Хаос в сердце его порождает не жертвенный, а огонь пылающий, гневный, сжигающий всякого неправедного на пути своем.
***
Шесть дней. Ровно столько понадобилось Юнги, чтобы понять, что Намджун был прав. Во-первых, улицы действительно давно знают об Арсоне. Город, как оказалось, передает его имя из уст в уста уже несколько месяцев, а первые шепотки появились еще три года назад. Как раз тогда, когда Мин занял свой пост во главе компании. Во-вторых, эти шесть дней оказались абсолютно бесполезны. Потому что никому в этом городе, и за его пределами, неизвестно ничего, кроме чертового имени, что так жжется при каждом произношении. Ни одна душа в Сеуле не знает даже как он выглядит. По крайней мере, ни одна из тех, до кого успел за это время добраться Юнги. Джек Арсон не оставляет зацепок и свидетелей, несмотря на то, что совершил уже десятки сделок с черными торговцами. Он ускользает, словно змей, искусно гипнотизирующий всех вокруг так, что до него не добрался бы даже дьявол. Но порой, Мин в своем рвении к порядку и справедливости может быть пытливее самого дьявола. И чтобы найти то, что у него украли, он должен знать, кто стал грабителем. Именно этим они занимаются с Намджуном вот уже шесть дней. И каждый из найденных следов неизменно приводит их в тупик. Юнги кажется, что они блуждают в бесконечном лабиринте, полном ловушек и обманных ходов, скитаются от поворота к повороту и ищут выход, слепо тычась в глухие стены. Он доверяет Намджуну, больше чем себе, но снова приступил к собственным поискам, как только вернулся с последней сделки прошлым вечером. Оказавшись дома, он отправил одному из дознавателей команды Наби сообщение с кратким: «Джек Арсон. Все, что известно.» Ему хотелось обойтись своими силами, но кажется без Наби этот вопрос не решится. Саму девушку Мин пока не беспокоит — все еще съедает вина за то, что она чуть не оказалась в инвалидной коляске из-за его ошибки в прошлом году. Сейчас Юнги, все еще не переодевшись, в брюках и расстегнутой рубашке с закатанными рукавами, сидит за кухонным столом, пялится в экран ноутбука, что потух примерно десять минут назад, и ждет, придет ли сегодня ответное сообщение. Ночь подходит к концу, и зарождающееся утро тихо скользит в комнату, окутывая ее голубоватым светом. Едва заметные пылинки витают вокруг, подгоняемые ветерком из приоткрытого окна. Конец июня в этом году дождливый и прохладный, но Юнги не чувствует холода, несмотря на мурашки, то и дело скачущие по рукам. Прямо сейчас его подгоняет жар гнева, что распалился неделю назад на берегу Аньян, когда ему пришлось добавить еще одну душу в список убитых предателей, и не утихает до сих пор. Склады теперь выжжены, а уцелевшие после подрыва металлические каркасы больше похожи на обугленные ребра. Раньше в них билось сердце компании M&K.C, а сейчас они торчат из земли, омываются летними дождями и напоминают Мину об Арсоне каждый раз, когда он окидывает их взглядом из окон рабочего кабинета. Он тянется к пачке и выуживает оттуда последнюю сигарету. Бросает взгляд на полную пепельницу справа от себя и хмыкает. Юнги подумывал бросить, но за эту ночь улетело больше сигарет, чем за целую неделю перед появлением Арсона. Он прикуривает, глубоко затягивается, откидывается на спинку стула и выдыхает, наблюдая за дымом, что поднимается к потолку неспокойным облаком. Несколько дней назад ему казалось, что прошлая неделя выдалась сложной. Теперь он думает, что сильно ошибался. Тогда Мин был готов перевернуть Сеул вверх ногами, но найти засранца Джека. Сейчас у него в груди расползается неприятное чувство, будто никакого Арсона вовсе не существует: его следов ни в Тондемуне, ни в Инсадоне, ни среди точек черной торговли в других городах нет, никто из японских перекупщиков тоже не знает ничего, кроме сраного имени. Юнги делает пару