Совещание глав кланов у хокаге было нарушено самым бесцеремонным образом. Не то, чтобы оно было таким уж важным, по сути оно было лишь отвлекающим маневром, чтобы дяди не стояли над душой у экзаменаторов, ставящих выпускные оценки их чадам, но все же…
— Хокаге-доно! Там… такое! — выдохнул ворвавшийся явно паникующий анбушник, игнорируя напрягшуюся охрану. — На экзамен генинов ворвалась сама Кушина Узумаки! И устроила скандал — почему это ее сына так нагло валят! Два экзаменатора в больнице с сердечным приступом, наблюдателя от АНБУ она отправила туда же пинком сквозь стену, потому что он якобы сбивал Наруто технику! Джонины…
В последний момент анбушник проглотил фразу «стоят по стеночке и не отсвечивают».
-… ждут вашего приказа! — нашел он нужные слова.
— Я же говорил, что джинчурики выходит из-под контроля! Необходимо отдать его Корню! — тут же завел старую пластинку Данзо.
— Да задолбал уже, старый дятел! — не выдержал Хирузен, забыв, что и сам недалеко ушёл. — Учиха готовят переворот? Нужно отдать джинчурики Корню. Миссия прошла неудачно? Нужно отдать джинчурики Корню. Над Конохой прошел дождь? Нужно отдать джинчурики Корню. Сколько можно — надоело уже!
— Но… — начал Данзо и все-таки заткнулся под ласковым взором хокаге.
— А ты… — переключился Хирузен на вестника. — Разжалую! Что за позор — купиться на гендзюцу! Или это вообще был какой-то шутник под хенге?
— Но хокаге-сама, это точно Кушина! — оскорбился анбушник. — Я ее хорошо знал… знаю лично! И Какаши подтвердил, а у него… сами знаете!
Не то, чтобы на этом уровне это было таким уж секретом, но особист предпочел на всякий случай не упоминать вслух о пересаженном шарингане.
— Вот только — у нее чакра девятихвостого… И хвосты — она почему-то выглядит как кицуне…
На последнем моменте опытный боец почему-то неподдельно поежился.
— Вот видите — биджу выходит из-под контроля! Я же говорил! — снова вылез Данзо.
— А в чем, собственно, проблема? — удивился вслух глава клана Шикамару ленивым тоном. — Кушина была джинчурики много лет…
— Вот именно! И вы все помните, чем это закончилось!
— Да? И чем же это закончилось? — поинтересовался вдруг новый голос. — Просветите нас, Данзо… сан.
Кушина Узумаки вышла в центр комнаты — но почему-то всем показалось, что она идет напрямик к Данзо. Который, к его чести, нашел в себе силы не отшатнуться от решительно настроенной куноичи с фирменными развевающимися и потрескивающими разрядами красными волосами… И действительно покачивающимися при ходьбе пышными рыжими хвостами, торчащими из-под кимоно.
Хирузен бросил гневный взгляд на охранников, которые лишь пожали плечами — остановить то ли вошедшего в полную силу джинчурики, то ли самого Кьюби они не могли при всем желании, во всяком случае без подготовки. Да, зал защищали печати… Против мастера фуиндзюцу, который вдобавок большинство из них сам и накладывал — три раза ха.
— Тем, что Кьюби вырвался на свободу! — выдал тем временем Данзо. — И в этом твоя вина!
— Да? А я своими глазами видела, как этому способствовали твои корневики. А потом попытались загрести к себе Наруто… Моего сына!
— У тебя нет доказательств!
— Как и у тебя — но что-то это не мешает тебе меня обвинять.
— Все, что я делаю, я делаю на благо деревни!
— Да? И сироту грабил ты тоже на благо деревни? Лишил наследства,
моего наследства, недодавал пособие — звучит знакомо? То есть да, понятно, что деревне эти деньги пригодились, вон какие морды в совете жирные, но… Вы совсем оборзели? Сначала Узумаки, а потом что? Инузука? Учиха? Хьюга?
