Гермиона
— Привет, Гермиона. — Джинни помахала перед ее лицом тыквенным пирогом. — Ты слушала, что я говорила? — Извини. — Гермиона моргнула несколько раз. — Я просто немного… устала. — Ты сама не своя на этой неделе. — Джинни сузила глаза. — Наверное, волнуется из-за этого чёртого эссе по защите, — пробормотал Рон, набивая рот едой. То, что Рон говорит с набитым ртом, одновременно и отвращало, и успокаивало, оставаясь постоянным явлением в её жизни. Она не волновалась по поводу эссе. Гермиона закончила его через несколько дней после того, как оно было задано, да ещё и с дополнительной страницей. Нет, её отвлекали волосы цвета платины и тёмно-серые глаза, которые и сейчас смотрели на неё через весь Большой зал. Последние несколько дней ей удавалось ускользать от Малфоя. Даже на зельях получалось уклоняться от его попыток снова загнать её в угол. В середине урока он наклонился к ней, когда никто не смотрел, и его светлые волосы словно шёлк, коснулись щеки, а рука дотронулась до её локтя. — Ты не можешь игнорировать меня вечно. Грейнджер, конечно, могла. Достаточно было вспомнить, как «грязнокровка» слетает с его языка, и вспышка ярости замораживала решимость в её сердце. Она стремилась к тому, чтобы полностью абстрагироваться от него, не удостаивая даже взгляда, что бы он ни сказал, какие бы отвратительные или оскорбительные вещи ни говорил. Гермиона намеревалась вычеркнуть его из своих мыслей до зимних каникул. Она найдет способ получше, чем играть в его игры, чтобы вернуть воспоминания. Но хорёк оказался хитрее. Когда Гермиона получила расписание патрулирования, её имя оказалось в паре с Малфоем. Он был прав — на этот раз она не сможет его игнорировать, ведь он каким-то образом устроил всё так, что целую неделю они будут бок о бок в патруле, совершенно без присмотра, вдали от посторонних глаз. От одной этой мысли у неё вспотели ладони. О своей дилемме она не могла поговорить с друзьями. Рон не смог бы себя контролировать, думая в первую очередь о драке. Джинни могла бы расплакаться. Последние несколько месяцев она только этим и занималась, независимо от ситуации. Невилл будет неловко мяться. Полумна будет говорить что-нибудь о нарглах, которые могут иметь отношение к ситуации, а могут и не иметь. Гермиону угнетало чувство одиночества в кругу друзей, потому что ей приходилось быть осмотрительной и осторожной в разговорах с ними, так как никто не хотел замечать зияющую дыру в их душах, которую оставил после себя Гарри. После его смерти она и Рон старались избегать больных тем, но всё равно случайно натыкались на эту важную часть их жизни, подобно языку, который постоянно находит во рту ранку от недавно удалённого зуба. Золотое трио превратилось в Золотой дуэт, и это лишило их твёрдой почвы под ногами. Нет, Гермиона должна была решить эту проблему самостоятельно. Она подняла глаза и увидела Рона, поглощающего картофельное пюре, и тут ей в голову пришла идея. Если это война, то Гермионе лучше начать разрабатывать планы сражений. На этот раз, когда Джинни заговорила с ней, Гермиона сосредоточилась на каждом её слове.Гермиона
На следующий день Гермиона попросила Рона проводить её на зелья. Уизли не был допущен к занятиям, поэтому, когда они добрались до класса в подземелье, Рон снял с плеча сумку с учебниками и передал ей. — Держи, — сказал он. — Я вернусь после уроков, как ты и просила. —Хорошо, — сказала Гермиона, не смотря на него. Её взгляд целенаправленно скользил по коридорам. Рон повернулся, чтобы уйти, но Гермиона схватила его за руку, впиваясь в неё ногтями. Рон удивленно отпрянул. — Подожди. — Что случилось? — Рон нахмурил брови. В кои-то веки он почувствовал, что что-то не так. Гермиона сверлила взглядом на коридор справа от себя, единственный вход в класс зелий, пока из-за угла не нарисовался блондин, шедший рядом с Пэнси Паркинсон. — Ты в порядке? — спросил Рон, окончательно