Способ разрушить душу

Маленькая птица затрещала в кустах. Муан поджал губы — ему не нравилось такое развитие диалога. Он успел понять, что податливым характером его собеседник не блистал. Понимал достаточно, но… кроме разрешения донимать себя, Муан встречного интереса за тем не замечал. — Что с лицом? «Родился с таким» — подумал мечник, но вслух сказал другое: — Ты обманул меня. Шен высокомерно усмехнулся, отмахиваясь. — Это не обман, это уловка. — он вдруг сощурился, внимательно оценивая степень недовольства Муана, — Обижен? Тот молча насупился. — Когда соглашаешься на сделку с дьяволом, нужно тщательно читать договор, братец Гай. Или может, я не прав? — Ты слишком высокого мнения о себе. — рука потянулась прижучить этого выскочку, но взгляд, брошенный на шею, отрезвил. Муан цыкнул, но руку убрал. Шен, кажется, вполне осознанно подставлял под чужой взгляд сходящие синяки, вынуждая мечника чувствовать вину за свою несдержанность. — А ты нет? Или чувствуешь себя ничтожеством каждую секунду? Красный от гнева, Муан держался из последних сил. Что вообще этот поганец знал о нем? — Что насчёт тебя? Хочешь умереть, да? Боишься людей и выходишь на улицу только ночью? Шен скривился. Муан мысленно подбодрил себя за удачный выпад. Все таки, с этим человеком просто быть не могло, и на самом деле он не хотел бить по больному, только сдержать чужой колючий нрав. Оставалось только надеяться, что у него не слишком ранимая душа. — Что, не нравится? — У тебя есть… задатки. — с неудовольствием признал Шен, едва обошел его, на деле увеличивая дистанцию между ними, а после сел на край лавки. — Я не хочу ругаться с тобой. — оправдался Муан, — Но если ты будешь нападать, я не оставлю это просто так. Я отвечу. Шен хмурил брови, смотря слишком высокомерно, чтобы подумать, что он согласится на мировую. Спустя несколько секунд раздумий, он расправил плечи, с непонятным собеседнику наставничеством объясняя: — Так не играй со мной, если не справляешься. Никто не будет благодарен тебе за покорный нрав. Мне это не нужно. Муан сжато выдохнул и сел на другой край лавки, ощущая, как бешено колотится сердце в груди. Боясь спугнуть этого демона. — То есть, хорошее отношение ценить ты не умеешь? — Я не так сказал. — Так. — грубо настоял мечник. Шен даже задержал дыхание. Пытался рассчитать, какими последствиями ему грозит такой гнев в свою сторону. Он не хотел по настоящему оттолкнуть его, просто… просто испытывал его терпение, не зная, как общаться иначе. Не умея довериться. Он не хотел терять единственного собеседника, но и показать это было бы слишком позорно. Лучше отказаться, пока не запутался. Шен отмахнулся. — Допустим. Но мне больше интересно, насколько тебя хватит, такого мудрого. Не давая опомниться, Шен резко развернулся и пнул было мечника с лавки, но тот оказался готов, ловко поймав противника за ногу. Эра тоже любила пинаться. Схожесть их техник играла на руку. Шен кисло улыбнулся, тут же занося вторую ногу для удара, но даже попав, желаемого эффекта это не взымело — с попавшейся ногой уронить Муана не представлялось возможным. Тот, стойко стерпев пинок, подтянул Шена за ноги ближе, и сложил те себе на колени. — Что ты там говорил? Насколько меня хватит? — Муан наклонил голову, всматриваясь в выражение на чужом лице, а после не смог отказать себе в удовольствии съязвить, вернув собеседнику его фразу, — Что с лицом? — Не знаю. — буркнул тот, корчась брезгливо, — Это не моё. Муан улыбнулся, но хватки не ослабил — с этим человеком явно нужно быть начеку. Свой первый урок он усвоил. — Ты как назойливая собака, — плюнул Шен, — Может, погавкаешь? — Смотря