Отмеченная

      Уже несколько месяцев к ряду тренировки идут без повязки на глазах. Рай с каждым боем осознавала возможности их клановой техники.       Начать стоит с того, что у самой Рай уже два томоэ на радужке. Глава так же поделился, что эти изогнутые запятые имеют своё особое значение. Это символ защиты от огня. Возможно именно поэтому в клане Учиха так часто практикую техники Катона и это им даётся легче, чем остальным кланам.       Рай видела своими глазами чакру, её реакция не изменилась, но Таджима заметил, что из-за постоянной активности Шарингана в её глазах, она просто не знает какого это — нормальная реакция. То есть он считает, что Рай с самого рождения подвержена усиленной реакции и чувствительности из-за своих особенностей.       Очень сильно её заинтересовала возможность вводить оппонента в иллюзию. Таджима охотно делился знаниями и не упустил момент показать на самой Рай, как полезна такая способность. Таджима исказил на время восприятие Рай так, чтобы изображение, поступаемое на сетчатку глаза, отставало на несколько секунд. И один раз эта уловка сработала.       Время ношения повязки уменьшилось из-за чтения клановых свитков. Пускай ей приходилось обращаться за помощью к Мэсэйуки, если попадались незнакомые иероглифы, значение которых она не знала.       Завела собственный свиток, где делала пометки своих сомнений на счет той или иной техники.       Как бы Таджима не старался, девочка отказывалась постигать Катон. Она выучила азы лишь бы воспламенить пальцы, пустила пару огненных шаров и её запал угас. Таджима отступил от этого на время, но мысленно себе обещал, что добьёт её мастерство до приличного уровня, а то стыдно будет на поле выпускать.       Пару раз она забавлялась во время боя, копируя все движения главы. Поняла, что по чакроканалам и току чакры в них можно предугадать тип техники и примерное её назначение. Дома экспериментировала с иллюзиями, через кривое зеркало заключая там саму себя и пытаясь слепить хоть какой-то правдоподобный сюжет внутри комнатки.       Маленькими шажочками она изучала другие направления и читала о других кланах, чтобы иметь представление с кем ей предстоит повстречаться в будущем.       Первыми изучались Сенджу. Большой запас чакры, жизненной энергии от этого и способности к целительству. Умельцы могли себя залатать во время боя. Хороши в фехтовании, рукопашной борьбе. Фавориты в стихиях: земля и вода. Действующий глава Бацума Сенджу.       Потом Хьюга. Оказалось, что Таджима женатый человек, пускай и без детей, но это дело времени. Его жена как раз из этого клана, ею откупились от Учих. Глава клана — Хьюго Сэтору обменял её, свою дочь без пробужденного Бьякугана, на пленных клана Хьюго, что были пойманы на одной из стычек этих двух кланов.       Рай тогда глазам не верила, что эта тихоня так искусно избегала любого гостя в поместье главы. Это как вообще? Когда? Откуда? Почему? Собственно, она и задала все эти вопросы Касуми.       Глава сидел рядом, пил зелёный чай, который приготовила ему беременная жена, а Рай внимала её тихому, чуть смущенному нежному голоску, что делился её скромными впечатлениями.       — Он тебя не бьёт, не обижает, не ущемляет, Касуми? — спросила Рай, поджав опухшие ноги поближе к себе.       Женщина замирала на такое явное проявление фамильярности, но кинув взгляд на Таджиму-сана и не заметив недовольства, отрицательно покачала головой.       — У тебя не жена, а золото, Таджима. Надеюсь, что ты её очень любишь. Если узнаю, что она тут на стенку от однообразия лезет, я тебе такую иллюзию врублю, что Земля Раем покажется, — вскинула кулак вверх девочка и погрозила им Таджиме, что предусмотрительно закрыл глаза и на это ребячество никакого внимания не обращал. — Какой срок беременности? На вид так месяцев пять-шесть.       — Вы почти угадали, Рай-сан, — мягко улыбнулась Хьюга, прикрыв свои бледные лавандовые глаза, она огладила живот. — Семь месяцев ребёнку. В декабре буду рожать по прогнозам ирьёнинов.       — Пиздец. Такая красивая девушка в нашем клане уже почти год, а знакомлюсь с ней я только сегодня. Почему я не слышала нигде, что ты вообще женился? — возмущенно всплеснула Рай руками, поднялась на ноги и вытащила из-под жопы у Таджимы дзабутон. Взбив его, под недовольным взглядом Учихи, она легонько потянула Хьюгу к столу и умостила подушку напротив Таджимы.       — Садись, Касуми, этот и так посидеть может.       — Но я не могу, это принадлежит Таджиме-сама, — растерянно и взволнованно прозвучало от неё.       — Не беспокойся по этому поводу. Таджима должен понимать, какой труд ты проделываешь ради него. Ты каждый день помогаешь своему ребёнку правильно развиваться, создаёшь внутри себя органы для него. Этот молодой человек точно не устанет сидеть без дзабутона. Садись и расслабься, у тебя уже ноги подгибаются, я же вижу.       — Не знал, что ты так осведомлена, — глава удовлетворенно кивнул, наблюдая как его жена садится напротив, незаметно выдыхая с облегчением.       — Вообще-то странно, вы же муж и жена. Должны вместе держаться, а не по разные стороны. Да и тебе нужно вспоминать, что твоя жена пускай и клановая, но девушка, а значит слабая, особенно в таком положении. Уделяй ей больше времени!       — Лучше чай попробуй, а не мои мозги, — выдохнул мужчина и повернулся к Рай, что скривилась.       — Я уже устала пить эту матчу. Где же мой черный чай?       — Ты ни капли в рот не взяла.       — Я и не обязана.       — Рафу.       — Что? — в непонятках дернула головой Рай, а в глазах вычертили круг запятые. Таджима легко усмехнулся.       — Теперь на миссиях у тебя будет имя Рафу.       — Похоже на рагу. Но ладно, я не против, — Рай растёрла ноющие ноги через ткань и задумчиво уставилась на исходивший паром кюсю, перевела взгляд Шарингана на Касуми, мягко ей оскалилась, а потом посмотрела и на главу. — Засиделась я у вас, мне ещё свитки читать, так что я пойду, — ребёнок аккуратно встал и помахал рукой. — Провожать не нужно.       Седзи тихо захлопнулись. Муж и жена остались наедине. Касуми застенчиво смотрела в пол, когда сам Таджима отставил чай в сторону и скрестил руки на груди, рассматривая такую смиренную и удобную жену. В мыслях после слов Рай действительно появились домыслы.       А что, если он угнетает её? Это ведь может сказаться на её здоровье, а там и на ребёнке отразится. Она греет ему постель, готовит вкусную еду, исправно прибирает в доме, вышивает иглой на досуге и иногда читает что-то нудное.       Он это всё замечает, но никак не реагирует. А тут это пятилетний ребёнок объяснил довольно доходчиво, что пускай она теперь Хьюга среди Учих, но она его Хьюга. Он несёт за неё ту же ответственность, что и за весь клан.       — Этот ребёнок пускай и грязен на язык, но всё же умеет внушать правильные мысли, — неловко начал глава, чем привлек внимание кроткой жены.       — Ребенок с большой душой, — тихо заметила Касуми.       — В ближайшем городе будет ярмарка… Если не против, можем тайно туда пойти. Куплю тебе подарков, попробуем что-нибудь сладкое.       — Я не посмею отказать Вам, — склонилась сидя жена. Таджима, переполненный твёрдой уверенностью, кивнул. В груди ворочалось недовольство, ведь ребёнок верно заметил, что жить они могут душа в душу. Он не против дать шанс и развить такого рода отношения.

