Касаясь холода и льда

      И эта аура струилась и оседала серебром и темнотой, подобно водным потокам и речной дымке.       Кто-то из Повелителей Стихий, такой же, как Ши Уду?       Во всяком случае, эта аура вовсе не походила на ауру Бога Войны. Их ауры ощущались резкими, жесткими, словно остро отточенные лезвия их оружия. Их ауры сложно было перепутать хоть с чем-то иным – в их аурах вспыхивали и разгорались колкие искры, подобно тем, что сыпались с клинков, стоило им поймать свет солнца или золотистые отблески свечей. Их ауры никогда не расцвечивались столь темными и приглушенными оттенками.       - Такое озеро здесь есть, - сходу догадался, о каком озере говорит Ши Уду, его невольный собеседник. – Вот только идти до него еще долго, - Ши Уду так увлекся ощущением чужой божественной ауры, что не сразу расслышал, что ему говорят.       А, когда расслышал, то недовольно скривился – снег так и продолжал осыпать колко поблескивающим серебром изогнутые, ниспадающие до земли ветви деревьев, обветшалые, чуть покосившиеся дома и извилистые переплетения переулков. А его вовсе не теплые одежды вымокли и зябко холодили кожу. И снег засыпал его растрепавшиеся от влажности пряди, и замерзшие ладони, и меч, спрятанный в серебристые, тонкие ножны. Ши Уду давно уже хотелось подышать на ладони, окутать их облачками пара, пробуя их хоть немного согреть, но делать это при посторонних он не стал бы, даже если бы его ладони и вовсе оказались скованы сплошным льдом.       - Вам нужно добраться вон до того трактира, - между тем продолжил объяснять его собеседник. Один из свитков в его руках скользнул чуть в сторону, словно так и стремился очутиться посреди этих высоких сугробов и ледяного холода, и он торопливо, неаккуратно поправил его, едва не выронив в снег. Такая поспешность и неосторожность казалась странной для того, кто выглядел столь собранным и аккуратным, но Ши Уду не придал этому значения. – А дальше свернуть направо, к холмам. Озеро будет недалеко от них. Думаю, найдете, - короткие, отрывистые фразы, тем не менее, звучали вежливо и подробно, хотя и казалось, что неохотно. Но за этой неохотностью скорее слышалось тщательно скрываемое стеснение, нежели что-то иное.       Ши Уду заметил сходу и трактир – темная громада, пронизанная рыжеватым и золотистым теплом масляных ламп, с небрежной, чуть покосившейся вывеской, украшенной не то лентами, не то крохотными, тускло светящимися фонариками – с такого расстояния было не разглядеть - высилась вдалеке, и идти до него и в самом деле было не близко. И островерхие холмы, полускрытые снежной дымкой, что простирались на границе видимости и казались скорее размытыми, неясными тенями, чем частью этого поселка и мира обычных людей.       - Благодарю, - Ши Уду сдержанно кивнул и уже собирался ступить на заснеженную, извилистую дорогу, ведущую к трактиру, когда его невольный собеседник неожиданно ткнул ему в руки свой зонт и произнес торопливо, словно оправдываясь:       - Возьмите, - и пояснил в ответ на недоуменный взгляд. – Мне до дома совсем недалеко. А вам еще идти и идти, - в его золотистых глазах плескалось что-то такое, необъяснимое, незнакомое, что Ши Уду и сам не понял, как, но все же взял предложенный зонт. Стиснул его крепче в озябших пальцах, чтобы не выронить, и произнес вновь:       - Благодарю, - и, чуть подумав, добавил. – Я его верну позже. Где вы живете? – не то что бы он желал возиться с чужими зонтами и искать их владельца в незнакомом поселке, но раз здесь видели Демона Пустых слов, то, скорее всего, хочет того Ши Уду или нет, ему все равно придется в этот поселок вернуться. И еще неизвестно, сколько раз.       - Не нужно, - попробовал, было, отмахнуться его собеседник. Стряхнул снег со свитков, прикрыл их рукавами одежд так, что не оставалось никаких сомнений – для него это нечто важное, нечто такое, что имеет значение не просто как скучная и нудная учеба. А нравится по-настоящему. Несколько бесконечных мгновений между ними разливалась тишина, но после, немного помявшись, он все же указал на небольшой, ухоженный дом, что скрывался чуть в стороне от дороги. * * *       Дорога до озера показалась ему не столь уж долгой и уж явно менее неприятной, чем он предполагал – снег его больше не засыпал своим пронизывающим холодом, и ему даже удалось немного согреться, хотя подобное и казалось невозможным в этих северных землях. Слова и ориентиры оказались не только подробными, но и верными – Ши Уду узнал и трактир, когда проходил мимо – чуть покосившаяся вывеска гласила, что в этом трактире можно отведать лучшие блюда во всех северных землях, а украшением оказались все же вымокшие под снегом, замерзшие и поблескивающие в отсветах инеем ленты, а не фонарики.       