что я за это получу. — невозмутимо уточнил мечник. — Хочешь кость? — раздался нервный хриплый смех, — Да ты такой же… и такой же кретин… Муан осторожно сместил хватку на лодыжках, и Шен вдруг замолчал, поджав губы. Ему явно не нравилось положение, в котором он оказался, но предпринять попыток выбраться или, что ещё хуже, попросить отпустить было совсем ему не по душе. Боялся оказаться в неловком положении. Боялся, что ему не пойдут на встречу. От того и плевался едкими словами, надеясь спровоцировать. Муан сверкнул глазами. — Не злись, я тебе не враг. Но характер, у тебя конечно… — Нравится? — сквозь зубы процедил Шен. — Нравится. — кивнул Муан, и убрал хватку с чужих ног, заранее готовясь, что ботинок может прилететь в лицо. Не прилетел. Не убирая ног, незнакомец смерил его серьезным взглядом. — Молодой господин Муан. — Что? — неловко откликнулся тот. — Ты обозлишься. Видя непонимание в чужих глазах, Шен продолжил: — И станешь таким же, как я. Не порти себе жизнь. По хозяйски разместившись, Шен совсем не способствовал осознанию Муана, что эта его затея подружиться с демоном обречена на провал. — Почему это? — Есть люди, с которыми лучше не иметь дел. Которые притягивают неудачи и ломают чужие судьбы из-за неудачного гороскопа. — Стрельцы? Шен замер, а после устало выдохнул. Какие ещё… При чем тут стрельцы? Хихикнув, Муан расплылся в довольной улыбке. Мысленно сравнив Муана из прошлого мира, и то кислое женоподобное недоразумение, что сидело перед ним сейчас и охотно велось едва ли не на каждую уловку, Шен не удержался от смешка. Лучше беги, глупец. — Да знаю я, что ты имеешь ввиду. Что я сломаю о тебя зубы. — глупец гордо приосанился и вздернул подбородок, — Но я сильнее, чем ты думаешь. Я справлюсь. — Я тебя предупредил. Не жалуйся. Муан же, вопреки всему, выглядел даже довольным, словно ему разрешили играть с огнем. Идиот. Шен встал, и в глазах потемнело. Он едва пошатнулся. Серая пелена не рассеивалась, но он все равно сделал несколько шагов вперёд, чтобы уйти. Нужно было уйти. Что то плохое приближается. — Не собираюсь. — успокоил мечник, прошедший за ним следом. Заметив потерянный взгляд, тут же хватанул чужака за локоть. — Ты чего? Белый, как полотно. Сейчас свалишься. — Руки… — прошипел Шен, но всё же вцепился в чужую одежду, как утопающий. Ноги стали ватными. — Что случилось? Встряхнув собеседника за плечи, Муан поставил того ровно, но тот опять согнулся. «Муан, скажи, что ее здесь нет». — Нет… кого? Рурет. Шен мог видеть ее силуэт сквозь закрытые веки, сквозь плотную фигуру Муана, сквозь деревья. В каждом отражении стекол витрин и в каждой луже. Темное, серо-зеленое око смотрело на мир сверху, перебивая солнце. Будто темный драгоценный камень, в котором преломлялся свет, и из черных глубин колючими кристаллами росли зелёные блики. Ещё живые. В памяти Шена они всегда были живы. От них было не скрыться в темных дворах меж высоких домов. Ты хотел увидеть её или скрыться от нее? ЛЖЕЦ. В заклинательских одеждах или почти раздетая, в том, что носили женщины здесь. Она была среднего роста, но Шену казалось, что он ниже ее на три головы. Ее фигура имела значение. Имела вес. Шен — нет. — Скажи, что её здесь нет. *** Трель раздалась внутри квартиры. Нетерпеливо нажимая на кнопку вновь и вновь, в конце концов женщина раздражённо отступила. Стук по двери вторило пустое нутро подъезда. Врятли это бы помогло, но… она пыталась. Взволнованно вздохнув, она открыла квартиру своими ключами. *** — Ты мог бы и… — Эра, не время для шуток! — Нет, ну серьезно, я ещё здесь… а ты… Несмотря на внешнее недовольство, Эра