Драко
— Я не уверена, что хочу этого. Ему нравится Гермиона. Драко закатил глаза, смотря на Асторию Гринграсс, которая переминалась с ноги на ногу. — Ты годами мечтала об этом рыжем недоумке. — Ну, это было до того, как… ну, ты знаешь. Драко раздражённо фыркнул. Он мысленно закончил фразу за неё — это было до того, как Гермиона Грейнджер спасла весь грёбаный волшебный мир и слилась в поцелуе с рыжим. Не помогало и то, что стоящая перед ним ведьма боготворила Грейнджер до безумия. — Когда ты в последний раз видела их вместе? — Сегодня утром. — Я имею в виду, ВМЕСТЕ. Как настоящую пару. Астория задумчиво поджала губы. Не напрягай свой мозг слишком сильно, подумал Драко, постукивая ногой в ожидании. — Ты не видела, — ответил он за неё. — Потому что они просто близкие люди друг другу, поэтому не причиняют друг другу боли, продолжая эти недоотношения. Грейнджер просто нужна причина, чтобы бросить его. — Она так сказала? — Ей это не нужно. Астория смотрела на него долго и пристально, гораздо внимательнее, чем ему бы хотелось. Она видела всё насквозь. Драко никогда особо с ней не общался, обижаясь на девчонку с детства, хотя и был рад, что обручился с ней, а не с её жалкой сестрицей Дафной. — Почему ты так заинтересован в их разрыве? — Это не твоё дело. Астория нахмурилась, наконец всё поняв. — Мы собираемся пожениться через несколько лет. Твои отношения с другой женщиной — это моё дело. Обычно мне было всё равно, но сейчас я против этого. — Не заблуждайся, малышка… — Он завёл руки за спину, копируя движения своего отца, когда тот хотел кому-то пригрозить. — Наш брак будет только на бумаге. Мы будем делить постель раз в месяц. Ходить на мероприятия. Но я сам буду выбирать, что мне делать в свободное время. Её глаза расширились, а затем она расхохоталась. Драко сдерживал своё раздражение, пока она не взяла себя в руки. — Что тебя так рассмешило? Астория сохраняла на лице улыбку. — Гермиона никогда не пойдёт на это. Это заявление немного задело Малфоя, но он постарался никак не отобразить это на своём лице. — Может, уже пошла. Астория изучала его черты. Её зелёные глаза сканировали его. Похоже, ей не понравилось то, что она обнаружила. — Я имею в виду, что Гермиона не пойдёт на то, чего ты на самом деле хочешь. Она более чистая, чем ты думаешь. И должна быть в отчаянии, чтобы это произошло. Всё в Драко ожесточилось. Он стиснул зубы так, что заболели мышцы челюсти. — Тогда я доведу её до отчаяния. — Сказал он низким голосом. Угроза, обещание. — И если ты встанешь у меня на пути, я заставлю тебя пожалеть об этом. — Драко протянул руку и сдавил обручальное кольцо на её пальце. Это была фамильная реликвия Малфоев, заколдованная так, чтобы тот, кто носил драгоценность, делал всё, что пожелает глава семьи. Он не планировал когда-либо использовать свою силу, как это делал его отец, но мог бы, если бы Гринграсс загнала его в угол. — У тебя не большой выбор. Астория отступила назад, отдергивая руку, демонстрируя неохотное согласие. В конце концов, она не стала бы с ним спорить. Это было заложено в неё с рождения. У чистокровной жены был только один путь в жизни, и если она станет врагом для своего будущего мужа, это сделает её жизнь несчастной. Это действие ослабило напряжение в воздухе. Девушке нравилась Грейнджер за долго до войны. Правда, Гермиона, скорее всего, даже и не подозревала о её существовании. В прошлом году Кэрроу приказал ему обыскать все общежития Хогвартса. К своему удивлению, Драко обнаружил фотографию Золотого трио, прикреплённую магией к кровати Астории и скрытую плохо выполненными чарами гламура. Для него это стало шоком, что маленькая чистокровная принцесса, его будущая жена, была фанаткой трёх людей, которых он ненавидел больше всего на свете. Драко сжёг фотографию до того, как её нашли бы Кэрроу, и тем самым спас глупой девчонке жизнь. Она должна была сказать ему спасибо, но так и не