Гарри проснулся в хорошем настроении. Ему снился какой-то дурацкий сон про его бывшие боевые походы, в котором он почему-то был пятилетним мальчиком, а двое его сослуживцев дрались за право носить его на плечах.
Так странно.
Поттер редко запоминал свои сны, поэтому этот его позабавил.
Мужчина повернулся на бок и сильнее натянул одеяло. Тепло постели вгоняло его в дрему.
Он встал, быстро собираясь. Помылся, оделся и…
…Вздрогнул, обнаруживая, что всё ещё лежит в кровати.
Черт.
Почему так сложно подняться?
Гарри зевнул, несколько минут смотрел в потолок. Затем, собрав волю в кулак, всё же откинул одеяло и тут же вздрогнул всем телом, сжимая зубы — в комнате стоял ледник.
Конечно, чего он ожидал от Хога в феврале?
Поттер быстро спрыгнул на холодный пол, морщась, и, стащив за собой одеяло, поплелся в ванную, захватывая по дороге полотенце из шкафа.
Мылся он обжигающе горячей водой. Она согревала до дрожи в теле. Шрамы приятно покалывало и мужчина на несколько минут замер под струями душа.
Затем всё же отмер, быстро домываясь. Почистил зубы, начиная спешить — сегодня ему нужно было присутствовать на завтраке. Его никто не заставлял, но четырнадцатое февраля… Гарри совсем не хотел получить кучу валентинок, однако, всё же переживал, что некоторые студенты сильно расстроятся, если он их не получит.
Мужчина довольно скоро оделся и, поправив перчатки, вышел из комнаты.
В коридорах никого не было — практически все дети уже были в большом зале на завтраке.
Его шаги приятным эхом отлетали от стен.
Гарри задумался — сегодня ему нужно было многое сделать. Во-первых, отправиться в Министерство и оформить документы. Указать прописку, и где работает — он хотел быть официально трудоустроенным. Также стоило открыть счёт в банке, забежать в Мунго и попросить, чтобы ему сделали карточку. Сдать анализы и сходить на приём к колдомедику. За своим здоровьем стоило следить.
Купить пару вещей, зарегистрировать палочку… сходить в Лютный за "палëнкой" — второй, неофициальной палочкой.
Ну и наконец, самое сложное — подать заявку в Академию магии. Он, правда, не был уверен, во французскую или в английскую? Гарри где-то слышал, что во Франции всё не так строго. Ему нужно было сдать несколько экзаменов, чтобы получить официальное свидетельство об образовании и, что было бы очень хорошо — снова заполучить звание Мастера Боевой Магии. Вся эта мутня с образованием обещала затянутся на очень долгий срок…
Гарри задумчиво поджал губы. Да… вряд ли он сегодня успеет хотя бы половину планов осуществить.
Двери большого зала приветливо распахнулись перед ним, и Кэлб, стойко игнорируя множество взглядов, прошёл на своё место, кивая сидящим за столом коллегам:
-- Доброго всем утра! -- Преподаватели поздоровались с ним. Гарри удобнее сел и, пододвинувшись поближе к профессору Котелбал, наклонился, спрашивая:
-- Сегодня зал пестрит розовым. Дети не сошли с ума? -- Женщина усмехнулась, понижая голос до шёпота:
-- С самого утра. Совы страдают, валентинки летают сами по себе, повсюду слезы… -- Поттер закинул в рот кусочек яичницы и в недоумении приподнял бровь:
-- Слезы? -- Котелбал закатила глаза:
-- Отвергнутые девушки. Они признаются, но не всегда удачно. -- Гарри покивал, возвращая своё внимание к еде.
Он заметил, что весь их непродолжительный разговор с мисс Котелбал множество глаз сверлили несчастную женщину. И самые ядовитые были явно со Слизерина.
Поттер тихо вздохнул, не понимая, на что студенты надеются. Они думают, что преподаватель согласился на отношения?
Насколько подобное вообще вероятно?
Гарри задумчиво посмотрел в зал. Дети читали друг другу свои валентинки, показывали их. Некоторые одиноко сидели на своих местах, грустно ковыряя ложками кашу.
Почему детям тоже не дают яичницу? Как-то несправедливо.
