Z значит "раздевайся" (18+)

      Он так сильно погружается в свои мысли, что не сразу чувствует, как Хосок, ещё полностью одетый, прижимается к нему сзади и начинает целовать его шею, спускаясь к ключицам. Руки Хосока уже во всю блуждают под кофтами Юнги, а член, скрытый брюками, ощущается буквально каменным.       Он хочет чувствовать его еще сильнее, и Хосок словно читает его мысли - спускает штаны с трусами ниже, попутно выцеловывая только ему понятные узоры. Опускает руки на бёдра и слегка раздвигает ноги Юнги, на сухую проходя двумя пальцами по сжавшемуся колечку мышц. Юнги дёргается, непроизвольно отстраняясь. Он знает, что тот не причинит ему боли, не доставит даже толики дискомфорта, но у Юнги так давно не было полноценного секса в принимающей позиции, что срабатывают рефлексы.       Хосок успокаивающе поглаживает его по животу, чуть сильнее надавливая на колечко мышц большим пальцем и слегка разминая его. Хосоку даже не нужно смотреть в зеркало напротив, чтобы знать, каким красным стало лицо хёна к этому моменту, как сильно он смущается всего вот этого вот. Юнги прекрасный партнер, он знает, как доставить удовольствие и как безболезненно подготовить к проникновению, но при этом сам жуткий скромник, когда подготовка касается его самого. Иногда Хосоку кажется, что Юнги готов ходить с пробкой 24 часа, лишь бы никто и никогда не подготавливал его к процессу. К слову, один раз тот действительно ходил с пробкой почти двое суток, и всё это время в нем была его, Чон Хосока, сперма. Воспоминания такие далекие, что, кажется, уже даже нереальные, заставляют Хосока одернуть руку и пережать собственный член. Он всё ещё не кончил, и картинки, появляющиеся в его голове, не способствуют терпению.       Он снова опускается на колени, цепляется за восхитительные бёдра, как за спасательный круг, и проводит языком по всё ещё сжавшемуся колечку. Он чувствует, как Юнги снова напрягается под его руками, но это заставляет двигаться ещё интенсивнее. Он слегка смачивает колечко слюной и проталкивает кончик языка, совсем немного, но этого хватает, чтобы Юнги всхлипнул, сжавшись окончательно.       - Хён, пожалуйста, - он целует половинки и поднимает взгляд, чтобы посмотреть в отражение глаз Юнги. - Расслабься, хён.       Юнги открывает глаза, смотрит в отражение глаз Хосока и делает именно то, о чём его просят - действительно расслабляется. Ведь это его мальчик, его Хосок, он может довериться ему на сто процентов абсолютно во всём, особенно - в подготовке.       Хосок мягко улыбается, - и эта улыбка оседает в Юнги лёгким облаком - и целует сжавшееся колечко, слегка прикусывая губами. Теперь Хосок действует намного решительнее, подключая не только язык, но и пальцы. Один, второй - после третьего он немного сбавляет скорость, добавляет ещё больше смазки и выбивает потрясающий стон из хёна, когда проезжается пальцами по набухшему комочку нервов. Член Юнги снова стоит, сам он насаживается на пальцы Хосока куда интенсивнее, а тот просто любуется его отражением, не в силах оторваться от захватывающего зрелища - его восхитительный хён, вцепившийся в раковину и пытающийся совладать с эмоциями       Он в последний раз оглаживает комочек нервов и слышит разочарованный вздох, когда полностью вытаскивает пальцы. Хосок только усмехается - он обожает любого Юнги, но кайфующий и стонущий Юнги - это отдельная слабость Хосока, окончательно поселившаяся в его сердце.       Пока Хосок избавляет себя от толстовки и развязвает брюки, Юнги немного восстанавливает дыхание, параллельно любуясь им в отражении. У Хосока лихорадочно блестят глаза, немного подрагивают руки, и у Юнги появляется непреодолимое желание - увидеть этого мальчика полностью голым, стоящим на коленях перед ним, с завязанными за спиной руками и перетянутым сочащимся членом. Юнги вдруг кажется, что он даже чувствует вкус предэякулята на языке, когда его разворачивают лицом и целуют.       