Разочарования

Тьма вокруг. Я что, умудрился потерять сознание? Вот это да. Тяжёлый процесс это ваше обращение в вампира, если даже меня свалить смог. Ну или Астарион вконец потерял терпение и утром я найду себя в кандалах, где-нибудь глубоко в подвалах замка Зарров. Месть за всё неуместное хихиканье разом, так сказать. - Хехе... Тьма дрожит от моего голоса. Идёт алыми волнами, словно водная гладь, в которую бросили камень. Погодите. Алыми? О нет... Но ноздри уже щекочет запах крови, где-то вдалеке слышатся знакомые, почти родные голоса мучеников, молящих о смерти. Хор, который каждый раз сопровождает Его появление в моём разбитом разуме. Нет сомнений, папочка решил навестить нерадивое чадо, а я совершенно не готов к встрече! Сажусь на липкий от прибывающей крови пол, закрываю глаза, в спешке стараясь спрятать все слабые, мягкие, чувственные мысли куда подальше. Спрятать идиотскую влюблённость даже от себя. Избранный Баала не должен иметь привязанностей. Избранный Баала не должен чувствовать тепла. Только цель, только служение Отцу, откажись от себя, закрой, запечатай на сотню замков сердце, позволь образам кровавой жатвы наполнить сознание, выуди на свет ту свою часть, что совсем недавно хохотала над бессильной злостью Астариона и... ...И глаза откроет Отродье бога. Отродье, что с весёлым любопытством смотрит в ало-чёрную пустоту. Знает, что его божество, его направление и его единственное счастье в жизни уже совсем близко. Времени на подготовку больше не осталось, но оно и не нужно. Ведь Отродье здесь. Отродье знает, что он должен говорить и делать. Он уже видит очертания фигуры, проявляющейся из кровавого, звенящего сотнями тысяч голосов, ничего. И Он чертовски рад видеть эту фигуру. Баал каждый раз меняет свою форму при встрече. Раньше он уже являлся Избранному в образе мёртвого дворецкого, взрослого мужчины-человека и пожилой драконидки. Сейчас перед божественным чадом в кровавой пустоте стоит ребёнок. Неопределённого пола малыш лет десяти от силы, с длинными светлыми кудряшками и невинным круглым личиком. Отродье отмечает про себя - последняя жертва Отца была совсем юна. В последний миг перед явлением сыну Баал отнял жизнь эльфийского... Вероятно, всё-таки мальчика. Какая ирония. Ведь разговор явно пойдёт о другом выродке этого племени. Лишь одно всегда остаётся в явлении бога неизменным - голос. Низкий, властный, несущий боль и страх одним своим присутствием. Пугающий даже его собственное Отродье. - Ты подвёл меня. От этого голоса мелко дрожит тьма вокруг, а шипы на загривке драконида встают дыбом. Привычная волна ужаса, перед которой не может устоять его тело. Зато разум может. Сын склоняет голову, так низко как только способен, лишь чтобы показать почтение - спрятать усмешку от всевидящего взора всё равно не выйдет. - Не понимаю, о чём речь, Отец. Ох, как же эта маска любит злить своё божество. Как любит играть с огнём, притворяясь идеальным пай-мальчиком и зная, что его второй слой бог легко читает сквозь эту преграду. Зато третий остаётся в безопасности. И лишь потому Отродье до сих пор остаётся в живых. Баала забавляет его дерзость. - Конечно, понимаешь. Ты разрешил своему питомцу перейти все границы, рискнул позволить ему получить контроль над собой. Надеюсь, этому есть хорошее объяснение, сын. Драконид чувствует, как помимо воли клыкастая усмешка становится шире. Сердце наполняет опасная весёлость, граничащая с безумием. Он поднимает голову, вглядываясь в чёрные, как тьма ночи, глаза гостя. Глаза, на дне которых находит отражение собственного злого, яростного веселья. - Я ведь знаю, что ты не позволишь этому случиться, Отец. Так к чему волноваться? И тьма содрогается от смеха Баала. Трясётся, словно хлипкие старые домики во время землетрясения, идёт волнами и бурлит, качаясь в такт ледяному божественному хохоту. Наглое Отродье сидит, не двигаясь. Наглое Отродье заслужило прожить ещё один день. Божество изчезает из головы Фара так же быстро, как и явился. Тьма вновь спокойна, шелестит холодными голубыми листочками сновидений, словно одного моего дыхания достаточно, чтобы создать ветер и унести лёгкое тело в мир грёз. И прежде, чем это случится, я успеваю лишь скупо отметить про себя, как же дорого обходится содержание Астариона. Сколько сил отбирает маска Отродья, которую приходится поддерживать во время ночных визитов Баала лишь для того, чтобы вампир остался в живых чуть дольше. Ну ничего. Скоро, очень скоро, мне будет без надобности делать и это. Осталось только дожить до того дня, когда все карты окажутся на столе. Осталось только дожить...