все же помогла по крайней мере закрыть дверь. Без рук стащив с себя обувь, Гай утащил гостя в свою комнату и разместил на кровати. Того жутко лихорадило, едва ли он был в сознании, все повторяя неразличимо одну и ту же фразу. — Так ты к нему убежал? А кто это? — осторожно спросила Эра, стоя у дверного проема. Не то злой, не то испуганный, Гай сначала буркнул что то про «друга», пытаясь разжать чужую хватку на своей рубашке, но после нервно выдохнул. — Я не знаю. — признался тот. — Мы общались, все было хорошо, но его… вот. — Боже… — не скрывая интереса, Эра все же подошла посмотреть поближе, — Почему он такой худенький? Ты его подкармливал хоть? — Эра… помоги ему. Пожалуйста. Брат выглядел так растерянно, что отказать было сложно. Да и натворить может лишнего. Нельзя его без указаний оставлять. Девушка коснулась незнакомца: горячий лоб, холодные руки. Даже не так. Ледяные. Весь трясется, но реакция есть. Совсем без сил… — Магний притащи с зеркала. — отмахнулась Эра и села на край кровати, рассматривая незнакомца. Красивый. Брат бы не притащил кого попало, вон как волнуется. Обратившись к гостю, девушка спросила: — Болит? Тот кивнул в полубреду. — Что болит? Крупно дрогнув, Шен нахмурился сильнее и сжал зубы. — Упрямец. — фыркнула Эра. — Такое случалось уже? Прибежавший Гай сначала раздражённо дёрнул плечами, мол, не знаю ничего, но после вспомнил, что была паничка. Ничего общего с тем, что он видит сейчас. Эра отмахнулась. — Во. Если не полегчает через полчаса — скорую вызовешь. А мне пора. — Эра похлопала братца по спине, — Да ладно тебе, все хорошо будет. — А если он… помрет тут? — Не помрет. Ты посиди с ним, — девушка ни к месту хитро улыбнулась, — Расскажешь потом. *** Кишки сворачивало. Их будто накручивало на палку, старательными, почти ровными движениями. Шен знал, в чьих руках была эта палка. Розовые, исходящие вибрацией петли кишок на веерообразной рвущейся пленке в гроздьях жира покидали живот и иссыхали на воздухе, теряя чувствительность, становясь чем то похожим на мертвую пуповину. Выныривали в неестественных количествах из колотой раны на животе и все никак не заканчивались. Рурет изящным жестом вытерла пот с лица и отложила палку, уже похожую на моток толстых ниток, в сторону. — Болит? Шен лишь нахмурился, думая, что она издевается. Вытащи всё. Давай, вытащи всё. Может, рано или поздно там не останется, чему болеть. — Упрямец. Она улыбнулась, но тут же стала серьезной. Ее голос, низкий и поверхностный, разошелся в пустой звенящей голове, будто рябь по воде. — Шен, ты делаешь только хуже. Он не смел ее прогнать. Цепляясь за нежную теплую кисть, Шен вжался в нее лбом, боясь упустить. Потерять. — Я очень скучал по тебе. *** Оставшись с незнакомцем в пустой квартире, Муан ещё некоторое время пялил в одну точку, пытаясь справиться с волнением, а после осторожно вытащил ладонь и принялся упрямо расспрашивать того о болезнях, вопрос за вопросом получая лишь однотипное и обозленное «не знаю». — У родственников были эпилепсии? — Не знаю. — Может… диабет? — Не знаю. — будто сдавшись, Шен распластался по чужой постели, не способный поднять даже руки. Вздохнув, Муан потянулся, чтобы убрать черные пряди, лезущие в лицо Шену. Тот не стал сопротивляться, лишь прикрыл измученные серые глаза, дыша все ещё чаще нормального, но ему явно было лучше. — Черт, будь это диабет, я бы просто предложил тебе сладкого. С этим я хотя бы знаю что делать. Из меня ужасный врач, извини. Шен открыл один глаз, ничего перед собой не различая. Постепенно силуэты сформировались во что то узнаваемое. — Можешь сделать вид, что у меня