Наша история похожа на фанфик, не так ли?

      Они жили друг с другом уже месяц, Хан Джисон и Ли Минхо. Целый месяц, ребята выбирались на небольшие свидания, где гуляли по городу, и возвращались обратно с угощениями в руках.       Лино всё ещё работал в крошечном почтовом отделении за минимальную плату, едва зарабатывая на карманные расходы, чтобы выжить. Когда-то он был студентом-ветеринаром, но не смог вынести жестокости убийства животных ради науки. Парень видел слишком много мышей, выброшенных на свалку после n-го анализа их шерсти, и не собирался ждать, пока шерсть станет кошачьей.       Хан уважал этот выбор — он любил своего парня ещё больше за то, что он был слишком мягок в мире необходимых жертв. Этот человек никому и ничему не причинит вреда — Джисон всякий раз чувствовал тепло в глубине груди, когда видел, как Суни мурлыкал о своей любви на широкой груди Минхо.       Тысяча причин любить его больше и больше.       Так они и жили, несмотря на то, что родители хёна с подозрением относились к своему сыну, который больше не навещал дом. Парни жили бок о бок, как будто ничего не изменилось с прошлого лета, как будто им суждено было делить кров и рутину.       Тем не менее, они спали вместе, лишь изредка касаясь рук друг друга перед сном, как будто это уже было что-то чересчур интимное.       Джисон яростно покраснел, снова вспомнив о своём первом поцелуе прямо за семейным столом, глядя в глаза мамы как преступник. Мальчик поворочался, потом потеребил пальцами под скатертью и нервно перевёл взгляд на папу, который бездумно жевал мамину стряпню.       Лино, мастер светской беседы, снова рассказывал один из многих интересных случаев, которые произошли у него на работе, когда холодная рука вдруг коснулась колена Хана в успокаивающем жесте.       Ну, это должно было помочь ему расслабиться, если бы только Джисон не был чертовски возбуждён.       Парень громко ахнул, а затем обменялся удивленными взглядами с семьёй. Он пробормотал себе под нос, отводя глаза от внимательного игривого взгляда своего парня, 'И-Извините, я испугался чьей-то ноги под столом… Мама, ты отлично готовишь, как всегда! Спасибо за ужин... Думаю, я наелся.' 'Я тоже.'       Минхо встал первым, держа в руках грязные тарелки. Он тепло улыбнулся, и Джисон почувствовал облегчение. Всё будет как всегда - сейчас они помогут родителям с посудой, потом уберут со стола и вернутся в комнату Джисона, где Лино поиграет в какие-нибудь игры на своем телефоне, пока его парень страдает от навязчивого возбуждения, и потом Джисон уснёт, застенчиво держа своего парня за руку.       Ничего нового, но также – разочаровывает?

***

      "Кто сказал, что его что-то разочаровывает? Хан Джисон, ты дурак!.."       Парень лежал под пледом в своей кровати, как гость – угадайте, кто был хозяином, нежно поглаживая мягкий животик Джисона. Хан нервно сглотнул, затем посмотрел на своего парня – в полной темноте было трудно что-то разглядеть. 'Х-хён?..' 'Хм?' 'Ч-что ты... делаешь?' 'Всё, что ты позволишь, Сон-и. Тебе нравится, когда я тебя глажу? Что это было, когда я прикоснулся к тебе за столом... не расскажешь?'       Минхо коснулся плоской груди, и Джисон мгновенно почувствовал возбуждение от новой волны эмоций, которыми он напитывался все последние дни.       Вот она, снова - эта жадность. Стремление почувствовать больше.       Хан трепетно выдохнул, затем ещё раз, подсознательно побуждая опытно скользящую руку продолжать движение по открытой коже.       