сбитый с толку. — Ты ведешь себя странно, Гермио… Она мгновенно прильнула к нему затыкая рот поцелуем, настолько сильно, что они столкнулись зубами, продолжив, Гермиона обхватила руками его шею. Рон замер, очевидно удивлённый таким напором, абсолютно не к месту, к слову. Но быстро включился. Его руки сначала коснулись её плеч, а затем сползли на талию, притягивая её ближе. — Мерлин, — прошептал Рон ей в губы. — Не знаю, что на тебя нашло, но мне это нравится. Гермиона отпрянула только тогда, когда услышала за спиной вздох отвращения. И повернувшись, она увидела Малфоя с ухмылкой на лице. Он окинул её взглядом и прищурился. — Никто не хочет смотреть на брачные ритуалы маглорожденной и рыжего неудачника, так что будьте любезны, воздержитесь, если не хотите лицезреть мой обед. Пэнси захихикала, прикрывая свой мопсиный нос. — Отвали, Малфой. — Руки Рона всё ещё сжимали талию Гермионы. — Поверь, я пытаюсь, — сказал он. — Но ты стоишь у меня на пути. Они стояли прямо перед кабинетом зельеварения. Гермиона повернула голову и склонилась к Рону, положив ему руки на грудь. — Не обращай на него внимания, Рон. Он прав… — Сказав это, Гермиона посмотрела прямо на Малфоя. Холод его серых глаз, резанул её, подобно камню под ногами. Он понял, что это было сделано специально. — Я бы предпочла найти более уединённое место. Гермиона наблюдала за тем, как на бледной шее Драко расцвели красные пятна вместо ответа. Такую реакцию она видела, когда Гарри подначивал его, но до этого момента, ей не доводилось стать тому причиной. Где-то в глубине души её мучило стыдное любопытство, не покрывается ли в этот момент всё его тело пятнами, и можно ли это вызвать лишь лёгким прикосновением. Как только она об этом подумала, Гермиона тут же затолкала эту мысль обратно в маленькую коробочку, из которой она появилась. Гермиона потянула Рона за края мантии, и он без лишних слов последовал за ней с ошарашенным выражением лица. Она вела его в глубину коридора, пока они не скрылись из виду, подальше от сверлящего взгляда Драко. В уединении им стало легче сблизиться. Однако, когда Рон наклонился, чтобы снова поцеловать её, Гермиона к своему удивлению, отклонилась назад и отвернулась. Губы Рона попали в её щёку, но он не заметил её внезапной перемены. Его губы спустились до её шеи. Гермиона положила руку ему на плечо и слегка толкнула, чтобы остановить. Рон отклонился, удивленно подняв брови. — Всё в порядке? — Он нежно коснулся её щеки своей широкой ладонью. — Джинни права. С тобой что-то не так. — Просто… это из-за эссе, как ты и сказал. Я нервничаю из-за него. — Ты не доделала домашнее задание? — Он потрогал её лоб. — Ты заболела? — Нет… Нуууу, я написала пять страниц… — Мы должны были написать только три. — Да, ты прав. Просто я действительно думаю, что мне следовало добавить ещё парочку. Рон закатил глаза и убрал руку. — Всё та же Гермиона. — Он наклонился и чмокнул её в губы. — Давай-ка возвращайся в класс. Я знаю, как ты переживаешь по поводу опозданий. — Он поправил свою сумку на плече и вышел, слегка улыбнувшись. Гермиона прислонилась спиной к камню и прикоснулась к губам. Своим намеренным поцелуем она хотела наказать Малфоя, демонстрируя таким образом, что принадлежит кому-то другому, усугубляя его интерес таким внезапным порывом. Это не было манипуляцией. Вовсе нет. Рон был для неё всем. Парень, который бередил её душу годами. Гермиона часто представляла как его пальцы перебирают её волосы, пока она завороженно смотрит в его глаза при лунном свете. Сколько раз засиживаясь допоздна, Гермиона мечтала, как их губы сольются в поцелуе. Когда это наконец произошло, они слишком погрязли в войне и попытках выжить, и у неё не было времени анализировать, соответствовало ли это её фантазиям или нет. Они тянулись друг к другу, чтобы утешиться, чтобы хоть как-то противостоять тьме. А потом погиб Гарри, и их мир разбился