диабет. — Но это же не так? Даже не хмурясь, он лениво бормотал, словно его слабости не существовало. Муан был уверен, что ему это ещё припомнят. — Один раз лекарь уже лечил мне диабет. Наверное, у меня обострение. Муан, выслушав бормотания гостя, улыбнулся, ничего не говоря. Не выдержав, Шен огрызнулся, насколько хватало сил: — Такими темпами ты испортишь себе карму и переродишься в камень. — Рад… что тебе лучше. Шен взглянул на него с укором, какое то время выжидая, что мечник сообразит сам. На удивление, тот понял: — Ты хочешь сладкое? Темные серые глаза закатились. — Мог просто сказать. Сейчас принесу. Муан покинул помещение, и Рурет проводила его взволнованным взглядом, обнимая прялку, на которую намотала тонкий иссохший кишечник возлюбленного. Шен почти слышал, как стучит веретено, мотая импровизированную пряжу, вытягивая с него последние силы. Рурет иногда нечеловечески подвывала однообразному стуку, словно пугливая птица с женским голосом. Непроходимая чаща глотала крик, отдаляя по мере приближения. Пакет с леденцами приземлился на подушку, и Шен подмял тот под себя, пока не отобрали. На большее его не хватило. Муан, наблюдавший, как дремлет нежданный гость в обнимку с пакетом леденцов, и как постепенно его лицо приобретает нормальный оттенок, все же смог подавить в себе приступ тревоги. Да, с этим человеком не соскучишься, он не зря предупреждал. Но Муан был несогласен отступить. Наоборот, видя слабость этой занозы, он чувствовал смутный привкус победы. Уже второй за этот ещё не начавшийся день. Муан вновь коснулся шелковистых черных волос. Наверное, парень бы плевался проклятиями, убеждая прекратить, пока руки целы, но сейчас он бессильно молчал, едва хмуря брови. Даже гиену можно загнать до изнеможения. Настолько, чтобы только молча скалила зубы, не в силах укусить. — Надо было кофту снять. Жарко же. — подумал Муан вслух, но потянув руку к чужому плечу осекся. Лучше не пугать лишний раз, только уснул. Пусть отдыхает. *** Шен шел на птичий крик, с трудом переставляя ноги в болоте. Осока, тина, органы путались в ногах. Ночные насекомые стрекотали, скрытые в ветках. Шен раздавил босой ногой чью то печень, превратив ту в часть бессмысленного вязкого паштета под поверхностью болота. Мир не кончался у него за спиной. Казалось, он мог идти куда захочет, но на самом деле все было предрешено. Судьба. Шен ненавидел это слово. Все вокруг заранее красили это слово в небесно-голубой, предвещая встречу всей жизни. Великое счастье, выделенное им богами. На очередном шагу Шен не нащупал дна и свалился глубже, по бедро в вязкую холодную жижу болота. Птица пела впереди, с надрывом, все зазывая. Боясь быть забытой. — Ты мог бы не тянуть меня с собой? — донёсся голос из-за плеча. Шен проигнорировал его. — Не беспокойся, я не буду. — ещё один. Мягче. Мгновенно обернувшись, Шен увидел над поверхностью вод две голубоватые сферы. — Я никогда не доставлю тебе проблем. Он оскалился, взмахивая тяжёлым мокрым рукавом: — Хватит лгать ему! — сферы замолкли, — Мы должны уходить. — Я не пойду с тобой. — отозвалась первая, вспыхивая. Призрачный свет отразился в черных глазах Шена. — Я и не хотел, чтобы ты шёл. — спустя долгую паузу легкомысленно отозвалась вторая. Тревога росла. Птица пропела вновь, намекая о себе. Отдаляясь. — Я пойду один. — решил Шен, отворачиваясь чтобы продолжить путь через болото. Сферы всполошились, начиная ссору. — Я не хочу с тобой, не хочу! — Я надеялся, что ты останешься! Черные заклинательские одежды тянулись за ним следом, цепляя за собой тину и гнилые мясные ошмётки. — Я не хочу умирать, Шен. Тот жалостливо