soundtrack - Kongos - come with me now
Как себя вести, когда встречаешь человека, к которому словно невидимыми нитями тянет, голова никак не может принять этот факт, и помимо всего этого, у тебя есть пара, с которой ты состоишь в отношениях пол жизни? У Ли не было ответов на эти вопросы, поэтому он решил, что будет себя вести с Хенджином также, как и со всеми. Лучший способ игнора — не выделять человека. Пока он не выяснит на сто процентов, истинный этот омега или нет, раньше времени избегать и паниковать не хотелось. Для Хо тактика была вполне логична — потихоньку становиться ближе и узнать, что Хенджин из себя представляет. Втереться в доверие и спросить напрямую, когда придет время. Потому что сейчас без всего было понятно — Джинни и не подумает отвечать на такого рода вопросы человеку, которого знает совсем мало времени. Однако, вроде все предусмотревший Минхо не понимал, почему его настолько сильно выводит из себя вид Чана и Хенджина в тандеме. Маска равнодушия расщиплялась на атомы, когда Хван любезничал с Чаном. Всю оставшуюся дорогу, старший братец то и делал, что откровенно облизывал омегу с головы до ног, старался обратить на себя внимание, постоянно прикасался, пытался быть как можно ближе и теснее. С поезда они перешли на пароход, который изнутри выглядел как небольшой плавающий торговый центр. По океану добираться до Токио Минхо любил больше всего, ему нравилась сама атмосфера и эстетика, но в этот раз ему хотелось поскорее оказаться на суше, уйти в свой номер и не выходить оттуда до конца отдыха. Первый день в арендованном ими двухэтажном домике прошел быстро. Уникальный аспект деревни Инэ — это ее фуная — традиционные прибрежные здания, буквально в переводе означающие «лодочные дома», у которых на первых этажах расположены гаражи для лодок, а на верхних — жилые помещения. На сегодняшний день вдоль бухты осталось более двухсот домов. Некоторые из них теперь служат гостевыми домами, где посетители могут переночевать. Такой домик парни и заняли на целых две недели. Деревушка Инэ располагалась к северу от Киото. Изумрудные воды этого места, лодочные домики, потрясающие пейзажи, холмы, окруженные лесом, и рыбацкие магазинчики делали это место воистину волшебным. Арендодатель, мужчина преклонных лет, по совместительству рыболов, провел быструю экскурсию по дому и на всякий случай кратко объяснил, как пользоваться лодкой. Как завести, как управлять и как остановиться — самые простые азы, на которых далеко не уедешь. Однако, благодаря этому моменту каждый был благодарен урокам японского в школе. Чонин и Феликс не понимали всего, остальные разговаривали почти свободно. Сутки быстро пролетели под впечатлением местной культуры. На второй день было принято решение посетить местную кафешку, где готовят вкусных устриц в собственном, сладковатом за счет особого выращивания, соку. Настроение было не то чтобы не очень, настроение было разнести этот игровой автомат, на котором Хенджин и Чан сейчас во всю играли. Минхо не мог уснуть всю долбанную ночь. Альфа пытался созвониться с Ханом и хотя бы немного поговорить, но из-за разницы в часовых поясах оказалось, что омега был на парах. Чонин старался одновременно не отходить от Хо и заниматься устройством своей личной жизни, но, видимо, в этот раз из троих братьев, в принципе, везло только одному. При этом, причиной и везения двоих, и невезения одного, являлся Хван Хенджин, который сейчас весело смеялся над очередным проигрышем Криса в какой-то из многочисленных игр в забегаловке. — Он же понимает, что он ему поддается, да? — Йенни, открыв банку колы, присел на коричневый стул около круглого столика