Мужчина почувствовал сожаление, видя детей, которым ничего не подарили. Сам он никогда не испытывал недостатка в валентинках, но всё же мог представить их грусть.
Он нахмурился, пытаясь вспомнить заклинание. Вообще оно применялось для того, чтобы одновременно всем отправить письма, но если постараться, то можно сделать их в виде сердечек.
Гарри пошевелил пальцами, сосредоточенно смотря на одиноких детей.
Внезапно перед каждым ребёнком, не получившим валентинки, с тихим хлопком возникли небольшие сердечки.
"С днём святого Валентина!" — искрилась золотом ажурная надпись.
В зале повисла тишина.
Студенты изумлённо замерли. Сердечки, повисев в воздухе несколько секунд, плавно опустились на стол.
По залу прошёлся восторженный шепот, и все начали оборачивался на преподавательский стол, справедливо полагая, что что-то подобное мог сделать только взрослый маг.
Учителя тоже удивлённо приподняли брови и посмотрели друг на друга, затем на директора. Диппет, с лёгкой улыбкой, покачал головой, показывая, что не делал этого.
В окна начали пробиваться яркие лучи рассвета.
Кэлб не выдержал этих переглядок, которые его почему-то забавляли и, неспособный сдерживать улыбку, сильно наклонился в тарелку, прикрывая лоб ладонями.
Очевидно, все заметили его манипуляции и слегка заметную улыбку.
Дамблдор улыбнулся:
-- Профессор Кэлб, вы напрасно стесняетесь своего жеста. Это было очень уместно. -- Котелбал покивала, положив руку на плечо Гарри:
-- И очень зрелищно. Вы невероятный маг.
Где-то за Слизеринским столом сжал челюсть Том.
Какого чёрта эта женщина вот так вот просто прикасается к Кэлбу? Где её… Реддл нахмурился, недовольный тем, что это его бесит. Какое ему дело до этого мужчины? Да, он сильный, красивый, умный, очаровательный, вроде даже без розовых очков, но…
О, Мерлин.
Том тяжело вздохнул.
Он не хотел признавать, что влюбился.
Не за три же дня! Ну быть не может!
Абраксас откинулся назад на прямых руках, рассматривая профессора лучше.
Малфой легонько улыбался, видя, как мужчина поднимает голову и что-то отвечает Котелбал, с лёгкой улыбкой. О! Какая это была улыбка.
Женщина похлопала его по спине, сказала что-то, и Гарри тихо засмеялся. Вокруг сияющих зелёным глаз у него появились лёгкие морщинки. Мужчина поправил волосы ладонью в перчатке. Рубашка на груди у него на несколько секунд натянулась, плотно обхватывая крепкое тело.
Абраксас хотел сейчас оказаться на месте Котелбал.
Студенты восторженно переговаривались, поняв, что валентинки создал профессор Кэлб.
Малфой в первый раз в жизни сожалел, что получил валентинки в этот день.
Он наклонился к сидящему рядом пятикурснику, тоже получившему сердечко, и тихо, чтобы никто больше не слышал, шепнул:
-- За шесть золотых куплю. -- Парень приподнял бровь и усмехнулся:
-- Восемь. -- Абраксас закатил глаза:
-- Грабёж. За семь! -- Слизеринец пожал плечами:
-- За восемь, и точка. -- Малфой поджал губы:
-- Я могу попросить у кого-нибудь другого. -- Парень кивнул:
-- Попробуй. Но найдешь ли ты того, кто не сходит по профессору с ума? -- Абраксас цокнул и протянул ему руку:
-- Ладно. -- Пятикурсник пожал его ладонь:
-- Вечером найду тебя. -- Малфой кивнул и вернулся к своей тарелке.
Том, сидящий рядом, продолжал хмуро смотреть на преподавательский стол.
Абраксас решил, что не хочет что-то спрашивать или начинать разговор, поэтому просто продолжил есть.
Спустя несколько минут в зал влетели совы. Они начали сбрасывать посылки и газеты, кому-то летели валентинки.
Гарри тяжело вздохнул, видя ораву пернатых, целенаправленно летящих в его сторону.
Спустя несколько секунд его буквально окатило дождём из сердечек.
