**************************
Хлесткий, жесткий удар, привел его в чувство. Голова беловолосого, привязанного к стулу, дернулась и он открыл мутные после отключки глаза. Пальцы жестко вцепились в волосы, помогая пленнику сразу сфокусироваться на лице врага. Но взор беловолосого скользнул равнодушно мимо и уперся в стену за плечом. Еще одна пощечина и на сей раз пленник осознанно и зло обжег взглядом черноволосого мужчину перед ним. – Смотреть на меня, – последовал приказ. – Имя. Звание. Приказ. – Кшанэ эн ках… – Строишь из себя идиота? Напрасно. Ты знаешь космолингву. Вы здесь уже давно. Ты может и храбрец, но не ровня моему братишке… Фунт презрения… Что же… – Ну, прости… … истошный мучительный крик и в воздухе отчетливо пахнет мочой. Пленник корчится на полу после удара в пах, и мужчина дает ему с полминуты, после чего рывком подымает стул. Дает еще минуту… – Я говорю, ты слушаешь. Как только я заканчиваю, ты начинаешь говорить. Одна секунда промедления и вини только себя… Ты видел фиксианина. Это мой брат. Ради его покоя, я порву тебя на клочки. И убью раньше, чем он попытается тебе помочь. Он очень добрый, мой братишка… но не я, – он нависает над пленником, пригвождая ледяным взглядом, и упираясь двумя руками в подлокотники стула. – Я палач. И много раз пачкал руки в дерьме. И убивал. И пытал. У тебя два варианта. Если хочешь три… первый – ты молчишь и делаешь вид, что меня не понимаешь… и я убиваю тебя долго и мучительно. Ведь ты все равно не сможешь ответить мне, а значит, какая с тебя польза? Второй – отвечаешь на вопросы. Без вранья, без обмана и не юля хвостом… тогда – возможно, – останешься жить. И третий. Ты молчишь. Играешь в героя. Я пачкаю руки и переживаю, что мой братишка очнется и придет сюда… ты начнешь говорить, это я тебе обещаю, но вот в конце ты умрешь. Зачем ему видеть кусок окровавленного мяса? Думай быстро, и выбирай. Я считаю до пяти… раз. Два. Три…четыре… – Вы все сдохните, – выплевывает разбитыми губами беловолосый. – Вы слабые, бесхребетные… Черноволосый улыбается жестко и его пальцы захватывают левое ухо пленника… и резко, проворачивают его, перекручивая и раздирая… дикий вопль оглушает камеру и стоящие на стреме у входа в трюм молодые пираты бледнеют. Шею и одежду беловолосого украшают кровавые потеки. – Я не бесхребетный… имя. Звание. На колени трясущегося от невиданной боли пленника швыряют оторванное ухо. – Раз. Два… – Дан`кхар… – хрипит пленник. – Младший… офицер. Черноволосый кивает. – Сколько вас? Сколько групп направлено? – Не знаю, – рука черноволосого хватает правое ухо, и пленник взрывается криком-признанием: – Шесть! Шесть разведгрупп! Черноволосый одобрительно скалится. – Не сложно, правда? Сколько бойцов в каждой группе? Их диспозиции? Приказ?! Пленник говорит. Отрывисто, замолкая, пытаясь юлить… но черноволосый будто читает мысли и беспощаден. В трюме эхом отзвуки истошных криков. И это длится, длится… целую вечность. Когда черноволосый заканчивает, в воздухе стоит сильный железный привкус крови. Пленник весь в крови, правое ухо надорвано, но на месте… зато несколько пальцев окровавленными брусками валяются на полу отрезанными. Выбитые зубы… вырванные с корнем и обрывками скальпа белоснежные пряди волос. Черноволосый вытирает руки о шевелюру пленника, большей частью оставшуюся нетронутой… – Ты еще можешь пригодиться… поэтому пока – живи, – мужчина поворачивается и выходит из камеры, направляясь к выходу из трюма. На пороге останавливается и смотрит на посеревших лицом пиратов. – Вы налажали, – говорит он. – Кто должен был следить за моим аматом? Жан и Шан чуть ли не втягивают головы в плечи. – Какое наказание за невыполнение приказа? – говорит жестко мужчина. – Выбирайте. Сами. – Плеть, – выдыхает один, запнувшись на коротком слове. Мужчина кивает. – Лицом к стене, на колени, руки за голову. Оба подчиняются без слов, и замирают стоя на коленях, опустив головы. – Кто следил за камерами шлюза? – Ларр, – сдавленно. Мужчина снимает с пояса короткую палку, обмотанную