Каскадный сбой

      — Так и… чем ты увлекаешься? — развалившись на кресле, спросил демонтажник из простого желания хоть чем-то заглушить душную тишину. Бросив короткий взгляд на сидящую неподалёку собеседницу, он встретился со скептичным прищуром.       — Тебе реально интересно, или ты просто хочешь избежать неловкого молчания?       Эн виновато покосился в сторону. Она была права — во многом ему действительно хотелось просто не оставаться наедине с мыслями.       — Выкуси. — закатила глаза та, без слов поняв всё.       — И всё же?.. — не унимался каратель. Он смущённо улыбнулся в ответ на раздражённый вздох, уставившись на бунтарку.       — Не отвалишь ведь? — со страдальческим вздохом спросила та, приложив ладонь к своему дисплею в известном жесте, когда увидела, как демонтажник с глуповатым видом отрицательно помотал головой. — Ну, допустим, аниме смотрю. И немного увлекаюсь всякими… техническими штуками.       — Аниме? У вас в колонии… — на слове «колония» его собеседница скривилась, заставляя дрона-убийцу подбирать слова получше. — …В комплексе аниме своё делают? И что за «всякие технические штуки»?       — Ну ты как с Луны сва… а. Ну да. — запнулась девушка, вспомнив известную ей предысторию попадания демонтажников на Коппер-9. — Нет, не делают. Это от людей ещё осталось. А под «всякими техническими штуками» я буквально всякие технические штуки и подразумеваю. Не могу назвать чего-то конкретного. Ну вот, например, увлекалась сборкой ускорителя частиц, чтобы убивать… а-ам… вас.       Снисходительный настрой девочки на пару с раздражением как-то вдруг сошли на нет. Тем не менее, её слушатель, похоже, не особо смущался — лишь слушал и кивал, слегка улыбаясь.       — Ого… мне бы такие хобби. — с упоением произнёс каратель в отставке. Но сразу же стушевался. — Ну, то есть, не убийства, а пушки всякие собирать… Ну, это ж круто! Как представлю, как сижу за какими-то мудрёными чертежами и думаю, где достать нужные запчасти на давно обречённой мёртвой планете…       — Из дронов. Из других дронов. — неловко улыбнулась Узи, пожав плечами. Она сама не поняла, где тут образовался повод для улыбки, но ничего с собой поделать не могла. Скорее всего просто сыграл циничный настрой бунтарки, а также внезапно мрачный речевой оборот, использованный собеседником.       — Это звучит… довольно зловеще. — приложил палец к подбородку Эн, отведя взгляд в сторону. — Хотя, мало ли зловещего окружает нас?..       — Например, те кучи трупов за стенами капсулы? — продолжила ехидничать девочка. — И всякие летающие дроны-маньяки в неизвестном количестве, конечно.       Демонтажнику вновь стало грустно. И ведь правда, если просто поставить себя на место рабочих, какой мир будет окружать его? Самый что ни есть жестокий и, что главное, несправедливый.       — Прости… Я знаю, что это ничего не даст, но всё равно прости… — понуро ответил он, стыдливо избегая взглядом фиолетовую фигурку.       — Да ладно уж. У всех есть скелеты в шкафу. А ты вообще выглядишь слишком инертным и как будто безыдейным. — поубавив насмешки закатила глаза Узи. — Но правильно ли я понимаю, что убивать нас вас сюда отправили люди? То есть типа… кто-то же вас создал?       — Ну… да, компания JCJenson. Мы — их продукт и верные… или не очень верные исполнители. — помявшись ответил каратель. Он всё ещё не спешил рассказывать об услышанном от Джей перед её казнью. Боялся, что это может иметь плохие последствия, а плохих последствий Эну сейчас с головой хватало.       — И нафига какой-то компании делать кучку робо-маньяков, уничтожающих невинных дронов?.. — задумчиво поинтересовалась обладательница фиолетового интерфейса. — Оставили бы нас в покое, а так только лишние ресурсы пускать на сомнительные действия…       — Чего не знаю, Узи, того не знаю. Я сам не помню себя до попадания на Коппер-9. То есть… вообще. Ничегошеньки. — слегка прикусывая губу пожал плечами дрон-убийца.       