Идиоты

У многих людей, ведущих активную половую жизнь, есть страх, что их застанут с партнером в неприглядном виде посторонние или близкие люди. Так вот, Лань Ванцзи считал, что уже достаточно взрослый для того, чтобы этот страх отпустить. О, как он был не прав. Он понял это, когда проснулся и, не обнаружив своего любовника в постели, пошел искать его, а вместо него нашёл в гостиной свою мать. И не было смысла тешить себя ложными надеждами на то, что Вэй Усянь ловко умудрился разминуться с госпожой Лань. Слишком наивно. Да и по лицу матери всё было понятно. — Он красивый, — вместо «доброе утро» говорит ему мать. Не самое лучшее начало дня. Хотя, безусловно, приятно, что его любимого человека так оценили. — Доброе утро, — неуверенно здоровается Лань Ванцзи. — Хочешь чай? — Нет, спасибо, тот милый юноша уже приготовил его для меня, — она улыбается. Немного дразнит его, как в детстве. — Я приехала, чтобы поговорить с тобой. Так, вот с этого, наверное, и нужно было начинать. Ведь для него увидеть свою мать вне дома то же самое, что увидеть снег в августе в Мельбурне. Из разряда фантастики. Госпожа Лань покидает дом семьи Лань только в сопровождении отца и только по праздникам. Обычно она всегда дома, и он считал, что это неизменная вещь. Но на самом деле трудно было не заметить, насколько это странно. В том смысле, что с чего бы его матери не гулять по городу, не ездить на йогу или пилатес при том, что она не работает? Он понял, что что-то не так, когда начал лечиться. Ведь, как выяснилось, его отец тоже болен. И отношения его родителей тому прямое доказательство. Глава семьи не держит свою жену взаперти, просто он очень… нервный, когда речь идент о госпоже Лань. А в последнее время причины для беспокойства только множатся. С момента, как Сичэнь с женой улетели, все в целом начали вести себя нервно. Дядя злится на него постоянно, пытаясь заставить работать больше, отец всё время на встречах с другими членами диаспоры, а его мать вот приехала к нему утром в субботу, чтобы поговорить. — О чём ты хотела поговорить? — сев в кресло рядом с матерью, спросил Лань Ванцзи. И где, чёрт возьми, Вэй Усянь? Он сбежал? Ну, причина у него точно была. Ладно, но почему он его не разбудил? — Твой отец позвонит тебе позже и попросит приехать домой для разговора. Он скажет, что нашёл тебе невесту. Её зовут Юй Миньянь. Вы уже знакомы, — госпожа Лань отвела взгляд, когда говорила это. Восторга она от этой новости, похоже, не испытывала. Впрочем, она не радовалась и когда Лань Сичэню невесту подбирать начали. Брат сам согласился на первую же девушку после одного свидания. Лань Ванцзи уже после свадьбы узнал, что дело в том, что брату удалось договориться с невестой. А не в резко вспыхнувшей любви или тайном романе, как говорили и думали другие. Да и девушка к тому же предпочитала женщин. — Я откажусь, — уверенно заявляет Лань Ванцзи. — Хорошо, — госпожа Лань спокойно кивает. — Хорошо? — он ожидал другой реакции. Ну, просто мать обычно была всегда за то, чтобы они с Сичэнем не заставляли отца беспокоиться или злиться. Можно догадаться почему. Её, вероятно угнетало собственное положение, и при нестабильной обстановке дома состояние ухудшалось. — Ты любишь этого молодого человека, да? — её вопрос, заданный невинным тоном, вдруг заставляет его ужасно смутиться. — Можешь не отвечать, вижу что да. Она улыбается веселее, но во взгляде всё равно напряжение и след глубокой печали. Лань Ванцзи догадывается почему. Отец ему не уступит, если принял решение. Максимум найдёт другую девушку. И так пока он не согласится. Брак — это тоже часть их долга, как наследников. Он знает это. Знал. Но когда дошло до дела, Лань Ванцзи не хочет соглашаться, ведь тогда Вэй Усянь уйдёт. — Я сказала ему, — тихий голос матери звучит виновато. — Что сказала? — он тоже спрашивает, понизив голос. — О невесте, — госпожа Лань опускает взгляд вниз на свои руки. — Ты знаешь, твой отец и дядя взбесятся, если узнают о ваших отношениях. Хватает того, что вы проводите вместе, по их мнению, слишком много времени. — Они знают? — конечно, знают, что за глупый вопрос, это ведь очевидно. — Все знают, дорогой. И все обсуждают это, — ей неловко говорить с ним об этом. Особенно когда она знает правду и понимает, насколько близки другие в догадках. Его спасает только то, что Вэй Усянь помогает ему с информацией, когда это необходимо. Пока сам Лань Ванцзи успешен в своей работе, другие могут сколько угодно распускать сплетни, но факт будет оставаться фактом — у них с Вэй Усянем выгодный союз. — Значит, брак нужен в первую очередь, чтобы о нас с Вэй Усянем перестали говорить? — а нельзя просто громко крикнуть «я гетеро»? Нет? Не сработает? — Да. Ну и, твой отец догадывается, что Сичэнь не вернётся, — вздыхает мать. И когда тот действительно не вернётся, то всё бремя наследника свалится на Лань Ванцзи. Он знал это. Он готовился к такому исходу. И раньше это почему-то казалось тем, с чем он может легко справиться, но вот момент истины на пороге, а Лань Ванцзи в ужасе. — Я всё равно планирую отказаться от женитьбы на госпоже Юй, — он должен это сделать. Если он этого не сделает, то потеряет Вэй Усяня. — Я поддержу тебя, — мать накрывает его ладонь своей тёплой рукой в ободряющем жесте. Они оба знают — в семье Лань её слово почти не имеет веса. Отец прислушается к ней, даст отсрочку или найдёт другую девушку, но это всё временно. Рано или поздно его вынудят жениться. У него на самом деле нет выбора. Никакого, кроме как бежать вслед за Лань Сичэнем. Но Лань Ванцзи хотел остаться. Он не знал, что будет с ним и его семьёй, если