the heart of sunflower

утро джихё начинается с генеральной уборки. вечером, когда они расстались с саной, она успела лишь поверхностно прибраться: стряхнула пыль с кухонного столика, разобрала коробки с самыми необходимыми предметами и перемыла всю привезенную посуду. ей осталось всего лишь перебрать с десяток других коробок и оттереть весь дом, который покрылся слоем пыли и легкой спертости за все те года одиночества. до обеда с саной у нее было не так много времени, потому что встала джихё поздно — вставать по утрам она ненавидит. пак настраивает привезенное радио на волну, которая звучит чище всего, и слышит какие-то знакомые мотивы веселой песни. звонкие инструменты мягко льются по всей квартире, пролетая в открытое окошко и тихо воркуя на улице. джихё плохо слышит текст песни, потому что убирается в другой комнате, но отчётливо различает строчки: «пожалуйста, не уходи домой. останься здесь. останься до самого рассвета». она лишь лучезарно улыбается, подметая в такт мелодии. — хотелось бы и мне влюбиться так сильно, что аж не желать отпускать человека домой. конечно подростковые мечты о яркой любви сидят глубоко в сердце джихё, пускай она не особо часто об этом говорит и вообще думает. ей хотелось искренне любить и быть любимой, как во всех этих западных фильмах и песнях, которые крутят по ее любимым каналам. она открывает старый шкаф, в котором висит одна лишь кожаная куртка с потертыми плечиками. на ней нелепо приклеены разные пестрые нашивки, из которых по краям торчат неказистые нитки. цвет ее — болотно-темный, будто грязноватый. размером она маленькая, поэтому джихё сразу понимает, что носил эту куртку дядя еще в молодости, ведь в зрелом возрасте у него уже был живот и крупное телосложение. — интересно, почему он оставил именно ее? — джихё снимает куртку с жердочки и осматривает, — выглядит круто. она накидывает ее себе на плечи и крутится у ближайшего настенного зеркала. куртка садится почти идеально, за исключением слегка больших плеч. джихё выносит вердикт — она будет ее носить. не пропадать же добру! следующим местом ее уборки оказывается спальная комната. посередине лежит потертый и старенький футон, который джихё вытащила из шкафа. он прохудился в некоторых местах и потерял свою изначальную пышность и мягкость, поэтому спина у пак болела после сна на полу еще весь оставшийся день. она решила, что первым ее приобретением в новую квартиру станет кровать — если она ее здесь вообще найдет и купит. в родном доме она всю жизнь спала на обычной европейской белой кровати, как и вся ее семья, считая это чем-то новаторским и современным. в углу комнаты стоит маленький комод, на котором остались миниатюрные фигурки разных котят и слоников — коллекция дяди. неподалеку лежит запыленная книжка со вкладкой где-то на половине. джихё стряхивает с нее пыль и открывает на странице с закладкой. рядом с пестрым клочком ткани лежит засушенный цветок. — надеюсь, он успел дочитать эту книгу… — вздыхает джихё и, пробежавшись по иероглифам глазами, с хлопком закрывает книгу и кладет обратно. помимо комода в комнате висит длинное зеркало в пол. джихё постоянно ловит себя на поглядывании в него. там она видит уставшую девушку в нелепой пижаме и с растрепанным пучком — домашняя и смешная картина. пак усмехается с вида растянутой футболки и длинных пижамных штанов, путающихся в ступнях, и ярко улыбается себе в отражении. джихё ставит коробку на комод, чтобы вытащить привезенную одежду. ее у нее было не особо много — две средних размеров коробки. половину она уже разложила по шкафам и в комод, а половина осталась скомкана и неаккуратно утрамбована в кучке. как только джихё отрывает скотч от картона, ее телефон начинает звонить. комната заливается писклявым звуком надоедливого рингтона, а на экране выскакивает долгожданное имя — «минатозаки сана» с злосчастным сердечком рядом. — джихё! — искаженный голос саны звучит из динамика телефона, — я уже жду тебя. приготовила кое-что вкусное, надеюсь, тебе понравится! — уже бегу! только дай мне секунду одеться… — не заставляй меня долго ждать, джихё… я невыносимо голодная, и мне невыносимо скучно. джихё лишь смеется в трубку и сразу же сбрасывает звонок. она спешно перебирает вещи в комоде, чтобы выбрать что-то более приличное. выбор падает на светлую однотонную футболку, укороченную до пупка, джинсы на низкой посадке, которые были достаточко широкие и длинные, из-за чего