оглянулся на тянущуюся за ним сферу. Юная городская душа. Города делают людей… слабыми. — Тшш… Скоро боль утихнет. — пообещал Шен, и продолжил путь, сверля чернильными глазами темную заводь меж деревьями. Глупая душа упиралась и плакала, но все равно следовала за ним следом. Лжец лжец лжец лжец лжец лжец. Ты только врешь, Шен. *** Свет заливал белые стены и светлый серый шкаф, битком заставленный макетами. Фарфоровые фигурки животных теснились вокруг бумажных зданий, будто это был кукольный дом. Макеты и свитки ватманов торчали сверху шкафа, явно не умещающиеся туда целиком — ещё немного, и что то упадет. Над пустым рабочим местом висела полка, плотно заставленная тонкими мягкими книгами в одной стилистике, а сверху покоился большой сегментированный дракон. Длинный, как змей, и однотонный, похожий на заготовку. Не смотря на размер, он не выглядел массивным. Шен лениво разлепил глаза, с недоумением обнаруживая у себя в руках пакет с леденцами. Поднявшись на локтях, он оглянулся — Рурет здесь больше не было. Прислушавшись, он расслышал шум с кухни и зажатый голос Муана, доносящийся сквозь приоткрытую дверь. — Все в порядке. Да, спит… Эра, блин! Не говори так. Напрягши слух, Шен различил шкварчание еды и искаженный женский смех из динамика. Встав, заклинатель заправил отросшую челку за уши, воровато осматривая все вокруг. Комната, светлая, будто больница. Только Шен, будто чернильное пятно, портил всем праздник. Это начинало повторяться. Он даже приложил ухо к стене, с удивлением замечая, что здесь лишних шумов проникает куда меньше. Подкравшись ко шкафу, Шен не удержался и покрутил в руках фигурки собак, прежде чем поставить как было. Ткнул пальцем макет ратуши, заглянул в одну из тонких книг, обнаруживая внутри чёрно-белые комиксы, но долго на них не задержавшись — пластиковый дракон съехал, чуть не упав. Он был куда интереснее книг. Шен отложил мангу на стол, с нескрываемым интересом рассматривая все мелкие детали на морде и теле дракона. Даже пальцы того были шарнирные, сгибаясь как угодно, но не теряя естественный вид. Такая мелкая работа, что страшно взять в руки. Зубастая пасть, сегментный длинный язык. Детали двигались с шелестом, даже не смазанные в суставах. — Нравится? Шен крупно вздрогнул. Он оглянулся на незаметно нагрянувшего владельца коллекции, а после молча положил дракона на место. — Не дурно. — сдержано кивнул он. Его горящий любопытством взгляд выдавал его с головой. Хотелось узнать кто тот мастер, что сделал его, что за странный материал, но… может, позже… Муан улыбнулся. — Тебе лучше? Шен ещё раз кивнул, все возвращаясь взглядом к кукле. — Пойдем, поешь. Ничего не говоря, Шен послушно шагнул следом. Мечник больше не спрашивал, как его зовут. Может, сдался, а может решил отложить это — гость не выглядел располагающим к разговору. Никогда не выглядел, но сейчас все же явно страдал от своего недуга. Грубый, недоверчивый. Он жил среди совершенно иных впечатлений. Возможно, следовало познакомить его с собой прежде, чем требовать открыться. Вороны кряхтели на балконе. Муан вышел и разогнал их, от чего недовольный грай разнёсся по округе. Шен торопливо доедал лапшу с мясом, не боясь обжечь язык, не чувствуя вкуса. — Чай? У меня заварен черный. — гость молча кивнул, избегая взгляда. Даже если был смущён таким вниманием, дураком не был — отказываться не собирался, — Сколько ложек? — На твое усмотрение. Муан вздохнул — он думал, что гость был оскорблен своим публичным приступом и излишней открытостью. Ну, как открытостью — боль текла сквозь щели брони, и тот не мог ее скрыть. Кто «она»? Две ложки сахара