Даст

— Ā, Hokori, dōshite son'nani hayaku kita no? — раздалось над ухом.       Я отняла лоб от парты, потирая его, чтобы избавиться от неприятных ощущений, и нацепляя на нос монокль. Передо мной стояла та самая девочка-мышка с правой парты. Вот только она была не совсем мышкой. А точнее совсем не мышкой. У моей одноклассницы были две большие серые шишки на голове и вполне себе человеческие уши. Шишки были лишь причёской. Я вздохнула. Ну вот, а я надеялась причуда типа «мутация». Включила ретранслятор. — Привет, — поздоровалась девочка. — Я Хайиро Медатанай. — Nice to meet you, — быстро сформулировала я, протягивая Хайиро руку. Она замешкалась, но пожала мою ладонь. — Извини, я поняла, что ты имеешь ввиду, но не могла бы ты пользоваться переводчиком, когда говоришь со мной? Я ведь не Хаганэ, понимаю только японский, а английский… — тут Медатанай замялась. — Я не очень хорошо его знаю. — Окей, — улыбнулась я.       До прихода остальных учеников (а мы и правда были первыми, так как я проснулась слишком рано (как и последние три месяца в родном и этом мире суммарно) и пришла в школу, ведь дома мне было заняться нечем) мы с Хайиро тихо беседовали о школе. Она рассказывала мне какие-то случаи из жизни класса до моего прихода (кстати, я пришла где-то в начале июня), а я делилась впечатлениями от первого дня, который был буквально вчера. — «Кстати, Хайиро-сан, а чего это Хаганэ ко мне прицепился? Он всегда себя так ведёт?» — решила осведомиться я. — Хаганэ-кун? — даже учитывая моё частичное погружение в японскую культуру, жаль не язык, ещё в прошлом мире, мне всё ещё было немного странно, что в разговоре мы с Медатанай используем эти постфиксы типа -кун и -сан. Одноклассница, тяжело вздохнула и посмотрела на меня сочувствующим взглядом. Я поняла, что это не к добру. — За день до твоего прихода Хаганэ-куна бросила девушка из второго А класса. И сделала она это не самым красивым образом, убежав к парню на третьем году обучения, Хаганэ-кун точно чувствовал себя униженным. Кажется, он решил отвлечься на тебя.       Неприятненько. И с какого фига вообще я? Я что, какая-то писанная красавица по извращённым стандартам? По всем канонам логики Нойзу, раз уж он решил с головой окунуться в новые отношения, должен был найти девушку в сто (ну хотя бы пятьдесят) раз красивее той, что его бросила, а не заинтересовываться калекой у которой ни фигуры, ни красивого лица. Это я ещё не говорю про то, что сама не планировала вступать в какие-либо отношения с кем бы то ни было. Я считала себя слишком старой для этих детишек и воспринимала их именно что детишками. Я даже свою старшую сестру ребёнком считала, чего уж! Так что как ни посмотри, я в качестве чьей-то девушки была бы совершенно проигрышным вариантом.       Но я осадила себя мыслью, что это, скорее всего, может оказаться лишь домыслами девочек-подростков (Хайиро сказала, что все её слова были ранее обсуждены в женском кругу класса), а Хаганэ на самом деле лишь хотел найти себе девочку-друга с которой можно просто поговорить. Да и, в конечном итоге, я выглядела достаточно необычно для мира, где есть исцеляющие причуды и хорошо развита медицина, так что возможно заинтересовала его только этим. — Хэй-эй, Хокори-чан, утричка! — раздалось из-за спины Медатанай, а потом оттуда же появился обсуждаемый киборг.       Хайиро снова сочувствующе улыбнулась, а я закатила глаз, после чего сняла монокль и потёрла переносицу. — Хаганэ, я тебя не вижу, значит тебя нет, — сказала я на русском. — Эй! Это было обидно, — совершенно не обиженным голосом оповестил меня одноклассник.       Я только вздохнула.       Это было странное ощущение. Я как будто видела себя со стороны. Так же счастливо улыбалась я, стараясь найти себе друзей в новой школе. Да, причины такого «давай будем друзьями» у меня отличались от таковых у Хаганэ, но он неприятно напоминал мне меня. Да, неприятно напоминал меня, именно так.       