шоркали при каждом шаге. на ноги она быстро натягивает незашнурованные красные кеды с потертыми краями, которые, к счастью, закрывали длинные штанины. пак быстро выбегает из дома, закрывая дверь увесистым ключом, и через пару минут уже оказывается на пороге квартиры саны. джихё заносит руку, чтобы постучать по двери, но на полпути ее останаливает тот факт, что вместо самой двери там уже сияет улыбающееся лицо саны. — здравствуй! проходи! джихё сразу же опускает руку и слегка кланяется. сана продвигается назад, пропуская ее в квартиру, и пак поскорее входит внутрь. сняв обувь у порога, она принимает домашние тапочки из рук саны и, осторожно надев их, проходит в основное помещение коридора. на джихё сразу же несется пушистые чудо — нами, скулит, крутится вокруг и просит внимания с лаской. пак опускается на корточки и сразу же начинает чесать за ушами любвеобильной собаки. — пройдем поскорее на кухню! нами подождет, — улыбается сана и проходит вглубь квартиры, безмолвно ведя за собой джихё. в квартире стоит запах выпечки и слегка душно. джихё осторожно, будто боясь лишний раз подышать или двинуться в чужой квартире, продвигается за саной. они заходят на маленькую, но уютную кухню. на столе стоят сладкие молочные булочки, разложенные на небольшой дощечке и посыпанные сахарной пудрой. от них приятно веет теплом и пряным запахом. рядом стоят две пустые кружки и пиалка с разными сладостями. джихё удивленно открывает рот и пытается что-то сказать, но от приятного волнения ни одного слова не срывается с ее уст. — присаживайся! сейчас налью чай, как раз настоялся… — сана быстрыми, но мелкими шагами проходит внутрь кухни, отодвигая милый стульчик, обитый приятной тканью, тем самым приглашая джихё сесть за стол. — боже! ты так постаралась… спасибо тебе большое, я даже не ожидала, — тихо протягивает джихё на выдохе, присаживаясь за стул. пак очень любит вкусную еду, а тем более сладкое, приготовленное своими руками. она находит очень милым то, как сана постаралась ради неё. джихё с большим аппетитом смотрит на булочки и ждет, когда сана разольет чай по кружкам. сана же, слегка пританцовывая, берет небольшой кувшинчик и наливает в красивые расписные кружечки чай. светло-зеленая жидкость приятно тянет травяным ароматом и паром. джихё улыбается, радостно хлопая в ладоши. — приятного аппетита! — мягко шепчет сана, складывая руки вместе, а после отпивает свой чай. джихё внимательно наблюдает за ней, а после, когда сана начинает трапезу, тоже приступает к чаю: — приятного аппетита. спасибо тебе большое! джихё делает маленький глоток чая, ведь тот очень горячий и достаточно горький, а после решает попробовать булочку. она откусывает небольшой кусочек и сразу же мычит от удовольствия. — сана! это так вкусно… у тебя золотые руки! — восхищается джихё, делая укус за укусом. — спасибо большое, я рада, что тебе понравилось! — смущается сана, прикрывая красное лицо ладонью. теперь они наслаждаются едой в тишине, джихё лишь изредка причмокивает от прелестного вкуса булочек, а сана хлюпает чаем. когда же кружки оказываются пустыми, джихё благодарит сану ещё раз и откидывается на спинку стула. — тебе нравится в японии? — решает прервать тишину сана. — я здесь буквально второй день… всё, что я узнала из японии — это ты и твоя собачка. так что… пока что нравится. сана смеется, поглядывая на лежащую под столом нами, которая все ждет, когда же хоть один кусочек чего-нибудь вкусного упадет на пол и окажется в ее прожорливой пасти. — если тебе будут интересы какие-то необычные места, то я могу тебе их показать! только попроси! я, на самом деле, знаю много интересных и уединенных мест, потому что весь свой подростковый возраст пробыла в поисках чего-то тихого и спокойного в наших краях. — ты была отрешенным ребенком? из дома небось сбегала? — нет! конечно нет! я была очень и очень прилежным ребенком, просто любящим побыть в одиночестве… сейчас я абсолютная противоположность тому, какой была в детстве, что меня удивляет. вообще не могу быть в одиночестве! поэтому и завела нами. собака, услышав свое имя, заинтересованно поворачивает голову и начинает вилять хвостиком. сана умиляется и гладит ее по голове. — я тоже не могу быть в одиночестве. точнее боюсь одиночества. поэтому я очень благодарна, что встретила тебя. ты моя первая знакомая в японии. без тебя бы я уже начала скучать. — видишь, как хорошо, что мы встретили друг друга! ты всегда