Under the mistletoe at Christmas

— Не волнуйтесь, это временно, — сказали ему. Минхо был ординатором в центральной больнице и находился на ночной смене в своем отделении. В основном сидел в комнате отдыха для персонала, но иногда бродил по больнице, заглядывая в открытые палаты, проверяя по плану пациентов, у которых могут быть какие-то осложнения или изменения в состоянии. С ним на смене еще был его напарник Джисон, но он спустился в магазин близ больницы за снеками. Еще буквально полчаса, и наступит Рождество. Чтобы никому не было обидно, старшие провели жеребьевку для тех ординаторов, что будут на этой смене. Сначала Минхо растроился, что придется провести праздник в больнице, но после понял, что если бы ему повезло, то он был бы дома совершенно один. Ему сейчас лучше еще пару дней понаблюдаться в больнице. Минхо выходит из палаты маленькой девочки, которая сломала руку, проверив ее показатели на аппаратах, записав их, и направляется в следующую. Но когда он открывает дверь и заходит внутрь, пациента там не находит. Только пустая капельница одиноко стоит рядом с кроватью. Сердце пропускает удар и сжимается, но тревогу Ли бить не спешит. В туалетной комнате пациента он не находит и решает, что подопечный мог пойти прогуляться по больнице. Но в коридоре Минхо никого не видел. Он решает пойти в единственное место, где может находиться пациент ночью. Не пойдет же он в закрытый кафетерий на первом этаже. Быстрым шагом Ли направляется в зал ожидания для родных пациентов, но возле тяжелой дубовой двери притормаживает. Он в нерешительности берется за ручку и глубоко вздыхает. Всего мгновение на эмоциональную стабильность, и он входит внутрь, ища глазами пациента. Минхо видит одиноко сидящего парня в углу комнаты. Он сидит ровно, по струнке, руки на коленях, пустой взгляд устремлен в стену. Он в больничной робе, а его голова перебинтована. Когда Хенджин открыл глаза, он увидел белый потолок и слепящие лампы, услышал пиканье аппаратов и почувствовал слабый запах медикаментов. Это больница?... Что он здесь делает? А кто он вообще? Хенджин. Наверное. А фамилия? Так тяжело вспомнить. Голова трещит, а мысли не лезут в голову. Парень попытался пошевелиться и обнаружил, что к его пальцам подключены аппараты, а к другой руке прикреплена капельница. Хенджин повернул голову в сторону двери и увидел, как входят двое. Доктор Ким и доктор Ли – гласило вышивкой на их халатах. — Вы помните, кто вы? — спрашивает доктор Ким. Он уставшими глазами смотрит на него. Доктор Ли стоит сзади и старается не смотреть на Хенджина. Его глаза полны слез. Разве докторам можно так открыто сочувствовать пациентам? И разве случилось что-то страшное? Хенджин не чувствует боли, кроме как в голове. Но это может быть всего лишь мигрень. Парень не находит в себе сил ответить доктору, во рту пересохло и он просто мотает головой. Он помнит только то, что он Хенджин и больше ничего. Доктор Ли подбегает к нему и подносит ко рту стакан с водой, бережно приподнимая голову, позволяя ему пить, не поднимаясь. — Минхо, — произносит доктор Ким. Ли отставляет стакан обратно на тумбочку, достает из нагрудного кармашка диагностический медицинский фонарик и слепит Хенджину в глаза, проверяя реакцию на раздражители. — Что произошло? — находит в себе силы спросить парень. Доктор Ли поджимает губы и отходит в сторону. За него говорит доктор Ким. — Вас сбила машина. У вас ушиб головного мозга средней степени и временная амнезия. Но это скоро пройдет, не волнуйтесь. При вас не было никаких документов, — заключает доктор и замолкает, — состояние ваше стабильно, но несколько дней придется побыть в больнице. — Ясно. Меня зовут Хенджин, — Хенджин потупляет взгляд, — но за мной же придут? — с надеждой спрашивает он. — Если кто-то из ваших родственников потеряет вас и позвонит в больницу, то они смогут приехать к вам. Отдыхайте, — говорит напоследок Ким, и они с доктором Ли выходят. Оказавшись в комнате отдыха для персонала, Минхо и Намджун остаются наедине. Забыв про субординацию на работе, Ли крепко обнимает Кима. — Его фамилия Хван. Он мой парень, — одинокая слеза скатывается по щеке. Не то чтобы Намджун с Минхо были друзьями, но мужчина должен был проявить участливость. Он обнял Ли в ответ и погладил ладонями по спине. — Почему ты не сказал ему? — спросил он. — Не знаю, — качает головой Минхо, — я испугался и был так потрясен его травмой. И ничем не могу помочь. — Можешь, — кивает Ким, — расскажи ему все, помоги вспомнить. За весь день Ли так и не подошел к палате Хенджина. Ему было страшно и неловко. Вдруг парень ему не поверит. Показать общие фотки? Все это звучит так глупо... Несколько часов