растворились в чаю. Пододвинув кружку к себе, Шен долго грел руки, прежде чем сделать глоток. «Скажи, что ее здесь нет?» «Я так скучал?» Гай очень хотел верить, что это было адресовано ему, учитывая, что они, кажется, были знакомы в прошлом, но… разве это не было маловероятно? Раздумывая над чужими словами, Муан не жаждал ответов. Он знал, что может услышать — это не было такой уж тайной. Но он цеплялся за несостыковки, надеясь, что ошибся. Убрав тарелку, Муан не удержался и вновь коснулся чужих волос, чувствуя трепет в душе от того, что ему это позволено. Шен поднял на него серьезный взгляд, перехватывая руку. Поймал, прежде чем задать вопрос: — Все ещё хочешь меня знать? Муан едва улыбнулся, четко признося: — Да. Шен нахмурился и закрыл глаза не отпуская чужой руки. Он сам не знал, кто он, что он мог предложить? Ужасно обозленный на себя за проигрыш, за слабость, он не хотел открываться, веря что нет ничего страшнее его искренности. Со зла или нет — он сведёт в гроб всех вокруг себя. Разве этот мечник заслуживал этого? Он только отвечал на выпады самого Шена. В его сердце не было зла. Или все-таки было? — Можешь не отвечать. — прервал молчание Муан, и освободил свою руку, вновь касаясь волос. Такие шелковистые. Шен позволил, думая, что эта мелочь могла бы скрасить пустые траты Гая на заботу о таком, как он. — Я не буду лезть тебе под кожу и много расспрашивать. Но ты всегда можешь обратиться ко мне. Я буду рад тебя видеть. Отойдя, он начеркал свой номер на маленьком жёлтом листочке. Ровно, насколько позволяли дрожащие руки, вывел цифры, а после все-таки дописал инициалы. Мало ли, потеряет и забудет. Шен сложил лист пополам и спрятал в кармане со сложным задумчивым выражением лица, а после встал. — Ты можешь задержаться. — Не стоит. — мягко отказался гость, и направился к выходу в поисках своей обуви. — Там день. Шен оглянулся на него, как на идиота. — И что? — Я думал, ты не любишь людей. — Я не люблю лишний шум. — странное чувство поселилось в груди. Он впервые за долгое время использовал «я», чтобы выразить свои предпочтения. — А людей я не боюсь. — Да? — не поверил Муан, но тут же укусил себя за язык, — Ну хорошо. Я провожу тебя. Присев, чтобы завязать шнурки, он недовольно хмыкнул и все-таки добавил, бурча себе под нос: — А то потеряешься… *** Муан хотел открыть ему дверь, но Шен не пустил вперёд, самостоятельно отправившись вниз по лестнице. Окрик его не остановил, и пришлось торопиться следом, пока негодяй ловко перепрыгивал ступеньки. Одна, две — последний разворот до выхода, и Муан теряет его из виду, останавливаясь только перед закрытой дверью подъезда. Разве она не должна пищать? — FestIna lente*. — шепнуло над ухом, и Гай позорно громко взвизгнул, даже не разобрав слов. Дверь подъезда запищала, и тень выскользнула наружу. — Догони меня! Незнакомый двор предстал перед глазами: припаркованные машины, высаженные в ряд деревья. Выбрав путь наугад, Шен чересчур резво помчался прочь. Муан замедлился лишь на мгновение, чтобы уловить направление и возмутиться: — А ну стой! Я не для того тебя искал! — сбитое дыхание комом встало в горле, — Чтобы ты просто сбежал! Шен же, чувствуя непривычный прилив сил, сиганул через живую изгородь, которой была обнесена детская площадка, напугал мужчину с маленькой собакой и встретил перед собой стену. Не раздумывая, он сиганул налево, обогнул небольшую компанию, и обнаружил выход из двора — кованый забор и дверь, едва приоткрытую, так и зовущую, но внезапно закрывшуюся перед самым носом. Ни замков, ни ручек. — Демоны… — выругался Шен, и обернулся. Муан торопился следом, отставая — мешалась сумка. Не придумав ничего лучше, он закинул ногу на поперечную балку и подскочил, чтобы ухватиться выше и просто перемахнуть преграду. И у него бы все получилось, если бы нагнавший его мечник не стащил с забора за кофту. — Стоять! Вывернувшись из хватки, Шен принял бой. Муан отметил, что тот в хорошем настроении — это вовсе не выглядело как серьезная драка. Он лишь грозился да выделывался, на деле вряд ли вкладывая в удар хоть толику намерения. Отвлекшись на расцветшую на белых губах легкомысленную улыбку, Гай все же схватил удар посильнее, прям в плечо, и отошёл, сдаваясь. — Подожди, всё… Я — всё. Ничего не говоря, Шен потянулся до щелчка в плечах, а после ткнул помирающего мечника. И ещё раз, пока тот не взглянет, красный и недовольный, в мольбе прекратить. — Слабак. — Сам ты… Аргх. — Муан закрылся руками и сделал ещё шаг назад, на вытянутой руке пытаясь прекратить чужие поползновения, — Сам слабак! — Вон как запыхался, ты ещё больший слабак, чем я. — Да ты.! Вот сейчас отдохну и… берегись… Отмахнувшись любимым «враг бы не стал ждать», Шен поймал взглядом следящую за ними компанию, и с небольшой заминкой кивнул, приветствуя. Низенькая девушка обхватила свой кулак ладонью и подняла в жесте поддержки. Бей его! Надо же, к нему относятся не как к демону. Это приятно. — Ты зачем на забор полез? — со смехом спросил отдышавшийся Муан, и нажал кнопку на отведенной от ворот стальной перекладине, от чего ворота запищали и раскрылись. — Сглупил. — кивнул Шен, выглядывая наружу. Муан пошел первым. — Ты выглядишь живее, чем обычно. — Муан оглянулся, осматривая собеседника, пытающегося наугад пальцами причесать волосы. Увидел на своей тени, что что то топорщится, и мучается. Прекрасно понимающий его мечник вытащил из сумки небольшое зеркало и гребень. — Чувствую прилив сил… — лениво отозвался Шен. После волос взгляд зацепился за радужку глаз, и он задумчиво хмыкнул, прежде чем спросить, — Какие у меня глаза? Он поднял взгляд. Муан уцепился за ровную окантовку бровей и длинные черные ресницы, выгоревшие в рыжий на концах. Радужка, глубоко-черная и безмятежная, будто вода на дне колодца. Ничего такого. — Ахуенные глаза. А что не так? Шен неопределенно повел носом, интуитивно поняв значение. — Светлее были… — Свет так упал, наверное. Нет, не свет. Белая кисть вернула вещи. Заправив отрастающие пряди за ухо, Шен погрузился в раздумья, слушая щебет собеседника о всяких глупостях. Про универ, работу, как его бесят шутки про приведение и как он рад, что Шен таким не страдает. — Тебе вообще плевать на это, и это очень здорово. Спасибо. — Приведение. — тут же ляпнул заклинатель, и скосил взгляд, глядя на реакцию. Гай обиженно надулся. — Ну эй! Ребенок. — И лыбится. Сделал пакость и лыбится. Шен согласно взмахнул ресницами. — А ты чего упал сегодня? Болеешь чем то? — Видение было. Подняв взгляд к небу, заклинатель подумал, что сейчас растворится в этой синеве. Вышки-здания держали его, словно ножки стол, оставляя место для жизни. Шумный и тесный странный город. Муравейник. Словно место закончилось. Интересно, тут везде так? — А про что видение? Хорошее? — Да. Девушку видел. Муан насупился, но постарался виду не подавать, продолжая расспрос, пока была возможность что то узнать. — Всмысле… возлюбленная? Неосознанно сжав пустую правую ладонь, Шен кивнул. Мечник помрачнел и остановился, чувствуя, как сердце все же скукоживается от мерзкого чувства утраты. Он ведь ничем не обладал. Что он тогда потерял? — Извини. Я наверное, навязываюсь. Не стоило мне… — Ты чего? — Ничего, просто… думал, ты свободен. Я не буду вам мешать, надеюсь… у