можешь прийти ко мне или позвонить мне, я постоянно свободна и постоянно скучаю… у меня вообще не так много друзей. — правда? я думала, ты достаточно социальный человек и друзей у тебя полно… — всего две подруги детства. я не знаю… люди не держутся рядом со мной долго. а я не понимаю, почему так происходит. может не выдерживают меня? может меня слишком много? джихё грустно вздыхает, строя печальное выражение лица. — ты же понимаешь, что проблема не в тебе? это они глупые и не понимают, что таких людей нужно еще поискать! и вообще, лучше пару надежных друзей, чем много всяких знакомых, на которых нельзя положиться! сана хихикает и треплет себя по волосам: — правда! просто порой становится грустно… подруги не так часто свободны: у них постоянно какие-то дела, занятия, личная жизнь… а я чувствую себя такой другой рядом с ними. я постоянно дома, постоянно одна. будто неполноценная какая-то. — давай тогда будем гулять вместе? ты покажешь мне осаку, а я буду твоей причиной выйти из дома. сана загорается и ярко улыбается, похлопывая в ладони. — отлично! тогда нужно будет расписать наш курс экскурсий. можем начать с завтрашнего дня. я тебе покажу всё! всё, что знаю! но мы пойдем не по туристическим достопримечательностям, а по интересным местам. — где ты пряталась, будучи подростком? — да. но ведь это интересно! и там правда красиво! честно-честно! джихё смеется, ненароком ударяя сану по плечу, что было уже ее небольшой привычкой. сана дергается и тихо выдыхает, а джихё сразу начинает тереть место удара. — о боже! прости, по привычке… — ты мне чуть руку не сломала, силачка! — сана улыбается, потирая место удара и накрывая руку джихё своей ладонью, — всё в порядке. джихё сразу же вырывает руку и прячет в кармане своих штанов. она слегка краснеет и закусывает внутреннюю часть щеки, пытаясь не подать виду. сана неловко отводит взгляд в другую сторону, рассматривая однотипные узоры на обоях, которые теперь кажутся намного интересней, чем были до этого. — я… я пойду. позвони завтра мне. либо напиши. я буду ждать. спасибо большое за вкусный чай и булочки, — джихё встает и кланяется, уже собираясь уходить. — погоди! — сана вскакивает и нервно роется в шкафу, а после вытаскивает маленький прозрачный пакетик. она осторожно кладет туда парочку булочек и вручает джихё, — пожалуйста, поешь их с чаем у себя дома. — не стоило… — стоило! пожалуйста, покушай ради меня! — сана снова строит милые глазки, и джихе снова не может ей отказать. пак завязывает узелок на пакетике и, еще раз поклонившись, идет в коридор. там, натянув свои кеды, она прощается с саной, еще раз напоминая ей позвонить завтра. сана лучезарно машет ей рукой и прикрывает дверь. джихё еще пару секунд просто стоит за дверью, смотря на пакетик с булочками и ощущая тепло руки саны на своей ладони. через пару минут джихё уже сидит на своей маленькой кухне, обставленной со всех сторон разной мелочовкой — небольшие коробочки для хранения колбочек со специями, хлебница, держатель для салфеток, куча старых бумаг, которые лежат здесь еще со времен дяди, много контейнеров для еды, запасы деревянных палочек на несколько лет вперед и, снова же, крошечные фигурки разных животных на полочках. дядя был фанатом коллекционерирования таких вещей, что легко можно было понять по окружению. помимо этого на кухне расставлены в полном беспорядке тарелки и кастрюли, привезенные джихё, а рядом с небольшой раковиной стоит пару бутылочек с моющем средством и лежит небольшая чеплашка с чистой губкой. все так скомкано, так сжато, но от того так уютно и удобно: за такой короткий отрезок времени джихё уже успела освоиться здесь, как в своем родном доме. она же, закинув ноги на стул и прижавшись к стенке боком, жует булочки, испеченные саной. не запивает ничем, чтобы не сбивать пряный вкус ненужными жидкостями. конечно, после первой съеденной булки она начинает икать, но это ее не так сильно волнует. главное — насладиться выпечкой в полной мере. доев вторую булочку, та открывает свой телефон, ловко набирая сане сообщение засахаренными пальцами: «это очень вкусно! спасибо тебе!». ответ приходит незамедлительно, будто сана только и ждала джихё. на маленьком экранчике всплывает милый смайлик, составленный из разных символов: он мило удивляется, открыв рот. а после появляется человечек, посылающий поцелуй. джихё смеется и выключает телефон, умиленная легкой и несерьезной манерой общения саны.