в столовой зоне. Играла спокойная музыка, которая перемешивалась с забавными звуками винтажных автоматов. — Разве ему можно не поддаться? Нет альфы, который не сделал бы этого, Хенджин тот еще гаденыш, — Сынмин как обычно крайне прямолинеен. Чонин в миллиардный раз интересуется сам у себя, по какой причине его маленькое, но твердое сердце выбрало именно этого идиота и приходит к ответу, что нет никаких причин! На ум не приходит ни одна. От мыслей отвлекает звонкий голос Чанбина, который опять ноет, как побитая псина, проиграв Минхо в армрестлинге. Тем временем Крис с омегой возвращаются в столовую легкой походкой, будто они всю жизнь друг друга знали. Между этими двумя была странная энергетика. Казалось, наивный, сладкий Хвани даже не замечает, какими жадными глазами смотрит на него альфа. Хо до сих пор не мог понять природу их общения. — Да как?! Как это возможно? Я в два раза больше тебя! — Со всегда был слишком азартным. А еще амбиции шли впереди него, а эго возвышалось до высот Эвереста, но альфе удавалось при этом всем оставаться самым приятным человеком. Бин — сплошное противоречие. Большой и пугающий снаружи, теплый и игривый, словно ребенок, внутри. Минхо в голос смеется, довольно закатывая рукава клетчатой рубашки серо-белого оттенка. Оголяется самая красивая часть тела Хо — руки. Хенджин сглатывает, наблюдая за выпирающими венами на упругой коже оттенка свежего молока. Становится душно. — Минхо очень жилистый. Жилы не накачаешь, Чанбин, в принципе, как и интеллект, — Ким опять рискует получить по лицу за свои вставки, потому что в прошлый раз так и случилось. Альфа стукнул его по голове за его не самые уместные комментарии. Крис закатывает глаза. Иногда складывалось ощущение, что Сынмин нанялся адвокатом Минхо. При всем при этом, Ким хоть и был практически всегда готов заступиться за друга, не давая в обиду никому, но между самими альфами отношения не очень хорошо складывались. Минхо слишком любил контроль и постоянство, а Минни был действительно своеобразным и своенравным человеком, поступки и слова которого были настолько непредсказуемы, что даже спустя года никто из компании не приблизился к разгадке его характера. — Сам встань и попробуй, может твой интеллект тебе поможет выиграть, — Со бубнит, протирая ладонью костяшки, разболевшиеся от мертвой хватки Минхо. Сынмин, на удивление, немного поразмыслив, встает. — Я лучше сыграю с Хенджином в тир, — фыркает альфа, обходя друзей под общее негодование. Чанбин усмехается скользкому характеру Минни, возвращаясь к бурному обсуждению проигранного поединка. Крис возвращается к ребятам, оставляя приятелей наедине. Сынмин молча благодарит за превеликий жест, становясь перед экраном. — Чан пристает? — прямо, коротко и сухо. Омега искренне улыбается своеобразной заботе и отрицательно качает головой. Как такой человек как Кристофер может приставать к кому-либо? Он же буквально ощущается как сахарная вата с ямочками и бешеной, уверенной в себе харизмой. Адская смесь, но довольно безопасная для Джинни. Ким, зажмуривая один глаз, смотрит в прицел, направляя импровизированный автомат в виде джойстика к утке, когда слышит странный шум сзади. — Твоя омежка? — плечи альфы напрягаются, он неспешно разворачивается всем корпусом, натыкается на незнакомого, высокого и плотного телосложения мужчину. Хмурится, недоумевая к чему задан вопрос, а Хенджин, стоящий перед ним странно тушуется, нервно покусывая нижнюю губу. — Допустим, — Сынмин смотрит с откровенным вызовом, не допуская мысли об осторожности. Таким он был всегда — при угрозе никогда не отступал. У Хвана заметно начинают трястись пальцы на