Южный округ стены Роза, территория Легиона Разведки, 6 июля 850
Эрвин Смит сидел перед нами на каменном полу в маленькой комнатке. Сверху светила луна, а из-за стекол противогаза темнота казалась еще гуще. – Что? – озвучила за всех нас Энни. Его лицо было настолько спокойным, что всем нам было не по себе. Только лихорадочный блеск в глазах выдавал, насколько он был доволен своей гениальностью. – Станешь нашей Королевой. Можешь сохранить свое имя, даже быт – мы будем вытаскивать тебя на люди только при необходимости. Со временем, мы привезем сюда твоего отца, и тогда вам будет полная свобода, какую мы можем обеспечить внутри стен. Если вы, конечно, не решите кому-то навредить. – Имя... быт. Это шутка такая? – Нет. У тебя есть титан – люди поверят, что ты потомок Имир. Тем более Женская особь, как говорил мне один человек, более всего похожа на нашу прародительницу. Можешь взять ее имя, можешь свое. В твоем праве выбрать себе занятие по душе, деньги Короны это обеспечат. Но есть два требования – не выступай против жителей стен, и сохрани тайну нашего предложения. Энни была в шоке, и только Армин, кажется, все очень быстро осознал. – Новая Королева укрепит веру людей в хорошее будущее. Ты сама сможешь настроить людей на мирный лад, у Королевы есть некоторая власть над сердцами подданных, чтобы не дать распространиться среди элдийцев желанию отомстить, – предложил Армин. – Как только вне стен узнают об этом, моего отца тут же убьют, – заметила она. – Как они узнают это? Знала ли ты Короля стен в лицо, когда прибыла сюда? – спросил Эрвин, – мы не будем называть твоей фамилии, представишься фамилией Короля. Какую выберешь – Фриц, Райсс. Мало ли девушек с твоим именем существует. – Тогда почему я? Неужели дело только в цвете волос? Со слов Эрвина, люди в столице разнесли каким-то образом слухи о светловолосой смелой наследнице с голубыми глазами. Они ждали её. – Если бы дело было только в этом, отлично подошел бы Армин, – кивнул Эрвин на моего друга. Армин ошарашенно отпрянул. Я посмотрела на командора, и очень надеялась, что это была шутка. – Дело в титане, – проговорила Леонхарт, – ну если так, то я поставлю еще одно условие. Эрвин кивнул ей, ожидая ответ. – Я буду вести государственные дела и в том числе влиять на ваши решения относительно военной части и внешней политики, обладая правом "вето". Эрвин улыбнулся. – Звучит очень смело, – ответил он, – но я вижу, есть еще что-то, что ты хотела бы попросить взамен. Энни наклонила голову. – Королева не просит, а приказывает, – заметила она. – Пока мы не договорились, и ты не получила корону, – продолжил в ее тоне командор, – ты только лишь пленница разведки. Тем более, что твоей жизнью можно вернуть нам ещё одного солдата при смерти. Согласись, лишнюю проблему лучше уничтожить, но мы предлагаем тебе мирное решение, надеясь, что ты однажды согласишься помочь нам урегулировать конфликт с Марли. Энни улыбнулась. – У вас далеко идущие планы, командор, – заметила она, – но, признаюсь, мне нравится ваше предложение. Если, конечно, вы выразите явное согласие с моим условием. Эрвин поднялся, чтобы пожать руки. – Тогда, Ваше Величество, мы договорились? – произнес он с легкой улыбкой. Энни скользнула взглядом к Армину. – Договорились. В качестве вашего знака доброй воли хочу, чтобы Аккерман вернула мне мое кольцо. Эрвин посмотрел на меня, и я вытащила колечко из кармана, протягивая. – Надеюсь, мы так же сможем договориться о том, как умиротворить обе наши стороны относительно вашей безопасности и безопасности людей внутри стен. До церемонии, и после. – Хотите сказать, место моего пребывания и моих надсмотрщиков? Эрвин кивнул. – Боюсь, мы не можем полностью друг другу доверять, – произнес он, – но это до поры, до времени. Эти двое знают, о чем я говорю. Я кивнула девушке, когда она посмотрела на меня с непониманием. – Я знаю, что со временем ты оказалась бы с нами на одной стороне, – сказала я, – как и Райнер. – А... – Его бы съел я, – напряженно выдал Армин. – И где сейчас