На вопросы или предложения Нойзу весь последующий учебный день я отвечала односложно и чаще нейтрально, не особо выражая интерес. Он меня раздражал, а потому я старалась сделать так, чтобы он сам ушёл от меня. Ругаться с одноклассниками совершенно не хотелось.       Меня в очередной раз ткнули карандашом между лопаток на уроке японской литературы, который я старалась внимательно слушать, так как в России подобное не преподавали — там вообще делали больше упор на отечественную классику: — Хокори-чан, как тебе идея сходить после школы в караоке? — Я не пою, — одним движением я сначала отобрала карандаш у киборга, а потом положила его на парту Хаганэ. — Не мешай, я слушаю учителя.       Нойзу понятливо что-то промычал и не трогал меня до самого конца для, позволяя спокойно учиться. Я даже не хочу уже упоминать, что для меня это было вдвойне сложнее, так как лично для одной калеки, не знающей японского, никто надписи не переводил, так что приходилось ориентироваться на слух. — Хэй, Ичиго-сан, не хочешь сходить со мной в караоке? — когда я собирала вещи, чтобы отправиться домой, ко мне подошла Медатанай. — «Нет, — не раздумывая ответила я, после чего решила смягчиться, ведь девочка мне ничего плохого не сделала. — Я не умею петь это будет бесполезно.»       Хайиро помялась. — Ну… Тогда в кафе? — «Я сегодня не брала с собой денег.» — Просто прогуляемся? — «Если вы доходите до дома за условные пятнадцать минут, у меня уходит полчаса,» — я закинула сумку на плечо и пошла к выходу. — К тому же я трачу так же в половину больше времени на домашнее задание, потому что не знаю языка, — на русском сказала я.       В этот раз переводчиком выступил слушавший наш диалог Хаганэ. Не удивлюсь, если окажется, что это он уговорил застенчивую Медатанай пригласить меня прогуляться после школы. — Если ты думаешь, что это я попросил Хайиро пригласить тебя в караоке, то ошибаешься, — раздалось мне в спину. — Я рада, что это ошибка, — откликнулась я, поднимая свободную от костыля левую руку и выключая ретранслятор, как бы показывая, что не собираюсь продолжать разговор. — Да в чём твоя проблема?! — вдруг взорвался Нойзу.       Как хорошо, что остальные одноклассники уже ушли. Хотя от этого прям сцена из аниме получается… А, я ведь и так в аниме, тут такое может происходить. Не отвечая я пересекла порог класса. В последний момент я словно почувствовала чужое приближение и активировала причуду, стараясь задержать редкую пыль в воздухе на как можно более долгое время, стараясь согнать её ближе к потенциально летящей в мою сторону руке, которую я ещё не видела.       Обернувшись, я увидела два больших пиксельных ромба-глаза. Электронный мозг моего одноклассника точно уже всё просчитал, а потому я предприняла ещё одну попытку избавиться от неприятного опыта соприкосновения железной ладони с моим плечом. Я перехватила костыль поудобнее и стукнула им по успевшей двинуться ко мне второй руке. Вот только опоры под ногами больше не было и я стала заваливаться назад.       Уже предвкушая боль падения, я зажмурилась, но меня поймали чьи-то сильные руки, а над головой раздался добрый и какой-то ангельски-умиротворённый голос: — Otto, koko de nani o shite iru nodesu ka? — сказал класрук, немного приподнимая белоснежные крылья на голове и всё ещё держа замершую меня. — Sorry, — выдала я, отскакивая от препода и хватая костыль, оставшийся в руках Нойзу, после чего настрочила предложение в переводчике. — «Я случайно упала. Простите мою неосторожность, я уже ухожу. До свидания, учитель.»       Затем я поклонилась и поковыляла в сторону лестницы. Медатанай и Нойзу остались с учителем.       Домой я пошла не сразу, отправившись в сторону, противоположную требуемому направлению. Чуть дальше, чем школа, от дома располагался магазин, в котором я в прошлый поход в больницу (как удачно, что автобусная остановка, с которой я отправлялась к кошко-доктору, находилась рядом со школой) приметила консервированную фасоль. Именно фасоль, не натто. Что ж, раз уж Кенджи практически на постоянке питалась ею (только завтракала, но не важно), а я нежно любила как рождественское чудо (ну, у нас её покупали достаточно редко), то почему бы и не купить себе разок? Тем более, что сестра дала денег на карманные расходы.       