вдребезги. Она хотела показать Драко, что Рон уже давно победил. Но план сорвался. Ведь только сегодня она заметила отсутствие чувств к Рону. Ей не с чем было сравнивать. Поцелуи Виктора были скромными и нежными. Поцелуи с другим были однообразными, и не приносили никакого удовольствия. Поцелуи Рона всегда были настолько близки к комфорту, насколько она могла себе представить, словно потягивание горячего какао у пылающего костра. Она провела пальцами по нижней губе, вспоминая, как Драко был подобен молнии, каждая клеточка её тела горела и оживала. Гермиона задыхалась. Тонула. Это был адреналин, ради которого люди прыгают с парашютом. Паника охватила Гермиону. Она не могла сейчас встретиться с Драко. Он увидел бы правду, написанную на ее лице: шок, как будто ничто в мире не стоит на своем месте. А потом он воспользуется этим, и она боялась, что позволит это сделать. Ей нужно было сбежать. Впервые в жизни Гермиона прогуливала уроки.Драко
Солнце опускалось на небо, заливая замок оранжевым светом. Драко терпеливо ждал рядом со старым ржавым рыцарем. Время от времени тот поворачивал свою скрипучую голову, чтобы посмотреть на него. — Прекрати, — шипел Драко на заколдованный предмет. — Мне нужна тишина. Драко не пришлось долго ждать. Он услышал стук уродливых туфель Гермионы Грейнджер по коридору, которая направлялась в библиотеку. Драко захотелось закатить глаза. Её распорядок дня был более предсказуем, чем движение звезд. Мир мог перевернуться с ног на голову, но Гермиона Грейнджер всё равно совершала свой ежедневный марш по этому коридору через тридцать минут после ужина. Когда её развевающаяся мантия проплыла совсем рядом, Драко вскинул руку и схватил её за плечо, припечатав к каменной стене. Он зажал её и прикрыл рот рукой, чтобы подавить крик, готовый сорваться с её губ. Гермиона удивила его тем, что не только успела достать свою палочку, но и приставила её к его горлу, прежде чем он успел выхватить ее единственное оружие. Она всё же чему-то научилась. Мало того, она выпустила зубы и укусила его за пальцы. — Черт… ну и дикая же ты сука, — сказал он и убрал руку, встряхнув ею, чтобы избавиться от боли. Но Малфой не отступил, даже когда она уставилась на него, словно желала содрать с него кожу. Ему было что сказать ей, и она его выслушает. — Назови мне хоть одну причину, по которой я не должна отдать тебя кентаврам, чтобы они с тобой расправились, как я поступила с Амбридж. Драко почувствовал внезапную нерешительность. Легко было забыть, что прижавшаяся к нему крошечная дрожащая ведьма была достаточно грозной, чтобы обмануть эту мерзкую, любящую котят старую жабу. — Ты права. Ему не хотелось говорить это, но это застало её врасплох. Гермиона отпрянула назад, расширив широко глаза. — Что ты имеешь в виду? — Это значит, что я больше не буду называть тебя этим словом. Грязнокровка. Это слово появилось в лексиконе Драко гораздо раньше, чем он мог себя вспомнить. Отец говорил его над колыбелью. Для Малфоев оно ничего не значило, просто ещё один факт жизни, как если кто-то скажет, что солнце яркое, а огонь горячий. Были чистокровные и грязнокровки, и одни были лучше других. Драко даже не знал, что это слово было невежливым, пока не попал в Хогвартс. Он надеялся, что она понимает, на какие жертвы он идёт исключив это слово из своего словарного запаса. — Я тебе не верю. — Я назвал тебя маглорожденной, когда ты целовала это недоразумение, замаскированное под волшебника. Если ты хочешь, чтобы я перестал называть тебя этим словом, я перестану. Глаза Гермионы бегали по его лицу, ища подсказки к собственной загадке. Она ничего не нашла, он в этом убедился. Если он в чём-то и превосходил её, так это в окклюменции. — Я должна быть благодарна? — шипела Гермиона. — Это такое достижение — не называть меня словом, приравнивающим мою кровь к грязи? Это низкая планка даже для случайного знакомого.