от всего отказаться. Он будет предателем? Таким же, как его брат? — Спасибо, что выслушал меня, дорогой, — убрав руку, шепчет госпожа Лань. — Боюсь, что мне уже пора возвращаться. — Тебя проводить? — спрашивает Лань Ванцзи, хотя сейчас ему хочется совсем другого. Звонить Вэй Усяню и убеждать не рвать с ним прямо сейчас. Дать ему шанс. — Да, пожалуйста. Меня ждёт машина внизу, — женщина встаёт первой и неспешной изящной походкой идёт в сторону выхода из квартиры. Лань Ванцзи тащится за ней следом как есть в домашней одежде. Сейчас ему так наплевать на собственный вид и то, что это просто неприлично. Он спускается с ней на улицу и машет скупо рукой на прощание. Когда машина отъезжает, господин Лань сразу достаёт телефон и нажимает на вызов номера Вэй Усяня. Гудки длятся бесконечно долго. И без результата. Вэй Усянь не принимает звонки. Читает, но не отвечает на сообщения. Всё становится на паузу. Нетрудно догадаться почему. Дуло ружья поднято, заряжено, палец на курке напряжён. Обещанный звонок отца — это выстрел. Лань Ванцзи едет в родительский дом, готовясь к тяжёлому разговору. Он ведь привык быть хорошим. Раньше это было легко, нужно только делать как говорят. Как отец говорит. Тогда Ванцзи — умница. Лучший сын. К нему старшие всегда были более снисходительны. Ведь он младший наследник. Есть Лань Сичэнь, на которого можно повесить больше ответственности за будущее семьи. И вот они в моменте, когда Сичэня нет. Сбежал. Не оставив наследников. Едва ли брат в здравом уме бросил бы детей отдуваться за себя и за него. Он слишком хороший человек для такого низкого поступка. Дом встречает его хорошо знакомой идеальностью. Подъездная дорожка начищена, газон подстрижен идеально ровно, весь гранит отполирован и натёрт до блеска. Горничные и дворецкий в выглаженной чистой форме и будто даже пахнут альпийской свежестью. Холодно. Дома отвратительно холодно. Раньше ему здесь нравилось. Он любил это место. Но сейчас оно его пугает. Лань Ванцзи поднимается сразу в кабинет отца. Тот на втором этаже. Стучится в дубовую дверь и поворачивает ручку, как только слышит — «входи». — Отец, ты хотел меня видеть, — будто ныряя в ледяную воду, Лань Ванцзи проходит вглубь просторной комнаты, обставленной в бежево-синей гамме. — Да, — глава семьи скупо кивает. — Садись. Ему кивают на одно из кресел перед столом. Там их два. Правое и левое, между ними небольшой квадратный столик с фарфоровой вазой. Пустой вазой. Сев в левое кресло, то, на которое кивнул отец, Лань Ванцзи незаметно ёжится. Здесь раньше всегда сидел Сичэнь. Его, Ванцзи кресло, было справа. Второе. — Я пригласил тебя сюда, чтобы сказать о том, что невеста для тебя выбрана. Вы знакомы. Третья молодая госпожа из семьи Юй. Юй Миньянь, — голос отца звучит ровно, без эмоций. Он как будто о работе говорит. Хотя, это ведь своего рода тоже… Работа. Выполнение сыновнего долга. «А я не помню, чтобы занимал», — когда-то сказал ему Вэй Усянь. Лань Ванцзи вот тоже не мог вспомнить, когда брал в долг. — Я отказываюсь от этого брака, — в тон отцу, прямо и без эмоций, отвечает Лань Ванцзи. — Чем госпожа Юй тебя не устраивает? — отец удивляется. Сдержанно, как обычно. Холодно. На этот вопрос есть ответ, но он не может его озвучить. Ему нельзя. Нельзя говорить, что он любит другого человека. Мужчину. — Всем. Собой, — фактом своего существования. — Ванцзи, это абсурдно, — вздыхает тяжело отец. Это хорошо знакомый ему жест. Господин Лань делает так всегда, когда сталкивается с тем, что считает глупым и бессмысленным. — Я отказываюсь от этого брака, — настаивает он. — И что дальше? — спрашивает отец. Он совершенно спокоен. В отличие от своего младшего брата, глава семьи будет твёрд и холоден до самого конца. — Семье нужен наследник. Твой брат оказался слишком… безответственным. Обманул свою семью. Твой брат предал нас. Меня, вашу мать, тебя. — Жить свою жизнь не предательство, — Лань Ванцзи начинает упрямиться. — Ему кто-то мешал её жить? — опять этот удивлённый тон. Господин Лань очень хорошо управляет собой, мимикой, голосом, жестами. Лань Ванцзи понимает почему. Болезнь вынудила оттачивать контроль до идеала. Нет чувств. Нет эмоций. Ничего нет. Пусто. — Видимо так, раз он решил бежать, — бесполезно спорить. — А ты тоже хочешь уйти? — в голосе отца появляется грусть. Возможно, даже искренняя. Больно то, что Лань Ванцзи не знает, так ли это. — Нет, — он качает головой. — Но жениться я не буду. Глава семьи тяжело вздыхает. Откидывается на спинку кресла, снимает с лица свои очки с прямоугольными линзами и трёт переносицу. Старательно показывает, как этот разговор его утомляет. — Ты помнишь, когда ты рассказал нам о своей бисексуальности, мы договорились, что никто не станет осуждать твой выбор, пока это не вредит семье? — вопрос отца заставляет всё тело Лань Ванцзи напрячься. — Да, — он помнит. — Тогда почему ты нарушаешь этот договор? — глава семьи кладёт очки на стол перед собой. — Разве я его нарушил? — Лань Ванцзи сложно с этим согласиться. Он не хочет этого делать. — Твоя репутация под сомнением в диаспоре. Из-за твоего увлечения Вэй Усянем, — устало, с видом, что объясняет ему очевидное, говорит отец. — И как брак это изменит? Разве не станет только хуже? — так, он встречается с мужчиной, что никто не может доказать явно, а с браком, получается, он изменщик. — Проще будет убедить людей в том, что вы просто… слишком тесно сотрудничаете, — равнодушно отвечает господин Лань. Отцу наплевать на Юй Миньянь. Наплевать на Вэй Усяня и всех, кто не носит фамилию Лань. Его волнует то, что говорят о нём и об их семье. — Если я