Under the mistletoe at Christmas

Сынмин не знал, как он тут вообще оказался. Не знал, почему повелся на слова Минхо, который кинул его тут и развлекается в гуще толпы с Джисоном. Не знал, почему он сейчас не дома, не в кругу семьи, не ест мамину запеченную курицу. Не знал, почему Рождество впервые проходит так странно. Ким стоял возле барной стойки, облокотившись на нее руками, удобно устроив локти, осматривая весь ассортимент алкоголя на полках. Кто вообще додумался в жилой дом встроить бар? Парень пил обычный мохито, который ему приготовил Ли перед тем, как свалить, и старался расслабляться. Выбросить мысли из головы. Танцевать он не особо любил, поэтому просто слушал музыку, качая головой в такт. Ему больше нравились маленькие наушники, а не такие объемные басы на весь дом, но тоже неплохо. Оторвавшись руками от стойки, Сынмин решает выйти на улицу и подышать свежим морозным воздухом. Он, вроде, выпил совсем немного, но чувствовал, что его сознание постепенно затуманивается. — Не поможешь спрятать кое-что, красавчик? — слышит Ким на ухо и чувствует теплые большие ладони на талии. Парень поворачивает голову в сторону наглеца и замирает. Это он. Сынмин смотрит в лисьи, затуманенные, как и у него, глаза. Он назвал его красавчиком? Минхо не говорил, что он тут будет. Ну да, тут же половина их универа, как его могло тут не быть? Парень улыбается и смотрит на Кима, поглаживает его талию и ждет реакции или ответа, Сынмин так и не понял. — С-спрятать? Что? — наконец оживает парень и бегает глазами по его лицу. Он не отвечает и просто утягивает Кима за собой. Ян Чонин не был таким уж популярным в универе или на его специальности, но друзей у него явно было много. Учился он хорошо, но зубрилой не был, любил отрываться на выходных. Сынмин много чего про него знал. Чонин для Сынмина был главным крашем всей его гребаной жизни. Минхо неоднократно говорил ему, что он должен признаться Яну, но Сынмину было страшно. Сам парень не такой уж красивый и достаточно скучный человек, только Ли не мрет с ним со скуки. Ким не верил, что Чонин мог ответить ему взаимностью. Да он его даже не знал! И сейчас этот самый Чонин утянул Сынмина за воротник в сторону на этой Рождественской тусе. Ян вжимается спиной в стену, стукаясь о нее немного, и тянет Кима на себя. Чтобы не врезаться в парня, Сынмин выставляет руки по обе стороны от его головы, смотря на прекрасное лицо сверху вниз. — Так что ты хочешь спрятать? — почему-то казалось, что музыка стала тише и уже не так бьет по ушам. Чонин не отвечает, только ухмыляется и тянется к Киму. Грубо его целует, не церемонясь, обвивает шею руками и прижимается всем телом. Сынмин отрывает руки от стены и спускает парню на талию, отвечая на поцелуй. Грубость уходит, остается только страсть от поцелуя. Ким чувствует что-то между их языками, Чонин растирает это и Сынмин ощущает, как он ухмыляется в поцелуй. Какой-то кругляшок. Таблетка? Сладкая на вкус, обволакивает рот, и отрываться от этого и горячих губ Яна так не хочется. Они целуются до того момента, пока таблетка полностью не растворяется, и они не проглатывают все. Чонин отстраняется с звонким чмоком и спускается Сынмину на шею. Целует, проводя мокрую дорожку, проходится языком по кадыку, который тут же дергается. — Что это было? — хрипит Ким, пытаясь прийти в себя. Чонин смотрит на него, и его зрачки слегка расширены. — Тебя скоро вштырит, — смеется он, поглаживая щеки большими пальцами. — Наркота? — доходит до Сынмина, — твою мать, — чертыхается он и его сердце пропускает удар. — Досбласс, — ухмыляется