Из трактира доносился громкий смех и пьяные песни, и Ши Уду невольно поморщился – вот уж что-что, а подобные развлечения он совершенно не переносил с тех пор как Цинсюань почему-то увлекся тем, чтобы спускаться в мир обычных людей и напиваться до такой степени, что его приходилось прямо таки тащить домой, мысленно ругаясь и используя такие выражения, которые Ши Уду, следуя правилам приличия, никогда не позволял себе произносить вслух.       Узнал он и занесенные снегом холмы – наверно, когда тепло, они выглядят не столь серыми и унылыми, и оказываются полностью скрыты под светлой зеленью густых, высоких трав. Но под этим снегом и льдом от одного их вида становилось зябко и неуютно, и Ши Уду на мгновение пожалел, что трактир остался далеко позади, и лишь удобнее перехватил отданный ему зонт.       Узнал он и озеро – его недавний собеседник оказался прав – это озеро невозможно было не заметить. Пустынный берег был весь засыпан снегом, как и все вокруг, часть воды замерзла, и подо льдом ловила неясные, призрачные отсветы, словно в ее потоках таились призрачные огни, и водные духи, и многоцветные, полупрозрачные камешки, что манили к себе, но никогда не давались в ладони. Обманчиво сонная поверхность поблескивала серебром инея и, казалось, готова была утянуть на самое дно, если проявить хоть немного неосторожности.       Хотя Ши Уду тревожило вовсе не это – едва очутившись посреди этого снега, и льда, и инея, он перестал скрывать свою ауру, и она разлилась сплошным потоком, подобно воде северных морей. Он медленно, словно сомневаясь, опустил ладонь на рукоять меча, провел пальцами по ледяной поверхности, отсвечивающей прозрачными камнями, чуть потянул серебристое лезвие к себе.       Но, как он ни прислушивался своими духовными силами, как ни лились они сплошным потоком, накрывая все вокруг, он не ощутил ни намека на присутствие Демона Пустых слов. Ни его духовной силы. Ни его отвратительного, грязного шепота. Ни его темных, подобно затхлой, застоявшейся воде одежд.       Не то чтобы Ши Уду на что-то рассчитывал – он знал, слишком хорошо знал, насколько сложно повстречать эту тварь, что таилась в тенях и облекалась темнотой.       Стоило ожидать, что эта тварь так просто не дастся.       Если эта тварь самого того не желает.       Как Ши Уду успел ощутить, в озере водились во множестве водные демоны – но все они были низкого уровня, и едва отличались от призрачных огней. Пугливые и не опасные, они почти никогда не нападали на людей. И уж точно среди них не получилось бы затеряться у демона такого уровня, каким был Демон Пустых слов. Где-то в толще воды серебрились своей чешуей призрачные кои, и мелкие, костяные рыбы опасливо отшатывались от духовной силы Ши Уду.       Но ничего иного не ощущалось.       Такого, что невозможно было не заметить.       И все же он не сумел сдержать досаду – стиснул так и оставшийся в ножнах, бесполезный меч, закусил губу и, помедлив, потянулся к вееру.       Стоило убедиться, что на озеро не наложен морок, скрывающий подобных темных существ, и Ши Уду раскрыл звенья веера с тихим шелестом, развернул его так, чтобы заставить истаять чужие духовные силы, какими бы они ни были. Знак воды на веере засеребрился неярким, приглушенным светом, и волны разлились и расцветились таким же серебром - и озеро поддалось, подчинилось тому, кто обладал с ним единой сущностью и такой же водой. Растревоженная вода накатывала на берег волнами, лед растрескивался и ломался, осыпался снег с берегов – но ничего даже близко похожего на морок на озеро наложено не было.       Что ж, глупо было бы предполагать, что встретить эту тварь, столкнуться с ней, оказалось бы так просто.       И все же, раз эта тварь подыскивает новую жертву, то наверняка вернется в этот поселок, привлеченная чьей-то судьбой.       Ши Уду так и стоял на берегу растревоженного озера, задумчиво глядя, как выцветают светлые и золотистые оттенки неба и превращаются в синеватые и чернильно-черные. Вдалеке в поселке зажигалось все больше и больше ярких огней – открывались чайные и трактиры, и всякие увеселительные места наподобие тех, что предпочитал генерал Мин Гуан. Эта неожиданная мысль Ши Уду вовсе не понравилась, и он предпочел сосредоточиться на том, чтобы закрыть бумажные звенья веера, спрятав их под светлое серебро, и вернуться обратно на дорогу, ведущую к поселку.       