Короли могут защитить всех, но делать этого не станут

Во сне Люмин парит в воздухе. Она видит рядом с собой мигающие звёзды, а внизу руины павшего города. Белые колонны, тропинки, масштабные здания. Как будто огромный ветер сдул их с лица земли, не оставив ничего живого. Увиденное не похоже на Мондштадт. И даже не на то королевство, откуда она родом. Ей удаётся немного рассмотреть город сверху. Он был огромен, возможно, тут даже когда-то жили люди. И вряд ли, что они живут здесь сейчас. На глаза не попадалось ни одного живого человека. Вернее, не было людей совсем. Пусто. Только руины, тьма, звезды… И этот гул. В какой-то момент Люмин понимает, что она под водой. Руины города находятся на дне. Она слышит шум воды, и снова этот гул. Вода издаётся в её голове маленькими бульками. А следом она слышит пронзительный звук, похожий на свист. Он громко появляется, а после утихает. Это похоже на плач или же на крик. Оно будоражило душу и вгоняло в тревогу. Лишь спустя несколько секунд, Люмин понимает, что это. Пение. Она слушала песню. Люмин поворачивает голову в сторону и видит огромного синего кита. Во всяком случае, силуэт похож на кита. Он был очень далеко от неё. Огромное животное медленно плыло в сторону от неё, махая плавниками. Кит продолжать издавать пение. Оно было приятным, поначалу даже ласкало слух. Со временем вой стал пронзительным. Он плакал. Звуки резко начинались и быстро заканчивались. В какой-то момент пение заполонило всё вокруг. Кит всё также плавал вокруг девушки, что начала оглядываться по сторонам. Руины на дне исчезли. Плач кита начал бить по ушам. Голова гудеть. Люмин схватилась за голову. Ей хотелось, чтобы он прекратил. Она открывает губы, вода резко попадает, но от неё Люмин не задыхается. Как будто она может дышать под водой. Из носа выходят пузыри, но дыхание всё еще стабильно. Она закрывает глаза от пения, кричит в никуда, махая ногами в своих сапожках. Прекрати! Она просит. Прекрати! Хватит! Внезапно она слышит всплеск воды наверху. Оказалось, над ней была поверхность. Из-за шума пения, она не может посмотреть, кто прыгнул в воду, но очень хотелось. Перед ней оказывается снова он. Тот незнакомец из кареты, с которым она ехала по пути сюда в Мондштадт. Его светлые волосы вьются из-за движения воды. Он тянет руку к Люмин, а та, надеясь, что он вытащит её и спасёт от пения. Но вместо этого, незнакомец смыкает с ней пальцы. Перед глазами появляется его лицо, часть которого была закрыта странной маской наполовину. Голубые глаза светятся, а у него умиротворённая улыбка. Пение кита становится тихим в её голове, после касания этого гостя. Голову заполнил шум биения её сердца. Зачем он появился здесь снова? Для чего? Мужчина, плавая вместе с ней на глубине, касается её лица своими длинными пальцами, притягивая к себе и говорит одну единственную фразу: — Не забывай для чего ты здесь. После этого незнакомец её целует. Всё вокруг начинается светиться. Она не успевает ощутить его губы на своих. Нежное ощущение испаряется, не дав её насладиться им сполна. Люмин просыпается. *** Король Венти, напряжённый, каким он редко был на своём месте, усидчиво, даже не вразвалочку, ждал гостя. Дилюк Рагнвиндр, наблюдавший за ним издалека, пометил для себя, что мальчишка нервничает. Более того, он был напряжён. Отказался от вина, которое ему поднесла служанка, явился в королевской мантии и с короной на голове, что сидела ровно, а не наискось, как это было всегда. Причиной столько королевского поведения для их короля было настоящим удивлением для всех, включая советников. Больше всего это удивляло Дилюка. Король не нервничал перед приёмом Тартальи, в добром здравии встретил Синьору, которая в тот же день исчезла, но сейчас он заметно нервничал перед появлением нового Предвестника во дворце. Очередного. Рагнвиндр тяжело вздыхал. Бал был не за горами, а Предвестников Фатуи во дворце было больше, чем королей. Его это напрягало. Не сказать, что они были незванные гости, но слишком частое их появление начала сеять беспокойство у придворных и судя по всему, даже у короля. Все знали, что появление Предвестника сулит только беду. И если о новом госте он не сильно переживал, то за стоящую позади трона короля принцессу в доспехах, он переживал больше всего. Джинн Гуннхиьдр держалась лицом и смотрела по сторонам. В какой-то момент он ловит её взгляд и видит в них страх перед неизведанным. И он её понимал. Они оба не знали, чем закончится эта встреча и как она пройдет, а утром даже не успели поговорить на эту тему. Завтрак король отменил в угоду встречи новому гостю. Все придворные шушукались, а советники шептались, сидя на своих местах. То и дело было слышно: «Еще один Предвестник Фатуи!», «Неужели их скоро соберется так много?». Галдёж не утихал. Люди боялись. Король нервничал. Лишь фрейлины, занимающие сегодня место вокруг короля, пытались как-то успокоить знать: рассказывали анекдоты, мурлыкали и говорили только приятные вещи. Даже астролог Мегистус среди них пыталась разбавить гнетущую атмосферу, убеждая всех, что «звезды говорят, что это просто встреча». Хотя на самом деле, она сама не знала, чего ждать. Кэйа сегодня сопровождал гостя. Об этом он сообщил Дилюку еще до рассвета. Письмом. А потом караулил незнакомца у покоев. Судя по всему, король сильно боялся этого визита, поэтому