«Священная война»

      «Лишь бы успеть!.. Если я окажусь там, никто не умрёт». – Её каблуки разбивали поверхность ещё не отледеневших луж, брызги их пачкали низ брюк, на что было совершенно плевать.       По рекомендации отчима, Войда и ещё нескольких сотрудников, более опытных, уже взрослых, оформили в один отряд, где приёмный сын офицера был главным. Войда оценивали высоко, вот только… Не всегда всё решить может один человек, выполнив идеально свою работу, даже раздав поручения. Таков минус коллектива – ответственность его может тенью лечь на тех, кто не виноват в ситуации. Взятие очередной разбойное банды пошло не по плану, кто-то из отряда оплашал, поэтому часть взяли в заложники, ещё пару человек, включая Войда, ранили. Сейчас полицейские были окружены, находясь в самом центре здания, где велась перестрелка. Это было на самом Юге Альт-Сити, чуть ли не за ним, поэтому время, за которое можно было бы добраться, совсем не играло на руку.       Ева понимала, что через вечерние пробки из автомобилей даже машина с сиреной приедет в лучшем случае через минут сорок, а сама она водить не умела, рисковать таким образом было бы глупо… Девушка выбрала другой вариант, тоже рисковый, но знакомый ей. «Если мне нельзя показывать свою силу на людях, они этого не увидят». Она забежала в подземный туннель, зная, что её перемещение по камерам можно будет отследить, а записи с видеокамер, которыми была напичкана инфраструктура, выдадут её. Но в туннеле было место, которое под камеру не попадалось, там она и прошептала несколько слов, которые скрыли её от человечьих глазах. Следующим своим движением оторвалась от земли, вылетев из туннеля, воспарив в считанные секунды над высотами города, сообразил, в какую сторону нужно лететь. Ева даже скучала по этому – ощущению, что ты лёгкой бабочкой разрезаешь воздух, дышишь полной грудью и чувствуешь, как в венах кровь закипает от собственной силы… Стоило ей только опуститься туфельками на избитый асфальт перед входом в здание, она прошептала то же, чем смогла усыпить пытавшихся задержать её людей. «Главное – не дать газу распространиться на других людей, он всё же не очень хорошо влияет на организм. Если там ещё и есть раненые, то это точно ни к чему. Яд есть яд, безвредным делать я его не особо научилась… – Облетев здание вокруг, Ева решилась зайти. Её ждала неутешительная картина – следы пуль на стенах, кровь и стекло на полу, поваленная мебель. – В этом мире мои силы ну уж очень ограничены, я не могу использовать больше двух своих сил за раз, поэтому придётся выбирать – иллюзия или сила. Мне вообще повезло, что их смотрители не заметили меня, когда я травила их, хотя к некоторым я стояла очень близко. Ладно, если они просто так будут падать на пол, ничего при этом не понимая, мне будет лучше, вот только… Чёрт, мне уже тяжело поддерживать иллюзию, а если я потрачу на неё последние силы, то будет плохо. Физически их ликвидировать легче и лучше, так что… Приступим».       Она встала прямо рядом с одним из бандитов, замахиваясь кулаком. В момент невидимость спала, и в то же время Ева сказала:       – Здравствуйте, молодые люди, – громко, уже пробивая одному из них голову.       – Как она сюда попала, Чёрт возьми?! – вскрикнул один.       – Плевать, это всего лишь девчонка!       – Мы уложили наряд полицейских, а вы боитесь за девку?! Вдарьте ей пару раз, проблема решена, потом по кругу пустим!       – Мой хороший, по кругу пуще тебя я. Ещё и не по одному, – улыбающаяся Ева, в руках которой оказался маленький нож, полоснула им по горлу говорящему. Хвататься за шею было поздно – фонтан багровой жидкости выглядел впечатляющие – резала Ева глубоко. – Следующий? – На неё кинулся другой, ножом получив уже в грудь. Остальные встали на расстоянии, пытаясь отстреляться. Наполнение их барабанов ещё не закончилось, а незнакомая и «слабая» девчонка уже вовсю украшала их тела полосами, шанс выжить при получении которых был равен нулю. Не нравилось Еве только то, что её одежда замаралась чужой кровью – её она считала одним из самых грязных веществ, что знала. Её взяли со спины, сжав живот, убирая за собой – тогда девушка сильно нагнулась и пустила нож в бедро, несколько раз провернув, в то же время ударив каблуком по ноге, вызвав ещё одну боль. Добивать Ева не стала, знала, что человек не встанет, а у неё было ещё полно работы… Не пожалев, что перед этим собрала волосы, за которые её постоянно норовились схватить, она разворачивалась и чуть ли не с ноги давала кому-то в лицо, ломая нос или пробивая лоб. Её быстрые и лёгкие движения едва успевали быть обработаны остальными. Однако по голове она всё же получила – прикладом, тогда в глазах потемнело. Первая попытка нащупать рукой это чёртово ружьё – мимо, вторая – почти, третья – есть. Без особого труда она сломала ствол, вызвав своим поведением очередной крик удивления. Этим же куском металла девушка ударила кого-то по голове – очередная неваляшка свалилась на пол. Последняя.       У самой неё немного кружилась голова, да и ноги подкашивались: «Ну уж нет, к Чёрту этот ваш бой на ближней дистанции, я не боец фронта». Она не сдержалась, села на корточки, одну руку положив на колено, второй опираясь на пол: «Я надеюсь, это всё, потому что на большее меня вряд ли хватит. Раз один из них дал приказ всем сосредоточиться на мне, вряд ли… Так, а теперь надо по имплантам понять, где они находятся, потому что я не особо понимаю строение этого архитектурного чуда».       Всё было бы слишком легко, если бы на входе в комнату не стояла ещё пятёрка ребят, которые были в два раза больше, чем Ева, с надменностью посмотрела на них.       – Хэ-э, девочка, чего хмурая такая? – средний скрестил руки на груди.       – Устала иметь дело с такими идиотами, как вы, – она лёгким движением метнула нож самому крайнем из них в шею, отчего тот начал захлебываться в крови. Отвлекающий маневр сработал хорошо. Ближние к нему ринулись оказывать бесполезную помощь, остальные бросились на Еву, которая удивила тем, что нож в её арсенале был далеко не один. В шее был тот, который больше напоминал скальпель, тонкий и острый, теперь очередь вернулась к любимой бабочке, которая в очередной раз пронзила собой чьё-то сердце. Ещё одного Ева ударила в живот каблуком, после чего согнувшейся пополам личности ударили по шее, сломав её – брызги крови изо рта подтверждали то, что он захлебнулся собственной кровью. Одному из оставшихся двух она поставила подножку, а потом с силой ударила по голове, да так, что он упал на пол уже с прохрустевшим черепом. Уклонившись, Ева проехала по полу, оттянув за ноги того, в чьей шее был скальпель, который в отчаянно нерешительности хотел достать другой человек – девушка оказалась быстрее, вынув его, запустив в другого, но, увы, промахнувшись. Металл прозвенел, ударившись о стену, и был слишком далеко. При попытке застрелить Еву бандиты стали отходить, да и не заметили, как оказались в комнате, которую можно было запереть снаружи, что Ева и сделала, напоследок выдохнув в неё яд, быстро заперев. Она прислонилась спиной к двери, по которой начали барабанить кулаками, попав в диапазон высокой концентрации яда, от которого и свалились спустя несколько секунд.       