руках. Ему не нравятся подобные ситуации. — Красив, сколько за него хочешь? — в Японии был странный стереотип касательно репутации иностранных омег. Никто не мог понять по сей день, откуда он взялся, но факт оставался фактом. Это оскорбляло и мешало туристам. — Поаккуратнее со словами, он не продается. — Кому ты вешаешь лапшу? Ты только глянь на него, — пошло и мерзко усмехается. Ким замечает шрам под правым глазом и огромное количество цветных тату, переходящие с груди на шею. Грубить не хотелось. Этот тип выглядел опасным. Все-таки, они не местные, азиатская культура другой страны слишком отличается от их, исход этого диалога, если это выльется во что-то серьезное, неизвестен. — Слишком лакомый кусочек, не хочешь делиться? — Отвали, — не сдерживается Минни, угрожающе выпрямляясь, и Хенджин готов провалиться под землю из-за сложившейся ситуации. Ну почему младший хотя бы один раз не может промолчать? Этот мужчина подумал подобное из-за того, что сначала Хвана он узрел в компании Чана, а сейчас, спустя минут десять, наблюдал с совсем другим альфой. Консервативные взгляды, тем более в Японии, в такой удаленной деревушке, переодически доходят до фанатизма и абсурда. В понятия местных не входила дружба между альфой и омегой. Щеночек выглядел комично рядом с агрессором, по внешним признакам казалось, будто он его сын, может, даже внук. Мужчина громко и довольно смеется, а затем делает абсолютно неожиданную вещь, от которой в ужасе вскрикивает Хенджин — с треском отпечатывает кулак об угловатое лицо Кима. Мин мгновенно теряется, чуть ли не падает от пришедшего ровно в челюсть удара, отшатывается, пытаясь выпрямиться и хотя бы вздохнуть. — Не стоит грубить из-за омеги… — японцу не дают даже договорить. Чужая рука дает позорную, громкую, хлесткую пощечину. Хенджин заторможенно переводит взгляд на только что подошедшего Минхо, в чьих темных, глубоких глазах сверкают краски ярости. Омегу начинает мутить от запаха закипающей крови истинного вперемешку с собственным страхом. — Извинись, — хладнокровный тон альфы заставляет покрыться спину табуном мурашек. — Перед обоими, — ладонь сжимает щеки по обе стороны настолько сильно, что кожа на лице мужчины краснеет мгновенно. — Живо, — Сынмин наконец приходит в себя, звон в ушах потихоньку отходит. Зрение Минни фокусируется на разъяренной физиономии незнакомца, которого зажали в одной руке как непослушного ребенка. Он пытается вырваться, но мертвая хватка Хо не дает даже повернуть голову в сторону, заставляя смотреть прямо в глаза. Что-то в Минхо начинает его жутко пугать Кима. — Извините, — нехотя и натянуто бубнит японец настолько внятно, насколько это возможно. Хо с трудом сдерживается, чтобы не нанести еще один удар и не спешит выпускать. Ли ненавидел, когда поднимают руку на тех, кто слабее. Отпечаток приюта. — Искренне, — поясничает Ли, с вызовом дергая одной бровью. Старший альфа упрямо молчит в ответ. — Минхо, все в порядке, — хрипит Ким. — Нужно свалить отсюда, — младший успел оценить ситуацию. Крис и Чанбин куда-то вышли, за столом сидели лишь напуганные Феликс и Чонин. Этот мерзавец явно был здесь не один, вопрос, когда до компании корейцев дойдут его деревенские друзья, был лишь во времени. Умудрились же в первую вылазку так влипнуть. — Феликс, выходите живо! — на корейском говорит Сынмин, при этом он смотрит на Хо, словно обращается к нему, и Ли наконец расслабляет руку, понимая, почему все же стоит отступить. Незнакомец сразу же быстрым шагом идет куда-то в сторону бара, одаривая всех недобрым взглядом. — Он не из якудза? — бледный Хван настолько распереживался, что начал потеть. У Минхо вырывается