приставил герцога, как охрану. Поэтому сегодня вместе с вереницей стражи стоял Дилюк совсем один, немного расстроенный тем, что так и не обмолвился словом со своими друзьями. Как только заходит один из рыцарей, тут же занимая своё место у двери, следом заходит гость, что побудил за ночь много слухов и заставил придворных тут же заткнуться, а фрейлин улыбаться. Рядом с мальчишкой, а по мнению Дилюка, это действительно был мальчишка, может чуть старше Беннета, шёл герцог Альберих. Несмотря на столь ранний подъем он был свеж и даже немного напуган. Не терпелось услышать, что такого он узнал о госте. Герой дня был одет в кимоно, на талии был длинный пояс, на ногах широкие штаны. Всех, конечно привлекала обувь, а именно сандалии, которые носили в основном люди из Иназумы. На голове у него большая шляпа с четырьмя изогнутыми вверх крючками по окружности, сзади неё прозрачная вуаль, разделённая надвое. Юноша был невысок, у него короткие тёмно-синие волосы и синие глаза, которые украшала красная подводка. Его образ был дополнен рядом аксессуаров, которые так или иначе отсылали к культуре Иназумы. Возможно, Дилюк слышал о нём. Номер Шесть из Предвестников Фатуи. — Ваше Величество — звонко произносит Кэйа — спешу доложить вам о прибытии во дворец Мондштадта Предвестника Фатуи под номером Шесть — Скарамучча. Венти подпрыгнул на стуле и неловко встал, желая, как будто сначала отвесить поклон, но, видимо, вовремя вспомнив, что он тут король, делать этого не поспешил. Кэйа удивлённо вскинул брови, а Джинн тут же посмотрела на Дилюка, тот легонько пожал плечами. Что здесь происходит? — Скарамучча! — бодро и чуть дрожащим голосом говорит Венти — очень рады видеть вас во дворце. — Ваше Величество — более томно и низко звучит голос странника, а из-под шляпы появляется хитрый взгляд и загадочная улыбка — приятно познакомиться. Ваши слуги, несмотря на мой поздний визит, оказали достойный приём. Как мама? Услышанный вопрос поверг всех присутствующих в шок. Дилюк тут же посмотрел на Кэйю, но тот будто совсем не ведал о чём говорит гость. Придворные тут же начали шептаться, а Венти нервничать. — Её Величество Сёгун Райдэн еще отдыхает — осторожно говорит Венти, желая тут же разбавить атмосферу: — соскучились по маме? — Нисколько! — тут же твёрдо звучит голос странника, чуть тише добавив: — я здесь совсем по другой миссии. Слово «миссия» в словах юноши поставило всех в тупик. Это был второй человек, который приехал в Мондштадт не для того, чтобы отдохнуть. Первый слишком быстро исчез. — И ради какой же? — спрашивает Венти. — Спешу поведать, что я здесь по приказу моей Королевы — говорит Скарамучча — одна наша подруга… Пропала! Троица друзей округляет глаза. Все они сразу поняли о ком идёт речь, как и все присутствующие в зале. — И кто же это? — Венти делал вид, будто не понимал о чём говорит этот мальчишка. — Синьора — спокойно отвечает Скарамучча. Вполне ожидаемый для всех ответ. — Она побыла у нас всего один день — пытается спокойно говорит король — мы с ней давние знакомые, тем же днём она покинула дворец поздней ночью и больше мы её не видели. Скарамучча медлит с ответом. Он присматривается к Венти. Этот дворец полный сгусток тайн и эти люди перед ним и сзади него однозначно что-то знают, как и тот рыжий придурок, что торчит здесь вторую неделю. — Если это так и Вам, Ваше Величество, нечего скрывать, я побуду во дворце, дабы убедиться, что это правда — отвечает Скарамучча — в конце концов, не хочется пропускать Бал Семи Королевств в этом году. — Как вам угодно — с улыбкой на лице произносит Венти — в любом случае, мы рады видеть всех гостей на нашем балу. Даже не званных. Последнюю фразу он произносит с некой неприязнью, о которой говорит открыто. Скарамучча хитро улыбается. — Я слышал, вы сдвинули завтрак из-за меня — добавляет мальчишка, поправляя шляпу: — признаться, я проголодался и был бы не против отдохнуть и перекусить. — Всё к вашим услугам — всё так же спокойно говорит Венти, махнув рукой и сев на своё место. Почему-то в момент он снова стал спокойным и очень довольным. Как будто знал, что в замке уж этот Скарамучча точно ничего не найдет. Придворные после слов короля немного успокаиваются. Джинн выжидающе смотрит на Дилюка, а Кэйа откланивается королю и уводит гостя. Все разбредаются по своим местам. Мона Мегистус смотрит на странника, что посмотрел на неё мельком, а после удалился вместе с Кэйей. Она подумала о том, что его иссиня-черные глаза похожи на тёмное звездное небо, которое она видит лишь в телескоп поздней ночью. Она еще заметила, что они также полны таинственности и неизвестности, как и звезды, которые могли менять своё положение. Фрейлины решают удалиться в свой особняк, советник на работу, придворные по своим делам. Король тут же удаляется, приказав за ним никому не следовать и громко хлопает дверями, ведущими в длинный коридор. Как только приём заканчивается, Джинн, понимая, что на данный момент не нужна королю, подбегает к Дилюку. Ей не терпелось с ним всё это обговорить: — В нашей комнате, через час — тут же говорит Дилюк, опередив её и она кивает. Они расходятся в коридоре, делая вид перед всей знатью, что приём такой важной шишки их никак не интересовал. Сёгун Райдэн, стоящая на балконе во время приёма гостя и прячущаяся от людских глаз с замиранием