***
В этот день над Лондоном стояла пасмурная и довольно холодная для лета погода. Мерзкий дождик моросил с раннего утра, а яростные порывы ветра поддували из всех щелей в приютские комнаты, заставляя надеть тёплые пиджаки поверх обычной летней формы. В дни, подобно этому, дети предпочитали засесть в своих комнатах или комнатах друзей, проводя время в тепле за каким-нибудь досугом, доступным внутри помещения: книжки, игрушки или всякие словесные игры по типу городов или перемывания костей всем живым существам. Том и Нефертари в этом раз не стали отделяться от коллектива, потому что мелкая морось была неприятна даже Тому, которому, казалось бы, пасмурная погода в целом очень симпатизировала. Ну или скорее он не любил солнечную. Ребята уместились на кровати мальчика, каждый погружённый в свою книгу, лишь время от времени что-то комментируя вслух. Том сидел у изголовья, сложив ноги по-турецки и сверху положив очередной детектив, в то время как Нефера расположилась на противоположной стороне кровати, прислонившись к прохладной стене и вытянув ноги. Она читала книжку со звучным названием: «Этикет истинной леди: правила поведения для женщин из высшего общества», которую ей на днях принёс Том и молча вручил в руки. На вопрос, для чего это, он лишь закатил глаза и всё-таки соизволил ответить что-то вроде: «Ты не будешь жить здесь вечно». И, ну, что ж, он был прав. Их покой нарушил громкий стук в дверь и прокуренный голос Миссис Коул, бодренько резюмировавший: — Том, Нефертари, к вам гости. Профессор Думбульдур…то есть профессор Дамбертон…в общем, он хочет с вами поговорить. Дверь тут же открылась и в комнату вошёл странный человек. То есть, он был очень странного вида, девочка никогда раньше такого не видела: у мужчины была очень длинная седая борода, наличие такой бороды обычно предполагает мудрого ветхого старца, который едва может шевелиться. Но этот мужчина в нелепом коричневом костюме (не ей, конечно, об этом говорить, с её-то приютским прикидом, состоящим из пятидесяти оттенков серого, но всё же) вполне живенько закрыл за собой дверь и вошёл внутрь. — Здравствуй, Том. Здравствуй, Нефертари. Том сбоку от неё зашевелился и закрыл книгу, спустив ноги с кровати и выпрямившись. Девочка поспешила повторить за ним. Странный мужчина тем временем выдвинул стул и, повернув его в сторону ребят, сел. — Здравствуйте. — Кто вы? Фразы прозвучали одновременно. Нефера моментально развернулась к Тому, посмотрев ему в лицо. Он был хмур (что, на самом деле, не было удивительно), но также он смотрел на мужчину с плохо скрываемым подозрением, сощурив свои синие глаза. Человек в коричневом костюме перевёл взгляд конкретно на мальчика. — Меня зовут профессор Дамблдор, я работаю в школе, которая называется Хогвартс. Я пришёл предложить вам учиться в моей школе, — спокойно сказал он, мило улыбаясь. Том мгновенно вскочил на ноги, отчего Нефера даже вздрогнула, одним лишь негодующим взглядом кидая молнии. — «Профессор», как же! Я Вам не верю! Вы всё врете! Вы из сумасшедшего дома, да? Мы не сумасшедшие, ясно? Эта старая кошёлка сама заслужила психушки! Девочка сжалась от грубых слов Тома, брошенных в лицо взрослому незнакомому мужчине. Так ведь нельзя…она только что прочла это в книжке. А профессор Дамблдор (как он сам представился, какой ещё Думбульдур, Миссис Коул, серьёзно?) терпеливо продолжил: — Я не из сумасшедшего дома. Хогвартс — не школа для сумасшедших, это школа волшебства. Оба ребёнка застыли, казалось, даже перестали дышать. Том продолжал в упор смотреть на мужчину, выглядя при этом потрясённым, а Нефертари неверяще, практически шёпотом, переспросила: — Волшебства? — мальчик рядом отмер, внимательно слушая. — Совершенно верно. — Значит, все эти странные восхитительности, которые мы умеем делать, это волшебство? — поражённо проговорила девочка, переведя на мужчину восторженный взгляд. После её слов он будто бы просветлел, в его глазах мерцал добрый огонек лёгких смешинок. Том снова сел на кровать, уперев взгляд в пол, ноги его явно не держали. — Смотря, что ты подразумеваешь под странными восхитительностями, — добродушно ответил профессор Дамблдор, заинтересованно наклонившись немного вперед. — Разное! — мигом отозвалась воодушевленная слушателем девочка, разом покраснев от восторга, как и всегда, когда ей приходилось об этом говорить, — Я однажды сожгла палку Билли Стабса, потому что он хотел меня ей ударить. Ещё я как-то на эмоциях скинула все книги со стола Тома, но я не трогала их руками, они сами! — казалось, после этого факта она покраснела ещё сильнее, — А потом я тренировалась и научилась задувать свечи силой мысли! Но ладно я, а вот Том… — на этом месте рассказа Нефертари застопорилась, повернулась к мальчику и посмотрела ему в глаза, как бы спрашивая разрешения, и он его дал, слегка кивнув, поэтому она сразу же продолжила: — Вы знаете, сэр, Том гораздо сильнее меня! Он может спокойно двигать предметы, сжигать листья и доставать яблоки силой мысли! А ещё он может внушить всяким дуракам, что они дураки! И ещё, я правда так не умею почему-то, но Том может разговаривать со змеями, — наконец подытожила девочка, уставившись на профессора и нервно закусив губу. Том рядом гордо выпрямился. В конце её монолога мужчина немного нахмурился и перевёл взгляд на мальчика. Наконец, он мягко произнёс: — Это редкая способность среди волшебников, но иногда встречается. — Докажите, что Вы волшебник, сэр, — внезапно попросил Том, вмиг вернув лицу прежнюю подозрительность. Нефертари заинтересованно придвинулась вперед, когда мужчина полез в карман своего костюма. Немного покопошившись, он достал оттуда какую-то красивую палочку, направив её на большой шкаф в комнате, и искусно, будто уже не раз проделывал подобное раньше, взмахнул ею. Шкаф тут же загорелся. Нефертари мгновенно вцепилась в локоть Тома от всепоглощающего страха, дёрнувшись в его сторону, а Том, в свою очередь, злобно закричал, вскочив на ноги. Шкаф тут же потух, выглядя при этом абсолютно нетронутым (не так, как та несчастная палка Билли Стаббса), словно ничего и не произошло. — Чтоб завтра же вернул владельцам, Том. Будь уверен, я узнаю, если ты этого не сделаешь, — твёрдо сказал профессор, возвращая палочку обратно в карман тёмного костюма. Девочка неловко посмотрела сначала на Тома, а потом снова на мужчину, словно собираясь упомянуть, что это всего-лишь трофеи, но мальчик, будто почувствовав, что она хочет сказать, снова сел на кровать и положил свою руку поверх её, крепко сжав. Очень крепко, с явным намёком держать рот на замке. Нефера поняла и промолчала, чувствуя, как