Узи от такого откровения кинула озадаченный и даже несколько сочувствующий взгляд на собеседника. Её центральный процессор быстро пришёл к выводу, что вот этот робо-геноцид на Коппере — буквально всё, что у него было всю жизнь. А то, что восторга палач от своей деятельности не питает, будучи в спокойном состоянии, добавляло красок в его такой же вполне безрадостный мир, подобный в своей мрачности миру самой Дверьченко.       — То есть ты… вообще ничего кроме смертоубийств не устраивал? — вдруг сорвался с её языка тихий вопрос. Теперь уже сама фиолетоволосая отводила взгляд, чтобы не предстать вдруг излишне эмпатичной.       — Ну как… не только. У меня же… у меня весь мир есть. — не без труда улыбнулся Эн, бросив мечтательный взгляд куда-то вверх. — Пусть он и ограничен лишь нашим сектором, и выглядит довольно… неживым. Всё равно я могу смотреть. Ходить и смотреть, и много-много думать. И летать над городами. Кстати, это неплохо расслабляет. Могу продемонстрировать. Хочешь?       Девочка сверилась со встроенными в её цифровой разум часами. Она не стала лгать себе — полетать ещё ей очень даже хотелось. Само это ощущение было совершенно непривычным для простой рабочей и даже довольно захватывающим. Однако, близящееся утро внесло свои неприятные изменения в такой план.       — В другой раз… скоро уже утро. Не хотелось бы, чтоб ты посреди полёта в прах рассыпался, или как там у вас это работает. — не сразу, но смогла вернуть в свой голос толику надменной усмешки бунтарка. Каратель лишь улыбнулся ей. На этот раз вполне искренне и попросту тепло, даже вызвав невольную улыбку у самой собеседницы.       — Я не уверен, конечно, что именно так оно происходит. Не доводилось пока умирать от солнечных лучей. — кротко посмеялся он, бросив задумчивый взгляд на выход из посадочного модуля. — Знаю только, что это крайне болезненные ощущения. Примерно как… не знаю, гореть изнутри. Наверное.       Сенсоры Эна вдруг зафиксировали выбивающийся из фона звук. Хруст снега под быстрыми шагами — почти бегом. Демонтажник не раздумывая превратил правую руку в лазерную пушку и, сгруппировавшись, спрыгнул с кресла, принимая затем боевую стойку. Узи от такого резкого оживления тоже напряглась и уже было потянулась за своим ускорителем частиц, как снаружи раздался голос.       — Ребят, это я — Тэд! У меня к вам срочное дело!       В недоумении переглянувшись, дуэт опустил оружие, а затем медленно перевёл два обеспокоенных взгляда на вбежавшего рабочего дрона.

***

      — О, уже вернулся, Тэд? — поинтересовался стоявший на входе рабочий через щель в приоткрытой парадной двери комплекса. — И эта… как там тебя?..       — Узи.       — То-о-очно…       Узи лишь закатила глаза, ни капельки не удивившись тому, что изгоя в её лице никто и по имени-то не помнит. Стоявший рядом Эн стыдливо отвёл взгляд в сторону, когда внимание обратили и на него.       — И ты… геноцидобот… — недовольно прищурился сторож.       — Простите, я больше этим не занимаюсь… — самым что ни есть умилительным образом с просьбой вытаращился на стража бывший каратель.       Поочерёдно осмотрев всех прибывших вновь, рабочий с тяжким вздохом впустил их. Эн едва не взвизгнул от радости. Он был очень рад тому, что даже после такого хаоса, какой он привнёс в это место, его могли впустить. Может быть, его даже однажды смогут простить?..       Троица вошла в комплекс и молча направилась следом за Тэдом. Узи что-то обдумывала, анализируя полученную по пути к Убежищу информацию, а дрон-убийца, растеряв радость, старался не смотреть на следы своей же бурной деятельности, унёсшей Разбитый Бог весть сколько жизней невинных. Подобная атмосфера царила большую часть их пути длиной в пару минут.       — Так ты… уверен, что это именно демонтажник? — скептично спросила в который раз Узи, отчётливо помнящая, как разнесла на атомы грудной отдел той офисной маньячки, не оставляя ей и шанса на самостоятельное восстановление. Подросток снова кивнул, полностью уверенный в доводах.       — Говорю же, камеры сдохли именно там, где была она. А у нас самих маньяков отродясь не водилось. Да и в целом никто бы не стал тут убивать своих. Ну и, конечно же, другие камеры — никто больше не проникал в комплекс, иначе бы Долл это сразу заметила. — взволнованно отчеканил подросток, подходя ко входу в слабоосвещённые помещения. Он указал рукой на тёмный вход, поёжившись. — Оно должно быть где-то там. Туда я не сунусь, потому что мне слишком стрёмно, говоря по правде.       Кивнув, Узи взвела свою пушку и хотела уже было войти, но первым в темноту прошмыгнул именно демонтажник — с пушкой и когтями наперевес.       Дверьченко уже хотела возмутиться, но сразу же трезво оценила: что бы там ни было, свой мощный залп ей лучше будет совершить из-за спины крайне живучего живого щита. Она прошла следом, пытаясь откалибровать свою оптику таким образом, чтобы нормально видеть обстановку вокруг. Но ограниченных возможностей рабочего отчаянно не хватало увидеть хоть что-то большее, чем пара потрёпанных станков, стоявших то тут то там в этом явно немаленьком зале.       Сам Эн также активно всматривался во тьму, пытаясь засечь хоть малейший намёк на движение. Это было довольно проблематично — продвинутая оптика карателя то и дело выдавала небольшие сбои: изображение время от времени сыпалось артефактами, не давая нормально фиксировать детали даже в ночном режиме.       По мере продвижения вглубь пугающего своей неизвестностью сектора, оба сбавляли шаг и теперь уже едва ли не крались. Посторонних звуков никто из дуэта также не фиксировал, если не считать их собственные робкие шаги. Гнетущая обстановка воцарилась в этом мирке полумрака.       Гибкий ум авантюристки наконец смог зацепиться за одну догадку. Освещение было крайне тусклым, не дающим увидеть стены и трезво оценить объёмы помещений; зато то немногое, что всё же было освещено, очень напоминало узкую дорожку, кем-то проложенную для них. Этой мыслью бунтарка решила поделиться со своим напарником.       — Смотри на освещение. Нам как будто спецом указывают, куда идти. — почти шёпотом отметила она, смотря то вверх, то на идущего перед ней дрона.       — Да… И что предлагаешь? — так же тихо спросил он, пуще прежнего замедлившись.       — Не знаю, блин, я не попадала в подобные ситуации раньше. — раздражённо буркнула та. — Просто думаю, что оно знает о нашем приближении и… ждёт нас?       — Спасибо, Узи, но я и так напуган. — нервно усмехнулся каратель, направляя свою лазерную пушку куда-то вверх и в сторону. Но не успела бунтарка последовать его примеру, как тот опустил пушку и вновь продолжил шествие. Хвост с нанитной кислотой то и дело маячил перед взором фиолетоволосой, нервно виляя. Это побудило девочку отступить на шаг назад — на всякий случай.       — Вы свои хвосты вообще типа контролировать не умеете?       — Ну… умеем, но слабо. В основном мы на это не обращаем особого внимания… А что?       — Да нет… ничего. — осеклась дочь начальника ООР. Ей на ум напрашивался простой вывод. Хвост — неплохой индикатор настроения этих маньяков. И ведь, получается, именно такой хвост принёс ей страшнейшую потерю в жизни… Впрочем, сейчас явно было не время копаться в прошлом.       