сердца смотрела всё это время на мальчика в большой шляпе. От слов «Как мама?» дрогнуло где-то в глубине сердца, а на глазах выступили слёзы, которые она сдержала огромной силой духа. Она так этого боялась, но поняла, что главный её страх случился. Маленький мальчик стоял там внизу, пока она наблюдала за ним наверху, убитая горем и грустью, что судьба так повернула их жизни и она не может спуститься вниз, чтобы обнять и прижать к себе. Так горестно и тяжко стало на душе, что королева, дождавшаяся, пока юноша исчезнет за дверями, встала и позволила себе выдохнуть. — Ты слишком сильно переживаешь — чарующий голос Яэ Мико вырывает её из грёз о прошлом: — дворец огромен, уверена, вы даже не пересечетесь. — А может быть, я бы хотела — вставляет Райдэн. — Снова выслушать тираду о том, что ты плохая мать? — спрашивает лисица — брось! Пора уже отпустить этот грех и жить той жизнью, которую ты сама выбрала. — Он мой сын — не унималась Райдэн. — Тобой же брошенный — снова вставляет Яэ Мико. — Мико, хватит! — просит королева — мне итак сейчас нелегко. Розоволосая девушка подходит ближе к королеве, что пыталась унять горечь в сердце: — Его Величество Чжун Ли прибывает поздно вечером — уже с интересом в голосе говорит Яэ — сказать, чтобы слуги принесли вино в его покои? Или может, сделаешь это сама? Я взяла твои самые лучшие наряды. Тебе надо развеяться. Отдохнуть. Мы же для этого сюда прибыли. — Возможно — неуверенно говорит Райдэн. *** Утро Розарии началось с того, что утром она впервые не подошла втихую к торговцу Сумер за сигаретами, а к довольно старой даме из Фонтейна, что выставляла на землю коробки с вещами. Ей в этом помог дала юная ассистентка. Розария не могла просто так к ней подойти. Женщина привозила кружева только для почётных дам во дворце. А Розария совсем не выглядела, как почётная дама: в капюшоне, скрывающим её лицо и плаще, что оберегал от посторонних глаз её наряд монахини. Однако, Розария могла притвориться одной из тех, кто служит почётным дамам. — Доброе утро, — осторожно начинает Розария, чуть выглядывая из капюшона. Пышная грозная мадам обратила на неё своё внимание. На ней самой была изысканная синяя шляпа с рюшами, а тело облегало платье такого же кроя. Было видно, что гостья из Фонтейна. Только там даже обычные торговцы могли позволить себе столь изысканные наряды по мнению монахини. — Я от герцогини Лоуренс — тут же добавляет Розария, дабы та сразу её не отвергла. Женщина недолго щурится, осматривая внешний вид служанки напротив, а после кричит своей ассистентке: — Мантис, притащи коробку для Лоуренс! Послушная юная девица в такой же столько изысканной одежде ищет в карете большую коробку, а после бодро несет её заказчику. Розария всем видом пытается подать, что это именно то, что она ждала. Хотя признаться, она даже не ведала, что находится внутри коробки. Вручив Монахине заказ, послушная Мантис пошла дальше разгружать заказы. Розария, думая, что выполнила работу решила удалиться. — Эй! — тормозит её женщина — а деньги? Монахиня осеклась и заметно начала нервничать. — Мадемуазель Шерилье — звучит голос ассистентки из кареты, что разбирала заказы: — герцогиня Лоуренс отдавала вам деньги прошлый раз за два заказа. Розария невинно улыбается. Женщина лишь хмыкает и начинает принимать следующих клиентов. Девушка, пользуясь моментом, что ситуация улажена, решает сбежать. Она сторонится глаз слуг, прикрывая лицо капюшоном, таща с собой коробку. Вдруг её кто-то распознает! Хотелось быстрее убежать от этого всего и закрыться в своей комнате. О том, что местная знать любит одежду из Фонтейна, знали все. Служанки завидовали их изысканным платьям, поварихи с вожделением смотрели на шляпки самых разных форм и размеров, а рыцари на входе то и дело встречали мастеров, что приезжали снять мерки за столько миль. Было принято, что их ткань ценилась качеством: не портилась при стрике слуг и не теряла свой цвет даже после долгой носки. Поговаривали, что такие вещи не сыщешь даже в Сумеру, одной из крупных стран по производству ткани. Знать заботилась о своём виде. Принцесса Фишль предпочитала заказывать у них шляпки самых разных форм. Последнюю она получила с огромными вороном. Мона Мегистус вместе с подругой Фишль была большим поклонником шляп. У неё их было столько, что она могла менять их каждые сутки! Мундир герцога Альберих был сшит по его заказу. И он влюбился в то, насколько в нём удобно ездить на лошади и посещать завтраки. Принцесса Джинн совсем не в восторге от платьев, но даже в её гардеробе принцессы было несколько изысканных платьев разного фасона на любое мероприятие. Однако, она их не носила. Не то, чтобы они ей не нравились. Не позволяла работа. Король Венти спонсировал своих любимых фрейлин нарядами из Фонтейна, отдавая благодарность их работе. Больше всего он, конечно, любил их снимать. А вот герцог Рагнвиндр обожал льняные рубашки, что привозили ему почти каждую неделю. В них не было особо жарко и было очень комфортно. Торговцы привозили из мастерских чуть ли не сотни нарядов для заказчиков, а уж Розария, подслушивая разговоры на кухне знала, что служанка Бри, она же личная прислуга герцогини Эолы Лоуренс должна была забрать сегодня заказ у мадемуазель Шерилье. Оставалось просто прийти раньше неё. Более того, Розария знала, что именно заказала Её