***

      В декабре Касуми родила первенца главе.       До этого Рай ошивалась у дома главы чаще обычного и интересовалась у Касуми всем подряд. Трясла главу, чтобы тот следил за питанием Касуми, ведь никому не нужно, чтобы молоко пропало и нечем было кормить ребёнка. Помогала девушке убирать волосы в сносный пучок одной лишь шпилькой. Всё так крепко держалось, что Касуми каждый раз восторгалась этим неожиданным навыком маленькой девочки.       Болтали о погоде, рассказывали друг другу истории и иногда делали оттиски рыб на рисовой бумаге, если глава ходил на рыбалку к ближайшей реке на их клановой территории. Они собрали целую коллекцию и аккуратно сложили в комнату, отведенную под вещи. Иногда по зимним вечерам укутанная в плед Касуми перебирала рыбок и с необычайным теплом вспоминала, как старательно и главное тихо, с редкими словами трудилась Рай над каждым оттиском. Да, они не очень приятно пахли рыбой после этого, но ей, одинокой девушке, было этого достаточно.       Да и после резкого замечания в первый день их знакомства глава смягчился и подпустил её к себе ближе. Все эти события заставили почувствовать её нужной? Не забытой?       — Похож на чернослив.       — Все дети поначалу такие. Красные и крикливые, — устало бормотала Касуми в ответ. Уставший мозг, изнуренный длительными родами, выдал забавную мысль. Родильную комнату украшают белыми простынями и завесами, чтобы Учих можно было с легкостью разглядеть на белом фоне. Она отчетливо видит каждую эмоцию у этих двух.       — Крепкий мальчик, довольно увесистый, — аккуратно качал на руках ребёнка Таджима, позволяя своей жене передохнуть от постоянного присутствия малыша.       — А как назовете? — склонилась над младенцем девочка, пристально рассматривая ребёнка.       — Учиха Мадара.       — А что, звучит, — ткнула она ребёнка в щеку и со вздохом отошла к Касуми. — Я тут тебе яблочек принесла и ещё куриный бульон, покормишь свою жену, когда проголодается. Ночью ей с ребёнком помогай, Касуми нужно восстановиться после родов.       — Мы разберёмся. Иди тренируйся с Мэсэйуки-сама.       — Ой, да ну тебя. До встречи, Касуми, если что нужно, не стесняйся обращаться.       Женщина слабо кивнула, прикрывая глаза, хотелось спать.

***

      Сегодня ей исполняется шесть. Рай лежала в сугробе где-то на границе их клановой территории и смотрела на серое небо зимы. Легкий холод прокрадывался под одежду, вызывал мурашки. Щадящая метель хлестала колючими снежинками по щекам.       Вот сейчас родственнички отпразднуют, поздравят её и потом через неделю-полторы она уходит на миссию.       Рафу устало выдохнула и перевернулась на другую сторону, вглядываясь в границу леса. Там иногда мелькали редкие животные, они прятались в свои норы, чтобы пережить метель, а затем и приближающуюся пургу.       Девочка напитывала чакрой тело, но скрывала свой источник, чтобы не фонить для сенсоров их клана. Разливающееся тепло согревало не хуже полюбившегося одеяла.       Иногда ей становилось так эмоционально тесно в обществе их клана, что хотелось избежать взглядов, стен, людей, заборов и предметов. Убрать эту повседневность и полежать в полном одиночестве где-то на природе. Проще говоря, не хотелось думать, двигаться и даже дышать. Хотелось тихо сосуществовать с природой и впитывать её звуки, её бегущую жизнь.       На днях она впервые встретилась со старейшинами. И эти старики своим консерватизмом просто выпотрошили ей мозги, так ещё и сделали в её присутствии замечание Касуми! Просто из-за того, что та долго смотрела на лицо Таджимы! Ахуеть, дамы и господа!       Рай участь покупаться в словесном дерьме не упустила. Поклоны не делала, сраные суффиксы в связке с именем не использовала, в пол не смотрела и рот открывала, когда старшие говорят.       — Да мне этот ваш этикет нахуй не всрался, старьё! — под возмущенные окрики старейшин Рай решила уйти без пролития крови этих старых кашолок и маразматиков, не забыв аккуратно проводить оттуда жену главы со спящим Мадарой на руках. Они могли принизить эту аристократку из клана Хьюга ниже плинтуса лишь своим положением в этом клане. Пусть Таджима с ними собачится вне присутствия человека, который может загнаться в мыслях до суицида и девчонки, что без особых сожалений их загрызёт, тела бы пошли на удобрения.       Аж вспоминать было тошно. Небось, к ней на праздник завалятся и будут вставлять свои пять рё, хотя никто и не просил об этой днищенской услуге. Не смогут опустить Рай в глазах соклановцев, так на родителей присядут.       Нежится в снежном сугробе расхотелось. Отряхиваясь возле сугроба, Рай краем глаза заметила кровавый след. Пустив волну чакры для активации сенсорики, она заметила почти затухший очаг чакры.       