хватка на ладони ослабла, но не пропала совсем. Профессор Дамблдор заметил. Том выглядел пристыженно, впервые на её памяти. Он весь раскраснелся и на лбу вновь выступила та самая яростно бьющаяся венка, будто он очень сильно сдерживался от чего-то. Даже его ладонь, которую сейчас она могла почувствовать, вспотела. — Ты меня услышал, Том? — вновь повторил профессор, привлекая к себе внимание. — Конечно, сэр, — помявшись, ответил мальчик. Мужчина снова принял дружелюбный вид, будто бы это не он только что поджёг чёртов шкаф. — Но у нас нет денег, сэр, — сказал Том, наконец убрав свою руку с ладони девочки и сложив их на своих коленях. — Это поправимо, мальчик мой, — мужчина снова полез в свои необъятные карманы, параллельно объясняя: — Для таких ситуаций в Хогвартсе существует специальный фонд, который позволяет тебе купить всё необходимое для учебы: мантии, учебники и так далее, — наконец, он выудил увесистый мешочек с монетками и протянул его Тому. Нефертари ждала, что ей предоставят такой же, но мужчина удивил её, протянув маленький золотой ключик. — А у Вас, мисс Хоукс, есть свой счёт в волшебном банке Гринготс, — с мягкой улыбкой сказал он. Том резко развернулся в её сторону, в недоумении уставившись на ключ, который Нефера уже держала в своих руках. — У меня… есть счёт в банке? — глупо переспросила она, абсолютно разбито смотря на отблески золота в дрожащих ладонях. Ну уж нет. Никаких слез. Она никогда не плачет, она только улыбается. А когда сильно тяжело, улыбается дрожащими губами. Как сейчас. Профессор Дамблдор, кажется, заметил её эмоциональное состояние, потому он, в абсолютно отеческом, поддерживающем жесте, положил руку ей на плечо и успокаивающе сжал. — Ваша семья позаботилась о том, чтобы Вы ни в чём не нуждались, Нефертари, — тепло отозвался он, мерцая глазами. — А моя семья… они… — последнее слово упорно не хотело выходить, пока в груди грелась едва уловимая надежда на… что-то. — Мне жаль, — тихо ответил он. Профессор убрал руку и вновь полез в карман. Что ж, в сером мире одиноких детей нет места надежде. Пора бы уже запомнить. Том молча сидел рядом, сочтя интересным хмурый пейзаж за окном, по которому с завидным энтузиазмом скатывались капли всё-таки начавшегося проливного дождя, будто бы играя наперегонки. — Где мы можем купить всё нужное? И что именно нужно? — наконец нарушил образовавшуюся тишину мальчик, снова смотря на мужчину. Тот как раз протягивал ему два письма, видя, что Нефера всё ещё смотрит в свои ладони и пока недостаточно пришла в себя для переговоров. — В письмах есть список всего необходимого. Приобрести всё это можно в Косой аллее, я могу сопроводить… — Нет, сэр, не стоит. В этом нет необходимости, — перебил его Том, перекладывая письма и мешочек на покрывало, — Мы сами справимся. Профессор Дамблдор нахмурился, переводя вопросительный взгляд на Нефертари. — Вы согласны с этим, мисс Хоукс? — осторожно поинтересовался он. — Конечно, сэр, — со слабо натянутой улыбкой отозвалась девочка, сжимая ключ в правой руке и поднимая голову: — Вы знаете, в этом и есть преимущество детей-сирот — в самостоятельности и независимости, — добавила она, хитро ухмыльнувшись. Том рядом удовлетворённо хмыкнул, очевидно, оценив её комментарий. А потом профессор объяснил, как попасть на эту самую Кривую аллею (или как там, Том в любом случае запомнил), что делать в банке и как найти платформу девять и три четверти на вокзале Кингс-кросс. И ушёл, оставив за собой одинокий стул, стоящий посреди комнаты, письма и деньги с золотым ключом, запах каких-то засахаренных конфет, одних из тех, что они получали по воскресеньям, и стойкое ощущение перемен. Профессор Дамблдор ушёл, но оставил за собой зыбкую веру в лучшую жизнь.***
Всю оставшуюся часть недели дождь беспощадно, будто нарочно, лил, как из ведра, отчего ребятам пришлось отложить поход в Косую аллею (всё-таки не кривую) до того дня, когда немного распогодится. На следующий же день после встречи со странным стариком в глупом костюме (профессор Дамблдор, Том) мальчик всё-таки вернул все свои трофеи бывшим владельцам скрепя сердце, от чего они были действительно крайне ошарашены, если не сказать что похуже. Даже маленькую черепашку пришлось вернуть, на что Том лишь яростно и, может, слишком запалисто, воскликнул: — Ну и нахрен эту черепаху, пусть жирдяй ей подавится, я подарю тебе другую, — а Нефера и не думала об этом. Чёрт с ней, с этой игрушкой. Вопрос, всё ещё являющийся повесткой дня, словно разодранная босоножкой мозоль, который никак не давал покоя. Это точно не было сном? Судя по всему, нет, раз уж Том тоже это помнил, а на коллективное сумасшествие списать не позволяли атрибуты, оставленные профессором. Письма с приглашением в школу чародейства и волшебства Хогвартс (плюс подпись и печать администрации школы, подделка которых обычно наказуема, так что вряд ли это всё огромный анекдот) и со списком необходимых для обучения разностей: школьная форма, учебники по нужным дисциплинам (зельеварение? серьёзно? как те самые злобные ведьмы из сказок), сундук, волшебная палочка (видимо, это магическая данность, а не привилегия профессора), а также возможность приобрести сову, кошку или жабу. Сову, решительно подумала Нефера, как только дочитала до этого момента (жаба — это просто фу, кто в здравом уме заведёт себе это создание? а кошка звучит не так необычно, как мудрая сова). Том на это лишь фыркнул, говоря, что нет никого лучше змей. Но на вопрос, возьмут ли они Серпентис с собой, он решительно отказал, аргументировав это тем, что змейка сама не хочет никуда ехать, поэтому они просто выпустят её, как придёт время. Нефертари успела привязаться к малышке, но всё-таки не возражала, ведь из них двоих со змеями говорил именно Том. Кстати об этом. После того, как он узнал, что даже в мире волшебников владение змеиным языком — редкость, он стал выглядеть ещё самодовольнее, чем обычно (хотя, казалось бы, дальше уже некуда, но Том всегда был талантлив, так что он и тут удивительным образом преуспел). Миссис Коул, к слову, выглядела слишком воодушевлённой скорым отъездом мальчика (ну хоть сделала бы вид, что будет скучать), а на Нефертари ей всегда было всё равно, есть она или нет, так что тут без изменений. В общем, в ожидании хорошей погоды прошло пять дней, пока, наконец, в четверг на следующей неделе с утра не выглянуло долгожданное солнце. Было ранее утро (девять утра — это несусветная рань на каникулах, Том), потому Нефертари спала крепким сном, даже не подозревая, что сегодня тот самый день. До тех пор, пока Том в своей обычной манере не распахнул дверь в её комнату