после начала ночной смены Минхо пролежал на диванчике в комнате для персонала, укрываясь в руках Джисона. Тот обнимал и рассказывал что-то, успокаивал. Но когда он ушел за едой, Минхо все же решился и пошел на обход. Хочешь не хочешь, а его делать надо. Ли присел в кресло рядом с Хенджином. — Добрый вечер, доктор Ли, — поздоровался парень. Это обращение резануло по сердцу стальным кинжалом. — Уже ночь, Хенджинни, — произнес Минхо. Хенджин повернул на него голову в немом вопросе. Они даже не знакомы, а тут такая ласкательная форма имени. — Прости. Само вырвалось, — Ли понял свой прокол. Он опустил голову и уставился на свои руки, что сжимали ткань белых штанов на коленях. — За мной так никто и не пришел, — заключил Хенджин, — может, еще рано? — Ты сирота, Хенджин, — посмотрел на парня Минхо, аккуратно беря его за руку. — Откуда вы знаете? При мне же, вроде, не было документов, — покачал головой Хенджин. — Ну куда ты шел без документов? Тебя сбили на полпути от дома к больнице, — Минхо проигнорировал вопрос. Уткнулся лбом в плечо парня, — неужели ты шел ко мне? Боже, зачем? Мог бы позвонить или взять такси, — еще немного и он расплачется. — Мы с вами знакомы? — в прострации спрашивает Хенджин. Не отстраняется. — Я не должен был получать ночную смену сегодня. Тогда бы ты остался дома и ничего не произошло бы, — слезы потекли по щекам, делая робу Хенджина мокрой. — Кто вы? — парень отстраняет Ли от себя. Поднимает его заплаканное лицо за подбородок, заглядывает прямо в глаза, пытается найти ответы на все свои вопросы. Минхо не отвечает, только шмыгает носом и достает телефон из кармана халата. Он дрожащими пальцами набирает пароль и протягивает телефон Хенджину. Это был пост в инстаграмме. Какая-то забавная фотка Минхо на аккаунте hynjinnnn с фотографией Хенджина на аватарке и длинная подпись. "Дорогой хен, сегодня тебе исполняется двадцать четыре года. Я бы хотел пожелать тебе много всего, что я хотел бы сказать лично. А здесь... Я очень сильно люблю тебя, ты же знаешь? Ты стал спасением для меня, жалкого ребенка из приюта, который не знал, как ему жить и чего он хочет. Ты дал мне этот смысл, ты поддерживал меня во всем, всегда был моей опорой. Я хочу быть таким же для тебя. Минхо-хен, ты шел со мной бок о бок пять лет, и я ни разу не пожалел о том, что встретил тебя, что полюбил тебя. Я не знаю, сколько это продлится, просто не хочу об этом думать. Я буду с тобой столько, сколько это вообще возможно, или пока ты меня не прогонишь. С днем рождения, милый. С каждым днем мои чувства к тебе все сильнее, и я надеюсь, что у тебя так же xxx". — Я... — замялся Хенджин и опять посмотрел на Минхо, который утирал слезы рукавом, — божечки...— он потянулся и крепко обнял Ли, прижимая к себе. Стараясь быть той поддержкой о которой писал в посте, — прости, что не помню тебя, прости, что причинил боль. — Ты не виноват, котенок, — Минхо прижимался к нему так, будто парень сейчас мог исчезнуть, будто это объятье было единственным, что держало его в этом мире. — С Рождеством, — прошептал Хенджин, когда услышал бой часов в соседней комнате, — я постараюсь все вспомнить, только дай мне совсем немного времени, только продолжай любить меня, — он сам не заметил, как слеза скатилась по щеке. — Не думай, что я могу перестать, — Ли грустно улыбнулся, — с Рождеством, милый. Короткие поцелуи были мокрыми и солеными, такими горячими. Хван и сам не заметил, как начать плакать. Оттого, что его родной человек снова рядом? Здесь, в его руках, так горько плачет и винит во всем себя. Хенджин не помнит ничего, но уверен, что Ли в этом не виноват. Только его вина, что он поперся без всего черт знает куда и даже не сказал своему парню. Если он шел в больницу, то нужно было хотя бы в мессенджер что-то написать. Хван чувствовал себя просто ужасно. Не из-за травмы. А из-за того, что он заставил самого близкого человека плакать. Что тот, кто всегда был рядом и утирал его слезы, сейчас совсем не может найти утешения в Хенджине. Он так отчаянно его целует и цепляется руками за больничную робу, старается хоть немного себя успокоить. И Хван крепко к себе его прижимает, не отпускает, пока тот полностью в руках не затихает и не кладет голову на чужое плечо. Он гладит Ли по спине и шепчет что-то несуразное, так мягко целует в макушку и трется носом о волосы. Хенджин и Минхо не знали, что им сейчас чувствовать. Радость от того, что, вопреки ночной смене, они все же проводят праздник вместе? Облегчение от того, что они снова вместе, даже если авария и временная амнезия Хенджина развела их? Горечь от того, что все произошло именно так? Что так быть не должно было? Так какое же их Рождество?