короткий смешок. — Думаешь, каждый парень с тату в Японии — якудза? — начинается хриплый хохот, на что Хван обиженно ведет носом. Он итак напуган до смерти из-за этого, а альфа еще и смеется над ним. Минхо внимательно всматривается в красивую мордашку, награждая особым вниманием пухлые губы, надувшиеся и вспыхнувшие ярко-алым цветом благодаря острому устричному соусу. Как вкусно. — Хамло, — еле слышно, но до ушей Хо доходит и усиливает приступ смеха. Дурацкое слово, зачем он его произносит из раза в раз с самым возмущенным на свете лицом? — Не смейся надо мной! Я впервые в этой стране, откуда мне знать якудза это или нет?! — омега тоже не железный, закипает с каждым мгновением все сильнее. — Прости-прости, — старается взять себя в руки Ли. Так бывает, когда после нервной ситуации перед тобой стоит омега и несет полную ерунду. Ладно, Хенджин действительно взволнован, взгляд мечется по сторонам, губы недовольно поджимаются. Так! Надо прекращать. — Ты в порядке? — требуется приложить силы, чтобы выглядеть серьезным. — Да, Минхо! Я в порядке, — передразнивает, закатывая глаза, и Минхо вдруг чувствует острую необходимость издевательски, по-детски растрепать длинные волосы ладонями, чтобы взбесить Хвана еще больше. — Пойдемте отсюда, — а вот Сынмину не до веселья, это может быть действительно шаткая ситуация, опасная как минимум для их омег, и как максимум для всей компании.***
soundtrack - raye & 070 shake - escapism.
Уставший Минхо еле доплелся до кровати, после того, как попрощался с друзьями. Сынмин, Чонин и Хо просидели до поздней ночи за карточными играми после стычки в кафе. С одной единственной целью хорошенько отоспаться пришлось попрощаться также, как и со спокойствием, спустя долгий час ворочания на кровати. Нужно ли было удивляться тому, что Хенджин поселился через стенку от комнаты Хо? Совпадение или нет, неважно, но вскоре у альфы начала ехать крыша от не падающего стояка. Минхо готов был поверить в бога, упасть на колени и бесконечно благодарить, если бы Хван хотя бы по ночам куда-то испарялся, не удушая привкусом спелой клубники. Рука автоматически потянулась к резинке джинс, нащупывая твердую плоть и альфа выпустил тяжелый, протяжный, вымученный выдох. Как же ему хочется ворваться в дверь слева. Как же плохо это выглядит. Джисон в Австралии, не покладая рук, ищет общее жилье для них, старается подобрать все так, как было бы удобно любимому, а Минхо собирается подрочить на парня в соседней комнате. Нет. Так нельзя. Собравшись с силами, все же нехотя встает. Свежий воздух всегда помогал, поможет и сейчас. Хо натягивает серую толстовку с капюшоном и выходит в тапочках и шортах. С другой стороны дома, где выход идет прямиком в сад, Хо хотел немного разминуться и посидеть в спокойствии. Как минимум для того, чтобы выветрить этот ублюдский ягодный запах из собственного носа, и Ли почти дошел, когда услышал сзади подозрительно громкий звук, напоминающий шелест опавших, осенних листьев. Альфа подозрительно морщится, собирается идти дальше, когда звук повторяется. Минхо напрягается. Он абсолютно ничего с собой не взял, а местные легенды про призраков и духов, которые с упоением рассказывал водитель автобуса, сейчас играют абсолютно другими красками. Или же, как минимум, есть возможность того, что этот тип с кафе пришел за ними. Ли аккуратно двигается в сторону шума, сжимает единственное оружие, что у него есть — собственные кулаки, и внимательно ступает, прислушиваясь к каждому шороху. Звук исходил прямо за высокой, бетонной колонной. — Кто там? — голос меняется на более грозный. Хо оглядывается назад. Присутствует небольшой страх того, что