Внезапно Эн резко остановился, чуть дёрнувшись. Словно он смог что-то внезапно засечь перед собой и уже хотел было рефлекторно атаковать, но, видимо, испугался. Или перестал это нечто фиксировать. Оба варианта были довольно страшными. А внезапная мысль заставила девушку развернуться на месте и посмотреть назад. Ведь именно сейчас там могла оказаться угроза по всем заветам ужастиков, из которых юная Дверьченко пересмотрела практически все доступные. А некоторые даже не по разу.       Но сзади никого не оказалось. А лампы над головой вдруг начали мигать, снова проводя аналогии с фильмами ужасов, правда теперь уже вполне мистического толка. Медленно подняв взгляд вверх, Узи только и успела увидеть часть огромного вытянутого силуэта, загородившего часть ламп, и как раз тем самым вызывающего эффект «мигания».       Это было последним, что она увидела, прежде чем её резко толкнули в спину, откидывая на пару метров. А в то место, где она сама находилась ещё долю секунды назад, последовал оглушительно громкий удар. Раздавшиеся сразу после этого выстрелы из лазерной пушки Эна, который уже, по-видимому, раскрыл крылья и подлетел вверх, точно добили все сомнения в начавшемся бое.       Теперь уже все ближайшие лампы стали бешено моргать, чрезвычайно сильно затрудняя авантюристке прицеливание из её ускорителя частиц. А палить без уверенности было слишком опрометчиво. Даже обладательница буйного нрава отлично понимала, что таким действием может и напарника, и себя обречь на смерть от чёрт знает чего. Поэтому ей только и оставалось пока наблюдать за развязавшейся схваткой между демонтажником и тем, что некогда было другим демонтажником.       Эн старался выложиться на максимум. Кружа вокруг чего-то огромного и, что самое страшное, движущегося, он старался хотя бы понять, с чем имеет дело. Оптика всё ещё сбоила, но это не помешало выяснить — нечто перед ним имеет мало общего с демонтажником. Примерно то же говорили и лидар-локаторы, пробующие построить примерное изображение врага. Уже более успешно.       Это оказалось что-то длинное, имеющее множество жутких конечностей; состоящее из каких-то секций. И оно пробовало своими конечностями достать Эна. Достать, пронзить и разорвать. В суматохе карателю было очень трудно уворачиваться от взмахов, и ещё труднее наносить ответные удары когтями. Выстрелы из пушки же пусть и доходили до цели, но явно не давали особого результата. Зато сам демонтажник время от времени таки получал повреждения, когда отростки попадали по нему, разрывая обшивку и некоторые внутренние элементы. Впрочем, наноботы справлялись со своей задачей на славу, чего нельзя было сказать об оружии дрона-убийцы. Эн то и дело раз за разом оказывался на грани провала, похоже, не нанося никакого урона.       Тихий короткий звук, распознаваемый как рассекаемый воздух — резкий уход вбок и вниз — от страшной конечности, что пытается пронзить. Пара выстрелов из лазера и стремительный блок удара сбоку — от конечности поменьше. Снова звук замаха — отлёт назад и ещё пара залпов. И всё без особого толка. Секунда, другая — снова когти с трудом останавливают конечность, пытающуюся одним ударом переломать карателя пополам. И бесконечные отблески света, сбивающие с толку в и без того суматошной обстановке.       Узи бесило её положение беспомощной наблюдательницы, однако само это наблюдение начинало давать хоть какие-то плоды. Авантюристка начала замечать очертания чудища, что сразу побудило её начать целиться из ускорителя. Эн же явно продолжал кружить неподалёку, пытаясь нанести урон угрозе и сверкая то своими лампами да косым крестом, то лазерными залпами из пушки. Подгадав момент, когда появилась уверенность в попадании, бунтарка нажала было на спусковой крючок, полагая, что одним мощнейшим попаданием сможет переломить ход боя. Однако в последний момент её с силой швырнуло в сторону что-то большое и тяжёлое. Под приглушённый выкрик её имени со стороны девочка отключилась, впав в перезагрузку.       