вас все хорошо будет. Я не знал. — Гай. — Это наверное так глупо выглядело, на что я вообще рассчитывал… Но ты и не говорил. Мог бы и остановить меня. — Гай. — Что? — Она мертва. Муан замер, неверяще глядя на влажные от слез глаза собеседника. Тот поджал губы и медленно вздохнул, глядя куда то наверх, где за пересечениями проводов бесновались голубиные стаи. — Она мертва… — повторил Шен, и шагнул вперёд, подгоняя Гая, — Можешь продолжать позориться. Это отвлекает. На автомате кивнув, мечник лишь потом полноценно осознал смысл брошенных слов. — Прости, что так… — Прекрати. — Шен не глядя отмахнулся, — Не делай из этого событие. Было и было. — Разве это не важно для тебя? — Важно. — повышая тон, он добавил, — Именно поэтому мы не будем об этом говорить. Гай заткнулся, надеясь, что хотя бы так не делает ситуацию хуже. Он боялся оступиться. Сердце и так трепетало на устроенных ему качелях, а тут ещё и на больное наступили. Вот и нашелся, кто умер. — Мы до парка? — спросил Шен. — Да. Дальше сам дойдешь? Он кивнул, наблюдая как мечник вытаскивает из сумки пакет с леденцами, про который сам Шен забыл. Хотел отдать, но куда сложить не нашлось — собеседник только взял одну конфету и скорчился, ещё какое то время похожий на тучу. Кислая попалась. — Там разные, попробуй другую… — виновато потупил взгляд Гай, и принял случайную конфету из пакета, — О, тут есть с перцем. Шен вытащил сладкую только с третьей попытки, и на этом поползновения на пакет решил прекратить, мысленно коря себя за преследующую его невезучесть. Виду, конечно, не подал. Естественный гул и шум города отвлекал, но Шен цеплялся взглядом за знакомую фигуру сбоку и успокаивался. Муан предлагал встретиться и завтра, но то были выходные — будет ещё хуже. От криков и гула будет не скрыться даже ночью. — И что ты предлагаешь? — Ищи меня в парке, когда я буду слушать тишину. — Опять? — Гай нахмурился, вспоминая про небольшой обман над собой. Он ведь действительно потратил много нервов на поиски. Он уже хотел пошутить, что его новый знакомый, наверное, в розыске, раз отказывается даже имя свое говорить, но его перебили. — Я тебе нравлюсь? — вкрадчивый, осторожный вопрос. — Разве… я не был достаточно прямолинеен? Он не хотел причинять ему боль. Старейшина Муан здесь юн, глуп и не было никакой весомой причины мстить ему, появляясь у него в жизни. И все же, Шен уже появился. Муан терпеливо ожидал ответа, остановившись и глядя в глаза. Он умел махать кулаками, но воином его назвать было трудно. Жалкая тень того, что о нём помнил Шен. Брусчатка завибрирована под ногами, когда мимо с металлическим лязгом механизмов внутри промчался автобус старой линейки. Весь этот мир, словно огромное неидеальное устройство, волей-неволей раскачивало дыхание, саму грудную клетку земли, заставляя ту дышать этим травленным сухим воздухом, черной гарью, пылью. Слушать эту мерзкую какофонию чужих жизней, голосов, механический шелест техники. Крики ворон. Редкий лай собак. Шен не был честен. Он убеждал себя, что не хочет губить чужие жизни, но на деле… не совсем. Он просто не хотел чувствовать вины за это. Цеплялся за удобный податливый характер мечника и ничего не предлагал взамен, рассчитывая, что сам уйдет, но одновременно подкармливая чужой интерес, чтобы этого не случилось. Ни в коем случае. Он не хотел умирать в одиночку. Встав на носочки, Шен ухватился за чужое плечо, замирая напротив лица — близко настолько, что шокированный Муан мог ощущать его прерывистое дыхание. — Прости. — выдохнул он. И убежал, оставив мечника в растерянности посреди людной дороги. Пакет конфет выпал из рук.