Загоримся на рождество!

Виктория Райдос впервые увидела ее на работе своего будущего мужа. Замкнутая, тихая, девочка совсем, та, которая соглашается на все, лишь бы отстали. Она приходила каждый день после школы, сидела на стульчике в мыслях петляя. Конечно, не ребенок она совсем в шестнадцать-то лет была, но такая беззащитная, как забитый зверёк. Хотелось в объятьях согреть постоянно, быть рядом. Вика подумала сначала, что это материнский инстинкт у нее проснулся на старости лет. Думала, что пропадет интерес, забудет ее и дальше жить будет, как жила, но нет. Потом к ней внимание отец её стал проявлять, ухаживать: цветы, да конфеты дарить. Тошнило от слащавости этой, но поделать ничего с собой не могла. Очень уж рядом с девчонкой быть хотелось. Вскоре их и познакомили, но представили ее как новую «маму». Тогда Марьяна, Вика узнала ее имя почти сразу, как та в дверях появилась, невзлюбила ее совсем. Виктория пыталась найти подход и объяснить, что она не пришла, чтобы заменить ее мать, но та не слушала, огрызалась и отталкивала женщину. Когда все попытки исчерпались, Райдос затею эту бросила и начала действовать «колкость на колкость», так у них и зародились родственные отношения. Страдала она сильно, корила себя за эту глупую затею и за свадьбу, после которой Марьяну она стала видеть часто, но отношения не поменялись у них. Даже хуже стали. А сейчас все хорошо было. Марьяна в классе одиннадцатом, через несколько месяцев поступать, на медицинский хотела, но как отцу сказала: «ещё не точно». Готовится к экзаменам через день, но результат все же есть. У Вики с Марьяной все гладко почти было, пока она поздно ночью не заявилась домой, хорошо, что трезвая совсем. Тогда Райдос и повело куда-то в сторону. Руки распускать начала, через мерную нежность проявляя. Марьяна вроде и значения совсем не предала тогда. А вскоре и пьяную с гулянки какой-то привезла. Волновалась за нее очень. Марьяна заплаканная вся, разило алкоголем и брыкалась пуще прежнего. А Вика и терпела, до последнего, пока зачем-то раздевать ее не начала. «Бес попутал», так обычно Райдос в ситуациях подобных выражалась, не чувствуя стыда, а лишь волнение. А на своих пальцах кожу молодой рыжеволосой девушки.

***

Райдос совсем уж призадумалась с чашкой кофе в руках, что не услышала, как Марьяна появилась в дверях. Все сонная, измотанная. Глаза свои потирает, как котик после голубого сна. Видит, что плохо ей, поэтому нотаций читать не стала. Сейчас она повзрослее будет, может отношения наладить удастся? — надежда Вику никогда не покидала, вставая со своего места, беря бокал, наливает в него воду и с аптечки таблетку от головы достает. Ближе подходит, не нарушая дистанции и молчит, ждет пока она добровольно руку протянет, чтобы насильно не запихивать. Марьяна смотрит долго на широкий жест, даже про боль головную позабыв, но помощь принимает. — Спасибо, — это наверное первое доброе слово в адрес Виктории. Женщина же улыбается даже этой мелочи. — Можно мне чай? Райдос хотела возмутиться от наглости девушки, но молчит. — Пожалуйста, — добавляет Марьяна. Вика ей чай сладкий наливает, зелёный только, а сама же черный попивает. Знает, что не переносит Марьяна горькости в напитке. Наступило до ужаса раздражающее молчание. Вика нервно пальцами постукивает, а этот ритм у Романовой в голове отбивается. Не то, чтобы он был неприятный, но виски все же заставлял пульсировать. — Я могу допить в комнате, — говорит девушка, многозначительно смотря на пальцы Вики. Женщина поднимает недоуменный взгляд, но руку все же опускает на колено. — Не нужно, — коротко и ясно, в стиле Райдос. Марьяна даже бы усмехнулась, не было бы так ей плохо. — Что вчера произошло? А что вчера произошло, кроме того, что я выпила? — проносится в голове и тут же приходит осознание: алкоголь, Ангелина и Ира, интересное комбо. Взгляд Марьяны наполнен презрением. Разрасталась досада внутри, что отвергли ее всё-таки. Даже шанса не дали, не справедливо то как. Игнатенко бы сейчас позлорадствовала. Интересно, заявилась ли она пьяная к Вилме или домой поехала? — проносится в голове Марьяны и улыбается она странно, но странно лишь для Вики, которая смотрит пристально, пока Романова чашку к губам подносит. Райдос постоянно не понимает ее поведения: в одно мгновение она угрюмая, пасмурная и злая, а в другое — счастливая. Как сейчас. Что за мысли заставляют ее так улыбаться? — Ничего, мы с Ирой просто перебрали, — впервые она ответила без своего привычного гонора. У Вики внутренности в трубочку завернулись и улыбка полезна, которую она так чательно скрывала за своим бокалом. Она смотрит на ее тонкие черты лица, белоснежные руки и до боли красивые рыжие волосы. «красивая, очень красивая " шепчет неугомонное подсознание и тогда Вика поднимается со своего стула, хочет сердце свое утихомирить, что настырно пытается из грудной клетки выбраться. Марьяна смотрит неотрывно на женщину, понимая, что не так тут что-то, да не говорит в слух. И замечает, сама не зная как, что с Викторией частенько не так что-то. Марьяны факт этот не беспокоит, но все же, почему она стала относиться к ней так? Раньше ни вдоху в ее присутствии, ни выдоху, а сейчас и пьяной заявится можно. А Вика к дверному проёму зашагала и там остановилась, на шею Марьяны заглядываясь, да так, что дыхание перехватывало у обеих. Она родинки на ее шеи считать принялась. Представляла, как рукой своей дотрагивается, а потом языком вниз ведёт. Тогда-то Виктория по лбу мысленно и бьёт себя, и с кухни хочет как пуля вылететь. — Виктория Германовна, а что вчера было? — задаёт вопрос, что в воздухе повис, так как нет на него ответа, совсем нет. Поэтому сейчас Вика гримасу недопонимая на лице строит. — Ну, вчера, когда вы раздевать меня начали. Райдос смотрит на девушку, что кажется, ухмыляется, а у самой Вики все холодеет внутри. Делает шаг к Марьяне, чтобы объяснить все, а потом снова отступает. На месте она топчется, слов правильных подобрать не в силах. Знает, что глупость какую-нибудь сморозит сейчас. — Ты была пьяна. Тебе нужна была помощь, я и помогла. А сейчас мне нужно идти. Для Вики чувство такое, что она не дышала всю дорогу в комнату свою, а как дверь закрылась, то громко выдохнула, опускаясь на колени свои. Куда катится ее жизнь?