Наступила напряженная пауза, пока главы кланов проникались обвинением.
— Ах да, извините. Забыла, Учих уже… раскулачили, — «поправилась» Кушина.
Нет, Кушина вовсе не собиралась копать под Хирузена — она была честна сама с собой и понимала, что сама она пост хокаге не вытянула бы, да и он ей нафиг не сдался, а из остальных кандидатов он далеко не самый худший вариант. Разве что Цунаде — но ее еще найти надо… И уговорить…
Но это вовсе не означает, что Хирузен должен ей нравиться лично. А уж то, как они тут обходились с ее Наруто…
— Гхм… Вообще-то мы джинчурики обсуждаем, — попытался съехать с неудобной темы Хирузен.
— Так вот, насчет этого… С этого момента можете считать джинчурики меня. Снова. И имейте в виду… три вещи. Во-первых — я ничего Конохе не должна. Все долги, которые у меня были, я закрыла еще двенадцать лет назад, и меня здесь удерживает лишь моя добрая воля. Так что прекращайте даже думать о… глупостях, если что, я просто схвачу Наруто и свалю в закат, а вы останетесь сосать.
— Сосать — что? — тормознул забытый всеми анбушник.
— Судя по тому, что я тут вижу — Хирузен будет сосать у Данзо, потом у остальных советников, и наконец у глав кланов в порядке живой очереди. Вон, как на трубке тренируется.
Хирузен закаменел — действительно с трубкой во рту.
— Во-вторых — все мое вернете. С процентами. И недоданное и обсчитанное — тоже. Из своих денег, если понадобится.
— Но… — начал Хирузен, представителя клана торговцев это возмутило гораздо больше, чем пассаж про соску.
— Если нет денег — желающие заплатить за ваши жизни найдутся, так что всегда можно решить вопрос по заветам предков. Расплата головой и все такое.
Хирузен скис — не столько из-за Кушины, сколько из-за задумчивого взгляда, брошенного на него Данзо. Тот вполне мог предать «ради блага деревни», Орочимару тому свидетель, а тут были замешаны действительно большие деньги…
— И наконец третье. Обезьян, если ты еще раз примешься дымить в моем или Наруто присутствии — я засуну твою трубку тебе в жопу и проверну как следует. Хватит уже травить людей, будем лечить вредные привычки… радикально.
Под ласковым взглядом Кушины Хирузен поспешно убрал трубку в карман.
— Спасибо за понимание, хокаге… сама. Надеюсь видеться как можно реже — у меня сын… недолюбленный, надо наверстывать упущенное.
Кушина сложила печати и исчезла в шуншине.
Разумеется, Наруто экзамен прошел. А один из экзаменаторов оказался шпионом, и Данзо с облегчением повесил на него всех собак — что, впрочем, никого не обмануло.
***
Капитаном команды Саске-Сакура-Ино назначили Анко Митараши. Саске почему-то почувствовал себя в окружении.
Какаши вручили команду-анекдот — Наруто, Нара Шикамару и Шино Абураме. Мускулы, мозги и глаза — все раздельно.
Третьей в команду Хината-Чоуджи неожиданно пролезла Тен-Тен, несмотря на разницу в возрасте сумевшая добиться перевода и замены на Кибу, благо она все еще была генином. И нет, то, как Хината и Тен-Тен иногда переглядывались между собой, не имело к этому никакого отношения. Совершенно точно. А Чоуджи в который раз напоминал себе, что убежать все равно не удастся… Впрочем, учителя были вынуждены признать, что команда получилась удачная и сбалансированная — танк/штурмовик, сенсор/скрытник и стрелок/специалист по печатям. Капитаном их команды стала Куренай Юхи.
Кушине хокаге мстительно не доверил собственной команды — официальной причиной было то, что джинчурики должен сидеть наготове в резерве деревни, а не тратить время впустую на миссиях генинов. Впрочем, никто не мог запретить ей встречаться с сыном и тренировать его в свободное время, как, впрочем, и других генинов — например, та же Тен-Тен продолжала учиться у нее фуиндзюцу.
