды так долго, что у него начались горячечные видения и бред. Вэй Ин не выдержал столь невыносимых мук и, кривясь от отвращения и стыда, попытался выпить смрадно пахнущие, скудные, почти испарившиеся остатки своей мочи из ведра, служившего ему отхожим местом. Однако от этого стало только хуже — его тут же стошнило и скрутило спазмом боли. Свернувшись креветкой на холодном грязном полу, Вэй Усянь всхлипывал, уже почти не осознавая себя, мелко дрожал и молил всех богов о ниспослании ему скорейшей смерти. Но умереть ему не дали. В камеру явился адепт, принеся пленнику воду и нечто, с трудом определяемое как еда. Мужчина прямо с порога грубо бросил под ноги Усяню две металлические миски, расплескав по полу половину их содержимого, и вышел, лязгнув замком тяжёлой двери. Вэй Ин пополз к воде и, боясь не удержать посуду в ослабевших и дрожащих руках и пролить её драгоценное содержимое, начал лакать прямо из миски, словно животное. Он был так обессилен, что уже не испытывал ни стыда, ни чувства унижения из-за подобных действий. Утолив чудовищную жажду, Вэй Усянь, давясь, проглотил непонятную мерзкую жижу, которую ему приносили в качестве еды, и блаженно растянулся на полу. Его охватило чувство эйфории от того, что так долго подвергавшееся лишениям тело удовлетворило свои самые насущные потребности. Отпустила даже боль. Вэй Ин закрыл глаза и погрузился в спасительный сон. Однако через некоторое время дверь снова со скрежетом открылась. Резкий звук выдернул его из забытья. Вэй Усянь подумал, что это вернулся охранник за посудой, однако в камеру вошли двое мужчин — адепт ордена Цзинь и Вэнь Чжулю. Вэй Ин, подслеповато моргая, в некотором недоумении посмотрел на вошедших. Вэнь Чжулю решили поселить в одной с ним камере?.. Сжигающий ядра был бледен и худ, но одет довольно чисто и опрятно. Его отросшие волосы были убраны в аккуратный хвост. Пленником подземелий он не выглядел. Заклинатель Цзинь приблизился к Вэнь Чжулю и произвёл какие-то манипуляции. Распечатал духовные силы — догадался Вэй Усянь. Значит, до этого они были запечатаны. Что здесь происходит?.. Затем адепт ордена подошёл к Вэй Ину и, грубо подняв его с пола, поставил на ноги, придерживая за плечи, чтобы он не упал. Усянь обессиленно повис в его руках — твёрдо стоять на ногах он сейчас был не в состоянии. Вэнь Чжулю подошёл к Вэй Ину и низко поклонился. — Прошу простить меня, господин Вэй! — глухо произнёс он и молниеносным движением нанёс ему удар в область даньтяня. Тело Вэй Ина пронзила жесточайшая боль. У него потемнело в глазах. Во рту появился металлический привкус — он с силой прикусил язык. В груди словно разгорелся пожар, пожирая внутренности. Мука была столь нестерпимой, что Усянь обеими руками схватился за живот, согнулся пополам, судорожно пытаясь вдохнуть воздух, захрипел и упал на пол, грохоча цепями. Сознание покинуло его.

