Дневники самоубийц

Это тяжело. Вы даже не представляете, насколько. Каждый мой день – точная копия предыдущего. И так всю жизнь. Из года в год я живу как робот, выполняю одни и те же действия на протяжении всей жизни. Мне нечем себя занять. У меня даже нет никого. Родители остались где-то в прошлом, далеком прошлом. Друзей никогда и не было, не говоря уже о второй половинке. Вы знаете, что это такое? Просыпаться утром, пить гадкий кофе, идти на работу. Возвращаться домой, пытаться занять себя чем-то до вечера. И потом спать. Каждый день для меня – невыносимая каторга, потому что в моей жизни есть только я. У меня просто привычка такая – терять людей. Как только я с кем-то знакомлюсь, завязываю отношения, случается что-то, что отдаляет нас друг от друга. И зачастую виноват я сам, хотя даже не понимаю, в чем. Может быть, проблема в моем характере. Или судьба такая, я не знаю. Я всё время пытаюсь изменить себя, стать добрее, лучше. Я читаю психологические книги, смотрю мотивирующие фильмы. Всё без толку. У меня есть работа, машина, квартира. У меня нет людей. Тех самых важных составляющих, без которых жизнь любого человека и жизнью то назвать невозможно. Мои друзья – это книги и музыка. А что мне остается? Назовите любую более-менее популярную книгу - и я перескажу вам её сюжет. Скажите название любой песни, и я назову её исполнителя, альбом и год его создания. Да, вот столько у меня свободного времени. Я боюсь, что это дойдет до сумасшествия. Я с самого детства разговариваю сам с собой. У меня есть даже воображаемые друзья. Знакомьтесь – это Алекс, Джейн и Роджер. Я постоянно обсуждаю с ними свои проблемы, зачитываю им стихи вслух. Они всегда со мной, в отличие от реальных людей. Я знаю их лучше, чем себя. Джейн – симпатичная блондинка, причем довольно умная. Она встречается с Алексом, спортсменом и весельчаком. Роджер – всегда мрачный молодой человек, но зато умный и вдумчивый, всегда может понять и дать дельный совет. Да, настолько я одинок. Не знаю, чем я отталкиваю окружающих. Я всегда с удовольствием иду на контакт, всегда готов помочь. Может, это проклятье такое? Впрочем, это уже неважно. Мне всё это осточертело. Мой дом – пусть и не большой, но зато надежный. Вряд ли меня кто-то будет искать, а если и будет, то ни за что не найдет. Вы не подумайте, я не псих. Я иду на это с полной трезвостью ума и здоровым рассудком. Просто у меня нет другого выхода. Я слишком много раз пытался вылезти из этой дыры и слишком много раз ошибался. Моё одиночество – мой крест. И раз я никогда не смогу от него избавиться, мне придется избавиться и от самого себя тоже. В моем доме есть подвал, небольшой, но уютный. Здесь лежат старые вещи. Мои детские рисунки, игрушки, дневники. Я всё храню. Когда я был маленьким, мне сказали, что нужно вести дневник, чтобы не сойти с ума. И до сих пор я каждый день пишу одно и то же. Пишу о том, как не хочется просыпаться каждое утро. Иногда ко мне приходят люди, предлагающие разную продукцию, или бывает, что я натыкаюсь на бандитов поздним вечером. В такие дни мне есть о чем написать. Если бы я когда-нибудь решил издать свою автобиографию, это была бы самая скучная книга в мире. Хуже, чем классика девятнадцатого века. Хотя я пишу очень даже неплохие произведения. В основном фантастику. Не знаю, откуда это всё берется в моей голове, но я могу расписать такой чудесный и невероятный мир, что любой позавидует. Я придумываю такие сюжеты, что любой бы упал от удивления. Но, к сожалению, мои книги некому читать, поэтому они спокойно лежат в памяти моего ноутбука и медленно «покрываются пылью». Уверен, таких писателей как я в мире тысячи. А я – всего лишь один из жалких людишек, занимающих место на нашей планете. Я спустился в подвал. У меня было всё готово: я взял с собой стул и веревку. Под потолком, в углу подвала, проходила крепкая железная труба, созданная будто специально для меня. Я много раз порывался это сделать, но всё время что-то останавливало. А теперь я точно готов. Окончательно и бесповоротно. Я даже нашел в интернете схемы узлов и петель и успел потренироваться в их изготовке. Привязать веревку к трубе и сделать петлю – это самое легкое. Поставить в угол стул и встать на него. Я слишком поздно понял, что делать это в углу не очень удобно. Гораздо удобнее было бы на середине подвала, но у меня нет выбора. Я просунул голову в петлю и затянул её посильнее. Всегда ненавидел это давящее чувство на шее - даже когда в детстве мама завязывала мне шарф, я снимал его. У меня никогда не было цепочек и шнурков на шее, я будто заранее знал, что мне предстоит. В последний раз, оглядев свой родной подвал и мысленно попрощавшись с этим миром, я, наконец, решился. Балансируя одной ногой на стуле, второй ногой я резко толкнул стул в сторону. Я даже не успел ничего почувствовать. Алекс, Джейн и Роджер. Простите меня.