Светлость. Зная экстравагантный вкус герцогини, она была готова ко всему: платье, блузки, штаны или даже шляпы, но кое-что она знала еще. В припасе у герцогини Лоуренс была не только известная семья и огромные богатства, а еще страсть к мужчинам. Слухи о гостях мужчинах, что со дня на день должны прибывать во дворец, натолкнуло местных дам покупать уже не шляпки, а что-то меньшее по размеру и на одних бретельках. И вот Розария, оказавшись в своей комнате без лишних глаз, решает открыть посылку, ей совсем не предназначенную. Она скидывает капюшон, бросает коробку с заказом на кровать и тут же избавившись от плаща принимается открывать долгожданную посылку. Что же подумает герцогиня Лоуренс, когда узнает, что её заказ забрал кто-то другой? Возможно, впадёт в отчаяние или начнет охоту на воровку, но девушку, что с замиранием сердца сейчас отпарывала ленты от бумажной коробки она вряд ли заподозрит, как и то, какую одежду эта монахиня будет прятать за своим чёрным платьем. В случае Розарии это была не шляпа и даже не изысканное платье. Это было куда меньше размером и закрывало минимум кожи на теле. Как только она видит чуть более нежный розовый цвет на дне коробки, она начинает сиять от счастья. Признаться, так её не радовали даже сигареты, которые она первый раз купила у торговца из Сумеру. Её взору предстали три комплекта кружевного красивого приятно пахнущего белья. Девушка аккураэтно достаёт первый: плотный чёрный лиф с упругими чашечками, украшенный блёстками, чёрные кружевные трусики на тонких бретельках, и тоже в стразах, а еще в комплекте было то, что очень взбудоражило Розарию, что никак не могла налюбоваться находками: чёрные капроновые чулки и пояс с бретельками. Каждый атрибут одежды был сшит вручную. Монахиня прям представляла, как тонкие пальчики портнихи пришивали каждый цветочек и чёрному лифу. Безусловно изысканная, красивая и приятная работа. Портнихи из Фонтейна действительно знают своё дело. Щупая пальцами нежный капрон, Розарию не покидало чувство, что эти вещи не для неё. Сегодня, если бы она не встала пораньше и не притворилась перед соседками, что ей нехорошо, она бы не получила в руки этот шикарный и по праву превосходный заказ для герцогини Лоуренс. В голове начало всплывать, как Эола примеряет его у себя в покоях, радуясь покупке, а после как злится, что её желанные вещи не попали к ней в руки, но как же Розарии было приятно коснуться того, что было только у неё в мечтах. Нормы морали снова ушли на второй план. Розария никогда не считала себя хорошим человеком. Если хочешь жить во дворце и вкушать все прелести жизни, надо было вертеться. Герцогиня Лоуренс переживет и сможет заказать себе еще хоть тысячу таких комплектов, а вот планы монахини без этого атрибута бы не обошлись. Изысканное нижнее белье могли позволить себе только высшая знать. Всё вполне логично: дорогая ткань за большие деньги, которые были только у высшей знати. У монахинь было всего три чёрных платья, и пара чулок. Их гардероб не блистал оригинальностью, исходя из их работы в церкви. Но теперь Розария была уверена, что её жизнь наконец-то начнёт играть хоть немного яркими красками: в коробке были еще нежно-розовый и красный комплект, и несколько чёрных капроновых перчаток. Немедля ни секунды, девушка начинает примерять обновки, полностью раздеваясь в своей комнате. Вещи было не то, что приятно трогать руками, их было страшно порвать, ведь больше у неё вряд ли будет шанс получить такое же. К огромному сожалению, даже у такой одежды был минус. — Вот чёрт! — говорит вслух Розария, стоя перед зеркалом в одном лифчике и трусиках, понимая свою обречённость. Грудь «утонула» в чашечках, а неудобные трусики сильно врезались в попу и натирали. Она всегда знала, что у неё добротная грудь, влезающая не в каждый лиф, но не могла подумать, что у герцогини Эолы она настолько больше. И ради этого она проделала такой путь? Как бы она не старалась регулировать лямки, смотрелось все, по её мнению, отвратительно. С другой стороны, если её партнер намеревается всё это снимать, может быть, всё было и не так печально. Зачем Розарии понадобилось воровать нижнее бельё герцогини? Ответ лежал ровно на поверхности. До дня доклада Альбедо оставалось меньше суток, служанка Джуди всё еще ходит и восторженно рассказывает подружкам о том, как она хочет переспать со своим герцогом, и как удачно, сегодня у Кэйи Альберих был выходной, а Розария приболела и не могла посетить сегодня службу, но вот посетить спальню герцога она была вполне в силах. *** Джинн Гуннхильдр встречает Кэйю прямо на входе в их секретное место. Дилюк уже занял один единственный свободный стул. Как только девушка закрывает дверь, Кэйа тут же раздаётся недовольными криками: — Еще один Предвестник Фатуи! Сколько их еще должно прийти? Принцесса опирается о стену, скрестив руки на груди и спокойно спрашивая: — Есть идеи? Альберих успокаивается. Рагнвиндр хмурится: — Вы же слышали, что он сказал? И Кэйа и Джинн замолкают, вспоминая речь Скарамуччи в тронном зале. — Синьора — напоминает Дилюк, не давая им подумать — он пришёл, чтобы найти следы. — Но какие следы, если Его Величество утверждает, что ничего нет и она сама ушла тем же вечером? — не понимал Кэйа. — Эмбер говорила… — начинает Джинн: — что она совсем не покидала гостевую комнату. До личной