«Использовать чью-то силу достаточно рискованно, поскольку грозит серьезными последствиями. Возможно, полностью подавить волю второй стороны, чтобы та не могла использовать правило паритета. Иначе, без заключения контракта, первая сторона понесет ущерб».
Как-то так это было описано в учебнике, если не изменяет память. Неважно. Об этом пока можно не задумываться. По крайней мере, обратная техника работает отлично и на автомате. Гораздо важнее другое. Мегуми складывает руки в призыве. — Интересно. Он проигнорирует заявление Иэйри-сан, потому что для самого себя, к собственному удивлению — это было не так «интересно», а как-то даже «норма». Появились сразу два пса. С его прошлыми гончими их объединяло, что это все же были собаки. Эти были гораздо крупнее, короткошерстные, поджарые, но с мощной грудью, купированным хвостом и ушами, что делало их морду скорее похожей на морду добермана, чем на волка. Псы застыли в напряженной позе, но глухое рычание и оскал выказывало их готовность по мысленному щелчку хозяина тут же ринуться в бой. — Понятно, — Мегуми развеивает технику, а потом, попробует оторвать спину от опоры и сделать несколько шагов. Получается совсем неудачно удачно. Ноги ватные, его шатает, голова кружится. В какой-то момент перед глазами все начинает плыть, растекаться, потом собираясь в форму. И вновь эта резь. Может все же это продолжение кошмара? Новый круг ада? Боль — еще не значить реальность. Его выдернули из тьмы, которая уже казалась спасительным покоем, чтобы погрузить еще глубже? Зачем?! Желудок скручивает рвотным спазмом, а с горла вырывается противный харкающий звук. Мегуми почти падает на колени, но в последний удерживает равновесие, и в этот раз уже он сам отклоняет помощь Иэйри-сан. Он, кажется, начинает догадываться, что происходит. — Мне нужно зеркало, — как подтверждение его догадки. То, что Иэйри-сан одобрительно кивает, уже не оставляет у Мегуми сомнений, что он там увидит.***
— Фушигуро! — Мегуми уже забыл, каким звонким бывает Итадори. И его однокурсник искренне выражает восторг от его появления. Итадори не умеет фальшивить. — Привет, Мегуми, — как-то необычно тепло говорит прямолинейная Маки Зенин. — Ты прямо пират. — Мегуми, мой Мегуми, — ему всхлипывают в плечо. Ангел… Нет, Хана Курусу. Спасенная девочка с Хоккайдо. Мегуми не забыл тот случай, но никак не связывал его с намеками Ангела и чрезмерным вниманием к его особе Ханы. А вот Сукуна, только встряхнув воспоминания «сосуда», легко сложил два и два и использовал в свою пользу. Мегуми знает, что случилось дальше. Его ладонь касается противоположного бока Ханы, и упирается в талию. Похоже, Ангел не обладает тем уровнем обратной проклятой энергии, чтобы восстанавливать конечности. — Надо же! А я на тебя не ставила, — Мей-сан в своем репертуаре. — Но это тот редкий случай, когда можно и проиграть. Ему жаль? Точно? Как бы, да… Действительно жаль… А он же уже уверовал, что все его эмоции атрофировались. Как бы ни так. Желание исчезнуть в самом прямом смысле слова никуда не пропало. Только теперь исполнить свою роль в этой безумной игре, а потом просто умножить себя на ноль. Цумики… Саторо… Почему? Что должны были чувствовать все эти люди, которых он втянул в Смертельную миграцию? Что? Когда его незыблемые принципы были переломлены о колено, а он не то, что бы мог спасти даже самых близких, но подвел всех?.. Они должны были чувствовать презрение. Точно. Он был уверен в этом до того, как вошел в зал. Его идеалы, о которых он так четко говорил, и убеждения были переломлены о колено и втоптаны в грязь. То, что Годжо выдернул его из тьмы, еще не означало, что вернул желание жить дальше. Когда он вернет долг и все закончится, он просто исчезнет. Мегуми уверил себя, что все его эмоции атрофировались. Оказалось, что нет. Почему от их одобрения в душе становится так больно? А боль – это признак того, что ты все-таки жив. Зачем? - Фушигуро, подожди, если ты тут, то кто был там? – прерывает его оцепенение Итадори, указывая на экран, где Сукуна в своей полной форме готов принять новый вызов. Мегуми не выгребает, что на самом деле могло произойти, но что-то догадывается и подбирает ответ, который, как ему кажется ближе к истине. — Вероятно фантом? — Ааааа! Точно! — Итадори одобрительно хлопает его по плечу. – Но такой реальный. Хотя не совсем. Я же знал, что ты так просто не сдашься. Вот теперь хоть сквозь землю провались. Так ведь и было. Он почти утонул в отчаянии, а его нагло выдернули на берег. Эта дурацкая всего лишь мысль отвлекающий маневр, чтобы снова не грызть себя изнутри и не самоубиться раньше времени: «А Итадори даже после всего похож…» А Саторо… А потом желание… Такое неуместное и глупое… А потом как вспышка! Итадори! Фантом! След… Та клятва, которую он прошипел, рассматривая свое отражение в зеркале, была сделана скорее от безнадеги, чем от уверенности, что может исполнить. Когда-то один Зенин, владелец техники Десяти теней случайно вызвал Макору. Потом этот предок Мегуми был убит своим же последним «шикигами», но смог уничтожить противника, который считался по тем временам Сильнейшим. Случайность. И кто бы мог подумать, что случайности не случайны. Особенно в их случае. А если попробовать? Еще не все потеряно. Почти не верится, но все может получиться. Хотя тут не только от него все зависит… След… Он еще свежий… Сердце делает нервный удар. — С тобой все в порядке, Фушигуро? — Итадори хватает Мегуми за рукав, волнуется. — Да. В порядке. Мне просто нужно еще немного времени.