Мы не люди, чтобы любить кого-то кроме Творца. У нас нет собственных желаний, мы служители высшей цели и не подвержены грехам.
Феликс шарит руками по полу, натыкаясь на деревянную ножку кровати. Приходится постараться, чтобы изучить окружение и найти хоть какой-то источник света, которым оказывается лампа на прикроватной тумбочке. Она загорается тёплым тусклым светом, показывая скудное убранство комнаты. Феликс осматривается, пытаясь понять, где находится. Помимо кровати, тумбы и светильника, здесь обнаруживается комод, но он не так привлекает внимание, как две двери. Чёрная слева от кровати и белая справа. Недолго думая, Феликс подходит ко второй. Сразу же с удивлением замечает отсутствие ручки, скважины для ключа, да хоть чего-то, что намекало бы на возможность открыть дверь. Вообще-то ангелам людские двери не помеха, так что Феликс закрывает глаза и делает глубокий вдох. Он на пробу вытягивает вперёд руку, но вместо прохождения сквозь дерево ладонь упирается в него не в силах преодолеть. — Не может быть, — одними губами произносит Феликс. В нём появляются неведомые доселе ощущения. Они заставляют ноги окаменеть, а руки задрожать. Где-то в районе живота противный холодный змей сплетается в узел. Люди зовут это страхом или паникой. Феликсу разница в этих словах неизвестна. Ангелам такое не дано понять — так их учили. Феликс трясёт головой и отшатывается от двери. Ему некомфортно от новых реакций в своём теле. Крылья внезапно кажутся тяжёлыми. Никогда ещё такого не было. Так не должно быть. «Нужно скорее выбираться отсюда», — думает Феликс, обходя кровать. Чёрная дверь тоже не имеет ручки, но есть скважина под ключ. Ладонь точно так же касается твёрдой поверхности, не проходя сквозь неё. Сердце начинает биться чаще, его отчаянный пляс слышно в ушах. Жутко и неприятно настолько, что ангел не знает, куда себя деть. Но в одном уверен: надо бороться. Феликс наклоняется и заглядывает в замочную скважину, слегка согнув ноги в коленях. Щель слишком узкая, через неё видно только шкаф у противоположной стены и более ничего. Ангел старается сменить угол обзора, вглядываясь в полутьму, но это не помогает. Он уже собирается отстраниться, когда за дверью мелькает тень. От внезапности Феликс отскакивает назад и падает на спину, запутавшись в собственных ногах и не удержав равновесия. У него перехватывает дыхание. Кажется, крылья смягчили удар, но сами пострадали. За спиной ощущается еле заметная боль. Почему-то заставить себя снова заглянуть в скважину не выходит. Феликс собирается с силами и спрашивает дрожащим голосом: — Кто здесь? Ответа не следует, поэтому приходится повторить вопрос. И снова тишина. Тогда Феликс смелеет: встаёт на ноги, которые плохо его слушаются и еле держат, снова подходит к двери и стучит несколько раз, выкрикивая всё тот же вопрос. Ничего. Он уверен, что видел кого-то. Уверен?***
Феликс не знает, сколько проходит времени прежде, чем он прекращает попытки докричаться до кого-то. Он пытался выбить двери, хоть и не приемлет подобные варварские методы, проверил каждый уголок в комнате на возможность пройти сквозь стену, даже искал ключ к чёрной двери. Попытки что-то сделать с текущим положением завершились фееричным провалом. Феликс опустил руки и просто лежит на кровати. Мыслей много. Вопросов тоже. Он не знает, где он, почему и для чего. Кто его здесь запер? Ищет ли его кто-то сейчас? Наверху, наверное, уже известно о его пропаже. Но почему до сих пор никто не пришёл? Феликс всё хуже себя чувствует, убеждаясь в очередной раз: это место странное. Его нельзя покинуть, оно мешает связаться с Небесами. Почему-то делать уже ничего и не хочется. Всё кажется бесполезным и скучным. Каждый предмет в комнате изучен вдоль и поперёк. Лень даже с кровати вставать. — Лень? — удивляется сам себе Феликс. Ангел резко встаёт и расправляет крылья, сбивая при этом единственный источник света на пол. Лампочка в торшере с громким звоном разбивается, погружая во мрак спальню, что стала для ангела адом. Не проходит и минуты, как до Феликса доносится незнакомый бархатный голос: — Зря ты так со светильником, другой придётся долго ждать. Но ангелу сейчас не до этого. Глаза постепенно привыкают к темноте, в которой он различает на белых перьях чёрные пятна.