Райнер с Бертольдом, если вы в курсе? – нахмурилась она. – Сбежали, – ответил за нас Эрвин, – если ты хочешь влиять на наши решения относительно их, то придется учитывать интересы людей внутри стен. Поэтому мы не примем твоего приказа оставить их в живых просто так. Ты должна уговорить их, склонить на нашу сторону, или же нейтральную, взять на себя ответственность за их действия. Энни отошла, разминая конечности. – Откуда вы все это знаете? – Я знала об одном из возможных исходов. – Знала? – Да. Теперь мало что осталось от этого. Мне удалось рассказать это, в частности, Армину и командору Эрвину. – Армин останется здесь. Ты тоже, Микаса. Ещё я хочу, чтобы вы притащили сюда Эрена и матрасы для нас всех, – произнесла она приказным тоном, – А вы, командор, отправляйтесь заниматься моей коронацией. Хочу, чтобы вы как можно скорее все завершили и начали заниматься тем, чтобы вытащить моего отца. А до тех пор вы расскажете мне, что знаете. В том числе про титанов и Марли. – Пускай Микаса тогда уйдет, – попросил Армин, – мы сидим здесь уже несколько часов, и никто не сменил фильтров. Я боюсь, что она или командор заразятся моей болезнью. Эрвин, кажется, позабыл об этом обстоятельстве и вынул из кармана сверток, кажется, с фильтрами. Вот почему он здесь. Ханджи успела закончить с противогазами. – Тогда так, – согласилась она. Мы вышли наверх. – Что думаешь? – спросил командор тихо, пока мы поднимались. Я сглотнула. – Не знаю. Ваша затея либо гениальна, либо уничтожит всех людей внутри стен. Энни сама себе на уме. – Но по какой-то причине ты сама начала выдвигать подобные условия ей. – Я не собиралась сажать её на трон! – выпалила я. – И это большое упущение в наших обстоятельствах. Мне кажется, эта девушка нам подходит более всего из этой троицы. Она не идейная, у нее простое понимание во многих вопросах, и, главное, она видела мир за стенами, пока все мы тут можем только воображать, что нас за ними ждет. Мне кажется, что у неё отлично выйдет стать Королевой, не только лишь играть эту роль. Другое дело, что она может мешать нам, и не в интересах Разведки признаваться, что она не имеет королевской крови, чтобы её сместить в случае опасности. Даже если мы прикинемся дураками, найдем настоящего наследника – это не лучший вариант. Единственное, что мы можем ей предложить – согласиться на брак с настоящим наследником. Но, боюсь, если мы поспешим, это лишит нас возможности управлять ею. Эрвин определенно понял, что слабостью Энни оказался Армин. Мне хотелось верить, что это действительно так, и она вышла из кристалла не по нелепой случайности. – Ваши подростковые чувства мне не были чужды, – заметил мою реакцию Эрвин, снимая противогаз, – и я не хочу быть циничным, но это обстоятельство пока может сдерживать Энни Леонхарт от опрометчивых поступков. А потом, как бы ни изменились её привязанности, этим человеком станет отец. Мы сделаем все, чтобы достать его поскорее. Но как минимум этот год возможности нам не подвернется. Будем уповать на твоего друга и его благоразумность. – И его жизнь, командор, – мы вышли к лошадям, – с чахоткой долго не живут. – Именно поэтому они внизу и разговаривают. Пускай Леонхарт сама решит, кто из войнов станет жертвой в деле спасения Арлерта. Это станет первым шагом к её лояльности. – Вы позволите ему поглотить титана? Эрвин посмотрел куда-то вдаль. Несмотря на темноту, вокруг было светло – из башенки светила то ли лампа, то ли еще что-то. Без маски наконец можно было спокойно дышать. – Почему бы и нет. Тем более, мы знаем, что он стал бы отличным шифтером. Армин на нашей стороне, и безоговорочно за мир. У него есть знания, что ты передавала ему, и он помнит их отчетливо. И у него определенно светлая голова. Пока мир не станет противопоставлен нашим действиям, его идейность нам на руку. У меня нет причин выбирать кого-то другого. Но мы не будем ничего делать для его излечения до того момента, пока Леонхарт не выскажет это требование. По крайней мере открыто. Я тяжело вздохнула. – Жаль, конечно, что