***

— Ало, чего тебе? — Марьяна лежала на своей кровати, когда на тумбочке зазвонил телефон, а на экране высветилась «Ира». — Скоро рождество! — буквально кричала Ирина в ухо Романовой, которой звуки громкие неприятны были. — И.. — Сегодня дискотека в честь этого на квартире, — начала Игнатенко, понимая, что из этого ничего хорошего может и не выйти, а Марьяна ей попросту откажет. — Пошли, во сколько? — неожиданно для самой себе девушка согласилась, устраиваясь на кровати сидя. — В восемь я заеду за тобой! Люблю! — ещё раз кричит Игнатенко из-за чего телефон приходиться отодвигать от себя. Полвосьмого. Марьяна стояла около зеркала, прикладывая к своему телу наряды. Выбирает из двух: платье выше колен красного цвета, или же джинсы и футболку на лямках. В дверь постучались, Марьяна повернулась с платьем в одной руке, а джинсы остались висеть в другой. — Марьяна, я не хочу тебя расстраивать.- Вика переминалась с ноги на ногу, когда ее речь со звоном прервалась, ведь Романова совсем уж голая стояла перед ней. — Красное лучше, ты куда-то собираешься? — она привела себя в чувства, вспомнив о муже, который не приедет на рождество. — Да, к друзьям, так почему я должна расстроиться? — девушка отбросила от себя штаны и начала надевать платье, которое обтягивала изгибы ее тела и подчеркивало грудь. — Андрей, ну твой папа, он не сможет приехать на рождество, — плечи Марьяны опустились, уголки ее губ тоже, издавая приглушённое дыхание. Вика видела эту картину через зеркало, а в сердце поселился осколок боли Марьяны. — Он сказал, что задержится не надолго, а потом будут вымаливать прощение всяки вкусняшками и совместным просмотром фильм. Я обещаю, что мешать вам не буду, — женщина грустно улыбнулась. — Вы никогда нам не мешали, — небрежно бросает Марьяна. «Мне уж точно» мысленно добавляет девушка, пытаясь застегнуть молнию на платье. Виктория берет инициативу на себя и подходит ближе, аккуратно убирает пальцы Романовой. Легко касается ее волос и перекидывает на другое плечо. Они так близко, что у Марьяна по коже бегут мурашки от теплого дыхания на шеи. Райдос осторожно поднимает застёжку, акцентируя внимание на черном кружевном лифчике, что хочется поддеть зубами. Внизу живота разливается тепло. Вика хочет дотронуться до груди, сжать через край и целовать манящую шею. Завладеть этим телом. Но она отступает назад. Мягко улыбается такой красивой девушке и выходит из комнаты.