не соглашусь? — что будет? — Жениться? — уточняет глава семьи. — Или подчиняться всем приказам, которые ты игнорируешь? Верно, это ведь не первый его акт неповиновения. Есть и другие. Менее значимые пока. Отказ от клиентов Лань Сичэня, отказ от новых клиентов, направленных к нему по рекомендации дяди и отца. — Жениться, — хотя бы это. Клиентов он сможет вынести. В конце концов, закон есть закон, а он юрист. Адвокат. Его дело — ограничено законом. — Ванцзи, если ты будешь ставить под сомнение мои решения без веских на то причин, то боюсь, мне придётся принять меры. Очевидно, что общество Вэй Усяня негативно влияет на тебя. Будет лучше, если я сделаю так, чтобы вы прекратили общаться и видеться, — неважно, что бы он выбрал. Отец всё равно начал бы с изоляции его от Вэй Усяня. И речь не о том, что его запрут дома. Нет. Это угроза, что Вэй Усянь пострадает. Убедить его прекратить видеться с Лань Ванцзи куда проще. И отец это прекрасно знает. — Значит, пока я не ставлю под сомнения твои решения… — повторяет слова главы семьи Лань Ванцзи. — Или пока у меня нет веских причин, ты не будешь вмешиваться в наши отношения? — Да, — господин Лань кивает. — Женись, сделай наследника, работай как положено и встречайся с кем хочешь. Что он мог сказать? Что отказывается? Что не боится этих угроз? Но он ведь именно что боится. Ведь Лань Ванцзи знает — Вэй Усянь уйдёт, если из-за него у того начнутся проблемы. И если он женится, тот тоже уйдёт. Выбор без выбора. Только если ему не удастся убедить Юй Миньянь отказаться. Если откажется она, то у него будет больше времени, пока не появится следующая невеста, на то, чтобы убедить Вэй Усяня, что, несмотря на брак, он будет любить только его. Ему страшно, что отец может сделать, чтобы избавиться от Вэй Усяня, если он откажется. На что тот пойдёт ради достижения цели. — Хорошо, — у него слишком мало времени, чтобы думать. Поэтому он соглашается. — Отлично. Я сообщу, как договорюсь с родителями госпожи Юй о свидании для тебя, — это значит, что он может уходить. И Лань Ванцзи уходит. Находиться в этом кабинете у него дольше просто нет сил. Дом он тоже оставляет позади. Это место больше не кажется ему безопасным. Даже собственная квартира — слишком холодная и пустая. Отвратительная. Ему дурно. Настолько, что к вечеру он едет в торговый центр ради дурацкого аляпистого декора. Подушек, разных кружек, цветных тарелок и пары пледов из синтетики. Они как мазки краски на безупречном идеально загрунтованном холсте комнат. Вэй Усяню бы, наверное, это понравилось. Очень хочется услышать его голос, но звонки до сих пор остаются без ответа спустя день и два после разговора с отцом. Вэй Усянь не собирается говорить с ним. Игнорирует. Уже хорошо, что в чёрный список не занёс. Лань Ванцзи хотя бы может писать ему сообщения, выплескивая чувства. К тому же их читают. Или помечают прочитанными, он не знает. В этом тревожном состоянии приходится жить и работать. Продолжать лечение. Не срываться. Кофе становится для Лань Ванцзи постоянным спутником. Он забывает о существовании чая. Кофе и вода — всё, что он пьёт. Его хватает на полторы недели. Отец по-прежнему молчит, работы они с дядей навалили на него столько, что возвращается он теперь обычно за полночь. И в очередной раз направляясь в полдвенадцатого домой, он решает изменить маршрут. Вместо квартиры едет в бар. Если его не пустят, ладно. Если Вэй Усяня там не будет, тоже ладно. Ему просто нужно хотя бы место, где тот мог бы быть. Охранник на входе не мешает Лань Ванцзи попасть внутрь. Минуя тёмный коридор, он выходит в зал и оглядывает бар, скрытый посетителями, пытаясь увидеть сегодняшнюю смену. — Тебе лучше уйти отсюда, — о чём он забывает, так это о менеджере. — Анита, пожалуйста, я хочу просто увидеть его, — имя, Лань Ванцзи запомнил имя, которое вскользь в один из разговоров назвал Вэй Усянь. Оставалось надеяться, что он не ошибся. Это его, возможно, последний шанс. Девушка появилась рядом из толпы и сейчас стоит рядом, внимательно глядя ему в глаза. Кивнув ему молча, она разворачивается, идёт к знакомому служебному выходу. Лань Ванцзи идёт следом, так и не увидев, кто работает за баром. Анита ведёт его через коридор к служебному помещению раздевалки, оттуда на задний двор. — Жди здесь, — она оставляет его на закрытой территории за баром, а сама уходит. Хочется верить, что это не для того, чтобы позвать охрану или того рыжего здоровяка. Драться Лань Ванцзи совершенно не готов. Даже не может оценить, какие у этого могут быть последствия. Устало он садится на раскладной стул возле перевёрнутой топливной бочки и запрокидывает голову к тёмному небу. Звезда не видно. В крупных городах всегда так. Дверь открывается, Лань Ванцзи переводит взгляд и чуть не вскакивает на ноги, чтобы броситься к человеку в проёме. — Сиди, — строгий голос Вэй Усяня звучит убедительно. — Зачем ты приехал? — Я… Очень соскучился. Не могу без тебя, — разве это не очевидно? Он ведь болен. Но ладно это, то, что у них был довольно продолжительный роман, что, не имеет значения? Они встречались… Сколько? Около полугода? С осени прошлого года, а сейчас начало апреля. — Ты лечишься, — по тону Вэй Усяня неясно, вопрос это или утверждение. — Да, но мне всё равно плохо, — никакие таблетки не могут до конца заглушить эмоции и тягу. Особенно при том, что он влюблён. Сильно влюблён. Его чувства подпитывают обсессию, а та — чувства. Это очень опасный коктейль. Но он правда старается держаться. Теперь он хотя бы уверен, что не набросится на Вэй Усяня, благодаря нейролептикам и нормотимикам. Вэй Усянь молчит какое-то время, смотрит