Котелбал рядом усмехнулась:
-- Да вы прямо нарасхват. -- Поттер кивнул, поднимая валентинку с волос:
-- Моё лицо вводит их в заблуждение. -- Женщина улыбнулась и благодарно кивнула сове, сбросившей ей сердечко:
-- Вы и как человек очень хороши. -- Гарри улыбнулся и принялся рассматривать бумажки.
Было заметно, что отправители очень старались сделать их особенными, но в общей массе все сердечки выглядели почти одинаково.
Однако.
Кэлб взял очередную валентинку, на этот раз закрытую, и большим пальцем отогнул верхнюю часть. Его бровь удивлённо приподнялась: помимо текста, внутри была прикреплена очень сильно уменьшенная бутылочка. Он прищурился — виски. Гарри был приятно удивлён. Надпись наверху гласила:
"
Когда я увидел вас в первый раз — подумал, что вы очень красивый. Во второй — обоссался от ужаса. А вот в третий у меня встал. Вопрос. И поэтому я, задумавшись, решил, что после уроков с нами вам точно нужно будет выпить. А такому мужчине как вы, стоит пить лишь дорогой алкоголь. Он вам идёт."
Под надписью, на первый взгляд, больше ничего не было, но Кэлб видел там слабую магическую пленочку. Он потянул ниточку магии, и верхний слой рассыпался, открывая подпись "
Абраксас Малфой".
Гарри усмехнулся и показал уменьшенный подарок Котелбал, уже прочитавшей свою валентинку.
Женщина, с наигранной завистью, цыкнула:
-- Мне бы настолько догадливого студента. И богатого, судя по марке виски. От кого это? -- Поттер, убравший подпись, пожал плечами:
-- Не знаю. Но подарок планирую оценить. -- Котелбал поиграла бровями:
-- Вам, случаем, не нужна помощь в оценке? -- Гарри отзеркалил её выражение:
-- В субботу, к десяти, жду вас у себя в комнате. Я недолго работаю преподавателем, ещё плохо умею выставлять оценки. -- Женщина кивнула, принимая предложение.
Завтрак заканчивался.
Группа студенток, смущаясь и семеня, подошла к столу преподавателей. Вперёд вышла девушка, с гордо поднятой головой. Она выглядела скучающе, но всё же подошла к Гарри ближе:
-- Профессор Кэлб, мы приглашаем Вас прогуляться с каждой из нас в Хогсмид. Когда у вас будет время. -- Все за столом поперхнулись. Слизнорт в крайнем возмущении воскликнул:
-- Леди! Имейте чувство собственного достоинства, что за вульгарные предложения? -- Девушки смущённо отвели глаза, та же, что говорила, фыркнула:
-- Профессор, мы уже взрослые люди, а мистер Кэлб интересует нас сверх меры. В любом случае, мы не предлагаем ему ничего переходящего черту. -- Диппет погладил бороду и покачал головой:
-- И всё же, молодые люди, ваше предложение… -- Внезапно в разговор вклинился Дамблдор:
-- Дамы, а почему бы нам всем не гулять с мистером Кэлбом? Почему же только вы? -- Девушки сморщились, Альбус кивнул, -- Да, вам не нравится такая идея, правда?
Внезапно, мисс Котелбал хлопнула ладонью по столу, и жестом попросила девушек уходить:
-- А давайте вы не будете решать за мистера Кэлба с кем ему гулять и что делать. Для начала, прежде чем это обсуждать вам стоит узнать у самого профессора, хочет он это или нет. -- Гарри, уже смирившись и не пытаясь перебить остальных, благодарно ей кивнул:
-- Благодарю. Да, дамы, прошу вас. Я не развлекательный элемент, так что… -- Он указал ладонью в сторону выхода из большого зала, -- Отправляйтесь на уроки.
Говорившая девушка дёрнула головой, нахмурившись и, разворачиваясь, сказала:
-- Я Роза Григ, с Когтеврана. Седьмой курс. Запомните меня, профессор. -- Она ушла с идеальной осанкой, и явно ни капли не смущенная чужими словами. Другие студентки посеменили за ней, как за предводительницей.
Гарри тяжело вздохнул и встал из-за стола. Первым уроком у него сегодня был шестой курс Когтеврана с Пуффендуем, стоило успеть к началу, иначе эти заучки достанут его зачитыванием правил.
