Хлипкое соглашение

      Ясухиро смотрит на меня решительно, стоя на пути. Не отступит. Раз сказал, значит действительно не подпустит меня к Кобаяси до конца игры. Вот только я не собираюсь вести себя так, как он хочет из уверенности, что я делаю это только ради своего эго. Потому что Кобаяси ещё может быть полезна мне в будущем, а если есть более надёжный способ выжить вместе с ней, чем прятки в каком-то заметном месте, я непременно им воспользуюсь, даже если мне придётся вырубить этого парня.       — Вот как? Кобаяси может спасти сейчас ситуацию, и ты окажешься идиотом, если не попытаешься использовать этот шанс, — на моих губах возникает издевательская усмешка, в то время как парень хмурится.       Решив не сдавать сейчас позиции и продолжая давить, я перевожу взгляд на другого нашего спутника, обращаясь на этот раз снисходительно к нему:       — Нишикава, тебе лучше помочь мне и сказать, где сейчас находится Кобаяси. Если мы сможем убедить других, что игру можно пройти, не вредя никому, не возникнет никаких непредвиденных рисков. Это тот случай, когда можно пойти на риск.       Неожиданно чувствую удар по щеке, отчего та словно горит огнём, однако будто боль ощущается будто бы отдалённо, словно ударили только что вовсе не меня, не я получил пощёчину от Ясухиро. Похоже, этот человек под моим давлением не просядет и собой манипулировать даже ради общего блага не позволит.       — Нет никакого варианта, где мы могли бы повлиять на чужой разум, уже слишком поздно пытаться убедить других, что игру можно пройти без жертв, — шипит, сверля меня недовольным взглядом, он, в то время как совсем рядом звучит знакомый женский голос, вынуждающий меня обернуться:       — Он прав, в этот раз мы действительно ничего не можем сделать, Чишия. Переговоры сработали бы в самом начале, когда все были живы. Однако теперь многие потеряли товарищей, возможно, членов семей или других дорогих людей, так что эти люди не остановятся. Мы просто окажемся теми, на кого проще всего будет повесить вину, кто пытается договориться, только чтобы спасти свою шкуру, не сообщив столь важную информацию раньше. И вряд ли большинство захочет услышать, что мы действительно ни в чём не виновны.       В её словах действительно есть смысл, однако в этом случае я не понимаю: зачем она покинула место, где пряталась, и пришла сюда? Здесь самый эпицентр событий, нам приходится отбиваться от других игроков, только чтобы уберечь её и не проиграть самим. Мне всегда казалось, что она намного умнее таких поступков.       — Почему ты здесь? — немного сухо интересуюсь я, на что Кобаяси отвечает с явным неудовольствием, потирая плечо одной руки второй:       — За той шторой оказалось небезопасно: меня нашли, так что пришлось бежать. Здесь хотя бы есть те, с кем я более или менее в безопасности: как я тебе и говорила, у меня не самые лучшие спортивные навыки и выносливость, даже Пограничье не может до конца изменить это. Неприятно признавать, но здесь мне бы не помешала чужая помощь.       — За шторой? — гораздо больше меня привлекает в словах девушки именно эта деталь: то есть, наш план был под огромным риском с самого начала, так как Нишикава не мог найти место для пряток получше. — Неудивительно, что тебя довольно быстро нашли: думаю, с такими навыками Нишикава точно проигрывал сверстникам в детстве.       Заметно, что от моих слов парню становится неловко, он робко отводит взгляд, в то время как Ясухиро коршуном налетает на меня, в попытках защитить друга:       — Он ведь говорил уже, что мест лучше не было. Да и чего ты хочешь на выставке картин? Не уверен, что ты смог бы найти место для пряток получше.       — У нас сейчас проблема поважнее, — вмешивается в разговор Кобаяси, и я согласно молчу, зная, что в этом она права,приятно, что в этой толпе идиотов, поддающихся чувствам, есть ещё хотя бы один разумный человек вроде меня. — Нужно продержаться ещё час до конца игры и не потерять свои телефоны: пусть и было объявлено, что команда умрёт, если будет уничтожен телефон человека с меткой, не отменяется правило, по которому человек, утративший во время игры телефон, также лишается своей жизни.       