встречи с королём. — К ней кто-нибудь заходил? — тут же спрашивает Рагнвиндр. — Тарталья — отвечает принцесса — больше никто. Даже слуги. Троица начинает задумываться. Здесь определённо что-то было не так. — Джинн, — тут же звонко говорит Кэйа, смотря на девушку: — дозорные докладывали о том, что дворец покидает женщина? Если да, то во сколько? Будь у нас рапорт и рыцари мы можем смело сказать Скарамучче, что мы не при чем и выгнать его до проведения Бала. Гуннхильдр задумалась. — Нет — неуверенно говорит девушка — просматривая рапорты, я не заметила ничего такого о том, что кто-то покидал дворец. — Может, она вышла не через центральные ворота — предполагает Альберих. — Если она выходила не через центральные ворота, значит она сбегала — говорит Дилюк — в её статусе кого-то бояться и сторониться? Не думаю. Вспомните, как она зашла во дворец. Фееричное появление женщины запомнили абсолютно все. — Значит, — продолжает Джинн — если записей в рапорте о её уходе нет, значит он осталась во дворце? — Нет, нет, нет — начинает хмуриться Дилюк — мне кажется, мы думаем совсем не в том направлении… — Говоришь, Эмбер последний раз видела, как Синьора шла в покои Венти? — начинает размышлять Кэйа — верно? Джинн кивает. — А после этого — продолжает Альберих — её никто не видел. Что насчёт стражи у покоев Его Величества? — Было около восьми вечера — отвечает Джинн — была скорее всего смена караула. Может, поэтому её не видели? — Нет, нет, нет — теперь начинает причитать Кэйа — я чую, что я где-то близко… — К ним заходила служанка Агнес — вставляет Джинн — Эмбер рассказывала, что та приносила им чай. — Чай? — удивляется Альберих — Венти и чай? — Это всё так странно — задумывается Джинн — из дворца она не выходила сама, после приёма у Его Величества её никто не видел, она даже вещи свои не забрала перед тем, как уйти! Она же не могла просто так испариться в воздухе? — Проходы — вставляет Дилюк, на что друзья непонимающе на него смотрят, а тот уверенно продолжает: — тайные комнаты во дворце, как эта. Отец рассказывал, что их делали на случай нападения на дворец, что вели бы к укрытию внизу. В спальне короля есть тайный туннель, ведущий на улицу, где как раз можно пройти без стражи. — Или? — тихо спрашивает Джинн. — Или вынести тело — заканчивает Рагнвиндр. — Нет! Стой! — восклицает герцог, явно поражённый тем, что сказал брат: — ты хочешь сказать, что её убили, а тело вынесли и… И что? Куда дели труп? Это во-первых, а во-вторых, это сама Синьора! Кому вообще хватит смелости бросить ей вызов? — Венти — без доли сомнения говорит Дилюк, тут же начиная перечислять аргументы — она пришла к нему. Она не пришла на бал, у неё не было с собой вещей, она не собиралась задерживаться, значит она пришла, чтобы что-то забрать. Забрать у Венти. — А тот, судя по всему, не хотел делиться — спокойно говорит Кэйа. — Чай — задумчиво говорит Дилюк — мог ли он её отравить? Джинн и Кэйа молчат. Во всяком случае, у них в этом не было никакого опыта. — Никакой крови, никакого оружия и никакого подозрения — говорит Рагнвиндр — просто дружеское чаепитие. Кэйа и Джинн смотрят друг на друга. Возможно, Дилюк был в чём-то прав. — Хорошо, — пытается перевести дух Кэйа — но куда деть труп? — Море — спокойно отвечает принцесса — никто не будет искать труп на морском дне. Никаких следов, никакой крови и никакого подозрения. Как будто человека и не существовало. — Мы же не будем нырять на самое дно, чтобы в этом убедиться? — нервничает Альберих, хоть и был согласен с теорией Гуннхильдр. — Но прочесать береговую линию стоит — признаётся Дилюк — приливом могло принести какие-нибудь улики. — Мы до сих пор не знаем, так ли это — осторожно говорит Джинн. — Если мы хотим побыстрее убрать Его Величество, то стоит поторопиться — говорит Дилюк. — Теория хороша — признаётся Альберих — но я не думаю, что Его Величество сам тащил труп до скалы, чтобы скинуть, верно? Принцесса прикрыла рот ладонью, пребывая в шоке, Дилюк снова нахмурился. — Кажется, у нас завелась крыса! — бодро говорит Кэйа. Этого еще не хватало. *** Тарталья стоит перед дверью, выжидая момент. Не то, чтобы он не был смелым для того, чтобы напрямую ворваться в гости, но где-то в подсознании ему твердили, что к этому гостю врываться бе стука не красиво. Вернее, он не знал, чего ожидать от этого человека. Наконец, когда проходящие мимо слуги начинают странно шептаться, а стража у дверей переглядываться, чуя неладное, юный Аякс решает постучать в белую дверь, дабы напроситься в гости. — Войдите! — звучит внутри недовольный голос мальчишки, а Предвестник спокойно заходит внутрь. Начало положено! Мужчина входит внутрь комнаты. Его взору предстаёт его коллега, мальчик чуть пониже ростом. Он беззаботно лежал на своей огромной кровати. В обуви. Тарталью даже немного перекосило. Скарамучча действительно никогда не алел труд служанок. — Так и знал, что это ты — недовольно лежавший Предвестник, а после смотрит на настенные часы. Половина второго. Странник решает добавить: — припозднился. Даже не пришёл на приём у Его Величества. — Когда я встретил Синьору, хорошим это ничем не закончилось — говорит Тарталья, садясь в кресло напротив друга. А Скарамуччу можно ли было назвать другом? Сам странник молчит, дёргая пальцами ноги и смотрит в потолок. Кажется, он нервничал. На него это не