Выжить без правил морали

На утро так и было. Оливковая футболка была в слюнях. Девушка прямо засмеялась, чуть скривившись, а после встала осторожно, укладывая того и накрывая одеялом. На мобильный позвонили. Та быстро надела джинсы и вышла из комнаты, а после и из дома, когда приняла звонок. — Господин Ямамото, извините, что не предупредила вас. Да, о том, что мы под вами никто не знает… Нет, я передала только поставки оружия… Да. У них такие же поставщики, но товара мало… Ага… На месяц? Ага… — Что такое? — спрашивает ее сестра, появившись, словно из неоткуда. Она не следила, но точно знала, что раз старшая в такую рань говорит по телефону, то это по делу. Девушка прикрывает динамик ладонью, пока Ямамото попросил ее подождать и куда-то улетучился. — Ямамомто на связи. Спросил за присоединение к Тосве. Все нормально, на месяц пропаду. Не волнуйся только. Девушка услышала голос мужчины и снова мобильный к уху приставила: — Завтра? Я не в городе просто. Младшая все поняла. Они не будут звонить по мелочам. Они не заберут старшую. Уже этой ночью она покинет их обиталище на отдых, чтобы получить за свой проступок. А на столике сестры будет записка: «Прости, ты не должна все время отвечать за мои поступки» — Да еб твою мать, Саёми! — стукнула та ладонью по столу, словно младшая была рядом с ней. — Ты че разоралась?! — спрашивает Соя ту с утра. Думал, что Саёми в ванную ушла, но когда Тао показала парню записку, он разозлился, как и рыжий, что подошел сзади. — Какого черта?! Тао все рассказала двоим и те даже как-то осуждающе на брюнетку взглянули и покинули кухню, оставляя ее одну. *** — Прошу простить мою глупость, но в данной ситуации у меня не было другого выбора. — Девушка сидела на коленях, сложив руки на ноги, игнорируя подбитую губу от «нравоучений». — Они пытали ее, и боюсь, что все могло кончиться плачевно. Как заместитель главы я не оправдала ваших ожиданий, но лишиться дорогого мне человека не могла. Мы сохранили в тайне нашу принадлежность. По всем слухам… и по документам, что мы отдали свастонам, не подкопаться к истине. Я получу все, что заслужила… — Будешь делать то, что умеешь, — сидел господин Ямамото на кресле за столом. Лысый мужчина весь в татуировках, одет в костюм. — Кто тебя ударил? Ткни пальцем, — хоть якудзы и страшные люди, но к женщинам такого отношения не позволяют, хоть и есть отдельные личности, кто думал, что они Боги. Но они ведь просто помогают Японии очиститься от преступности, поэтому их и не истребляют, как бы это не звучало. — Мы ведь решили вам помочь, потому что мой сын этого хотел, а нам не влом… Или как это на вашем языке молодых говорится? Встань с колен. Девушка поднимается на трясущихся ногах. — Я в полном порядке, — говорит она про разбитую губу, — просто скажите мне, как я могу загладить свой проступок… — Будешь ходить на задания. Не переживай, тебя не тронут. Ну… Ты понимаешь, о чем я. Потому что полетит голова того, кто что-то сделает с тобой, а этого никто не хочет. — Да, господин. — Я приставлю тебя к моему сыну. Он в обиду тебя не даст, но и ты в сторонке стоять не будешь. В конце месяца подпишешь документы о расторжении нашего договора. Уж извини, но я не могу больше спонсировать и поставлять вам все, после того, как вы перешли к другим людям. Девушка вежливо поклонилась. — Даже после этого обещаем молчать и хранить все в строжайшем секрете. — уверяет она его. — Я не сомневаюсь. — Мы обязаны вам жизнью и, даже завершив сотрудничество, не можем забывать о тех, кто нас приютил. Благодарю вас… Он кивнул ей, а после набрал своего сына. В это же время Кавата сидели в напряге. Тао ведь не рассказала к кому младшая поехала. Смотрели на Кудо все время с презрением, мол, сама должна была поехать на отработки. Все, кто приехал на отдых, уже вернулись в свои дома. Девушки, что жили в гараже — изъявили желание переехать. Так и Кудо осталась одна. Была бы здесь младшая — была бы самая лучшая жизнь. На очередном собрании Кавата даже через зубы разговаривали с Тао и все время осуждали ее, напоминая о том, что Саёми даже могли уже убить. — В первую очередь хотелось бы напомнить вам о точности отчетов проделанных заданий, — проговаривает монотонно Рюгуджи, пока Майки водит взглядом по помещению. — Соя, Нахоя, хватит нагнетать обстановку… Ваша аура пробивает до мурашек! — возмущается Казутора. — Да мы что, виноваты?! — вскрикнул Нахоя, указывая рукой на Тао, что сидела с ладонью у щеки и глядела в стену. — Это все она! Сидит тут, как будто ничего не произошло! А Кудо может так и выглядела, но о сестре уж очень сильно волновалась, что даже не слушала и не слышала никого. — Угомонитесь… — подал голос Сано. Он видел ее взгляд. Понимал, не глупый. — И соберитесь на заданной вам задаче… Кавата сложили синхронно руки у груди и стали слушать то, что им нужно. Витали в своих мыслях, но и информацию слушали. Ни позвонить Саёми, ни приехать, потому что брюнетка не говорит, где та находится. А находится она вообще в другом городе. И нет, не Нагасаки. — Все в норме? — спрашивает Майки, смотря на брюнетку. Она осталась последней, кто выходил из зала, где шло совещание. Голос