мы упустили Райнера, – продолжил Эрвин, – но в Шиганшине нам может подвернуться возможность пленить его еще раз. – На тот момент мы не знали о болезни Армина, а если бы узнали, тем более бы не скормили Райнера смертельно больному. Без информации Энни это предположение ничего не стоит. У вас было несколько солдат при смерти, которые могли бы его поглотить и выжить. Почему вы решили... – Потому что ни один из них не вернул бы нам стабильность. Мы не знали, насколько серьезно положение того же Моблита. А вылазка за титаном королевской крови казалась мне оправданным риском. Мы совпадали по срокам с тем, чтобы наткнуться на неё. Уповая на шанс, Эрвин упустил большую возможность. Но мне не хватало смелости назвать его дураком за этот промах. В конце концов, он надеялся этим исправить мою ошибку. А по итогу дал шанс Райнеру на спасение. И чем-то внутри я даже была рада, что он смог сбежать, пусть для нас это просто отвратительное обстоятельство. Но не мне определять, было ли честным менять жизнь Райнера на новую Королеву. – Райнер, как мне кажется, не будет нам идейным противником, – попыталась успокоить командора я, – он перерос это. Эрвин кивнул на лошадей, тут же переводя тему. – Бери коня и езжай за Эреном. Если Леонхарт хочет гарантию безопасности, то мы ее обеспечим. Доверие нужно строить с самого начала. Голос его стал бодрее, хотя он явно не успел оправиться от переживаний. Но взгляд у командора был такой, что мне стало не по себе. – Кто старое помянет, командор, тому глаз вон, – воспоминание проехалось болью по вискам, – мне очень стыдно, и вы знаете. – Я хочу, чтобы ты не совершила ту же ошибку с Леонхарт. Раз уж память тебя подвела, ты могла забыть и нашу проблему, – заметил он, помогая мне забраться на коня, – заодно передай отряду Леви чтобы готовились к перевозке Леонхарт в столицу. Я приеду многим позже, так что со стороны разведки в произошедшее нужно посвятить Ханджи. Леви тоже возьмите, но в бой пускай не вступает ни при каких обстоятельствах. Он будет элементом запугивания – уверен, что за время пленения Леонхарт поняла, на что он способен. – Вы его подставляете, – заметила я. – Да. Но главным охранником должен стать твой брат, и подставляться должен он. Я надеюсь, Эрен сумел разобраться со своими внутренними разногласиями, и больше не застынет в бою. Напомни ему, что он теперь не под защитой, он сам должен ею стать для жителей стен. – Райнер взял его неожиданностью, как мне рассказывали, – заметила я, вспоминая, как перебрасывались разведчики после вылазки. – Речь не об этом, – Эрвин шлепнул кобылу по боку, – поспеши. И посмотри внимательней на своего брата, может быть, он нуждается в помощи.***
– Кто бы подумал, – в голосе Ханджи проскользнули нотки истерики. Эрен отбыл меньше часа назад, выслушав мой рассказ с каменным лицом. Ханджи же не стала сдерживать эмоции, что одолевали ее, и приложилась к стакану с чем-то крепким. – Еще скажи, что ты не знала, что Эрвин на такое способен, – буркнул капитан Леви, который серпал чай. Заваренный мною чай был настолько отвратителен, что покалеченный капитан принялся за заварку нового прям во время разговора, вылив полный чайник в окно. И потому из открытого окна сейчас веяло ночным холодом. Я поёжилась. – Да с чего бы мне догадываться, какие крысы пляшут в его головушке, – взмахнула руками она, – ты вот подумал, как мы объяснять будем королеву без рода и племени тем, кто знал о существовании Хистории? – Мне кажется, претензии к огромной титанше будут высказывать в последнюю очередь, – ответил капитан. Ханджи вернулась к шкафу и вытащила бутылку и еще два стакана. – Пусть так, – согласилась Зоэ, – но теперь у нас будет часовая бомба в столице. – Аккерман говорит, что их с Йегером дружок её сдерживает, – махнул он в мою сторону чашкой, – ты сама что думаешь? Я вжалась в диван. – Я не знаю, – призналась я, подрагивая, – не знаю, не попытаются ли ее свергнуть чиновники, и не знаю, не попытается ли она нам навредить. Мне хочется верить, что всё будет