произнесла ни слова благодарности. Полагая, что разговор окончен, он повернулся, дабы уйти, но нежная рука на его предплечье остановила Драко. Он повернулся, чтобы посмотреть в яркие зелёные глаза Астории. Они были расширенными и умоляющими. — Не делай ей больно, — сказала она. — Она уже достаточно натерпелась. — Я не властен над её чувствами. — Драко отмахнулся от её руки и сделал шаг в сторону, но потом одумался и повернулся обратно. — Хотя причинять ей боль я не намерен, если тебе от этого станет легче. По тому, как она внезапно нахмурилась, Малфой понял, что это обеспокоило её ещё больше. Он пожал плечами и пошёл прочь, пытаясь избавиться от странного чувства вины, для него нового и неприятного.Гермиона
Гермиона захлопнула книгу, выпустив облако пыли, от чего чихнула. Старые книги, несмотря на её любовь к ним, вызывали у неё аллергию. Глаза уже слезились, а в горле першило, но всё это стоило того, чтобы прочитать первое издание «Хогвартс. История». Она прижалась лбом к книге с глубоким вздохом, а затем встала и развернулась. Подойдя к своей сумочке, она открыла её и с благоговением положила книгу внутрь. Гермиона тянула время. Сегодня вечером ей снова предстояло дежурить с Малфоем, и она никак не могла этого избежать. За исключением уроков, Гермиона на весь день запиралась в своей комнате вдали от друзей, особенно Джинни. Только она и её книги, и хотелось, чтобы так было всегда. Люди были слишком запутанными и сложными. В книгах всё было просто: начало, середина и конец, укладывающиеся в определённое количество страниц. Гермиона могла любить и горевать в безопасности чернил. Реальность была слишком болезненной и тяжёлой. Поцелуй всё ещё обжигал её губы. Она сделала это только для того, чтобы выполнить условия сделки. Ничего большего. И меньшего. Клинически, без эмоций, словно по предписанию врача. Но мир перевернулся с ног на голову, а она в нём барахталась, пытаясь найти опору. Поцелуй Рона опустошил её. Поцелуй Драко выплеснул из неё всё. И Гермиона не понимала почему. Она предположила, что это связано с его светлыми волосами, которые сочетались с серыми глазами особым образом. Возможно, это была его кривая ухмылка. Или притягательность запретного. В конечном счёте, она поняла, что это опасность, выброс адреналина, когда жизнь находится в одной секунде от катастрофы. Она рисковала своей жизнью каждый день, начиная с одиннадцати лет. Мир восстановил равновесие, но теперь не было тайных ночных прогулок по замку. Не было злых волшебников, которых нужно было уничтожать. Гермиона не знала, что делать с пустотой, отсутствием цели. Это гноилось, неуклонно разрастаясь после Финальной битвы. Поцеловав Драко, она впервые за долгое время что-то почувствовала, словно провела пальцем по пламени свечи, зная, что ещё мгновение, и она сгорит. Однако Джинни была права. Никакой выброс адреналина не стоил того, чтобы причинить боль Рону. Гермиона укрепила свою решимость и поправила одежду.Гермиона
— Я не хочу разговаривать, — сказала Гермиона, увидев Драко, прислонившегося к каменной стене рядом с зачарованными доспехами. При её появлении они скрипнули, качнув головой, как бы говоря: «Наконец-то ты соизволила появиться». Драко стоял, согнув одну ногу и засунув руки в карманы. Его волосы были уложены, но несколько прядей выбились из причёски и свисали на глаза. Он был одет в парадную мантию, выглядящую претенциозно и ничуть не выдававшую его богатства, конечно нет. На ком-то другом его наряд выглядел бы неуместным и глупым, но ему каким-то образом удавалось выглядеть органично. Гермиона решила, что это смесь денег и удачи в генетической лотерее. Любая вещь выглядела хорошо, если за неё достаточно заплатить. Гермиона ненавидела то, что Малфой всегда выглядел неестественно красивым. Было бы гораздо проще отмахнуться от него, если бы он был уродливым. Но стоило подойти ближе, как все её внутренности сжались, когда Драко криво ухмыльнулся, а глаза сверкнули серебром в мерцающем свете факелов, освещающих коридор. — Не волнуйся, — ответил он. — Я тоже не уверен, что мне нравится звук твоего голоса. Мне больше нравится, когда твои губы заняты более активной деятельностью. Гермиона закатила глаза. — У меня возникает искушение снова заставить тебя замолчать. — Звучит как прелюдия. Она предупреждающе взмахнула палочкой. Малфой поднял обе руки в знак капитуляции и прошёл мимо неё в сторону подземелий. Он оглянулся через плечо. — Начнём со змеиного логова.Гермиона