похоже. — Где она? — задаётся вопросом Скарамучча, смотря в потолок. — Не знаю — честно признаётся Тарталья — я верил Венти и тому, что она действительно ушла в тот же день, но раз ты здесь по приказу Её Величества, то тут что-то неладное… Я последний раз заходил к ней перед её встречей с королём. Она приходила напомнить, что его срок подходит к концу. И судя по всему… — Он не захотел отдавать ей Сердце обратно — делает вывод Скарамучча, посмотрев на Аякса. — И что-то с ней сделал — закончил Тарталья. По их мнению, это было очевидно. Синьора не из тех людей, кто может просто так пропасть в лесу или испариться без единой весточки. — Что будем делать? — спрашивает Странник, добавив: — Чжун Ли прибывает сегодня. Количество королей превосходит количество Предвестников в этом дворце. — Страшно? — усмехается Аякс. — Не люблю, когда меня превосходят лишь количеством — признаётся мальчишка. — Предлагаю завести знакомства — говорит Тарталья. — А чем ты занимался здесь всё это время? — негодует странник. А Тарталья действительно завёл довольно приятные знакомства, но не совсем те, что как-то могли бы помочь их делу о исчезновении Синьоры. — Немного отдохнул — признаётся Чайлд — признай, что дворец здесь просто превосходен. — Чжун Ли ведь предаст, да? — с долей уверенности говорит Скарамучча. — Да — сразу же говорит Тарталья, уверенный в своём мнении. Король Ли Юэ хоть и дал обещание Царице вернуть Сердце по окончанию срока, но близкие связи с королем Венти и очень интимные отношения с Райдэн дают трещину в его словах, которых он клялся. — Какова обстановка во дворце? — спрашивает Скарамучча. — Неопределённая — признаётся Чайлд — подданные не сильно поддерживают Венти, но и не сильно возникают насчёт его кандидатуры на троне. Казалось бы, всех всё устраивает… — Не думаю — вставляет странник. Тарталья удивлённо вскинул брови: — Почему? — Им страшно — ответ был прост — они просто не знают какова сила Венти, а она огромна… — Его срок подходит к концу, так или иначе всё скоро прекратится — Аякс был спокоен. — Это со слов Царицы — спешит опровергнуть мнение Тартальи Скарамучча — сила Сердца намного влиятельнее бумаг королевства. Он может правит вечно. — А понравится ли это народу? — спрашивает Аякс. — Нет — коротко отвечает Скарамучча — поэтому народ будет искать любые пути, чтобы его убрать. На лице Скарамуччи появляется довольная улыбка: — Тарталья, я пробыл здесь меньше суток и уже понял, что здесь происходит, а ты топчешься здесь вторую неделю не в силах даже что-то узнать, даже как пропала Синьора. — Ты хочешь сказать, что нам нужны союзники — делает вывод Чайлд. — Именно — заключает Скарамучча — а они как раз помогут нам подобраться к причинам исчезновения Синьоры. Найдем что-нибудь, и кто знает… Может, тогда Царица сама захочет посетить Бал Семи Королевств. *** Сёгун Райдэн садится на мягкий пуфик в своих покоях, пребывая в тревожном расположении духа. Она сильно нервничала от свалившихся на неё потрясений за последние несколько дней. Последнее, что её потрясло это её сын, который еще несколько часов назад стоял на красном ковре перед королём Венти, говоривший о своих намерениях громко и твёрдо. Так сильно она переживала, что увидит его и её опасения оправдались. Приказав Мико не впускать никого, она решила побыть наедине с собой. Чувство совести мучило её, терроризировало, вгоняло в печаль. Она совсем не ощущала предчувствия праздника. Предстоящий бал сулил лишь опасение и страх. Как будто что-то пойдет не так. Длинные сиреневые волосы девушка заплетала в косу. В отражении зеркала туалетного столика она смотрела на грустную правительницу, что совсем впала в депрессию. На подносе рядом стоял чайный сервиз, фрукты и маленькая ваза с ветряными астрами. Символом Мондштадта. Атмосфера напомнила ей, что она в гостях. Ей важно было сейчас быть на виду, общаться с поддаными, показывать своё влияние, какое она обрела в своей стране. Но у неё не было сил. И казалось, уже ничто не может поднять её настроение. К её удивлению, входная дверь её комнаты открывается с громким скрипом. Глаза Сёгун устремились в отражение, где на пороге она увидела еще одного гостя. Очень желанного и долгожданного, однако встать и кинуть к нему в объятия не были воли. Погружённая в свои думы, она стала дальше заплетать косу, скользя пальцами меж сиреневых прядей. Незнакомец молча закрыл за собой дверь. Пусть Райдэн и сказала никого не впускать, но перед этим человеком всегда были открыты все двери. И для него приказ Её Величества Иназумы был лишь некий вызов, который ему с удовольствием хотелось принять. Высокий статный мужчины в коричневых одеждах совсем тихо и непринуждённо ступал по королевским коврам, пробираясь ближе к королеве. Она не чувствовала себя в опасности. С его приходом в ней появилось чувство безопасности и защищённости. Внутри загорелся маленький огонёк надежды, и осознание, что сейчас она действительно может расслабиться и откинуть все ненужные мысли. — Без фанфар, аплодисментов и громкого приёма — на лице Сёгун появляется флиртующая улыбка. Она смотрит в зеркало. Мужчина, стоящий позади неё, нежно опускает ладонь на её плечо, поддевая пальцами край шёлкового белоснежного халата и опускает вниз, оголяя бледную кожу. По женскому телу пробегает холодок, столкнувшийся с жаром в районе груди. Только