кто-либо подкрадется сзади, но нет. Напрасно. Все чисто. Медленно, не спеша, поворачивает голову обратно. — Бу! — Блять! — заливистый, искренний смех звучит так громко, что точно успел разбудить соседей. Хенджин умирает, складывается пополам и падает на бетонный пол, перекатываясь из стороны в сторону, придерживая одной рукой живот, а другой рот. — Ты идиот, Хван?! — Ты бы видел свое лицо, боже! — еле-еле выговаривает омега, не в состоянии прекратить приступ истерического смеха. — «Кто здесь?» — пародирует до абсурда не похоже, из-за чего взрывается пуще прежнего. Минхо расслабленно выдыхает, с его уст звучит короткий смешок. — Я мог тебя ударить! - непроизвольно повышает тон. — Ты? Ты бы сейчас, скорее, сверкая пятками, убежал, — Хван наконец выпрямляется, и только сейчас альфа видит причину недомогания в полной красе: огромная футболка белоснежного цвета, доходящая практически до середины худощавых бедер, черные, свободные шорты для сна и белые носочки, выглядывающие из носиков тапок цвета хаки. Волосы собраны назад, Хенджин без капли макияжа, и именно таким Минхо застает его впервые. — Ты следил за мной? — омега оскорблено приоткрывает рот, густые брови вскидываются наверх. — Я? Нет, я просто хотел вдохнуть глоток свежего воздуха и немного порисовать. — А почему вышел с этой стороны? Со стороны другого входа ведь живописнее, там берег и шум воды, — Хенджин задумывается над вопросом, прислонив указательный палец к пухлым губам, а Минхо из-за адреналина и улицы не так ярко чувствует аромат омеги, что не может не радовать, но мысли рядом с ним продолжают путаться, просто возбуждение теперь сменяется чем-то сладостно теплым, обволакивающим. — Я боюсь воды, в детстве чуть не утонул. — Оу, — мерцающие глазки Ли иступлено бегают по прекрасному лицу. — Странно, что ты поехал с нами. Ты ведь знал, что это рыбацкая деревня. — Во-первых, со страхами надо бороться. Во-вторых, не ты ли меня затащил в поезд? Может я тогда передумал из-за неожиданно настигшей мой больной разум гидрофобии. — Разве из-за этого? — Хван замирает при, казалось бы, безобидном вопросе. — Кхм, — прочищает горло омега. — Кто знает… - Хенджину внезапно становится неловко, взгляд так и хочется отвести в сторону, смотреть куда угодно, лишь бы не на хёна. — Жалеешь, что я поймал тебя? — очередной вопрос напролом. Ли слишком разговорчив этой ночью. — Нет, с чего бы? — черные глазки расширяются. — Ты рисуешь? — позади Хенджина, ближе ко входу, валяется небольшой альбом и кисти с красками. Джинни смущенно и неспешно кивает. — Просто набрасываю. — И давно? — это допрос? Первый диалог между ними, который продлился дольше тридцати секунд и без явных колкостей. С обеих сторон. — Даже не начал. Появился ты и испортил всю атмосферу. — Я могу уйти… — Нет! — слишком резко одергивает, только после произнесенного понимает, как это звучало. Альфа самодовольно усмехается. — Что ты? Это общий двор, если хочешь, оставайся. — Ладно, — Минхо хотелось остаться. Глупо было отрицать очевидные вещи. Он всего лишь убедился, что в его присутствии нуждаются. Все напряжение и злость, что испытывались в спальне, словно рукой сняло. Лунный свет отражает и без того бледную кожу в самом выигрышном цвете, Хенджин дьявольски красив. Домашний, уютный, очень мягкий и податливый прямо сейчас. Они стоят напротив друг друга под навесом деревянного домика и не могут наглядеться. Каждый сражен наповал изяществом другого. Каждый умело скрывает это. — Хён, — бубнит омега, переминаясь с ноги на ногу, и Минхо ахает от удивления. Хён? С чего бы Хенджину впервые обращаться к альфе официально? В исполнении хриплого, сладкого