Мозг лихорадочно пытается придумать план, пока руками приходится отбиваться вместе с остальными от нападающих. Ясухиро грубо отпинывает от себя одного из игроков, повалив с ним ещё нескольких, прежде чем сорваться с места и побежать прочь, крикнув напоследок:       — Давайте попробуем пока затеряться в галерее и найти место побезопаснее!       Предложение звучит разумно, однако если мы решим разделиться, чтобы прятаться и убегать от погони было легче, защищать Кобаяси станет труднее. Как же болит голова от всех этих новых сложностей и заморочек...       — Можно попробовать, — на ходу, при этом тяжело дыша, подаёт голос Кобаяси. — Это точно сработает с нашим планом, так что лучше разделиться по двое.       — Полагаю, лучше нам с тобой пойти вдвоём, — отзываюсь я, прежде чем кто-то ещё успевает хоть что-то ответить. — В случае, если возникнет опасная ситуация, я быстрее кого-либо смогу отыскать из неё выход.       Никто не возражает, так что мы разбегаемся в разные стороны. Я и Кобаяси передвигаемся по галерее молча, ока отчётливо слышим погоню: нужно беречь дыхание, иначе другие игроки точно нас поймают, и тогда действительно начнутся проблемы. Не люблю, когда игры любой масти превращаются в испытание на выносливость, но ничего не поделать, умереть и не встретить сейчас никого интересного из игроков, кроме девушки, было бы слишком обидно. В конце концов, здесь ни у кого нет хорошей стратегии: люди ведут себя, как обезумевшие животные, и кажется даже, что они убивают других игроков уже не ради победы и выживания, но только ради самих убийств. В любом случае, мне не понять, как потеря близких людей может подтолкнуть к такому: несмотря на умение использовать людей в своих целях и давить на слабые точки, понимать их я ещё нескоро научусь. Если вообще научусь когда-нибудь.       Пока мы бежим, я краем уха слышу незнакомый молодой женский голос, будто бы обращающийся в тот момент к толпе:       — Пожалуйста, прекратите и послушайте меня наконец! В правилах игры ведь не было сказано, что нам нужны метки других игроков и обязательно убивать их, чтобы дожить до конца! Никто не говорил, что в живых останется только одна команда!       Не в силах скрыть своего интереса к исходу этой ситуации, я тут же замираю на месте и оборачиваюсь, решив послушать остальных. Как и предупреждала до этого Кобаяси, ничего хорошего услышать мне не удаётся:       — Да? Тогда, может, об этом стоило упомянуть раньше, а не когда примерно треть игроков погибла?       — Вы ей верите? По-моему, она молчала, чтобы нашими руками устранить самых опасных соперников, а затем обвести нас всех вокруг пальца!       — Пусть она и говорит разумно, но как можно пытаться остановить нас сейчас? Моя сестра погибла по вине того придурка в красной гавайской рубашке!       Быстро становится ясно, что ситуация складывается совершенно не в нашу пользу, так что я со всех ног спешу догнать Кобаяси, пусть и чувствую, что он бега уже начинают болеть колени. Не сейчас, нужно потерпеть. В любом случае, она была права, сказав, что план точно не сработает, в чём я сейчас убедился сам. Да и, кроме того, теперь могу сказать без сомнений: рубашка Ясухиро — это огромная проблема для нас, она слишком выделяется и ему опасно носить такое после убийства одной из носителей меток.       В попытках догнать Кобаяси, становится ясно, что либо я сильно отстал, либо девушка где-то спряталась, за что винить её совсем не получается: на месте этой девушки любой поступил бы также. Тем более когда остальные думают, что метка находится у неё.       Со стороны перехода в другой зал неожиданно слышится знакомый крик, и я без лишних размышлений спешу туда, чтобы помочь девушке в случае чего: мне бы хотелось пройти эту игру, тем более что осталось всего сорок минут до конца, было бы немного обидно, учитывая, что мы продержались почти полтора часа.       