К большому облегчению Гермионы, они почти не разговаривали, за исключением технических вопросов. Они поймали второкурсника из Пуффендуя, который пытался пробраться на кухню. Гермионе следовало бы наказать его, но вид расширенных от страха зелёных глаз, выглядывающих из-за очков, слишком сильно напомнил ей Гарри. Когда Гермиона отпустила его обратно в комнату общежития, просто сделав предупреждение, Драко поднял бровь. Она прочла мысли по его глазам, как будто со страниц книги. — Это был его первый проступок, — пояснила она. — Я ничего не говорил. — Тебе и не нужно было. — Мы так хорошо знаем друг друга, не так ли? Гермиона отпрянула назад с отвращением к этому предположению. — Нет, не знаем. Драко только приподнял другую бровь, как бы говоря, что она смешная. — Мы ничего не знаем друг о друге, — пояснила она, желая прояснить этот момент, пока он не укоренился. — Большую часть своей жизни я ненавидела тебя. Мы почти ничего не говорили друг другу, за исключением взаимных оскорблений. Драко закатил глаза. — Это ничего не значит. Мы не можем не знать вообще ничего. Мы были в жизни друг друга с одиннадцати лет. — Тогда какой мой любимый десерт? — Гермиона скрестила руки на груди, приподняв подбородок. — Это легко, — сказал он. — Сдобные котелки. Однажды Гермиона попала в небольшую автомобильную аварию. Её тело дёрнулось вперёд, а затем назад, и она ничего не могла понять из-за шока. Его слова вызвали у неё похожее чувство. — Откуда ты это знаешь? — Ты практически запихиваешь их в себя, как неотесанный дикарь, когда заказываешь в Хогсмиде. Это действительно отвратительное зрелище. Как я мог не заметить? — Он продолжал смотреть на неё. — Перестань смотреть на меня так, будто я преследовал тебя. Ты знаешь обо мне то же самое. Просто попробуй. Какой мне нравится чай? Гермионе не пришлось долго думать, потому что он был прав — она знает ответ. И она ненавидела то, что знала этот чёртов ответ. — Ты не любишь чай. Ты пьешь только горячее какао. — Видишь, в конце концов, мы с тобой похожи. Я называю это наблюдательностью. Мы замечаем детали о людях или вещах. — Его взгляд опустился. — Мы просто используем эту информацию в разных целях. Например… — Малфой коснулся её руки указательным пальцем. — Ты классифицируешь и анализируешь окружающую тебя обстановку, чтобы разложить все по аккуратным коробочкам, которые можно убрать на полку, когда все станет ясным, какими бы бесполезными они ни были. — А для чего ты используешь детали, если не для понимания? Драко протянул руку и заправил локон ей за ухо, проведя пальцем под скулой, прежде чем отстраниться. — Я использую детали, чтобы получить то, что хочу. По её телу пробежал холодок, но она не знала, что это — предвкушение или страх. Гермиона облизнула губы и увидела, как Драко проследил за этим движением голодным взглядом. По сравнению с ней он был очень высоким. Малфой возвышался, заставляя её чувствовать себя ничтожно маленькой. Ей пришлось откинуть голову назад, чтобы видеть его глаза, о чем она пожалела, потому что Драко в тот же момент склонился навстречу. Гермиона проглотила ком, образовавшийся в горле как раз в тот момент, когда Драко придвинулся ближе, склонив голову набок. Было легко прочитать выражение его лица. Он хотел снова поцеловать её. И скоро добьётся успеха, если Гермиона не предпримет что-нибудь, чтобы