туго кожаными жгутами и встряхивает, расправляя. Жгуты тремя змеиными хвостами повисают с рукояти плети. Мужчина резко, сильно, почти без замаха бьет дважды по каждой спине, разрывая ткань черных водолазок и украшая кровавыми росчерками. Но парни молчат, и их капитан одобрительно кивает, сматывая плеть обратно, предварительно стряхнув с плети кровь. Их боль он чувствует ясно, и приятно осознавать, что парни помимо боли чувствуют что-то крайне похожее на благодарность. – Он получит вдвое. Встать, – пираты подчиняются, и как по команде разворачиваются к нему, вытянув руки по швам. Черноволосый отдает приказы: – Ты, идешь к моей игрушке сегодня и убираешь камеру от грязи. Дочиста. Ты – идешь за доком. Пусть подлатает пленника. Он еще будет нужен. Свободны. Пираты, обрадованные легким наказанием, бросаются выполнять приказы. А черноволосый тяжелым шагом отправляется к себе. Амат уже должен был очнуться. Вот только как он его встретит?...****************************
Норн зол. Я же не собираюсь оправдываться. Успокоится, поймет – ничего не потерял, что не видел моей работы. Посмотрит потом на результат и хватит с него. Я спокойно зашел в санузел, тщательно умылся, вымыл руки, и, выйдя, неспешно переоделся. Норн на меня не смотрел, отвернувшись к иллюминатору… Хотя какой там иллюминатор? Иллюминаторы на космических кораблях и звездолетах непозволительная вещь, нарушающая целость корабля. Но отсутствие «окошек» слишком уж влияет на мозги астронавтов, кем бы то они не были. Поэтому в каютах, и в той же рубке, иллюминаторы на самом деле были ложными. Сенсорные экраны-обои на пол стены, с точностью транслирующие космические виды за бортом по переданным данным от приборов. Но иллюзия реально хороша… стоишь, смотришь, и, кажется, руку протяни – и почуешь холод вакуума за тонким стеклом. – Хочешь – слушай, хочешь – нет, – говорю я и начинаю рассказывать все новости, что выбил из пленника. Норн упрямится, иррационально, по-детски обижаясь на полную ерунду. На пытки, на допрос его не пустили… вот что с него взять? Светлый да мелкий, как есть… но слушает и хорошо. Дослушает, потом отцеплю наручники. – На данный момент на территории Содружества действуют шесть диверсионный групп. Первые группы были направлены четыре года назад, сразу после твоего бегства из Империи. Ими была спровоцирована вспышка вирусной эпидемии, направленная на ДНК фиксиан и людей. Империя хотела видимо «подчистить» две основные расы тех разведчиков, что на свои головы были от нас в Империи. Всего погибло пятьдесят миллионов людей и фиксиан. Семьдесят процентов из них были фиксианами. Норн резко побледнел, обернувшись ко мне. – Лекарства Содружество найти не смогло, но смогло купировать распространение заболевания. Тебя обнаружено не было, существовала вероятность что ты погиб в их эпидемию. После первой волны диверсанты Империи предприняли попытки спровоцировать еще две волны. – И сколько…? Я скупо улыбнулся. – Намного меньше. Около пяти миллионов. Дальше рассказывать? Норн отрывисто кивнул. – Тебя все равно разыскивали, но у них были уже иные приоритетные задания. Сбор информации. По каждой расе Содружества и наиболее богатыми на полезные ископаемые, сырье-ресурсы планеты. Но прежде всего расы, кто подлежит уничтожению. А это все, кто обладает особыми способностями. Ими могут быть одаренны только высшая каста браакссаар, все остальные просто искажения, подлежащие скорейшему уничтожению. Угадай кто? – Фиксиане? – обреченно сказал Норн. – А так же люди, и альянцы. Хороша тройка опасных врагов, а? – усмехнулся я. – Остальные признанны ограниченно годными на роль слуг и работников на благо Империи. Линеанцы подойдут на роль живых инкубаторов для «чистых» детей Императора Отца. Обыкновенный геноцид и фашизм, только с галактическим размахом. Ничего нового. Что в двадцатом веке, что сейчас! – Но альянцы почему? – А вот это интересный вопрос! – согласился я. – Вы эмпаты, плюс разведчиками в другую Галактику были люди… и тоже двое фиксиан, кроме