выбивает ее из мыслей и так кивает, поднимаясь с места. — Так. Ну, короче мне нужно съездить за тканью, да? Мицуя там что-то вроде говорил. — Вашим девицам нужна наша форма. Лучше всего с ней поторопиться… — снова повторяет он те же слова, только теперь вкратце. — Мг… Да-да, точно, — она часто-часто закивала головой и пошла на выход. Закрыв двери, Тао тяжело вздохнула, а затем голову повернула на двоих, что вообще казалось ей уже сниться будут. Так хмуро на нее смотрят. Тао языком цокнула и пошла на выход. *** Недели тянулись необычайно медленно, но вот, подпись стоит на бумаге и блондинка, изрядно схуднувшая и побледневшая от постоянного недосыпа, вернулась в Токио. Он встретил ее прохладой и первым снегом, кружащемся в воздухе. Шаг, второй, разрывают тишину гаража. Снежинки слетают с пальтишко, то виснет на вешалке. — Дом… — произносит она тихо, осматривая стены гаража. Он пустой. В нем нет никого, кроме Тао, что сидела на кухне и пила чай. Подняв взгляд и выглянув из-за растения, что было ей собеседником при чаепитии, та вскочила с места и поскакала к сестре. — Какая ты худая… Боже… Ты и так как ребенок… — она ведет ту на кухню, сжимая в объятиях, и сажает на стул. — Не смотри так. Звони своим дурачкам, пускай на ужин приходят. — Ох… Давай позже? — та смеется, — сил после перелета совсем не осталось! Как ты? — Я нормально. Только вот… Девочки поуезжали. Решили со всем этим завязать и кто куда… Вот. Так что я теперь здесь одна, — улыбается она Саёми. — Что ты есть будешь? — открывает она перед ней холодильник. — Я подписала документы и теперь… получается, что… вроде как мы теперь сами по себе. Значит… Если из тосвы погонят — придется обычными становиться или начинать сначала, да? — Ага-а-а. Ну че мы, не начнем что ли? — холодильник запищал. — Ну, говори че есть будешь?! — Я не голодна… Не волнуйся. После перелета укачало, желудок просто бастует. Что у тебя там с Майки? — А что у меня с Майки? — закрывает она холодильник и садится напротив. — Мне никто ничего не говорил и не предлагал после того, как мы переспали. Ты забыла, что меня никто не вывозит. Я так, на разок, — смеется брюнетка. — Но ты все же чуть позже позвони ребятам. Они очень переживали. — Могу только представлять насколько. Но пока что я не готова принять всю меру их тоски на себя. — Блонди посмеялась. — Да что они, дураки что ли? Не поймут, что ты устала? Обнимут там, приласкают. Ну, ты, в самом деле! Вы же в отношениях, должны заботиться друг о друге. Могу даже на ночь пропасть. Ты там отдохнешь, — ехидно та засмеялась. — Ага блин… Отдохну… Как же… — бубнит младшая, — ладно… Куплю пиццу и завалюсь к ним. Авось… Сильно не будут ругаться. Если повезет, что они голодные больше, чем Соя злюка. — Окей, — старшая допивает свой чай. Мобильный снова разрывается от сообщений, входящих от близнецов. — Ну… — она показывает экран сестре. — Тебе пора, — те даже в календаре дни отсчитывали. И не было и дня, чтобы старшую гневными сообщениями не закидывали. — Эх… Пора… *** На городские улицы опустилась ночь. В тихом спальном квартале раздаются шаги. Молодая девушка, заправив волосы под кепку, подходит к небольшому домику и нажимает на дверной звонок. На ней униформа доставки. В руке коробка пиццы. — Доставка! — отвечает она на холодное «кто там?». — Какая нахрен доставка? — звучит от голубоволосого, и тот открывает двери. Когда тот заглядывает под кепку, то радостно тянет девушку на себя и на руки берет. — Нахоя! Рыжий подходит к коридору и видит блондинку. Подбегает радостно и перенимает ее из рук брата. — Костлявая какая! Тебя суки не кормили?! Она смеется и пытается удержать в руках коробку. — Я тоже очень сильно скучала по вам! — произносит она, кидаясь в их объятья. Такой родной запах. Такие родные руки. — Мы хотим тебя забрать! Че там в том гараже делать? — забирает из ее рук пиццу Соя и топает на кухню, а за ним брат, держа в руках блондинку. — Но… Сестрица теперь одна там жить осталась! Если и я уйду…? Дайте хотя бы доучиться! Полгода всего осталось! Вы на меня еще хуже работы отвлекаете! — она дует губы и идет следом. — Она без тебя месяц жила! — начал Нахоя. — А значит и больше проживет. Ты же будешь к ней приходить! — закончил Соя. — Вот так скучали, да? — Она смеется, — Хорошо… Знаете… есть человек, который мне очень сильно нравится…Нет, не так. Я бы даже сказала, что я люблю… Двое переглянулись. Что значит «человек»? Кто-то у нее появился что ли? Их-то двое! — Не поняли, — два голоса смешались в один. Она вздыхает. Сложно ей дается такие речи говорить. — Я… В общем… Пока меня тут не было, поняла, что… Люблю… — Кого? — снова сразу сказали двое. Соя даже челюсти сжал. — Вас… — тихо отвечает она, поднимая на них жалостливый взгляд. — Люблю вас… Те выдохнули и поочередно поцеловали девушку. Нахоя как всегда нежно, а Соя грубовато и настойчиво, что аж на затылок ей ладонью надавил. — Останешься у нас? — Останусь… И… Вообще… Останусь. Думаю, вы правы. Она справится без меня, верно? Она смотрит в глаза то одному, то другому, треплет их по волосам, а потом улыбается. — Поедим пиццу? — Поедим. Но утром держись. — Сорян, но мы долго держались.