на него со сложным выражением в глазах, которое мешает рассмотреть тусклый свет фонаря над дверью. Мужчина мог уйти, но не стал этого делать. Он подходит ближе, берёт второй стул и садится недалеко от него. — Ты плохо ешь, — замечает Вэй Усянь. — Много работы, — оправдывается Лань Ванцзи. — Выглядишь всклокоченным. И костюм мятый, — голос Вэй Усяня звучит мягко, он просто отмечает то, что видит, вслух. — Ты решил извести себя? Он открывает рот, чтобы ответить, но слова так и не срываются с губ. Закрыв рот, Лань Ванцзи молчит. Думает. Понимает. Он понимает. Раньше, что бы ни происходило, как бы сложно ему ни было, он всегда старался выглядеть сильным. Опрятный внешний вид, строгий распорядок, хорошее питание. Забота о себе. А сейчас что? И правда мятый, вздрюченный, не помнит, когда нормально ел, а не перекусывал на бегу, запивая это чашкой крепкого американо. Он будто бы собрался не бороться, а давить на жалость. Скатываться в полное непотребство. — Возьми выходной, выспись и, бога ради, побрейся, — Вэй Усянь на него не злится за то, что он вот так припёрся. Говорит это не из обиды или жалости. Он волнуется. Лань Ванцзи трёт щёку ладонью, ощущая редкую колючую щетину. Да уж. Вид у него, наверное, жалкий. — Хорошо, — кивнув, он соглашается. — Ты и дальше будешь игнорировать мои звонки и сообщения? — Планировал так и поступить, — вздыхает Вэй Усянь. — Не надо. Пожалуйста, — Лань Ванцзи понимает, что откровенно давит на жалость. И всё же, разве это правильно? Вот так резко просто взять и порвать с ним, ни слова не сказав. Он ведь живой человек. Он заслуживает хотя бы общения. — Ты ведь понимаешь, что от этого тебе будет только хуже, — Вэй Усянь качает головой. Да, он понимает. Правда. Но это хоть что-то. — Я прошу, хотя бы не игнорируй меня, — он и заикаться не будет о встречах или чём-то большем. Хотя бы общение. — Иначе я точно с ума сойду. — Ладно. Ты прав, я перегнул, — удивительно, но Вэй Усянь соглашается. — Только помни, пожалуйста, что мы больше не любовники и ими не будем. Ой, не пизди, гвоздика, что ты ландыш. Конечно. Ведь у Лань Ванцзи теперь есть невеста, и об этом знает уже вся диаспора. И плевать, что они до сих пор не были ни на одном свидании и знакомы от силы пару дней. Обычное дело в их обществе. — Я помню. Пока у меня есть невеста, мы не вместе, — Лань Ванцзи даже пытаться не станет сейчас уговаривать Вэй Усяня передумать. У него нет на это сил. Отказ его просто размажет. Он сам не заметил, как за полторы недели извëл сам себя. Поразительный результат за такой маленький срок. Его болезнь действительно страшна. Хотя здесь не только болезнь виновата. Лань Ванцзи просто… Он в отчаянии. Не знает, как быть с самой ситуацией, в которой оказался. С ним такое впервые. Прежде он мог увидеть решение, потому что знал, что за спиной всегда есть семья. А сейчас именно семья это его проблема. У него впервые в жизни не было абсолютно никого. — Когда ты ушёл из дома… Как ты смог двигаться дальше? — просто… Как? У Лань Ванцзи чувство, как будто он по туловище в густой трясине увяз. Не двинуться. — Ну, во-первых, мне было восемнадцать, — веско. В юном возрасте не ощущается так груз ответственности за свою жизнь, как в их возрасте. Энергии больше, здоровье крепче. Да и мир будто бы снисходительнее. — Во-вторых, у меня была цель. Ну и в-третьих, друзья. Друзья… У него ведь тоже есть друзья. Но ему было проще завалить себя работой, чем пойти и поговорить с кем-то. Он даже с психиатром не додумался обсудить семейные проблемы как причину ухудшения своего состояния. Господи, да он идиот. — Ты на меня не злишься? — вопрос появился как-то сам по себе. Лань Ванцзи даже не успел его толком обдумать, а уже спросил. — Нет, — звучало как правда. Да и какой Вэй Усяню смысл врать. — Мне не за что на тебя злиться. — Жаль, что не за что, — ведь это значит, что Вэй Усянь и не ждал от него ничего. Хотя, возможно, он имел в виду то, что Лань Ванцзи не успел ему наобещать ничего. — Даже если бы и было, какой в этом смысл, — Вэй Усянь улыбнулся. Впервые за этот их разговор. Маленькой, едва заметной улыбкой. — Всё было не так уж и плохо, если подумать. Ты даже успел один раз спасти меня из коварных лап моих предков. — Хех, ну всё, кроме той части с Не Минцзюэ, — скрыл смешок за сухим покашливанием Лань Ванцзи. — Не напоминай, — улыбка Вэй Усяня было лучшим, что он увидел за эти полторы недели. — Ты портишь момент. — Прости… — он тоже улыбается. Неуверенно, но всё же. Ему легче. Спокойнее. Сейчас Вэй Усянь для него не объект его обсессии, а напоминание о том, что со всем в жизни можно справиться. Нужно просто больше смелости, наверное. Больше сил. Ему действительно стоит взять выходной. Поспать. Поесть. Привести себя в приличный вид. Подзарядиться, чтобы была энергия что-то делать. Бороться. Не факт, конечно, что у него получится справиться с отцом и дядей, но потрепать им нервы… Он может. Главное только, чтобы это никак не коснулось Вэй Усяня. — Ты ведь можешь позаботиться о себе, да? — вопрос звучит глупо, учитывая, кому Лань Ванцзи его задаёт. Вэй Усянь точно может. — Я имею в виду, мой отец, он… — Что, угрожал тебе испортить мне жизнь? — громко фыркает Вэй Усянь. — Да. И это звучало страшно, знаешь, — нет, правда. Он испугался тогда в кабинете. Потому что Лань Ванцзи знает, кто его отец. И какие у него связи. — Ну, он может, — согласился Вэй Усянь. — Я не знаю, насколько он действительно готов тратить на меня свои ресурсы, но отрицать очевидное не буду. — Значит, мне лучше быть осторожнее, — кивает Лань Ванцзи. — Нет, это значит, что тебе не нужно думать