помешать ему. — У тебя учащённое дыхание, — прошептал он. — Твоя палочка наготове, но не в атакующей позиции. Твои зрачки расширены, рот слегка приоткрыт, лицо поднято навстречу моему. Ты хочешь этого так же сильно, как и я. А почему бы и нет? Скажи мне… когда ты в последний раз делала то, что хотела именно ты? Не для Поттера. Не для Уизли. Не для грёбаного волшебного мира. Только для себя. Что-то весёлое, ради острых ощущений? Ей хотелось закрыть уши и закричать, чтобы заглушить его вопиющие манипуляции. Потому что Малфой снова был прав. Гермиона не могла вспомнить, когда в последний раз делала что-то по-настоящему весёлое. Несправедливо, что большую часть юности она провела в страхе, не зная, доживёт ли до следующего дня рождения. Горе и ужас поселились в её душе. После смерти Гарри она превратилась в живого инфернала. Что-то в ней жаждало вновь почувствовать себя живой. Впервые за многие годы она могла пожить для себя. Его рука вернулась к её щеке и задержалась. Она ахнула от прикосновения, каждый нерв был натянут, словно струна. — Я встречаюсь с Роном. — Слова прозвучали досточно резко, дабы напомнить самой себе о последствиях. — Ему не обязательно знать. — Но я хотела бы знать. — Это половина удовольствия. — Да пошёл ты, — сказала Гермиона, позволяя своему разочарованию вырваться наружу. — Отвали от меня. Она хотела сбросить его руку, но в итоге только позволила своей ладони лечь поверх его руки. Драко посмотрел на их соединённые ладони. — Тогда бросай этого тупицу. Я подожду. — Я бы не… — Почему нет? Не похоже, что он тебе действительно нравится. — Как ты смеешь? Конечно я люблю… Он фыркнул, подавляя смех. — Ты любишь его. Просто этого недостаточно, верно? Он слишком надоел тебе. Его интеллектуальная беседа заключается в том, чтобы перечислять состав «Пушек Педдл». Ты пытаешься закрыть на это глаза, но правда в том, что ты не хочешь, чтобы он прижимал тебя к стене вот так. — Драко слегка подтолкнул её тело, и она прижалась спиной к холодному камню. — А когда он наклоняется и что-то шепчет тебе на ухо, ты не хочешь притягивать его ещё ближе. — Губы Драко коснулись её уха, его дыхание обдало её кожу жаром. Каждый волос на её руках встал дыбом. — Опровергни это, Грейнджер, и я прекращу прямо сейчас. Останови его, - умолял её разум, но конечности застыли. Предательское тело отказывалось делать то, что требовало сознание. Его губы находились в дюйме от её собственных, а она всё думала, как вообще оказалась так близко к нему. Их прервал смешок. Гермиона облегчённо вздохнула, воспользовавшись тем, что Малфой отвлёкся. Она была прижата к его груди, чувствовала твёрдые линии мышц на его животе. Драко был достаточно силён, чтобы воспротивиться отказу, если бы захотел, но он отступил назад от лёгкого толчка её руки. — Кто-то встал с постели, — сказала она хриплым голосом. Драко нахмурился и провёл рукой по своим светлым волосам. — Верно, — сказал он. — С этими разберусь я, и легко им не отделаться. Он повернулся и выхватил свою палочку, на кончике которой уже загорелся Люмос. Свет засиял в коридоре. Звук хихиканья направлял их, приведя к небольшому затемнённому алькову рядом с классом Тёмных искусств для первокурсников. Как Гермиона поняла по доносящимся звукам, это были двое студентов. Девушка-брюнетка обвила ногами человека, который, судя по тени, был парнем. Было трудно разглядеть больше, потому что они были прижаты друг к другу вплотную, издавая негромкие стоны и смеясь. Пальцы парня вцепились в заднюю часть дорогой мантии девушки. — Ладно, веселье окончено, — сказал Драко. Словно молния пронеслась между ними. Девушка вздрогнула и отскочила в сторону, словно кошка. Она убрала с лица растрёпанные волосы, и Гермиона узнала одну из сестёр Гринграсс. — Гермиона Грейнджер, — вздохнула девушка. — Это не то, что… — Какого чёрта? — спросила Гермиона, наконец узнав второго обитателя затемнённого алькова. Рон