Твой взгляд твой смех только для меня одного.

Общежитие сотрясли грохот и ругань. Ёсан резко вскочил с постели в глубокой ночи, замечая копошащегося в вещах Уёна. Чонхо в недоумении отрывается от подушки и пытается включить ночник, и когда свет слегка озаряет комнату, они оба могут видеть заплаканное лицо их друга, сползавшего по стенке и закрывающего рот трясущимися ладонями. Чхве тут же поднимается с постели и бегло подходит к юноше, обнимая за плечи и прижимая к себе, как вдруг Уён начинает взахлеб рыдать и задыхаться. Его буквально трясет от слез! Нога Ёсана соскальзывает со ступенек, и он пересчитывает их задницей и копчиком, плюхаясь на колени и подползая к Чону. - Что такое? Уён-и? – его руки касаются мелированных волос танцора, пока Чонхо пытается разлепить глаза после долгого сна. Он был готов поставить свой новенький телефон на то, что виновным в слезах друга был «Х». - Что этот мудила высрал? – не собираясь церемониться Чонхо задает вопрос в лоб. Морально он уже собрался ломать этому выродку ноги, потому что внутри начинало полыхать от одного лишь упоминания имени артиста. Или хотя бы скрутить ему шею до щелчка и хруста. Кулаки так и чесались стесать их о чужое лицо. Сколько можно в конце-то концов?! А этот дурень никак не может успокоиться. Судя по опухшему лицу – рыдал он долго и сильно, но так и не мог прекратить этот порыв надрывной истерики. Уён кое-как утирает личико руками и вытирает размазанные тени по глазам, и его голос предательски дрожит. - Мы договаривались сегодня встретиться вечером и… Но из-за усталости я сказал, что не смогу, отменил все планы. А потом...кх, - он снова давится слезами, шмыгает носом, и Ёсан дает ему в руки валяющуюся на полу нестиранную футболку кого-то из них троих. – Я приехал, открываю дверь и вижу, что он там с двумя проститутками развлекается. Ёсан и Чонхо без слов встречаются ошалевшими взглядами и одновременно закатывают глаза. Какая неожиданность. - Я…- он вдруг закашливается и снова трет личико футболкой, но как только принюхивается, то с фырканьем откидывает прочь. – Бля фу, от нее потом воняет! - Погоди, сейчас возьму у Сонхва-хёна ароматные платочки с запахом лилий и ванильного крема только подожди, не плачь, - Чонхо все еще полон сарказма. – Он че в первый раз что ли ебется за твоей спиной или что? Или ты не замечал, или… - На мою ругань он сказал, мол, присоединяйся, - от заплаканного голоса не остается вдруг и следа, потому что теперь на замену горю пришел гнев. И Уён злится, в самом деле злится. - Вот гандон! – поддерживает Ёсан. - Ну меньшего от этого хуесоса я вообще не ожидал, - присоединяется к ним Чхве-младший. – Что еще он высрал? - А потом он говорит, типа, ой, ну ты же не думал, что мы будем с тобой всю жизнь вместе или что-то в этом роде? Я мужчина, я известный, «телки и шлюхи» любят мои деньги и славу, - в перерывах между рассказами в комнате раздается шиканье и оханье, - а ты меня динамишь из-за каких-то тупых подростковых шоу с кривлянием. - Так, сколько лет тюрьмы дают за тяжелое причинение вреда здоровью? – Чонхо отстраняется от Уёна и идет за телефоном, пока Ёсан занимает его место и прижимает друга к себе поближе. - Да он обдолбанный был, - Ёсан часто кивает, пока Уён перекладывает голову уже на колени к Кану и грустно смотрит в стену. – Уён-и, он тебя недостоин был с самого начала. Зря только нервы тратил на этого козла, даже если в первые месяцы он еще казался крутым и опытным, нам он сразу не понравился, - Ёсан тут же ищет в Чонхо поддержки, и парень согласно кивает, подсаживаясь ближе к ребятам и что-то печатает в телефоне. – И хорошо, что вы вот так расстались. Ты же сам хотел все расторгнуть, а так по сути и грех на душу брать не надо. Ну с этим «я тебя бросаю бла-бла-бла». - Я кинул в его голову лампу, - победный смешок слетает с губ Уёна, и Ёсан поглаживает его по волосам. За стенкой слышится шум, и дверь в комнату тихонько открывается, куда вползает Минги в пижаме и забирается в кучу-малу к друзьям. - Поздравляю с жизнью свободного человека, - кивает Сон, ложась на бок и обвивая Чона со спины. – Теперь можешь гулять направо и налево сколько захочешь. - Нет уж, хватит с меня этой любви, этих чувств и прочего дерьма, - хрип сходит с губ Уёна, пока он шмыгает носом и вытирает слезы. – Все мои отношения заканчивались полным крахом и пиздецом, с каждым разом все хуже и хуже, до рвоты! Каждый человек, в которого я влюблялся, рвал мне сердце на кусочки, проезжался по ним танком и, полив бензином, сжег. Сколько можно рыдать и терзать себя? Пошли нахер эти тупые мужики, терпеть их не могу. Только и могут, что создавать проблемы и оставлять меня в дураках. Только эйтини и Кёнмин достойны моей любви, и сочжу. Кстати у нас… Со стороны слышится звон бутылок, и обернувшись на источник шума, все трое замечают Чонхо с бутылочкой, которую он только что достал из-под подушки. - А ничего, что у нас завтра съемки с семи утра? Спать осталось…- только начинает Ёсан, но его затыкают. - Это лекарство, - с совершенно серьезным голосом заявляет Чхве. - На все-то у тебя одно лекарство! - А что, по-твоему я должен лечить разбитое сердце и горе молоком? Три утра, вставать через час, какой смысл ложиться?! - Пару глоточков можно, - хнычет Уён. - Нужно, - поддерживает Чонхо. – Для мужского здоровья.