В поисках свободной детской площадки, чтобы съесть своё «рождественское чудо» в тишине и на свежем воздухе, я умудрилась набрести на крайне занимательный разговор. Ретранслятор после похода в магазин был уже выключен, так что я пропустила часть разговора, но того, что я услышала было достаточно, чтобы тихо тяжело вздохнуть и пойти домой. Кажется, перекус на свежем воздухе отменялся. — То есть, ты не собирался предлагать ей встречаться? — спросила Медатанай, скрестив руки на груди и хмуро смотря на своего собеседника. — Нет! То есть… Я собирался, но… Не на второй же день после знакомства!       Хайиро вздохнула. — Послушай, я не настолько мудак, чтобы…       Я выключила ретранслятор. Во всяком случае, детские драмы меня не касались. Всё равно я не планировала заводить какую-то особую дружбу с одноклассниками, а домашку могу и у старосты спросить (класрук ещё в первый день заранее познакомил, собственно ради этого я пораньше и приходила), благо переводчик на телефоне есть.       Возле дома меня никто не ждал, Мидория или ещё не вернулся, или уже ушёл домой. Не то чтобы меня это сильно беспокоило, просто как факт. Квартира встретила тишиной и пустотой. Я поставила жестянку с фасолью на кухонный стол и отправилась в комнату, переодеваться. К возвращению сестры уже был приготовлен ужин — какой-то омлет, рецепт которого я нашла в интернете, но название напрочь забыла, как только сестра сказала, что было вкусно. — А, точно, — пробормотала я, смотря как она пьёт чай, после чего достала из холодильника опустошённую лишь на половину банку и поставила перед Хай. — Зачем это? — нахмурилась она. — Хокори, ты сегодня не обедала? — «Обедала,» — я пододвинула сестре жестянку и телефон со второй частью фразы. — «Просто подумала, что ты тоже захочешь.»       Что ж, результат моих добрых побуждений поделиться с Хай своей вкусняшкой был несколько неожиданным. Из глаз сестры полились слёзы, а сама она вскочила и заключила меня в объятия, бормоча что-то так быстро и так сбивчиво, что я предпочла отключить ретранслятор, чтобы не мучить свой слух его потугами. Она плакала, я стояла, опираясь одной рукой о стол, а второй гладя сестру по спине.       Я уже давно поняла, что из-за смерти родителей у нас не самое прочное финансовое состояние, из-за чего дома давно не было ремонта да и вообще каких-то обновлений интерьера, а продукты мы покупаем исходя не из их пользы, а из их стоимости, сестра же работает не только в одном офисе, а сразу в двух, один из которых — геройское агенство Старателя. Только благодаря её работе на героя Номер два и моей инвалидности у нас хватает денег на оплату счетов.       Я осознавала, почему она плачет, но я не могла этого принять. Хай не должна была тянуть меня всё это время. Хай не должна была тянуть Хокори, хоть о её характере я совершенно ничего не знала. Хай должна была жить в полной семье, с любимой младшей сестрой, отучиться в Полицейской академии и стать крайне перспективным сотрудником, а не всё это…

***

      На следующий день я отправилась в школу, сделав вид, что не слышала разговор своих одноклассников, а Медатанай и Нойзу сделали вид, что не было той сцены в классе, продолжив надоедать мне какими-то разговорами, совершенно утратившими для меня какую бы то ни было ценность. Причина, по которой Хаганэ собирался предложить мне встречаться, причина, по которой Хайиро ввязывалась во всё это, — меня не волновали. Не волновали так же, как и сами одноклассники, упавшие в шаге от меня и так и не сумевшие заполучить себе статус моих друзей даже по прошествии месяца, но уверенно считавшие, что они ими стали. Проще говоря: они считали себя моими друзьями, я их — нет. Так было в обеих моих жизнях, если исключить двоих человек, которых я больше никогда не увижу. Жизнь снова становилась серой, скучной, грустной.