хорошо, но риск никто не отменял. – Ясно, – процедил он, – ну, будем собираться, что ещё делать. Ханджи протянула мне стакан с алкоголем и второй поставила у чашки Леви. – За новую Королеву, – выдала она тост, залпом выпивая свою стопку. Я принялась цедить отвратительного вида и вкуса пойло под недовольные лица капитанов. – Это даже хуже, чем её чай, – прокомментировал Леви, намереваясь отодвинуть алкоголь. – Это Моблит покупал в Тросте, – ответила Зоэ. Аккерман замер со стаканом в руке, а потом опрокинул его в себя. – Тогда помянем его, – ответил капитан следом, отставляя стопку, – и отправимся, наконец, готовиться к коронации. Ханджи кивнула. Закончив со своей, я вернула её на стол, передергиваясь. – Могу я отправиться с вами на коронацию? – попросила вдруг я. Капитаны переглянулись. Ханджи оставалась в замке, и наверняка она смогла бы найти мне применение, но что-то внутри умоляло меня отправиться за главным событием в Митрас, даже если это означало проигнорировать мои прямые обязанности. Этим двоим хватило пары мгновений и безмолвных взглядов, чтобы прийти к решению. – Значит, решено. Пойдем, поможешь записать отчеты с экспедиции, – кивнул Леви на дверь своей сломанной рукой. – Поздно уже, – Зоэ возразила, указав на окно. Там занимался рассвет. – Да вроде нет, – прокомментировал капитан, хлопая дверью. Я потащилась следом, догадываясь, что в мои обязанности войдет вся письменная работа, которую покалеченный капитан выполнить не сможет. Как только я оказалась в кабинете, капитан указал на его письменный стол и сел на свой диван, сухо надиктовывая основные события из вылазки. Оказалось, они успели перебраться за лес гигантских деревьев, когда на них напали слева, в загибающийся хвост построения. Телега с Райнером покосилась, потеряв колесо, и в ходе непродолжительной борьбы Райнер убежал, выкинув Имир в толпу титанов. Эрен, разорванный в ходе превращения, был в оперативном порядке вырезан из тела титана. Бронированный, пытаясь его забрать, потерял руку во взрыве. Леви при этом отлетел вместе с Эреном в какие-то кусты, сломав руку. Небольшая цена за спасение шифтера. – Райнер, получается, смог выбраться из нашей камеры, – прокомментировала я. Капитан поднялся, подошел к столу и посмотрел на меня с негодованием. – У тебя не только чай отвратительный, но еще и почерк, – он вырвал листок из моих рук, – перепиши. Я зажмурилась, вспоминая мерзенькое ощущение из далекого детства. Мать, которая заставляла переписывать листочек тетради из-за ошибки. Я подняла глаза на капитана, вздрагивая. – Что? – нахмурился он. Внутри вдруг стало так тепло и неприятно одновременно, что я схватилась за воротник рубашки. – Вспомнила, – проговорила я одними губами. Леви кивнул на меня. – Что вспомнила-то хоть? Я помотала головой. – Да ничего полезного, – но улыбка сама собой проскользнула на лицо. Осознание, что в пустоте появилось нечто знакомое, обуяло меня. Надежда умирает последней. – Иди, – он пнул стул, на котором я сидела, – поспишь и перепишешь. Видимо, подумал, что я с ума уже схожу.***
Южный округ стены Роза, 25 июля 850
За то время, что я отсутствовала, так много всего успело случиться, что мне оставалось только внимательно слушать. Ханджи пообещала мне подробнее рассказать об их достижениях за прошедшие годы, и, зная мою натуру, пообещала посвятить во все детали по моему возвращению. Теперь я уже жалела, что напросилась ехать на коронацию. После того, как забота о Райнере отпала, Ханджи смогла вернуться к своим обязанностям, и у нее наконец появилось время для того, чтобы поделиться наработками прошлых лет. Она успела показать мне оружие, с которым нас обучат обращаться позже – такое я уже видела у Мика, – и наработки нового УПМ, которое пролежало в долгом ящике три года. Щитки, чем-то напоминающие бронежилет, мне очень понравились. Пускай нашей следующей целью было возвращение Марии, теперь, когда разработкам Разведки и Гарнизона можно перестать скрываться, нужно подумать о будущем. Времени остается все меньше, ребята из