Взгляды

Время размеренно текло, принося горести, волнения, улыбки, сменяя день за днем и неизбежно сталкивая их взгляды. Внимательные, словно выглядывающие подвохи, недостатки, бесконечно испытывающие друг друга. Она была более чем уверена, что Драко не замечает взглядов. Но она сама с каждым днем лишь еще больше зацикливалась на них. Причин этому было много: отсутствие рядом любимых друзей — Гарри и Рона, которые не пожелали возвращаться в Хогвартс после войны, и собственного отрицания любой любви к кому бы то ни было, особенно после неприятного разговора с Роном, когда они договорились «заморозить» их отношения на этот год и быть полностью свободными, сохраняя дружбу, но попробовать заново, когда они снова воссоединятся. Оба понимали, что эта оговорка про «попробовать заново» нужна была только для иллюзии, это была попытка обмануть самих себя. Из-за этого и дружеские отношения клеились намного хуже, чем могли бы. Одним словом, эти странные отношения только еще больше толкали Гермиону в пучину собственных мыслей и заставляли зацикливаться на взглядах. Взглядах, адресованных бывшему врагу.

***

Она уверена, что впервые в жизни провалила зачет по трансфигурации из-за него. Ну вот зачем ему понадобилось кинуть на нее взгляд перед самым началом работы? Чтобы совершенно сбить ее с толку и насладиться превосходством над ней? Взгляд егоне выходит у нее из головы почти все время, картинка словно застыла перед глазами и висит на месте, не сдвигаясь, мешая ей вспоминать заклинание, вызубренное наизусть только вчера. Она проклинает себя и его тоже. Из-за него у нее перестает получаться даже то, в чем она всегда была лучшей! Макгонагалл с удивлением смотрит на нее, когда раздает результаты. — Что это с вами было, мисс Грейнджер? У вас точно все хорошо? Надеюсь, в следующий раз вы будете внимательнее. Гермиона потупляет взгляд, краснеет и задается другим вопросом: что это дает ему? Неужели он наоборот приобретает энергию и решимость, смотря на нее улыбающимися глазами? Нет, ему это совершенно ни к чему. Гермиона клянется себе больше никогда не смотреть на него, не оборачиваться. Но, несмотря ни на что, как мазохист, продолжает искать красноречивых пересечений взглядов с ним и мысленно обводит красненьким кружочком каждый день, когда это пересечение состоялось. Она твердит себе день за днем: не повторять ошибки: не влюбляться. Ни в коем случае не повторять, это страшная ошибка, слишком страшная, чтобы еще раз испытать это. Да еще и в него, максимально не подходящего для этого человека! К этому чувству прибавляется ощущение, что она предает этим Рона и саму себя. Она честно хотела начать отношения с ним ровно по прошествии этого года. Она должна его любить, это же так правильно и хорошо! Но день за днем, снова и снова она ищет пересечений взглядов. С Драко. Нет. Ей не нужно повторение этой грустной истории. Но… Драко — не ее лучший друг, он вообще не друг. Может, в таком случае все выйдет иначе? Однако она упорно уверяет себя, что ей никто не нравится, ну, по крайней мере, пока Рона рядом нет, уверяет, что выдумала все сама себе, и, конечно: она должна думать только об учебе, особенно после позорного зачета! Однако, под влиянием однокурсников, их двусмысленных намеков и шуток о том, как было бы забавно, если бы «Золотая девочка» вдруг сошлась со «Слизеринским принцем», Гермионе было сложно устоять, к тому же, это ее напрягало: кто-то очень чуткий и знающий пустил эти шуточки, и даже если он действовал наугад, попадание «в яблочко» не могло не настораживать. В итоге, ей оставалось только молиться Мерлину и всем известным богам, чтобы шуточки не достигли его аристократических ушей, или чтобы он счел их настолько беспочвенными, что не обратил бы внимания. Но Гермиону все же больше мучил другой вопрос. Значат ли взгляды хоть что-нибудь?