***

Вэй Ин лежал, бессмысленно глядя на трещины в потолке камеры. После того как ему выжгли ядро, жизнь словно подёрнулась серой пеленой. Все муки, перенесённые им ранее, померкли перед этим ощущением зияющей пустоты внутри. Наверно, если бы у него вынули сердце, он бы и то испытал ощущение меньшей потери, нежели чувствовал сейчас. Вэй Ин словно лишился души. Ему хотелось рыдать, но все слёзы давно уже были выплаканы. Он желал лишь одного — чтобы поскорее наступил день казни. Сколько можно?.. Чего ждут все эти заклинатели? Почему его так долго держат в живых? Чтобы как следует помучился перед смертью? Но ведь уже достаточно, правда?.. Дверной замок заскрежетал. Вэй Ин отвернулся к стене. Он никому не покажет своё опухшее от слёз лицо. Не доставит им такого удовольствия. Дверь с грохотом закрылась. За спиной послышались осторожные лёгкие шаги. Кто-то подошёл к нему и опустился рядом. — Вэй-сюн! — тихо позвал знакомый голос. Усянь удивлённо обернулся. Перед ним прямо на полу сидел Не Хуайсан. Он почти не изменился со времён обучения в Гусу и выглядел практически так же. Лишь сменил ученические белые одежды на серо-зелёные одеяния своего ордена. Наследник Не смотрел на него широко распахнутыми в шоке глазами. Во взгляде читалось искреннее сочувствие и огорчение. — Хуайсан?.. — Вэй Ин с трудом приподнялся, кривясь от боли, и сел, в изнеможении откинувшись на стену. — Что ты здесь делаешь?.. — Брат приехал на Совет кланов. Я уговорил его взять меня с собой. Усянь слегка качнул головой: — Я имел в виду не это. Что ты делаешь здесь? В моей камере? — Хотел увидеть тебя… — Хуайсан нервно сжал веер и опустил глаза. — Зачем?.. Наследник Не промолчал. Вэй Ин попытался выдавить усмешку: — Неужели твой брат позволил тебе посетить тёмного заклинателя и военного преступника? — Конечно нет, — тонкие брови Хуайсана сошлись у переносицы. — Брат не знает, что я здесь. Он покосился на дверь и прикрыл веером половину лица: — Я подкупил охранника. Они здесь такие же продажные, как девы из цветочных домов. Теперь Вэй Ин издал уже вполне искренний смешок. Хуайсан смог рассмешить его даже в таком состоянии. Ему даже как-то полегчало. — Так зачем ты пришёл? — в голосе его появились нотки любопытства. — Хотел встретиться, поговорить… — с запинкой ответил Наследник Не. — Разве мы теперь не враги, Хуайсан?.. — Усянь бросил на него короткий изучающий взгляд из-под отросшей спутанной чёлки. Не Хуайсан помялся, то складывая, то раскрывая веер, затем тихо произнёс, смотря в пол: — Я никогда не считал тебя врагом, Вэй-сюн… Ни тебя, ни Цзян-сюна… Я понимаю, что так сложилось, но… Вы двое были моими единственными друзьями. И остались… Несмотря ни на что. Он поднял голову и с вызовом посмотрел Вэй Ину в глаза. В душе Усяня потеплело. Слышать подобные слова после нескольких месяцев побоев, оскорблений и всеобщей ненависти было приятно. Очень. Он бы, наверно, улыбнулся, если бы его губы не разучились складываться в улыбку за последнее время. Потом его вдруг пронзила мысль — Хуайсан всегда был в курсе всех последних событий и сплетен! У него наверняка есть информация о шицзе и шиди! Вэй Ин в нетерпении подался вперёд: — Хуайсан, ты знаешь что-нибудь о моей шицзе и Цзян Чэне?.. Приятель кивнул: — Да, дева Цзян здесь, в башне Кои… — Как она?! Что с ней?! Она в подземелье?! В плену?! — взволнованно перебил его Вэй Ин, схватив за рукав серо-зелёных одежд. Сердце его бешено застучало от страха и волнения. — Нет, нет, — замотал головой Наследник Не, — не беспокойся Вэй-сюн! Дева Цзян в полном порядке и в безопасности! Я слышал, что в Безночном городе она обнажила меч против наших воинов. Многие были недовольны и требовали взять её в плен. Но Цзинь Цзысюань не позволил. Он и его люди встали на её защиту. Брат Сичэнь также сказал, что ему доподлинно известно из достоверных источников, что дева Цзян на протяжении всей войны была пленницей в Безночном городе и не принимала участия ни в одной битве, что автоматически делает её нашей союзницей. Мой брат поддержал Сичэня. Остальные если и не были согласны, то не посмели возразить Главам и Наследнику Великих орденов. Цзинь Цзысюань лично сопроводил деву Цзян в Ланьлин, а здесь её взяла под своё покровительство госпожа Цзинь. Она