Утоление своего любопытства стоило ей нервов. Кто же знал, что никто не захочет в их клане лечить раненную волчицу, пока она не подставит кунай к шее. Таджима отнесся к временной передержке дикого животного прохладно, без энтузиазма, но и отговаривать неугомонную не стал.       Всерьёз взявшись ухаживать за раненным животным, Рай не стала докучать старейшинам и Таджиме в течение оставшихся до первой миссии дней.       А там уже с неохотой она отлипала от жёсткой шёрстки животного и собиралась сопровождать караван торговца, каждую зиму у которого их клан закупал рис, чернила, свитки, рисовую бумагу и взрыв-печати, ну и много чего ещё.       Утром было темно, но спокойно, даже снег не шёл. Рай тихо запечатывала необходимые вещи в свитки и пересчитывала боеприпасы. Подхватив все необходимое, Рафу зашла в оружейную, где пришлось повозиться с креплением на броне. Ей несколько простительно, делала она все на ощупь, пускай и довольно быстро. Темно-синяя броня плотно прилегала к груди и спине, частично защищала пах и бёдра с внешней стороны. Пластины защищали руки лишь на две трети, суставы запястья и голеностопа были обмотаны бинтом, в сандалиях проверила потайное лезвие, а также закрепила в повязке для глаз парочку сенбонов.       — Посмотрим, как с таким набором я продержусь на этой миссии, — дергая сумки, проверяла как прочно она прикрепила сумки с оружием.       Место сбора было у поста охраны, она молча отметилась у капитана отряда и заняла позицию в начале каравана. Заведя руки за голову, она тронулась в такт хода каравана, собирая своей позой недоуменные взгляды сокомандников.       Тело быстро вспомнило груз брони и адаптировалось к его присутствию. Рай блуждала между огоньками чакры, что улавливала её сенсорика, запоминала характер чакры Учих, охраняющих караван. Приметила очаг заказчика и отслеживала передвижения его помощников.       Мошка, фонившая чакрой, смутила её сознание. Она словила букашку и тщательно обдала ту своей чакрой, запомнив оттенок и характер энергии, она нашла отклик большего источника чакры в трёх километрах на северо-западе.       — Капитан, — Рафу возникла позади мужчины и, вышагивая рядом, указала на мошку между пальцев. — Три километра на северо-запад отряд шиноби из клана Абурамэ.       — Я понял. Какое количество шиноби в отряде?       — Пять.       — Маленькая группа, — заметил Учиха. — Возможно они сами нас обойдут стороной. Следи за ними и, если они резко начнут сближение, подай сигнал.       — Поняла, кэп, — отсалютовав, лицо маленького ребёнка потеряло всякие эмоции, сосредоточившись на поставленной задаче.       Молодой шиноби клана еще некоторое время разглядывал лицо божественного ребёнка, скользнул по завязанным глазам, сделал свои выводы и устремил взгляд на заснеженную дорогу.       — Дистанционная атака роем жуков с севера, шиноби бездвижны, — прокомментировала Рафу.       — Приготовить техники Катона! Клан Абурамэ атакует роем жуков!       Взрослые шиноби на момент критического приближения жуков воздвигли пламенные стены, половина роя вспыхнула моментально и осыпалась прахом по морозному ветру. Вторая половина роя стала кружить сверху, когда из пламенной стены вырвалась фигура, что быстро направилась в сторону вражеских шиноби.       Уменьшив радиус сенсорики, Рафу смогла спокойно передвигаться между деревьями. В крови циркулировал адреналин от желания что-то отсечь этим шиноби.       Мужчины стояли в особом построении, когда из леса на поляну пулей вылетело детское тельце, на лету отстёгивая часть пластины от брони, размозжила голову одному члену команды, что от нестандартной атаки не успел среагировать и увернуться. Кровь окропила снег красным росчерком, а тело вспыхнуло огнем, после которого последовал мгновенный взрыв.       — Значит ваши тела, это сосуды для насекомых? — ребёнок стоял одной ногой на голове их некогда живого товарища. Пластина в руке перестала переливаться чакрой и вернулась обратно на предплечье к девчонке. — Кто из вас капитан отряда? — девчонка откинула голову вбок и указала кунаем на группу оставшихся взрослых.       — Я капитан этого отряда.       Рафу оскалилась и опустила кунай.       — Отлично. Говорить мы умеем. Зачем напали на караван, когда могли обойти, не впутываясь в конфликт?       Мужчины переглянулись. Они достаточно потянули время, чтобы накрыть мальчишку куполом насекомых.       Стоило только последним прорезям в куполе затянутся слоем насекомых, внутри купола вспыхнуло пламя, а один из шиноби внезапно подорвался.       Трое отпрыгнули от купола, наблюдая, как истончается слой насекомых из-за воздействия огненной техники. — Осталось трое… — голос ребенка раздался из-за купола слишком довольно и кровожадно.       Абурамэ напряглись, осознавая, что перед ними необычный ослепший ребёнок клана Учиха.