выглядел ошарашенным, его рыжие волосы торчали в разные стороны, мантия свисала с плеч, а галстук был ослаблен. Несколько пуговиц расстёгнуты. — Святой Мерлин, что у нас тут? — Сказал Драко, его голос был на грани смеха. — Как… неожиданно. — Заткнись, Малфой, — прорычала Гермиона. — Знаешь, я планировал наказать нарушителей, но будет гораздо интереснее посмотреть, как это сделаешь ты, Грейнджер. На лице Рона отразилось удивление. Его глаза расширились, он смотрел то на Малфоя, то на Гринграсс. — Гермиона. Это не то, что… — Может, все перестанут это говорить? Я думаю, это именно то, на что похоже. — Магия Гермионы начала потрескивать на кончиках её пальцев, это случалось, когда было сложно контролировать эмоции, словно волшебство вытекало из неё вместе с избытком энергии. Гермиона старалась притупить боль, это было больнее, чем она могла себе представить. Разум хотел донести до неё, что она была в таком же положении всего несколько минут назад. Но я собиралась отказать ему, — пыталась рассуждать она. — Я собиралась оттолкнуть его. Так ведь? Гермиона боялась отвечать. В конце концов, ей было всё равно, что она лицемерит. Она никогда не изменяла. Не совсем. Её принудили к обоим поцелуям. Но предательство Рона было настоящим, без мотивов и причин. — Гермиона, подумай, прежде… Слишком поздно. Гермиона уже достала палочку. Рон поднял руки. — Я не хотел… — Петрификус Тоталус. Рон замер. Его тело опрокинулось назад, как срубленное дерево, и он приземлился на каменную стену под подходящим углом, чтобы не упасть. Затем Гермиона развернулась, чувствуя, что рычит, и направила палочку на Асторию. Губы бедной девушки задрожали, на глаза навернулись слёзы. — Пожалуйста… — Жалобно взмолилась она. — Я… я не хотела… — Её голос внезапно оборвался, как будто она не могла больше говорить, слова украли из её уст. Она судорожно сжимала кольцо на правой руке. Гермиона тяжело выдохнула и зажмурила глаза, позволяя гневу утихнуть, прежде чем выпустить его наружу. Девушка не виновата, как бы Гермионе ни хотелось её во всём обвинить. Даже если Астория бросилась к нему на шею, Рон обязан был ей отказать. У Рона были проблемы после смерти Гарри. Он напивался до беспамятства, прогуливал занятия, используя свой статус Героя войны, чтобы получить поблажку в учёбе. Он ввязывался во всевозможные рискованные и глупые поступки. Гермиона просто не могла подумать, что он мог еще и изменять ей. Делал ли он это раньше? Неужели вся школа знала об этом, смеясь за спиной над бедной глупой Гермионой, которая была слишком слепа, чтобы понять, что происходило всё это время? И всё это время она чувствовала себя виноватой за поцелуи, которые Малфой украл у неё. Джинни была права: будучи самой умной ведьмой своего возраста, она вела себя чертовски глупо. — Это было в первый раз? — Голос Гермионы звучал жёстко. — Первый и единственный. — Гринграсс ответила мягко. — Уходи… Пока я не передумала и не причинила тебе боль. Девушка поспешила прочь, бросив на неё странный, опустошенный взгляд через плечо, прежде чем исчезнуть за поворотом коридора. В тишине гнев внутри Гермионы только нарастал. Огни факелов вокруг замерцали. Драко взглянул на них, словно только что осознав, что в комнате царит удушающая энергия. — Может, мне выбросить этого придурка в окно, — сказал он. — Или ты хочешь сделать это самостоятельно? — Если ты не заткнёшься и не дашь мне подумать, то в окно я выброшу тебя. Малфой ничего не ответил, просто прислонился к ближайшей стене, согнув одну ногу, и выглядел слишком самодовольным. Драко притворно вздохнул, как будто ему стало скучно, и начал рассматривать свои ногти. — Только сделай это быстро. Как бы мне ни нравилось видеть, как Уизли получает по заслугам, я всё равно предпочёл бы оказаться в своей постели. Гермиона шагнула вперёд. Её гнев немного поутих, но всё ещё был на острие ножа. — Фините Инкантатем. — Заклинание, которое