тебя. Но! – я многозначительно поднял палец, уперев локоть в колено, сидя перед ним в кресле. – Знаешь, что главное? Оказывается, они решили… что среди всех рас Содружества после вас, опаснее всего мы. Люди. И альяны-альянцы. Почему? А у нас повышена агрессивная составляющая. И на Альяне чаще всего рождаются менталы. Смекаешь? – Чем они могут им быть опасны? Сильные менталы практически все сходят с ума, а слабые ничего особого не могут. – Да… но… всегда бывают исключения. Ну, а вдруг? Лучше уничтожать опасность в самом его зародыше. Я прервался. – Наша добыча из четвертого потока диверсионных групп, Норн. Основная информация по Содружеству и ее силам была собрана. И уже передана. – И времени уже нет… Я мрачно кивнул. – Даже будь у нас галактий... Содружество не успело бы синтезировать его и провести необходимые технические работы на кораблях объединенного космофлота. Когда будет первый удар, наш друг не знает. Уж поверь, я хорошо спрашивал. – Сколько их всего? – В каждой группе по десятке диверсантов. – Ясно. И все же мы должны найти и связаться с Бураном и Кимом. Я отдал Киму карту. – Да. Карта… это важные данные. И мы можем скинуть на них нашего пленника. Пусть отвезут его вашему начальству. Пусть там тоже поспрашивают. Сдается мне, найти их будет не сложно. Ну, что? Успокоился? – Сними их. Я подозрительно посмотрел на него. Ладно… Через секунду, после снятия наручников, я осторожно ощупал челюсть. – А вот это обязательно было? – меланхолично спросил только. – Не смей больше так делать. Если хочешь партнерства. Я только усмехнулся. – Ладно, мелкий… – Я не мелкий! – Хорошо, Паучок, – согласился. Норн только сердито сверкнул на меня глазищами. Как мне нравится его дразнить…*******************************
Хрипящий в удавке Второй капитан, являл собой золотое зрелище. Анелэин так бы и смотрел на это. Но где Второй, там и Первый должен быть на подходе. А черноволосый, горбоносый охранник совсем не походил на Бурана. – Итак, ты не знал, кто прячется под маской твоего брата? – спросил он. – Нет, – твердо ответил тот, уверенно удерживая на коленях яростно смотрящего на альянца Второго капитана. – Он искусно подделывал голос. – Неужели? – рассеяно проговорил Анелэин. – Не нравится мне это… сначала один, теперь второй… а потом и третий, по счету Первый, появится… где твой дружок, Янсон? – Хх-х… – Да ослабь ты удавку! Его же не понять! – с досадой велел пиратский капитан. – Ничего тебе не скажу! – прохрипел яростно Второй, бессильно цепляясь за узкую ленту удавки на шее. Альянец нехорошо прищурился. – Надо было вашу троицу в Академии удавить… – негромко сказал он. – Но ничего… раз в гонках не получилось с одним, то тебя я на боях сгною. Можно было бы и просто пристрелить, а труп повесить на видном месте в городе… но это не зрелищно. Не на уровне Капитана, который не может себе позволить терять определенную репутацию. А альянец уже обжегся на Третьем и на новом Претенденте. Хотя уже скорее состоявшемся по Заявке Капитану. Поэтому Второго надо было использовать по максимуму. Надо было подумать… смертельные бои – это хорошо. Это зрелищно, но ведь можно придумать и еще что-нибудь?! Альянец расплылся в злорадной усмешке, вспомнив совет Серого. А что… это тоже неплохо. – Тебе пойдет собачий ошейник, Янсон… и короткий поводок. Удавка на тебе смотрится замечательно. Особенно когда ты на коленях. Ненависть и ярость в глазах капитана грели сердце.******************************