без стука, беспардонно заходя внутрь и стаскивая с неё одеяло (хвала небесам, что пижамы у них прикрывают абсолютно всё, кроме головы и ступней), твёрдо и громко говоря: — Вставай, сегодня идём в город, — чем, к слову, разбудил лежащую на соседей койке Бенсон, которая при виде него укрылась одеялом с головой, даже не возмутившись его действиями. К её же счастью. Нефертари гневно промычала что-то про ни свет ни заря и вообще давай через пару часиков, не удосужившись даже открыть глаза. Том предложение не оценил и пообещал, что если она не поднимется через пять минут, то он принесёт стакан холодной воды и выльет ей на голову (это не была пустая угроза, почему-то Нефера была уверена, что он правда это сделает), так что ей пришлось вставать, превозмогая дичайшее желание лечь обратно и проклиная, почему-то всех, кроме самого Тома. Наскоро собравшись и позавтракав совершенно отвратительной холодной кашей с комочками, ребята дружно выдвинулись к автобусной остановке на соседней улице. Миссис Коул никак не прокомментировала их уход, может потому, что профессор Дамблдор предупредил её, а может потому, что ей было плевать (скорее второе, ехидно сказал Том). Погода правда была хорошей: солнышко приятно освещало и грело после недели проливных дождей, но не душило абсолютно омерзительным пеклом, что было бы даже хуже, чем ливень. На остановке людей было достаточно, всё-таки утро буднего дня, а у взрослых каникул нет, отчего, видимо, в толпе невозможно было разглядеть ни одного жизнерадостного лица. Впрочем, выражение лица Тома было не лучше, хотя, стоит уточнить, что он выглядит так почти всегда. До двоих детей в автобусе тоже никому не было дела, все спешили на работу, не обращая на них никакого внимания. К лучшему, подумалось Нефертари. Они благополучно доехали до нужного места, а потом прошли ещё энное количество времени пешком, чтобы дойти до нужного бара. По правде, Нефера понятия не имела, куда идти, надеясь на память Тома. И не прогадала. Бар выглядел значительно хуже, чем даже приют, что уже казалось невозможным. В помещении было чистенько, но оно буквально выглядело так, будто вот-вот развалится, стоит кому-нибудь слишком громко чихнуть или покашлять (может она немножко и преувеличила, но ладно). Как и было велено профессором Дамблдором, они подошли к бармену тезке Тома, который лишь понимающе улыбнулся и махнул рукой, приказав следовать за ним. Он повёл их на задний двор, где они уткнулись в кирпичную стену. Не дав ребятам задуматься об этом, он ткнул своей (когда только успел достать?) волшебной палочкой в определённую комбинацию кирпичиков, и стена внезапно начала расходиться перед ними, открыв проход на, видимо, саму Косую Аллею. На прощание бармен пожелал им удачи и помахал поднятой ладонью. А потом они оказались в параллельном мире. По крайней мере, Нефертари была в этом убеждена, тупо застыв посреди каменной дороги и широко раскрытыми глазами жадно рассматривая новую местность. Людей здесь было значительно больше, чем на автобусной остановке, но ключевую роль тут играло не их численное превосходство, а странный вид (волшебный, поправила сама себя девочка). Они были одеты в разные цветастые платья (не все, но многие), что, по-видимому, были скорее балахоны, если речь о мужчинах. На головах большинства женщин были остроконечные шляпы, теперь уж точно, как у ведьм из сказок (не такие уж это были и сказки, как оказалось). А ещё, по мнению Нефертари, главным отличием людей здесь от людей там было выражение огромной радости и веселья на лице. Они выглядели действительно счастливыми. И на миг девочка подумала, что все волшебники и волшебницы такие, а счастье вообще идёт в комплекте с волшебной палочкой, но тут живое доказательство того, что это не так, слегка дернуло её за рукав, привлекая к себе внимание. Нефертари повернулась к Тому. Он был всё так же невозмутим, но всё-таки его скрытое воодушевление выдавало искреннее нетерпение: — Пойдем сначала за палочками, — указав пальцем на чуднОго вида (было проще сказать, какое здание здесь не выглядело чудным — никакое) магазин, на вывеске которого большими буквами было написано: «Лавка волшебных палочек от Олливандера». — У меня же нет денег, мне нужно в банк, — ответила девочка, сжав карман пиджака и проверив сохранность ключика. Том задумчиво нахмурился. — Тогда встретимся здесь, как закончим со своими покупками, — наконец решил он, явно намереваясь всё-таки идти за палочкой и оставить Неферу тут. Она сделала это прежде, чем успела достаточно подумать. Нефертари схватила его за ладонь двумя руками и заставила недоумённо повернуться к ней: — Пожалуйста, Том, пойдём со мной. Я не хочу идти туда одна. Пожалуйста, — мягко умоляла девочка, смотря ровно ему в глаза слегка снизу вверх, тем самым добавляя взгляду беспомощности (Нефертари понятия не имела, откуда она это знала, но она знала). — Тебе разве не интересно, как выглядит изнутри волшебный банк? А потом разделимся, если хочешь, — закончила она, практически неуловимо погладив его ладонь большим пальцем своей руки, как будто бы сама не заметила этого (на самом деле, это было сделано намеренно). Том колебался. Он несколько секунд смотрел в её глаза, потом опустил взгляд на их сцепленные ладони. Немного подумал. А потом раздражённо вздохнул и вырвал руку из её захвата: — Ладно. На твоё счастье, мне действительно интересно. Девочка радостно закивала и указала на самый конец улицы, где она уже успела разглядеть огромное здание, по названию которого она и поняла, что это именно то, что им было нужно. Ну или ей. Они не спеша направились вниз по Косой аллее, параллельно отмечая, где расположены лавки, в которые им ещё предстояло зайти. Что ж, волшебный банк Гринготтс изнутри выглядел так же внушительно, как и снаружи. Огромные мраморные колонны и просто чертовски высокие потолки. Всё здесь буквально кричало о богатстве и роскоши, каждый угол и каждый узор на стенах. Девочка удивлённо охнула, когда наконец обратила внимание на то, кто именно сидел за письменными столами по периметру просторного зала. Очень страшные создания, подумала она, но виду не подала (гоблины, услужливо напомнило сознание голосом профессора Дамблдора). Хотя Нефертари была бы не Нефертари, если бы всё-таки не прокомментировала это как-нибудь по-идиотски. Наклонившись к уху рядом стоящего Тома, она едва слышно прошептала: — По пьяным описаниям Миссис Коул, её муж выглядит именно так, — на что мальчик лишь слегка хмыкнул и направился к, видимо, самому главному гоблину за самым большим письменным столом, вынуждая Неферу последовать его примеру. А этот выглядит