голоса, это обращение особенно сексуально звучит, либо Ли уже плохо от долгого отсутствия интима. — Если ты пойдешь со мной, я мог бы взглянуть на реку, — слова парня вливаются друг в друга, Хван как-то странно глотает окончания. — Ты пил? — твою же мать, как он сразу не понял? Идиотское, ребячливое поведение буквально кричало об этом все время, как и блестящие, затуманенные глаза вперемешку с покрасневшими щеками. В конце концов, запах спирта просто резал воздух. — Да, Феликс приходил в мою комнату. Хотел выпить, и я не смог отказать, — сумасбродная улыбка милого котенка красуется прямо перед ним, и на секунду Хо залипает. Вот в чем причина непринужденности Хвана. — Так вот на чем вы сошлись? На алкоголе, — старший издевается. Прекрасное лицо омеги расслабленно, на нежных губах играет полуулыбка, ощущение, что Хван в полудреме. Это самое прекрасное, что Минхо когда-либо видел. — Эй! Нет! Я не так часто пью, очень редко. Нет, вру. Не редко. Точнее, не очень редко. Но и не часто. Что для тебя вообще часто? — мимика Джинни вместе с настроением меняется восемь раз за две секунды, и это, с какой-то стороны, даже умиляет Минхо. И смешит. Смешит больше, гораздо больше, чем умиляет. — Чаще двух раз в месяц? — Ну, тогда да, выходит, что я алкаш, — хихикает под себя Джинни, и у Минхо назревает новый вопрос: сколько Хенджин выпил? До беспамятства не дошел, но трезвый рассудок явно покинул омегу, распуская сладкий язык на разнообразные вещи. — Покатаемся на лодке? — Что? — не ночь, а одно сплошное потрясение. Хван стоит, словно и не говорил ничего необычного, еще и удивляется слишком бурной реакции старшего. — Что? Хозяин ведь рассказал тебе как водить. — Да, но не ночью и не с пьянющим омегой, который боится воды. — Как это подло — использовать мои страхи против меня, — возмущение театральное. Хенджин сегодня никто иной, как актриса драматического кружка. Хо впервые за это время смеется, приложив кулак ко рту. — Поехали покатаемся! — Хенджин, пойдем лучше я тебя провожу… — Я не ребенок и я не хочу спать, особенно когда ощущение, что я сплю на апельсиновых деревьях, — Ли задерживает дыхание. Остается только надеяться на то, что Хван не уловил нотки возбуждения прямо за своей стеной. Зато, он страдает не один. Но признаться в своих мучениях Хвану означает признаться в своих догадках, а этого альфа не планирует. Пока что. — Это было твое решение. Ты выбрал комнату, которая располагается ближе остальных к моей. — У меня голова болит от твоей пустой болтовни, хён, лучше давай поедем кататься? - откуда он черпает такую смелость? Даже Сынмин иногда не решается так разговаривать с Хо. — Нет. Ты слишком пьян. — Выходит, если я буду трезв, ты согласишься? — Возможно… — Тогда завтра в это же время. Только я и ты, никого больше, — Хенджин делает шаг вперед, переходя дозволенную в своей голове черту. Минхо усмехается, тут же жалея о сказанном. Он ведь даже не договорил. — Ты флиртуешь со мной? — попытка перевести все в глупую шутку, но альфа только после сказанного осознает, что выглядело это до точности наоборот — словно флиртует с Хваном он. Если они истинные, сколько еще омега собирается молчать? — Как я могу? — вновь актерская игра в оскорбленного мальчика. — Чанбин был с вами? — нагло игнорирует заданный Хваном вопрос, складывает руки на поясе, всматриваясь в недоумевающее и даже обиженное лицо ребенка. Становится невыносимо интересно. Может, воспользоваться его состоянием? — Нет. Они, кажется, снова поругались. — Эти двое… — Минхо задумчиво хмыкает. — Ладно вы, а на чем они сошлись? Я никогда этого не пойму… — А на чем вы сошлись? — резкий, но без капли