Даст

      За окном шумели мокрые кроны деревьев и шелестел дождь. Я старательно пыталась не впасть в какую-то слишком раннюю осеннюю хандру и, пользуясь настройками перевода страницы (как я их обожала), читала японские новости. Где-то злодей спровоцировал взрыв. Кажется, это Киото. Да, Киото. Где-то случился пожар… На складе бурового оборудования. Мелкие ограбления, реклама с разными героями, предупреждения о том, что в этом году сезон дождей начался намного позже, так что продлится до самого октября. И никто ведь даже не свяжет климатические изменения и определённые виды ударов Всемогущего (не зря же он одним махом дождь в аниме создал. До этих событий в моей реальности ещё два года).       Я отложила телефон и вздохнула. Сестра, как обычно, была на работе, занятия с Куки на сегодня мы отменили, потому что Яваракай переживала о том, как я буду добираться по лужам, Изуку мне тревожить не хотелось. Внутри снова, как и в прошлой жизни, когда я оставалась одна слишком долго, зарождалась паника. Ужасное тянущее ощущение внутри, когда руки так и тянутся… Так и тянутся, то ли к подушке, которую можно прижать к себе, то ли к металлически хрустящему при каждом прикосновении канцелярскому ножу. В прошлой жизни я даже как-то умудрилась завязать с ним на два месяца, сначала потому что «брат» — на самом деле человек в интернете, чьего настоящего имени я даже не знала, — обещал ругаться за такое, а потом из злости, когда психотерапевт, которого мы посетили с матерью, сказала что это «неумелая попытка успокоить себя». В тот момент хотелось подняться с кресла, плюнуть на пол и уйти. «Неумелая попытка». Ха!       Я осознала, что держу нож в руках, разглядывая его пластиковый светло-синий корпус и пальцем проверяя лезвие. Туповато. На левой руке фантомной болью заныли шрамы, не только те, что ещё не успели зажить у Хокори, но и те, что когда-то были у меня. Вырезанные символы со значением «жизнь» и правда внушали мне мысль, что всё наладится и я смогу жить нормальной жизнью. В отличии от ручки они не стирались, а впитывались глубоко под кожу. Отбросив канцелярию на край кровати подальше от себя, я подтянула колени к себе и уткнулась в них носом, прикрывая глаза. Внутри всё ещё было неприятно пусто, приоткрытое окно пропускало в комнату запах сырости, мокрой пыли и холодный воздух. Я поёжилась. Хотелось расплакаться, но почему-то было нечем. Внутри было пусто.

***

      С карниза террасы капало. Даже не капало, а струилось, но я ни за что бы сейчас не подняла руку и не подставила ладонь под холодную тугую струю, которая неумолимо разбилась бы об мою руку и разлетелась брызгами, однозначно попадая в глаза. А ведь раньше я именно для этого выходила из дома у бабушки в деревне, пыталась найти оптимальную форму ладони для того, чтобы вода не расплёскивалась.       На мои плечи опустилась кофта Куки. Собственно, на её террасе я и сидела, потому что дождь сегодня лил меньше, а прекращать занятия было бы чревато печальными последствиями, так что мы сегодня занимались японской литературой. — Спасибо, — сказала я, прикрывая глаза. — Но не стоило. — Ну а что мне прикажешь делать, если ты заболеешь? К тебе домой каждый день ездить? — фыркнула староста. Она всё лучше и лучше владела русским языком, с переменным успехом даже избавляясь от акцента.       Мы помолчали. Я прикрыла глаза и честно постаралась не отключиться. — Знаешь, я думаю тебе нужно найти хобби, — неожиданно заявила Куки. — С чего бы это? — я даже приподняла голову, посмотрев на неё. — Ну как же, без какого либо увлечения ты ведь не живёшь, ты просто функционируешь! — возмутилась староста. — Любой человек в нашем возрасте должен обладать каким-то хобби, посещать кружок или секцию, — нравоучительно пояснила она. — Так дядя говорит! — А он медик? — Он психолог.       Я вздохнула. Мои сложные отношения с психологами не требовали повторного озвучивания. — Не хочешь попытаться записать меня в какой-нибудь клуб? — спросила я, с усмешкой смотря на Куки. — Может, тогда я перестану напоминать такую дохлую рыбину? — Какая изящная метафора, — съязвила староста. Точно у меня этой гадости набралась. Вот только когда?

***

      Неделю спустя всё ещё лил дождь. Я сидела на кухне и меланхолично возила палочками по тарелке. Как же приятно, что Провидение, Бог или кто там, не лишили тело Хокори способности пользоваться этими приборами, иначе мне бы совсем плохо пришлось. На кухню вошла Хай, ставя чайник и доставая банку с кофе. Я поморщилась, когда она отвернулась. Мне не нравился запах кофе, как бы я не обманывала себя и других. Слишком резкий и горький, подходящий только для того, чтобы прочищать нос парфюмерам. О вкусе я бы промолчала, потому что он был лишь чуть лучше. Ну или я так думала, потому что любила горький шоколад. — Я сегодня буду очень поздно, — сказала сестра, устало массируя виски. Она вернулась всего шесть часов назад и уже уходила. В агентстве Старателя у Хай был выходной, а вот в офисе какого-то небольшого строительного магазина — нет.       Кивнув, я продолжила превращать свою якисобу из просто лапши в бесформенное месиво из теста, овощей и соуса.       Меня подташнивало, лапша будила не самые лучшие воспоминания.       Сестра выпила свой кофе и убежала на работу, сказав позвонить, если что. Какое-то время после хлопка двери я сидела замерев, с широко раскрытым глазом и чётким осознанием, что такими темпами скопычусь раньше, чем сестра найдёт себе парня. От этого мутить стало только сильнее. Раздался звонок в дверь. Это мог быть только один человек. — Ичиго-сан, не хочешь позавтракать с нами? — спросил Изуку, с некоторым беспокойством переминаясь на месте.       Мне показалось, что это не он мок под задувающими косыми каплями в коридоре перед моей дверью, а совсем наоборот. Я подумала о бесформенной массе, некогда именовавшейся якисобой. — С радостью, Изуку, — улыбнулась я, надеясь, что улыбка не вышла кривой.       В этой жизни надо было что-то менять, но я пока не знала что.