хуже всех остальных, пронеслось в её голове, когда они приблизились к его рабочему месту. Она прокашлялась, а затем улыбнулась и вежливо проговорила: — Добрый день! Я Нефертари Хоукс, и я бы хотела получить деньги из своего хранилища. Гоблин сначала не обратил на это никакого внимания, будто бы вообще не услышал её. Когда она уже открыла рот, чтобы повторить сказанное, он, наконец, отложил перо, которым что-то заполнял, и посмотрел на них с Томом, остановив свои маленькие глазки на девочке. — Хоукс, значит. Мисс Хоукс, а у Вас есть ключ? — его голос был очень скрипучим и неприятным на слух, но Нефера не стала акцентировать на этом внимания, боковым зрением замечая невозмутимость Тома. — Конечно, вот, держите, — она протянула его гоблину, для чего ей пришлось даже встать на носочки и приложить колоссальные усилия, чтобы достать до такой высоты. Ни гоблин, ни Том никак это не прокомментировали. — Хорошо, — наконец, заключил он, внимательно осмотрев ключ вблизи, — мальчик пойдёт с Вами? Том рядом нахмурился и уставился на него странным взглядом. — Разумеется, он ведь мой друг! — бодро проговорила Нефертари, бегло осмотрев мальчика с ног до головы, как бы выискивая признаки несогласия. К счастью, она их не нашла. Тогда гоблин подозвал другого гоблина, который оказался его помощником, и приказал ему проводить ребят до хранилища четыреста пятьдесят шесть. На глубине было сыро и холодно, отчего железная тележка ощущалась, как приютские качели зимой. В целом, всё это выглядело подобно огромной темной пещере с крупными сталагмитами (сталактитами, Нефера, закатив глаза, исправил её Том), массивными сосульками, свисающими с потолка. Дверь от её хранилища выглядела точно так же, как и дверь от любого другого хранилища, что встречались им на пути сюда. Мрачная, сырая, темная, местами даже покрытая то ли мхом, то ли плесенью, но с яркими крючковатыми цифрами четыре, пять и шесть, отливающими золотом, как и ключик, которым помощник главного гоблина сейчас открывал дверь. Том и Нефертари оба заинтересованно вытянули головы, будто это действие помогло бы им лучше разглядеть содержимое сейфа. Когда дверь со скрипом отворилась, глазам девочки предстала поражающая сознание картина: в темном затхлом помещении, из которого, на удивление, не тянуло сыростью, была просто куча золота. Не сказать, что его было настолько много, что тяжело представить или вроде того, но нищие сиротские дети, не имея за душой ни копейки, оба синхронно ахнули, прежде никогда не видев столько денег. Первым от шока отошёл, как ни странно, Том, с его-то теплой любовью к разного рода трофеям. Он ткнул пальцем в рёбра девочки и этим привел её в чувства. Уже зная денежный курс магического мира благодаря наставлению профессора Дамблдора, Нефера взяла даже больше, чем надо, здраво подумав, что в течение года ей ещё могут понадобиться деньги на всякие затраты по учебе (и не только по учебе, воодушевлённо пронеслось у неё в голове). Что ж. Либо Хоуксы были богаты, либо очень бережливы. Нефертари совсем не знала свою семью, она никогда ни с кем из них не встречалась, поэтому не могла ничего сказать по этому поводу. Но это было то, что она точно намеревалась выяснить в ближайшее время. А дальше они всё-таки пошли к Олливандеру за палочками, по пути к которому состоялся интересный диалог. — Нет, Нефера. Я не позволю тебе платить за меня. У меня есть деньги на всё необходимое, — в который раз ответил Том. Она всего-лишь предложила купить ему какую-то часть принадлежностей, чтобы у него остались деньги на что-то интересное. Том же был категоричен в этом вопросе, что действительно удивляло Нефертари. С каких вдруг пор он отказывается от такого? — Ну давай я хотя бы куплю тебе… — вновь начала было она, идя с ним в след, но Том резко её перебил: — Нефера, — прорычал он, остановившись и твёрдо посмотрев на неё, отчего она тоже застыла. — Я мужчина, и я не хочу, чтобы ты платила за меня. И больше мы эту тему не поднимаем, — а потом развернулся и спокойно продолжил путь, как ни в чём не бывало. — Как скажешь, — сдалась девочка, приняв поражение и нагнав его. Они стояли посреди лавки очередного странного человека, окружённые просто гигантской кучей коробок, как позже оказалось, с палочками. В магазине была небольшая очередь, потому ребятам пришлось немного подождать, что выводило из себя нетерпеливого Тома. Когда наконец настал их черёд, мистер Олливандер тепло поприветствовал их и первой подозвал к себе Неферу (Том выглядел невозмутимым, но девочка знала, что он ужасно бесился, заметив уже привычную венку на лбу). — Как Вас зовут, юная леди? — мягко спросил мужчина, улыбнувшись ей. — Нефертари Хоукс, сэр, — с ответной улыбкой представилась девочка. Мистер Олливандер, услышав фамилию, казалось, разом помрачнел, и с видимым сочувствием взглянул на неё по-новому. — Я знавал Вашего отца, мисс Хоукс. Он был славный малый, — ностальгическим голосом поделился он. — Я также когда-то продал ему его первую палочку, когда он ещё совсем зелёный был, — Нефера слушала так, как пожалуй, не слушала никого и никогда, не обращая внимания ни на что вокруг, а мужчина тем временем продолжил, только уже залезая на лестницу спиной к ребятам и ища какую-то коробку, — Джексон Хоукс, да, вроде это был Вяз, 15 дюймов и сердечная жила дракона, — бормотал он себе под нос, а потом внезапно бодренько спрыгнул с лестницы с белой пыльной коробкой в руках. Сняв крышку, он подошёл к девочке и предложил взять палочку и попробовать взмахнуть ей. Она воодушевлённо схватила её и нарисовала в воздухе круг, пребывая в немом ожидании чуда. Даже Том рядом заинтересовался, проследив глазами рассекания воздуха и увидев…ничего. — Не подходит, — с сожалением заключил мистер Олливандер и тут же полез за другой. И снова ничего. А вот на третьей палочке Нефера случайно сожгла газету, лежащую на подоконнике, на что мужчина обречённо застонал (я её ещё не читал). Четвёртая же палочка даже на вид была восхитительной: чёрная, прямая, аккуратная, не слишком длинная и не слишком короткая, словом — идеальная. Такая красивая, подумала Нефера. А потом взяла её в ладонь и почувствовала теплую силу во всём теле, будто взывающую к палочке изнутри. Она поражённо охнула, увидев белый свет, исходящий из палочки в её руке. Спустя пару секунд всё прекратилось. — Грецкий орех, 12 дюймов, сердечная жила дракона, — удовлетворённо проинформировал её мужчина, сложив локти на стойке и уложив подбородок на раскрытые ладони: — Вы, должно быть, очень сообразительная и сильная волшебница, раз такая палочка выбрала Вас, Мисс Хоукс, — ага, подумала