ему она могла так смело играть с её эмоциями. Щеку Райдэн встречают пухлые губы гостя, даря приветственный поцелуй. — Я мчал к тебе на всех парах — низкий мужской голос будоражит кровь в жилах. В нём слышалась власть, смешанная с любовью и похотью. Наконец, Сёгун решает отбросить официальные приветствия и расчёску, повернувшись к гостю, чтобы с довольной улыбкой на лице произнести томно: — Чжун Ли… — Моя Королева — мужчина встаёт на одно колено перед девушкой, беря её ладонь и целуя тыльную сторону руки. — Ты опоздал — она тут же начинает его упрекать из-за того, что тот явился позже обещанного им временем. — В стране были кое-какие неполадки — король тут же выпрямляется и садится напротив девушки, что сразу же начала сиять от счастья — пришлось задержаться. Он смотрит на Её Величество, глаза которой начали сиять от влюблённости. — Наслышан, что ты не в самом хорошем настроении, но вижу, что сейчас это изменилось — Чжун Ли добро улыбается своей королеве, та смущённо отвела взгляд. Это было правдой. Его рука касается оголённого женского бедра, вызывая настоящий ураган эмоций, который Райдэн пыталась сдерживать в себе. Мужские пальцы поглаживают бледную кожу, лаская её и будто приводя в чувство. — Я даже не услышала, как ты приехал — парирует Сёгун. — Решил не делать из этого очень громкое заявление — признаётся король, продолжая гладить бедро девушки — сразу же пришёл к тебе. — То есть Венти еще не в курсе, что ты здесь? — удивляется Сёгун. — У меня будет еще время с ним поболтать — улыбается Чжун Ли — но я не могу оставить тебя грустить здесь совсем одну. Щёки королевы краснеют. Эмоции от встречи берут верх над грустью и унынием. — Я так скучала — признаётся Райдэн, произнося на выдохе, кладя свою ладонь поверх его. — И я, любимая, — искренне говорит Чжун Ли. *** Джинн стоит на краю моста, от которого все гости и торговцы отчаливали в свои родные места или наоборот приезжали к Мондштадт, дабы лучше познакомиться со столь наслышанной страной. Сегодня на принцессе не было доспехов, а за поясом острого меча, как полагалось в остальное время. Сегодня её стройное и худое тело украшало нежно-голубое широкое платье в несколько слоёв, которое украшали рюши по бокам. Талию обтягивал прочный корсет из китовых усов, что к слову сильно давил на грудь, из-за чего та была сильно обтянута и, как никогда, привлекала внимание своим размером. Волосы были распущенны, а на голове широкая шляпка под цвет образа, украшенная глазурными лилиями и мелкими розово-сиреневыми цветами. В ушах массивные сережки с изумрудными камнями, на шее колье, на руках атласные перчатки. Стройные ножки были обтянуты белым прозрачным капроном, обутые в изысканные белые туфельки из её гардероба. Под стать принцессы. Каждый элемент её одежды кричал о том, что она из высшей знати и что прибыла она в порт явно не для того, чтобы встречать кого-то из гостей. Сегодня её визит в Терновый порт привлёк много внимания. Не только из-за привлекательного вида, сколько из-за причины, по которой она здесь оказалась. Джинн слышала, как кричат моряки, перетягивают канаты, собирают паруса на мачте, а торговцы отдают последние монеты капитанам, чтобы попасть на судно. Порт Мондштадта был велик, и пусть он находился довольно далеко от дворца, но даже тут кипела своя жизнь, в которой витал солёный воздух и был слышен шум волн. В какой-то момент он чувствует умиротворение: этот галдеж вперемешку с шумом моря дарил спокойствие и пытался хоть как-то отвлечь её от расставания, которое вот-вот могло наступить. — Джинн! — маленькая девочка с хвостиками на голове подбегает к девушке. За ней спокойно шагает Дилюк Рагнвиндр, который тоже сменил сегодня свой привычный ему красный мундир. Мужчина примерил сегодня на себя чёрный цвет. Его красные волосы были завязаны в высокий хвост, как и всегда, на ногах белые штаны и у него за поясом, в отличие от Джинн, был меч. Как будто здесь было какое-то мероприятие, на которое они долго готовились, но реальность была немного тоскливее их ярких нарядов. — Барбара — Гуннхильдр улыбается и сразу же крепко обнимает сестру. Она знает, что они обнимутся еще раз, но почему-то именно сейчас хотелось показать своей сестре все эмоции в этот момент расставания. — Мне тяжело дышать — хихикает маленькая принцесса в объятиях сестры, на что та сразу же её отпускает. В руках у Барбары был маленький чемоданчик, однако весь её остальной гардероб был уже перевезен помощниками на корабль. А сама принцесса была одета ничуть не роскошнее сестры: нежно-розовая шляпка, чуть поменьше размером и миленькое белое платьице с чёрными туфлями. Джинн казалось, что она совсем маленькая в таком наряде. На этот раз на хвостиках были синие банты, как и на гольфах на ногах, что дополняли её образ принцессы. На руках, естественно белые перчатки. — Пообещай писать мне письма — просит старшая сестра — хотя бы два раза в неделю. — Ты не успеешь заскучать, как я уже вернусь — в отличии от Джинн Барбара сияла от счастья. Она ведь знала, что едет учиться пению в одной из самых престижных школ Фонтейна, но Джинн знала, что эта поездка лишь способ укрыть это милое дитя от глаз Венти, который сам еще не знал об этом. Предосторожность, которую Дилюк организовал тайком от Джинн, которая не могла ничего сказать против. — Моя малышка — пребывая