Когда я прибегаю в то место, откуда слышал крик, тут же вижу, как довольно крепкий мужчина средних лет сжимает её запястье одной рукой, в то время как вторая держит телефон экраном вниз, прежде чем поднести ближе к лицу и посмотреть на него. Вот только выражение его лица быстро сменяется удивлением: этот мужчина явно не ожидал того, что увидел.       — Белый экран? Не меченая?       Не теряя времени даром, девушка со всей силы бьёт его под колено, и тот тут же выпускает её руку, истошно вопя от боли и хватаясь за ушибленную часть. Выхватив у него телефон, Кобаяси спешит ко мне, на ходу быстро замечая:       — Бежим! Нужно найти Ясухиро и Намикоши и убраться как можно дальше, пока он не сдал нас, и вся толпа не начала погоню.       — Он ничего не расскажет другим, — я ухмыляюсь в ответ, за что тут же получаю её непонимающий взгляд. — Если сейчас все пытаются поймать тебя, зачем ему рассказывать, что ты не являешься меченым игроком? Гораздо лучше позволить другим гнаться за тобой дальше, а самому искать нужного человека среди остальных: меня, Ясухиро и Намикоши.       — Ты прав, — сразу соглашается она. — Вот только нам всё равно нужно найти способ продержаться ещё полчаса. Может, тебе и плевать, но я ещё не собираюсь умирать. У меня есть причины вернуться из этого места в Токио.       — Говоришь так, будто Токио сильно отличается от Пограничья, — я ухмыляюсь, бросая на неё быстрый взгляд. — Помимо другого течения времени и более жестокой формы столь привычных там вещей, это место не отличается ничем. Невелика разница.       — Ошибаешься, — она качает головой и некоторое время молчит, прежде чем выдать мне явно не тот ответ, который хотела первоначально:       — А даже если и так, Токио всё равно выходит более подходящим местом для жизни: там есть цивилизация, а отвыкнуть от неё и жить без столь привычных мелочей как душ, микроволновка и ноутбук с хорошими играми я вряд ли смогу.       Возразить на это нечего: не сказать, что я сам особо страдаю от недостатка благ развитого, наполненного электроприборами города, но, думаю, многие считают так же, как она. Однако очевидно, что Кобаяси хотела назвать мне совершенно другую причину: этот ответ от неё звучит как-то неправильно, будто бы подходит ей, но не совсем. Будто она слукавила и не рассказала что-то важное.       Когда мы сталкиваемся с Ясухиро и Намикоши, за которыми, как и за нами, гонятся несколько человек, становится очевидно: тупик. Если не сориентируемся быстро, нас окружат и зажмут в угол. Так что, будто по чьей-то команде мы все вместе бежим в возникший просвет, едва появляется возможность.       — Такое чувство, словно участвую в Пиковой игре, а не Червовой, — жалуется Намикоши, на что Ясухиро замечает, подхватив друга за плечи, точно в попытке помочь бежать:       — Сами виноваты: заметили бы раньше несостыковку в наших догадках и правилах, всё было бы намного проще. Теперь бесполезно. По времени нам остаётся примерно двадцать минут. Сложновато будет продержаться столько, учитывая, что мне самому уже едва хватает сил: два часа практически беспрерывного бега и драк с другими игроками — это действительно утомительно и выматывающе. Из хороших новостей только то, что и наши противники тоже устают, пока попытаются поймать нас.       В голове в тот момент что-то щёлкает: за нами гонятся, потому что хотят отомстить за тех меченых, которые погибли из-за нас. А что насчёт остальных? Неужели никто другой даже не пытался отобрать телефоны с метками? Звучит как полный бред.       — Кобаяси, я уже знаю, что ты не можешь убедить других игроков, что можно дойти до конца, не избавляясь от других, так что задам другой вопрос: ты сможешь заставить игроков вспомнить о других игроках, отбиравших телефоны с метками? — высказываюсь я, на что тут же слышу её запыхавшийся немного саркастичный голос:       — Мне не придётся. Потому что, уверена, они тебя прекрасно слышали.       