сказала, что считает дочь любимой подруги своей дочерью и что любой, кто посмеет ей возразить, будет иметь дело с Жуань Бянем. Желающих возразить не нашлось. Вэй Ин широко распахнул глаза. Его затопили радость и облегчение. Сейчас он, пожалуй, с искренней благодарностью поклонился бы Павлину в ноги. Да, Цзинь Цзысюань не любит шицзе и никогда не любил, но повёл себя именно так, как подобает благородному заклинателю и Наследнику Великого ордена. И это достойно уважения! А за госпожу Цзинь, да благословит её всемилостивая Гуаньинь и дарует ей долгие годы здоровья и счастья, Усянь готов был возносить молитвы до самого конца всей своей оставшейся недолгой жизни. У него отлегло от сердца. Шицзе жива, здорова и в безопасности! По крайней мере, в ближайшее время ей ничего не угрожает! Он почувствовал, как уголки его губ невольно приподнялись, а глаза увлажнились. — А Цзян Чэн? — спросил он. — Что ты знаешь о Цзян Чэне? Не Хуайсан удручённо опустил глаза и тяжело вздохнул. — Что случилось?.. — встревожился Вэй Ин. — Он жив?.. — Жив, жив! — закивал Хуайсан, — но… — Но что?.. — с беспокойным нетерпением спросил Усянь. — Его тоже… — Наследник Не запнулся и бросил на Вэй Ина сочувственный взгляд, — лишили ядра… И с тех пор Цзян-сюн отказывается от еды и воды, лежит молча и не реагирует ни на что вокруг. Я был у него вчера. Но он даже не открыл глаз… И не стал со мной разговаривать… Хуайсан горестно вздохнул. Вэй Усянь бессознательно прижал руку к области даньтяня, где теперь не было ничего, кроме холодной пустоты. Сердце болезненно защемило. Золотое ядро — суть каждого заклинателя. Потеря ядра — это потеря смысла существования. Вэй Ин воспринял эту потерю очень тяжело. Однако понимал, что Цзян Чэну во сто крат тяжелее, чем ему. Шиди был Наследником, а потом Главой Великого ордена. А для Наследника и Главы ядро — это всё. Кроме того, в отличие от щедро одарённого природой Вэй Усяня, Цзян Чэн не обладал выдающимися заклинательскими способностями с рождения. И при этом в последние годы он лишь незначительно уступал Вэй Ину в силе. Шиди много лет трудился не покладая рук, совершенствуя и укрепляя своё ядро. Всё, чего он добился, было результатом его упорной работы над собой. Мощное ядро далось ему потом и кровью. И потерять всё это в один миг — Вэй Ин даже представить себе не мог, что почувствовал Цзян Чэн, когда его лишили ядра. — Хуайсан, — тихо спросил он, — ты не знаешь, что с ним собираются сделать?.. — Брат настаивал на казни генералов и всех военачальников, — Наследник Не вновь в волнении прикрылся веером. — Однако он считал, что это должна быть достойная смерть — от высокорангового духовного оружия других заклинателей. Он даже готов был сам привести смертный приговор в исполнение, тем самым проявив уважение к врагам, сражавшимся доблестно и не запятнавшим свою честь. Но Глава Цзинь приказал Вэнь Чжулю лишить ядер всех заклинателей, которые воевали на стороне Верховного Заклинателя. Абсолютно всех! Не Хуайсан нахмурился, глаза его недобро сверкнули из-за веера. Затем продолжил: — Цзинь Гуаншань выдвинул предложение сделать бывших союзников Вэнь Жоханя рабами и распределить между всеми орденами как бесплатную рабочую силу. Он утверждает, что в данном решении сплошные плюсы. С одной стороны, это будет прекрасным наказанием для врагов — лишение заклинательских способностей и безвестная, короткая жизнь в бесправии и унижении. С другой — рабы помогут быстро восстановить все ордены после разрушительной войны. Наследник Не помолчал, потом тихо сказал: — Брат был в страшном гневе. Он считает, что подобные действия порочат заклинателей. И так как казнить бывших врагов, ставших теперь обычными людьми, бесчестно и недостойно, брат потребовал публичной расправы над Вэнь Чжулю. Так ему и надо! В душе Вэй Ина поднялся гнев на Сжигающего ядра. Как он мог поступить подобным образом с Цзян Чэном?! И с ним?! Ведь они почти бок о бок прошли всю войну, сражались на одной стороне, были союзниками. У них сложились отношения, построенные на взаимном уважении и симпатии. Вэй Усянь считал Вэнь Чжулю настоящим воином, благородным и честным человеком. Неужели он в нём так ошибался?.. — Ну и правильно! — процедил он сквозь зубы. — Предатель заслуживает смерти! Жаль, что