Нефера, Том бы определённо поспорил. Но она была довольна, и это главное. Когда же настала очередь Тома выбирать себе волшебную соратницу, Мистер Олливандер, почему-то, долго не думал. Он поразительно мудрым взглядом внимательно осмотрел мальчика, дольше всего остановившись на его глазах, а потом кивнул сам себе и молча пошёл в дальний угол лавки, выуживая оттуда чёрную коробку, ярко выделяющуюся на фоне остальных белых. Когда Том взял её в руку, все, кто находились в помещении, сразу ощутили силу, исходящую из места слияния палочки и хозяина. Это опять уникально и оттого восхитительно, подумала Нефера. То, что Том имел превосходство над всеми остальными, уже становилось очередным правилом в жизни Нефертари. Мистер Олливандер задумчиво уставился на мальчика, сейчас самодовольно ухмыляющегося. — Тис, 13 с половиной дюймов, перо Феникса. Это очень сильная палочка, мистер Риддл. Она никогда бы не выбрала посредственного волшебника или ведьму, — сказал он тяжёлым голосом, теша этим самым и без того необъятное эго Тома, — С ней Вы будете вершить великие дела, будьте уверены. Том, усмехнулась в мыслях Нефера, и без него это знал. А дальше ничего примечательного больше не произошло. Они спокойно прошлись по списку и обзавелись всем необходимым для учёбы в Хогвартсе. Сову, кстати, девочка так и не купила, подумав, что не хочет нести её с собой в приют, да и к тому же — целая проблема за ней ухаживать. Том это никак не прокомментировал. После покупки палочки он в целом выглядел так, будто выкрал у Миссис Коул бутылку джина и выпил в одиночку: его глаза лихорадочно блестели, а низ шеи горел огнем. Наверное, очередное подтверждение собственной силы повысило его настроение до невиданных высот. Но Нефера всё ещё могла его понять. Когда они вернулись в приют, было уже около пяти вечера. Ребята разнесли свои вещи (боже мой у них были свои собственные вещи) по комнатам, но так и не стали выходить из них, чтобы обсудить прошедший день или, может, поделиться своими впечатлениями. Каждому из них требовалось время и пространство для одиночных раздумий и размышлений. Каждый из них думал о своём, но в то же время в голове обоих навязчиво, будто набатом, билась одна единственная общая мысль — скоро всё будет по-другому.***
Платформа девять и три четверти отличалась от любой другой платформы на вокзале Кингс-кросс лишь скрытностью от глаз обычных людей и изобилием восторженно галдящих детей. Том ненавидел шум. Том вообще много чего ненавидел, но он был достаточно решительным, чтобы признаться самому себе, что пусть шум его и раздражал — шум от волшебной станции, волшебный поезд которой отвезёт его в волшебную школу и научит пользоваться волшебством так, как следует — звучит как то, что определённо можно перетерпеть. Этот вокзал, как и любой другой в мире имел свою особенную атмосферу — тёплую семейную атмосферу прощаний: беспокоящиеся, но гордые родители с яркими улыбками на лицах и звучными чмоками в обе щеки провожают своих радостных детей на учёбу, давая последние наставления и искренне приговаривая, что будут скучать. Они с Неферой явно были лишние на этом празднике жизни, ведь по ним скучать не будет никто. Не сказать, что Тома хоть на йоту это заботило, но всё же. Они стояли чуть поодаль от толпы, в беседке около одного из проходов в поезд, ожидая, когда объявят посадку. Отвратительные, заключил Том, наконец оторвавшись от созерцания семейных идиллий и переведя взгляд на Неферу. Она наблюдала за всем этим цирком с плохо скрываемой легкой грустью, определённо пытаясь гасить в себе яростные порывы зависти. Кстати о девочке. Том всё никак не мог привыкнуть к её новой длине волос, едва достигающей теперь линии челюсти. — Зачем ты сделала это? — резко спросил он её, когда она, готовая к отъезду, вышла из комнаты со своими чемоданами в таком виде. Том отметил, что сама она была абсолютно довольна совершённым поступком, о чём ярко свидетельствовало её ухмыляющееся выражение лица и последовавшее за этим: — Новая жизнь — новая прическа. Тебе нравится? Нет, подумал Том, мне нравились длинные. Но он быстро пресёк эту мысль, потому что: — Мне всё равно. Пошли, если ты готова, — с присущей ему невозмутимостью ответил он. Покидая то жалкое убогое место, Том даже не обернулся. Гори оно алым пламенем вместе со старой дурой Коул. Том был уверен, что отныне всё пойдёт другим путем: особенно теперь, с твёрдой уверенностью в том, что он уникален даже среди людей, имеющих магические способности. А я всегда знал, я знал это. — Как думаешь, Серпентис будет скучать по нам? — прервала его мысли Нефера, развернувшись к нему всем корпусом. Она не выглядела сильно страдающей по змее, но что-то в её взгляде помешало ему сказать правду, поэтому он лишь ответил: — Не говори глупости, змеи — независимые существа. На самом деле, она будет скучать. А ещё она уже старая, поэтому умрет с месяца на месяц. Брать её с собой — просто бессмысленная трата места в багаже. Но девочка, казалось, осталась удовлетворённой его ответом, снова оборачиваясь к поезду и замолкая. Когда наконец всех пассажиров попросили пройти в вагоны и объявили о скором отбытии громким гудком, Нефера изъявила желание немного посидеть и подождать, пока большая часть школьников усядется, чтобы не толкаться с ними. Том был с ней солидарен. Однако они не учли, что в таком случае большая часть купе будет занята. Им пришлось приличное время ходить вдоль по вагону в поиске свободных мест, пока они не наткнулись на купе, в котором сидел лишь один мальчик. Совершенно нелепый вид, подумал Том, окинув его быстрым взглядом. Он был не слишком высок, с загорелой кожей и большими карими глазами, отливающими глупостью. Но самым чудовищным в нём были его волосы: дикие вихры чёрных волос, походящих больше на воронье гнездо, чем на что-то, что должно расти на голове человека. Неферу же это никак не смутило. Она улыбалась этой своей невозможной улыбкой и жизнерадостно спросила: — Привет, тут не занято? Оказалось, что нет. Не занято. Так что они вошли и сели на один диван по противоположную сторону от вороньего гнезда. Воронье гнездо звали Флимонт Поттер, и он тоже впервые ехал в Хогвартс. — Нефертари? Знаешь, у тебя очень красивое имя, — сказал он вдруг, когда Нефера представилась, отвратительным образом покраснев и взъерошив волосы на затылке (куда уж хуже). — Правда? Мне никогда так не говорили, благодарю, — смущённо проговорила Нефера, сложив руки на коленях. Вздор, подумал Том, нахмурившись, я говорил. Или нет? Он не стал зацикливаться на этом, достав из чемодана книгу из учебного плана и практически перестав слушать слащавую болтовню этих двоих. Но он не смог проигнорировать тот факт, что Нефера, кажется, была абсолютно очарована этим болваном с тупой широкой улыбкой до ушей, громко хохоча над глупыми шутками и искренне слушая об его детстве в волшебной семье. Плевать, перечеркнул свои же мысли Том, вновь абстрагируясь и погружаясь в чтение. Меня это всё не волнует. У него были свои великие цели, реализацией которых он всенепременно займется. Под звонкий гул колёс и периодических гудков, поезд уносил их всё дальше и дальше от пасмурного Лондона и сиротского приюта «Вула» навстречу новым возможностям, которыми Том обязательно воспользуется с умом.***