Гарнизона подвели неудовлетворительный итог касаемо Промышленного города, но оставалась надежда на то, что мы сумеем нарастить темпы добычи ископаемых, а с нею подтянем и производства. Энни ехала впереди процессии, Эрвин Смит что-то обсуждал с ней, периодически поглядывая на обоз. Эрен и Леви следовали за ними справа и слева: после очередной перепалки Йегера с Жаном их растащили в разные стороны, и капитан ехал между ними, чтобы дотянуться до каждого из них в случае, если они додумаются продолжить. Армин ехал в конце, по левую руку от меня, и разглядывал поля, далекий горизонт и возвышающуюся стену. В обозе справа копошилась чумазая девочка, Марко пытался успокоить несносное дитя, которое упросил подобрать по дороге. Девочка осталась одна в деревне после срочной эвакуации, напуганная и голодная (но сейчас она уже была накормлена сухой булкой и холодной картошкой). Ребенок, который больше недели провел в одиночестве, быстро оклемался после еды, и теперь девочка распевала песни, раскачивала повозку и всеми возможными способами отвлекала нашу процессию от пугающего ожидания, накатывавшего с приближением к Митрасу. – Вот бы так же легко оклематься от всего этого, – пробормотала я в сторону друга. Армин глянул на ребенка, а потом усмехнулся. – Ну, все налаживается. Если так поглядеть, у нас уже трое шифтеров, наличествующая Королева, возможность повышать обороноспособность. Даже со сбежавшим Райнером все уже не так плохо. – Это как посмотреть, Армин, – не согласилась я, – в среднем то на то и выходит. Есть Имир, но нет королевской крови. Есть наработки, но времени просто физически может не хватить на разработку всего этого. Выйдем в ноль, получается. И это я не учла того, что твоя жизнь все еще в опасности, а командор собирается ждать благоволения Энни. Он покосился на Эрена, который ехал впереди, и пытался сдержаться от едкого комментария в сторону Жана. Лицо говорило все за него. – У меня есть время на то, чтобы получить титана, – произнес он неожиданно угрюмо, – это вопрос решенный. Лекарка сказала, что полгода, которые уйдут на подготовку к возврату Марии, я буду вполне нормально жить, если особенно не перегружаться и не простужаться. Я хмыкнула. – Ты уж постарайся. Армин отвлекся на горизонт. – Сейчас нужно думать о будущем. У нас много дел, ты и сама знаешь. – Конечно, – вздохнула я, – мне нужно время, чтобы вернуться к работе. – Сама-то ты как? – Жива и почти здорова. Как сказала лекарка, по возвращению из поездки буду бегать быстрее прежнего. Армин чуть улыбнулся. – Что ж там в Подземном городе произошло, расскажешь? Я нахмурилась, потирая бедро. – Ничего хорошего. То, что я ничего не подцепила, уже чудо. Я бы не пережила, если бы из-за гангрены у меня отняли бы ногу. Мысли о таком исходе преследовали меня под землей то время, что я бодровствовала. Признаться, я ожидала чего угодно – в страшных снах мне говорили, что из-за инфекции в ране я останусь инвалидом, что я заразилась сифилисом и помру без ушей и носа в премерзкой подворотне, что меня казнят как изменницу на виселице не дав и слова сказать, или что меня застрелят в следующий побег, решив не церемониться. По какой-то совершенно абсурдной причине я даже не думала, что могу оказаться в услужении в каком-то богатом доме, хотя этот исход был таким очевидным. Судя по лицу Армина, он понял, что рассказа не добьется. Мне хватило эмоций от пересказа всех событий Ханджи, лекарке и сокамернице Марии. Это не было простым занятием, а жалость к себе я видеть не хотела. Но Армин успел одарить меня взглядом, от которого у меня все сжалось. Он винил себя за то, что не смог привести помощь раньше.***
Митрас, 29 июля 850
