**************************
Если радость на всех одна, На всех и беда одна. Море встает – за волной волна, А за спиной спина! Здесь у самой кромки бортов Друга прикроет друг! Друг всегда уступить готов Место в шлюпке и круг… Друга не надо просить ни о чем С ним не страшна беда! Друг мой третье мое плечо Будет со мной всегда…
Мощный красивый голос разносился по кораблю и Норн сначала просто наслаждался этой песней, завороженный и смыслом слов, и самим пением. Слова звучали емко, торжественно и отдавались в сердцах ритмом чувств. Ноги сами понесли к источнику пения, и через минуту он удивленный замер в дверях каюты детской. Серый сидел в деревянном кресле-троне, держа в руках смутно знакомый струнный музыкальный инструмент, и пел, перебирая гулкие струны. Норн никогда бы не поверил, что Серый может петь такие песни… в принципе такие песни! И кому… Белобрысый годовалый малыш с серьезным личиком таращил на Серого глазищи. И заворожено слушал. Едва слышный шелест ткани и тихие шаги позади, заставили Норна обернуться и он не удивился, увидев Королеву. Она кивнула мимоходом Норну, вступая в каюту поспешно и… остановилась. Норна окатило волной ее чувств – нежности, изумления, радости, волнения… и… в глазах женщины сверкнула влага. Показалось? Она легким шагом устремилась вперед, и ее руки подхватили малыша, прижимая к себе. Опустившись в кресло, где ранее сидел в подушках ребенок, она счастливо благодарно улыбнулась черноволосому мужчине. – Спасибо, Серый… – Не за что, моя леди, – довольно ответил тот. – Понравилось, мелкий? – Не знал, что ты знаешь такие песни, – заметил Норн, подойдя. – Вообще-то я спрашивал его, – ехидно заметил пират, насмешливо кивая на ребенка, радостно лепетавшего что-то на своем детском языке на руках матери. Вот же! Норн с досадой посмотрел на пирата, прекрасно понимая, что тот так шутит и вполне по-доброму. Но обзывать зачем? Ладно, не «казачком»… – Красивая песня, – сухо, но искренне, сказал он. – Моя любимая, – кивнул Серый. И пропел, с явственным намеком:Ну, а случится, что он влюблен, А я на его пути! Уйду с дороги таков закон, Третий должен уйти!
Норн прямой посыл понял: – Хорошо, ухожу. Королева улыбалась, смотря на них. – Останься, мальчик! Все же вы оба связаны и теперь одно. – Вот этот момент иногда волнует, – честно сказал Серый. – Меня вам делить не придется, – чуть усмехнулась Королева и фиксианец с мужчиной от такой возможной перспективы ужаснулись. Причем Норн отнесся с большим чувством к сказанному. – Не волнуйся, мелкий, у тебя нет шансов, – голос Серого, будто картинка, к которой шло звуковое обрамление вспыхнул в голове Третьего. – Не называй меня так, – устало огрызнулся он, без лишнего пиетета усаживаясь на толстый ковер на полу. – Ладно, шутки в сторону, – Серый наконец посерьезнел, отставив гитару в сторону. – Я рад тебя видеть. Еще более рад сдать тебе мальчонку. А теперь скажешь, что ты говорила о выкупе и нашем госте? Королева кивнула, поудобнее устраивая на руках притихшего малыша, рассматривающего колье на шее матери и посасывая при этом свой палец. – Я не удивлена, что ты не знаешь этого обычая. Все же ты не рожден среди пиратов и не их «выкормыш», – сказала она. – И Капитаном тебя признали недавно. – Всего пару дней как, – согласился Серый. – Да, и поэтому я объясню просто. Победитель имеет право на все. Абсолютно на все. Ты заявил, что его похитили по твоему приказу. У всех на глазах и продемонстрировал его пленником на собрании. Понимаешь? – Начинаю понимать, – нехотя признал Серый. – Слово Капитана нерушимо. Слабый не может быть Капитаном. Репутация Анелэина пострадала, – Королева нахмурилась. – Чтобы сохранить «лицо»… у него мало путей для выхода из этой щекотливой ситуации. Или убить тебя показательно у всех на виду, но это оставит допущение, что он стал не так удачлив и силен. Либо обратить все в шутку, в спор на что-то… понимаешь? – И я могу потребовать в обмен на это соглашение выкуп? – Серый кивнул. – А вот это интересный расклад… и что я могу потребовать от него? – Корабль и людей? – негромко спросил мрачный Норн. – Нет, – качнул головой Серый. – Вот народ мне нужен. А корабль… я думаю, при удаче забрать