— Том, пойдём скорее! Там как раз места для троих. Боже, они наконец были на месте, блаженно кричало сознание Нефертари, когда она смотрела на сказочного вида замок по ту сторону большого озера, освещённого луной и огнями из окон Хогвартса. По прибытии их встретил профессор Дамблдор, на этот раз одетый в пышный балахон, что, видимо, считалось абсолютно нормальным среди волшебников: как женщин, так и мужчин (она сразу представила Тома в таком одеянии, с умным видом расхаживающего по коридорам приюта, вслух прыская от смеха, ведь это выглядело слишком абсурдно). Сами ребята уже были одеты в форму школы и чёрные мантии, красиво развевающиеся при ходьбе. Флимонт (их новый знакомый по купе) предупредил, что нужно переодеться перед выходом из поезда, что они и сделали. Хотя для этого сначала из купе пришлось выйти Нефере, чтоб мальчишки могли со спокойной душой сменить вещи, а потом то же самое проделали сами мальчики, давая пространство девочке. Кстати о Флимонте. Этот мальчик был ну очень милым: с совершенно очаровательными чёрными волосами, которые, с его слов, было просто невозможно уложить, сколько бы он над ними ни бился; а также с открытой широкой улыбкой, которую Нефере вообще редко удавалось видеть хоть где-то, кроме собственного отражения в зеркале. Он рассказал девочке немного о своём детстве (у него была прекрасная любящая семья, о чём Нефера с Томом могли только мечтать), а также поделился своей уверенностью в том, что непременно попадёт на Гриффиндор, факультет храбрых и самоотверженных волшебников и волшебниц, как и вся его семья. Девочка совершенно не знала, как это определяется (им придётся написать тест или что-то вроде того?), что она и озвучила. Флимонт ответил, что это делает шляпа. На вопрос, каким образом шляпа может отправить человека хоть куда-то (это же шляпа), мальчик лишь загадочно ухмыльнулся и кинул интригующее: «Увидишь». Нефера на досуге успела лишь немного изучить этот вопрос, прочитав маленькую часть книги об истории Хогвартса, но она уже знала о четырёх факультетах и их характеристиках. Она уже даже сделала предположение, что Том определённо попадёт на Слизерин (змеи и амбиции, змеи и амбиции). За себя с такой уверенностью она сказать не могла, не зная, под описание какого дома она походит больше. Но одно она знала наверняка: Нефертари хотела быть в одном месте с Томом. Том, к слову, в их разговоре не участвовал от слова совсем, отдав предпочтение школьной программе. Нефера нисколько на это не обиделась, поскольку он частенько предпочитал книги общению с людьми. — Не носись, как раненая, Нефера. Без нас не уплывут, — саркастично ответил Том, закатив глаза. Флимонт рядом скосил на него не самый довольный взгляд, будто имея желание что-то ему сказать, но в итоге промолчал, сжав губы в тонкую линию. — Вредина, — бросила Нефертари, фыркнув, но всё-таки угомонилась. Том пропустил это мимо ушей, осматривая пейзажи (может и наслаждаясь ими, но тут сложно понять, ведь по его лицу и не скажешь). Когда пришла их очередь садиться в лодку, она решила обратить на них внимание профессора Дамблдора, громко поприветствовав его. Заметив её, он мягко улыбнулся уголками губ и весело сказал, сверкая глазами (они у него всегда такие блестящие и проницательные, словно он может видеть тебя насквозь): — Добрый вечер, мисс Хоукс. Как я могу заметить, вы с мистером Риддлом таки справились со всем самостоятельно. Это похвально. Нефера солнечно улыбнулась и поблагодарила его, а Том вообще лишь кивнул, не меняясь в лице. Флимонт рядом недоумённо хлопал глазами, а позднее, когда они уже плыли по реке (без вёсел, лодка плыла сама по себе как же восхитительно), он всё-таки не сдержался и поинтересовался, откуда они его знают. Она и рассказала. Мальчик, узнав откуда они, мигом погрустнел и посочувствовал, на что Том яростно прошипел, удосужившись таки с ним заговорить: — Мы не нуждаемся в твоей жалости, ты… — Том, не надо, пожалуйста, — с мольбой попросила Нефера, осторожно сжав его предплечье. Том окинул её нечитаемым взглядом, поджал губы и молча отвернулся в другую сторону. Дальше они плыли молча. В самом замке было просто потрясающе красиво, в стиле средневековых романов, где храбрый рыцарь спасает несчастную принцессу, убивая дракона. Интересно, задумалась Нефера, а принцесса с волшебной палочкой смогла бы сама победить дракона и спастись? Но долго думать над этим ей не дал профессор Дамблдор, велевший всем первокурсникам следовать за ним в Большой зал. Первокурсников тоже было не слишком много, может человек сорок, не больше. Но Нефера и не ожидала, что их будет больше, ведь волшебство — это привилегия, а не обыденность. Краем уха она услышала диалог двух мальчишек, волосы одного из которых были необычного белоснежного цвета, словно снег на Рождество. Он, бурно жестикулируя, активно рассказывал брюнету рядом с ним о каком-то квиддиче, и о том, что он очень хотел бы начать играть и никак не может этого дождаться. — Добро пожаловать в Хогвартс, первокурсники, — громко, но спокойно начал профессор Дамблдор, перебивая гомон ребят и тем самым привлекая к себе внимание, — Совсем скоро вы насладитесь чудесным банкетом в честь вашего поступления в школу, но прежде вам предстоит пройти отбор по факультетам, на которых вы будете учиться до самого выпускного, с гордостью являясь их частью. Факультетов в Хогвартсе всего четыре: Гриффиндор, Хаффлпафф, Рейвенкло и Слизерин, с каждого из которых выпускались талантливые волшебники и волшебницы. Будьте уверены, ваш дом станет для вас второй семьёй, — после этих слов Нефертари нервно прикусила губу. — Вы будете делить общие спальни и гостиную, а также сидеть за одним столом в Большом зале и представлять свой факультет перед школой. Пока вы учитесь в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему дому призовые очки, а за нарушения правил они будут изыматься. В конце года факультет, набравший большее количество очков, выигрывает кубок школы, что