Меня подселили в комнатку для служанок, её двери выходили к покоям Энни. Эрвин воспользовался моим присутствием с лихвой, решив, что я выполню роль и служанки, и надсмотрщицы для Леонхарт, тем более, что я сама напросилась в эту поездку. Эрвин пропадал в городе, выясняя дела и решая какие-то вопросы, что успели скопиться, пока мы с отрядом капитана просиживали штаны во дворце Митраса. Коронацию назначили на завтра, и весь замок стоял на ушах, так что в услужении новой Королевы была только я, свободная от организации мероприятия. За последние дни Энни загоняла меня так, что спать удавалось с переменным успехом. Приходили швеи, я таскала тюки с тканями и ползала с сантиметром вокруг низкорослой Леонхарт, делая замеры. Днем я бегала туда-сюда по мелким поручениям, а под конец дня таскала воду для ванной, после этого всё тело ужасно болело. Но забавнее всего ей было потешаться над моим лицом, когда я помогала ей делать прическу. Была встреча с чиновниками, к которой я своими кривыми ручками пыталась заплести подобие пучка на её голове – я со своими-то патлами едва справлялась, а у неё и того короче! – конечно, у меня ничего приличного не вышло. И вот после всего этого Энни решила добить меня: – Надень завтра платье одной из горничных, – предложила Леонхарт, когда я принялась выставлять на стол перед ней ужин. Я вопросительно посмотрела на девушку. – Что? – переспросила я, словно бы была глухой. – Платье у горничных возьми, наденешь на коронацию. Я отставила поднос на стол, осознавая приказ. – Ладно, – решила не противиться я, но комнату тут же покинула под насмешливым взглядом Леонхарт. В тот момент я не поняла, какую цель преследовала Энни, и только подумала, что это попытка показать свою власть, которую она обретает вместе с короной. Казалось бы, в чём проблема переодеться? Но недовольство окончательно затопило меня, и я села под подоконником, прикрыв глаза и пытаясь совладать с эмоциями. Энни постучалась ко мне, когда закончила с едой, но ничего не стала спрашивать. Девушка просто встала в проходе, глядя на меня с каким-то недовольством. – Что? – не выдержала я гляделок. – Найди Эрвина Смита, я хочу с ним поговорить, – соизволила приказать она. Я лениво поднялась и пошла наружу. У выхода из покоев королевы меня встретил Жан, у которого я тут же поинтересовалась о том, где может быть командор. – Никто не знает, где его черти носят, Аккерман, – ответил вместо него капитан Леви, – Жан, спроси у охраны на воротах про Эрвина и возвращайся на вахту. А ты – бегом в покои. Он толкнул ногой дверь, кивая мне. Я с неудовольствием зашла, глядя на стол с пустыми тарелками. Капитан кинул усмешку мне в спину, и я хлопнула дверью. К сумеркам в комнату постучался Эрвин, и Энни грубо выставила меня за дверь. По какой-то причине капитан сам взял вахту – спина Жана маячила в коридоре, его ждал долгожданный сон. – Чего тебе-то сделала эта девчонка, раз ты волком смотришь на неё? – поинтересовался Леви. Я, видать, состроила настолько недовольное выражение лица, что даже Аккермана смутило это достаточно, чтобы задать вопрос. – Капитан, – сглотнула я, – хотите – смейтесь, хотите – нет, но я уже не могу выполнять приказы. Он улыбнулся, иронически изогнув губы. – Рановато, с учетом того, что ты ждешь официального зачисления в ряды армии. Я сама скривилась, понимая, как это абсурдно звучит. – Да. Но одно дело подчиняться приказам тех, кто не пытается меня унизить, а совсем другое – Энни. – Как будто в кадетском училище ты не успела пройти через дедовщину. Это правда. Но там я была готова к борьбе, а здесь, как оказалось, – нет. Я только вздохнула, ничего не ответив. – Кит Шадис имеет исключительный талант подавлять любую индивидуальность, – прокомментировал Леви, – даже Ханджи тебе это скажет. – Что есть – то есть, – согласилась я, – однако меня это никогда так не раздражало. В конце концов, именно кадетский корпус дал мне ощущение свободы. Капитан пожал плечами. – Не имел счастья попробовать. – Разве вам не дало ощущение свободы понимание, что вы теперь можете летать? Он кинул взгляд в окно в коридоре. – Было такое. Но ты ведь куда раньше кадетки начала заниматься на УПМ, еще в нашем лесу. – Вы же помните, чем это обычно заканчивалось, – опустила я плечи, хмурясь, – весь год с вами был испытанием на крепкость моих костей. В корпусе меня учили с нуля, и это во многом помогло