Падение и вознесение

Феликс ворочается в попытке поспать ещё немного, но уснуть вновь никак не выходит. Голова болит, а мысли в ней путаются всё сильнее. Он потратил несколько часов на обдумывание плана побега, но так ничего дельного на ум не пришло. И вот теперь остаётся лежать и слушать жутко раздражающее копошение из соседней комнаты. Феликс терпит минуту, две, пять, а после психует и резко встаёт с кровати, направляясь прямиком к Хёнджину. Сосед даже взгляд на Феликса не поднимает. Сидит на полу перед подносом со множеством еды и потихоньку ест нарезанные на дольки фрукты. От вчерашнего погрома нет и следа. Всё убрано, а в комоде уже стоят новые ящики. Феликс смотрит через плечо на свою комнату: повсюду чёрные перья и щепки от двери, даже осколки от давно разбитой лампочки по-прежнему лежат у кровати. Всё так, как и было, когда он ложился спать. Феликс возвращает внимание Хёнджину. В руках парня книга с алой обложкой и внушительным количеством страниц. Хёнджин выглядит странно-притягательно: его тонкие пальцы цепляют следующую страницу и перелистывают её; небольшая прядь волос выбивается из заплетённого на затылке хвостика и падает на лицо, но это словно совсем не отвлекает от чтения. — Будешь? — не отрываясь от книги, спрашивает он. — Нет, мне не нужна еда. Феликс решается пройти в комнату и сесть рядом. Он с интересом рассматривает содержимое подноса: жареное мясо, рис, овощи и фрукты. Вся еда выглядит аппетитно и соблазнительно, что настораживает. Но кажется, пугает это только Феликса, потому что Хёнджин без страха накалывает на вилку очередную дольку яблока и отправляет себе в рот. — Не знал, что ангелам еда не нужна, — грустно вздыхая, говорит он. — Это вкусно, точно не хочешь попробовать? Феликс сомневается, он поглядывает на поднос с подозрением, но почему-то желание испытать то же, что и Хёнджин, становится только сильнее. Ничего ведь страшного не произойдёт, если он попробует поесть? — Дай немного, — почти шёпотом произносит Феликс, как будто одной лишь просьбой он уже совершает преступление, за которое позже обязательно накажут. Хёнджин даже книгу закрывает и кладёт рядом с собой. Он с улыбкой накалывает на вилку кусочек нарезанного яблока и протягивает Феликсу. Тот с сомнением принимает еду и медленно жуёт. По языку растекается сладость с небольшой кислинкой. Во рту начинает скапливаться слюна, которую сразу же хочется проглотить, что Феликс и делает. — Ну как? — любопытствует Хёнджин, пододвинувшись поближе. — Не знаю, — нахмурившись, отвечает Феликс. Он облизывает губы и понимает, что этого ему мало. — Можно ещё? — Конечно. Я уже наелся, так что ешь хоть… — Хёнджин удивлённо поднимает брови, не сумев договорить, потому что Феликс начинает пробовать всё без разбора. Создаётся впечатление, что он голодал как минимум вечность. И это не далеко от правды. Феликс не способен себя остановить. Еда вызывает в нём эйфорию. На языке появляются всё новые вкусы, и это ему безумно нравится. Он довольно мычит, когда пробует мясо. Сочная медовая хурма оказалась для него раем на земле. А когда он отпивает из кружки Хёнджина горячий шоколад, закусив его печеньем, то думает, что сойдёт с ума.