Первая любовь в учительском кабинете

Она лежала на траве, разведя руки в стороны, создавая незамысловатую фигурку ангелочка. Мокрая трава впивалась в кожу, а дождь неустанно продолжал лить словно из ведра. Прозвучал очередной раскат грома. Это предвещало скорое лето. И верно, уже совсем скоро должны были начаться каникулы. Турнир трёх волшебников давно прошел и ученик от Хогвартса вырвался вперёд с отличием. Кажется, его зовут Седрик Диггори. Почему-то Гертруда не могла никак запомнить его имя, хотя часто с ним общалась и довольно хорошо. Ещё недели две студенты ходили с брелками и прочей утварью, символизирующей победу Седрика в этих соревнованиях. Было здорово наблюдать за таким ажиотажем. Особенно повезло неукротимым близнецам Уизли. Они сумели найти в этом собственную выгоду и начали продавать различные пакостные вещицы. Кстати, эти самые вещицы пользуются огромным спросом средь учеников! Драко Малфой и Гермиона Грейнджер успели сойтись несколько раз и разойтись, но все же все нелады остались, вроде как, в прошлом. Симус неожиданно для всех на «Выше ожидаемого» сдал экзамены и в честь этого события Гертруда, Гермиона, Драко и ещё некоторые студенты вызвались устроить грандиозный вечер в стенах Гриффиндорской спальни. Том помог разыскать маггловский алкоголь, а Гертруда в свою очередь передала его всем, кто жаждал опробовать новый вкус уснащенного высокоградусного пива, а главное, что оно было не таким пойлом, какое подавали в Хогсмиде. В ту ночь устроилась ярая кутерьма. Кто-то спал на столе друг на друге, кто-то выбросил несколько стульев из окна, а кто-то едва сам не решился на отчаянный шаг выйти из окна за несчастными стульями. Симус поджёг балдахин на кровати Гермионы, однако та не проявила никакой невзгоды. Что ж, у нее был Драко и она им поглащена была сполна. Гертруда, конечно, не отставала и веселье зацепило ее больше всех. Она по неизвестным причинам отправилась в нетрезвом виде к Тому и чуть не изнасиловала его, а потом ещё два часа за ней гонялись по всему Хогвартсу. Аргус Филч, гнусавый сквиб, мчась за ней по лестницам, которые частенько меняли направление рухнул вниз, но его спасла от тяжкой гибели Минерва Макгонагалл. Когда Гертруду наконец словил Снейп она излила ему всю душу, рассказав, какой же он идиот. Она, также, норовила сделать ему сливку из носа, но ее удержали от подобных побуждений. Ночь веселая задалась. На утро девушка оказалась в спальне Тома, привязанной к кровати. Утро тоже отличилось особым весельем. Ночные путешествия Гертруды по замку вспоминали со звонким гоготом и доселе. Кстати, после того случая у нее были назначены отработки у Снейпа до окончания года. Ох, как же Гертруда негодовала. Вероятно, она была сплошным негодованием. С Томом они замечательно проводили время и Гертруда не могла не заметить их ментальной связи. Они буквально могли завершать начатые кем-то из них предложения. С каждой проведенной минутой в уединении друг с другом они становились все ближе и роднее. На уроках было трудно держаться и не подавать виду, что по ночам профессор на ять имеет Гертруду в своем кабинете и иногда она его. Девушка стала настолько неожиданной, что сам Том периодически боялся ее. — Блэк, что вы здесь забыли в столь поздний час? — над головой раздался голос. Гертруда с не охотой распахнула веки и к своему ужасу первое, что она увидела это был профессор Снейп. — Как вы можете заметить, я нахожусь в уединении с природой. Удивительно, не так ли? — излишне напрягаясь, чтобы ее услышали сказала девушка. Снейп свел густые брови и выдернул подол своей длинной и чёрной, как его душа мантии из-под мыска туфель, фыркнув. Капли мерзопакостного дождя окатили профессора с ног до головы. — Вставайте и идём в здание, — грозно отчеканил он. — Не хватало, чтобы вы простудились, несносная девчонка. Она ошарашенно упёрлась локтями в землю, приподнимаясь и искоса бросила удивленный взор на мужчину. Он все так же продолжал непоколебимо стоять в своей загадочной позе, не взирая на раздражающий дождь, бьющий в лицо. — Я не намерен ждать, — брякнул он, протягивая руку. — Вы беспокоитесь обо мне? Я весьма польщена, — елейно, но не менее громогласно, чем обычно изложила девушка, не принимая протянутую ладонь. Профессор не изменился в лице, лишь отвернувшись. Они шли назад в кромешном