никто не может ему самому выжечь ядро, чтобы он на своей шкуре почувствовал, что это такое! Неужели ему была столь дорога его жизнь, что он пошёл на подобную подлость — искалечил всех своих соратников и боевых друзей? Лишь бы выслужиться перед Цзинь Гуаншанем?! Не Хуайсан покачал головой и произнёс с грустью: — Не всё так просто, Вэй-сюн! Вэнь Чжулю поставили условие — либо он выполнит приказ Главы Цзинь, либо его семью запытают до смерти на его глазах, предварительно надругавшись… Весь гнев Вэй Ина тотчас сошёл на нет. — Семью?.. — спросил он. — Я не знал, что у Вэнь Чжулю есть семья… — Есть, — вздохнул Наследник Не, — младшая сестра и две малышки племянницы. Муж его сестры погиб во время войны. Вэнь Чжулю был их единственным родным человеком. Он пытался скрыть от всех их существование, чтобы не подвергать семью опасности, однако у него это не получилось… Усянь сочувственно кивнул. Теперь он понимал мотивацию Сжигающего ядра. Если бы Вэй Ина шантажировали жизнью шицзе, он бы сделал всё, чтобы её защитить. Вообще всё. — Даже в Безночном городе никто не знал, что у него есть семья, — печально произнёс Вэй Ин, — как же об этом узнали враги? — Мэн Яо раздобыл эту информацию. — Мэн Яо?.. — изумился Вэй Усянь. — Секретарь Вэнь Жоханя?! Он жив? При чём здесь он?.. Не Хуайсан в свою очередь в удивлении взглянул на Вэй Ина: — Как это при чём? Он сейчас один из главных героев войны — человек, убивший самого Верховного Заклинателя! Вэй Ин опешил. Что?! Мэн Яо?! — В смысле — убил?.. Разве его убила не Бессмертная Лань?.. — Вэй-сюн, это ведь ты был в Безночном городе, а не я! — удивился Хуайсан. — Разве ты не видел, что там произошло? — Я знал, что Вэнь Жохань вступил в схватку с Бессмертной. Подобную битву сложно было не заметить! Они чуть было не разрушили всю резиденцию до основания. Но мы с Цзян Чэном сражались в другом конце города и не видели, как именно погиб Верховный Заклинатель. Я был уверен, что от руки Лань И! Наследник Не покачал головой: — Она его только ранила, а Мэн Яо вонзил клинок ему в спину. — В спину?.. — глаза Вэй Ина широко раскрылись. — Да, — Не Хуайсан слегка сжал веер. — Глава Вэнь, очевидно, был сосредоточен на битве с Бессмертной и не заметил, что Мэн Яо подошёл к нему сзади… Вэй Ин покачал головой и тихо сказал: — Нет, Хуайсан… Заметил. Не мог не заметить с его уровнем совершенствования. Просто он… не почувствовал угрозы. Потому что доверял ему… Усянь сглотнул образовавшийся в горле комок. Ему вдруг стало так горько и больно за Вэнь Жоханя — величайшего совершенствующегося современности, сильного, гордого и бесстрашного заклинателя, нашедшего столь бесславную смерть от руки предателя. Помолчав немного, он произнёс: — Но почему Мэн Яо так поступил? Решил примкнуть к побеждающей стороне? Хуайсан неловко повёл плечами: — На самом деле, он никогда не был на вашей стороне, Вэй-сюн. Мэн Яо был шпионом брата Сичэня и на протяжении всей войны передавал ему тайные сведения о стратегических планах Верховного Заклинателя. — Вот как… — тихо промолвил Вэй Ин. — Значит, Вэнь Сюй был прав… В его памяти всплыл эпизод, произошедший перед тем, как все они отправились на войну. Наследник Вэнь, нахмурившись, подошёл к выходу и внимательно прислушался. — У вас какие-то проблемы с господином Мэн? — спросил его Цзян Чэн. — Я ему не доверяю, — Вэнь Сюй помрачнел. — И совершенно не понимаю, почему так доверяет отец. — Может, потому что Мэн Яо доброжелательный и безобидный? — склонил голову набок Вэй Усянь. — Слишком доброжелательный и безобидный. Всегда мил, улыбчив и обходителен. Не бывает сердит или расстроен. И постоянно крутится под ногами. Всё это наводит на подозрения. Но никаких убедительных доказательств против него у меня нет. Пока… Вэй Усянь задумался, погрузившись в воспоминания, затем встрепенулся и распахнул глаза. До него вдруг дошло то, о чём они с Не Хуайсаном говорили ранее. — Хуайсан! — сердце его забилось от волнения. — Я правильно тебя понял, что теперь, когда пленников лишили ядер, их не станут подвергать казни?.. Значит, Цзян Чэн останется жив?.. Наследник Не кивнул, но почему-то совсем безрадостно. — Так это ведь замечательно! — воскликнул Вэй Ин. Глаза его заблестели. О таком подарке судьбы он даже не смел