последних затяжек и тушит сигарету, утапливая ее среди окурков в пепельнице. Он встает, чтобы сбросить их в мусорку. По пути достает из шкафчика турку, наливает в нее воду, закидывает молотый кофе и ставит на плиту. Пока напиток закипает, он, оперевшись локтями на столешницу, продолжает думать о том, где еще может скрываться Джек. Мин роет не только в направлении подпольных аукционов. Он искал в клубах, где Арсон мог сбывать украденную наркоту, и среди своих торговцев, но о новых партиях не слышно: все, что циркулирует на рынке, поставляется из имеющихся запасов M&K.C. Вопросов становится только больше. Юнги замечает, что кофе кипит, убегая бурной пенкой из турки. Он отключает плиту, придвигает чашку поближе к себе и заливает ее до краев. Мин недолго смотрит на то, как легкие нити пара тянутся вверх над темной поверхностью кофе, а затем делает первый глоток. Он горчит и обжигает язык, и Юнги снова невольно проваливается в мысли об Арсоне. Джек утянул у Мина из-под носа семь ящиков с почти сотней килограмм кокаина, но в город еще не попало ни грамма. В Пусане, Тэгу и Канвондо о свежих точках продажи и новых дилерах новостей тоже нет. Вряд ли Арсон собирается снюхать все сам или вжиться в роль благотворителя и раздавать кокс на улицах бесплатно. Он ведь должен получить хоть какую-то выгоду. Юнги не знает, в чем заключается интерес Джека, он не имеет и малейшего представления о том, с кем имеет дело. В этом проблема. В том, что Арсон не оставляет и крупицы информации о себе и прячется лучше всех тех, кого Юнги приходилось искать до этого. Но Мина не покидает ощущение, что Джек устроился под самым носом и глумится над ним где-то на видном месте. Юнги отпивает еще немного кофе, оставляет чашку на столе у ноутбука и достает из заначки на холодильнике новую пачку. Открыв ее, и прикурив сигарету, он подходит к окну. Первые солнечные лучи уже тянутся над Сеулом. Мин мысленно благодарит высшие силы и себя за то, что выбрал пентхаус, окна которого выходят на север, и хотя бы из дома он не видит каждый раз убогие остывшие угли, в которые превратилась часть его бизнеса. Столб дыма над городом давно уже рассеялся, но Юнги все еще иногда чувствует призрачный запах гари, что ведет его, словно ищейку, вслед за Джеком Арсоном. От мыслей Юнги отвлекает звук уведомления. Сначала он думает, что Намджун что-то нарыл, а потом вспоминает, что еще до полуночи связался с одним из дознавателей. Мин возвращается к столу и смотрит на экран смартфона, где светится краткое входящее сообщение от контакта KttG: «NB2. Усан-ро, 76-1. Господин Ким» Клуб в Мапо. Намджун был там еще в начале недели. Юнги мог бы позвонить ему, так как именно он заведует делами в этом районе, но решает выбраться туда самостоятельно впервые за последние несколько месяцев. Он бросает взгляд на циферблат — три сорок три утра. Сегодня выспаться уже не получится, так что он, бросает дотлевшую сигарету в пепельницу, видит пепел на полу и наспех вытирает. Видимо, делая затяжку за затяжкой, он и не заметил, как тот падал на кафель у окна. Арсон проник в мысли Юнги. Гораздо глубже, чем Мин может себе позволить прямо сейчас, такого с ним не происходило никогда. Его накрывает ощущение нереальности происходящего, хочется соскрести с себя неприятное ползущее чувство неопределенности, очистить мысли от Арсона и горелого запаха хотя бы ненадолго. Он снимает рубашку и идет в душ, стягивая по дороге и брюки. Горячие капли туго ударяются о спину, пока Юнги пытается стереть с себя усталость прошедшей недели и отвратительный запах гари. Ему кажется, что вонь въелась в кожу, хотя Мин даже не приближался к горящим складам. Он не выпускает мочалку из рук, до тех пор, пока касания не начинают приносить боль, а кожа не становится красной. Дергает кран и пару минут стоит под ледяной водой, смывая