научиться по-настоящему. – То есть я плохой учитель? Я отвернулась. Не говорить же, что такие таланты, как капитан, никогда не поймут проблемы новичков. Иногда казалось, что он был рожден, чтобы летать. А я была рождена, чтобы собирать лицом ветки. – Я понял, – не дождался ответа мужчина, – но, должен признать, даже тот год в кадетке очень сильно вас подтянул в пользовании УПМ. Вы отлично справились тогда, в Митрасе. Похвала была приятна. – Что же случилось, когда мы с Армином убежали? – улучила момент я, чтобы спросить. Капитан посмотрел в пол. – Король хотел погрозить пальчиком разведчикам за те подозрительные вещи, что ему доносили. А Кенни хотел "разогнать кровь". Я горько вздохнула, вспоминая старшего Аккермана. – А я уже думала, что он решил нас, для разнообразия, убить. Всё не так плохо. Может, он просто вас любит. – Кенни подонок, что такое "любовь" он и не слышал. Ты знала, что он мой дядя, так ведь? И он всё равно кинул меня в Подземном городе, когда ему стало скучно возиться с сопляком. Ублюдок, – выплюнул он. – А если бы он был вам отцом, вы бы его простили? Леви поднял глаза на меня. – Отцам свойственно бросать детей, особенно когда они от шлюхи. Мне было бы не так обидно, во всяком случае. – Зато он не оставил вам фамилии Аккерман, – напомнила я, – наверняка с этим было бы сложнее жить. Капитан пожал плечами. – А что плохого она бы дала? – Знание о том, что вам по всем фронтам не повезло. Впрочем, как сказал сам Кенни, ему эта фамилия принесла скорее пользу. Леви посмотрел заинтересованно в мою сторону. – Ты успела с ним столкнуться в Орвуде и Подземном городе, – вспомнил он, – что он успел тебе сказать? – Да всякую фигню, – махнула я рукой, – представляете, он решил перепродать меня работорговцам, чтобы отплатить за что-то! Леви с болью усмехнулся. – Видать, со мной он поступил всё-таки лучше. А ты его оправдывать пытаешься. Я призадумалась, понимая, что он не прав. – Но он вытащил меня с улиц Подземного города, помог залечить раны и спас от насильников. А потом, в Орвуде, не застрелил, когда была возможность. Я не знаю уж, по какой причине, но ваш дядя всё-таки имеет что-то человеческое. – Где он сейчас, как думаешь? Я пожала плечами. – Я ранила его. Сильно. Если не умер, он еще восстанавливается. Может, он даже где-то здесь, выжидает чего-то. Леви вздохнул и отошел от стенки. – Я собираюсь его найти, – заметил он, – пока он не примкнул открыто к нашим врагам, следует либо убить его, либо нейтрализовать. Это не тот человек, с которым можно шутить шутки. Эрвин пока не одобрил мою затею... Убить? Нейтрализовать? Он настолько не верит в то, что Кенни может быть нам полезен? – Почему сразу так, может, он согласится принять нашу сторону? – предложила я. Леви усмехнулся, вставая напротив. – Ты так уверена, что всё решается переговорами, и мне уже кажется, что вместе с памятью ты потеряла понимание реальности. – Я родилась в мирное время, – напомнила я, – мне всё то, что происходит тут, неприемлемо. Он схватил меня за ворот рубашки здоровой рукой, встряхивая. – Так забудь уже окончательно свой волшебный мир цветочков и зайчиков, или знакомства с Подземным городом недостаточно, чтобы понять, насколько жесток этот мир? Я попыталась отшатнуться к стенке, но Аккерман снова встряхнул меня за ворот. Его манжеты отодвинулись, и в глаза бросились зеленые синяки от кандалов. – Войной ничего не добьешься, – заметила я, сглатывая, – в моем мире этот способ давно изжил себя. Нужно научиться жить иначе, и чем раньше начнем, тем лучше. Он отпустил мой ворот, отходя на шаг. – Пока остальные учатся жестче и эффективней убивать, твое предложение примут за слабость. Подумай об этом на досуге. Аккерман ушел, оставляя меня у дверей. Быть может, пора перестать видеть во всех только хорошее? Да не то, чтобы я только его и замечала. Это капитану Леви привычно видеть мир, состоящий из тех, кто хочет его прикончить. Но ведь это не всегда так? В голове всплыли воспоминания о Подземном городе, и что-то внутри как будто сломалось.