***
Как и положено, задания новопроизведенных генинов были бытовыми — прополка грядок, ловля сбежавших котов… Вот только конкретно с этим выпуском все пошло… ожидаемо, на самом деле. Так ожидаемо, что наставники команд чуть ли не ежедневно бегали к хокаге, умоляя наконец-то выпустить деток за пределы деревни. Врагов-то не жалко.
Лучше всех вел себя Шикамару, который тренировал навыки руководителя… то бишь валялся в теньке и разглядывал облака.
Абураме к грядкам не подпускали сами крестьяне — кто его знает, что его жуки едят… Чоджи тоже не подпускали, именно потому что знали, что он ест. И сколько.
Наруто, не стесняясь, оставлял на прополке теневых клонов и сбегал к маме.
Тот единственный раз, когда Хината призвала Удона подоить коров, запомнили все… Хотя и очень хотели забыть.
Тен-Тен вдруг открыла в себе талант сумрачного гения-изобретателя и тестировала на полях монструозные комбайны собственной конструкции — это бы всех устроило, если бы не многочисленные баги, подчиняющийся какой-то чужой логике дизайн, большое количество побочных функций (зачем поливальной машине насадка для клизмы? а уборочному комбайну — функция закатывания в банки?) и то, что все ее творения, казалось, обладали собственным разумом. Или хотя бы самомнением.
Когда команда Хинаты получила задачу поймать кота жены дайме, матерому зверюге хватило одного взгляда на собранную для его поимки машину, чтобы прийти и сдаться самому. Механизм потом забрал Ибики в свой департамент дознания, и никто не осмелился спросить зачем.
То, чем Сакура, Саске и Ино занимались на грядках, вообще не имело к сельскому хозяйству никакого отношения. Разве что к животноводству. Хината давала максимум пару-тройку лет, прежде чем они действительно начнут находить детей в капусте.
На самом деле все это было к лучшему, девочкам все же удалось сбить (хотя скорее… сдоить) гонор и пафос Саске и добиться его признания. И заставить его осознать, что месть это еще не все что есть на свете, а мощь команды и поддержка семьи важны не менее, чем личная сила. Как оказалось, легко достучаться до собеседника, если держишь его за яйца, тем более — если делаешь это в буквальном смысле. Что же до их личных демонов — темного альтер-эго Сакуры, комплексов Саске и профессиональных деформаций Ино — то они нашли эффективный способ их нивелировать. Не случайно все люди, желающие сохранить свой разум в целостности, обходили занятые ими грядки десятой стороной.
В общем, когда генинов наконец допустили до внешних миссий, все вздохнули с облегчением.
А у Хаку вдруг выработался странный нервный тик — накладывать на себя все известные техники маскировки, прежде чем идти в туалет.
***
Книги Хентай-химе продолжали набирать популярность. Численной мерой ее славы можно было считать ту внушительную награду, что (неслыханная по отношению к теоретически гражданскому лицу мера) деревня Облака назначила в своей книге бинго за ее голову. Причиной было то, что в одной из книг она посмела показать страстную запретную любовь Райкаге и Киллера Би — после чего все поглядывали на эту парочку с подозрением, все же они были действительно близки и ни тот, ни другой не были замечены в отношениях с девушками.
Хотя, возможно, подлинной причиной их раздражения было то, что впечатлительные девушки чуть ли не поголовно пришли в восторг от идеи и пытались их свести при каждой возможности. Яой и шипперши — страшная сила…
И нет, это совершенно точно никак не было связано с тем «подарком», что попыталась преподнести деревня Облака Хинате на ее пятый день рождения. Просто на память она не жаловалась, и избытком доброты не страдала…
***
Так прошел год… И настала очередь Конохи проводить у себя экзамен на чунинов.