План был так себе… но другого Ким не придумал. Селезнева никто не знал, и если их раскроют, или если они попадутся, по возможности надо обернуть дело так, будто «охранник тел» был не в курсе того, кто скрывается под маской его брата по ремеслу. Ведь могло быть так, что Второй капитан прибил настоящего охранника и под его маской хотел влезть поглубже в пиратское общество? Чтобы разыскать следы Третьего? Могло. Поэтому Игорь довольно умело разыграл ярость от «неожиданного» лицезрения врага в баре… но зачем же так сильно затягивать удавку-то?! Ким поморщился, растирая шею. Игоря утащили его новые «товарищи», отмечать поимку Второго капитана, а его самого швырнули в камеру, в глубоком подвале под башней Анелэина. Оказаться в еще одном каземате было не ново, но паршиво. Опять плен. Опять клетка. Но раньше хотя бы были родные борта корабля, к строительству которого он лично руки приложил. М-да… как там интересно Сева? Потерев шею еще более ожесточенно, Ким решил подумать об этом после. Как и о других еще более гадостных вещах. Сейчас надо выбраться, разузнать о Третьем и найти его живым… а потом можно и стреляться со стыда.********************************
… капитана вывели на ринг в наручниках и в ошейнике, к которому была прикреплена цепь. Трибуны вокруг круглого ринга заулюлюкали и заорали от восторга, осыпая капитана бодрящими пожеланиями. Тот только гордо поджимал губы, не желая опускаться до сброда. Не вышло. Цепь рванули и капитан совсем не гордо упал на колени посреди ринга, что вызвало взрыв хохота с трибун. Анелэин, вальяжно расположился в своей ложе. Речь он уже сказал и пожелал всем насладиться предстоящим зрелищем. Он щедрый, себе одному это удовольствие не оставит. Против Янсона вышел первый противник… слоноподобный виверец, покрытый татуировками с ног до головы. Выйдя на ринг тот взревел, и так врезал кулаком по песчаному рингу, что капитана будто подбросило и тот в единый миг оказался стоящим на ногах, в боевой стойке. Анелэин усмехнулся. Посмотрим, как долго он протянет… Капитан, которому не дали ничего, никаких шансов не имел. Все что он мог, это метаться по рингу, уворачиваясь, вовремя падая и перекатом уходя от атаки тяжеленного виверца. Но долго так продолжаться не могло. И все же Второй умудрился в процессе подарить противнику позорный пинок под зад. Возмущенный рев виверца просто оглушал, впрочем, шум трибун был не сильно тише. Все шло хорошо… под крики толпы, Ким умудрился проскочить за спину врагу, и с разбегу запрыгнуть тому на спину, и ударить по огромным ушам своими кулаками. Туша вивернца рухнула вниз… пираты, и прочие гости боев, на миг потеряли дар речи. Он… победил?! И в этот самый миг купол ринга над головами осыпался осколками вниз, и все заорали от вида космического корабля, проломившего стеклянную крышу и опускающегося вниз… Бокал с вином выпал из рук Анелэина… «Синяя Чайка»?! Пираты с воплями, рванули на выход, устроив давку. Кто-то с перепугу и совершенно без толку стал стрелять по кораблю, но когда корабль включил малые маневровые, ударив огнем турбин вниз… последние пираты потеряли всякие крохи разума и храбрости. Анелэин, застыв на месте, наблюдал, как «Синяя Чайка» садится на ринг, хвостом сминая первые ряды трибун. В голове было пусто… чего он не видел, это как из-за штор позади выскользнула фигура в черном, профессионально накидывая на беззащитное горло капитана-пирата удавку. Горло перехлестнула петля, по голове пришелся мощный удар и свет померк перед ним… Долговязый охранник перекинул на плечо тушку Анелэина и перемахнул перилла, спрыгивая вниз…********************************
… по щеке нагло похлопали. Возмутившись таким действом, Анелэин открыл глаза и сразу о том пожалел. Прямо перед ним стоял здоровый и невредимый Ким Янсон, а рядом с ним хмурился Первый капитан. И… – Ты! – прохрипел Анелэин, в ярости заметив охранника. Тот, протерев квадратные очки, водрузил их себе на нос. – К вашим услугам, – любезно сказал он. У альянца дар речи пропал. И он лишь возмущенно дернулся, осознав себя крепко связанным. – Беру свои слова обратно, – сказал Буран. – От космозоолога есть польза. – Что?! – не поверил своим ушам пират. Ким ухмыльнулся. – Но космозоологи, похищающие пиратских капитанов, это что-то новенькое! –Ты, кстати, зачем его притащил? – чуть ли не впервые нормально спросил у Игоря Буран. Тот чуть смущенно пожал плечами. – Привычка... вдруг пригодится? Я иногда специально ловлю какого зверя для обмена на более полезного и редкого зверя... Капитаны крайне оценивающе посмотрели на альянца...