Джисон не считал, как сделал бы раньше, сколько времени прошло, прежде чем прикосновения Лино стали смелее, даже нетерпеливыми. Минхо больше не был таким нежным — теперь, он был безжалостен к соскам своего парня, заставляя Джисона извиваться и изо всех сил пытаться сохранять спокойствие, едва слышно постанывая в темноте спальни.       Наконец, парень заговорил, 'Мин... П-пожалуйста... Мх... Пожалуйста...' 'Пожалуйста, что?..'       Этот голос — голос Минхо — был тихим, но его тон был требовательным. Это было так, как будто парень контролировал ситуацию, хотел вести Джисона в своих руках. Как будто Хан был хотя бы немного желанным.       Джисон почувствовал, как ухает его сердце - именно там, где возбуждение ударило сильнее всего. Вместо связной речи, парень попытался молча выскользнуть из-под прикосновений своего парня - всего лишь перевести дух, прийти в себя, не запутаться окончательно со всем этим внезапным вниманием, этим любопытством.       Это был неверный ход, потому что следующее, что почувствовал Джисон — тело Лино, прижавшееся к нему. Минхо оседлал его, как опытный наездник.       Джисон затаил дыхание, когда его вдавили в простыни. В тот момент, когда он почувствовал на себе сильные ноги и чужое ощутимое возбуждение, произошло что-то - он утонул в этом липком и темном желании большего.       Хан неосознанно толкнулся навстречу. Лино усмехнулся, сокращая расстояние, и, наконец, снова поцеловал его; этот сладкий нежный рот, вкусные конфетные губы.       Джисон прикоснулся к бедрам Минхо — провёл по ним руками, хорошенько сжал. Парень в неверии фыркнул, 'Такие красивые ноги, чёрт, хён… Я одержим ими, готов поклоняться.'       Минхо, казалось, не тронули эти слова, даже несмотря на легкое удивление в соблазнительном шепоте, 'Да неужели? Они тебе так нравятся? Что ещё тебе во мне нравится, Хан-и?'       Парень был готов к этому вопросу с первого дня их знакомства. 'Твой сексуальный голос, сильные руки с чёткими венами, твои сладкие губы, твоя уверенность и твои-' 'Ух ты, спасибо, дорогой. А теперь... Хочешь услышать, что мне в тебе нравится?'       Минхо был игривым. Он всё ещё сидел на теле своего парня, почти невинно раскачиваясь взад и вперёд, заставляя Джисона дергаться и скулить под таким вниманием. 'Ах, я ведь не особо… хорош… тебе не особо есть, что сказать, да? Ты...'       Внезапно, Лино остановился. Хан тут же подумал, что ему наскучили эти игры, и он отпустит его, особенно с убивающими настроение словами, когда голос, приторно сладкий, пропел, 'Сон-и, сядь на краю кровати. Вот так... Хороший мальчик.'       Джисон подвинулся, куда велено, без каких-либо мыслей; без понятия, что должно было произойти. Затем, Минхо сел прямо позади него, обнимая своим большим и сильным телом...       "Ох."       Хан почувствовал руку на своих бёдрах. Медленные, нежные, соблазнительные движения – вверх и вниз, обжигая прикосновениями ноги и пах, не касаясь там, где никто другой не касался. Лино дразнил, игрался с Ханом, и парень снова застонал, всё громче - его разум всё меньше принадлежал ему, заменяя каждую неуверенную мысль молитвой Минхо. 'Ты не знаешь, что делаешь со мной, Сон-и... Ты опасен, та сила, которой ты обладаешь...'       Сначала, Хана слегка пощекотали - резинка белья, к которой тёплые пальцы приблизились, чтобы пригласить себя внутрь. Затем, Джисон почувствовал пальцы другой руки на своих губах, исследующие, но требовательные. 'Откройся мне... Мы ведь не хотим, чтобы нас услышали, не так ли? Такой громкий малыш...'       