—
В одну из тех одиноких ночей, когда он не мог удержаться от слез, на его телефоне высветилось сообщение. Он отчаянно надеялся, что оно от Бояна, но на самом деле оно было от… Криса? Это был друг Бояна, Крис? Сообщение просто гласило: «Почему ты был таким тупым?» Эм, какого хуя? Почти то же самое Йере напечатал в ответ, слишком потрясенный, чтобы продолжать грустить, так что… в некотором смысле, спасибо тебе, Крис, за твое оскорбление. «Ты сам прекрасно знаешь, о чем я говорю. Ты вел себя как трус и глупец, а теперь он с другим. Но он все еще любит тебя, ты же знаешь об этом?» Впервые за последние недели Йере почувствовал проблеск надежды в своем сердце. Он не позволял себе верить молодому человеку, но, тем не менее, от этих слов ему стало легче. «Что ты имеешь в виду?» — он как раз собирался отправить ответ, но потом решил — ебись все конем. В первую очередь именно притворство, сокрытие своих чувств и трусость привели его в текущую ситуацию, так что с него довольно. «Ты так думаешь?» — вот что он отправил вместо этого. «Я был его лучшим другом почти десять лет. Я знаю. Он может думать, что счастлив с кем-то, кто согревает его постель и проявляет к нему привязанность, на которую ты не решился, но я вижу, что он скучает по тебе и не забыл тебя». Но это был еще далеко не конец. Очевидно, Крису было что сказать. «Ты реально полный еблан. Он никогда ни с кем не был так счастлив, как с тобой. Буквально для всех было так очевидно, что вы двое неравнодушны друг к другу, так какого хуя ты ничего не сделал?» Как ни больно было это читать, Крис был абсолютно прав. И у Йере, по правде говоря, не было хорошего оправдания. «Я испугался». «Ага, а Грегор нет. И вот мы здесь». Значит, вот как зовут того парня. Эти два предложения, вероятно, были худшими из прочитанных им, несмотря на обильные, предшествовавшие оскорбления Криса. Теперь у «него» было лицо, имя и Боян под боком. И все, что ему потребовалось, — это показать Бояну свою любовь, в которой Йере тому отказал. «Что мне делать?» — в отчаянии спросил он. Он был совершенно сбит с толку тем, как вернуть расположение Бояна за 2000 километров, когда «он» был прямо там, рядом с ним. «Ну, ехать сюда, разумеется».—
Когда Йере стоял в аэропорту, его главной мыслью в голове были «какого хуя я делаю» и «хочет ли он вообще меня видеть?». Когда он сказал Бояну, что хотел бы навестить его, как и обещал, молодой человек показался… в лучшем случае сдержанным. Он произнес все нужные слова, которые свидетельствовали о том, что он взволнован, но Йере мог сказать, что за ними стояло что-то еще. Может быть, к настоящему времени любовь превратилась в ненависть или, что еще хуже, в безразличие. Неужели Йере едет впустую? Только для того, чтобы обнаружить, что он был стерт из сердца этого прекрасного парня своей собственной рукой? Нет. Остановись, блять, просто остановись, ему приходилось повторять себе снова и снова. Больше нельзя было оставаться трусом. Если все кончено, значит, все кончено, но, если это не так, он наконец-то сделает то, что должен был сделать несколько месяцев назад. Без особого онлайн-взаимодействия фанаты в основном отошли от своей одержимости этими двумя, поэтому Боян решил, что будет безопасно встретить Йере в аэропорту. Как только он, наконец, воссоединился со своим багажом, финн нашел дорогу к выходу. Когда дверь перед ним открылась, он сразу же заметил стоящего за ней Бояна. Его волосы выглядели великолепно, лицо казалось моложе, чем раньше (такое обычно случается, когда люди не выводят тебя из себя и купают в своей любви, подумал он), и он был одет в свою обычную одежду. Ничего броского или привлекающего внимание. Йере не был уверен, что делать. Ему хотелось подбежать к молодому человеку, обнять его, поцеловать и молить о прощении. Он жаждал услышать, что еще не слишком поздно, но знал, что шансы невелики. Вместо этого он подошел к словенцу так спокойно, как только мог, поставил багаж на пол и дружески похлопал Бояна по спине. Боян ответил тем же, но он все еще улыбался, когда объятия закончились. — Добро пожаловать в Словению, Йере! — сказал он и достал маленький словенский флаг. Йере не смог удержаться от безумного смеха — и с ним напряжение исчезло. Он обнял молодого человека за спину, когда они выходили, рассказывая обо всем, что они упустили за последние пару недель. — Может быть, сходим куда-нибудь сегодня вечером, да? — спросил Йере, когда Боян вез их к себе домой. Они договорились, что финн остановится у него, и Йере, очевидно, не подумал о том, насколько это может быть неловко. — Да, давай! — с энтузиазмом ответил Боян. — У Грегора сегодня концерт, мы пойдем и посмотрим его, а потом все вместе сможем сходить выпить пивка. Недолговечное счастье Йере рассыпалось на крошки, как плохо испеченный пирог. Конечно, они не пойдут куда-то вместе, только вдвоем. У Грегора был концерт. Ну конечно, он тоже музыкант. Вероятно, играет на семи инструментах, говорит на трех языках, а еще у него огромный х… — Йере, ты меня слышал? — очевидно, его короткое замыкание не ускользнуло от Бояна. — Да, да, конечно. Мы все вместе пойдем тусить: на концерт, а потом по пиву. Звучит неплохо.—
И если бы Йере считал уже сложившуюся ситуацию плохой, то ничто не могло подготовить его к приезду в квартиру Бояна. Он мог распознать отдельные фрагменты жилища с того времени, когда считал Бояна своим, а это пространство в некотором смысле — их, несмотря на расстояние. Теперь он знал все досконально. «Парню» не потребовалось много времени, чтобы появиться. Он был… симпатичным, но чего еще Йере ожидал? Красивые волосы, немного выше финна, и он сразу же подошел и поцеловал Бояна, как только они приехали. Это было даже не самое худшее. Больше всего ранило то, что Боян выглядел счастливее, чем когда-либо, и ни в коем случае не… виноватым. Его место было здесь, с этим парнем, в их квартире, и у него не было ни причин, ни намерения стесняться чего-либо из этого. Впервые с тех пор, как он заказал билет, Йере задумался, действительно ли ему стоило приезжать.