Загоримся на рождество!

Марьяна в углу кухни сидит, что дымом одета, а рядом Игнатенко что-то бурно рассказывает, руками жестикулируя. Кажется про Вилму и про продвижение их отношений. «У нас до постели дошло» говорит Ира, глупо улыбаясь, а Романова и не слушает почти. Ловит отрывки фраз, но за подругу радуется, даже зависть «белая» появляется. Не нравилась ей Генрих поначалу, а причина в ревности была. Марьяна ревнивая до жути и не важно: человек любимый или подруга. Главное, что ее. А сейчас понимает, что эгоистично это было с ее стороны. Нравится ей на такую Иру смотреть. — Нахреначиться бы, — прерывает девушку Марьяна и берет бутылку чью-то открытую, с горла пить начинает. Откуда желание такое появилась, Романова сама пока не понимает, просто коктейль без остановки глотает и на Иру не смотрит, а та осуждает в душе, но останавливать не собирается. Спросит только: — А Виктория Германовна? — А что с ней? — не понимающе отвечает Марьяна, а потом признается. — Странности с ней какие-то творятся. — В каком смысле? — не понимает Ирина и за Романовой повторяет, бутылку открывая. — Раньше я шагу лишнего сделать не могла, а сейчас воли хоть отбавляй, — начинает Марьяна. — Смотрит странно на меня, как будто пожирая, а я ничего и сделать то не успеваю, чтобы меня так прожигать, — думает, что ещё не обычного случилось, а Игнатенко ждёт терпеливо, не перебивая. — А! Все время касается меня. И тут Ира смехом заливается, а Марьяна и вовсе не понимает в чем дело. Что смешного она сказала, что Ирина сейчас со стула чуть не упала, благо, успела за стол ухватиться, но смеяться не останавливается. — Ира, — зовёт ее Романова, стараясь приступ смеха прекратить у подруги. — Ир! — А, ой, извини, — девушка вытирает уголки глаз от слез своих. — Ты можешь мне не верить, но кажется она намеренно это делает, — намекает подруга, думая, что та поймет ее. — Что? — на лице Марьяны написано: «Блять, скажи уже нормально!», но она к грубости не прибегает, ждёт терпеливо. — Ты реально не понимаешь? — через смех выдавливает свой голос, а Марьяна отрицательно головой мотает. — Романова, блять, она походу запала на тебя! Грудной смех прекращается, Ирина становится абсолютно серьезной. Смотрит пристально в глаза подруги и пытается эмоции считать, а у той лишь полное недопонимание и тогда Игнатенко думает, что может не услышала ее подруга? — Быть не может, — теперь истерическим смехом заливается рыжеволосая, за грудки хватаясь. Пытается понять, вспоминает моменты с Райдос, но в голову кроме колких фраз и приятных прикосновений ничего не лезет. — Я могу и ошибаться, — но в глубине души, так, где Марьяна ещё сама не рылась, она не хочется, чтобы Ира ошибалась. Слишком уж за эти годы Виктория полюбилась девушке в роли объекта для бессмысленных ссор и споров. А ей же нравилось это. Нравилось, как женщина кричала на нее так, что даже отец влезть не мог. Что она так только на нее кричала. — Это безумие, — повторяет в сотый раз и отхлебывает от своей бутылки. Хочется забыться и пока об этом не думать. Осмыслить она все завтра успеет,если в постель мачеху не утянет сегодня, а сейчас хочется повеселиться. — Слушай, а что у вас там с Ангелиной приключилось, ты так и не рассказала, — в разгар веселья спрашивает Игнатенко у подруги, пока та терлась в толпе с каким-то пацаном. Хотя не любила это. — А, отвергли меня, — смеётся Марьяна, на ухо девушке шепча. — Слушай, тебе уже достаточно, — говорит Ирина, забирая очередную бутылку и протискивается сквозь незнакомых людей. — Эй! — кричит Марьяна, следуя за подругой, шатаясь и задевая все углы этой дешёвой квартиры. — Черт! — бьётся плечом о плечо какого-то человека и почти падает, но его крепкие руки хватают ее за талию и притягивают к себе. — Аккуратно, — шепчет парень, осторожно отстранив от себя пьяную тушку. — Извините, — осеклась Марьяна, глазами подругу выискивая. — Вы не видели брюнетку, примерно вот такого роста, — она показывает на свое плечо, а парень смеётся гортанно и выводит ее на кухню, открывая единственную форточку. — О, Костя и ты тут! — приветствует его Ирина, со стола бутылку убирая, за которой уже потянулась Марьяна. — Отдай! — требует девушка, а парню становится смешно от ее поведения. — Боже, как ее до дома тащить! — выдыхает Ирина и вариант с мачехой уже не рассматривает, слишком уж рискованно. — Я могу помочь, на машине сегодня. Довезу в целости и сохранности! Она ему улыбается и проважает до авто.