молчании. Гертруда продрогла до костей, однако вовремя воспользовалась согревающими чарами. Ботинки утопали в слякоти, а ноги не переставали болеть после вчерашней очередной тренировки с Симусом. Гертруда невольно захотела оказаться в руках Тома и просто прижаться грудью к нему. То, что скоро лето это означало, что девушка сможет проводить больше времени рядом с профессором. Это ее здорово обрадовало. — Сумеете без приключений дойти до спальни? — с издёвкой спросил мужчина, когда они оказались внутри замка. — Сумею, — сухо бросила Гертруда и развернулась на пятках, чтобы уйти. Мокрые волосы обрамляли плечи. Она оставляла после себя следы мокряди, но было так все равно. Пока этот мерзавец не нанес свой визит все было замечательно. Умеет же Снейп портить идиллию. Разумеется, в спальню Гертруда не направлялась. Она издала характерный стук в дверь и та распахнулась. На пороге девушка увидела улыбающегося Тома. — Привет! — тонко взвизгнула она, вваливаясь в проход. Реддл подхватил ее и заключил в крепкие объятия. — Я скучал, Гертруда, — заявил он, целуя ту в макушку. После двухнедельного отъезда по неотложным делам увидеть мужчину было самым радостным событием за прошедшие дни. Кажется, он ее ждал, раз остался в кабинете. — Я тоже! Девушка подняла голову, заглядывая в глубокие глаза профессора, сливаясь с ним в поцелуе. Позабылось все. Страсть и отчаяние охмурили ее здравый рассудок и поцелуи стали все более интимными, пока в дело не ввязались руки. Они изучали тела друг друга, заставляя возбуждаться от любого касания. Не смея отстраниться Том усадил девушку на стол, избавляя ее от промокшей насквозь одежды. — Ты была. была на улице? — перепинался Том от перевозбуждения. — Да. Меня Снейп затащил… — Девушка осеклась, глотнув воздуха. — Меня Снейп затащил обратно. — Хоть что-то в этой жизни он сделал правильно. Гертруда просияла в белозубой улыбке, прижимаясь губами к чувственным губам профессора. Они сошлись в красивом танце, который имел лишь одно направление и одно завершение. Их дело было извести себя до беспамятства. Девушка кусала губы Тома до крови, придавая соленый вкус поцелую. Их языки превращались в спираль, борясь за право оказаться дальше полости рта. Грубые захваты руками и резвые толчки прибавляли неистового наслаждения в волшебной эстраде. Безрассудство обволакивало их разум, принуждая творить невообразимые деяния. Вся картина имела музыкальное сопровождение ввиде звонких шлепков и шумных возгласов. Гертруда молила не останавливаться, когда пальцы профессора стали массировать место, из которого исходило самое большее удовольствие. Она выла и стенала так, что люстра норовила свалиться с потолка. Девушка обхватила бедра профессора, смыкая руки в замок и цепляясь за шею мужчины. Он с энтузиазмом подхватил затею Гертруды и они отошли от стола, направляясь к стене. Том невежественно прислонил девушку к холодной поверхности и та скрипнула зубами, пробуравив озлобленным взором Реддла. Он только ехидно усмехнулся, грубее входя в Гертруду. От этого испепеляющее ощущение пика опасно быстро приближалось. Оргазм. Конвульсии. Крик. Рычание. Жадный поцелуй. — Чёрт бы меня побрал, Том! — возгласила Гертруда, забывая свое имя. Сонное состояние настигло быстро и так же внезапно пропало. Натянув прежнее облачение Гертруда с удовольствием подметила, что ее вещи были полностью сухими. Это радовало. — Как твоя поездка прошла? — спросила девушка. — Замечательно. Лекции о трансгрессии очень увлекательные. Жаль, что я не смог взять тебя с собой. Ты бы оценила! — сказал он. Том сел за парту, стоящую близ учительского стола, жестом подзывая к себе девушку. Та с охотой побрела к нему, садясь на колени мужчине. — Видишь ли, школа иногда все портит. Ты же на каникулах приедешь ко мне? — Сириус не будет возражать? — с опаской полюбопытствовал профессор. Девушка отмахнулась. — Я думаю, что его вопли будут слышны через два квартала от нас, но кого это волнует, — хмыкнула девушка. Том недоверчиво устремил пустой взор в даль, не ответив. Гертруда перестала давить лыбу. — Том, я решу с ним вопрос. Он мой опекун, но на деле он мне никто. Если так задуматься, то тут больше я его родитель, нежели он мой. — Уверенно прояснила все Гертруда. — Мне нужен не он, а его фамилия. Том посмотрел на девушку. — Я тебя люблю, Гертруда.