Минхо обнимал его всё крепче и крепче, горячая грудь в футболке прижималась к голой спине — Джисон даже не помнил, когда они избавились от его пижамы. Честно говоря, его это не волновало даже в таком неловком положении - он был в нижнем белье, с согнутыми в коленях ногами, открытым к двери спальни, как будто он был приговорён на чей-то невольный суд. Если бы брат решил проведать его, он бы увидел - Лино был не тем вежливым веселым соседским парнем, а хищником, охотящимся на свою жертву, теперь трахающим Джисона пальцами в рот, заглушая стоны, пока другая рука, наконец, нежно коснулась его там, где надо, сквозь ткань уже мокрого белья. 'Мифх... Ох... Мм...' 'Тише, детка. Ты такой милый, такой маленький в моих руках... Посмотри, какой ты нетерпеливый, вертишь хвостиком?'       Джисон почти потерял чувство самоуважения, когда он жалко встрепенулся в руках своего парня, пытаясь добиться ещё одного прикосновения к своему пульсирующему члену. Минхо только хихикнул – конечно, он так поступит, этот безумный коктейль заботы и доминирования. 'Хан-и... Могу я прикоснуться к тебе? Ты уверен?'       «Да-да-да!..»       Джисон кивнул, закрыв глаза. Он был почти на грани после всей этой беспощадной прелюдии. 'Тогда, тебе стоит посмотреть. Посмотришь?'       Хан дернулся всем телом – теперь, с опустошенной головой, он внезапно почувствовал себя таким легким, тревожность отпустила его, и осталось одно только жгучее желание. 'Да, я… посмотрю, только… прикоснись ко мне, хён… Пожалуйста?'       Слёзы внезапно появились в уголках глаз. Нетерпеливый, Джисон попытался снять бельё, но его аккуратно остановили сильные руки. 'Чшш... Я прикоснусь к тебе, позабочусь о тебе... Мой милый...'       Минхо избавился от мешающей ткани — холод комнаты лизнул возбуждение, но его быстро сменила тёплая рука. 'Ох, вау... Ты такой мокрый, это видно... Посмотри...'       Хан вспомнил, что ему нужно было открыть глаза - рука Лино на его члене, слегка касается кончика головки. Влажные звуки сделали работу лучше, чем образы в полной темноте спальни.       Хан снова жалобно дернулся, беспомощный – его охватила робость, и он тихо пробормотал, 'Нет, это… Я не могу смотреть, Мин…' 'Но ведь это твоё, детка. Почему так застенчиво? Разве ты не хотел, чтобы я сделал тебе приятно? Должен ли я остановиться?'       Конечно, Минхо даже не думал прекратить пытку; Если бы Хан увидел лицо, которым он восхищался, он был бы ошеломлен взглядом, которым Лино буравил обнаженную шею и опухшие соски. Джисон был бы смущен неделями, если бы знал, как чувствовал себя его парень каждый раз, когда слышал жалкие тихие стоны, сухие сглатывания и сдавленное дыхание.       Хан попытался заговорить, дрожа, 'Лино-хён... Минхо... Пожалуйста... Не останавливайся, сделай мне приятно, мне очень хорошо, я!..'       Парень закрыл рот ладонью, чувствуя оргазм, подступивший к самому горлу. Минхо чуть не выругался, когда оттянул руку обратно, 'Не закрывай свой прекрасный рот, дай услышать тебя…' 'Н-н-н, хён!..' Джисон почувствовал это - рука, быстро движущаяся на его члене, тёплая и влажная, звучала безумно громко в тишине дома, как будто они были в порно, в котором Хан никогда не думал, что примет участие. Сначала по позвоночнику, затем резкий импульс, пробирающий до самого низа, и мозг отключился, оставив только дергающееся тело и удушающие вздохи. Белые струйки спермы покрыли мягкий живот и руку хёна, заставляя Хана наблюдать за всем этим сквозь пелену собственного оргазма.       Минхо, похоже, тоже получил свою порцию удовольствия – он тихо вдохнул, затаив дыхание прямо у уха Джисона, затем изо всех сил обнял обмякшее тело и нежно поцеловал раскрытые губы, послушные и расслабленные.       Когда они снова легли в постель, единственным вопросом на уме Джисона было, "А как же хён?".