Последним, что она успела увидеть перед этим, была вспышка от взрыва ракеты, открывшая ей вид на колоссальных размеров существо из металла и, похоже, плоти, своим видом напоминавшее огромную сколопендру из людских энциклопедий.       Всё пошло совсем наперекосяк. Если до этого ему ещё хоть как-то удавалось держать внимание на фактически всех направлениях обороны, и даже при этом держать в поле зрения Узи, то теперь он упустил момент, а сама девочка могла быть только что убита всего одним ударом. И это снова была лишь его вина. Разумеется, ему ничего не оставалось, кроме как пустить в тварь ракету и стремительно кинуться к напарнице, чтобы попытаться помочь.       Однако у твари были иные планы. Едва только каратель приблизился к павшей девушке, сзади в него вонзилась одна из конечностей, затем, после непродолжительной борьбы самого Эна, швырнувшая его в другую сторону.       Это не остановило напуганного дрона. Он сразу же встал, сворачивая окна сообщений о критических ошибках, и превратил обе руки в лазерные пушки. Только это наносило хоть какое-то подобие урона, поэтому парень начал от души поливать длинное тело, бывшее сейчас преградой на пути к бунтарке.       В ответ на такие посягательства само тело начало неистово извиваться, а помещение наполнил скрежет металла. Это говорило об одном — подобное давление имеет успех. А секция тела перед Эном буквально тает на глазах, выжигаемая пучками фотонов. Имея все шансы развить успех, демонтажник самым пугающим образом вдруг увидел перед собой лицевой дисплей, похоже, некогда принадлежавший самой Джей. И дисплей этот проецировал странный символ, почти моментально парализовавший Эна от ужаса. Три стрелки, исходящие из углов шестигранника жёлтым светом посреди полутьмы оказали какой-то ужасающий гипнотический эффект, заставив бывшего карателя безвольно опустить орудия и замереть, неотрывно смотря в логотип. Он видел этот символ раньше. Он точно видел этот символ раньше — это было достаточно давно.       — Узи! — через пелену перезагрузки прорезался смутно знакомый голос, заставляя девочку с трудом принять полусидящее положение. Смутные воспоминания чередой вспышек пронеслись в голове бунтарки, заставив ту поёжиться от неясного рода страха.       Оптика заработала вновь, а сама Дверьченко потирала голову, которой ударилась при падении. Кое-как собравшись с мыслями, она вдруг вспомнила, чем закончился её последний сеанс активности. И обомлела, когда поняла, что — а точнее кого — видит перед собой.       Приборы наблюдения не могли обманывать. Хрупкая фигурка, не сильно больше её собственной, с примерно такими же пропорциями и цветовой палитрой. Только здесь фиолетовый в одежде сплетался не с чёрным, а с белым цветом. Такие же фиолетовые волосы и хвостик, аляповато спадающий на плечо. И добрые фиолетовые цифровые глаза. Перед Узи оказалась её мать — Нори. Нори Дверьченко во плоти склонилась над своей дочерью и, улыбаясь самой доброй из улыбок, тянула к ней руку.       Бунтарка была просто в шоке. Это ни по каким критериям совершенно точно не могло быть реальным. Она хорошо помнила, что её мать давно мертва — пронзена шприцом с нанитной кислотой и добита, дабы не страдала, гаечным ключом её собственного мужа. Узи просто не могла не помнить её главную цель — отомстить за мёртвую мать.       И тем не менее, картинка с оптики была красноречивее любых слов — любых выводов и логических суждений. Горячо любимая мама жива. Мама здесь. Мама снова с ней.       В оторопи разинув рот, Узи медленно протянула к ней свою руку, принимая предложение помощи и всё ещё не веря своему счастью. Нори улыбнулась чуть шире.       