обо мне, — Вэй Усянь досадливо морщится. — Я в состоянии о себе позаботиться. Достаточно того, что ты меня предупредил о возможной угрозе. Дальше я сам. А ты думай о себе. Меня спасать не надо. Но… Как же? Разве он не должен пытаться защитить Вэй Усяня, если он его любит? — Но если из-за меня… — пытается сказать Лань Ванцзи. — Эй, прекрати, — Вэй Усянь его перебивает. — Помимо твоего отца, есть огромное множество людей, которые были бы рады от меня избавиться по разным причинам. Ты не можешь спасти меня. И ты не должен этого делать, ясно? Господин Лань хмурится, но молчит. Он всё ещне не согласен, только Вэй Усянь выглядит достаточно уверенным в том, что говорит. Он прав. Лань Ванцзи не знает о всех возможных угрозах. И он даже не уверен, что его отец действительно станет что-то предпринимать. Лань Ванцзи сейчас бесполезен. От него нет никакого толку, и не будет, если он не возьмёт себя в руки. Ну, они хотя бы поговорили. И Вэй Усянь больше его не игнорирует. Достижение? Достижение. Если бы было так же просто разобраться со всем остальным… С работой, новыми клиентами, которые ему отвратительны, отцом и дядей, и невестой, которая ему совершенно безразлична. Легче всего с работой. Механизмы отточены, опыт наработан, чтобы справляться с ведением оставшихся старых и прибавившихся новых клиентов. Ему просто и правда нужно было отдохнуть и немного успокоиться. Почувствовать опору. Этой самой опорой, точкой стабильности, был для него Вэй Усянь. Одна мысль о том, что Лань Ванцзи может написать ему или позвонить и тот ответит, делала всё… Легче. Это его стабилизировало. Помириться с дядей тоже не составило труда. Пока он хорошо выполняет свою работу, у Лань Цижэня просто нет причин быть им недовольным. С отцом сложнее. Глава семьи понимает, что Лань Ванцзи не может просто сдаться. Это не в его характере. А характером он пошёл в отца. Пока он просто затаился. Выжидает. У него появился некий план. Лань Ванцзи попробует убедить Юй Миньянь отказаться от брака с ним. Было бы честно признаться девушке, что она ему совершенно неинтересна и что между ними ничего не будет. Что он любит другого человека. Вряд ли она захочет повторять судьбу своей тётушки. Стать нелюбимой женой. Их свидание назначают где-то через неделю после его встречи с Вэй Усянем в баре. Классический сценарий. Ресторан, вечер, ужин. Людное место соответствует статусу их семей. Такое, где можно поговорить, но не долго. После ужина, если ему не удастся убедить Юй Миньянь отказаться, будет знакомство с родителями с обеих сторон и составление брачного договора. После согласования всех пунктов — обсуждение свадьбы. И этим заниматься будут родители. Он и госпожа Юй там, скорее, в качестве декора. Он едет в ресторан как на казнь. Несмотря на свой, как и прежде, идеальный внешний вид, Лань Ванцзи чувствует себя уродливым и грязным. Одна мысль о том, что он будет сидеть с другой, и это будут после обсуждать все в диаспоре, покрывает его чем-то смрадным. Заняв забронированный для них стол, господин Лань просит принести ему чашку кофе. Ему нужно собраться с мыслями, пока его невеста не приехала. Юй Миньянь опаздывает на пару минут, но он скорее рад этому. Она извиняется и ждёт, когда он поможет ей сесть, проявит заботу. Лань Ванцзи не хочет этого делать, поэтому остаётся сидеть. Вообще, он думает, что упустил столько раз момент поухаживать за Вэй Усянем… Хотя, если бы Лань Ванцзи начал отодвигать для него стул, тот бы, наверное, задразнил бы его за это. Ну и пусть. Если ему ещё раз представится возможность, он обязательно должен будет сделать это. — Вы не успели сделать заказ? — изящно сев, спрашивает госпожа Юй. — Только кофе, — кивнув на чашку, отвечает Лань Ванцзи. У него нет аппетита. Не в такой обстановке. — Вы ведь не будете против, если я сделаю заказ? — как мило, что она спрашивает его мнение. Но ему правда всё равно. — Конечно, — снова кивает Лань Ванцзи. Девушка зовёт официанта, изучает небольшой список блюд в меню и заказывает себе салат и зелёный чай. Когда официант пытается предложить ему меню, Лань Ванцзи просит ещё кофе и стакан воды. Он поест позже. В более комфортной обстановке. — Вы любите кофе? — вопрос девушки — невинная попытка завязать разговор. — Нет, просто сейчас я хочу кофе, — всё время. Он хочет его всё время. И Лань Ванцзи не про кофе. Этот напиток напоминает ему его любовь. Насыщенный аромат, прилив энергии, плотный вкус… Вэй Усянь похож на кофе. Распробовав, уже сложно отказаться, даже если невкусно. — Мне кажется кофе невкусным, — вздохнула госпожа Юй. — Это так, — соглашается Лань Ванцзи. — Но, несмотря на это, в нём есть что-то… Особенное. Чего нет ни в каком другом напитке. Кофе действительно удивительный. — Есть какой-то особый сорт, который вам нравится? Я бы хотела знать на будущее, — было бы прекрасно, если бы у них не было никакого будущего. — Нет, я в нём совершенно не разбираюсь, — признаётся Лань Ванцзи. — А по поводу будущего… Я люблю другого человека. Вышло как-то слишком резко. Хотя, может, так лучше? К чему тянуть. Чем быстрее он всё объяснит, тем, наверное, лучше для них двоих. — Хорошо, — Юй Миньянь коротко пожимает плечами. — Значит, когда мы будем жить вместе, я могу заказывать любой кофе? — Мы не будем жить вместе даже если поженимся, — ему неприятно то, что она так просто проигнорировала его слова о чувствах. Хотя… а что она должна была сделать? Молча уйти? Сразу перейти на его сторону и отказаться от этого брака? Чушь. Это слишком просто. Слишком быстро. — Почему? — удивлённое выражение на лице девушки выглядит глупо. — Потому что я не вижу в