Ян, — приход от этой дичи не хилый, но в принципе она безвредна, — он окидывает его томным взглядом и закусывает губу. Осматривает с ног до головы, — еще немного, и ты не вспомнишь о своем сожалении и страхе. Тебе нужно было попробовать раньше, красавчик. — Меня зовут Сынмин. — А меня ты и так знаешь, как зовут, — Чонин улыбается и тянется к уху, — верно, сталкер? — Я не сталкер, я даже не следил за тобой, — хмурится Ким. — Факт остается фактом, — Ян снова целует Кима в губы, затыкая его. Отстраняясь, он хватает парня за руки и утаскивает к выходу. Чонин хватает свою куртку и быстро натягивает берцы, Сынмин по инерции поступает так же. Хлопнув дверью, они сбегают по лестнице держась за руки. Ян громко хохочет, его накрыло раньше, чем Сынмина, а он просто улыбается. Всякая тревожность на счет того, что это наркотики и после будет плохо, уже отступила, а мыслей в голове было ноль. Пусто. Голова немного кружилась, но он не обращал на это внимания. Не то чтобы он сейчас мог отвечать за свои действия, а эйфория наполняла организм. Чонин тянет его на задний двор элитной многоэтажки и падает на снег, утягивая за собой и Кима. Он улыбается и смотрит на звезды, все так же держит Сынмина за руку и напевает что-то. Снег немного охлаждает, морозный воздух забивается в ноздри, но осмысленности от этого не прибавляется, только пробивает на смех и хочется сделать что-то глупое. — Если нас поймают копы, то предупреждением мы не отделаемся, — предупреждает веселый Ян и нависает над Сынмином. — Красивый, — выдыхает он. Его руки звездочкой раскинуты, и он даже не хочет их поднимать. Не хочет думать или фильтровать то, что он говорит. — А у тебя глаза очень красивые, — шепчет в ответ Чонин, смотря ему прямо в глаза, улыбаясь уголками губ. Он имеет ввиду, что ему просто нравятся его глаза? Или ему нравится то, что у него сейчас такие расширенные зрачки? Плевать. Сейчас абсолютно плевать. Но Сынмин готов признать, что этот парень скрасил его тухлое Рождество своим присутствием. Только ли присутствием? Он не хотел думать о наркотиках в своей крови. — Пойдем-ка, — Чонин подскакивает и утягивает Кима. — Что? Куда? — мыслительный процесс дается туго, говорить получается не с первого раза. Похоже, Ян намного опытнее и не раз употреблял. А если Сынмин будет с ним, ему тоже придется постоянно употреблять, да? Вау, круто... Он хочет быть с Чонином, безумно хочет. Ему вдруг стукнуло в голову, что наркотики – это прикольно и весело. Как же стыдно ему будет утром, когда он отойдет. Но какая разница, что ему нужно делать, если он может быть с Яном? Может целовать его и видеть улыбку, что будет предназначена только ему, может прижимать его к стене, может находиться рядом с ним. И делить одну таблетку Досбласса на двоих. Они долго бегут и даже не выдыхаются. Оказываются в центре парка. Там стоит громадная елка, сверху донизу украшенная игрушками и гирляндами. Парни поднимают голову и открывают рты. Цветные огоньки мельтешат перед глазами. Сынмин уже делает шаг по направлению к елке, но Чонин хватает его за руку. — Куда ты собрался? Там столько людей и очень светло. Они сразу заметят, что с тобой что-то не так. Как он может так здраво размышлять под наркотиками? Ян разворачивает его к себе и целует, беря за руки и утягивая в сторону. Он так любит целоваться под таблетками? Или он в любом состоянии постоянно это делает? Неважно, Киму нравится целоваться с Чонином. Они снова бегут. Когда они уже устанут? И почему так много вопросов? Впрочем, почти сразу они тормозят, и Сынмин врезается в спину Яна. Он