И так же внезапно, как загорелась вновь, надежда с грохотом была разбита реальностью. Нори внезапно дёрнулась, а её дисплей оказался пробит злосчастным шприцом с кислотой. Дергаясь, она истошно закричала от боли, пытаясь вырвать из своего лица орудие смерти. Вместо глаз её повреждённый дисплей отчаянно пытался спроецировать какой-то странный логотип, который рассмотреть нормально не было возможности, так как он ко всему сыпался глитчами.       Узи как током ударило — она резко вскочила и приблизилась к своей страдающей родительнице, отчаянно пытаясь схватить руками шприц и выдрать его из лица матери. Однако раз за разом она не могла попасть, а слёзы, отображаемые на собственном интерфейсе бунтарки, лились всё активнее. Страшной болью в авантюристке отдавался жутко травмирующий опыт, переживаемый ею вновь.       За всем этим ужасом она даже не сразу заметила, что шприц принадлежит вполне конкретному демонтажнику. Её мать с жутким хохотом убивал стоящий перед ней же Эн. Он скалился с косым крестом на дисплее и рьяно мотал хвостом, словно пытаясь разорвать пробитое лицо Нори.       Познающая новые уровни ужаса Узи медленно попятилась назад, не желая верить в то, что видит. Надеясь, что это просто какая-то больная проекция или безумный сон её самой. Что угодно, но только не правда.       Нога вдруг уткнулась в какой-то предмет, лежащий на полу. Едва не запнувшись об этот объект, юная Дверьченко медленно перевела взгляд в его сторону.       Её ускоритель частиц холодным фиолетовым отблеском и сверканием зелёных элементов ясно говорил, что Узи сейчас следует сделать.       Плевать на ту жуткую срань, которая неясно где может находиться сейчас. Плевать на то, что выстрел точно обречёт девочку на верную смерть. Узи отомстит за свою маму. Напоследок исполнит свою давнюю мечту.       Она взяла в руки пушку и без раздумий навела её на силуэт карателя, упивающегося страданиями женщины-рабочей. Скривив рот в слабом отвращении, всё так же льющая слёзы девушка нажала на спусковой крючок.       Сильная отдача снова отбрасывает её назад, а страшно яркая вспышка снова слепит. Она не могла промахнуться. Она точно попала.       Проходит не одна минута воцарившейся вдруг полнейшей тишины, прежде чем обречённо лежащая на полу девочка решается посмотреть в ту сторону, где только что разворачивалась травмирующая сценка.       И не видит там ничего. Ни намёка на бренное тельце её матери или развороченную тушу демонтажника. Только тьма, которая плавно сгущается.       Сгущается в образину. Снова это огромное продолговатое туловище. Но теперь его конец, увенчанный подобием двух мощных и больших жвал, а также головой той офисной маньячки-демонтажницы. Вернее, лишь частью. Вместо целого лица на Узи смотрел лишь какой-то жуткий несуразный обломок. Макушка, волосы, лицевой дисплей и зубы верхней челюсти под ним. Нижняя челюсть же отсутствовала вовсе. Это создавало впечатление безграничной пасти твари, с зубов которой медленно стекала некая тёмная субстанция.       Несколько секунд в полном молчании прервались внезапной картинкой с представшего дисплея. Очередной хлёсткий удар по ощущению реальности происходящего — слишком неуместные два символа:       «XD»       Фиолетоволосая даже нахмурила пиксельные бровки на пару секунд, пытаясь понять, что вообще происходит. Но быстро восприняла плачевность ситуации, когда очертания жуткого исчадия перед ней вновь стали различимы благодаря настроившейся на нужную контрастность оптике. И эта тварь, судя по всему, насмехалась над наивной рабочей.       «У этой хрени вообще есть конец туши?» — подумала Узи, уже открывая рот, чтобы рассказать монстру, что думает о нём.       