И действительно, мельком я замечаю, как один из парней в толпе высказывается, забирая телефон у молодой женщины и бросая тот на пол, прежде чем наступить на него ногой, воскликнув:       — А ведь эти ребята правы: если мы потратим всё время на попытки отомстить им, другие ублюдки останутся безнаказанными! Это тебе за мою девушку Юмено!       Пока мы бежим, за спиной слышится шум потасовки и намного меньшее количество шагов: видимо, часть игроков всё же решила продолжить преследовать нас, чтобы наказаны оказались теперь уже точно все.       — Ничего не поделать, — вздыхает Кобаяси, вдруг застыв на месте и ударив одну из девушек-игроков в живот, забирая у неё телефон и разбивая его об пол. — Никаких обид. Я бы ни за что не тронула тебя, если бы не хотела так сильно выжить.       Действительно разумный ход: чтобы продержаться оставшиеся десять-пятнадцать минут, побег как вариант нам больше не подойдёт. Лучше хотя бы понемногу устранять других игроков, уничтожая их телефоны, чтобы как можно меньше игроков преследовали нас.       — Простите, — быстро шепчет Ясухиро, выхватывая телефон у сорокалетнего мужчины, прежде чем разбить его о стену.       — Мне очень жаль, — почти плачет Намикоши, топчась по телефону девочки-подростка.       Кобаяси молча разбивает чужие телефоны, отбираемые в борьбе, чем занимаюсь и я. Нужно продержаться ещё совсем немного...       И когда я чувствую, что уже почти не осталось сил и моё тело на пределе, наконец звучит объявление об окончании игры и поздравлением. Не знаю, где можно забрать карту, но, наверное, стоит искать её возле выхода, куда наша небольшая компания и направляется.       Кобаяси подхватывает с одной из картин возле выхода червовую двойку. Ясухиро молча подходит к ней, подставляя плечо, на что она благодарно кивает, прежде чем опереться на парня. На короткий миг я чувствую неприятный укол в сердце от одного этого вида. Наверное, я слишком переживаю, что, если она начнёт общаться с ним, точно не станет участвовать в нашем с Куиной плане, ведь он отговорит её, предложив найти другой способ, не иначе.       — Прости. Тебе пришлось притворяться меченым игроком, чтобы меня не заподозрили и нас не вывели из игры слишком быстро, — подаёт в тот момент голос Намикоши. — Тебе, наверное, было очень трудно.       — По крайней мере мы живы, — отзывается девушка, бросая на него быстрый взгляд, прежде чем пойти вместе с Ясухиро вперёд. — Это ведь было сделано не только ради твоего выживания. Если бы твой телефон разбили, умер бы каждый из нас. Так что оно того стоило.       Больше ни у кого не остаётся сил на слова, так что до машины мы добираемся молча, не разговариваем даже в то время, когда возвращаемся в здание "Пляжа". Уже на месте я не предлагаю Кобаяси зайти ко мне, как обычно, да и она явно не горит желанием. Неудивительно, учитывая, как мы все устали во время прохождения испытания.       Горячий душ — а после я ложусь спать, в результате просыпаясь только днём: солнце вовсю светит за окном, наполняя комнату столь нежеланным сейчас жаром. Я бы мог предположить, что сейчас полдень, однако время в Пограничье может сильно отличаться от нашего, да и часов под рукой у меня нет, так что решаю не заморачиваться над этим.       Надев наушники, я отправляюсь на кухню отеля, надеясь раздобыть себе пропущенный завтрак или, по крайней мере, обед. В Пограничье непростительно долго пропускать приёмы пищи: если откажешься участником игры, требующей выносливости и физических усилий, точно проиграешь, обессилев. И я ни капли не удивляюсь, когда вижу возле кухонной плиты её. Кобаяси выглядит вполне отдохнувшей после непросто давшегося нам испытания, разве что мешки под глазами выдают сбитый режим сна. Сейчас на ней уже не топ и короткие бриджи, что она забрызгала кровью во время игры, но лёгкое платье с воланами на бретельках из серой полупрозрачной ткани, под которое, судя по всему, она на всякий случай надела шорты. Волосы забраны в некоторое подобие не слишком длинной косы. Даже сейчас, пытаясь выглядит женственно, она даёт понять, что готова к любым опасностям и непредвиденным обстоятельствам Пограничья и что одежда ничуть не помешает её передвижениям.       