является огромной честью. Я уверен, что каждый из вас станет достойным представителем своего факультета. А сейчас, прошу всех встать по парам в ряд и идти за мной, — подытожил профессор. Ребята тут же начали разделяться с теми, с кем успели сдружиться в поезде. Кто-то из них, вероятно, дружил и раньше, как они с Томом, например. Нефера, не задумавшись, встала с ним в пару, только секундой позже вспомнив о Флимонте. Она посмотрела на него извиняющимся взглядом, на что он лишь понимающе улыбнулся и встал с каким-то высоким мальчиком шатеном, имени которого Нефера пока не знала. — Я думал, ты встанешь со своим новым другом, — ядовито отозвался Том. Нефертари недоумённо уставилась на него. — С какой бы стати? — Вы так мило общались, чуть ли не косички друг другу плели, — пожал плечами он, смотря перед собой, будто разговаривал с затылком впереди стоящего блондина, а не с ней. — И что? Ты мой лучший друг, а с ним мы сегодня в первый раз видимся, — парировала девочка, проигнорировав вторую часть его предложения. Том на это лишь самодовольно хмыкнул. И что это было? Додумать ей не дал всё тот же профессор Дамблдор. Распахнув двери в Большой зал, он повёл детей за собой. Это было огромное помещение с потрясающе красивым потолком, который выглядел так, будто крыши и не было вовсе, лишь открытое ночное небо, усеянное яркими мириадами звезд. Девочка не смогла сдержать вздоха восхищения, когда также заметила тысячи и тысячи свечей, парящих в воздухе под небом. Как же всё-таки прекрасна магия, пронеслось у неё в голове. Также в зале располагались пять длинных столов, четыре из которых, заполненные ребятами старше них, стояли параллельно друг другу, а пятый, за которым сидели взрослые мужчины и женщины, стоял перпендикулярно им. Это, как оказалось позже, был преподавательский стол. Пока они шли вперед, всё больше придвигаясь к одинокой табуретке, стоящей на виду у всего зала, Нефертари всё чётче могла разглядеть старую помятую шляпу, лежащую на этой самой табуретке. Ребята с ученических столов с интересом рассматривали новоприбывших, очевидно размышляя о том, кто из них попадёт на их факультет. Когда они наконец остановились посреди зала, на несколько секунд воцарилась полная тишина, а затем (о боже что тут творится) шляпа (шляпа!) прокашлялась и внезапно начала петь, от чего Том рядом даже поморщился. У неё даже есть рот, что за чёрт. Сначала шляпа пела о величии Хогвартса, а затем запела о каждом факультете по отдельности, благодаря чему ребята, которым не были известны их характеристики, могли наконец узнать об этом. К счастью, они с Томом с этим уже ознакомились, потому им не пришлось вслушиваться в её завывания. Когда шляпа наконец закончила, профессор Дамблдор встал рядом с табуреткой, держа в руках пергамент, и провозгласил: — Сейчас я буду называть имена и фамилии студентов по списку. Когда услышите свои — выходите вперёд, садитесь на табурет и надевайте шляпу на голову. А дальше было долгое распределение, в ходе которого выяснилось, что фамилии читаются в алфавитном порядке. Нефера тяжело вздохнула, переступив с ноги на ногу. Ждать пришлось прилично, но скучно ей точно не было. Первым позвали хмурого мальчика по имени Альфард Блэк; после недолгих раздумий шляпа громко выкрикнула: «Слизерин», что сопровождалось бурными аплодисментами с серебристо-зелёного стола. Периферийным зрением Нефертари заметила, что после этого Том присмотрелся к нему внимательнее. Следом за ним вперед вышла красивая девочка с той же фамилией, но именем Лукреция, которую тоже отправили на Слизерин. Блондина и его друга, чей разговор про квидпитч (так ведь?) она подслушала в коридоре, звали Абраксас Малфой и Радольфус Лестрейндж, и оба из них попали на Слизерин. Дальше шёл ещё ряд имен, внимание на которых Нефера практически не обращала, пока не услышала: — Поттер, Флимонт! Проходя мимо, Флимонт нервно посмотрел ей в глаза, на что Нефера лишь поддерживающе подмигнула, заставив его слегка улыбнуться. Но, как он и предполагал, чуда не произошло — его отправили на Гриффиндор. Услышав название любимого факультета, мальчик облегчённо выдохнул и радостно побежал к своему столу под громкие аплодисменты красно-золотых. — Риддл, Том! Нефера вздрогнула, услышав его имя. Том гордо выпрямился и пошёл к табурету под пристальным взглядом профессора Дамблдора. Слева от себя Нефертари вдруг услышала восторженный дрожащий вдох. Резко обернувшись, она увидела немного полноватую, низкого роста девочку, в глазах которой явно читалось восхищение, пока она наглым образом пялилась на Тома. Ну уж нет, пигмейка, гневно подумала Нефера. Но не стала заострять на этом внимание, ведь заметила, что Том уже сел на табурет, поэтому перевела взгляд на него. Но не успел он даже надеть шляпу, едва поднеся её к голове, та тотчас же закричала: «Слизерин!», чему Том, судя по ухмылке, был несказанно рад. Что ж, этого следовало ожидать. Под хлопки теперь уже сокурсников он медленно прошёл к своему столу и сел на свободное место напротив Абраксаса. — Розье, Друэлла! — следом объявил профессор. Вперёд вышла маленькая аккуратная девочка с длинными волнистыми блондинистыми волосами, но не такими холодными, как у Малфоя, а с приятным тёплым отливом. Её шляпа тоже распределила на Слизерин. Кстати, пигмейка с именем, на которое девочке было плевать, попала на Хаффлпафф (там тебе и место). Дальше ещё какое-то время шёл отбор. Стоит ли говорить, что Нефера была последней в списке? — Хоукс, Нефертари! — наконец позвал её профессор Дамблдор. Идя к табурету под настырные взгляды в спину, Нефера чувствовала себя немного уязвимо, но стоило ей подойти ближе, профессор ей ободряюще улыбнулся, и девочке стало легче. Надев твердую на ощупь шляпу на голову, она осознала, что её глаза перекрыты передником головного убора, потому ей стало не стыдно зажмуриться. Тут же в голове раздался голос шляпы (узнала по её чУдному пению), рассуждающей вслух: — Хм, любопытно, — протянула она: — Вижу много смелости и отваги, да, а также явное стремление помогать другим. Но, с другой стороны, хитрости тебе не занимать, так же, как и непреодолимого желания проявить себя. Хм, это может быть как Гриффиндор, так и Слизерин, — задумчиво подытожила шляпа. Хочу на Слизерин, ярко мелькнула мысль в голове Неферы. — Слизерин? А Вы уверены? Гриффиндор стал бы для Вас дружной семьёй, в этом нет сомнения, — ответила шляпа будто бы заискивающе. Моя семья на Слизерине, твердо подумала девочка. Шляпа хмыкнула. — Ну раз Вы так настаиваете, то… — а потом провозгласила уже для всех: — Слизерин! Нефертари вздохнула с облегчением и открыла