Но сделать это девочке вновь не дали — две монструозные лапы что было мочи швырнули беднягу в стену. Это вызвало резкий вскрик бунтарки, спина которой отчётливо хрустнула.       И снова медленно приближающийся дисплей на голове существа. Но теперь уже не с насмешкой, а с неким странным символом. Узи даже почувствовала, будто её тело медленно отказывается работать, а сегменты кода, отвечающие за двигательную активность, перестают быть активными. Это было совершенно новое состояние. Общая ситуация просто сводила авантюристку с ума. Узи совсем одна — её тело выходит из строя, а рядом нет вообще никого. И при этом она всё ещё находится в своём родном убежище! Пугающая перспектива настолько бесславной смерти стала вдруг для юного гения отчётливой как никогда прежде.       Но тут в тварь откуда-то со стороны вдруг прилетело добрых два десятка лазерных выстрелов. Данное покушение заставило чудовище на миг отвлечься, что выиграло Дверьченко столь драгоценные секунды, которые та потратила на то, чтобы упираясь спиной в стену медленно подняться на подкашивающиеся ноги. В сложившейся ситуации процессору надо было работать так быстро, как он не работал никогда. Благо обладание гибким инженерным умом всё-таки возымело свои плюсы.       «Ускоритель! В этой штуке ведь куча энергии!» — отрезвило осознание. Системы сбоили, ноги никак не хотели слушаться, а все расчёты говорили о том, что данная затея совершенно самоубийственна. Но бунтарская натура не давала сдаться так просто. Ускоритель за считанные секунды вновь нашёл свою хозяйку.       Взяв в руки своё главное творение, Узи уже понимала, что нужно делать. Дело оставалось за малым — просто совершить руками ряд несложных манипуляций. Только и всего.       Однако бунтарка вдруг остановилась и замерла, когда увидела, кто именно стрелял по осточертевшей уже голо-сколопендре.       Хан Дверьченко — худший отец года собственной персоной стоял в проходе в зал и с суровым выражением на дисплее поливал чудище залпами из невесть откуда взявшейся лазерной пушки. Самой настоящей, и крайне работоспособной.       Сказать, что Узи была удивлена представшей картиной — не сказать ничего. У неё буквально челюсть отвисла. Взгляд настолько оказался заворожён зрелищем, что воительница не сразу заметила, как одна из оконечностей твари, пользуясь тёмными уголками помещения, медленно приблизилась к наконец взявшему себя в руки защитнику.       И снова мир рухнул. В одночасье. Не успела фиолетоволосая даже пискнуть, как Хан оказался пронзён жуткой лапой в районе груди. Неизбежная и практически моментальная смерть последнего близкого Узи дрона. Натерпевшаяся сверх любой меры потрясений авантюристка на этот раз даже не стала замирать. Грань между реальным и нереальным настолько размылась, что самой Дверьченко стало казаться, будто это лишь осознанный сон. Что она должна лишь проснуться. И нет способа сделать это лучше, чем завершить сюжет сна.       Пальцы ловким движением отщёлкнули крепежи, а корпус пушки Узи со стуком упал на пол. Достав питающий блок чудо-юдо устройства, фиолетоволосая уже хотела было завершить всё, как вдруг снова была отвлечена. Но теперь уже чужим голосом.       — Обдурила. Дважды. — ровно произнёс механический женский голос где-то впереди. А кинутый в ту же сторону взгляд не оставил повода для сомнений. Смелый Хан оказался лишь голограммой, которая плавно исчезла, распавшись на глитчи.       «Ну конечно, кто бы мог подумать.» — нахмурилась девушка, поняв, что смелость отца она смогла увидеть только в виде проекции крайне враждебной твари, некогда бывшей не менее враждебным демонтажником.       Резкая боль сразу же поступила импульсами в центральный процессор авантюристки. Её плечи пронзили две заострённые лапы монстра. Это заставило энергоблок выпасть из рук жертвы на пол, от чего тот начал светиться зелёным светом. И светиться с каждой секундой всё ярче.       — Вот же дура. — едва не рассмеявшись ухмыльнулась Дверьченко, давно уже потерявшая всякую надежду на благоприятный исход всей проклятой миссии. — Теперь точно сдохнешь.       — Ты умрёшь со мной. Ха. Ха. — чуть наклонилась вбок голова, карикатурно спародировав своим неживым голосом смех.       — Не так уж и плохо. Одна жизнь рабочего взамен на две жизни демонтажников. — сплюнула подступившее к горлу масло девочка, усилием воли сохранив ухмылку на лице.       В ответ чудище лишь с новой силой начало вдавливать жертву в стену, к которой последняя была прибита безобразными отростками. И снова странный логотип, и снова сдающая позиции система. Последней волей Узи лишь решила вывести те слова, которые давно хотела бы высказать монстру; и которые стали настоящим бальзамом на цифровую душу:       «Fuck you!»       Но так же внезапно, как начался, болезненный натиск твари вдруг ослаб. Бунтарке, впрочем, уже было безразлично, что происходит там. Она готовилась умереть героиней. Готовилась ровно до тех пор, пока её кто-то не подхватил, взяв в охапку. За чем последовало резкое ускорение, видимо, от полёта куда-то прочь.       Нерешительно подняв взгляд на спасителя, девочка увидела знакомый косой крест на дисплее не менее знакомого уже дрона. Это был Эн. И он всё-таки был жив. И он всё-таки пытался вытащить её из этого ада. Почти уверенная в том, что это очередная голограмма или что-либо ещё из разряда шизофренического бреда, Узи, тем не менее, нашла в себе силы и желание дать одну подсказку. Можно сказать, в ней взыграл какой-то пугающий своей ненормальностью интерес к этой игре.       — Шандарахни в сторону моего ускорителя ракетой. Бабахнет знатно. — слабо улыбнулась она.       Новоиспечённый ангел-хранитель не сразу послушал её, что было довольно странно. Лишь быстро вылетев из зала и впечатавшись в стену из-за разгона он отпустил Узи и превратил руку в ракетную установку, из которой тотчас же и послал снаряд в сторону образины и во всю мерцавшего блока питания под ней.       Далее последовал оглушительный и слепящий взрыв. Ударная волна оказалась столь сильна, что обоих снова швырнуло в стену. Тем не менее, не летально. Оба дрона довольно быстро поднялись, хоть обоим это далось с явным трудом.       Затем вдруг Узи вспомнила ту сценку с её матерью. Это ведь наверняка что-то значило. Просто не могло не значить. Тварь что-то знала, и потому решила надавить на этот рычаг. Крайне успешно надавить, в прочем. Узи медленно попятилась назад, отходя от на удивление не менее напуганного карателя.       Впрочем, он и сам сделал ровно то же. Это смутило бунтарку на целый миг. Миг, за который она успела оценить его состояние. И это дало свой шаткий ответ. Вид демонтажника был крайне плачевным. Помимо того, что он оказался с головы до пят испачкан маслом, его корпус имел множество видимых повреждений, а правая рука вовсе отсутствовала. И это лишь давало повод строить догадки о том, насколько он раскурочен на самом деле.       — П-прости… Узи. — с искренним сожалением еле выдавил из себя вусмерть напуганный дрон, вновь расправляя крылья. И секунды не прошло, как он умчал в неизвестном направлении, оставляя после себя масляный шлейф.       С отсутствующим выражением лица бунтарка только и смогла посмотреть ему вслед, а затем на свой страх заглянуть в зал, где произошла бойня. Развороченное до неузнаваемости тело твари лежало бренным грузом на полу, свисало со стен и балок, и даже на потолке какие-то ошмётки остались. Теперь оно точно было мертво.       Узи даже не почувствовала уже, как её кто-то подхватил под плечи. Её система не выдержала кошмарных перегрузок и экстренно свернула лавочку, уйдя в гибернацию.