***

Марьяна водит по стеклу автомобиля, выводя странные узоры, понятные только для нее самой. Константин краем глаза за этим наблюдает и улыбается, так искренне и нежно, что сердце перехватило бы у любой девушки, но не у Марьяны. Она слишком пьяна и горда, чтобы западать на местных красавчиков. Была бы она в состоянии что-то сказать, то непременно подметила его бороду в столь молодом возрасте и брючный костюм для обычной питерской квартиры. Слишком уж он был официален для сборища мелких проказников. — Почему вы так вычурно одеты? — она надувает свои губы, начиная приставать к панели машины. — О, классная тачка, дорогая наверное, — не успел ответить Константин на один вопрос, он ловит другую фразу. — Ты забавная, — смеется парень, заворачивая за угол улицы. — А я не только забавная, так ещё и умная, и красивая, и...- так она загибала пальцы до самого дома. Конечно, в трезвом состоянии она бы никогда не возносила себя, но сейчас никто не запрещает, да и стыдится нечего. Отговорка найдется на все. Константин открывает дверь ее сидения и подаёт руку. Как бы она не пыталась элегантно подняться, получается, мягко говоря — плохо. Два раза споткнувшись и улетев в кусты, она повисла на Косте. Он терпеливо, как настоящий мужчина довел ее до дома и позвонил в дверь квартиры. Шагов долго было не слышно, но потом раздался приглушённый голос: — Марьяна, черт возьми, у тебя же есть ключи! — женский, грубый и в нем слышались нотки раздражения, сонливости и злости. — Здравствуйте, — Константин отпускает Марьяну и та валится на Вику, та хватает ее за талию и ждёт ответа от молодого человека. — Я друг Марьяны, она перебрала и я помог, до свидания, — он улыбается и оставляет девушек одних. Виктория отпустить Романову не спешит. Аккуратно закрывает дверь, сажает ее на тумбочку сзади и начинает расстёгивать куртку. — Опять напилась, — раздосадовано говорит Вика, снимая шапку, а потом принимается за ботинку. — Куда катится твоя жизнь! — смеётся Вика и встаёт с колен. Берет девушку за руку и ведёт в ванну, чтобы умыть. — Сама сможешь? Марьяна что-то невнятно мычит и опускается на близко стоящий унитаз. Тогда Райдос понимает, что нихрена она не сможет. Женщина пытается поднять Марьяну с пятой точки, утратив все свои силы, приговаривая: «Худенькая ведь, так почему так тяжело!». — Марьян, — кажется, что девушка не слышит. — Марьяшь, — Вика проводит большим пальцем по ее щеке, давая волю своим эмоциям, отключая все имеющиеся мозги. — Эй, нужно умыться, ты не можешь лечь спать с тоналкой на лице, — улыбается женщина и подносит мокрое полотенце к коже, начиная бережно стирать косметику. Всю, конечно, не удастся, но часть от тонны можно смыть и тряпкой. — Все, идём. Тогда Марьяна поддаётся с лёгкостью и мысленно Виктория задаётся вопросом, а нельзя было быть такой же лёгкой на подъем десять минут назад? — Спать так хочется, — бубнит Романова, начинает искать застёжку на платье. — Вик, помоги, а, — неосознанно называет ее по имени и Райдос это нравится, нравится, как звучит ее имя без наигранного уважения. Женщина сажает Марьяну на кровать, что с трудом держится в этой позе. Сама садится рядом и дергает за молнию, та быстро поддается и лямки спадают с плеч, открытая вид на нежную кожу. Вика борется с желание поцеловать каждый миллиметр этой манящей девушки, понимая, что ничего хорошего после не будет, да и самого «после» не будет. Марьяна резко встаёт и платье летит к ее ногам, она преступает через него и расстёгивает лифчик на глазах мачехи, которая покраснела вся от ее наготы. — Вот, скажите, вам мое тело нравится? — внезапно задаёт вопрос молодая девушка, а Вика и не знает как ответить, она в полном замешательстве. — Прости, что? — Понятно все, — тянет она последний слог и садится на кровать в позе лотоса, совсем не скрывая свое голое тело. — Что со мной не так? — О чем ты, Марьян? — искренне не понимает женщина, доставая одеяло и укрывает Романову, закрывая ее от гуляющего по комнате ветерка. — Я думала, что я ей тоже нравлюсь, — в пьяном бреду говорит девушка, разглядывая свои руки. — А ей на самом деле нравилась другая. Она невзрачная, я во всём лучше, чем эта проклятая Лина! — Марьян, — выдыхает Виктория, понимая, в чем собственно дело. — Она выбрала своего человека, а ты должна выбрать своего, — объясняет очевидные вещи Райдос, подсаживаясь ближе и обвивает ее плечи руками. Пытается бороться с ревностью, которая разрастается в груди, как сорняк. А потом она исчезает, когда Вика слышит всхлипы около своей шеи. — Девочка моя, — она гладит ее по голове, целуя макушку. — Ты ещё найдешь своего человека. Марьяна тянет ее на кровать и Вика послушно ложится, а Романова кладет свою голову на грудь женщины и обнимает ее талию, прижимаясь все ближе. Девушка перебрасывает одну ногу через тело Райдос, утыкаясь носом в волосы и опаляет кожу своим дыханием. — Что же ты творишь со мной, Марьян? — вопрос в абсолютную тишину, так как девушка сладко засопела рядом с теплой фигурой.