***
LeeKnowiscute "Сон-и, что мне делать? Она сказала, если я не избавлюсь от котёнка в ближайшие сутки, она сделает это сама... Что делать? Я звонил Феликсу, но он не готов нас принять..." Совсем недавно, пару дней назад, бабушка Лино решила навестить свой дом в Корее и проведать внука. Кто же знал, что она не будет в восторге от подранных тут и там стен, покусанных проводов и запаха кошачьего туалета у коридора? Лино сидел на диване под громкие причитания своей бабушки и её сестры из Японии, приехавшей в гости - обе громко ругались и всплескивали руками на каждое повреждение нового интерьера, пока котёнок беспомощно пищал и крутился вокруг хозяина, напуганный внезапными гостями, первыми на его четырёхмесячной памяти. J.One "Хён, мы что-нибудь придумаем..." Нет, это был не ответ. Лино вымученно усмехнулся, собирался отложить телефон в сторону - он так отчаялся, что был готов пойти на улицу с Дуни вдвоём, пока они не набредут на ответ или неприятности, лишь бы не здесь, среди криков и брани. На смартфоне высветилось ещё одно сообщение. J.One "Я заберу тебя к себе - договорился с родителями. Они не пустят надолго, потому что у нас дома и так полно животных, но это неважно, мы всё решим дома. Я привезу свою переноску, жди меня через час. Не паникуй, хён-и, я вас ни за что не оставлю, мы справимся." Расстаться с этим парнем будет невозможно - Минхо встал и, взяв Дуни на руки, пошёл в комнату за чемоданами, больше не обращая внимания на гнев своей семьи. Джисон и правда делает нечто подобное, такое смелое, ради него. Когда они собирали вещи, уже вдвоём, и когда шея Хана возмущённо горела на каждый укол со стороны пожилых леди, выпроваживавших их всех, парней и котёнка, на порог дома, Минхо не расстраивался, как он мог бы совсем недавно. На адреналине, его щёки и уши тоже пылали румянцем, а когда они с Джисоном, наконец, погрузили сумки в такси и расположились на задних сиденьях автомобиля, слёзы, наконец, просочились сквозь щели в стенах, возводимых годами. Лино плакал, потому что семья его не поддержала - он плакал, потому что рядом был Хан Джисон, который сочувственно шмыгал носом, журил пищащего в переноске Дуни и приговаривал, поглаживая своего парня по плечу, такие сладко-горькие слова: 'Мы вместе, а значит, всё не так плохо, верно? Мы справимся, хён-и, вот увидишь... Мы очень сильные, так?'О зрелости чувств и поступков
11 марта 2024 г. в 09:10
Это было необыкновенное лето.
Первое взрослое лето вне университета, в родном городе, в компании самого прекрасного хёна на свете.
Джисону никому ничего не нужно было доказывать - он без труда переехал в новенький домик бабушки Лино, и теперь парни делили свою рутину, один - в качестве домохозяина и нянечки для рыжего котёнка, а другой - как будто добытчик, который уходил с первыми лучами солнца сквозь тонкие занавески и возвращался на закате после трудового дня на почте. Как правило, с пакетами, нагруженными вкусняшками и кошачьими игрушками наперевес, Минхо заходил в дом, где его чуть ли не сбивали с ног крепкими объятьями и неизмеримо скромным чмоком в губы. Хан встречал своего бойфренда звонким голосом:
'Хён, добро пожаловать домой!.. Как прошёл твой день? Сильно устал? Я приготовил ужин!..'
За этими словами неизменно Джисон перечислял все свои приключения на кухне, а потом подводил Минхо за руку к накрытому на двоих столу и давал ему полюбоваться результатами кропотливого труда.
За месяцы безделья, Хан вряд ли преуспел в чём-то, кроме готовки - он не был заточен под домашний труд, слишком рассеянный и хаотичный, поэтому его хватало только на то, чтобы не разгромить дом и оставить всё на своих местах к приходу Минхо, настоящего хозяина их своеобразного гнёздышка.
Каждый вечер, Лино ставил стирку, убирал за Дуни, приводил в порядок наспех вымытую посуду - парень краем глаза наблюдал за беспечно напевающим Ханом на диванчике гостиной, где он играл с котёнком новой игрушкой, и этого было достаточно, чтобы ждать этого снова и снова, вечер за вечером.
Минхо не думал, что можно так сильно привязаться к жизни с кем-то под одной крышей. Их сосуществование опьяняло. Джисон не был грязнулей, но всё равно стал ещё более чистоплотным ради комфорта своего парня; Хан не выносил одиночества, но предпочитал составлять компанию крошечному пушистику, ожидая Лино, чем шёл развлекаться в компании друзей. Эти жертвы, на которые Хан пошёл так легко, чтобы Минхо никогда не захотел его отпускать - парень боялся разлуки всё больше и больше, глядя на улыбку-сердечко, на надутые в игривой обиде щёчки, когда они выбирали "не тот" фильм, на горящие любовью глаза, стоило Лино переступить порог дома.
Это было страшно, всё это, и Минхо всё чаще казалось, что он не сможет так уж просто пережить расставание - а оно ведь когда-то настанет, разве нет? Джисон, эта ярко горящая лампочка, просто не сможет любить так долго такого неэмоционального, чёрствого, закрытого парня, который не может даже ответить на заветное признание в любви, не покривив душой.
Когда-то, придётся попрощаться с Ханом Джисоном и двигаться дальше без него и его одурманивающей комфортной любви, без совместных вечеров и жарких ночей, которые они проводили вместе в одной постели.
Все отношения Лино заканчивались одинаково - чем больше времени проходило, тем тревожнее становилось, потому что Джисон и не думал уставать от закрытой натуры своего партнёра; парень, очевидно, видел мир сквозь розовые очки.
Минхо мог бы показать Джисону, каково жить в мире реальном, полном разочарований, но внезапный звонок бабушки сделал всё сам.