Котелбал тоже встала и поравнялась с ним, выходя из большого зала:
-- Григ — богатая семья. Да и в общем она весьма неплоха собой. Её декольте внушает. -- Женщина печально вздохнула, опуская взгляд на свою небольшую грудь, с трудом различимую из-под вязаной кофты.
Кэлб покачал головой:
-- Меня не привлекают дети. -- Он пожал плечами, кидая на Котелбал оценивающий взгляд, -- И я смотрю людям в глаза, а не на грудь. В любом случае, даже если там действительно что-то есть, то ей всего… семнадцать? Ребёнок. А вы…
Гарри слегка нахмурился, думая, как бы прозвучать тактичнее, но посмотрел на лицо идущей рядом с ним женщины, и решил, что она, очевидно, выдержит его неформальные высказывания:
-- Вы красивая женщина, однако лично у меня — внешность не имеет особой важности. Если я люблю человека, то мне всё равно, как он выглядит. Если не люблю — то тут уже смотря, с какой целью общаюсь. -- Котелбал хмыкнула, и слегка понизила голос, чтобы редкие студенты, проходящие мимо, не слышали её:
-- Для секса? -- Кэлб фыркнул:
-- Увольте, уж тут тем более разницы нет. Конечно, хотелось бы что-то более симпатичное, но грудь для меня — вообще не имеет ценности. Вы уж простите меня, но внутри все женщины одинаковые, а снаружи… когда вы лежите на спине, ваши… достоинства, как бы сказать… расплываются? -- Женщина несдержанно захохотала и ударила его по спине. Она прикрыла рот ладонью:
-- Мерлин… вы такой приятный человек. Открытый. Это как глоток свежего воздуха после многолетнего общения с остальными мужчинами в нашем небольшом преподавательском составе. -- Гарри улыбнулся:
-- А как же наши коллеги — женщины? -- Котелбал пожала плечами:
-- Я общаюсь с ними, но… мне не хватает взаимодействия с мужчинами. -- Кэлб посмотрел на неё несколько секунд, затем слегка наклонил голову, спрашивая:
-- У вас есть несколько старших братьев? -- Профессор приподняла брови:
-- Настолько заметно? -- Гарри пожал плечами:
-- Не очень. Но всё же это можно разглядеть. -- Котелбал улыбнулась и помахала ему рукой:
-- Что ж, прощаюсь с вами. Здесь наши дороги расходятся. -- Она посмотрела на лестницу, лениво поворачивающуюся в их сторону, и покачала головой, -- Нет, всё же третий этаж — очень странный выбор.
Кэлб пожал плечами:
-- Тихо, никого нет, недалеко от моей комнаты. Я доволен. -- Котелбал кивнула, уходя в другую сторону:
-- Ваша правда.
Гарри слегка дёрнул уголком губ и развернулся, направляясь в класс.
***
Поттер устало аппарировал на границу антиаппарационного купола Хога и поднял голову к небу, вдыхая свежий зимний воздух.
Солнце зашло, и на улице стояли сумерки.
Хог светился яркими, тёплыми окошками, а с неба крупными хлопьями падал снег.
Гарри слишком устал за день, чтобы перемещаться прямо внутрь школы, сквозь барьер.
Бумажная волокита доконала его.
Тяжелее всего было в министерстве. Казалось бы, чего сложного, просто зарегистрировать палочку? Ну, судя по всему, это задание со звёздочкой.
Конечно, он не успел закончить все дела за день.
На следующей неделе нужно было снова идти в Министерство, на этой сдать анализы и получить направление.
Вторую палочку купить так и не получилось. Магазин женщины, продававшей незаконные артефакты в его времени, ещё не открылся. А искать нового продавца стоило тщательно. Поттеру не нужны были проблемы с авроратом. Хах, сейчас это звучало так смешно.
Гарри вздохнул, раскрыл руки в стороны, и расслабившись, бухнулся спиной в снег. За шиворот немного завалилось и он, передернувшись, прикрыл глаза.
Было так тихо и хорошо.
Снежинки лёгким холодом прикасались к его коже и быстро таяли, оставляя на щеках, носу и лбу влажные капельки.