этом смысла, — и потому что он не хочет с ней жить. — А как же наследники? — она хмурится. — Для этого не нужно жить вместе, — секс это быстро, если цель только кончить. Хотя он не уверен, что у него получится это легко. Юй Миньянь красивая девушка, но она нисколько не привлекает его. Лань Ванцзи искренне сомневается, что есть кто-то, кроме Вэй Усяня, на кого бы у него встал. Может, и есть… Но точно не она. — Тогда почему вы не отказались от этого брака? — госпожа Юй хорошо скрывает обиду на лице и в голосе. Лань Ванцзи совершает ошибку. Но ее выдают покрасневшие глаза и дрожащие ресницы. — Я не могу отказаться, — вообще-то может, но это слишком дорого будет ему стоить. Отец может выполнить свою угрозу. Навредить Вэй Усяню. А ещё он может лишить Лань Ванцзи всего. Наследства, работы, репутации. Ему придётся начинать весь путь заново и делать это точно не в Австралии. Или как минимум не в штате Виктория. — А человек… Которого вы любите, знает о свадьбе? — она сделала паузу, когда говорила. Возможно, госпожа Юй поняла, что он имел в виду не женщину. Если бы это была женщина, проще было бы сказать, что у него есть возлюбленная. Обычно так и делают. — Да, — он скупо кивает. — Вы думали, что я откажусь, ведь так? — прямо спрашивает Юй Миньянь. — Я надеялся на это, — признаётся Лань Ванцзи. — Мне всё равно, есть у вас кто-то или нет. Меня это не волнует. Я не собираюсь отказываться от этого брака, — подумав, откровенно говорит девушка. — Это выгодная партия для меня. Думаю, вы это и сами понимаете. — Если вас это устраивает. То, что мы будем жить порознь и я всегда буду предпочитать вам другого человека, — это подло, но честно, давить на неприятную правду. Лань Ванцзи видит, что это работает. Юй Миньянь надеялась, что нормально для молодой девушки, что её брак, хоть и по расчёту, но сложится счастливо. Нет. Не сложится. Официант приносит их заказ, расставляя посуду на столе. За столом повисает тяжёлая пауза. — Раз это устраивает вашего любовника, что у вас будет законная жена, то почему нет, — её ответный удар хорош. Она действительно… Хорошая партия. — Как показывает практика, любовники — это временно. Действительно. Особенно учитывая, что у него даже не будет любовника. Ведь Вэй Усянь не подпустит его к себе настолько близко. — Мы правда не можем решить этот вопрос мирно? — неужели нельзя найти какой-то иной вариант? — Можем, — Юй Миньянь даёт ему ложную надежду. — Дайте мне более вескую причину для отказа. — Например? — неужели факт наличия другого партнёра это недостаточно веско? — Ну, не знаю… — нервно вздохнула девушка. — Ударьте меня. Сильно. Иначе, если я приду к отцу и просто скажу ему, что не хочу за вас замуж, он и слушать меня не станет. План надёжный, чтобы испортить себе репутацию. Бить женщину… Это слишком. Даже ради того, чтобы саботировать свадьбу. Он не сможет её ударить. И она это понимает. Это то, что Юй Миньянь может использовать. Его беспомощность. Лань Ванцзи может только давить её тем, что ему она совершенно не нужна. Она всегда будет на втором месте для него. Но больше он ничего не может ей сделать. Зато она может. Доводить его своим терпением. Игнорировать проблему и в итоге держать его рядом. Поднявшись из-за стола, Лань Ванцзи, не прощаясь, уходит. У менеджера он оплачивает счёт и покидает ресторан. Апатия накатывает на него волной. Ей хочется поддаться. Замкнуться. Закрыться. Просто спрятаться. Только… Какой в этом смысл? Ему это ничем не поможет, только всё усугубит, но состояние сильнее голоса разума. Он не едет домой. Слишком далеко. Вместо этого Лань Ванцзи заезжает в офис, оставляет на парковке Тайкан и вызывает водителя. Ему дурно. Так, что желудок сжимается спазмами. К горлу подступает тошнота. Хорошо, что на парковке есть уборные. Отвратительно. Его состояние просто отвратительное. — Лань Ванцзи? — знакомый голос слышится из-за двери туалетной кабинки. Он не услышал шагов. Су Шэ или слишком тихо вошёл, или у него так громко стучало в ушах, когда его рвало. Чувство отвращения умножилось на два. У его состояния был свидетель. Не ответив, господин Лань нажимает кнопку слива, вытирает рот салфеткой и, отряхнув костюмную ткань на коленях, выходит, стараясь держать спину прямо. Он смотрит на Су Шэ, тот смотрит в ответ. В глазах мужчины нет презрения или чего-то, что можно было бы ожидать от того, кто всю жизнь дышит ему в спину. — У меня в машине есть питьевая вода. Я принесу, — господин Су не спрашивает, нужна ли она ему или нет. Он просто уходит и возвращается через пару минут с бутылкой воды. — Спасибо, — глупо отрицать — это лучше, чем вода из-под крана. Ему нужно было прополоскать рот и умыться. И огромное спасибо Су Шэ за то, что тот тактично отвернулся. В тусклом свете уборной лицо Лань Ванцзи казалось сейчас не просто бледным. Оно было белым с голубоватым оттенком. Глаза покраснели, а губы посинели. Вид… Пугающий. Соответствует обстановке, что сказать. — Не знаю, насколько уместно говорить это… Но ты обязательно со всем справишься, — дождавшись, пока Лань Ванцзи закроет кран и вытрет лицо бумажными полотенцами, неуверенно пробормотал Су Шэ. — Хочется в это верить, — господин Лань вздохнул. — Спасибо. Удивительно. Его поддерживает Су Шэ. А ведь они когда-то были конкурентами. Ну, в теории. Не фактически, ведь между ними классовый разрыв. Он наследник главной ветви, а господин Су наследник одной из побочных ветвей семьи Лань. И вот как жизнь повернулась. Говорить ему что-то ещё Су Шэ не решился. Слишком уж неловкая ситуация. Возможно, их отношения улучшились сами собой, после того как господин Лань набрался