— Её лицо снова исказилось в оскале. — Неужели сейчас я должна упасть в твои объятия, как будто годы твоих насмешек и издевательств не свежи в моей памяти? Прости, хорёк, но тебе придется постараться. Драко откинул голову назад. С таким же успехом она могла бы дать ему пощечину, ведь ощущения были бы одинаковыми. Его это шокировало больше, чем что-либо другое. Это напомнило Драко о том, как на первом курсе он протянул руку Поттеру, а тот лишь задрал нос. Неужели эта сука не поняла, что он предложил? Он крепче стиснул её плечи, и она предупреждающе вонзила палочку ему в горло. Драко прекрасно понимал, какую опасность она представляет. Война либо ломала людей, либо делала их сильнее. Девушка перед ним была сделана из железа, и единственная причина, по которой он все ещё был невредимым, заключалась в том, что она не хотела, чтобы её исключили. Даже легкими заклинаниями она могла его выпотрошить. Он даже готов был поспорить, что она знает и тёмные проклятия. Такой ум, как у неё, мог хранить в себе уйму информации. Несмотря на то, что Грейнджер была на «хорошей» стороне, она наверняка знала заклинания, способные вырвать кишки наружу. Если бы так вышло, что Грейнджер не знала их, он мог бы научить её. Он подумал, не в этом ли ключ к разгадке, то, что могло бы завлечь её, — знание тёмных заклинаний. — Я не жду, что ты упадешь в мои объятия. — Драко отпустил её плечи, как только остыл его пыл и вернулась способность соображать. — Я просто прошу тебя дать мне шанс. — Я бы предпочла этого не делать. Драко втянул воздух через нос. Эта девчонка бесила его неимоверно. Всё шло не по плану, и пора было менять направление. Рыцарь снова повернул ржавую голову, заинтересовавшись их разговором. Гермиона вздрогнула, взглянув на потускневший металл. — Не обращай на него внимания, — сказал Драко. — Он немного вуайерист. — Он остановился, словно раздумывая, хотя уже давно знал, что предложит. — Как насчет сделки? — Опять твои дурацкие сделки. — Гермиона закатила глаза. Драко отошёл, давая ей немного пространства, зная, что она останется на месте, раз уж он вызвал её любопытство. — Эта намного проще. Её глаза сузились, а затем засияли, как будто она уже решила задачу, возникшую в её голове. — Хорошо. Я выполню свою часть сделки. Иногда от её умных мыслей ему хотелось её придушить. В огромном мозгу Грейнджер что-то зарождалось, и он должен был быть уверен, что опережает её на три шага. Он молчал так долго, что от раздражения она начала постукивать ногой. — Говори, — сказала Гермиона. — У меня нет на тебя времени. Проект по гербологии требует моего внимания. Так что либо ставь условия, либо отпусти меня. Драко вглядывался в её лицо, стараясь не обращать внимания на маленькие веснушки на носу и пухлые губы. Он старался не замечать искр в янтарных глазах, светящихся, как огонь в лучах заходящего солнца. Стоит расслабиться, и этого будет достаточно, чтобы Драко забыл о своей цели настолько, чтобы поддаться искушению дать ей всё, что она захочет. — Подарок, — сказал он. — Я собираюсь послать тебе подарок. И если ты примешь его, то будешь обязана поцеловать меня. Гермиона фыркнула. — Ты прав… все просто. Потому что что бы ты мне ни подарил, я сразу же отправлю это в мусорную корзину. — Гермиона скрестила руки на груди и постучала носком туфли. — И если твой подарок сгниёт среди хогвартского мусора, то ты должен будешь оставить меня в покое. — Но… — Нет. — Гермиона покачала головой. — Я выполню свою часть сделки, это то, что я выбрала. Так что принимай это или нет. Драко это не нравилось. Ни капли. Это может привести к обратному результату. Но он уступил, позволяя ей самой диктовать условия сделки. К тому же, у него был подарок, ради которого Гермиона скорее отрезала бы себе большой палец правой руки, чем позволила ему оказаться в мусорной корзине. — Хорошо. — Он протянул руку. Грейнджер посмотрела на неё так, словно