Поттер не знал, сколько он так провалялся, но снегом его припорошило знатно.
Вставать не шибко хотелось. Он, конечно, мог наложить на себя заклинаний и поспать в снегу, но уже порядком продрог. Хотелось в тёплую ванну. А потом натянуть носки и залезть в теплую постель, под два одеяла. Ещё перед этим можно выпить кружечку чая, но тут уже смотря по усталости.
Гарри вздохнул и с кряхтением сел, отряхивая волосы от снега. Сильнее подул ветер, раскрывая полы его плаща, и мужчина, нахмурившись, встал, отряхиваясь от снега.
В первый раз он был так рад, что его перчатки не промокали.
Поттер попрыгал на месте, убирая излишки, и полностью застегнул плащ.
Дорожку до Хога уже полностью замело, но мага это не смутило. Он шёл вперёд, а снег на его пути лёниво раздвигался в сторону.
Гарри открыл тяжёлую деревянную дверь и зашёл внутрь. Дверь с грохотом закрылась, эхом отдаваясь по пустому коридору. Из-за возникшего ненадолго сквозняка светильники на стенах заколыхались.
Мужчина ещё раз отряхнулся и пошёл в сторону своей комнаты.
В коридорах уже никого не было, и его шаги гулко отлетали от стен.
Хогвартс готовился ко сну, отбой был, и теперь в коридорах можно было встретить только нарушителей дисциплины. Или детей, поспешно возвращающихся из библиотеки.
Гарри услышал за углом чужие приближающиеся шаги и спустя несколько секунд в коридор вышел Дамблдор. Кэлб кивнул ему, разматывая шарф, начавший греть его слишком жарко:
-- Доброго вечера, профессор. -- Альбус кивнул ему:
-- Вам тоже. Вы всё же не признаете обращение на ты? -- Поттер улыбнулся, качая головой:
-- Я забываю. И мне, если честно, слегка неуютно. Ты старше меня… Альбус. -- Дамблдор вздохнул:
-- В нашем возрасте эта разница стирается. -- Гарри кивнул ему:
-- Да, пожалуй. Что ж, хорошего Вам вечера. -- Дамблдор поджал губы, явно недовольный прощанием, но покорно пошёл дальше:
-- И Вам.
***
Абраксас, быстрым шагом, почти крадясь, шёл в свою гостиную. Отбой давно прозвенел, но он был очень занят общением с девушкой из Пуффендуя. Впрочем, в конце сегодняшнего вечера он сообщил ей о том, что они расстаются. Не то чтобы их отношения длились долго.
Малфой знал, почему решил расстаться, и знал, кого видел в качестве нового партнёра.
Абраксас, обычно не попадался в руки дежурных, особенно когда дежурил Том. Ну, точнее он попадался в его смену, но Реддл, ясное дело, закрывал на это глаза.
Малфой завернул за угол и уже сделал шаг, когда его сзади схватили за шкирку и потянули назад.
Парня развернули, и Абраксас, увидевший схватившего, притворно запричитал:
-- Ай, ай! Профессор, пустите пожалуйста, ну что Вы делаете? -- Кэлб, в расстегнутом плаще, стоящий сейчас перед ним в приглушенном свете, выглядел особенно… пугающим. Малфой не знал, какое наказание выберет преподаватель и насколько сильно его разозлит нарушение комендантского часа.
Однако мужчина перед ним лишь тяжело вздохнул и сказал слегка охрипшим голосом:
-- Что вы делаете, мистер Малфой? -- Абраксас почувствовал, что по спине у него пробежались мурашки. Он втянул голову в плечи и неловко улыбнулся, храбрясь:
-- М-м-м… думаю, спешу в гостиную? -- Несколько секунд Гарри просто смотрел на него нечитаемым взглядом, затем потер переносицу:
-- Элеверма — заклинание, заглушающее шаг. Вы на шестом курсе, Малфой, имейте совесть. -- И развернулся, уходя дальше по коридору.
Абраксас пораженно смотрел ему вслед, пока мужчина окончательно не исчез из его поля зрения и тихо прошептал, взмахнув палочкой:
-- Элеверма.
Его шаги действительно стали беззвучными.