себе тот имперский корабль. Он не так сильно поврежден. Отремонтировать и лучше любого фрегата будет. Норн изумленно посмотрел на него. И сначала не нашел, что ему сказать. – Что же… а этот ты кому отдашь? – Хотел тебе, – честно сказал Серый, но его слова так четко несли в себе частицу «но»… Что Норн и так все понял. – Но из-за связи не выйдет, – закончил он за него. Это было… неприятно. – Поэтому «Ласточку» я планирую отдать Шанну. И парень хороший, и ему есть куда расти. Да придумаем мы что делать, я же не последняя скотина тебя рядом век с собой держать, – неуклюже, но убежденно-проникновенно пообещал Серый. Что же… это радовало.*******************************
– Слово? – Слово, – альянец и я пожали руки. – Итак, мы объявляем, что это был спор, который ты выиграл, – сказал Анелэин. – И как победителю в этом споре, я щедро предлагаю тебе забрать часть команды и выкормышей. – Вот они будут рады… Анелэин не видел проблемы. – Они пираты. Не важно, кто твой Капитан, важно остаться на Корабле и быть частью Команды. Вольному сброду не мечтать об этом. И это было абсолютной правдой. Если тебя вышвырнул один Капитан, то другой тебя вряд ли возьмет. Пираты не образец «послушности», но приказы Капитана это святое и для них. И просто так с корабля не «списывают». За бунт и неподчинение приказу тебя пристрелят, а вот за вред кораблю или за то, что ты зачинщик смут и разброда… спишут враз. Потому как такой геморрой даром никому не сдался. В общем, вылетев раз с корабля, второго шанса у тебя уже не будет. Повезет, если приткнешься к «чайкам» (какого черта, Второй так обозвал корабль?!) и будешь «пощипывать» одиночек в космосе да подбирать «падаль» за крупными пиратами, подчищая уже выпотрошенные мертвые корабли. Были и мелкие банды пиратов из таких «отбросов», что иногда совершали «налеты» на слабые планеты, и бегущие сразу после захвата малой добычи. Но… такие пираты низший сорт. Поэтому если Анелэин отдаст мне часть народа, никто из них в принципе вякать не будет, лишь бы не оказаться «за бортом». Тем более отдаст он тех, кому в общем-то все равно с кем летать, а уж моей заботой будет их «прикормить». М-да… та еще задачка. – Дальше… что же, я и не собирался возглавлять пиратов. Я не стану с тобой соревноваться. Это все? – Норн хочет поговорить с сестрой. Один на один. – Прилетит – поговорят, – поморщился Анелэин. – На твоем корабле, если желаешь. – На моем, – согласился я. – Чужих жен красть не намерен. На том и порешили. Анелэин мне все же нравился. Темный и без лишних дурных заморочек. Лучше уж он, право слово, чем этот Первый капитан… Избавиться бы от него, ей-Богу… Вот только как?********************************
Заури от души наревелась в кладовой. Нет, она знала, что надо помнить о своем месте и терпеть, угождая своему хозяину. Но угождать Алисе совсем не получалось… а хозяину Заури не была нужна. Уж что только Заури не делала! И кланялась до пола, и руку пыталась поцеловать, и по первому слову бежала и приносила чай. Обязательно с ломтиком кислого гадкого лимона! – Эх, х-хорошо! – всегда заявлял Серый, отправляя в рот кусок лимона, со вкусом его поедая. Она бы и больше делала, старшие рабыни с сиенды многое тишком рассказывали, но чуйка внутри Заури говорила, что хозяин этого не одобрит. Он и руку-то отобрал, и выругался страшно, когда она ее поцеловала. Так что куда там! И страшен он в гневе, она никогда не забудет как он бил своего амата… страшно! Один раз ударит – и нет ее, нет! Страшно… Заури вновь жалко всхлипнула. За месяц на корабле здесь всего хорошего – еды вдоволь! Ах, да… ей позволили спать в детской госпожи Алисы, в лодочке-постельке… хуже, попроще чем у той, но мягкой и… и одежда на Заури новая… но вещи все хозяйские. Не ей принадлежат. У рабыни ничего нет и быть не может! А какие все же красивые наряды у Королевы! Какие только Заури не видала на ней! Еще на корабле у прежней госпожи Заури всегда старалась оказаться поблизости, чтобы посмотреть, полюбоваться на нее… и какая же она красивая! Маленькая рабыня могла вспомнить каждое платье, какое только надевала ее прежняя хозяйка. И какие драгоценности на ней были в тот или иной день. Какие туфельки, сапожки