в эмоциях, старшая Гуннхильдр снова обнимает сестру. В глубине души, Джинн знала, что так намного лучше. Она будет далеко, учиться пению и радоваться жизни, пока её сестра будет ходить на ножах с королем в надежде, что тот никогда снова не прочтёт законы. Дилюк смущённо отвернул голову: — Корабль уже скоро отходит — неловко вставляет Рагнвиндр, прерывая слезливое прощание. Джинн отпускает сестру, явно недовольная тем, что он портит момент. Если всё пройдет, как задумано, но маленькая принцесса уже через месяц вернётся обратно. Плохого варианта никто не рассматривал, да и сейчас это было неважно. Сантименты были превыше всего. — Я уже скучаю — на лице Джинн появляется смущённая улыбка, на что Барбара быстро чмокает сестру в щеку. — Сэр Рагнвиндр — Барбара поворачивается к Дилюку, что был весь во внимании — пока меня не будет, берегите, пожалуйста мою сестру! Мужчина добро улыбается, говоря: — Обещаю! Эта миссия у него была превыше всего. Просьба Барбары лишь напомнила ему его главную цель. — Твоя сестра сама в праве постоять за себя — всё также добро улыбается Джинн, теребя сестру за щечку. Она хочет напомнить о том, что она справится сама. — Сэр Рагнвиндр справится с этим намного лучше — парировала девочка, чем вызвала у Дилюка довольную улыбку. Он решил промолчать. Капитан корабля, отправляющегося в Фонтейн начал объявлять, что скоро они отправятся. Джин снова, еще раз, обнимает сестру, чмокает в щеку и говорит вести себя осторожно. Маленькая принцесса в ответ обнимает сестру, а после кланяется герцогу, на что тот кивает ей головой и убегает к мостику, что вёл прямо на корабль. Там её ждёт её няня, которая поможет добраться малышке прямо до школы. Это было необходимо, потому что Джинн очень переживала за свою сестру. Малышка прежде, чем забравшись на борт, махает молодым людям, что так и остались на мосту. Гуннхильдр машет её рукой, Дилюк, на удивление, делает то же самое. Последнее, что видит Джинн это два её хвостика, которые тут же прячутся на палубе. Её сразу же окутывает тоска. Она уверяла себя, что всё будет хорошо и её сестра вернется в целости и сохранности. Кажется, она готова была заплакать от накала эмоций. Мостик, соединяющий корабль и порт убирают, корабль отчаливает с порта. Барбара подбегает к перилам, дабы последний раз помахать сестре. На её лице радостная улыбка. Джинн машет её в ответ. Как же она будет скучать. — Там она будет в безопасности — тихо говорит Рагнвиндр, заметив грусть в глазах Гуннхильдр. — Надеюсь — грустно говорит Джинн. Когда корабль отходит от порта на довольно приличное расстояние, сантименты поутихли, принцесса расслабилась, а Дилюк решает, что можно поговорить о другом: — Кавалерия Кэйи прочесала всю береговую линию. — И как? — Джинн поворачивается к герцогу. — Ничего — спокойно говорит Рагнвиндр, смотря на уходящий корабль. — Никакой крови, никаких следов, никаких подозрений — отвечает Джинн фразой Дилюка, которую он сказал ранее. — Может быть, мы что-то упускаем? — мужчина задаётся вопросом. — Может быть поискать в горах? — предлагает Гуннхильдр — Мыс Веры, Утёс Звездопадов, Пик Буревестника. — Хочешь сказать, что надо искать повыше? — Я не знаю — с тоской в голосе говорит Джинн. Она начала уже думать, что их поиски возможно и не принесут никакой пользы. Повисает неловкое молчание. Дилюк оценивающе смотрит на девушку, рядом с собой: — Прекрасно выглядишь — ему понадобилось огромное усилие, чтобы сказать это. — Спасибо — Джинн принимает комплимент и даже немного улыбается. Почему-то сейчас его слова приносили ей гораздо больше удовольствия, чем раньше. *** Чжун Ли и Райдэн заходят вместе в покои Венти, который уже довольно спокойно наливал себе в бокал красного вина. — Мои любимые друзья! — горячо приветствует их король, пока те занимают свободные места на диване напротив — преисполнен счастья видеть вас двоих у себя в гостях! Королева Иназумы садится рядом с Чжун Ли, который не отпускает её ладонь. — Чжун Ли-и-и — тянет Венти — так тихо и непринуждённо войти ко мне во дворец! Не все шпионы могут так без шума проникнуть в мой дворец, но ты превзошёл всех по скрытности. — Были более важные дела — открыто признаётся король Ли Юэ, поглаживая руку Райдэн. — Ох, ну да! — король Мондштадта смеётся — вина? Оба гостя кивают. Райдэн снова светится от счастья. Кажется, присутствие Чжун Ли помогло ей вырваться из оков грусти и печали. Как только бокалы вина оказываются в руках у правителей, те чокаются, произнося в один голос: — Король будет править вечно! Троица залпом выпивает алкоголь. — Кстати, о вечности — вставляет Чжун Ли, отставив бокал — Венти! Мальчишка удивлённо смотрит на друга. — Ты ведь позаботился о том, чтобы ничто не помешало твоим планам? — интересуется король Ли Юэ. — А что может мне помешать? — с улыбкой отвечал король Мондштадта. — Венти — хмурится Райдэн, чем вгоняет короля в недопонимание — законы! — Да, — кивает Чжун Ли — ты ведь изменил законы? Мальчишка икает, а после пытается собрать мысли в кучу: — Законы… Какие законы? — Законы твоего королевства — непринуждённо говорит Райдэн. — Чтобы не вызвать беспокойства у народа — добавляет Чжун Ли — избежать смуты, бунта среди подданных. Законы. Венти смотрит на бокал вина, тут же начиная понимать, что, кажется, он не открывал их с того момента, как вступил на престол.