парализовало Рона, ослабло. Рон начал задыхаться, хвататься за горло, и несколько раз хрипло кашлянул. Драко закатил глаза, глядя на драматический спектакль, разыгравшийся в углу. — Чёрт возьми, Гермиона, — вздохнул Рон. — Я чуть не лишился своих лёгких. Гермиона обнаружила, что её это не так сильно беспокоит, как следовало бы. — У тебя есть две минуты, чтобы всё объяснить. — Она держала палочку наготове, хотя в этом не было необходимости, потому как палочки Рона не было видно. Хотя он столько пил, что вовсе мог забыть ее где-нибудь. — Если ты не сможешь дать разумное объяснение, я выброшу тебя из ближайшего окна, как предлагал Малфой. Рон сглотнул, придав лицу жалкое выражение, которое в другой ситуации растрогало бы её, но всё испортил маленький след от красной помады, размазанный в уголке его губ. Чёртов ублюдок, - пронеслось у неё в голове. — Ты бы не… — начал он. — Хочешь проверить? Рон, видимо решил, что рисковать глупо, и поднял руки в защитном жесте. — Я не хотел, чтобы это случилось. Девушка набросилась на меня из ниоткуда. Я не смог остановить её. — Ты поцеловал её в ответ? — Ну… — замялся Уизли. — Я ничего не мог поделать. Это ничего не значило. Ты застала нас почти в самом начале, честное слово. Гермионе вдруг расхотелось, чтобы он говорил. Она не хотела видеть его тупое выражение лица, не способное убедительно солгать даже ради спасения собственной шкуры. В любом случае, не было ответа, который удовлетворил бы её. В Гермионе было слишком много гнева, обиды и вины, чтобы мыслить здраво. Ей нужно было покончить с этим, пока она не сорвалась и не использовала пару непростительных заклятий. Гермиона молчала. Рон продолжал говорить, становясь всё более уверенным в своей лжи, но она не слушала, замкнувшись в себе, превратив свой разум в убежище, пока больше не смогла выносить фоновый шум. Грейнджер снова подняла палочку. — Ступефай. У Рона даже не было времени удивиться. Заклинание обрушилось на него, и на этот раз он накренился вперед, ударившись о пол с тихим треском. Вероятно, он сломал нос. Гермиону на мгновение охватило чувство вины, прежде чем она развернулась и пошла в другом направлении, намереваясь оставить его там, где он лежал, пока заклинание не спадет. — Такая добрая, — поддразнил Драко. Гермиона услышала шаги позади себя. — Ещё один шаг, Малфой, и я проявлю к тебе ту же доброту. Патруль на сегодня закончен, так что оставь меня в покое. Шаги затихли, и Грейнджер скрылась из поля зрения, даже не обернувшись, чтобы проверить, выполнил ли он то, что она ему велела. Она прошла шагов десять, прежде чем всё же оглянулась. Гермиона смотрела в темноту коридора, а в голове крутились шестерёнки. Что-то было не так. Ей нужно было выяснить, что именно. Она наслала на свои ноги заклинание, заглушающее стук туфель о камень. Этому заклинанию она научилась, когда жила в палатке с Гарри, готовясь к финальной битве. Она зашагала по коридору, пока не дошла до поворота. Драко присел на корточки рядом с бессознательным Роном. Он протянул руки к рыжим волосам Рона и грубым движением приподнял его голову. Рон не подал виду, что чувствует боль или понимает, что с ним делают. Гермиона чуть было не двинулась, чтобы помочь, но остановилась, гадая, что Драко будет делать дальше. — Скоро я трахну твою девочку, Уизел, — проговорил Драко. Он слегка ухмыльнулся, в этом жесте сквозила злоба. — Надеюсь, когда-нибудь я скажу это тебе в лицо. А пока… спасибо за предсказуемость и за то, что облегчил мне задачу. Драко слегка рассмеялся и беззаботно откинул голову Рона, чтобы она снова сильно ударилась о пол. Он ещё раз негромко рассмеялся, встал и пошёл в направлении подземелий. Гермиона осталась в тёмном коридоре и долго смотрела на бессознательное тело Рона. Что-то было в словах Драко, умоляя её мозг разгадать головоломку. И она это сделает. Но пока нужно сохранить эти слова в памяти, чтобы проанализировать позже.