Девушка вдыхала воздух ртом, её щёки были красными, а растрепанные волнистые волосы смешно топорщились на макушке. Оглядываясь, она смотрела на комнату, в которой и был весь по битый и перебитый отряд. Войд сидел у стены, придерживая кровоточащий бок, он в шоке смотрел на Еву, хмуря брови. Она молча опустила взгляд, отойдя от двери, но направившись не к нему, а одному из мужчин, с которого без сомнений и смущения сняла куртку, рукава которой отрезала, связав, сделав одну длинную повязку. Оставшиеся крупные куски тоже взяла, потом подошла к Войду, глухим голосом сказав, смотря только на его рану:       – Убери, пожалуйста, ладонь, я перевяжу.       Из кармана она достала бутылёк – никакой магии, только ловкость рук – из него, открытого, запахло спиртом, которым она облила края раны. Пока перевязывала его, для удобства поднявшего руки, Войд говорил:       – Почему ты без снаряжения? Ты в курсе, что тебе невероятно повезло, так как ты не поймала ни одну пулю? И что с теми, кто снаружи – как тебе удалось пройти мимо них? – в ответ он получил осуждающий злобный взгляд.       – Мог бы хотя бы отблагодарить меня сперва, а не отчитываться и читать нотации относительно того, что тебя не устраивает в том, что тебе и твоему бестолковому отряду спасли жизнь. – Войд понял, что ему стоило подумать, прежде чем говорить ей что-то: «Оказывается, палец в рот ей не положишь, может и всю руку сгрызть». Несмотря на слова, она взяла его и повела к выходу, отвечая. – Снаряжение надеть не успела. Мне не повезло, это профессионализм, который у меня есть, в отличие от твоих коллег по несчастью и алгоритму. Снаружи все лежат, с ними я справилась с самого начала. – Ева обиделась на него за такое отношение к себе: «Была бы я не в настроении и злее, оставила бы тебя там, а сама улетела обратно в Альт-Сити».       – Я просто переживаю за тебя.       И тут её мигом переклинило. Внешне, конечно, она этого не показала, продолжая вести его под руку по коридорам, усыпанным обездвиженными телами. «Идиот», – с любовью подумала. Войд же отвёл взгляд, так же не смея подавать виду – он проговорился. Однако, из головы его не выходило ещё одно очень важное: «Где она научилась драться практически как боец спецотряда? Я не поверил бы, что Ева на такое способна, но то, что я видел своими глазами – это нечто. Наверное, стоит попросить отчима объединить нас с ней в один отряд…» – и мысли второй раз пошли не в ту сторону.       Но недолго юноша предавался мечтам, особенно когда как раз-таки встретился взглядом с разъярённым отчимом, который шёл к нему. Еве не нравилось, что приёмный отец Войда смотрел так, будто готов был добить непутёвого мальчишку, не справившегося с заданием, именно поэтому не отходила от второго. Войд сам убрал со своей спины девичьи руки, встал перед мужчиной, ровно, чуть ли не закрывая спиной Еву, будто она была виновата в том, что задержание провалилась.       Офицер, лысый и двухметровый амбал начал орать:       – Безмозглый! Какого Чёрта ты попёрся сюда, если знал, что вы, очевидно – это было очевидно – не сможете взять их?! – Войд стоял ровно, с равнодушием выслушивая. – Геройствовать будешь, когда у тебя будет развита мышца в твоей башке, тогда, может, научишься рационально думать! Весь Альт-Сити теперь знает, что ты идиот, команда которого была побита какими-то уличными бандитами! Позорище!.. Я отстраняю тебя от командования, будешь сидеть у меня, и бумажки в офисе перебирать!.. – он был в гневе, перед всеми отчитывая стоявшего столбом Войда, который в завершение ещё и получил пощёчину, из-за которой его даже чуть занесло. Ева прикрыла рот ладонью, наконец выйдя из-за спины, уже всем сердцем ненавидя офицера. Девушка ладонью придерживала юношескую спину, второй – руку. – А ты ещё кто?! Кто из наблюдателей?!       – Ева, R-300-SWt, младший сотрудник Корпуса Наблюдателей, – она ответила чётко и холодно, прожигая ненавистью.       – Кто тебя пустил в наблюдатели? Ты девка, ещё и ростом с той-терьера. – За это Ева уже сама готова была дать мужчине такую пощёчину, от которой он бы отлетел на пару десятков метров, но вдруг уголки её губ слегка поднялись.       – Приказ о моём назначении подписали Они. Все три. – Тот сразу же замолк. – И то, что Ваш приёмный сын жив, как и вся его команда, которую не успели добить вооружённые бандиты, это моя заслуга, потому что Ваши сотрудники уделяют приоритет формальностям и бумагам, наверное, ожидая, пока кто-то умрёт. – Он замахнулся на неё, Войд тут же двинулся, закрывая, но Ева перехватила руку офицера, крепко сжав её, продолжая, смотреть, леденящим голосом говоря, – Вы не имеете права меня бить. Как Вы не имеете права бить и Вашего приёмного сына. Первое прописано в Этическом Кодексе поведения работников правоохранительных органов Империи, второе в Семейном Кодексе Империи.       Руку офицер опустил, под пристальным взглядом как Войда, так и Евы, отходя, поглаживая своё запястье, озираясь на этих двоих.       Вот теперь Войд повернулся к Еве, придерживая, свою начинающую опухать щёку.       – Не думал, что ты такая смелая, – он усмехнулся. Ева победного и гордо улыбнулась, вновь беря под руку – не могла же она упустить такую возможность.       – Пойдём к скорой, тебе должны оказать должную медицинскую помощь.       И они молча пошли, пока полицейские бегали по всей округе и таскали на носилках тела, не обращая никакого внимания       Но всё было совсем не хорошо. После произошедшего Войда чуть не выставили на улицу со всеми вещами, однако мачеха попросила подождать хотя бы несколько месяцев, чтобы он закончил первый курс, а уже тогда искал себе квартиру. Отчим был непреклонен, он рвал и метал, когда пришёл домой – унимать его пришлось жене, только из-за неё Войд не получил ещё несколько травм.       Об этом инциденте знала вся Полиция Альт-Сити, много кто из старших офицеров сочувствовал юноше, в их числе и был один из неофициальных наставников Евы – Вернон. Раньше мужчина служил в спецотряде Полиции, но относительно перешёл в наблюдатели. Был он всего на десять лет старше, двадцатипятилетний, слегка кудрявый, рыжий, немного пухлый и высокий. У него была и жена – Лаванда, в которой он души не чаял, но детей им пока завести не удавалось.       Вернон и подошёл к Еве через пару недель, осторожно спросив:       – Ева, здравствуй, – девушка отвлеклась от компьютера, подняв на него взгляд. – Ты, случаем, не знаешь, как там Войд? – сразу же она поджала губы, чуть кусая их.       – Не в самом лучшем состоянии. Ему сильно досталось тогда, он ходит всегда угрюмый и злой, я поэтому даже боялась здороваться с ним в первые дни, но потом поняла, что это будет неправильно с моей стороны. Он отвечает, если его о чём-то спрашивать, но сухо. Ему до сих пор не сняли освобождение от занятий физкультурой – бок болит после пули, поэтому он сильно нервничает, – она молчала лишь о том, что замечала, как юноша постоянно смотрит на неё во время тех самых занятий.       – Понятно… Действительно, нехорошо получилось. Я просто хотел сказать, что, по секрету, знаю, что его переведут в отряд к Коннору, – Ева широко раскрыла глаза.       – К Коннору?.. Мне тоже предлагали, но я отказалась, Слава Свету, его взяли вместо меня, – она облегчённо выдохнула.       – Ты ради него отказалась?!       – Не совсем, – взгляд она отвела. – Не хочу переходить никуда из Корпуса, да и Войд не должен попасть куда попало, Коннор же хорошо подтягивать ребят, насколько я знаю, это будет на пользу.       – Не будешь ревновать его к Лане и Мелионе? – мужчина ухмыльнулся, говоря о девушках, которые уже были в будущем отряде Войда. Ева цокнула языком, подложив щёку ладонь, тихо проворчав:       – Буду…       – А? Что? Не расслышал? – он веселел каждый раз, когда речь заходила о симпатии Евы.       – Всё ты слышал, Вернон!.. – прошипела та. – Я не стану повторять это во второй раз, мой ответ ты прекрасно знаешь!..       – Хе-хе, конечно, знаю, просто удостоверился… – он по-отцовски потрепал её по голове, потом пригладив, тихо смеясь с лица раскрасневшейся коллеги. – Он ещё не позвал тебя на вальс?       – Зачем это ему меня звать? – расстроенно ответила девушка вопросом на вопрос. – Ещё зимой он сказал, что занят, а сейчас ему придётся искать квартиру или как минимум оформлять себе общежитие, вряд ли на меня появилось время, – признаться, она чуть ли не заплакала, говоря это. – Вальс уже через неделю, да и чуда не предвидится, чего и думать?       – Не теряй надежды, Ева, – он похлопал её по плечу и ушёл, оставив тяжело вздыхающую наедине со своими несбыточными мечтами.       Она с такой же печалью смотрела на пары, танцующие Майский вальс. Это был практически единственный день, когда студентам разрешалось надеть наряды, которые, как бы ни было грустно, всё равно были одинаковы, но на девушках были чёрные пышные платья, а на юношах – костюмы. Танцевали они на Площади Аллы и Терры, кружась друг с другом под песни, исполняемые хором, который тоже был организован из числа студентов. Молодые, красивые, влюблённые в жизнь, преданные Империи, улыбающиеся, смеющиеся, сильные и живые.       Ева практически год наблюдала, какие в Империи люди, смотрела на своих одноклассников, на стариков, на коллег, на священников, на простых люде. «Государство, где идеология внушается с самого детства, а выбора мысли нет, но в нём всё равно каждый человек – отличный от другого. Хоть их действия и вызывают во мне чувство, которое воплощено из последних учебных дней, экзаменов, предвестия летнего отдыха, ожидания чего-то яркого и незабываемого после трудностей, мне это чуждо. Я просто другая. В глубине души я не прониклась ни Новым Годом, который они практически и не отмечают, не прониклась трудовым праздниками, чувством коллективизма. Идеология Империи для меня всего лишь чушь, которая работает только на ещё не окрепший детский ум. Взрослый человек не найдёт в ней ничего путного. Вообще, идеология – пустое и бесполезное дело, потому что ценности могут изменяться хоть каждый день. Нельзя вечно идти вперёд, как нельзя до одеревенения укреплять традиционные ценности. Всегда, когда мы отдаём приоритет одному, страдает другое, именно поэтому во всём нужен баланс. Или нужно руководствоваться принципом справедливости. На добро мы должны отвечать добром, но зло взамен достойно лишь справедливости, какой бы она не была».       Ещё немного она простояла в толпе, всем сердцем надеясь, что Войд придёт, предложит ей встать в пару – ей бы стало тогда на всё плевать, главное, что он был бы рядом.       Она ждала полчаса, час, полтора.       «Нет. Он не придёт, – Ева полностью расстроилась, хотя и понимала, что не было никакого смысла обижаться на юношу, он не имел ни малейшего понятия о том, что она чувствовала. Однако боли в груди это не убавило. – Тогда он вполне открыто со мной говорил, не противился, даже попытался защитить, хотя благодарности я так и не услышала. – Девушка шла по опустевшим улочкам, укрытыми городским массивом, из-за чего в них была прохладная тень. – После экзаменов я должна ненадолго вернуться домой, чтобы показать чертежи. Вопрос только в том, отпустят ли меня в Империю вновь. Если нет, то придётся забыть про Войда – хах, если бы это было так легко и просто!.. Да пошёл бы он к Чёрту!.. Ах, да , точно, даже в этом случае пришёл бы он ко мне!».