смелости и признал заслуги Су Шэ, а после начал оказывать ему поддержку внутри компании своими рекомендациями. Так или иначе, об этой их встрече в уборной никто не узнал. Никаких слухов. Обычно дети из побочных семей любили подловить кого-то из наследников на слабости и ударить этим их перед старшими и другими наследниками. В диаспоре выживают сильнейшие. Выживают сильнейшие… Он больше не чувствовал себя сильным. Оставалось делать вид, что он таковым является. Тут пригодилось актёрское мастерство, отточенное на судебных заседаниях и в общении с людьми. Но изображать уверенность не равно быть уверенным. Особенно в ситуации, когда саботируешь решения собственной семьи. О его побеге со свидания быстро узнали. И конечно, отец и дядя выразили Лань Ванцзи своё недовольство. Скупо, сухо, но всё же. Этого ему было достаточно, чтобы чувствовать дискомфорт. Его хорошо выдрессировали. Итак, что по списку… С возрастом он вроде как пролетает. Хотя Лань Ванцзи достаточно молод, чтобы ставить прочерк. Значит, одно очко всё-таки есть. Далее — цель. А какая у него цель? Быть вместе с Вэй Усянем? Нет. Нет, для этой цели ему нужно желание Вэй Усяня быть с ним. И он не уверен, что это желание есть. Ему нужна цель, понятно, пока в этом пункте мысленно ставим прочерк. Дальше третье — друзья. Друзья у него есть. Вернее друг. Получается, два из трёх. Вполне оптимистично. Конечно, Цзинь Цзысюань не сможет решить его проблему. Лань Ванцзи и просить об этом не станет. Но, возможно, от факта, что на его стороне кто-то будет, ему станет легче? Однозначно станет. Удивительно, но это правда работает. Встретившись с Цзинь Цзысюанем и поговорив с ним, Лань Ванцзи как будто на сессию к своему психотерапевту сходил. Стало легче. И в голове прояснилось. А ещё он начал задумываться о тех самых целях. Чего он хочет. От жизни. В смысле в целом. Ну… Он бы хотел быть с Вэй Усянем в отношениях. Официальных. Чтобы они были парой и это не нужно было скрывать. Но это невозможно без ущерба для них двоих в текущих обстоятельствах. А что ещё? Ведь его мир не может просто замкнуться на отношениях. Особенно учитывая, что ради них ему придётся пожертвовать очень многим. Это хорошая причина посмотреть на свою жизнь критически. На свою семью, работу, окружение. И это сложно. Удобнее цепляться за какие-то конкретные части жизни. Это как менять кусочки пазла одинаковой формы в разных частях картины. В итоге получается какая-то чушь. Ну… Ему нравится его работа? Когда он работает с гарантированно невиновными клиентами, то да, очень. Но когда перед ним человек очевидно виновный, нет, ему совсем не хочется его защищать. Он всё ещё это делает, ведь это его работа. Но если бы он мог, то с удовольствием закопал бы своего клиента. Что, кстати, идея… Нет, сейчас не об этом. Мысли навязчиво утекают в сторону от неудобного рассуждения. С его семьёй тоже не всё гладко. Сама по себе она неплохая, но… Не образец, конечно. Все больны через одного и не хотят это признавать и брать ответственность. Институт репутации им дороже, чем комфорт и счастье близкого человека. Если бы Вэй Усянь был женщиной, его бы могла постигнуть та же участь, что и мать Лань Ванцзи. Изоляция. Принудительный брак на нём и жизнь с человеком, который контролирует каждый твой шаг. Отвратительно. Общество диаспоры Лань Ванцзи тоже больше не нравилось совершенно. Закостенелое, замкнутое, патриархальное. Общество, где правы только старшие, а младшие должны подчиняться. Он не хочет так жить. Действительно не хочет. А какие варианты? Бежать? Без всего? И куда? Есть, конечно, вариант сбежать к старшему брату в Америку. Пытаться как-то там устроиться, и у него даже получится. Но что дальше? Отец и дядя ему этого не простят, остальные члены семьи Лань тоже. Вэй Усянь за ним не пойдёт на другой конец мира в неизвестность. Значит, придётся как-то искать варианты здесь. Что-то менять. Может, ему открыть частную практику? Вряд ли отец это одобрит, но открыто запрещать, наверное, не станет. А это ведь идея… Так он сможет отделиться финансово. Открыв свою компанию, ему не нужно будет отчитываться перед семьёй о тратах и бюджете. А клиентов, даже если его клиенты за ним не пойдут, всегда можно найти. Ему нужно это с кем-то обсудить. Срочно. Лань Ванцзи первым делом позвонил Цзинь Цзысюаню. Хотел брату сначала, но разница во времени играла против него — в Калифорнии была уже поздняя ночь. Они договорились встретиться после работы в небольшом итальянском ресторане. Господин Лань приехал на встречу раньше и занял стол. Интерьер его не особо волновал, как и меню, но помня о том, что ему нужно хорошо питаться, он заказал салат с морепродуктами и воду. На ночь больше кофе он не пьёт. Иначе будет не уснуть. Цзинь Цзысюань приехал вовремя, быстро нашёл его в маленьком зале и тоже сделал заказ. — Итак, что у тебя за план? — спрашивает друг, как только официантка отходит от их столика. — Открыть свою адвокатскую контору, — тут лучше без лишних слов. Сразу по делу. — Придётся конкурировать с множеством других контор и собственной семьёй. Ты хороший адвокат, но ты уверен, что это здравое решение? — Цзинь Цзысюань прав. Но есть но. Веское. — Мне нужно как-то отделиться от семьи. Я мог бы пойти работать в другую компанию, но это будет равносильно оскорблению, а так я просто проявляю себя как отдельная личность. То есть это же вполне нормально, нет? — честно говоря, он полный профан по части нормальности. — Ну, в целом такая практика существует и она распространена, — задумчиво произнёс Цзинь Цзысюань. — Я сам управлял фирмой, которая была по документам дочерней от