та надела… а какие у нее были перчатки! Заури изо всех сил зажмурилась, пытаясь думать только об этом. Чтобы не вспоминать главное свое расстройство. Госпожа пришла забрать у ее хозяина своего маленького сына Ашша. Заури видела раньше маленьких всех мастей и рас, но беловолосый Ашш был такой красивый! У него были такие ручки, такие пальчики… и так приятно было держать его на руках, кормить с ложечки и… личико маленькой рабыни скривилось. Никогда не бывало ранее, чтобы маленькая рабыня привязывалась сердцем к кому-то. Каждый сам за себя и главное угодить хозяину… какая же она плохая рабыня! Неудивительно, что она совсем никому здесь не нужна! Утерев лицо ладошками, маленькая рабыня встала и обреченно вышла из кладовки со щетками и швабрами. Нельзя долго прятаться от хозяев. – Эй, ты! – девочка вздрогнула, и замерла перед двумя пиратами. Эти двое не самые плохие… но хуже, хуже Ларра, Шанна и Льеррна! – Ты давно не целовала мои ботинки. – Простите, господин, – Заури заученно с самой сиесты поклонилась пирату, и когда тот демонстративно выставил вперед ногу, легко опустилась на колени и бездумно коснулась губами пыльного носка ботинка. – Она принадлежит капитану, – напомнил другой пират над ее головой. – И что? Он же не видит, – отозвался первый. – И мы ничего не делаем… хочешь хохму? Эй, ты! А ну встань и покажи нам Королеву! Ботинок дернулся и Заури поспешно, на инстинктах, вскочила. – Ну, давай! Покажи ее! – вновь приказали ей. Заури сделала шаг назад и вдруг… переменилась. Выпрямилась спина, исчезло извечно плаксивое выражение с лица, головка гордо поднялась и тяжелые черные волосы легли волной на плечах. Перемена была столь стремительна, что второй пират изумленно присвистнул. А когда девочка сделала шаг и взмахнула рукой, будто собираясь что-то приказать… – Вот дает! Прям Королева! – громко сказал дружок первого. – Нет, ну ты глянь! – А я что говорил? – усмехнулся тот. – Только это не Королева, а просто рабыня! И он вдруг схватил ее за руку и резко ударил по щеке. Да с такой силой, что девочка со слезами упала на пол, прикрыв ладошкой щеку. –Та-а-ак! – ледяной голос капитана, как ведро холодной воды обрушился на пиратов и маленькую рабыню. – Капитан! Она кривлялась и мы… – Закрыл рот! Еще раз подымешь руку на мою собственность, в космос выброшу! Пошел вон с глаз моих! – прорычал капитан. – Оба! Заури метнулась за спинами пиратов в сторону, мечтая тихонько сбежать из-под грозного ока хозяина, но обреченно остановилась. И головы подымать не надо, она стоит перед госпожой! – Надо же… а в тебе что-то есть, – задумчиво сказал голос. – Простите, госпожа! Я не хотела! – Заури упала на колени, склоняясь в поклоне. – Простите глупую рабыню! Молчание. Сердце Заури сжалось от страха. А Королева вдруг присела рядом и ее рука осторожно коснулась лица девочки, вынуждая ее поднять голову. Девочка с трепетом и страхом встретила серьезный, изучающий взор женщины. – А ты прав, Серый… с ней можно поработать, – сказала она. Женщина поднялась и приказала: – Встань. Заури повиновалась в тот же миг. – А теперь запомни и повтори, – Королева изящно и легко, текучем движением присела, пальцами правой руки, оправляя платье и склонила голову. Замерла на несколько секунд, а после поднялась, вновь гордо подымая голову. – А теперь повтори. Заури опасливо бросила взгляд на недовольного хозяина, но неповиноваться приказу было свыше ее сил. Мужчина и женщина смотрели на то, как маленькая рабыня в точности повторила каждое движение Королевы. – Она, кстати, прекрасная нянька для твоего Ашша, – сказал хозяин. – Ни на шаг от него не отходила. – Отдашь? – негромко спросила женщина. – Забирай. У тебя ей будет лучше, – сказал хозяин. Заури стояла ни жива, ни мертва… ее хозяйкой вновь была Королева? Она вернется на ее корабль?! – Хорошо. Заури, ты пойдешь со мной. Ты будешь моей служанкой, и моей ученицей. Ступай за мной. Заури коротко взглянула на своего – уже бывшего, – хозяина и безропотно, повинуясь его равнодушному кивку, направилась вслед за госпожой. Она рабыня, и что с того, что ее вновь отдали в другие руки? Ничего особенного. Как бы только теперь угодить?! О большем она не помышляла…