Я собираюсь было обсудить с ней наш с Куиной план, пригласить, пока не утратил решимость, однако из-за двери холодильника, незаметный до этого, выглядывает Ясухиро, продолжающий с девушкой какой-то пропущенный мной разговор:       — Я и подумать не мог о том, что вместо того, чтобы готовиться к пересдаче экзаменов, мне придётся бороться за свою жизнь. Вот чем ты занималась до того, как оказалась в этом странном мире?       — У меня был разговор со старшим братом. Мы были дома одни: родители в тот день уехали навестить мою бабушку на другой конец города, — отзывается она, давая мне хоть немного информации.       Она явно школьница или студентка — судя по внешнему виду, скорее, всё же студентка. Могу поспорить, что она учится на психолога или какого-то другого врача, раз изучала психологию. И, по всей видимости, вместе с ней в Пограничье должен был оказаться её брат. Могу предположить, что он погиб в одной из игр, возможно даже, пожертвовал собой ради неё. Кобаяси явно замечает меня, отчего не говорит больше ни слова, молча кивая мне в качестве приветствия. Ясухиро же, напротив, несмотря на то, что был готов бороться со мной на испытании и ясно дал понять, что ничуть мне не доверяет и не симпатизирует, с широкой улыбкой приветствует меня:       — Добрый день, Чишия-сан. Тоже спали допоздна, а теперь решили перекусить? Мы с Кобаяси-чан как раз собирались готовить рамен. Кобаяси-чан, не против, если он присоединиться к нам?       Она снова быстро кивает ему в ответ, а я мысленно пытаюсь понять, когда эти двое успели так сблизиться, раз он уже использует к ней столь неформальный суффикс? У них нашлись какие-то общие интересы? Или ей нравятся парни помладше, вот и решила подпустить его поближе? Она довольно ненасытная женщина, если выяснится в итоге, что одного меня Кобаяси недостаточно.       Яичная лапша со специями вовсю кипит на электроплите, распространяя свой аромат по всему помещению — хоть какая-то польза помимо включения музыкальной аппаратуры и приборов для светового шоу у генераторов в этом здании есть. Кобаяси ставит на стол три миски и кладёт по три порции палочек, прежде чем присесть за стол и, сложив ладони вместе, склонить голову, выдыхая:       — Приятного аппетита.       — Приятного аппетита, — повторяет за ней Ясухиро и с первым же укусом восторженно вопит, тут же начиная действовать мне на нервы:       — Кобаяси-чан, это потрясающе! Недаром говорят, что кулинария у женщин в крови: я не ел ничего вкуснее, кроме стряпни моей мамы.       — У меня просто неплохое чутьё к выбору специй. И кулинария необязательно должна считается женским талантом: в мире полно мужчин-поваров, многие из них даже шефы в ресторанах, — парирует она, заставляя меня коротко усмехнуться. И не поспоришь. Потрясающее умение тактично указать на то, что, если она женщина, это необязательно означает, что готовка — её прямая обязанность или предназначение, указанное с того момента, когда она родилась девушкой.       Дальше мы продолжаем есть уже молча, пока Ясухиро не покидает кухню, а я не делаю музыку в наушниках громче, понимая, что ничего интересного не услышу. Кобаяси тоже выглядит настроенной на разговор, так что даже пытаться пригласить её присоединиться ко мне и Куине в нашем плане сейчас точно не вариант.       Однако мне интересно узнать как-нибудь потом насчёт её брата: что же с ним случилось и почему они не проходят игры на выживание вместе, если он всё же ещё не умер? Возможно, именно эта информация поможет заставить её больше доверять мне или как-то ещё влиять на неё. Вот только она вряд ли расскажет мне всё так просто. Нужно дождаться подходящего момента.