семейной компании. А если твоя семья будет против? — Это сейчас неважно. Важно то, насколько это жизнеспособно, — хотя бы в теории Лань Ванцзи это нужно было знать. Ему было безразлично то, насколько он просядет в доходе. Безразлично, как отреагирует отец и дядя. Важно только, сработает или нет. — Я даже готов стать твоим клиентом, настолько я в тебя верю, — смущённо ворчит господин Цзинь. — Тебе не нужно это с женой обсудить? — не передать словами, насколько Лань Ванцзи был счастлив. — Она поймёт, — Цзинь Цзысюань улыбнулся. — Будешь нашим семейным адвокатом. — Если ты передумаешь, тебе до конца дней придётся держать ладонь над своими стаканами, — с намёком пригрозил Лань Ванцзи. — Что, накапаешь мне быстродействующего слабительного? — фыркает недоверчиво друг. — Самого, — обещает господин Лань. Потому что всё, что им останется, это обосраться, если ничего не получится. И если Лань Ванцзи сделает это фигурально, то вот его друг буквально. За всеми его размышлениями шли дни. Свиданий с Юй Миньянь им больше не устраивали. Не было смысла. По отношению Лань Ванцзи к девушке все и так всё прекрасно поняли, что тратить их время друг на друга не имеет смысла, пока статус помолвки не встанет твёрдо. Получилось так, что Лань Ванцзи решил шокировать своего отца, одновременно с тем, как тот делает примерно то же самое. То есть глава семьи сообщает сыну о дне, когда будет обсуждаться и подписываться брачное соглашение, а Лань Ванцзи говорит о том, что открывает свою контору. Один — один. — Зачем? — едва уловимое движение бровей — вся эмоция от отца. — Хочу заработать себе имя как адвокат не за счёт семейной компании. Понять, что действительно чего-то стою и не зря трачу свою жизнь на эту работу, — в этот раз он готовился. — «Тратить жизнь» — это заниматься семейным делом? — о, подъехали манипуляции. — Прекрасно, если бы я изначально хотел быть адвокатом и моим желанием было продолжать семейное дело. Но это вы с дядей выбрали за меня, куда поступать. Вернее, это даже не обсуждалось, — то есть да, Лань Ванцзи согласен с тем, что, возможно, он тратит свою жизнь на дело, которое ему не подходит. Он же не знает. Он не пробовал себя ни в чём другом. — И ты хочешь частную практику, чтобы убедиться в том, что хочешь быть адвокатом? — сомнение в голосе отца царапает по нервам. — Я хочу доказать себе, что эта работа действительно моё призвание, — звучит в целом адекватно. И не выглядит как протест. Не выглядит же? — А стартовый капитал на открытие? — отец изгибает вопросительно бровь. — Возьму ссуду в банке, — Лань Ванцзи даже документы подготовил. — М… — отец кивает. — Хорошо. Но оформить компанию нужно будет до свадьбы. И почему Лань Ванцзи вообще не удивлён такому решению. Естественно, это для того, чтобы в случае развода госпожа Юй не могла ни на что претендовать. Он почти уверен, что если им подарят на свадьбу квартиру или дом, то он будет оформлен на кого-то из родственников. — Конечно, — Лань Ванцзи скупо кивает. — Встреча с твоей невестой и её семьёй назначена на вечер вторника следующей недели, — а вот и удар главы семьи. Теперь точно один — один. — Она тоже хочет открыть компанию. Издание. Вроде журнал. — Прекрасно. Рад, что у неё есть интересы, — вообще прекрасно, если они будут заняты только работой, а не друг другом. — Главное, чтобы эти интересы не мешали появлению наследников. Как твоя жена, она войдёт в нашу семью, — но всё равно не станет её частью, да, он знает. — Я сделаю всё возможное, — он нагло врёт. — Правда? — и отец это сразу понимает. — В этом ведь смысл, так? В следующем поколении, — главное, держать уверенный вид. У него получается, Лань Ванцзи это чувствует. — Верно, — глава семьи кивает. — Итак, я могу идти? — вроде как всё обсудили. Находиться дольше в кабинете отца у Лань Ванцзи нет никакого желания. — Не останешься на ужин? — вопрос отца на секунду ставит Лань Ванцзи в ступор. Он не понимает зачем. Раньше его не смутил бы этот вопрос. Раньше его и семейный дом не напрягал. Но сейчас он готов удрать отсюда не задерживаясь даже ради матери. С ней всё равно бесполезно общаться, когда она под своими таблетками, сидит, читает и как будто не слышит и не видит ничего вокруг. — Я хочу подать документы сегодня, раз ты одобрил моё решение, — говорит Лань Ванцзи, и это даже не ложь. Вернее, это полуправда. Он мог бы подать документы сегодня, они у него в машине. Но хотел он провести этот вечер в другом месте и с другим человеком. Они с Вэй Усянем договорились о встрече, и он не хотел упускать возможность увидеться перед тем, как станет официально чьим-то женихом. — Тогда можешь идти, — отец кивком отпускает его и, судя по тому, как он тянется к стопке документов на своём столе, Лань Ванцзи его больше не интересует. Это хорошо. Ему хочется как можно скорее оказаться подальше от дома. Не встретив никого по пути до машины, Лань Ванцзи уезжает. На заднем сиденье лежит папка с документами. В держателе установлен телефон. Он видит время, когда экран блокировки загорается из-за входящего сообщения. Успевает подать документы и на свидание. Взгляд цепляется за текст сообщения. Оно от Цзинь Цзысюаня, к тому же там всего три слова. Когда смысл короткого сообщения доходит до Лань Ванцзи, он резко жмёт на педаль тормоза, хватаясь за руль. Следующее, что он осознаёт, это столкновение с машиной, которая ехала сразу за ним. Его толкает вперёд, но несильно. Подушка безопасности ударяет в лицо. А он всё ещё повторяет про себя три прочитанных слова. «Вэй Усяня убили» — написал ему Цзинь Цзысюань. Если это шутка, то она совсем не смешная. Это же шутка? Шутка?