заводит парня в какой-то подъезд и тянет в верх по лестнице. Буквально два этажа, и они перед какой-то квартирой. Чонин роется в кармане и достает оттуда связку ключей. Попадает по замочной скважине только с седьмого раза и смеется с себя же самого. Со своей нарушенной координации. Заводит Кима в свою обитель и снова целует. И снова, и снова. До онемения. Так безумно приятно, – думается Сынмину. Чонин стягивает с них обоих верхнюю одежду и откидывает куда-то в сторону. Темно и ни черта не видно. Ян снова ведет Кима за собой, в который раз за эту ночь. Проводит в какую-то просторную комнату и отпускает. Сынмин успевает дезориентироваться на мгновение, пока комната не озаряется синим цветом. В углу комнаты стоит небольшая искуственная елочка, вся озаренная белыми и синими огоньками, украшенная золотыми и серебряными игрушками. Сынмин прилипает к дереву взглядом. Рядом с елью – насыпное кресло, и Чонин тянет парня туда. — Если так нравится смотреть на елку, то давай делать это тут, — он так мягко улыбается, что пленяет получше огоньков. Киму хочется еще раз его поцеловать. Что Ян и делает, будто мысли читает. Падает на мягкое кресло и тянет за собой Сынмина. Обвивает его шею руками и не хочет отрываться от теплых губ. Проснувшись утром, Ким видит перед собой лицо Чонина. Парня, о внимании которого он так мечтал. Но почему они вместе? Сынмин медленно и по кусочкам восстанавливает воспоминания этого Рождества, пока картинка не становится целостной. Как же стыдно за все что было, и за свои мысли тоже стыдно. Но он ни о чем не жалеет. Интересно, сможет ли он хотя бы еще раз поцеловать Чонина после того, как все закончилось? Будто услышав, Ян медленно открывает глаза и фокусирует взгляд на Киме. Его зрачки снова обычного размера, а значит, и у самого Сынмина тоже. — Привет, — хрипло произносит он. — Здравствуй, — вторит ему парень. — Наше наркотическое опьянение можно считать за первое свидание, или ты хочешь, чтобы я по-человечески сводил тебя куда-нибудь? На насыпном кресле слегка тесно, но они прекрасно на нем помещаются, особенно после того, как Чонин придвигается немного и прижимается к груди Сынмина. — Что? — Ким не понял слегка. — Не думай, что я слепой или тупой, — усмехается Ян, — я давно заметил, как ты смотришь на меня постоянно. Ну, и болтливый дружок твоего лучшего друга под алкоголем проболтался пару месяцев назад на какой-то попойке, — добавляет он и посмеивается тихо. — О боги, Джисон, поидурок ты несчастный, — шипит Сынмин, прикрывая глаза. — Так что? Ты мне нравишься, я тебе тоже. Пойдешь со мной на свидание? — спрашивает Чонин. — Так ты согласен, что напичкать меня наркотой было не свиданием? — издевательски выгибает бровь Сынмин. — Я хотел сделать тебя расскованней, и нам было весело, — Ян отстранился слегка, чтобы можно было посмотреть парню в глаза, — Ну, и та штука правда почти безвредна. Ты сможешь легко от нее отказаться и не вызовешь зависимости. Мне просто нравится эффект. — Следующее свидание – это новая таблетка Досбласса на Новый Год? — улыбается Ким. — Издеваешься, да? — приподнимает бровь парень, — если хочешь, то свидание будет прямо сегодня. Выбирай все, что хочешь. Я смогу оплатить любую твою хотелку, — он притягивает Кима за шею к себе и звонко целует. — У меня появился шуга дедди? Не волнуйся, я не особо прихотлив. Просто целуй меня чаще. — Идет, сталкер Сынмин, который думает, что он не сталкер, — улыбается в поцелуй Чонин и позволяет Киму нависнуть сверху и укусить за губу, как предупреждение. — Надеюсь, что твое Рождество тебе понравилось.