негатива и злости вопрос. Чистейший, искренний интерес, и Ли замирает на месте как вкопанный. Насколько это адекватно — обсуждать с пьяным Хенджином свои отношения с Ханом? — Расскажи мне о Джисоне, хён. Мне так интересно… — Что тебе интересно? — Минхо автоматически приближается к омеге. Почему-то ему стало некомфортно. Какой-то факт в формулировке этого вопроса задевает альфу за живое, вот только какой? Джинни смотрит исподлобья, перебирая в своих пальчиках край свободной футболки. Конечно, старший подозревал, что Сынмин рассказывал ему о своих друзьях, но сомнения оставались и только что развеялись. — Какой он? — Ли ошарашено вглядывается в черные, как крапинки глазки, недоумевая, как лучше поступить в этой ситуации. Действительно ли Хенджин об этом просит? Или это бред ужасно вымотанного сознания? А если нет, разве это не верх лицемерия? Говорить об этом. Хван выжидающе смотрит открытым взглядом с огромной долей любопытства. — Он умный, — первое, что приходит в голову старшему. — Понимающий и целеустремленный. Джисон никогда не тратит время впустую, он всегда развивается. Он рациональный и думает головой, а не инстинктами. — Это тебе и нравится в нем? — либо Хенджин отличный актер, либо ему действительно не доставляет никакого дискомфорта так откровенно разговаривать о парне своего истинного. Одно из двух. И то и то странно. Минхо абсолютно не ожидал подобного разговора от омеги. — Да. Мы похожи и двигаемся в одном направлении, — Ли все еще неприятно поднимать эту тему или развивать ее. Что-то внутри парня щемило от этого всего. Вдруг он, сам того не осознавая, этими словами может обидеть Хвана? — И поэтому вы не ругаетесь и никогда не расстанетесь? — а вот это уже совсем глупый, детский и пьяный вопрос. Разве есть смысл на него отвечать? — Мы действительно не ругаемся. Хан хорошо знает, что меня может разозлить. У нас просто не бывает причин для ссор, - это не совсем правда, но пусть омега думает именно так. — Ты любишь его? — каждое слово врезается в сердце. Любовь Минхо не похожа на то, что пишут в книгах или стихах. Хван не сможет понять, даже если старший попытается объяснить. — Хенджин, у тебя когда-нибудь был партнер? — омега сглатывает, этот вопрос поднимает не самые приятные воспоминания в его жизни, открывая ящик, давным давно закрытый на миллион ключей. Минхо испытывает что-то невыносимо теплое, оно нагревается между грудью, а затем растекается вниз, по животу и желудку. — Я не знаю, — как можно не знать? По инерции до Ли доходит осознание того, что он затрагивает кое-что слишком личное и больное. По реакции Хвана можно многое понять. — Чан не обижает тебя? — Джинни удивленно расширяет глаза. — Нет! Конечно нет, он милый. — А тебе… — старается подобрать слова, чтобы это не выглядело как ублюдский порыв ревности. Хотя, отчасти, в этом Минхо никогда не признается даже самому себе, так и есть. Эгоистично. Это просто аморально эгоистично. Альфа не имеет право на ревность. — Тебе это нравится? — омега мягко улыбается, заглядывая глубже, чем обычно, доставая до самого мозга своими круглыми глазками. — Я раньше не любил рисовать фрукты. Но сейчас, мне так нравятся апельсины. В них есть что-то чарующее, согласен? — мурлычет, попадая шальной пулей прямиком в каменное сердце. И Минхо сражают наповал. Можно ли считать это признанием? Почему сердце так колотится? Почему запах клубники с каждой секундой становится роднее? Воспоминания об этой странной, сумбурной и колоритной ночи ближайшие годы будут преследовать Минхо во снах, потому что спустя время альфа поймет — это был именно тот момент, когда он впервые за всю жизнь умудрился влюбиться.