мечтать! Шицзе в безопасности! Цзян Чэн будет жить! Да, конечно, жизнь в рабстве и без ядра вряд ли будет тем, о чём шиди мечтал, но всё-таки это жизнь! Усянь впервые за последнее время почувствовал радость. С его плеч словно упал неподъёмный груз. Он улыбнулся Не Хуайсану. Но Наследник Не прикрылся веером и опустил заблестевшие от слёз глаза. — В чём дело? — обеспокоился Вэй Ин. — Что не так? — Вэй-сюн, — горестно прошептал Хуайсан, — в живых собираются оставить всех, кроме тебя… Ты ведь до сих пор заклинатель… Даже… без ядра… — Хуайсан, — мягко позвал друга Усянь, — ну ты чего, дружище? Я и не надеялся, что меня — приспешника Тьмы — помилуют! Я давно готов к смерти! И даже жду этого дня! Здесь несладко, знаешь ли… — Вэй-сюн! — всхлипнул Наследник Не. — Я так хотел тебе помочь! Я просил брата, уговаривал, но… Они все против тебя. Я не знаю, что делать! Я ничего не могу сделать… Я… Он опустил голову ещё ниже. — Хуайсан, спасибо тебе! За всё! За то, что пришёл. За то, что рассказал о шицзе и Цзян Чэне. Теперь можно и умереть спокойно! Ты замечательный друг! Не грусти! Давай лучше попрощаемся как следует! Вэй Ин широко раскинул руки, приглашая Хуайсана в свои объятия, потом вдруг смутился и издал неловкий смешок: — Ой! Прости, дружище! От меня, наверно, смердит хуже, чем от мертвяка! В подземельях Ланьлина купальни с лепестками пионов не предусмотрены… Лучше нам обойтись без объятий! Наследник Не фыркнул и, приблизившись, крепко обнял Усяня, без капли брезгливости уткнувшись лицом прямо в его грязное, засаленное плечо. — Вэй-сюн, я позабочусь о Цзян-сюне, обещаю! — прошептал он. — Я сделаю всё, что смогу, чтобы его дальнейшая жизнь была приемлемой… — Спасибо, Хуайсан! Спасибо! — Вэй Ин почувствовал, как из его глаз полились горячие слёзы. Но то были слёзы не скорби и безысходности, а благодарности и какого-то тёплого, щемящего чувства, которое пушистым клубочком свернулось в его душе. Не Хуайсан оторвался от Усяня, вытирая рукавом покрасневшие влажные щёки: — Мне пора, Вэй-сюн! Если брат узнает, что я был здесь, он мне ноги переломает! Вэй Ин с усмешкой покачал головой, услышав эту знакомую ещё со времён их беззаботной юности присказку. Затем улыбнулся: — Прощай, Хуайсан! — Прощай, Вэй-сюн! — Не Хуайсан поднялся и подошёл к железной двери. Постучал. Замок лязгнул, дверь приоткрылась. Наследник Не выпрямился, прикрыл лицо веером и, не оборачиваясь, покинул камеру, пройдя мимо согнувшегося в низком поклоне стражника. Дверь захлопнулась, вновь оставляя Усяня в одиночестве. Вэй Ин прикрыл глаза. Что же. Всё оказалось гораздо лучше, чем он предполагал. Цзян Чэн и шицзе будут жить. И, может быть, относительно неплохо. Насколько это возможно в их ситуации. Совет кланов начался, значит, и его скоро ждёт освобождение от всех этих мучений. Интересно, если приехал Хуайсан, может и Лань Чжань тоже здесь? Он ведь не последняя фигура в мире заклинателей, особенно после войны. Увидятся ли они ещё раз? Вряд ли он придёт к Вэй Ину в темницу. Усянь представил себе Лань Чжаня, с каменным лицом подкупающего стражников, и прыснул. Нет, это, конечно, невозможно. Но есть вероятность, что он будет присутствовать на суде и тогда Вэй Ин сможет его увидеть. Хотя бы мельком. Он бы этого хотел. Вэй Усянь был рад, что Лань Чжань выжил во время войны. Он надеялся, что приятеля ждёт долгая и, если боги будут милостивы, счастливая жизнь. Вэй Ин искренне ему этого желал. Хотел, чтобы Лань Чжань встретил и полюбил прелестную деву, познал счастье супружества и радость отцовства. Он представил себе Лань Чжаня в алых свадебных одеяниях рука об руку с красавицей женой, совершающих поклоны в храме Предков. Эта картина кольнула болью в сердце, отозвалась в душе пронзительной тоской. Жаль, что Вэй Ин этого не увидит. И не поднимет пиалы с вином за счастье молодых. Усянь желал Лань Чжаню счастья. Но при этом ему почему-то мучительно хотелось, чтобы в сердце друга осталось, пусть крохотное, местечко для воспоминаний о нём, Вэй Ине. Хотелось, чтобы Лань Чжань не забыл его, чтобы память о нём протянулась между ними тоненькой связующей ниточкой. А ещё хотелось встретиться с ним когда-нибудь ещё. В какой-либо из последующих жизней. И прожить её иначе. Без такого количества боли и слёз.