с себя остатки этой ночи. Юнги кажется, что поменяй он точку зрения совсем немного, и разгадка тут же придет к нему. Выйдя из кабинки, он смотрит в запотевшее зеркало, разглядывая свое лицо и пытаясь найти ответ в себе. Но отражение молчит, а собственные покрасневшие из-за бессонной ночи глаза только пялятся на него, не давая ни единой подсказки. Он умывается, зачесывает отросшие темные волосы назад и направляется к гардеробу, снова выбрав на сегодняшнюю встречу черный костюм. Перед тем, как надеть пиджак, Мин крепит ремни кобуры, охватывая ими плечи и достает браунинг из-под подушки. Одевшись, Юнги бросает взгляд на стену напротив кровати, заполненную коллекцией бабочек. Он долго смотрит на последнюю, что добавил около месяца назад, и вспоминает о свертке, который передала ему Наби. Достает его из прикроватной тумбочки, решает взять с собой и открыть, сразу после того, как закончит с NB2 и окажется у Намджуна. Когда Юнги выходит из квартиры и закрывает дверь, он думает о том, что было бы хорошо, окажись господин Ким из наводки дознавателя тем самым Кимом, у которого так часто бывает Намджун.***
Двигаясь по оживленной, даже в такое раннее время, Усан-ро и завидев впереди клуб NB2, Юнги чувствует, как тянет в груди, ему кажется, что теперь это место — его последняя надежда. И если здесь будет ждать провал, отчаяние, словно въедливый червь, совершенно точно сожрет его изнутри. Крошечные разряды тока копошатся по телу, жаля кончики пальцев, и Мин нетерпеливо постукивает ими по рулю, припарковавшись у входа. Он вытягивает из бардачка нераспакованную пачку, достает сигарету и прикуривает, глубоко вдыхая дым. Тот тонко струится в приоткрытое окно. Тянуть больше нет смысла, так что, докурив, Юнги выходит из машины. Он машинально похлопывает по кобуре, проверяя на месте ли браунинг. Думает о том, что хорошо бы, чтобы тот сегодня не пригодился, и движется ко входу в клуб. Попав внутрь, Юнги чувствует, как биты остывающей тусовки проходятся от ступней к сердцу, а ток тревоги все также продолжает гулять по его телу, застревая в пальцах, и дергая каждый нерв в организме. Шагая к барной стойке, он старается дышать ровно и прогоняет с лица остатки неуверенности, что поселилась там под гнетом безвыходности его положения. Мин замечает бармена и направляется прямиком к нему. Приблизившись, стучит по стойке, привлекая внимание, и, когда молодой человек обращает на него взгляд, спрашивает: — Где господин Ким? — Который Ким? — тот скучающе смотрит в ответ, явно устав за ночь от надоедливых клиентов и их глупых вопросов, — Знаешь сколько Кимов в Сеуле? Каждый пятый на танцполе Ким, говори поточнее, парень. Юнги ухмыляется, приподнимая бровь, давно к нему никто так не обращался. В этом районе он появляется редко, так как делами здесь заведует Намджун, но в этом городе, на всякий случай, каждый должен иметь уважение к человеку в черном костюме. Он протягивает руку к парню, хватает его за шею, приближает к себе, и поясняет спокойно, глядя тому прямо в глаза: — Очевидно тот, что отвечает здесь за порядок, документы и важные бумаги, — Юнги усиливает давление ладони, оставляя голос холодным, — Скажи, что Мин Юнги хочет увидеться, я думаю, он не откажется от встречи. Лицо бармена тут же меняется, и Юнги замечает, как в глазах у него появляется понимание ситуации. Молодой человек кивает болванчиком, оставляет полотенце и бокал, который так тщательно вытирал только что, и направляется к концу барной стойки, в сторону занавеса из тяжелой ткани, что, судя по всему, отделяет проход к подсобным помещениям. На смену парню в поле зрения Юнги тут же появляется симпатичная девушка, что смотрит на него с ожиданием, вежливо улыбаясь. — Воду со льдом. — Конечно, господин Мин, — она кивает в ответ и отворачивается в поиске бокала. Юнги оглядывается, дожидаясь