Но, прежде чем он шагнул в туманную дымку, полускрывшую за собой поселок, он заметил неясный, золотистый блеск посреди снега и льда, что сковывали озеро. Блеск казался странным и смутно знакомым, и оттого еще более необъяснимым. Но Ши Уду, погруженный в свои сумрачные мысли, не придал этому особого значения. * * *       Хэ Сюань вернулся к себе домой в вымокших от снега, потерявших всю свою аккуратность одеждах, с растрепавшейся и тоже вымокшей прической – и без зонта. Что не укрылось от внимания отца, столь не вовремя выглянувшего из кухни. Он окинул Хэ Сюаня строгим, пристальным взглядом, и произнес не терпящим возражений тоном:       - Где зонт?       - Одолжил… - Хэ Сюань замялся на мгновение, пробуя подобрать подходящее определение тому, кому он отдал свой зонт. В памяти помимо воли всплыли усыпанные снегом, длинные, темные волосы, удерживаемые в прическе серебристой, изящно изогнутой заколкой, на которой, подобно каплям воды, поблескивали прозрачные камни и тихо шелестели шелковые подвески. И темно-синие, как ледяные воды морей, глаза, в которых, помимо непроницаемой скрытности, плескалось что-то еще, что-то такое, тревожное, как надвигающая непогода и растревоженные волны. И одежды – из шелка тончайшей работы, изысканные, с синеватой и серебристой отделкой, но при этом совсем не теплые и вовсе не подходящие для такого снега и холода. Хэ Сюань заметил и скрытый в серебристых ножнах тонкий меч, и веер, что до невозможности не был похож ни на один из тех обычных, ничем не примечательных вееров, что во множестве продавались в торговых лавках на всяких местных празднествах. Кто-то из заклинателей? - …одолжил знакомому, - нашелся, наконец, Хэ Сюань.       - В таком случае, не забудь забрать зонт обратно, - продолжил ворчать отец. Сквозь приоткрытые двери лавки Хэ Сюань заметил, что посетителей совсем немного – наверно, из-за непогоды – и сразу же догадался, что отец сердится больше обычного из-за этого. – Он, вообще-то, денег стоит, - завершил свою мысль отец и вновь скрылся на кухне, из которой доносились пряные запахи приправ и чуть сладкий запах риса в карамели.       Хэ Сюань рассеянно согласился, задумчиво глядя на полу прикрытые двери кухни, и думая о том, что вряд ли кто-то, как тот, кому он отдал свой зонт, станет этот зонт возвращать.       И вовсе не потому, что не может позволить купить себе такой зонт.       А, напротив, может позволить себе купить их сколько угодно.       Но Хэ Сюаня это, почему-то, ничуть не задевало. * * *       Добравшись до своей комнаты, Хэ Сюань привычно рассыпал свитки по столу, бережно стряхнул с них немного налипшего снега и потянулся к кистям для письма, что аккуратно устроились ближе к краю стола, собираясь заняться заданиями. Вот только ни на каких заданиях по учебе не получалось сосредоточиться, как он ни пытался. Кисть бездумно скользила по рисовой бумаге свитка, выводя несуществующие иероглифы, и даже не коснувшись позабытых чернил. И мысли его были настолько далеки от учебы, насколько далека пронизанная солнцем, прозрачная вода южных морей от темной, ледяной воды морей северных.       Его мысли словно не подчинялись ему больше, и то и дело возвращались к этой неожиданной встрече посреди все засыпавшего снега, и этому короткому – слишком короткому – разговору. И к тому, с кем он вел этот разговор.       Все же заклинатель? Это предположение казалось таким подходящим, таким возможным, но все же что-то необъяснимое заставляло Хэ Сюаня сомневаться в этом. Хотя у него и не было никаких иных догадок.       И если заклинатель – то откуда? В их поселке, затерянном посреди холмов северных земель, никто и никогда не был заклинателем. Да и к их услугам прибегали лишь богатые, местные купцы, если мелкие демоны распугивали им покупателей или творили всякие непотребства с товарами и монетами.       И зачем ему понадобилось к озеру? Вдалеке от домов поселка, спрятанное посреди холмов, усыпанное снегом и льдом, оно не представляло ничего такого, что могло бы привлечь и заставить забыть о прочих делах. Хотя в поселке и ходили слухи, что в этом озере таятся водные демоны, но ничего помимо слухов никогда никому не встречалось.       Вернее, почти никогда. И до недавнего времени Хэ Сюань тоже считал эти слухи лишь нелепыми выдумками. Но то, что происходило в поселке, заставляло прислушиваться к чужим словам и чужому шепоту с куда большим недоверием.       Ему нужно было сделать задания.       Ему нужно было прочесть свитки с учебы.       Ему нужно было начертать изученное.       Но он думал вовсе не об этом.       - Что за наваждение такое, - хмыкнул Хэ Сюань самому себе и все же нехотя потянул ближе чернильницу и свитки.