Этот поцелуй сильно отличается от первого. Хосок больше не церемонится, вылизывая его рот и оцарапывая спину. Юнги слегка прикусывает губу Хосока и не успевает зализать место укуса, когда чувствует, как тот приподнимает его и усаживает на холодную поверхность. Юнги сильнее раздвигает ноги и вплотную прижимается к Хосоку, целует его, снова кусает и не может насытиться. Хосок утробно стонет, впивается пальцами в ягодицы и резко прекращает поцелуй.       - Если мы сейчас не остановимся, хён, - говорит он, прижимаясь лбом ко лбу Юнги, - то я позорно кончу, как пятнадцатилетний мальчишка, так и не прикоснувшись к себе. - Юнги усмехается, целует в уголок губ и немного отклоняется, открывая для Хосока потрясающий вид. Раскрасневшийся Юнги - это очередное блядское произведение искусства.       Хосок входит медленно, давая привыкнуть к себе. Он никогда не мог похвастаться выдающимися размерами, но Юнги настолько тугой, что если бы не многие годы их дружбы, Хосок бы подумал, что сейчас он у Юнги первый. Ему действительно страшно от осознания, что он может невольно причинить хёну боль. Он вспоминает их первый раз и понимает, что нынешний мало чем от него отличается. Разве что они не готовились к нему заранее, и сейчас Хосок действительно руководит процессом. Или ему позволяют так думать, потому что проходит буквально пара секунд, как Юнги самостоятельно насаживается до конца. Они стонут в унисон, и Хосок видит, как по лицу хёна пробегает волна дискомфорта.       - И зачем ты сделал это, а? - Он хмурится. - Тебе же больно. Не мог немного подождать?       - Нет, не мог. - Юнги усмехается. - Я не кисейная барышня, Чон, и это не первый мой секс, а ты продолжаешь трястись надо мной.       - Я просто люблю тебя? - Хосок говорит это так легко, что у Юнги перехватывает дыхание. - И, возможно, я в курсе, как давно ты в последний раз занимался сексом? - Хосок начинает медленно двигаться. - И, только возможно, я не хотел тебе причинять дискомфорт?       Юнги откидывается на стеклянную стену и прикрывает глаза: - Никогда не привыкну, как легко ты говоришь о любви. - Хосок хмыкает, что заставляет Юнги посмотреть на него. - Но не мог бы ты, пожалуйста, двигаться быстрее, а? Я очень хотел бы кончить от твоего члена сегодня, а не на следующей неделе.       Хосок будто назло начинает двигаться неприлично медленно, наклоняется к Юнги, возвращая тому поцелуй: - Как пожелаешь, Юнги-хён. Но я был бы не против, если бы ты кончил от моего члена и на следующей неделе тоже.       Юнги продолжает улыбаться, пока Хосок набирает темп. Холодная поверхность слегка отрезвляет, но не настолько, чтобы не потеряться в ощущениях. Он всё улыбается, когда слегка царапает спину под футболкой, зная наверняка, что следы от его ногтей останутся там на следующие две недели - у Хосока чертовски медленная регенерация. Но стоит тому поменять угол и упереться в простату, как Юнги больше не до шуток. Хосок знает, что действует верно, поэтому даже не думает останавливаться, когда из Юнги вырывается скулёж. А Юнги разрывает на части от наслаждения, которое буквально граничит с болью - у него чертовски чувствительная простата, и наверно именно поэтому он так редко занимается сексом в принимающей позиции. Юнги хочется ускорить приближающийся оргазм, он тянется руками к собственному члену, но Хосок успевает быстрее и больно бьёт по рукам, тут же замедляясь:        - Ты, хён, кажется забыл правила, которые сам же и придумал? - Хосок снова двигается неприлично медленно, умудряясь каждый раз проходиться по так ненавистному сейчас комочку нервов. - Никаких рук, хён. Ты либо кончаешь сам, либо не кончаешь вовсе, помнишь? - У Юнги нету сил на ответ, в его голове набатом бьёт мысль о необходимости кончить и просто прекратить эту пытку.        - Я тебя не слышу, хён. - Хосок останавливается, упираясь членом в простату и давя с такой силой, что ещё немного, и у Юнги из глаз пойдут слёзы. - Хён.        - Я помню, Хоби, - Юнги собирает всё собственное мужество в кулак, лишь бы его голос позорно не дрожал при ответе. - Я помню.. - он сбивается на всхлип - Я кончу без рук... пожалуйста...        - Хороший мальчик - Хосок гладит его по голове и улыбается, немного отклоняется и возвращается к привычному темпу.       Юнги хватает несколько движений, чтобы в следующую секунду оглушительно кончить и позорно расплакаться от переизбытка эмоций. Хосок следует за ним почти сразу, едва не сбиваясь от затопившей его нежности. И если Юнги ненавидит особенность своего организма, которая каждый раз заставляет ронять его слезы после столь ошеломляющих оргазмов, то Хосок обожает это в собственном хёне, и каждый раз с удовольствием ловит такие моменты и клянётся, что однажды обязательно сделает десяток фотографий для собственного архива.        - Как ты, хён? - Хосок старается аккуратно выйти из Юнги, но тот обхватывает его ногами за поясницу и протестующих мычит. - У тебя будет болеть спина, если ты не сменишь положение сейчас. - Хосок начинает разминать его поясницу и Юнги обхватывает его ещё и руками, явно намереваясь остаться в своей позе. У Юнги дрожат плечи, он знает, что пачкает футболку Хосока собственными слезами, но ему так хорошо, что он не может остановиться. Он ненавидит чувствовать себя настолько уязвимым, но будто в очередной раз сам себе противоречит, одновременно кайфуя от власти, которую Хосок имеет над ним.        - Ты в курсе, что забыл про перезерватив, негодник? - Пальцы Хосока на мгновение перестают двигаться и Юнги улыбается. - Не переживай, ты же говорил, что абсолютно чист, я чист тоже, проблем быть не должно. - Хосок снова возвращается к прерванному занятию. - Но тебе придётся хорошенько вытереть меня, потому что у меня встреча через два часа, и идти на нее с вытекающей спермой - не есть предел моих мечтаний, как ты понимаешь.       Хосок улыбается, немного отодвигается и повторяет свой вопрос: - Как ты, хён?       Юнги смотрит внимательно в ответ и улыбается тоже: - Хорошо, Хоби. Очень хорошо. Не переживай об этом. Возможно, немного отвык от того, как ты целеустремленен, но во всём остальном - просто прекрасно.       Хосок уже в открытую смеётся, вытирая большим пальцем оставшиеся на щеках слёзы любимого хёна, освобождается из плена его рук и ног и идёт за влажными салфетками.       Юнги неподвижно сидит и наблюдает, как Чон сначала полностью вытирает себя, надевает обратно брюки и только потом подходит к нему. Чтобы опустить на колени - снова - и поцеловать его опавший член. У Юнги мурашки по всему телу и непреодолимое желание прикрыться, а Хосок продолжает наслаждаться властью, аккуратно проходясь пальцами по мокрой дырочке, на фалангу проникая внутрь.        - Чон! - Не то, чтобы Юнги не хотелось продолжения, но сейчас, сидя практически голым перед полностью одетым Хосоком - он чувствует себя внезапно ужасно неловко, и ничего не может с эти поделать. - Чон, мне уже не двадцать, если ты вдруг забыл. - Его голос хрипит, и пальцы Хосока снова начинают дрожать. - Я не смогу кончить третий раз подряд, даже если захочу. А если ты оставишь меня неудовлетворенным - ты прекрасно знаешь, чем именно для тебя и окружающих это может закончиться.       О, да. Хосок слишком хорошо знает, чем неудовлетворённость его хёна может кончится для окружающим. Плавали - знаем.        - Прости, хён. - Извиняется он вполне искреннее, и в рекордно коротки сроки возвращает Юнги более-менее презентабельный вид.       Они не целуются на прощание, и вообще ничем не показывают, что между ними было что-то буквально десять минут назад. Они идут каждый к своей машине и обещают пересечься на следующей неделе, вместе с ребятами посидеть и выпить, впервые за последние несколько лет никуда не торопясь.

***

      Хосок практически успевает доехать до дома, когда на его телефон приходит сообщение с прикреплённым файлом от Юнги:

"Это стандартный договор, Хоба. Я его немного доработал, исходя из наших отношений. Прочитай внимательно и потом напиши мне, что думаешь по этому поводу."       И следом прилетает:

"Очень надеюсь, что правильно понял тебя."       Хосок улыбается, когда поднимается в лифте на свой этаж. Возможно, у них действительно что-то может получиться.