заказа. NB2 — самый обычный клуб: на танцполе месиво из пьяных людей, толкающихся друг в друга всеми частями тела, кто-то из них под коксом, который продает Мин; в глубине помещения столики с вип-посетителями, что окидывают зал скучающим пустым взглядом и не обращают внимания ни на кого, кроме себя; за баром одинокие посетители и флиртующие парочки. Парень-бармен возвращается до того, как одна песня перетекает в другую, кивает Юнги и приглашает его за собой. Мин делает несколько глотков из запотевшего от прохладной воды стакана и направляется следом. Они проходят через темные шторы и попадают в хорошо освещенный коридор, облицованный кафелем. По сравнению с главным залом, здесь очень тихо, всепоглощающие биты больше не действуют Юнги на нервы, а кончики пальцев жжет уже не так сильно. Они двигаются мимо трех дверей и останавливаются у четвертой, по правую сторону коридора. Бармен стучит трижды перед тем как зайти в маленький кабинет и пропустить туда Юнги. Мин видит перед собой небольшую комнатку без окон, освещаемую только лампой у потолка. За столом прямо перед ним сидит молодой человек лет двадцати пяти. Его кучерявые волосы спутаны и разметались в стороны, а очки с круглой оправой вот-вот сползут с переносицы, потому что голова парня все еще опущена к документам на столе. Юнги откашливается, привлекая к себе внимание человека напротив, тот поднимает взгляд к нему, улыбаясь, и приветствует: — Добрый вечер, господин Мин, — парень переводит взгляд на бармена, делая знак рукой, и тот сразу же покидает помещение, плотно закрывая за собой дверь. — Сейчас полпятого утра, — хмыкает Юнги, разворачивая к себе кресло, чтобы устроится в нем поудобнее — их ждет долгий разговор. — Уже? — молодой человек кидает взгляд на циферблат довольно дорогих часов на своей руке, — Действительно. Совсем потерялся в этих бумажках, — он смотрит на Мина и улыбается, — Не ожидал увидеть вас тут, обычно меня посещает только ваш партнер. Можете звать меня Тэхён, приятно с вами, наконец, познакомится, — парень протягивает Юнги ладонь для рукопожатия, — Намджун часто говорит о вас. — Намджуну стоит получше держать язык за зубами, — отвечает Юнги и ухмыляется, пожимая руку, — Мне было бы приятнее познакомиться с тобой в других обстоятельствах, Тэхён. Но я приехал сюда по делу. — Оборот в клубе идет хорошо, господин Мин, Намджун был здесь в начале недели, я передал ему все документы. — Я здесь не для этого. Мне сообщили твое имя, Тэхён, — Мин глубоко вдыхает и продолжает, глядя прямо в глаза, — Так что, я здесь не ради документов, а ради тебя. На лице парня проскальзывает удивление: глаза его чуть расширяются на мгновение, а рот приоткрывается. Несмотря на то, что Тэхён тут же берет себя в руки и возвращает беспечную улыбку на место, Юнги замечает легкую дрожь в пальцах молодого человека. — И что же… — он сглатывает, — Что же не так с моим именем, господин Мин? — О, нет-нет, с твоим именем все в порядке, Тэхён, — Мин улыбается в ответ, но голос его тверд, — Проблема совсем в другом имени, — Юнги тянет еще немного, смакуя предвкушение близкого успеха, что взбирается от пяток к его сердцу, ему кажется, что разгадка прямо перед ним, руку протянет и получит драгоценный ответ на все свои вопросы, — Джек Арсон, вот чье имя меня интересует. Парень смотрит на Юнги растеряно. На лице его застыло непонимание. Видя это, Мин понимает, что разъедающий червь отчаяния уже ползет по артериям к сердцу. Ничего. Кажется, здесь тоже ничего, несмотря на то, что Тэхёна сдал лучший дознаватель Наби. Из этих мыслей его вытаскивает то, что парень, наконец, отвечает: — Джек Арсон? Это имя мне ни о чем не говорит, господин Мин, — голос Тэхёна не дрожит, и Юнги кажется, что тот на самом деле честен, — Сейчас я услышал его впервые, от вас, — парень смотрит Юнги в глаза