в ней был яд василиска, и покачала головой, отказываясь пожимать. Вместо этого Грейнджер подняла мизинец. Драко наклонил голову в замешательстве. — Я бы не хотела снова быть обманутой, заключая магическую клятву, — пояснила Гермиона. — Если хочешь, сделка будет заключена по-магловски. Драко заколебался, прежде чем согласиться. Он поднял мизинец, и Гермиона обхватила его палец и потянула вверх-вниз. — Какой странный способ заключать сделки. — Он с легким трепетом смотрел на их соединенные мизинцы. Это была первая магловская традиция, в которой он участвовал. — Все маглы так делают? — Только когда они настроены серьезно. Есть только одно рукопожатие, более обязывающее, и оно включает в себя плевок в ладони. — Как это отвратительно. — Драко ухмыльнулся. — Хотя… думаю, мы уже прошли этап обмена слюной. Гермиона слегка застонала и отпихнула его с дороги, отчего их пальцы разжались. Он не сопротивлялся, сделав несколько шагов назад. Получив желаемое, она была свободна. — Нахал. Она быстрым шагом направилась по коридору. Возможно ему показалось, но её бедра слегка покачивались, как будто она знала, что он смотрит ей вслед. Драко пожал плечами и крикнул ей вслед. — Красивый нахал. — Полагаю, это делает тебя самим Сатаной. Он понятия не имел, что она сказала — комплимент это или оскорбление, но давление её пальца на его всё ещё ощущалось, и он потер то место на коже, где соединялась их плоть.Гермиона
Гермиона завтракала в Большом зале, когда пришла почта. Как раз когда она доедала свой тост с джемом, к ней подлетел огромный филин и с размаху плюхнулся на свободное место рядом с ней. Обычно это место занимал Рон, но он никогда не вставал рано, чтобы позавтракать в субботу, так что места для приземления великолепного евразийского филина было как раз достаточно. У него был коричневый пакет, тяжёлый и прямоугольный. Филин распушил свои серо-белые перья, и Гермиона, вспомнив о манерах, протянула ему ломтик бекона. Он вырвал его из пальцев, едва не клюнув. — Похоже, даже его филин — нахал, — прошептала она. В ответ филин слегка ухнул, как бы обидевшись, взъерошил перья и улетел обратно в совятню. — Этот филин кажется мне знакомым. — Джинни приложила палец к подбородку и посмотрела усталыми глазами с недоумением. Черная окантовка под ними не давала ей покоя, и Гермиона поняла, что подруге предстоит ещё одна бессонная ночь, когда она будет плакать. — Кто это прислал тебе посылку? Гермиона замерла, растерявшись. Она забыла придумать легенду. Правда была бы слишком странной. Она ненавидела врать Джинни, но никак не могла прояснить ситуацию без… Джинни вздрогнула и выпрямилась. Она взглянула на Гермиону, и в тот же миг Грейнджер поняла, что во вранье нет необходимости, потому что Джинни уже всё поняла. — Почему король хорьков присылает тебе посылки во время завтрака? — Я могу объяснить… — Тебе, чёрт возьми, придётся. Гермиона опустила глаза, не в силах встретиться взглядом со своей лучшей подругой, и подцепила вилкой остатки яичницы. — Мы заключили пари. Это его условие. Джинни хлопнула ложкой по деревянному столу. Несколько второкурсников за столом замолчали. Прошло несколько мгновений, прежде чем продолжился разговор. — Ты что, совсем разум потеряла? — решительно прошипела Джинни. — Первое правило Хогвартса — никогда не заключать пари со Слизеринцами. — Ну, сейчас уже слишком поздно это говорить. Мы уже заключили два. Джинни тяжело дышала через нос, как бык. На её щеках появились красные пятна. Когда Джинни выглядела так, человек должен был быть осторожен. — Ты должна начать объяснять, пока я не высекла тебя за безответственность. Что вообще могло побудить тебя заключить пари с Драко Малфоем? — Она подняла руку. — Подожди… прежде чем мы начнём, пожалуйста, скажи мне, что ты не трахаешься с ним. — Я не сплю с ним, — тихо сказала Гермиона, и Джинни немного успокоилась. — По крайней мере, пока нет.