глаза, параллельно снимая шляпу с головы. Под аплодисменты её стола удивленный взгляд Дамблдора выглядел даже комично, но она лишь широко ему улыбнулась и пошла по направлению к своему новому дому. Найдя глаза Тома своими, она потешила своё самолюбие, заметив явное одобрение в его взгляде. А ещё он немного подвинулся, негласно приглашая её сесть рядом. В конце концов, кто она такая, чтобы отказаться? Как только она села на место, Том тихо произнес: — Поздравляю. — И я тебя поздравляю, — тепло ответила она, смущённо подняв уголки губ. — Твоя фамилия правда Хоукс? — вдруг раздался высокий голос напротив них. Обернувшись, она узнала в нём того блондина. Вопросительно вскинув бровь, Нефера иронично протянула: — А ты думаешь, что профессор Дамблдор пошутил? — на что тот пристыженно покрылся лёгким румянцем, что отчетливо выделялся на его белой коже. — Нет, я… — он слегка замялся, а потом прокашлялся и договорил: — Мой папа знал твоего отца, они учились вместе. — Что ж, — ответила Нефера, уже привыкшая к частым упоминаниям её отца, и мысленно делая пометку узнать о нём самостоятельно, как только предоставится такая возможность: — Твоему папе повезло, я вот своего отца не знала, — мило улыбнувшись. Том тихо хмыкнул. Абраксас, видимо, хотел сказать что-то ещё, но не успел, потому что директор школы Диппет начал свою поздравительную речь. Говорил он примерно то же самое, что и любой другой директор любой другой школы с разницей во всяких магических терминах. В конце речи он объявил банкет открытым и хлопнул в ладоши. В момент до этого пустые столы наполнились совершенно разнообразной и потрясающей едой. Нефера с Томом переглянулись. Они никогда в жизни не видели столько еды, а тем более красиво выглядящей и вкусно пахнущей. Это было… пожалуй, даже удивительнее, чем звездный потолок для вечно голодных и недоедающих сироток. Но не зря же они читали эти скучные книжки по этикету в высшем обществе, так что они не стали набрасываться на еду, как дикие звери (хотя очень хотелось). Никто не должен был узнать, как плохо они жили: достаточно было знать, что они сироты. Том, конечно, был груб тогда, отвечая Флимонту в лодке, но он был абсолютно прав: жалости удостаиваются только немощные, а они не такие. На какое-то время за столом воцарилась тишина, прерываемая лишь стуком посуды о посуду и чавканьем. Примерно через полчаса, когда большинство ребят вдоволь наелись, за столом начали загораться беседы. Малфой опять рассказывал Лестрейнджу что-то о квиддиче (теперь она точно запомнила), остальные тоже о чём-то активно разговаривали друг с другом. — Думаешь, скоро закончится банкет? — спросила Нефера, наклонившись к Тому. Он неопределённо пожал плечами, вытирая пальцы салфеткой: — Кто знает, может в течение получаса. Нефера лишь кивнула, удовлетворившись таким ответом. А потом она ощутила непреодолимое желание обернуться, которое не стала гасить в себе, быстро оборачиваясь. Она сразу поймала грустный взгляд Флимонта, направленный в её сторону. Наверное, задумалась Нефертари, он расстроился, что мы будем учиться на разных факультетах. Но девочка твёрдо знала, что всё равно будет с ним общаться, вопреки разным факультетам, поэтому она активно помахала ему рукой и широко улыбнулась. Флимонт, казалось, на мгновение замер, а потом искренне рассмеялся и помахал ей в ответ, привлекая внимание своих сокурсников. Удовлетворившись этим, Нефера снова обернулась к своему столу. — А почему у тебя такие короткие волосы? — прозвучал справа от неё девичий голос. Развернувшись, она осознала, что всё это время рядом с ней сидела та самая аккуратная девочка-блондинка. — А почему не должны быть? — заинтересованно спросила Нефера, по-совиному склонив голову к плечу. Маленькие голубые глазки девочки глупо уставились на неё, а потом она немного сморщила свой вздёрнутый веснушчатый нос и поучительным тоном ответила: — Мама говорит, что ведьму красят длинные ухоженные волосы. — И она права. Твои волосы выглядят потрясающе, — тепло отозвалась Нефера, по-доброму ухмыльнувшись. Девочка нелепо моргнула, а потом расплылась в ответной самодовольной улыбке: — Благодарю. Я Друэлла Розье. — Нефертари Хоукс, приятно познакомиться. Так она нашла себе ещё одного друга (пока что знакомого). Кстати, Том оказался прав, спустя примерно полчаса банкет действительно объявили закрытым, а старост факультетов попросили проводить первокурсников до спален. По пути в подземелья, где, как оказалось, находилось общежитие слизеринцев, их староста провёл краткий инструктаж, поясняя, где и что находится, рассказывая про непослушные лестницы и запретные места, а также объявляя пароль от двери (хвост рептилии), который нельзя было разглашать посторонним (кто вообще додумался бы до такого?). Гостиная Слизерина выглядела роскошно и утончённо, отделанная в спокойных тонах тёмных оттенков, в том числе в благородный изумрудный (любимый цвет Неферы). Том видом явно остался доволен. Закончив со списком того, что можно, и того, что нельзя, старосты отправили их всех по спальням, не забыв предупредить, что для них отбой в десять. Здесь Нефера и Том разошлись, поскольку спальни мальчиков и девочек находились в противоположных сторонах (мальчиков — слева, девочек — справа). Все первокурсницы имели одну общую спальню, в которой было шесть кроватей, рядом с каждой из них находился небольшой письменный стол и стул, а также высокий шкаф, видимо, для одежды. У кроватей есть балдахины, прям как у принцесс. Среди первого курса Слизерина было лишь три девочки: собственно, сама Нефертари, Друэлла и девочка, которая лично ещё не представилась. Она внимательно осмотрела свои вещи, удовлетворённо кивнула сама себе и посмотрела на соседок. — Я Лукреция Блэк, приятно познакомиться, — наконец сказала она, выжидающе уставившись на них. — Нефертари Хоукс, мне тоже. — Друэлла Розье, будем знакомы, — а потом, плюхнувшись на кровать у стены, молчаливо её занимая, она сузила глаза и словно обиженным тоном протянула: — У тебя тоже короткие волосы… Лукреция вопросительно выгнула бровь: — И что? Нефертари тихо рассмеялась, занимая место у окна и наблюдая за девочками, и всё-таки не выдержав, поделилась: — Клянусь, Друэлла, я отращу свои волосы. Ты меня вдохновила, — хитро подмигнув поднявшей на неё глаза девочке, которая после её слов разом просияла и удовлетворённо кивнула. Лукреция всё ещё недоумённо переводила глаза с одной на другую, явно не понимая, что происходит. Ничего, подумала Нефера, ещё успеем объяснить. На это у нас есть целых семь лет впереди. Семь лет полных всего того, о чём Нефертари ещё даже не подозревала.