и подтверждает спокойно, — Я понятия не имею, о чем вы говорите. Последняя надежда внутри Мина стремительно летит в неизвестность. Он решает принять ответ Тэхёна, и может, вернуться к Арсону в разговоре позже. Сегодня Юнги совсем не хочется начинать отсчет, так что он продолжает в другом направлении: — Хорошо, Тэхён, — Мин вздыхает, потирая брови, — Я надеюсь, ты и правда честен со мной, — Юнги возвращает свой взгляд на Тэхёна, — Тогда я задам тебе еще один вопрос, договорились? Парень быстро кивает, добавляя после: — Конечно, господин. — Новые поставки кокаина, что-то не от M&K.C? Слышал об этом? — Юнги очень старается, чтобы Тэхён не расслышал в его голосе обреченность. — Нет, господин Мин, в этот клуб наркотики поставляются только из вашей компании, — лопочет Тэхён, дергая край одной из бумаг, лежащих перед ним, — И оборот в клубе идет хорошо, Намджун был здесь в начале недели, я же передал ему все документы, — он переводит дыхание и продолжает, все еще нервно теребя лист бумаги, — В NB2 все поставки… Громкий хлопок перебивает Тэхёна и оглушает на секунду обоих. Комнатку сотрясает сильная вибрация, как при небольшом землетрясении. Юнги бросает взгляд к двери, по привычке тянет руку к браунингу, но замечает в проеме лишь облако пыли от осыпавшейся штукатурки. Как только гул в ушах отступает, Юнги шипит: — Что это, черт возьми, сейчас было? — он оглядывается, убеждаясь, что Тэхён в порядке. Тот молчит, вцепившись в бумаги, и хлопает глазами, глядя на Мина пустым взглядом. — Тэхён? — Что за чертовщина там происходит, мать вашу, — восклицает, наконец, парень, приходя в себя. Он поднимает с пола упавший телефон и набирает охране, чтобы узнать, что случилось в зале. — Я вернусь, Тэхён, не думай, что мы закончили на этом, — Юнги встает и направляется к двери, — Мне сообщили твое имя не просто так, будь в этом уверен. — Хорошо, господин Мин, — он нервно улыбается в ответ уголком губ, прибирая одной рукой бумаги на столе, что растрепались от встряски помещения, придерживая второй ладонью телефон у уха. — Обеспечь помощь, если кто-то пострадал, и выясни, что, черт возьми, сейчас произошло. — Хорошо, господин Мин, забегайте, если что, — растерянно добавляет Тэхён. Мин оглядывается, окидывает его внимательным взглядом напоследок и выходит из кабинета. Выбравшись из подсобного коридора в основной зал, Юнги замечает, что причиной тряски стал небольшой взрыв, эпицентром которого была барная стойка. Развороченные металлические стулья, с расплавленным пластиком на них, снова напоминают ему о складах. Мин прогоняет эти мысли из головы, двигаясь по помещению. За стойкой он замечает бармена, усыпанного осколками стекла, что тут и там впиваются в его кожу, выпуская кровь. Девушка-официантка, склонившись над ним, пытается оказать ему первую помощь, судорожно прижимая полотенце к его шее. Но Юнги кажется, что грудная клетка парня уже не вздымается, да и темно-красная лужа под его горлом скопилась слишком большая. Уже на автомате, Мин мысленно добавляет еще одну душу в свой счетчик и движется мимо мельтешащей толпы прямо к выходу, направляясь в офис Намджуна.***
Мин движется красиво. Осанка его прямая и, несмотря на все, что только что произошло, взгляд направлен вперед. Кажется, что его совсем не смущают раскуроченные обломки барных стульев, кровь, копошение вокруг и крики толпы в помещении. Он идет к выходу из клуба так же тихо и быстро, как появился здесь. Юнги исчезает из вида, вынося за собой на улицу запах паленого пластика, но ни грамма новой информации. Джек снимает очки, провожает взглядом Мина, выходящего из NB2, и понимает, что времени у него осталось не так много. Юнги не глуп. Если он уже добрался до Тэхена, то следующий шаг приведет прямиком к Арсону. Невозмутимо отпивая виски из своего бокала и наблюдая сквозь темные стекла за паникой вокруг, Арсон думает о том, что все-таки не зря решил заглянуть к Тэхёну сегодня пораньше.***
Мин входит в кабинет Намджуна, хлопая дверью за собой. Он сразу же сбрасывает пиджак на диван, а сам падает в кресло напротив друга, держа в руках бумажный сверток. — Неделю назад ты так же ворвался в мой кабинет, — Намджун улыбается Мину, несмотря на то, что замечает — тот явно не в настроении. — Что-нибудь поменялось с того момента? — Юнги кладет сверток на стол и хватает пачку сигарет, — Нашел что-то? — Кажется, что-то есть, — Мин хмыкает в ответ, прикуривая, — Но зацепка слабая. — Что там? — он выпускает дым в потолок, расслабляясь в кресле. — NB2. Клуб в Мапо, один из тех, что под моим контролем, — в ответ на это Юнги лишь глубоко вздыхает, — Но я был там в начале этой недели, и вроде все тихо. — Ничего, — Мин разочарованно выкидывает сигарету в пепельницу, не докурив ее даже до половины, — Я был там этим утром, — он трет лицо ладонями и качает головой, — Ничего. Вроде. Может, я смог бы что-то узнать, но меня отвлек взрыв — Взрыв? — Намджун округляет глаза, — Что, Черт возьми, там произошло? — Твой господин Ким, что, не сообщил тебе? — Юнги устало ухмыляется. — Он не говорил, что ты был там, сказал только, что с барменом что-то произошло, я не совсем уловил суть. — Бедолага скорее всего мертв, — Мин встает, подходит к шкафу у окна, стараясь не смотреть на город, выуживает с полки виски и два бокала и возвращается к столу, — Оказался в самом центре, — он снова глубоко вздыхает, ставя бутылку на стол, — Черт, как же я это ненавижу. — Чертов Ким, о таком нужно говорить прямо, — Намджун делает пометку в ежедневнике рядом с собой, продолжая, — Нужно будет заехать к нему на днях. Юнги откидывается на спинку, снова садясь в кресло и позволяя Намджуну разлить напиток по бокалам. Выпив по глотку, они молчат еще недолго. В кабинете тихо, лишь иногда в открытое окно долетают слабые звуки оживленного города. Спустя несколько минут Юнги нарушает тишину, решив, наконец расправиться с пакетом от Наби. Он открывает его, сразу откладывая на стол большой бумажный сверток, точно зная, что там находится, и берет в руки мешочек поменьше. Внутри он видит несколько пакетиков с травами, к каждому из которых приклеена инструкция, написанная рукой Наби, крохотную стекляшку на кожаном шнурке и записку с аккуратными буквами: «Носи поближе к сердцу. P. s. Это не подкат Мин, я серьезно». На лице Юнги почти зарождается улыбка, но его отвлекает Намджун: — Тебя еще не сводит с ума эта коллекция? — хмыкает он, разворачивая отложенный Мином сверток, — Они же все у тебя в спальне висят, смотрят на тебя во сне своими мертвыми глазками, — он вертит в руках стеклянную коробочку с неподвижной бабочкой внутри, — Это из-за ее имени? Поэтому она всегда выдает тебе бабочек? На этот раз целых две. — Две? Юнги откладывает пакетик с травами, накидывает на шею кулон, встает со своего места и быстро подходит к Намджуну, рассматривая стол из-за его плеча. В голове роятся мысли, но достаточно быстро клубок распутывается. Обычно бабочка только одна. Одна бабочка — одна душа в списке Мина. В этот раз не должно быть больше. Он был у Наби после того, как застрелил того ублюдка на складе, больше никто не умирал от его руки. Но потом Юнги понимает. Бармен в NB2. Бедолага не выжил после взрыва, и Наби знала, что это произойдет. А значит — смерть парня тоже связана с Мином. На секунду Юнги кажется, что поездка в клуб была не такой уж и бесполезной. Ответ на вопрос действительно был близко, а он отказывался его видеть, утешая себя чувством вины и желанием решить все самостоятельно. — У меня для тебя плохие новости, Намджун, — но прежде, чем тот успевает ответить, Мин продолжает, разглядывая двух бабочек на столе перед ними, — Мы едем к Наби. Вместе. Сейчас.